КУКЛЫ, ДЕВОЧКИ И МИЛИЦИОНЕР - рассказ-фантазия

Томочка, дочка милиционера и куклы

Может быть, вы не забыли, что я оставил в доме дачного посёлка всех «неправильных» кукол, которых «спланировала» моя дочь. Если бы я знал, что потом произойдёт в тихом, засыпанном снегом посёлке, я бы конечно не оставлял там зимовать этих Томиных уродцев.

Через неделю после моей поездки на дачу в нашей московской квартире зазвонил телефон. Трубку взяла моя тёща.

- Аня, это ты? – спросили её.

- Я, - сказала удивлённая тёща. Она не любила, когда к ней обращались не по имени отчеству. – А ты кто? – теща решила сразу же идти в атаку.

- Это бабушка Серёжи

- Какая бабушка и какого Серёжи? Ничего не понимаю! – теща до пенсии долгое время работала начальником отдела на заводе и умела сразу поставить на место нахалов.

- Да ты меня знаешь. Аня, ты не горячись. Наш участок, как войдёшь, сразу налево за березой.

- Какая берёза, куда «налево», ничего не понимаю! Кто это звонит? - мама моей жены явно начинала сердиться, и в её голосе уже слышались звуки приближающейся грозы.

- Аня, не сердись, это я. Помнишь, этим летом ты ещё спрашивала у меня, надо ли в рассол для огурцов класть гвоздику и тархун? Я ведь пишу книгу про это, помнишь?

- Петровна, это ты что ли?! Так бы сразу и сказала, а то «берёза», «налево», «внук», совсем меня сбила с пути и панталыку. Что случилось?

- «Они» на меня напали и напугали, - в трубке уже слышались рыдания пожилой женщины.

- Ты или рыдай, или объясни толком, что случилось? – Теща была далека от желания разбираться в том, что ей непонятно.

- Это всё твой зять. Он привёз каких-то чудовищ и выпустил их из дому.

- А…а…ты вот о чём! - тёща уже поняла, о чём идёт речь. – Он же их в сумку сложил и дверь запер на амбарный замок, так он сказал, - тёща решила на всякий случай выставить меня перед собой. Мужское плечо всегда надёжно, когда начинается женский спор.

- Аня, они такие пронырливые: из сумки вылезли, а потом через печную трубу пролезли и вышли во двор. Все в саже, как дьяволята.

- Петровна, ну кто же знал, что они такие шустрые. Мы решили от них избавиться и отвезти в наш дачный домик, а они видишь как…

- Аня, ты не представляешь какого я страха натерпелась. Сижу я вчера за компьютером и редактирую свою книгу. Засиделась допоздна. В посёлке только я да бабка Фёкла. И вдруг стук в окно. Я глянула в окно и со страху полезла под кровать, а они стучат и стучат. Я осторожно выглянула, и назад. Представляешь: у одного хобот, у другого тело от тигра, а этот - с горбами на спине. Но самое страшное, что у одного вместо ног копыта. Я так и обмерла – сатанинское отродье ко мне в окно скребётся. Всё же я поняла, что они замерзли и просят впустить погреться в дом.

- А ты что?

- Ну, я и впустила, как не впустить – замёрзнут же. Они вошли, отогрелись и рядком улеглись у меня на кровати. Ты скажи, а где мне теперь спать? Вот звоню тебе с почты, что делать - не знаю.

Тёща моя хоть и имела крутой нрав, но, по сути, была женщиной с очень добрым сердцем. Она предложила Петровне аккуратно всех этих чудовищ снести в погреб и накрыть крышку, чем-нибудь потяжелее, чтобы куклы опять не убежали.

Вечером на семейном совете мы долго обсуждали, как жить дальше. Откровенно говоря, мы уже начали тихонько побаиваться нашу не по возрасту предприимчивую дочку. Всё, что предлагали мои дорогие женщины, могло быть легко проигнорировано Томочкой. Наконец у меня, как у единственного мужчины в семье, родился грамотный план, как нам спасаться.

Вся надежда была на милицейскую дочку. Надо было как можно скорее приступить к её обучению правильно «планировать», фу ты, «клонировать» кукол методом нашей дочери. План семьёй был одобрен, но с одним условием: всю произведённую кукольную «продукцию», милицейская дочь должна из нашей квартиры уносить.

С Иваном Ивановичем, папой дочки, которая так в институте и не научилась делать кукол, мы встретились в кафе-мороженое. Разговор у нас с ним был долгий. Мы незаметно для себя съели по килограмму шоколадных шариков мороженого и выпили двухлитровую бутылку лимонада «Тархун». В результате оба вспотели, особенно Иван Иванович.

Скажу честно, пришлось нам очень хорошо продумать стратегию операции «планирования» кукол нашими дочками. Может, поэтому, мы и вспотели от наших мыслей, а вовсе не от съеденного мороженого.

Что касается моего условия - всю полученную дочерями «продукцию» в нашей квартире не хранить, - Иван Иванович сказал, что «проблем нет!» У него в районе как раз очень удачно расположен большой магазин игрушек. Директор его большой друг и иногда просит, чтобы милиционеры магазин «немножко охраняли» от хулиганов. Вот его он и попросит взять этих кукол в магазин. Пусть там лежат, а если кто-нибудь, захочет их купить, пусть покупает. Так и решили.

Милицейская дочь оказалась молоденькой хрупкой блондинкой с большими голубыми мечтательными глазами. Я когда её увидел, то немного забеспокоился, как бы Тома не уговорила её перекрасить волосы в рыжий цвет в качестве эксперимента. Звали девушку Алёна. Она очень стеснялась всех нас, поэтому Тома быстро увела её к себе в комнату, чтобы начать «учить планировать» кукол.

Бабушка и мама очень волновались, а поэтому тихонько подходили к дверям и слушали. Но всё было тихо, и они успокоенные возвращались на кухню готовить борщ, котлеты и компот для нас и гостьи.

Мир и спокойствие в нашей квартире были нарушены возмущённым криком нашей дочери:

- Алена, зачем ты так шутишь?

- Тома, это у меня нечаянно, - оправдывалась девушка.

Некоторое время спустя на пороге появилась Томочка:

- Вот, папочка, ты меня ругаешь, а у Алёны то же самое получается.

- Что получается? – я посмотрел, что она держала в руках, и засмеялся.

В руках у Томы была очень странная кукла. Она была одета, как балерина, в белую балетную пачку, но с милицейской фуражкой на голове. В завершении смешного вида у хрупкой куколки были чёрные хромовые сапоги на ногах! Сапоги были начищены и блестели, как фольга от конфет на солнце.

- Вот, папочка, теперь видишь, почему мои куклы получились с носами от слоника, копытцами от козлика, а тигр и дракончик получились целиком. Это всё вы, взрослые, виноваты. Вот и у неё одни милиционеры в голове, правда, Алёна?

- Знаете, когда я «планировала» балеринку, то нечаянно вспомнила о папе, вот и получилась ерунда какая-то. Утром перед работой папа сам чистит свои сапоги до блеска, приговаривая: «Начальник должен быть примером для подчинённых». Когда он уходит, мама всегда сама одевает ему на голову фуражку. Всё это я вспомнила, когда мы планировали балеринку. – девушка смущённо крутила в руках хрупкую куколку в милицейской фуражке и сапогах.

- Алёна, у вас же высшее образование. То, чем вы занимаетесь с Томой, в медицине называется «клонирование», а не «планирование».

- Тома это так называет, вот и я…

- Папа ты ей скажи, что о папе милиционере думать нельзя, когда «планируешь» куклу-балерину! – Томочка твёрдо отстаивала своё право придумывать новые слова – что тут можно поделать!

Балерина в фуражке и хромовых сапогах - это было только начало. Потом появился на свет пупсик-голыш, у которого на животике из пупка рос мизинец. Потом кукла-клоун с тремя руками и шестью ногами.

Как-то странно, что у такой красивой девушки, которую учили в институте делать игрушки, с «клонированием» кукол был полный кавардак. Головы, руки, ноги, пальцы, носы и глаза у Алёны получались совсем не там, где мы все привыкли их видеть. Только глядя на всех уродцев, которые выходили из-под её рук, я понял, почему Алёнин папа вспотел от мороженого, когда рассказывал о своей дочери. Просто она была девушка мечтательная и фантазёрка – а что будет, если на пузике куклы-голыша вырастет пальчик, например?! Вот и воплощались фантазии девушки, в этих несчастных кукол.

В конце первого дня «учёбы», перед девчонками лежала груда кукол уродцев. Тома, растерянно смотрела на всё это, озадаченно засунув в рот палец. Мы с мамой долго отучали её от этой вредной привычки, но в минуты большого напряжения ума, наша дочь об этом забывала.

-И что мы с этим будем делать? – растерянно спросил я. - Это же в магазин игрушек не возьмут.

- А давай, папочка, мы этих кукол быстро научим говорить, может тогда их тогда возьмут? – Тома вопросительно смотрела на меня.

Но я уже решительно шёл к телефону.

- Иван Иванович, твоя дочь наделала таких страшилищ, что в магазин игрушек их не возьмут.

- Пусть только попробуют не взять, - бодро отвечал Алёнин папа. – Я им покажу «небо в алмазах». Скажите дочке пусть после урока всё несёт домой, а об остальном вы не волнуйтесь.

Томочка всё же пыталась этих несчастных, сделанных на «скорую руку» кукол, научить говорить, но, сами понимаете, если рот приделан не там где надо, то и кукла начинает говорить «не разбери - поймешь». Звуки у них получались похожие на «каля-ка, моля-ка». Томочка озабоченно бегала между комнатой, кухней и туалетом. По дороге что-то бормотала себе под носик, выпивала глоток компота, сморкалась в бумажные платочки, выглядела очень сосредоточенной.

Вся эта её беготня всё равно к положительному результату не привела – куклы говорить нормально отказывались. «Обучение» кукол у Томы кончилось, как у обычного ребёнка – она уткнулась в ласковые руки мамы и бабушки, где всласть оплакала свою неудачу, а потом решительно сказала милицейской дочери:

- Приходи завтра, будем пробовать ещё раз. Знаешь, мы, женщины, когда у нас что-то не получается, всегда говорим – Ничего, первый блин всегда комом.

Всю груду этих несчастных уродцев из партии «первый блин», который всегда комом, огорчённая Алёна и понесла папе.

Потянулись дни «мастер-класса» Томочки, как сейчас говорят - это когда тот, кто умеет, учит других, как надо делать. Понятно?

Девчонки делали кукол в комнате моей дочери в поте лица, изредка хихикали, иногда вскрикивали, иногда орали, как сумасшедшие, от этих звуков бабушка и мама нервно вздрагивали, пили тихонько валидол на кухне, чтобы для меня было незаметно. А я всё равно расстраивался.

Теща моя к тому же осеняла себя крестным знамением и зажигала церковные свечи. От этих её действий обстановка в квартире становилась вообще таинственной и нервной. Ссылаясь на занятость, Тома даже перестала ходить на космодром встречать ракеты с космонавтами, возвратившимися из тридцатилетнего полёта. Бородатые космонавты, не увидев её на торжественной дорожке, расстраивались. Мне приходилось оправдываться, ссылаясь на «карантин» в детском саду и на инфекцию. Всё складывалось как-то плохо.

Чтобы нас, взрослых, не расстраивать, Алёна всё, что у них с Томочкой получилось, потихоньку уносила домой. Поэтому мы не видели, что за куклы она сделала на Томином «мастер-классе». Всё «это» мы увидели позже.

И вдруг тишина вокруг возни наших девчонок взорвалась и завертелась в сумасшедшем вихре. Всё началось с позднего телефонного звонка. Взволнованный мужской голос зачастил словами:

- Митрич, тут, ты понимаешь, какая-то свистопляска начинается, - это был милиционер Иван Иванович.

- Пляска под свисток, ты хочешь сказать, - я шуткой пытался сбить его волнение. – А свистит-то кто? Твои милиционеры?

- Тебе сейчас не до шуток будет.

- А что случилось? - это уже перепугался я.

- Девчонки наши вроде знаменитыми становятся!

- А а а…?

- Не «а», а готовься.

- К чему?

- Это всё директор магазина. Он устраивает завтра, это - пре…зент…, а вот – презентацию, с бутербродами и чаем!

- Ничего не понимаю.

- Вот и я говорю…

А дальше Алёнин папа, сбиваясь и спотыкаясь о нерусские слова, рассказал. Кукол, сделанных нашими дочками, он аккуратно вручал директору магазина игрушек. Когда тот увидел самую первую партию кукол, помните, где всё перемешалось: балерина в фуражке и в сапогах, палец на животике голыша и всякие другие несуразности со ртами, ногами, руками, он как-то странно хрюкнул, мяукнул и потерял сознание.

Врач скорой помощи быстро директора привёл в чувство, а потом сказал, чтобы пациента больше не волновали. Какое «небо в алмазах» показал директору милиционер Иван Иванович, я так и не понял, но кукол-страшилищ тот в свой магазин взял. И других кукол послушно брал. Аккуратно прятал их в самом тёмном углу торгового зала, чтобы покупателей не пугать. Но не уберёг.

Всё началось с того, что этих чудокукол увидели дети богатых родителей из какой-то страны. Как они оказались в этом московском магазине, почему им эти уродцы приглянулись, неизвестно, но всех кукол детям купили. Всех, кроме балерины. Балерину директор не продал по личным соображениям. Он испугался, что за границу увезут – что бы вы думали – символ нашей государственной власти. Я так и знал, что вы догадались – ну, да – милицейскую фуражку. Про сапоги я не говорю – они не символ!

После этого кукол стали покупать. Директор на радостях, что этих «уродцев» из его магазина покупатели уносят, решил устроить праздник – «презентацию». Характер у него был добрый: «Если нам хорошо, то пусть и страна узнает, порадуется вместе с нами, не жалко!», - и пригласил телевидение.

Перед камерой поставили Томочку и Алёну. Девочкам особенно понравилось, что тётя, ответственная за «макияж» лица, подкрасила им губки, подчернила реснички и попудрила лица. Томе завязали на её косичку огромный бант, и стала она очень красивой.

Телеведущая начала своё интервью:

- Как тебя зовут, девочка?

- Тётя, вы же меня только что спрашивали?

- Это когда камера не была включена, - журналистка немного занервничала. – Надо, чтобы зрители, когда будут телевизор смотреть, знали твоё имя.

 - Здравствуйте, дяди и тёти, - Тома была девочкой вежливой. – Меня зовут Тома. Я уже говорила этой тёте, как меня зовут, а вы не слышали. А вас как зовут? – в суете подготовки журналистка не успела назвать Томе своё имя.

- Меня зовут Лена, - журналистка уже оправилась от смущения и бойко продолжала. – Расскажи нам, как ты делаешь этих замечательных кукол.

- Я кукол не делаю, а «планирую». Это вы меня научили по телевизору с тем дядей, который говорил, что он скоро будет «планировать» детей. Только вы тогда были с красными волосами, а теперь у вас другие.

- А, помню, - девушка немного засмущалась. – Мы говорили о «клонировании» человеческих органов, а не детей.

- Вот и папа меня всё время поправляет, а мне нравится говорить «планировать». А вы что, краску с волос сегодня смыли? – Тому больше волновали вопросы изменения женской внешности.

- Томочка, это вопрос моей интимной жизни. Телезрителям это неинтересно.

- А «интимная» жизнь она какая? Как в сказке?

Вот как трудно брать взрослое интервью у девочки из младшей группы детского сада. Лена брала интервью и у Алёны. Это очень нравилось её папе милиционеру, и он невольно расправлял плечи и «надувал» грудь, хотя по телевизору его не показывали.

Директор магазина пригласил на «презентацию» духовой оркестр, артистов и много гостей. Когда гостям и журналистам разрешили начать кушать бутерброды и пить чай, о Томе и Алёне все забыли.

Я взял мою дочь за руку, липкую от мороженого, и тихонько увёл её домой. Дома она тут же, даже без сказки, заснула. А мы сели за стол, и я стал рассказывать о «презентации». Но тут раздался телефонный звонок.

Звонила бабушка Серёжи. Она рассказала удивительную новость. Её внук, который всех детей на дачном участке обижал, вдруг стал хорошим и добрым, до такой степени, что даже бабушка это заметила.

Это случилось в новогодние праздники. Внука родители привезли к бабушке на дачу, а сами уехали в гости. Однажды вечером бабушка села писать очередную книгу о том, как солить огурцы, а внуку делать было нечего. Он, как и все мальчики был любопытным, и поэтому полез в подвал, где уже давно не был.

Бабушка, хоть и любила писать свою книгу, но и Серёжу любила тоже. Поэтому она вспомнила, что его надо кормить. Звала, звала, а внук не отзывается. И вдруг она услышала странную музыку в подвале. Она открыла крышку и увидела такую картину.

В подвале хороводом ходили томочкины «неправильные» страшилища. Впереди шёл дракончик и играла на дудочке. За ним, взявшись за руки, шли Серёжа, слонокукла, тигрокукла и кукла-козлёночек. Они тихо пели: “Эники беники сикилиса, энеки беники кноп!» Когда они увидели бабушку, то и её взяли в свой круг. И началось общее веселие. Потом бабушка устала – она же старенькая – и отпросилась позвонить нам.

Услышав эту историю, Тома потребовала немедленно отвезти её на дачу.

- Я, папочка, ещё не всё с ними доделала.

- С кем?

- С куклами, которые зимуют на даче.

- А что надо делать?

- Мне надо им ещё кнопочку приделать.

- Зачем?

- Чтобы кнопочку нажимать.

- ????

- Если не нажать, они так и будут дудеть, а Серёжа с бабушкой будут за ними ходить и петь.

- Пусть поют.

- Опасно, папочка. Сережа может опять плохим стать, а ещё он же должен есть, пить и спать, а бабушка должна его воспитывать и книжки в Интернете писать про огурцы.

- А куклы не устанут?

- Какой ты, папочка, непонятливый – они же тряпичные!

Кнопочку Тома куклам приделала, а ещё научила их детской считалочке:

На золотом крыльце сидели,

Царь, царевич, король, королевич,

Сапожник, портной. Кто ты такой?

Томочка оказалась хорошей учительницей и её «неправильные» куклы перестали без отдыха играть на дудочке, становиться в круг и выяснять «Кто ты такой?»

Когда дудочка молчала, бабушка вспоминала, что надо воспитывать внука Серёжу, который стал поэтому хорошим, и ребята нашего дачного посёлка опять стали с ним играть. Пока внук был занят с детьми, бабушка успевала написать очередной рецепт засолки огурцов и её по Интернету люди из многих стран хвалили и говорили спасибо.

Вот так всё хорошо и закончилось.

 Создано

Юрий Елистратов

п.Развилка

08.03.2012г.