ВЕРХУШКА АЙСБЕРГА

Марта Трэвис, которую все звали Марти, сидела за лаптопом и писала скучную передовицу с критикой последней речи кандидата от республиканцев. Поскольку она безразлично относилась к проведению выборов, ее не интересовали пустые обещания, партийная пропаганда, потворствующая интересам определенных групп, и богатый речами компромат.
«Это я не стала бы писать в новостях»,  — подумала она и вздохнула.
Марти собралась сделать перерыв, встала из-за письменного стола и прошла на кухню. Готовя чай и тост, она вспомнила о своем деде по материнской линии, который работал в газете «Бостон Глоуб». Именно он настаивал на том, чтобы она стала журналисткой. Дед освещал многие исторические события, включая Карибский кризис, убийство Кеннеди, высадку людей на Луне и атаки одиннадцатого сентября. Еще до рождения Марти он садился за пишущую машинку и писал о гражданских правах и о войне во Вьетнаме. На стене гостиной в рамке из красного дерева, под стеклом хранилась последняя статья деда, в которой говорилось, что Барак Обама избран сорок четвертым президентом Соединенных Штатов. В тот же день, когда передовица вышла в «Бостон Глоуб», журналист, удостоенный многих наград, после долгой и замечательной карьеры вышел на пенсию.
— Моим желанием всегда было уйти достойно, — заявил он двадцатидвухлетней внучке, недавно окончившей Массачусетский университет.
Теперь, через восемь лет, слезы наполняли ее глаза, когда думала о человеке, которого боготворила. Он брал интервью у семейства Кеннеди, доктора Мартина Лютера Кинга, Нила Армстронга, Мориса Тореза, Нельсона Манделы и Маргарет Тэтчер. А сегодня, страдая от болезни Альцгеймера, ее девяностолетний дед находился в доме инвалидов и ничего не знал о происходящем.
Марти поставила намазанный маслом бутерброд и чашку чая в уголке кухни и села у эркерного окна с видом на Атлантический океан. Единственным преимуществом нештатного журналиста писать для новостных блоков являлось то, что можно было работать дома в Фалмуте. Она переехала в семейный дом на полуостров Кейп-Код, когда родители стали пенсионерами и переехали во Флориду. В течение трех лет он жила с Джастином Хайсмитом, который работал в Вудсхоулском океанографическом институте. Когда их отношения прекратились и он ушел, она завела себе собаку. Закончив есть бутерброд, Марти поставила посуду в посудомоечную машину и надела поводок на шотландского терьера по кличке Уильям Уэйлес.
— Пойдем, дружок, погуляем.
В то же время, когда бывшая подружка Джастина Хайсмита выгуливала пса на побережье Фалмута, доктор плыл вдоль побережья Гренландии на маленькой лодке вместе с тремя учеными института, которые осматривали ледники и льдины.
— Жаль, что какой-то недоумок, говорящий об изменении климата, не видит того, что видим мы, — произнес он и сделал запись в журнале.
— Сейчас, Джастин, ты знаешь, что нет такого понятия, как глобальное потепление, — пошутил один из сотрудников Владимир Петров. — Нужны доказательства? В прошлом году в Бостоне выпало снега высотой в сто четыре дюйма.
— Забавно.
— Вовсе нет, — сказал Владимир. — Есть люди, которые верят, что увеличивающийся в размерах океан поглотит прибрежные города. Через десять лет нашему институту придется переехать в Вермонт!
Как только лодка направилась к большому исследовательскому судну, которое должно было доставить их обратно в Кейп-Код, Джастин заметил по правому борту огромный айсберг. Он достал бинокль, чтобы лучше его рассмотреть.
— Какой красавец! — воскликнул он. — Интересно, сколько он… Что это?
— Где? — спросил Владимир. — Что-то находится внизу айсберга. Кажется, животное.
— Так далеко от  земли?
— Посмотрим поближе.
Осторожно, чтобы не столкнуться с огромной глыбой, Владимир направил лодку к темному объекту, лежащему на надводной части айсберга.
— Это, должно быть, морж или сивуч, — сказал Джастин, всматриваясь в бинокль.
Едва лодка оказалась в нескольких ярдах от неопознанного предмета, стало видно невооруженным глазом, что объект покрыт шерстью.
— Может, это северный олень?
— Не похоже, — ответил Джастин. — Это… Боже мой!
— Что такое?
— Это не животное, а тело человека.
— Как оно оказалось на айсберге в Северной Атлантике?
— Понятия не имею.
Джастин бросился к верхней полке и схватил спасательный жилет.
— Ты что делаешь? — спросил Владимир.
— Кто бы то ни был, он заслуживает достойного захоронения.
Не желая подходить ближе к айсбергу, Джастин и Владимир пересели в надувную моторную лодку. Затем мужчины втащили замерзшее тело на борт и отправились обратно.
— Что там у вас еще? — спросил  один из членов научной группы Гаспар Торрес.
— Тело, — ответил Владимир. — Мы нашли его на айсберге.
Мужчины внесли окостеневший труп в каюту и положили на пол. Лицо было закрыто замерзшими руками, и мужчины решили по одежде, что это женщина.
После встречи в назначенном месте с исследовательским судном «Нептун», которое по размеру было чуть меньше военного корабля, тело все еще оставалось окоченевшим в течение тридцати часов.
— Вы не поверите, что мы нашли, — сказал Гаспар, взойдя на борт.
— Сокровища пиратов? — со смехом ответил ученый.
— Женщину на айсберге.
Тело немедленно доставили в изолятор и положили на кровать.
— Зачем вы принесли его сюда? — требовательным голосом спросила главврач судна Джанель Норкуист.
— Не оставлять же там. Разве не нужно установить, кто она? Может, мы вернем ее останки родственникам.
— Возможно, вы правы, — сказала доктор Норкуист, смягчая голос. — Как только тело оттает и можно будет отнять руки от лица, я сделаю несколько снимков и отправлю береговой охране. Если там не установят личность по фотографии, то лучшие результаты дадут отпечатки пальцев, слепок зубов или ДНК. Джанель Норкуист вместе с другими членами команды после просмотра фильма «Черная месса» направилась в изолятор проверить состояние тела и потом пойти отдыхать. Доктора удивил не только тот факт, что теперь руки лежали по бокам тела, но и внешний вид самого трупа: кожа была скорее нежно-розовая, чем нездорово-белая.
— Выглядит так, будто спит, — подумала она; так частенько говорят на похоронах.
Доктор случайно протянула руку и дотронулась до безжизненного тела и быстро отдернула, когда почувствовала при прикосновении мягкую и теплую кожу. Сильно взволнованная Норкуист  громко вскрикнула, когда рука шевельнулась.
— Что случилось? — вбегая в помещение, спросил Джастин.
— Она жива!
Оба с удивлением смотрели, как грудь женщины поднималась и опускалась при дыхании.
— Этого не может быть! Она была замерзшей, когда я ее обнаружил.
Взяв себя в руки, Джанель достала стетоскоп и стала слушать сердцебиение и дыхание.
— Ну? — просил Джастин.
— Никогда не верила в физику низких температур, но теперь мне стало интересно. Признаки жизнедеятельности организма в норме. Если кто-то не сыграл с нами злую шутку, то мы стали свидетелями чуда в медицине.
— А как функционирует мозг?
— Нужно провести ЭЭГ и узнать, есть ли его активность.
— На теле есть обмороженные места?
— Нет. Все в порядке, она бы умерла от  воспаления легких, но…
Джанель замолчала, когда женщина открыла глаза.
— Где я? — спросила та, сбитая с толку окружающей обстановкой.
— Вы на борту научного судна «Нептун» в Северной Атлантике.
— Где мой муж?
— Вы были одна, когда вас нашли, — ответил Джастин.
При этих словах молодая женщина сильно заволновалась.
— Я отказывалась садиться в спасательную шлюпку, потому что не хотела бросать его.
— Не нужно волноваться, — уговаривала Джанель.
— Что же теперь будет? Мой муж, должно быть, погиб!
— Кто вы? Что случилась с кораблем, на котором вы плыли?
— Меня зовут Джулия Феннимор. Мы с мужем возвращались в Нью-Йорк, но столкнулись с айсбергом. О, мой бедный супруг! Я не хочу жить без него.
Доктор Норкуист сделала успокоительный укол. Тем временем Джастин продолжил задавать вопросы.
— Как назывался корабль?
— «Титаник». В поисках материала написать что-то заманчивое для уважаемой газеты Марти Трэвис отправилась в поселок Вудс-Хол, куда возвращался «Нептун». Несмотря на то что ее романтические отношения с Джастином Хайсмитом закончились три месяца назад, ученый все же отвечал ей на вопросы по работе и объяснял серьезность угрозы глобального потепления. Ее удивила толпа людей, ожидавшая прибытия судна, а больше всего то, что охрана держала всех на расстоянии от причала.
— Что случилось? — спросила она офицера. — Мне никогда не запрещали посещать «Нептун».
— Простите, мисс, я получил приказ. Никому не позволено находиться близко от корабля, даже когда команда сойдет на берег.
Едва опустили трап, наблюдающие на причале — все сотрудники института — вытянули шеи, чтобы лучше разглядеть членов команды. Затем по трапу провезли вниз каталку, но Марти не разглядела, кто на ней лежал, так как вокруг толпились люди.
— Кому-то плохо? — спросила она, но охранник ничего не ответил.
С корабля сошел Джастин, и журналистка быстро замахала рукой, чтобы привлечь внимание. Если он и увидел ее, то не подал вида и последовал за каталкой внутрь здания.
Все усилия Марти поговорить с кем-то из сотрудников пресекались секретарем приемной.
— Простите, мисс Трэвис, вам следует назначить встречу.
— Отлично,  я сейчас это и сделаю.
— Посетителей сегодня не пускают.
— Почему? Да что здесь происходит? Кого привезли сюда на больничной каталке?
— Я не уполномочена отвечать на вопросы.
— Тогда позвольте поговорить с доктором Хайсмитом.
— Чтобы это сделать, нужно записаться на прием, — повторила секретарь.
Марти была не из тех, кто легко сдается. Несмотря на то что она не могла  связаться с Джастином на работе, у него не было вооруженной охраны или черствой секретарши дома.
— Я же знаю, где он живет, — подумала она и отправилась кормить Уильяма Уэйлеса. Джастин поставил машину у дома в два часа ночи и заметил свет в комнате гостиной. Он, как ревностный защитник окружающей среды, рачительно относился к расходованию электроэнергии. «С сегодняшнего дня буду все проверять, уходя из дома».
Открыв дверь и увидев Марти Трэвис, сидящую на софе у телевизора, он удивился, но не рассердился.
— Знаешь, некоторые сочли бы это незаконным проникновением, — весело сказал он и поставил сумки на кухонный стол.
— Может быть, проникновение, но не взлом, — пошутила бывшая подружка. — Ты же дал мне ключи еще до того, как переехал сюда, помнишь?
— Ах да! Не удосужился взять их назад.
— Я была сегодня на причале, когда прибыл «Нептун».
Улыбка Джастина пропала с его лица.
— Что случилось? Почему охрана никого не пускала?
— Не знаю.
— А секретарь не позволила мне пройти внутрь института.
— Может, она приняла тебя за террористку, — пошутил он.
— Не смешно. Что там произошло?
— Ничего.
— Я же видела, как по трапу спускали каталку. Кто там был? Что же все-таки случилось?
Джастин знал, что Марти ему не поверит, поэтому решил не отвечать.
— Не могу сказать, и не беспокойся с расспросами.
— Но все же что-то было?
— Пойду приму душ и лягу спать, — ответил он. — Выключи, пожалуйста, телевизор и свет перед уходом.
— Давай-давай, не обращай на меня внимания, — крикнула она, когда Джастин спускался в ванную комнату. — Ты не единственный источник информации.
На следующий день Марти обзвонила  десяток сотрудников, прежде чем не вышла на одного из обслуживающего персонала морской биологической лаборатории.
— Не знаешь, почему там была усиленная охрана? — спросила она.
— Не могу с уверенностью сказать, — ответил он, — но думаю, что все это имеет отношение к спасшемуся, которого нашли.
— Какой еще спасшийся? — спросила журналистка и тут же решила начать поиски в Гугле информации о последних происшествиях в районе нахождения «Нептуна».
— Вероятно, все это сплетни, — сказал мужчина, — но я слышал, что кого-то нашли в океане и взяли на борт.
Несмотря на скупую информацию, сотрудник наконец посоветовал, с чего начинать поиски. Связавшись с другими работниками океанографического института и не получив дополнительных сведений, она позвонила старому другу в береговую охрану.
— У нас нет данных об утонувших, о столкновении или гибели судов, — сообщил прапорщик.
— А если бы «Нептун» врезался в какое-то судно и взял на борт команду, ты бы знал об этом?
— Нет, пока об этом не сообщили, мы же говорим о профессионалах. Кто-то на борту известил бы береговую охрану.
В течение двух дней Марти искала ответы. Не было ни единого намека о происшествии на море  по телевизору, в печати или в Интернете.
— Может, случай со спасшимся человеком просто выдумка, — подумала она, — и это заводит меня в тупик.
Стараясь забыть о таинственном случае в Вудс-Хол и сосредоточиться на заметке о развлекательном курорте в Таунтоне, она все же решила предпринять отчаянную попытку. Журналистка отправилась в Ярмут и позвонила в дверь Джастина.
— Я знаю о спасшемся человеке, которого доставил «Нептун», — сообщила она, когда дверь открыли.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь.
К счастью для Марти, ученый стоял с непроницаемым лицом.
— Я узнала об этом из надежного источника: поговорила с береговой охраной. Моему другу стало очень интересно, что я говорила, — соврала она. — Представляешь, чего мне стоило засыпать всех вопросами, пока они не начали собственное расследование?
Джастин нахмурился и с разочарованием покачал головой, но широко открыл дверь и пропустил Марти внутрь.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил он.
Марти предполагала, что он либо приготовит кофе, либо из холодильника  возьмет бутылку лимонада, но, открыв шкаф и вынув бутылку ирландского виски, которую привез из поездки в Белфаст, она поняла, что рассказ окажется наглой ложью.
— Давай заключим сделку, — сказал Джастин и подкрепился спиртным. — Я расскажу все, что знаю. Даже постараюсь сделать тебе эксклюзивное интервью с ней.
— В обмен на что?
— Не пиши статью.
— Ты шутишь! — рассмеялась она. — Стала бы я беспокоиться о какой-то женщине, которую ты подобрал в океане,  и при этом не написать заметку.
— Если ты напишешь статью и кто-то из желтой прессы ее напечатает, то устроишь здесь медийный цирк. Я не говорю о газете «Бостон Глоуб». Появятся все новостные издания со своими командами и Си-эн-эн. Вскоре к ним присоединятся и их британские коллеги. Тебя просто раздавят эти тяжеловесы.
 — Британские? — спросила Марти с предвкушением. — Ну и что? Кто-то остался в живых из членов королевской семьи?
Это объясняет усиленную охрану института.
— Ты сумасшедший, если думаешь, что я помешана на этой истории! — крикнула она, решаясь найти ответы на собственные вопросы.
— Я предлагаю забыть о статье и вместо нее написать книгу.
Книгу! Это была мечта журналистки и предмет гордости деда.  Но, даже если бы эта женщина оказалась герцогиней Кембриджской,   едва ли хватило материала на целую книгу.
О чем я думаю? Будь то Кейт Миддлтон, история оказалась бы сейчас во всех новостях.
— Гарантирую, что это станет всемирным бестселлером, — убедительно заявил Джастин.
— Ты на самом деле думаешь, что большинству понравится читать о спасении в море?
— Поверь мне. Спасение  всего лишь верхушка айсберга! Марти, не смея возразить, замолчала. Из рассказа Джастина красавица на фотографии пробыла на айсберге в Северной Атлантике более века.
— Ладно,  принимаю твою шутку, как и все остальное, — наконец сказала она. — А теперь рассказывай, что было на самом деле.
— Я серьезно. Джулия Феннимор была пассажиркой на борту "Титаника".
— Я не слепая. Этой женщине не дашь и тридцати лет.
— Не проси меня объяснить, почему она не постарела, находясь все эти годы в океане. Даже доктора массачусетского госпиталя не понимают этого. Но мы проверили ее историю. Это Джулия Феннимор. Сопоставив ее ДНК с ДНК единственного родственника, все совпало.
— У нее есть родственник?
— Шестидесятидвухлетняя правнучка, которая живет в Нью-Джерси.
— Они уже встречались?
— Пока нет.  Правнучке только что сделали операцию, и она идет на поправку. После выписки мы привезем ее сюда на встречу с давно пропавшим предком.
— А почему миссис Феннимор не отправить в Нью-Джерси?
— Все же мы еще не готовы выпустить ее из нашего поля зрения, — честно ответил Джастин.
— Мы?
— Группа ученых и докторов, взявшихся  изучить это дело.
— Как будто в ее жизни не было трагедии, а вы собираетесь из нее сделать подопытную свинку!
— Ты не понимаешь смысла? А если мы определим соответствующие условия, в результате которых все это время она оставалась живой? Нам нужно найти способ спасать жизни людей, страдающих неизлечимыми болезнями.
— Мир и так перенаселен. Вы предлагаете превратить безнадежно больных в леденец на палочке, пока не найдете эффективного лечения?
— А ты считаешь, что им всем нужно умереть? — возразил Джастин.
— Я не говорю о массовом истреблении населения, просто природа должна брать свое.
— Что же ты не напишешь об этом статью? Уверен, ее с удовольствием прочитают, те, кто отчаянно ищет способы борьбы с раком, склерозом, болезнью Альцгеймера и СПИДом.
Как только спор принял неприятный оборот, Марти и Джастин решили прервать обсуждение.
— Когда я смогу ее увидеть? — спросила журналистка.
— Как только подпишешь конфиденциальное соглашение, в котором поклянешься не разглашать тайну.
— Ты серьезно? А как же книга?
— Как только согласишься держать язык за зубами в течение двух лет, потом пиши все что хочешь, но при полном взаимодействии с членами научной группы.
— А если кто-то еще узнает о миссис Феннимор, и история вылезет наружу?
— Тогда условия перестанут действовать. Марти по женской линии происходила от волевых, независимых людей и не считалась слабой и беспомощной, ведь бабушка была учительницей, а мать социальным работником. Она никогда не просила мужчину поменять шину автомобиля, вбить в стену гроздь или очистить дорожку от снега. У нее вызывала отвращение встреча с дамами с большими запросами и считала их скорее пустышками, чем женщинами. И все же Джулия Феннимор, казавшаяся воплощением женственности девятнадцатого века, сразу понравилась Марти.
— Должно быть, для вас все так странно, — сказала Марти, когда представился случай встретиться и поговорить с женщиной.
— Слово "странно" не подходит к описанию того, что я чувствую, — призналась Джулия. — Тот,  мир, который знала я, сильно изменился, и, кажется, теперь нахожусь на другой планете.
— Да, как в  романе Оруэлла "1984". О, простите, книга написана в 1949 году, и вы не могли ее прочитать.
— Из того, что мне сказали, я находилась при смерти, плавая на айсберге.
— Вы с нетерпением ждете встречи с правнучкой?
На голубых глазах  Джулии навернулись слезы, которые заставили журналистку выразить сострадание. Ей хотелось обнять хрупкую женщину, как потерянного, испуганного ребенка, и успокоить.
— Когда мы с мужем поехали в Европу, я отдала на попечение матери трехлетнюю дочь. Мне не хотелось оставлять ее, но в Англии нужно было навестить умирающего свекра. Нам не хотелось, чтобы ребенок видел своего деда в таком состоянии, и было лучше, если она запомнит его таким, каким он был.
Марти с пониманием кивнула.
— А теперь моя малышка  умерла, — заплакала она. — Простите за мои рыдания.
— Перестаньте, у вас есть право оплакивать своего ребенка.
— Мне никогда не придется узнать, какой была дочка, внучка, а теперь у меня есть правнучка, которая по возрасту годится мне в бабушки.
Пока женщины пили чай — ведь не все же изменилось за прошедшие сто  лет — разговор мало касался личных вопросов. Джулия выразила свое восхищение современным возможностям медицины, лаптопом, который показал ей Джастин, и телевизором в палате.
— На самом деле меня поражает телефон: отсутствие проводов, его можно брать с собой. Да как он работает! Можно делать звонки, отправлять сообщения, фотографировать, слушать музыку и смотреть фильмы. В мое время «Титаник считали чудом техники.
— Вы столкнулись с тем же, что описано в книге Олдоса Хасли «О дивный новый мир», но это литературное произведение вам трудно понять.
— Доктор Хайсмит говорит, что вы хотите написать обо мне книгу.
— Вас это тревожит?
— Нет, но будет ли интересна история людям?
— Вы шутите? Вы как воскрешение Лазаря в наши дни.
Вот и еще одно литературное выражение, но из Библии, в отличие от Хаксли и мрачной классики Оруэлла 1912 года. Джулия Феннимор после прохождения всех известных медицинских исследований покинула массачусетскую больницу. Невероятно, но новость о ее существование не просочилась наружу.
— Куда мне теперь деваться? — спросила она Джанель Норкуист, на чьем попечении она находилась. — Не думаю, что моя правнучка в состоянии принять гостью. Она все еще поправляется после операции.
— Уверена, что институт оплатит вам гостиницу, — ответила доктор.
— Вот еще! — воскликнула Марти. — У меня домик и три комнаты. Она может остаться у меня.
— Спасибо, мне будет легче, если кто-то рядом поможет освоиться в жизни двадцать первого века.
В первый же день после выписки Джулии Марти и Джанель пошли в ближайший торговый центр и купили комплект одежды, включая нижнее белье и обувь. Хотя одежда была гораздо удобнее корсетов и плотно облегающих платьев, пошитых в ее дни, Джулия смущалась надевать брючный костюм или юбки, которые сильно обнажали ноги.
— Не думаю, что привыкну ходить полуголой, — смеялась она, когда попробовала прогуляться в шортах и футболке.
— Все получится, — уверяла ее Марти.
В тот же вечер, когда Джулия расположилась в гостиной журналистки, в ее честь был дан неформальный ужин. Джанель и Джастин пришли с вином, а Марти заказала пиццу, «чесночные узелки» и хлебные палочки.
— Привыкай жить в наше время и к еде всухомятку, — произнесла доктор.
— Не беспокойся, Джулия. Я беру тебя под свое крыло, — заверила ее Марти. — Я научу тебя водить автомобиль и помогу получить водительское удостоверение.
— Сначала нужно получить свидетельство о рождении, — сказала Джанель. — Будет трудно, но посмотрим, что можно сделать.
— Тогда я помогу найти работу и жилье, — продолжила Марти, собираясь пуститься на большие авантюры. — Нам опять потребуется твоя помощь, доктор. Ей потребуется протокол из школьного делопроизводства.
— Как вы думаете, кто я? — со смехом воскликнула Джанель. — Мошенница, которая в своем гараже печатает фальшивые удостоверения?
— Если не сможешь сделать это, — сказал Джастин, — то я знаю парня…
— Парня! — сказала Марти. — Прозвучало так, будто знаешь кого-то в преисподней. Ты лишь знаком с мудрыми учеными и горячими репортерами.
Снова разлили вино в бокалы, принялись за пиццу, и дух товарищества наполнил комнату. Никто не заметил, что женщина из прошлого была на грани срыва. — Мне нужно отойти на пару часов, — сказала Марти Джулии на следующий день после завтрака. — Хочу написать о намечающейся забастовке учителей. Вот что я скажу: научу-ка я тебя пользоваться Гуглом, и узнаешь, что пропустила за сто лет.
Когда вечером Марти вернулась домой, то увидела за письменным столом Джулию, которая с легкостью профессионала плавала во всемирной паутине.
— Нашла что-то интересное? — спросила Марти.
— На самом деле сняли несколько фильмов о гибели «Титаника».
— У меня на дивиди есть копия фильма Джеймса Камерона, если захочешь, то посмотрим.
— Дивиди?
— Да, такие серебристые диски вставляешь в компьютер или плеер, но не путай с компакт-дисками.
— Почему у вас все так сложно?
— Ничего, привыкнешь! Давай закажем китайскую кухню, а затем посмотрим «Титаник».
— Снова закажем еду? Разве ты не пользуешься кухней и не готовишь сама?
— Нет, если возможно. А что? Ты сама часто готовила?
— Это делали слуги.
— Если заметила, то это напоминает еще один фильм «Аббатство Даунтон», который ты не видела.
Для Марти это оказался незабываемый вечер. Вместе с гостьей они сидели перед телевизором, ели из доставленных контейнеров еду и болтали, как сестры или лучшие подруги, в то время как шотландский терьер спал между ними на диване.
— Мне нравится эта еда, чтобы ты ни говорила, — сказала Джулия, беря вилкой кусочек мяса.
— Это «курица генерала Цо».
— Мне нравится и этот фильм. Будто я снова очутилась на корабле. Мы с Норманом ели в первом классе, когда…
Внезапно, вспомнив о тяжелой потере, она отложила в сторону вилку и отвернулась.
О чем я думаю? Несмотря на то что ее муж погиб более века назад, воспоминания все еще живы в памяти.
— Хочешь, я выключу телевизор? — спросила Марти и пожалела о том, что поставила этот фильм.
— Я посмотрю до конца.
Журналистку поразило самообладание Джулии. Она стоически смотрела  те места, где тонет корабль и гибнет Джек Даусон. Даже последняя сцена, в которой на парадной лестнице «Титаника» воссоединяются Роза и Джек, не вызвала у нее слез.
— Надо отдать ей должное, — подумала Марти. — Я же плакала, как ребенок, когда впервые смотрела этот фильм. На следующий день, в субботу, Марти проснулась рано и удивилась, что Джулия готовит завтрак.
— Подумать только! — ликующе воскликнула журналистка. — И я все же умею готовить.
Джулия попыталась выдавить улыбку.
— Что-то не так?
— Просто устала. Я просидела всю ночь, — как ты называешь, — и гуглила.
— Придется привыкать. Когда все узнаешь, то станешь оставлять сообщения и размещать фотографии на своей странице в фейсбуке.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Прости, в течение недели я познакомлю тебя с социальной сетью. В ней люди находят друзей.
Марти с интересом и разочарованием наблюдала, как женщина равнодушно резала обжаренный в яйце кусочек хлеба.
— Надеюсь, что ты не устала. У меня для тебя сюрприз: сегодня у нас будет пикник на берегу вместе с Джастином и Джанель. После больницы тебе нужен свежий воздух.
— Это хорошо.
— Что же ты нашла такого интересного и не спала всю ночь?
— Я обнаружила, что на Пятой авеню, где стоял мой дом, теперь универсальный магазин, а коттедж в Нью-Порте сгорел в 1962 году. Я узнала, что мой деверь унаследовал бизнес Нормана и потерял его из-за крушения биржи.
— Прости.
— Помимо других личных потерь за сто лет, проведенных на айсберге, произошли другие значительные события. Две войны потрясли мир. Наша страна участвовала в конфликтах со странами, о которых  я никогда не слышала. Вдобавок случилось еще одно покушение на президента. С одной стороны, люди побывали на Луне и построили небоскребы, с другой стороны, они создали такие бомбы, которые способны разрушить землю и превратить самолеты в смертельное орудие, способное смести эти высотки и убить тысячи людей.
— В истории всегда случались войны, — заметила Марти, чувствуя, что должна оправдать живущих в двадцатом и двадцать первом веке.
— Но это не так важно. Все сильно отличается от нашего времени.
Едва притронувшись к еде, Джулия отложила в сторону вилку и нож. Марти понимала, что нечто большее беспокоило эту женщину.
— Все говорят, что мое спасение с погибшего «Титаника», чудо, но я считаю это ошибкой.
— Ошибкой?
— Может, кто-то там, — ответила Джулия и указала на небеса, — промахнулся. Может, тот, кто должен был закрыть мои глаза, не выполнил свое назначение.
Джулия увидела скорбь на лице Марти и заставила себя отбросить эти мысли. Она, снова взяв нож и вилку, сказала:
— Обжаренный в яйце хлеб очень вкусный. Удивляюсь, что ты не готовишь сама.
Через полтора часа женщины сидели в «Субару» Марти и направлялись на небольшой берег в Фалмуте, рядом с Вудс-Хол.
— Если собрались на пикник, взяли ли мы достаточно еды? — спросила Джулия.
— Я везу пиццу, а Джанель и Джастин позаботятся обо всем остальном.
Съехав с дороги на покрытую гравием парковку, Марти увидела, что джип Джастина уже находился там. Женщины прошли на берег, где  Джанель расставляла на одеяле лотки с едой.
— Я привезла картофельный салат, салат с макаронами и колу, — сообщила доктор, — и на выбор сэндвичи: с тунцом, итальянский, с индейкой и ветчиной.
— А я взял полную холодильную камеру содовой, воды и фруктовых коктейлей, — добавил Джастин. — У меня есть и фруктовый салат в арбузе, рисовый пудинг и свежая выпечка.
— Мне всегда нравилось, когда ты готовил булочки, посыпанные шоколадной крошкой, — заметила Марти, вспоминая счастливое время.
— Я знаю. Поэтому-то я и встал в шесть утра, чтобы их приготовить. О, а вот и печенюшки с ореховым маслом для твоего Уильяма Уэлеса.
Между ними пробежал взгляд, который говорил, что их отношения не остались в прошлом. Настроение Марти поднялось при мысли, что их любовь снова появилась на горизонте.
— Поиграем в фрисби? — спросила она.
Джанель и Джастин с радостью согласились, но Джулия отклонила предложение.
— Я намочу ноги, — сказала она и скинула сандалии.
— Вода в это время может быть очень холодной, — предупредил Джастин.
— Ничего плохого не случится, — со смехом ответила она. — Однажды я уже замерзала.
Вода действительно оказалась холоднее, чем ожидалось, но это не удержало ее от того, чтобы пойти в море. Сначала она намочила икры, потом колени, но, поеживаясь, продолжала идти дальше. Когда волны намочили края шорт и зубы начали постукивать, она не остановилась.
— Берегись подводного течения, — крикнул Джастин.
Джулия остановилась, повернулась и помахала рукой.
— Что ты делаешь? — обратилась доктор, когда увидела, как женщина заходит все глубже в воду.
— Исправляю ошибку, — крикнула она стоящим на берегу.
— Подожди! Стой! — закричала Марти, скидывая кроссовки.
Журналистка побежала по песку и бросилась в волну прибоя. Джастин последовал за ней и нырнул. Никто  не добрался до Джулии, и ее голова скрылась под водой. — Не пойму, как это случилось, — плакала Марти на кухне Джастина. — Джулия была совсем рядом, всего в пяти футах. Ее так и не нашли.
— Тело, должно быть, унесло течением, — неуверенно произнес Джастин.
— Все так несправедливо! Бедняжка выжила в непостижимых условиях, а затем утонула, купаясь в заливе.
— От смерти не уйдешь, она не была случайной.
— Подумать только, мы бы смогли добраться до нее.
Через час зазвонил телефон Джастина.
— Это Джанель, — сообщил он после разговора. — Тело выбросило на берег.
К счастью по сравнению с Марти он выпил совсем немного виски и смог поехать в институт.
— Это Джулия? — спросила Марти доктора.
— Надо проверить медицинскую карточку, но думаю, что это она.
Доктор Норкуист провела их в смотровую, где на столе лежал труп. У присутствующих вырвался резкий возглас, когда  откинули простынь.
— О, Боже! — воскликнула Марти, увидев тело. — Это же не она. Эта женщина похожа… на старуху!
— На ней та же одежда, когда Джулия входила в воду, — заметила Джанель.
— Но волосы седые, а кожа… она напоминает мне мумию.
— Я видел тела, находившиеся в воде несколько недель, — сказал Джастин. — Никто из них так не выглядел.
— Понимаю, — согласилась Джанель. — Когда ты нашел ее на айсберге, она выглядела такой же, как в 1912 году. Теперь она вернулась к своему истинному хронологическому возрасту.
Не выдержав того, как океан и время опустошили красоту подруги, Марти взялась за конец простыни и накрыла лицо женщины.
— Джулия была права, — тихо произнесла она, ища успокоения в объятиях Джастина. — Ее спасение с тонущего «Титаника» было ошибкой, а не чудом. А теперь кто-то это исправил.

Март 2016 г.
    
 
 
 

© Copyright: Николай Георгиевич Глушенков, 2016

Регистрационный номер №0339287

от 22 апреля 2016

[Скрыть] Регистрационный номер 0339287 выдан для произведения:

Автор М.Хэйсен

Марта Трэвис, которую все звали Марти, сидела за лаптопом и писала скучную передовицу с критикой последней речи кандидата от республиканцев. Поскольку она безразлично относилась к проведению выборов, ее не интересовали пустые обещания, партийная пропаганда, потворствующая интересам определенных групп, и богатый речами компромат.
«Это я не стала бы писать в новостях»,  — подумала она и вздохнула.
Марти собралась сделать перерыв, встала из-за письменного стола и прошла на кухню. Готовя чай и тост, она вспомнила о своем деде по материнской линии, который работал в газете «Бостон Глоуб». Именно он настаивал на том, чтобы она стала журналисткой. Дед освещал многие исторические события, включая Карибский кризис, убийство Кеннеди, высадку людей на Луне и атаки одиннадцатого сентября. Еще до рождения Марти он садился за пишущую машинку и писал о гражданских правах и о войне во Вьетнаме. На стене гостиной в рамке из красного дерева, под стеклом хранилась последняя статья деда, в которой говорилось, что Барак Обама избран сорок четвертым президентом Соединенных Штатов. В тот же день, когда передовица вышла в «Бостон Глоуб», журналист, удостоенный многих наград, после долгой и замечательной карьеры вышел на пенсию.
— Моим желанием всегда было уйти достойно, — заявил он двадцатидвухлетней внучке, недавно окончившей Массачусетский университет.
Теперь, через восемь лет, слезы наполняли ее глаза, когда думала о человеке, которого боготворила. Он брал интервью у семейства Кеннеди, доктора Мартина Лютера Кинга, Нила Армстронга, Мориса Тореза, Нельсона Манделы и Маргарет Тэтчер. А сегодня, страдая от болезни Альцгеймера, ее девяностолетний дед находился в доме инвалидов и ничего не знал о происходящем.
Марти поставила намазанный маслом бутерброд и чашку чая в уголке кухни и села у эркерного окна с видом на Атлантический океан. Единственным преимуществом нештатного журналиста писать для новостных блоков являлось то, что можно было работать дома в Фалмуте. Она переехала в семейный дом на полуостров Кейп-Код, когда родители стали пенсионерами и переехали во Флориду. В течение трех лет он жила с Джастином Хайсмитом, который работал в Вудсхоулском океанографическом институте. Когда их отношения прекратились и он ушел, она завела себе собаку. Закончив есть бутерброд, Марти поставила посуду в посудомоечную машину и надела поводок на шотландского терьера по кличке Уильям Уэйлес.
— Пойдем, дружок, погуляем.
В то же время, когда бывшая подружка Джастина Хайсмита выгуливала пса на побережье Фалмута, доктор плыл вдоль побережья Гренландии на маленькой лодке вместе с тремя учеными института, которые осматривали ледники и льдины.
— Жаль, что какой-то недоумок, говорящий об изменении климата, не видит того, что видим мы, — произнес он и сделал запись в журнале.
— Сейчас, Джастин, ты знаешь, что нет такого понятия, как глобальное потепление, — пошутил один из сотрудников Владимир Петров. — Нужны доказательства? В прошлом году в Бостоне выпало снега высотой в сто четыре дюйма.
— Забавно.
— Вовсе нет, — сказал Владимир. — Есть люди, которые верят, что увеличивающийся в размерах океан поглотит прибрежные города. Через десять лет нашему институту придется переехать в Вермонт!
Как только лодка направилась к большому исследовательскому судну, которое должно было доставить их обратно в Кейп-Код, Джастин заметил по правому борту огромный айсберг. Он достал бинокль, чтобы лучше его рассмотреть.
— Какой красавец! — воскликнул он. — Интересно, сколько он… Что это?
— Где? — спросил Владимир. — Что-то находится внизу айсберга. Кажется, животное.
— Так далеко от  земли?
— Посмотрим поближе.
Осторожно, чтобы не столкнуться с огромной глыбой, Владимир направил лодку к темному объекту, лежащему на надводной части айсберга.
— Это, должно быть, морж или сивуч, — сказал Джастин, всматриваясь в бинокль.
Едва лодка оказалась в нескольких ярдах от неопознанного предмета, стало видно невооруженным глазом, что объект покрыт шерстью.
— Может, это северный олень?
— Не похоже, — ответил Джастин. — Это… Боже мой!
— Что такое?
— Это не животное, а тело человека.
— Как оно оказалось на айсберге в Северной Атлантике?
— Понятия не имею.
Джастин бросился к верхней полке и схватил спасательный жилет.
— Ты что делаешь? — спросил Владимир.
— Кто бы то ни был, он заслуживает достойного захоронения.
Не желая подходить ближе к айсбергу, Джастин и Владимир пересели в надувную моторную лодку. Затем мужчины втащили замерзшее тело на борт и отправились обратно.
— Что там у вас еще? — спросил  один из членов научной группы Гаспар Торрес.
— Тело, — ответил Владимир. — Мы нашли его на айсберге.
Мужчины внесли окостеневший труп в каюту и положили на пол. Лицо было закрыто замерзшими руками, и мужчины решили по одежде, что это женщина.
После встречи в назначенном месте с исследовательским судном «Нептун», которое по размеру было чуть меньше военного корабля, тело все еще оставалось окоченевшим в течение тридцати часов.
— Вы не поверите, что мы нашли, — сказал Гаспар, взойдя на борт.
— Сокровища пиратов? — со смехом ответил ученый.
— Женщину на айсберге.
Тело немедленно доставили в изолятор и положили на кровать.
— Зачем вы принесли его сюда? — требовательным голосом спросила главврач судна Джанель Норкуист.
— Не оставлять же там. Разве не нужно установить, кто она? Может, мы вернем ее останки родственникам.
— Возможно, вы правы, — сказала доктор Норкуист, смягчая голос. — Как только тело оттает и можно будет отнять руки от лица, я сделаю несколько снимков и отправлю береговой охране. Если там не установят личность по фотографии, то лучшие результаты дадут отпечатки пальцев, слепок зубов или ДНК.

*   *   *

Джанель Норкуист вместе с другими членами команды после просмотра фильма «Черная месса» направилась в изолятор проверить состояние тела и потом пойти отдыхать. Доктора удивил не только тот факт, что теперь руки лежали по бокам тела, но и внешний вид самого трупа: кожа была скорее нежно-розовая, чем нездорово-белая.
— Выглядит так, будто спит, — подумала она; так частенько говорят на похоронах.
Доктор случайно протянула руку и дотронулась до безжизненного тела и быстро отдернула, когда почувствовала при прикосновении мягкую и теплую кожу. Сильно взволнованная Норкуист  громко вскрикнула, когда рука шевельнулась.
— Что случилось? — вбегая в помещение, спросил Джастин.
— Она жива!
Оба с удивлением смотрели, как грудь женщины поднималась и опускалась при дыхании.
— Этого не может быть! Она была замерзшей, когда я ее обнаружил.
Взяв себя в руки, Джанель достала стетоскоп и стала слушать сердцебиение и дыхание.
— Ну? — просил Джастин.
— Никогда не верила в физику низких температур, но теперь мне стало интересно. Признаки жизнедеятельности организма в норме. Если кто-то не сыграл с нами злую шутку, то мы стали свидетелями чуда в медицине.
— А как функционирует мозг?
— Нужно провести ЭЭГ и узнать, есть ли его активность.
— На теле есть обмороженные места?
— Нет. Все в порядке, она бы умерла от  воспаления легких, но…
Джанель замолчала, когда женщина открыла глаза.
— Где я? — спросила та, сбитая с толку окружающей обстановкой.
— Вы на борту научного судна «Нептун» в Северной Атлантике.
— Где мой муж?
— Вы были одна, когда вас нашли, — ответил Джастин.
При этих словах молодая женщина сильно заволновалась.
— Я отказывалась садиться в спасательную шлюпку, потому что не хотела бросать его.
— Не нужно волноваться, — уговаривала Джанель.
— Что же теперь будет? Мой муж, должно быть, погиб!
— Кто вы? Что случилась с кораблем, на котором вы плыли?
— Меня зовут Джулия Феннимор. Мы с мужем возвращались в Нью-Йорк, но столкнулись с айсбергом. О, мой бедный супруг! Я не хочу жить без него.
Доктор Норкуист сделала успокоительный укол. Тем временем Джастин продолжил задавать вопросы.
— Как назывался корабль?
— «Титаник».

*   *   *

В поисках материала написать что-то заманчивое для уважаемой газеты Марти Трэвис отправилась в поселок Вудс-Хол, куда возвращался «Нептун». Несмотря на то что ее романтические отношения с Джастином Хайсмитом закончились три месяца назад, ученый все же отвечал ей на вопросы по работе и объяснял серьезность угрозы глобального потепления. Ее удивила толпа людей, ожидавшая прибытия судна, а больше всего то, что охрана держала всех на расстоянии от причала.
— Что случилось? — спросила она офицера. — Мне никогда не запрещали посещать «Нептун».
— Простите, мисс, я получил приказ. Никому не позволено находиться близко от корабля, даже когда команда сойдет на берег.
Едва опустили трап, наблюдающие на причале — все сотрудники института — вытянули шеи, чтобы лучше разглядеть членов команды. Затем по трапу провезли вниз каталку, но Марти не разглядела, кто на ней лежал, так как вокруг толпились люди.
— Кому-то плохо? — спросила она, но охранник ничего не ответил.
С корабля сошел Джастин, и журналистка быстро замахала рукой, чтобы привлечь внимание. Если он и увидел ее, то не подал вида и последовал за каталкой внутрь здания.
Все усилия Марти поговорить с кем-то из сотрудников пресекались секретарем приемной.
— Простите, мисс Трэвис, вам следует назначить встречу.
— Отлично,  я сейчас это и сделаю.
— Посетителей сегодня не пускают.
— Почему? Да что здесь происходит? Кого привезли сюда на больничной каталке?
— Я не уполномочена отвечать на вопросы.
— Тогда позвольте поговорить с доктором Хайсмитом.
— Чтобы это сделать, нужно записаться на прием, — повторила секретарь.
Марти была не из тех, кто легко сдается. Несмотря на то что она не могла  связаться с Джастином на работе, у него не было вооруженной охраны или черствой секретарши дома.
— Я же знаю, где он живет, — подумала она и отправилась кормить Уильяма Уэйлеса.

*   *   *

Джастин поставил машину у дома в два часа ночи и заметил свет в комнате гостиной. Он, как ревностный защитник окружающей среды, рачительно относился к расходованию электроэнергии. «С сегодняшнего дня буду все проверять, уходя из дома».
Открыв дверь и увидев Марти Трэвис, сидящую на софе у телевизора, он удивился, но не рассердился.
— Знаешь, некоторые сочли бы это незаконным проникновением, — весело сказал он и поставил сумки на кухонный стол.
— Может быть, проникновение, но не взлом, — пошутила бывшая подружка. — Ты же дал мне ключи еще до того, как переехал сюда, помнишь?
— Ах да! Не удосужился взять их назад.
— Я была сегодня на причале, когда прибыл «Нептун».
Улыбка Джастина пропала с его лица.
— Что случилось? Почему охрана никого не пускала?
— Не знаю.
— А секретарь не позволила мне пройти внутрь института.
— Может, она приняла тебя за террористку, — пошутил он.
— Не смешно. Что там произошло?
— Ничего.
— Я же видела, как по трапу спускали каталку. Кто там был? Что же все-таки случилось?
Джастин знал, что Марти ему не поверит, поэтому решил не отвечать.
— Не могу сказать, и не беспокойся с расспросами.
— Но все же что-то было?
— Пойду приму душ и лягу спать, — ответил он. — Выключи, пожалуйста, телевизор и свет перед уходом.
— Давай-давай, не обращай на меня внимания, — крикнула она, когда Джастин спускался в ванную комнату. — Ты не единственный источник информации.
На следующий день Марти обзвонила  десяток сотрудников, прежде чем не вышла на одного из обслуживающего персонала морской биологической лаборатории.
— Не знаешь, почему там была усиленная охрана? — спросила она.
— Не могу с уверенностью сказать, — ответил он, — но думаю, что все это имеет отношение к спасшемуся, которого нашли.
— Какой еще спасшийся? — спросила журналистка и тут же решила начать поиски в Гугле информации о последних происшествиях в районе нахождения «Нептуна».
— Вероятно, все это сплетни, — сказал мужчина, — но я слышал, что кого-то нашли в океане и взяли на борт.
Несмотря на скупую информацию, сотрудник наконец посоветовал, с чего начинать поиски. Связавшись с другими работниками океанографического института и не получив дополнительных сведений, она позвонила старому другу в береговую охрану.
— У нас нет данных об утонувших, о столкновении или гибели судов, — сообщил прапорщик.
— А если бы «Нептун» врезался в какое-то судно и взял на борт команду, ты бы знал об этом?
— Нет, пока об этом не сообщили, мы же говорим о профессионалах. Кто-то на борту известил бы береговую охрану.
В течение двух дней Марти искала ответы. Не было ни единого намека о происшествии на море  по телевизору, в печати или в Интернете.
— Может, случай со спасшимся человеком просто выдумка, — подумала она, — и это заводит меня в тупик.
Стараясь забыть о таинственном случае в Вудс-Хол и сосредоточиться на заметке о развлекательном курорте в Таунтоне, она все же решила предпринять отчаянную попытку. Журналистка отправилась в Ярмут и позвонила в дверь Джастина.
— Я знаю о спасшемся человеке, которого доставил «Нептун», — сообщила она, когда дверь открыли.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь.
К счастью для Марти, ученый стоял с непроницаемым лицом.
— Я узнала об этом из надежного источника: поговорила с береговой охраной. Моему другу стало очень интересно, что я говорила, — соврала она. — Представляешь, чего мне стоило засыпать всех вопросами, пока они не начали собственное расследование?
Джастин нахмурился и с разочарованием покачал головой, но широко открыл дверь и пропустил Марти внутрь.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил он.
Марти предполагала, что он либо приготовит кофе, либо из холодильника  возьмет бутылку лимонада, но, открыв шкаф и вынув бутылку ирландского виски, которую привез из поездки в Белфаст, она поняла, что рассказ окажется наглой ложью.
— Давай заключим сделку, — сказал Джастин и подкрепился спиртным. — Я расскажу все, что знаю. Даже постараюсь сделать тебе эксклюзивное интервью с ней.
— В обмен на что?
— Не пиши статью.
— Ты шутишь! — рассмеялась она. — Стала бы я беспокоиться о какой-то женщине, которую ты подобрал в океане,  и при этом не написать заметку.
— Если ты напишешь статью и кто-то из желтой прессы ее напечатает, то устроишь здесь медийный цирк. Я не говорю о газете «Бостон Глоуб». Появятся все новостные издания со своими командами и Си-эн-эн. Вскоре к ним присоединятся и их британские коллеги. Тебя просто раздавят эти тяжеловесы.
 — Британские? — спросила Марти с предвкушением. — Ну и что? Кто-то остался в живых из членов королевской семьи?
Это объясняет усиленную охрану института.
— Ты сумасшедший, если думаешь, что я помешана на этой истории! — крикнула она, решаясь найти ответы на собственные вопросы.
— Я предлагаю забыть о статье и вместо нее написать книгу.
Книгу! Это была мечта журналистки и предмет гордости деда.  Но, даже если бы эта женщина оказалась герцогиней Кембриджской,   едва ли хватило материала на целую книгу.
О чем я думаю? Будь то Кейт Миддлтон, история оказалась бы сейчас во всех новостях.
— Гарантирую, что это станет всемирным бестселлером, — убедительно заявил Джастин.
— Ты на самом деле думаешь, что большинству понравится читать о спасении в море?
— Поверь мне. Спасение  всего лишь верхушка айсберга!

*   *   *

Марти, не смея возразить, замолчала. Из рассказа Джастина красавица на фотографии пробыла на айсберге в Северной Атлантике более века.
— Ладно,  принимаю твою шутку, как и все остальное, — наконец сказала она. — А теперь рассказывай, что было на самом деле.
— Я серьезно. Джулия Феннимор была пассажиркой на борту "Титаника".
— Я не слепая. Этой женщине не дашь и тридцати лет.
— Не проси меня объяснить, почему она не постарела, находясь все эти годы в океане. Даже доктора массачусетского госпиталя не понимают этого. Но мы проверили ее историю. Это Джулия Феннимор. Сопоставив ее ДНК с ДНК единственного родственника, все совпало.
— У нее есть родственник?
— Шестидесятидвухлетняя правнучка, которая живет в Нью-Джерси.
— Они уже встречались?
— Пока нет.  Правнучке только что сделали операцию, и она идет на поправку. После выписки мы привезем ее сюда на встречу с давно пропавшим предком.
— А почему миссис Феннимор не отправить в Нью-Джерси?
— Все же мы еще не готовы выпустить ее из нашего поля зрения, — честно ответил Джастин.
— Мы?
— Группа ученых и докторов, взявшихся  изучить это дело.
— Как будто в ее жизни не было трагедии, а вы собираетесь из нее сделать подопытную свинку!
— Ты не понимаешь смысла? А если мы определим соответствующие условия, в результате которых все это время она оставалась живой? Нам нужно найти способ спасать жизни людей, страдающих неизлечимыми болезнями.
— Мир и так перенаселен. Вы предлагаете превратить безнадежно больных в леденец на палочке, пока не найдете эффективного лечения?
— А ты считаешь, что им всем нужно умереть? — возразил Джастин.
— Я не говорю о массовом истреблении населения, просто природа должна брать свое.
— Что же ты не напишешь об этом статью? Уверен, ее с удовольствием прочитают, те, кто отчаянно ищет способы борьбы с раком, склерозом, болезнью Альцгеймера и СПИДом.
Как только спор принял неприятный оборот, Марти и Джастин решили прервать обсуждение.
— Когда я смогу ее увидеть? — спросила журналистка.
— Как только подпишешь конфиденциальное соглашение, в котором поклянешься не разглашать тайну.
— Ты серьезно? А как же книга?
— Как только согласишься держать язык за зубами в течение двух лет, потом пиши все что хочешь, но при полном взаимодействии с членами научной группы.
— А если кто-то еще узнает о миссис Феннимор, и история вылезет наружу?
— Тогда условия перестанут действовать.

*   *   *

Марти по женской линии происходила от волевых, независимых людей и не считалась слабой и беспомощной, ведь бабушка была учительницей, а мать социальным работником. Она никогда не просила мужчину поменять шину автомобиля, вбить в стену гроздь или очистить дорожку от снега. У нее вызывала отвращение встреча с дамами с большими запросами и считала их скорее пустышками, чем женщинами. И все же Джулия Феннимор, казавшаяся воплощением женственности девятнадцатого века, сразу понравилась Марти.
— Должно быть, для вас все так странно, — сказала Марти, когда представился случай встретиться и поговорить с женщиной.
— Слово "странно" не подходит к описанию того, что я чувствую, — призналась Джулия. — Тот,  мир, который знала я, сильно изменился, и, кажется, теперь нахожусь на другой планете.
— Да, как в  романе Оруэлла "1984". О, простите, книга написана в 1949 году, и вы не могли ее прочитать.
— Из того, что мне сказали, я находилась при смерти, плавая на айсберге.
— Вы с нетерпением ждете встречи с правнучкой?
На голубых глазах  Джулии навернулись слезы, которые заставили журналистку выразить сострадание. Ей хотелось обнять хрупкую женщину, как потерянного, испуганного ребенка, и успокоить.
— Когда мы с мужем поехали в Европу, я отдала на попечение матери трехлетнюю дочь. Мне не хотелось оставлять ее, но в Англии нужно было навестить умирающего свекра. Нам не хотелось, чтобы ребенок видел своего деда в таком состоянии, и было лучше, если она запомнит его таким, каким он был.
Марти с пониманием кивнула.
— А теперь моя малышка  умерла, — заплакала она. — Простите за мои рыдания.
— Перестаньте, у вас есть право оплакивать своего ребенка.
— Мне никогда не придется узнать, какой была дочка, внучка, а теперь у меня есть правнучка, которая по возрасту годится мне в бабушки.
Пока женщины пили чай — ведь не все же изменилось за прошедшие сто  лет — разговор мало касался личных вопросов. Джулия выразила свое восхищение современным возможностям медицины, лаптопом, который показал ей Джастин, и телевизором в палате.
— На самом деле меня поражает телефон: отсутствие проводов, его можно брать с собой. Да как он работает! Можно делать звонки, отправлять сообщения, фотографировать, слушать музыку и смотреть фильмы. В мое время «Титаник считали чудом техники.
— Вы столкнулись с тем же, что описано в книге Олдоса Хасли «О дивный новый мир», но это литературное произведение вам трудно понять.
— Доктор Хайсмит говорит, что вы хотите написать обо мне книгу.
— Вас это тревожит?
— Нет, но будет ли интересна история людям?
— Вы шутите? Вы как воскрешение Лазаря в наши дни.
Вот и еще одно литературное выражение, но из Библии, в отличие от Хаксли и мрачной классики Оруэлла 1912 года.

*   *   *

Джулия Феннимор после прохождения всех известных медицинских исследований покинула массачусетскую больницу. Невероятно, но новость о ее существование не просочилась наружу.
— Куда мне теперь деваться? — спросила она Джанель Норкуист, на чьем попечении она находилась. — Не думаю, что моя правнучка в состоянии принять гостью. Она все еще поправляется после операции.
— Уверена, что институт оплатит вам гостиницу, — ответила доктор.
— Вот еще! — воскликнула Марти. — У меня домик и три комнаты. Она может остаться у меня.
— Спасибо, мне будет легче, если кто-то рядом поможет освоиться в жизни двадцать первого века.
В первый же день после выписки Джулии Марти и Джанель пошли в ближайший торговый центр и купили комплект одежды, включая нижнее белье и обувь. Хотя одежда была гораздо удобнее корсетов и плотно облегающих платьев, пошитых в ее дни, Джулия смущалась надевать брючный костюм или юбки, которые сильно обнажали ноги.
— Не думаю, что привыкну ходить полуголой, — смеялась она, когда попробовала прогуляться в шортах и футболке.
— Все получится, — уверяла ее Марти.
В тот же вечер, когда Джулия расположилась в гостиной журналистки, в ее честь был дан неформальный ужин. Джанель и Джастин пришли с вином, а Марти заказала пиццу, «чесночные узелки» и хлебные палочки.
— Привыкай жить в наше время и к еде всухомятку, — произнесла доктор.
— Не беспокойся, Джулия. Я беру тебя под свое крыло, — заверила ее Марти. — Я научу тебя водить автомобиль и помогу получить водительское удостоверение.
— Сначала нужно получить свидетельство о рождении, — сказала Джанель. — Будет трудно, но посмотрим, что можно сделать.
— Тогда я помогу найти работу и жилье, — продолжила Марти, собираясь пуститься на большие авантюры. — Нам опять потребуется твоя помощь, доктор. Ей потребуется протокол из школьного делопроизводства.
— Как вы думаете, кто я? — со смехом воскликнула Джанель. — Мошенница, которая в своем гараже печатает фальшивые удостоверения?
— Если не сможешь сделать это, — сказал Джастин, — то я знаю парня…
— Парня! — сказала Марти. — Прозвучало так, будто знаешь кого-то в преисподней. Ты лишь знаком с мудрыми учеными и горячими репортерами.
Снова разлили вино в бокалы, принялись за пиццу, и дух товарищества наполнил комнату. Никто не заметил, что женщина из прошлого была на грани срыва.

*   *   *

— Мне нужно отойти на пару часов, — сказала Марти Джулии на следующий день после завтрака. — Хочу написать о намечающейся забастовке учителей. Вот что я скажу: научу-ка я тебя пользоваться Гуглом, и узнаешь, что пропустила за сто лет.
Когда вечером Марти вернулась домой, то увидела за письменным столом Джулию, которая с легкостью профессионала плавала во всемирной паутине.
— Нашла что-то интересное? — спросила Марти.
— На самом деле сняли несколько фильмов о гибели «Титаника».
— У меня на дивиди есть копия фильма Джеймса Камерона, если захочешь, то посмотрим.
— Дивиди?
— Да, такие серебристые диски вставляешь в компьютер или плеер, но не путай с компакт-дисками.
— Почему у вас все так сложно?
— Ничего, привыкнешь! Давай закажем китайскую кухню, а затем посмотрим «Титаник».
— Снова закажем еду? Разве ты не пользуешься кухней и не готовишь сама?
— Нет, если возможно. А что? Ты сама часто готовила?
— Это делали слуги.
— Если заметила, то это напоминает еще один фильм «Аббатство Даунтон», который ты не видела.
Для Марти это оказался незабываемый вечер. Вместе с гостьей они сидели перед телевизором, ели из доставленных контейнеров еду и болтали, как сестры или лучшие подруги, в то время как шотландский терьер спал между ними на диване.
— Мне нравится эта еда, чтобы ты ни говорила, — сказала Джулия, беря вилкой кусочек мяса.
— Это «курица генерала Цо».
— Мне нравится и этот фильм. Будто я снова очутилась на корабле. Мы с Норманом ели в первом классе, когда…
Внезапно, вспомнив о тяжелой потере, она отложила в сторону вилку и отвернулась.
О чем я думаю? Несмотря на то что ее муж погиб более века назад, воспоминания все еще живы в памяти.
— Хочешь, я выключу телевизор? — спросила Марти и пожалела о том, что поставила этот фильм.
— Я посмотрю до конца.
Журналистку поразило самообладание Джулии. Она стоически смотрела  те места, где тонет корабль и гибнет Джек Даусон. Даже последняя сцена, в которой на парадной лестнице «Титаника» воссоединяются Роза и Джек, не вызвала у нее слез.
— Надо отдать ей должное, — подумала Марти. — Я же плакала, как ребенок, когда впервые смотрела этот фильм.

*   *    *

На следующий день, в субботу, Марти проснулась рано и удивилась, что Джулия готовит завтрак.
— Подумать только! — ликующе воскликнула журналистка. — И я все же умею готовить.
Джулия попыталась выдавить улыбку.
— Что-то не так?
— Просто устала. Я просидела всю ночь, — как ты называешь, — и гуглила.
— Придется привыкать. Когда все узнаешь, то станешь оставлять сообщения и размещать фотографии на своей странице в фейсбуке.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Прости, в течение недели я познакомлю тебя с социальной сетью. В ней люди находят друзей.
Марти с интересом и разочарованием наблюдала, как женщина равнодушно резала обжаренный в яйце кусочек хлеба.
— Надеюсь, что ты не устала. У меня для тебя сюрприз: сегодня у нас будет пикник на берегу вместе с Джастином и Джанель. После больницы тебе нужен свежий воздух.
— Это хорошо.
— Что же ты нашла такого интересного и не спала всю ночь?
— Я обнаружила, что на Пятой авеню, где стоял мой дом, теперь универсальный магазин, а коттедж в Нью-Порте сгорел в 1962 году. Я узнала, что мой деверь унаследовал бизнес Нормана и потерял его из-за крушения биржи.
— Прости.
— Помимо других личных потерь за сто лет, проведенных на айсберге, произошли другие значительные события. Две войны потрясли мир. Наша страна участвовала в конфликтах со странами, о которых  я никогда не слышала. Вдобавок случилось еще одно покушение на президента. С одной стороны, люди побывали на Луне и построили небоскребы, с другой стороны, они создали такие бомбы, которые способны разрушить землю и превратить самолеты в смертельное орудие, способное смести эти высотки и убить тысячи людей.
— В истории всегда случались войны, — заметила Марти, чувствуя, что должна оправдать живущих в двадцатом и двадцать первом веке.
— Но это не так важно. Все сильно отличается от нашего времени.
Едва притронувшись к еде, Джулия отложила в сторону вилку и нож. Марти понимала, что нечто большее беспокоило эту женщину.
— Все говорят, что мое спасение с погибшего «Титаника», чудо, но я считаю это ошибкой.
— Ошибкой?
— Может, кто-то там, — ответила Джулия и указала на небеса, — промахнулся. Может, тот, кто должен был закрыть мои глаза, не выполнил свое назначение.
Джулия увидела скорбь на лице Марти и заставила себя отбросить эти мысли. Она, снова взяв нож и вилку, сказала:
— Обжаренный в яйце хлеб очень вкусный. Удивляюсь, что ты не готовишь сама.
Через полтора часа женщины сидели в «Субару» Марти и направлялись на небольшой берег в Фалмуте, рядом с Вудс-Хол.
— Если собрались на пикник, взяли ли мы достаточно еды? — спросила Джулия.
— Я везу пиццу, а Джанель и Джастин позаботятся обо всем остальном.
Съехав с дороги на покрытую гравием парковку, Марти увидела, что джип Джастина уже находился там. Женщины прошли на берег, где  Джанель расставляла на одеяле лотки с едой.
— Я привезла картофельный салат, салат с макаронами и колу, — сообщила доктор, — и на выбор сэндвичи: с тунцом, итальянский, с индейкой и ветчиной.
— А я взял полную холодильную камеру содовой, воды и фруктовых коктейлей, — добавил Джастин. — У меня есть и фруктовый салат в арбузе, рисовый пудинг и свежая выпечка.
— Мне всегда нравилось, когда ты готовил булочки, посыпанные шоколадной крошкой, — заметила Марти, вспоминая счастливое время.
— Я знаю. Поэтому-то я и встал в шесть утра, чтобы их приготовить. О, а вот и печенюшки с ореховым маслом для твоего Уильяма Уэлеса.
Между ними пробежал взгляд, который говорил, что их отношения не остались в прошлом. Настроение Марти поднялось при мысли, что их любовь снова появилась на горизонте.
— Поиграем в фрисби? — спросила она.
Джанель и Джастин с радостью согласились, но Джулия отклонила предложение.
— Я намочу ноги, — сказала она и скинула сандалии.
— Вода в это время может быть очень холодной, — предупредил Джастин.
— Ничего плохого не случится, — со смехом ответила она. — Однажды я уже замерзала.
Вода действительно оказалась холоднее, чем ожидалось, но это не удержало ее от того, чтобы пойти в море. Сначала она намочила икры, потом колени, но, поеживаясь, продолжала идти дальше. Когда волны намочили края шорт и зубы начали постукивать, она не остановилась.
— Берегись подводного течения, — крикнул Джастин.
Джулия остановилась, повернулась и помахала рукой.
— Что ты делаешь? — обратилась доктор, когда увидела, как женщина заходит все глубже в воду.
— Исправляю ошибку, — крикнула она стоящим на берегу.
— Подожди! Стой! — закричала Марти, скидывая кроссовки.
Журналистка побежала по песку и бросилась в волну прибоя. Джастин последовал за ней и нырнул. Никто  не добрался до Джулии, и ее голова скрылась под водой.

*   *   *

— Не пойму, как это случилось, — плакала Марти на кухне Джастина. — Джулия была совсем рядом, всего в пяти футах. Ее так и не нашли.
— Тело, должно быть, унесло течением, — неуверенно произнес Джастин.
— Все так несправедливо! Бедняжка выжила в непостижимых условиях, а затем утонула, купаясь в заливе.
— От смерти не уйдешь, она не была случайной.
— Подумать только, мы бы смогли добраться до нее.
Через час зазвонил телефон Джастина.
— Это Джанель, — сообщил он после разговора. — Тело выбросило на берег.
К счастью по сравнению с Марти он выпил совсем немного виски и смог поехать в институт.
— Это Джулия? — спросила Марти доктора.
— Надо проверить медицинскую карточку, но думаю, что это она.
Доктор Норкуист провела их в смотровую, где на столе лежал труп. У присутствующих вырвался резкий возглас, когда  откинули простынь.
— О, Боже! — воскликнула Марти, увидев тело. — Это же не она. Эта женщина похожа… на старуху!
— На ней та же одежда, когда Джулия входила в воду, — заметила Джанель.
— Но волосы седые, а кожа… она напоминает мне мумию.
— Я видел тела, находившиеся в воде несколько недель, — сказал Джастин. — Никто из них так не выглядел.
— Понимаю, — согласилась Джанель. — Когда ты нашел ее на айсберге, она выглядела такой же, как в 1912 году. Теперь она вернулась к своему истинному хронологическому возрасту.
Не выдержав того, как океан и время опустошили красоту подруги, Марти взялась за конец простыни и накрыла лицо женщины.
— Джулия была права, — тихо произнесла она, ища успокоения в объятиях Джастина. — Ее спасение с тонущего «Титаника» было ошибкой, а не чудом. А теперь кто-то это исправил.

Март 2016 г.
    
 
 
 

 

ПРИЯТНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ

Негромкое дело