( I ) - Любовь?

Вот, уже час, как Алла у меня.

Я вызвала ее - свою «скорую помощь».

- Ну, что ты, куклёна моя! Перестань, хватит! Вот, тебе благодарность, за все хорошее, что ты для него сделала. Я тебя предупреждала, но, ты ведь неисправима – нате вам, берите меня всю вместе с…..Скажи мне, что пропало?

- Как он мог, Алусь, объясни, знал, что часы – память о маме…И остальное прихватил, в общем все, что в шкатулке…И доллары, которые отрывала от себя и откладывала для поездки в Турцию…

Меня прорвало, я разрыдалась.

Видимо, очень громко, соседка позвонила в дверь – три прерывистых звоночка – это наше с нею. – Алла, открой, пожалуйста, скажи, что все хорошо, я моюсь.

Пока они с соседкой беседовали, я встряхнулась – постаралась найти плюсы в наших отношениях с Игорем. На первом месте понятно – интим.

Мужчина сильный. А, уж ласковый какой!...

В тот вечер задержалась на работе, отмечали пятидесятилетие шефу.

Ну, выпивали…Ну, закружилось в голове….

Захотелось побыть одной, посетовать на судьбу, и пожалеть себя. Кто еще-то пожалеет.

Вышла на две остановки раньше, чтобы пройтись по скверу.

Тут всегда прекрасно, а, вечерами, особенно. Множество огней, и, люди. Вроде одна, и, вместе с тем, не одна.

С танцевальной площадки доносилась прекрасная песня о любви.

Вдоль аллейки на скамеечках зажимались, целовались парочки.

Кажется, завидую - старею?

Было и со мною такое, значит, понятны все их желания и мечтания.

Улетучилась, рассеялась моя мечта быть с ним навсегда. Не хочу произносить его имени. Живет со своей Нелей неплохо. Подсуетилась она вовремя.

Поссорились мы сильно.

Та сначала пожалела, потом и увела.

Я рада за них. Не моим человеком оказался. Позже поняла это.

Справа послышался тихий стон.

В глубине скамейки, увитой ароматной плетистой розой, разглядела мужчину, довольно неухоженного с виду.

- Вам плохо?

Он, не поднимая головы, ответил недовольно:

- Плохо! Да, хреново всё! Никого не трогаю, и, будьте любезны, проходите мимо.

После этого притих, весь как-то обмяк.

Присев рядом, еще раз спросила:

- Вам помочь?

- Выпей со мной – он наконец-то удостоил меня взглядом, повернув свою лохматую голову в мою сторону. В нем сквозила непреодолимая безысходность. – Ты не смущайся, стаканчики чистые имеются, и, вот – он высоко поднял бутылку шампанского, она заискрилась в свете фонаря.

Как-то загрустила я сразу.

Вот, уже в руке стакан, вытягиваю из него глоточками всю эту свою грусть.

Вроде смотрю на эту странную парочку со стороны - без возмущения и с пониманием: встретились два одиноких человека поговорить про жизнь.

- Ты пойми – продолжал он свой пьяный рассказ – она меня выгнала. Не ко двору пришелся!

Я особо его не слушала, к чему мне еще и чужое невезение пропускать через себя…

- Ответь мне, пожал..ста, ты бы так смогла?

- Интересный вопрос – ответила я, только для того, чтобы поддержать разговор. – Пора закругляться.

- Ну, иди,…..катись…

Я пошла. Зачем оглянулась?!

Спрашиваю себя до сих пор, и не нахожу ответа.

Он уже лежал на скамейке, подложив под голову руку.

Октябрь, ночи не теплые.

Вернулась.

- Эй! - стала тормошить его за плечо…

Привела к себе – отогрела, а, он, получается, обобрал…

Мое лицо снова стали заливать слезы.

Алла, утешая, обняла меня.

- Роднуль, давай к Косте обратимся в ментуру, поможет, разыщет этого мерзавца.

- Не могу, люблю что ли? Алусик, так, получается?! – спрашивала я ее, разгоняя ладонями, нескончаемые потоки слез, которые противно солонили мне губы.

Обида терзала меня и делала свое дело – я в истерике.

В то же время, пытаюсь найти для него оправдание:

- Алусь, не с корысти он, другое там. Но, что - это я и должна была разузнать у него за все долгие месяцы. Не открылся, не поверил до конца.

- Прекращай, пойдем на кухню, посидим, я что-то принесла, угадай!

- Да, не трудно...

Хорошо сидим с Аллой. Постепенно разговор перешел на другие, более приятные, темы. Мы даже смеемся.

- Умничка, подружка моя! Не раскисай! Этим эгоистам не дано понять высоких чувств. Они любят только себя. Настоящее им чуждо!

- Пусть так, но, тяготит! Еще один удар ниже пояса! Не железная я, сломаюсь, боюсь не смогу полюбить больше – это страшно…

Изрядно опьянев, соображаю, понесло философствовать. Такое состояние накатывает на меня обычно поздними вечерами, или – понятно, когда…

В дверь позвонили - тревожный какой-то звонок…

- Я сама – остановила я, поднявшуюся со стула Аллу.

Замок заедал, но, все же, дверь отворилась…

На пороге стоял Игорь:

- Прости-прости, если только сможешь! Буду ноги твои целовать…Сволочь я, альфонс, но не с тобой! Вернулся, осознал, поверь, или – казни на месте!- он покрывал меня едва заметными поцелуями с ног до головы - в буквальном смысле.

Такого натиска я не выдержала, сознание помутилось.

Очнулась на диване.

Рядом со мною Алла.

Игорь сидел на полу, держал меня за руку, и с тревогой виновато смотрел мне в глаза.

- До чего довел синичку мою, не прощу никогда, будь ты неладен! – ворчала Алла.

- Алусь, сбавь тон, в голове стучит – попросила я подругу.

- Разбирайтесь вы сами, ребятки. Никогда, наверное, не пойму тебя, такую «высокую».

- Не обижайся, спасибо тебе большое, что ты есть у меня.

- Да, ладно – смутилась она – спокойной ночки вам. Закрутилась тут, дома ждут, пошла.

Мы остались вдвоем.

- Я чаю заварю, как ты любишь, с мятой. Обещаю, он не успеет остыть. Как ты его только пьешь такой горячий! А, впрочем, у тебя не может быть иначе…

Я его поняла, и простила, пока…

2013-08-17