ГлавнаяПрозаМалые формыМиниатюры → Горящий пух

Горящий пух

28 апреля 2014 - Лидия Копасова
  Когда стоишь возле моего дома и смотришь в сторону центра Москвы, то невольно сравниваешь эту, такую родную, прямую улицу со стрелой, наконечник которой упирается своим «концом» в Останкинскую башню, в её сказочный ресторан «Седьмое небо». И возникает такая гордость за улицу, по которой прошла твоя полувековая жизнь.

      И как же бывает обидно за тех, кто «назначен» ухаживать за такой красавицей-улицей, но…
      Мысли мои прервала впереди идущая симпатичная пара. Он навеселе, а она – хрупкая женщина, еле поддерживает его, такого высокого, стройного, но уже седеющего мужа.

      Вся округа наполнена июньским солнцем и пухом от неухоженных громадных тополей. Тяжёлые бело-серые обвислые серьги, как плесень, повисли на листве. Не только люди, но и дожди вообще забыли посетить улицу, а ветерок усердно играл пуховыми украшениями, сдувая и размётывая их по сторонам, смешивая с пылью.

      Толстое пуховое покрывало плотным слоем лежало на тротуаре и мешало безобидно продвигаться. Не хотелось, чтобы в нос и в глаза попало летучее, пыльное, пушистое, но прилипчивое семя.

      Мужчине надоело осторожное передвижение, он мгновенно догадался вытащить зажигалку и, наклонившись, чиркнул и засмеялся. 

      Я с ужасом смотрела, как на меня надвигался горящий пух. Он плясал, подгоняемый лёгким ветерком, так весело и быстро, что я только успела увидеть синие глаза женщины. Не растерявшись, она сняла с себя пелеринку и стала хлопать по пуховому горящему тротуару. 

      Моя сумка стала крутиться, так ловко попадая на огонь, что виновник пожара, забыл о своём хулиганстве и с азартом лупил по горящему тротуару своей небесного цвета новой рубашкой.

      Чудом, остановив огонь по неосторожности и глупости выпившего седовласого человека, мы стояли под седыми огромными тополями чумазые с обгоревшими вещами.

      Я повернула домой переодеваться, слушая, как плачущая женщина выговаривала своему бездумному мужу, а он, повесив голову, покорно молчал.

      Дома, успокоившись, я думала о том, что мужчины до старости – дети, за которыми нужен глаз да глаз, как и за тополями.
 
***

© Copyright: Лидия Копасова, 2014

Регистрационный номер №0211729

от 28 апреля 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0211729 выдан для произведения:
  Когда стоишь возле моего дома и смотришь в сторону центра Москвы, то невольно сравниваешь эту, такую родную, прямую улицу со стрелой, наконечник которой упирается своим «концом» в Останкинскую башню, в её сказочный ресторан «Седьмое небо». И возникает такая гордость за улицу, по которой прошла твоя полувековая жизнь.

      И как же бывает обидно за тех, кто «назначен» ухаживать за такой красавицей-улицей, но…
      Мысли мои прервала впереди идущая симпатичная пара. Он навеселе, а она – хрупкая женщина, еле поддерживает его, такого высокого, стройного, но уже седеющего мужа.

      Вся округа наполнена июньским солнцем и пухом от неухоженных громадных тополей. Тяжёлые бело-серые обвислые серьги, как плесень, повисли на листве. Не только люди, но и дожди вообще забыли посетить улицу, а ветерок усердно играл пуховыми украшениями, сдувая и размётывая их по сторонам, смешивая с пылью.

      Толстое пуховое покрывало плотным слоем лежало на тротуаре и мешало безобидно продвигаться. Не хотелось, чтобы в нос и в глаза попало летучее, пыльное, пушистое, но прилипчивое семя.

      Мужчине надоело осторожное передвижение, он мгновенно догадался вытащить зажигалку и, наклонившись, чиркнул и засмеялся. 

      Я с ужасом смотрела, как на меня надвигался горящий пух. Он плясал, подгоняемый лёгким ветерком, так весело и быстро, что я только успела увидеть синие глаза женщины. Не растерявшись, она сняла с себя пелеринку и стала хлопать по пуховому горящему тротуару. 

      Моя сумка стала крутиться, так ловко попадая на огонь, что виновник пожара, забыл о своём хулиганстве и с азартом лупил по горящему тротуару своей небесного цвета новой рубашкой.

      Чудом, остановив огонь по неосторожности и глупости выпившего седовласого человека, мы стояли под седыми огромными тополями чумазые с обгоревшими вещами.

      Я повернула домой переодеваться, слушая, как плачущая женщина выговаривала своему бездумному мужу, а он, повесив голову, покорно молчал.

      Дома, успокоившись, я думала о том, что мужчины до старости – дети, за которыми нужен глаз да глаз, как и за тополями.
 
***
 
Рейтинг: 0 367 просмотров
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!