Три голоса в песне

Мокрый холодный нос тычется в мое лицо, и я просыпаюсь. Такса Зойка стоит возле меня и, перебирая короткими передними лапами, тихонько повизгивает. Со стороны кухни доносится ЕГО голос. Я встаю, и мы с таксой идем на кухню. ОН сидит за столом и на листе газеты что-то рисует.  Уличного фонаря хватает, чтобы осветить кухню. ОН без очков, прямая спина, четкая речь.  Не дрожат руки и уверенный голос.

            — Первый взвод, пойдет через болотину, пусть думают, что здесь мы будем наступать. Людей беречь, но они должны поверить, что попытаемся прорваться именно здесь. Сляпайте из бревен пару пушек, обмажьте их грязью и волоките с матом на всю ивановскую.

            —Второй взвод. Волох, я на тебя надеюсь. Я тебе дал три дня, чтобы ты в батальоне нашел нормальных пловцов. Цериков приволок четыре гуся, не пожрать, а вытопить с них жир и намазаться. Двумя километрами выше, ты голышом со своими пловцами перемахнешь эту речку и заткнешь эти три дота. Я с вами не пойду. Я плавать не умею. Пойду через болотину с первым взводом. Третий взвод остается на этой стороне.  Курин, ты будешь за меня, в запасе, если где-то, что-то пойдет не так, короче по обстоятельствам.—

            Беру его осторожно под руку, и мы идем в спальню. Он уже давно не узнает меня.  Но продолжает воевать. Его карты боевых действий, внук совместил с картами со спутника, они совпадают до километра.

            — А где Лида? Позови ее.

Мама умерла десять лет назад. Я достаю из тумбочки его старый кассет ник.

            «Когда весна придет, не знаю,

            «Пройдут дожди, пройдут снега»

Это была любимая песня матери. В песню вплетается тенорок отца и мой голос: «И здесь на этом перекрестке с любовью встретился своей»