Дик дубль-Дзета – старший техник корпорации «Ремонт времени» открыл глаза и посмотрел на приборную панель капсулы перемещения. Как он и предполагал, на экране хронометра беспорядочно прыгали зелёные цифры. Дик перевёл взгляд на дисплей календаря и, убедившись в том, что и на нём невозможно прочесть точной даты прибытия, слегка сжал руки в кулаки, напряг спину и пошевелил пальцами ног. Почувствовав, что организм пришёл в себя после временного прыжка, техник толкнул дверь капсулы и осторожно ступил на землю.
С первого взгляда было понятно, что курс проложенный хронолоцманом был верен, и, что он, Дик, попал именно туда, где возник эффект слияния. О такой аномалии он слышал ещё во время учёбы в Академии, позже подробно изучал её свойства на кафедре «Часовщиков» и вот теперь увидел собственными глазами. Сам эффект временной интерференции был одновременно и удивителен и абсурден. Он захватывал дух и в то же время пугал своей явной нелогичностью. Это явление происходило крайне редко и проявлялось при случайном наложении двух временных волн, что имели одинаковую частоту и фазовый сдвиг.
Вот именно от величины этого сдвига и зависела качественная структура интерференционной картины. Если сдвиг был существенным, то в месте волнового сложения могли переплестись, к примеру, средневековье с фрагментом эпохи динозавров. При малом сдвиге наблюдалось взаимное проникновение двух соседних веков. Фатальной чертой этого явления было то, что живые существа, попавшие в интерференционные максимумы, как правило, погибали. Происходило это по причине конфликта межвидового проникновения. Но бывало и так, что некоторые особи каким-то образом и выживали, чему свидетельствовали легенды о русалках, драконах и прочей необычной составной живности.
Существа, попавшие в минимумы интерференции, практически замирали, а люди, наблюдая друг за другом, определяли незваных гостей, как хрономиражи. Механизм прекращения эффекта наложения был давно разработан и заключался в том, чтобы изменить частоту одной из волн. Обычно ускорялась более «молодая» волна посредством серии взрывов хроноснарядов. После детонации интерференционная картина рассыпалась, времена разделялись и далее продолжали своё обычное течение.
***
Закрыв дверь капсулы, Дик дубль-Дзета накинул на плечи рюкзак с зарядами и стал, не торопясь, спускаться с холма в долину, в центре которой расположился город. Времени у него было достаточно, потому как на проведение ремонта ему отводился полный день. А так как биологическая зачистка местности уже была проведена бригадой сотрудников департамента «Био – Хрон», прибывших за неделю до него, то можно было спокойно и внимательно рассмотреть чудеса сцепившихся времён, отстоящих друг от друга почти на две тысячи лет.
Когда спуск закончился, Дик прогулочным шагом вошёл в город. При этом он ощущал себя скорее праздным туристом, глазеющим по сторонам, а не резидентом на ответственном поручении. Чудеса же в городе были на каждом шагу. Первым, что увидел Дик, был внушительный многоэтажный дом, в середину которого, чуть выше третьего этажа, врос потемневший бревенчатый сруб. Врос, немного завалившись на левый бок, отчего создавалось впечатление, будто он присматривается к идущему по улице незнакомцу. Ведущая к дому дорога представляла собой мозаику из пятен асфальта, булыжника и жирной глины.
Причудливые деревья, из ветвей которых торчали и листья, и шипы с хвоей, росли в самых неожиданных местах. Одна небольшая рощица обосновалась в бассейне городского фонтана, другая расположилась на ступенях подземного перехода, рядом с которым находилась стоянка гибридов автомобилей с телегами, колесницами и всевозможной древней утварью. В конце же улицы стояло здание кинотеатра, из крыши которого торчала верхушка осадной башни.
Рассматривая все эти окружающие его нелепости, Дик дошёл до перекрёстка с намерением свернуть на другую улицу, как вдруг остановился и замер. Из-за угла кинотеатра на него смотрело человеческое лицо. Смотрело пристально, явно не желая быть обнаруженным. Причём смотрело оно с высоты двух с половиной метров. Дик несколько секунд постоял на месте, раздумывая, как ему поступить. А решившись, сделал шаг вперёд и крикнул,
- Эй, мистер! Я вас вижу! Выходите! Я безоружен.
Голова на мгновение пропала за стеной, после чего вновь появилась и прокричала,
- А вы… э-э-э… мистер… из этих, что тут жгли и закапывали мутантов?
- Нет. Я к ним не имею никакого отношения.
- А-а-а… это хорошо. А кто вы?
Дик оглянулся и, внимательно посмотрев по сторонам, вновь прокричал,
- Может быть, вы выйдете из-за угла? Я не причиню вам никакого вреда, а разговаривать будет удобней.
Голова молчала, явно раздумывая над предложением. Затем она запрокинулась назад, громко фыркнула и Дик услышал,
- Хорошо! Я выхожу. Только вы уж не хватайтесь за какую-нибудь дубину или железяку.
- Обещаю! Я буду просто стоять на месте.
И тут произошло неожиданное… неожиданное настолько, что Дик невольно отскочил назад и тихо прошептал, - Матерь Божья!
Выйдя из-за угла, на него шёл его собеседник. Шёл он иноходью и немного боком. И был он… классическим кентавром. Увидев резкий прыжок своего оппонента, кентавр занервничал, резво перебрал передними копытами и обиженно проговорил,
- Ну, вот… я же вас просил. А ещё – мистер!
Придя в себя, Дик отёр со лба пот и сказал,
- Извините. Я просто был не готов увидеть вас в таком обличье.
- Обличье… обличье… - проворчал полуконь, - и я был не готов… чуть копыта не откинул, увидев себя в витрине. Поганое, доложу вам, дельце – дожить до тридцати семи лет Степаном Ильичом, а потом раз и… то ли на ипподром, то ли в конюшню.
После знакомства и крепкого рукопожатия Дик объяснил экс-Степану суть произошедшего и выслушал его рассказ о тех диких событиях, что здесь произошли.
- Ты бы видел, Дик, кого тут только не было – люди с бычьими головами, тяни-толкаи разных сортов и видов, птицы, сросшиеся с деревьями… одним словом – дурдом отдыхает. Мне, можно сказать, повезло – коняга, как видишь, попалась крепенькая. Да и какой-никакой, а живой. А эти все чуть помаялись, да и издохли…
Тут Степан Ильич вновь задрал голову вверх и выдохнул долгое печальное – «Иго-го…». Какое-то время они молчали, глядя на окружающее безобразие. Тишину нарушил новоиспеченный кентавр. Он стал приплясывать на месте и урчать брюхом, а после извинений за невоспитанность своей конской части, спросил,
- Слушай, Дик, А у тебя нет ничего поесть? Ну, чего-нибудь нормального… человеческого.
Техник отрицательно покачал головой и кивнул в сторону ресторанчика, что стоял через дорогу,
- Вон же какая-то забегаловка. Пойдём, посмотрим, наверняка там осталась какая-то еда.
- Хм, - саркастически хмыкнул Степан Ильич, - наверняка… Я этим «наверняка» сыт по горло. Это «наверняка», знаешь ли, - не в коня корм, да и не в тебя тоже.
И тут Степан рассказал о своих истинных бедствиях. Потому как со всеми предыдущими он был готов хоть как-то примириться. Но вот с явной подлостью со стороны коварной интерференции, а именно, - насмешкой над качеством кормёжки, он примириться не мог… да и не хотел.
- Ну, согласись, - вздыбливая хвост, сокрушался Ильич, - это же чистое издевательство над чело… над… над живым организмом. Пару дней назад этот организм, - тут Степан побил себя кулаком в грудь, - захотел, понимаешь ли, попить пивка. Вокруг, понимаешь ли, дым, смрад от твоих био-хронов… и нервы… Ну, скачу я в пивнушку, тут рядом, через два квартала, беру за стойкой пару бутылок и вижу, - а это вовсе и не бутылки, а какой-то абстракционизм с вплавленными в стекло гвоздями, камнями и прочими насекомыми. Ну, думаю, хрен с ними, с букашками, может внутри достойное бражное. Открываю и… тут же запах… знаешь, прям как в больничке… то ли нашатырь, то ли нашатырь с карболкой. Ну, всё ж таки решил попробовать… Вот ты когда-нибудь пробовал пенную ихтиолку? Ну, и не пробуй! Моя конская часть враз пошла судорогой,.. а внутри сразу обида… знаешь, такая горькая, беспросветная обида. И с едой – полный глобальный кризис! Лежит в холодильнике вроде бы колбаса, а в руки возьмёшь и видишь – не-е-ет… не колбаса, прям чёрт знает что, а не колбаса. Кусочек отрежешь – и такой дух еловый, что аж глаза щиплет. А о вкусе я уж и не говорю… вкус такой, будто бы в тухлую рыбу хрену натёрли… Одним словом, - пакость!
Дик, выслушав нервный монолог кентавра, сочувственно вздохнул и поинтересовался,
- А что ж ты ел-то, Стёпа?
Степан Ильич насупился и с болью в голосе ответил,
- Да вон там, на краю города, трава появилась – помесь овса с лопухом и ещё каким-то маринадом. Прихожу туда, закрываю глаза и… жру! Верхнее брюхо протестует, а нижнее вроде ничего – переваривает. Так вот и живу – без гастрономических деликатесов, что людских, что конских.
Когда солнце стало клониться к горизонту, техник Дик дубль-Дзета расставил на окраине города хроноснаряды и поднялся вместе с новым знакомым на холм, к капсуле. Они сели на траву и Степан Ильич спросил,
- Слушай, Дик, а можно мне с тобой? Ты ж видишь, тут ни одна животина не выдержит.
Техник отрицательно помотал головой и ответил,
- Никак нельзя, уважаемый Степан Ильич… никак! – и тут же добавил, - но вот избавить тебя от всей этой мешанины я могу. Только тебе нужно выбрать в каком времени ты пожелаешь проживать после взрыва - в своём или же в прошлом. После детонации две волны разделятся, а я могу предварительно поместить тебя в выбранный тобой временной поток.
После минутного раздумья Степан Ильич вдруг оживился и спросил,
- А напомни-ка мне, Дик, две тысячи лет назад народ пиво-то уже варил?
- Варил, варил, - усмехнулся дубль-Дзета.
- Ну, тогда давай в прошлое. Потому как в настоящем меня точно - или в зоопарк, или к очкарикам на изучение…
А там в древности я глядишь себе ещё и какую полулошадь найду… чем чёрт не шутит…
Спустя десять минут они попрощались, и Степан Ильич стал рысью спускаться с холма в город, в рассчитанный Диком квадрат. А ещё через четверть часа техник дубль-Дзета услышал лихое раскатистое ржание, возвещающее о том, что кентавр достиг места назначения. После этого сообщения, Дик напоследок посмотрел на странный город и, сказав, - Будь здоров, Хирон! – нажал на кнопку взрывателя…
Помочь сайту
Поздравления
