Случилась
эта история под Новый год. Сейчас уж точно не скажу, какой год уходил, а какой
с нетерпением подталкивал его в спину. Помню только, что в конце декабря Москва
ёжилась от сырого зябкого ветра. Под ногами хлюпала жижа из растаявшего снега и
снега, каким-то образом ещё не раскисшего. Температура крутилась около нуля и к
радужному настроению ни располагала.
В
один из таких вечеров мне позвонил Друг-Лёшка и до противности бодрым голосом
сообщил,
-
Всё! Я договорился! Завтра идём в баню!
-
В какую ещё баню?! Рязанова насмотрелся?
-
И даже не в баню, а в бани! В «Селезнёвские»! Есть четыре местечка. Пар –
волшебство, а не пар! Венички! Смолки всякие ароматные! А «обчество»?! М-м-м…. Закачаешься!
Зная
Друга-Лёху, я даже не стал спорить, лишь решил немного притушить его лучезарное
настроение, спросив, - А, что ж не в
«Сандуны»?!
На
что, получив краткое описание моей чёрной неблагодарности, выраженной ёмким
словом, – Хам! – мой Друг-Лёшка откланялся, назначив время встречи.
Баня
и впрямь была хороша! Народ в «отдохновенном» зале сидел кучками, разомлевший и
благожелательный после парилки. Чай, пиво, «горькая» с воблой, мёдом и солёными
огурцами. Что ещё надо для очищения души и совести! И ни слова матом (даже
благим)! Закон!
Друг-Лёха,
будучи завсегдатаем этого благословенного места, ходил от стола к столу,
приветствуя раскрасневшихся знакомых. Сделав очередной виток, он вернулся и,
подняв указательный палец, торжественно произнёс,
-
Через десять минут будет концерт! Андрюша любезно согласился исполнить для нас
пару увертюрок!
Андрюшей
же оказался высокий худой молодой человек, полчаса назад вылезший из
оркестровой ямы близстоящего театра, в котором служил скрипачом.
Обмотав
вокруг пояса полотенце, он вышел на середину зала, и, поклонившись под
искренние овации публики, тронул смычком струны. И была музыка…
Я,
слушая скрипку, был несколько растерян от абсурдности ситуации, в которой
очутился. Вокруг меня, не издавая ни единого звука, сидели завёрнутые в простыни
мужики, (некоторые и в войлочных шапках), завороженные искусством скрипача.
Андрюша
играл ….
И
вот в какой-то момент, когда звуки стали быстрыми и насыщенными, с музыканта
упал его банный фрак! Кто-то, было, дёрнулся поднять полотенце и укрыть им маэстро,
но получив по рукам и по загривку от истинных почитателей таланта, медленно и
бесшумно вновь занял своё место в партере.
В
центре мраморного зала играл голый жизнерадостный человек!
И
я думаю если бы в это время, в чьих бы то ни было кривых руках, звякнула шайка
или пивная кружка – общество бы его пристыдило, но только после концерта.
После…
Именно
с того самого замечательного вечера у моего Друга-Лёхи в лексиконе появилась
новая поговорка. Когда в каком-либо концертном зале или театре он слышит просьбу
выключить мобильники и соблюдать тишину, то саркастически ухмыляясь,
произносит,
Помочь сайту
Поздравления
