Третью неделю в многопрофильной поликлинике Политотделского района города Кланческ свирепствует ползучий скандал. Пыль, месяцами дремавшая на фикусах, подоконниках и стёклах регистратуры, поднялась до потолка и окутала плафоны. Растерзанные халаты, растоптанные медицинские шапочки, поцарапанные мониторы компьютеров и патологоанатомическая ругань свидетельствовали о том, что врачебные разборки и драчки приняли характер затяжных дрязг.
Хаос и беспорядок беспардонно давили на газ и разжимали тормоза всему медперсоналу. Кардиолог без оглядки на врачебную этику замутил ссору с эндокринологом. Оба объявили друг друга бездарями, выскочками и алхимиками. Офтальмолог поцарапал лицо работающему на условиях совместительства патологоанатому. Терапевт, кавалер ордена Отечества, плюнул в спину заслуженному врачу РФ, отоларингологу.Тот в свою очередь незаметно подошёл сзади к терапевту и натянул ему зелёную шапочку до ноздрей. Весь сестринский корпус поликлиники демонстративно зашёл в регистратуру и нанёс ущерб архиву, порвав часть его на туалетную бумагу. Гинеколог, пришедший за карточками пациентов в кабинет ортопеда, вышел оттуда в растворённое настежь окно с криком:
- Замордовал ! Ноги моей больше здесь не будет !
- Ловлю тебя на слове ! - Выкрикнул вслед ортопед и затворил за гинекологом окно.
И каждый из рассерженного и рвущегося в беспощадную бойню медицинского персонала давно уже забыл, с чего же начались эти беспощадные стычки, порочащие клятву Гиппократа.
Затяжные локальные бои в кабинетах, коридорах стёрли с памяти тот самый последний день благоденствия, когда в поликлинике царило умиротворение, когда все с милыми улыбками дарили друг другу на обед одноразовые пакетики с кофе, чаем и предлагали испробовать свежую выпечку собственного приготовления.
Помнит тот день только полотёр баба Клава, бывший доцент и преподаватель юридического права в южно-федеральном университете. Она, эта баба Клава, потом литературными образами и сравнениями разрисовывала перед комиссией облздрава ту прежнюю идиллию, которая благоденствовала и процветала среди родного, своего в доску коллектива. В её устах скандал прозвучал как сказка, с диалогами, отступлениями и ремарками.
Утром, 25 сентября 2018 года, по её словам, всё в поликлинике порхало и радовалась жизни. Ангелочки улетели с поликлиники после того, когда пришёл на работу Главный врач Михельсон Иван Христофорович, угрюмый и страшный на вид. Собрал он весь персонал на совещание. После нудных отчётов врачей о проделанной вчерашней работе он объявил:
- Уважаемые коллеги, с облздрава пришла директива: установить в каждом кабинете оборудование видеонаблюдения.
Врачи ничего не поняв, пошутили, посмеялись и разошлись. Но камушек в груди остался и каждый себя спрашивал: « а не коснётся это лично меня (?)». Буря закрутилась позднее, после установки камер слежения. На третий день к Михельсону пришёл терапевт и заявил:
-Я подаю заявление на расчет! Уйду в Зелихапанский район. Там у меня дружок, однокурсник Васька Именитов в Главных врачах ходит, обещал 30 тысяч голой ставки и 10 тысяч надбавок за подработку… Он не бросит меня в беде…
- Какая беда? Что ты выдумал, Николаич? – Всполошился Михельсон.
- Да вы во что не в курсе ?
- Нееет…
- Эта сволочь, отоларинголог Миклуха Иванин, взял запись видео с моего кабинета, выложил её в Ютуб и за час собрал десять тысяч лайков. Представляете, какой подлец ! С чужого кабинета хочет в фейесбук въехать ! Какое он имел право мою работу в свои лайки превращать !? Он использовал изображения диагностики женских частей тела без моих подтверждений о персональных данных. Беспредел, начальник ! Неее… уйду я с этой поликлиники… к дружку Ваське… ежели чего, он за меня вступиться… буду сам свои видео выставлять и оценки собирать… Обещаю к концу года миллион лайков нащипать.
Кое-как уговорив терапевта и отправив его в кабинет работать, Михельсон вытер пот со лба и задумался. Внутри его, под сердцем, поселилось чувство скорбящего узника, будто на него одели оковы, приковали прометейным образом к скале и излупили палками.Через несколько секунд в кабинет ворвался кардиолог. Лицо его пылало. Ресницы хлопали как ставни. Весь он со штанами и истоптанными ботинками походил на уличный протест. Не хватало для проформы только красочного плаката: «Свободу - блогерам».
- Иван Христофорович, - встав у стола и, отвернувшись к портрету светилы физиологии Павлову, мило висевшему над столом Главного врача, начал говорить:
-Я тут написал жалобу на службу безопасности поликлиники. Кладу её вам на стол. Регистрируйте и запускайте в работу. Через тридцать дней жду от вас ответа.
- В чём дело ? – Снова задаёт свой любимый вопрос Михельсон.
- Почему, спрашиваю я вас, некоторым - привилегии, другим – ничего. Помните, в своё время меня возмущала медицинская тема: почему некоторым в ординаторской наливают по полному стакану спирта, а остальную массу старшая сестра потчает сливами с рюмок и бокалов ? Тогда я стерпел и ушёл в себя – не стал раздувать… А сейчас – не дамся ! Не буду немым! Где я вас спрашиваю справедливость? Почему у меня в кабинете одна видеокамера, а у этого лепилы венеролога пять - одна сверху, другая – сбоку, третья - снизу, четвёртая сверху, пятая по центру… Более того, у гинеколога стоит широкополосная, в формате 3D. А другая вмонтирована в кресло пациентов… Я, если хотите знать, могу тоже кардиологию приспособить под культурное общение пациентов, и запросто оригинальные видео предоставлять на суд Инстаграма… Я уже у пациентов сердце в пятках ищу, а завтра я возьму повышенные обязательства – и найду его в кишечнике или в заднем проходе… Это же будет сенсация! Имею право на пять видеокамер в кабинете. Так вот.
Шокированный визитами подчинённый Михельсон пытался держать вид руководящего работника. Получалось у него это плохо, невыразительно и не очень ответственно. Выдавало дрожание рук, отвисшая к низу челюсть и красное лицо. Оно казалось ему вздувшимся до безобразия. Он лепетал что-то невыразительное, в каких-то доступных только ему смыслах:
- Видеокамеры - это прогресс… Надо же как диафрагмы выхватывают мир… а формат 3D – это вообще нанотехнология… без них поликлиника - ничто.
Когда Михельсон наговоривал кардиологу несвязки слов, в голове у него витали вопросы:
- Какой Ютуб ? Какие – лайки ? Собаки что ли ? Причём здесь собаки и передовые формы медицины ?
Отвлёк его от мыслей решительный стук в дверь. Она распахнулась настежь и ударилась о стену. С обналичек посыпалась мелкой рябью штукатурка.
В кабинет вошёл сестринский персонал. Сзади ковылял на костылях гинеколог с аппаратом Елизарова на правой ноге Они вели заместителя заведующего по безопасности Никомкина Ивана Ивановича. Лицо его было перепугано, волосы взъерошены, а правая штанина почему-то заправлена в носок. Он семенил между толстыми, бесформенными женщинами с литыми руками и с очень диким выражением глаз.
- В чём дело?–Привстав с места, спросил дрожащим голосом Главный врач.
- Эта сволочь в фейесбуке выложил ваше видео, как вы вчера с офтальмологшей Шуркой… ну это… того…
Она встряхнула за шиворот упавшего духом заместителя по безопасности Куроедкина и заорала на него, сжимая его шиворот рубашки до удушья:
- Исповедуйся, сука, перед начальником…
Встряхиваясь под рукой Плошкиной и краснея от удушья, он оправдывался:
- Ну, было маленько, я только кусочек выложил… самое начало…. Где вы с Шуркой ещё полуголые, в носках и колготках…
Толпа пришла в движение, все рвались к нему, пытаясь, руками достать до лица Куроедкина, его причёски… Он, укрыв голову руками, отступал вместе с Плошкиной, державшей его за шиворот в угол.
Главный врач бессильно плюхнулся в кресло. Ему уже казалось, что он где-то в раю ищет себе пристанище…
- Пусть он скажет сколько он лайков собрал !? Вор ! Проходимец ! – Неиствовала толпа.
- Да я немножко собрал… - вопил надсадно Куроедкин…, - всего два миллиона…, под три… ерунда… копейки… стоит ли из-за этого…
- Погодите, Ивану Христофоровичу, кажется, плохо… Смотрите, он обмяк, у него нос заострился и губы как у покойника. Кардиолог, укол ! Немедленно ! – Встрепенулась Плошкина.
Через полчаса всё успокоилось. Главного врача отвезла скорая в больницу оперативной помощи. Хотя гинеколог предложил вызвать реанимацию, а врач-кардиолог усердно настаивал вести сразу в морг.
Но сестра-милосердия, померив пульс сказала:
- Успеете ещё, до остановки сердца осталось десять минут… До больницы недалеко. Пять минут с включённой мигалкой, и вы там.
Через день в Облздраве рассмотрели ситуацию в поликлиники и прислали новую директиву:
«Видеокамеры отключить на двадцать один день до излечения Главного врача поликлиники и выхода его на работу».
Директива тут же вступила в действие. Объекты слежения
потухли. Через три дня на фикусы снова стала оседать пыль, Плошкина принесла пирог. Первым его попробовал заместитель по безопасности Куроедкин и налил Плошкиной в стакан горячий кофе в знак признательности и уважения. К концу дня весь персонал сидел в ординаторской и доедал кондитерское изделие, запивая кофеем. Все были счастливы. О видеокамерах уже никто не вспоминал.
Через двадцать один день с больничного на работу вышел Михельсон, вот тут и началось самое главное. Но об этом потом…
Помочь сайту
Поздравления
