Процедура
Во Владивостокский морской
госпиталь входило и отделение врачебной летной экспертизы (ОВЛЭ). Командовал
им, именно командовал, а не заведовал, замечательный доктор, полковник
медицинской службы Раджабли Октай
Ибрагимович. Что ему приходилось переносить от досужих и здоровых летчиков не
описать. Добрейшей души человек.
Как-то
попросился к нему, капитан второго ранга, страдающий язвой желудка.
–
Октай Ибрагимович, – с унылым желтым лицом просил кавторанг, – забери меня к
себе. Не могу я среди матросов лежать.
Октай
Ибрагимович глянул на его кислое лимонное лицо. А тут я по коридору иду, бравый
и с похмелья красный. Отвечает кавторангу:
–
Зачем ты мне тут нужен с твоим желтым лицом? Всю картину мне портить будешь, –
и на меня показывает. – Гляди, какие красавцы тут лежат. Нет, не возьму.
А
летчики там, действительно, сплошь красавчики лежали. И от безделья, что только
не откалывали. Один неделю как бревно лежал, заклинило его. Пошевелиться не
мог. Врача из Вьетнама ждал. Только тот с иглоукалыванием помочь ему мог. Так
что же? Он к вечеру после первой процедуры как на ноги стал, уже пьяный был. И,
опираясь на палку, в туалет пошел. А там бак с водой, на случай если в кране не
будет. Смотрю, он палкой в баке шарит и ругается, на чем свет стоит. Водка там
у него, видите ли, спрятана была. А ее нашли и давно уже выпили всю.
Другому
страдальцу с утра снимок поясницы должны
были делать, дядя Радик приходил, радикулит то есть. С вечера ему надо было
клизму поставить, чтобы на снимке ничего постороннего не просматривалось. Друг
его сопровождать вызвался. А сестричка в тот день новенькая была и к шуткам
нашим не приученная.
Заходят эти
два орелика в манипуляционную комнату. Тот, кому клизму ставить будут, молча на
топчан ложится, а второй, сопровождающий, сестричку, когда она что надо куда
надо ввела, спрашивает:
–
А вода у него изо рта не потечет? Кружка вон какая большая?
–
Что вы! – сестричка отвечает. И начинает лекцию по анатомии читать. Дескать, в
организме имеются всякие сфинктеры, которые... и так далее.
Тут тот, что
на боку лежит, струю воды изо рта в сестричку пускает. Заранее, прохвост
набрал. То-то и помалкивал…. Сестричка
как ту струю увидала, с перепугу за кишку – дерг. И у него с другого конца вода
струей хлынула. Сестричка в ужасе. Что делать, не знает. Когда до нее дошло,
что над ней потешаются, в слезы и к Октаю побежала.
Но
и шутнику несладко пришлось. Наша братия как узнала, что его на процедуру
повели, сейчас же в туалет и все кабинки заняли. А он как полоумный бегает по
туалету и орет:
–
Пустите! Сейчас в штаны напущу!
Поиздевались
над ним немного и пустили. А ему еще от Раджабли досталось. Будет знать, как
над сестричками прикалываться!
Во Владивостокский морской
госпиталь входило и отделение врачебной летной экспертизы (ОВЛЭ). Командовал
им, именно командовал, а не заведовал, замечательный доктор, полковник
медицинской службы Раджабли Октай
Ибрагимович. Что ему приходилось переносить от досужих и здоровых летчиков не
описать. Добрейшей души человек.
Как-то
попросился к нему, капитан второго ранга, страдающий язвой желудка.
–
Октай Ибрагимович, – с унылым желтым лицом просил кавторанг, – забери меня к
себе. Не могу я среди матросов лежать.
Октай
Ибрагимович глянул на его кислое лимонное лицо. А тут я по коридору иду, бравый
и с похмелья красный. Отвечает кавторангу:
–
Зачем ты мне тут нужен с твоим желтым лицом? Всю картину мне портить будешь, –
и на меня показывает. – Гляди, какие красавцы тут лежат. Нет, не возьму.
А
летчики там, действительно, сплошь красавчики лежали. И от безделья, что только
не откалывали. Один неделю как бревно лежал, заклинило его. Пошевелиться не
мог. Врача из Вьетнама ждал. Только тот с иглоукалыванием помочь ему мог. Так
что же? Он к вечеру после первой процедуры как на ноги стал, уже пьяный был. И,
опираясь на палку, в туалет пошел. А там бак с водой, на случай если в кране не
будет. Смотрю, он палкой в баке шарит и ругается, на чем свет стоит. Водка там
у него, видите ли, спрятана была. А ее нашли и давно уже выпили всю.
Другому
страдальцу с утра снимок поясницы должны
были делать, дядя Радик приходил, радикулит то есть. С вечера ему надо было
клизму поставить, чтобы на снимке ничего постороннего не просматривалось. Друг
его сопровождать вызвался. А сестричка в тот день новенькая была и к шуткам
нашим не приученная.
Заходят эти
два орелика в манипуляционную комнату. Тот, кому клизму ставить будут, молча на
топчан ложится, а второй, сопровождающий, сестричку, когда она что надо куда
надо ввела, спрашивает:
–
А вода у него изо рта не потечет? Кружка вон какая большая?
–
Что вы! – сестричка отвечает. И начинает лекцию по анатомии читать. Дескать, в
организме имеются всякие сфинктеры, которые... и так далее.
Тут тот, что
на боку лежит, струю воды изо рта в сестричку пускает. Заранее, прохвост
набрал. То-то и помалкивал…. Сестричка
как ту струю увидала, с перепугу за кишку – дерг. И у него с другого конца вода
струей хлынула. Сестричка в ужасе. Что делать, не знает. Когда до нее дошло,
что над ней потешаются, в слезы и к Октаю побежала.
Но
и шутнику несладко пришлось. Наша братия как узнала, что его на процедуру
повели, сейчас же в туалет и все кабинки заняли. А он как полоумный бегает по
туалету и орет:
–
Пустите! Сейчас в штаны напущу!
Поиздевались
над ним немного и пустили. А ему еще от Раджабли досталось. Будет знать, как
над сестричками прикалываться!
Нет комментариев. Ваш будет первым!