Учительница

Мария выключила настольную лампу, и классная комната погрузилась в полумрак. Лучи садящегося солнца почти не пробивались сквозь шторы. Девушка заложила руки за голову и, вытянувшись, откинулась на спинку стула, закрыла глаза и расслабилась. Проверка тетрадей утомила ее. В этот день Мария задала ученикам сочинение на тему "Каким вы видите Дьявола”. Результаты были удручающими. Стереотипы поп-культуры формировали в голове детей совершенно неправдоподобный образ. Эдакий благородный рыцарь, едва ли не святой. Где же  похоть, чревоугодие, жадность, зависть? Складывалось впечатление, что этот парень сам не верит в идеалы, которые он пропагандирует. Самой Марии  Князь Тьмы всегда представлялся лежащим на диване в окружении шлюх с огромным жареным окороком в одной руке и бутылью ликера в другой, созерцающим, как его слуги причиняют друг другу боль посредством золотых пыточных инструментов. Впрочем, обилие грамматических ошибок в сочинениях удручало учительницу еще сильнее, нежели искаженный взгляд учеников на религию. Тотальная безграмотность прибирала мир в свои липкие лапы, и учителя выглядели шутами на этом празднике убожества.

Мария посидела немного с закрытыми глазами и немного успокоилась. Она спрятала тетради в стол, взяла сумочку и вышла из класса. Пришло время посетить храм.

***

Около двух пополудни Илья поднялся с постели и быстрым шагом направился в туалет. Там он  уперся руками в стену и пару минут тупо смотрел не унитаз. "Интересно, что бы агент Купер сделал на моем месте? Наверное, он бы посрал”. Илья опростался, вытер зад и принялся приводить себя в порядок. Он умылся, почистил зубы, затем нанес на лицо пену для бритья. Выбрив левую часть лица, на некоторое время замер, глядя на свое отражение. "Чем не Харви Двуликий?”

Илья относился к жизни как к детской игре. Он считал детьми все земное население: "Сборище маленьких мальчиков и девочек, несмотря на то, что многие из них с бородами и сиськами. Какие  же они взрослые? Не стоит мнить себя таковыми, только лишь потому, что ваши игры становятся опаснее и нелепее. Вам никогда не повзрослеть. Пока не умрете, по крайней мере”.

Илья не знал, чем ему заняться в это день, поэтому решил положиться на случай и просто пойти, куда глаза глядят. Спустя минут двадцать он вышел из квартиры,  спустился на один пролет по лестнице и выбил кулаком окно. "Хорошо”, – подумал Илья. Он спустился, вышел во двор и зашагал вдоль дома, попутно поздоровавшись с обустроившейся на лавочке старухой бабой Верой.

 – Что ж за дела-то, Илюша, стекла бьют средь бела дня, – запричитала пожилая соседка.

 – Да я вроде никого не видел. Наверное, расшаталось от старости, и ветром его вынесло. – Баба Вера была напрочь спятившей, и ей можно было впарить любую чушь.

 – Ой, беда, беда. Так как сам-то? Работаешь?

 – Да нормально, работаю, – ответил Илья и поспешил убраться с глаз долой.

Старуха вызывала особое отторжение после недавнего эпизода в районной поликлинике, где Илья проходил медосмотр. Он открыл дверь кабинета очередного врача и опешил. Баба Вера стояла перед медиком на коленях и слизывала у него с ладони таблетки, в то время как он расчесывал гребнем ее поредевшие волосы. Этот ритуал производил тошнотворное впечатление.

Миновав странную соседку, Илья направился прямиком в располагавшуюся неподалеку пивную и купил литр свежего пива. Затем он пошел в соседний двор к футбольному полю. Там молодой человек вылил пиво себе на голову и подумал: "Хорошо”. И тут его взгляд нашел Марию. Илья замер.

***

Мария стояла за воротами и в ужасе глядела на игравших детей. Вот левый полузащитник атакующей команды аккуратно принимает… нет, не мяч, а буханку хлеба! Набивает пару раз, стягивает защитников и элегантно набрасывает в район одиннадцатиметровой отметки. Такой технике позавидовал бы сам Марадона, учитывая специфику снаряда-заменителя мяча. Но не будем отвлекаться от игры. Центральный нападающий пробивает. Без шансов для вратаря поймать хлеб. Зато его ловит Мария.

Дети некоторое время смотрели на учительницу с туповатым недоумением. Затем они поняли: возвращать буханку так просто девушка не собирается. В глазах футболистов блеснула ненависть, лица их исказились, и толпа с ревом бросилась на Марию, готовая ее растерзать. Но мгновение – и какая-то неведомая сила заставила их застыть на месте.

 – Спокойно, дети, – со спокойной улыбкой обратилась к ним Мария, – слушайте меня внимательно. Пинать хлеб грешно, это священная пища. И знания об этом передавались от родителей к детям на протяжении тысячелетий. Но, похоже, это знание утеряно. Что ж, время вернуть все на свои места, идемте со мной.

И толпа детей смиренно зашагала за Марией, словно стадо за пастушкой. А вслед за ними двинул и Илья. Они подошли к построенному недавно зданию с небольшой колокольней и двустворчатой дверью с вывеской "Храм” над ней. Молодая учительница достала ключи и впустила детей внутрь. "А ты стой у входа и охраняй”, – велела она Илье.

В центре храмового зала располагался алтарь с золотой чашей на нем. Мария приказала детям стать на колени вокруг алтаря, взяла чашу и положила на его месте хлеб. Затем она принялась обходить учеников, останавливаясь перед каждым из них, окуная в чашу указательный палец и рисуя на лбу ребенка крест вязкой красной жидкостью.

Илья чувствовал нисходящую на него благодать. Он не отрываясь глядел  на освещаемое пробивающимися сквозь окошко под крышей  лучами лицо Марии. Она была прекрасна.