Помочь сайту
Поздравления
ТРУППА СВЕТЛОВА
(Рассказ – быль из жизни разъездных артистов)
Ты артист? – спросил у «Петрушки» любопытный.
- Артист, артист! Что,по одежде невидишь?
- А роль-то у тебя, какая?
- Бью в барабани зазываю зрителей.
Автор
Глава первая
... Что? ЕйБогу не понял. Повторите, пожалуйста, вопрос. Труппа, какого Светлова, спросили Вы, или я ослышался? Нет? Ну, не смешите меня, кто же не знает нашу труппу… Ааа, вот видите, нас-то вы знаете. А говорите, думали не мы, а другие, приезжие. Конечно же, это мы, кто же ещё, как не мы? Другой, такой, труппы отродясь не было. Ха-ха! Ну, конечно же её назвали таким именем в честь легендарного Михаила Светлова. Вы, что, не знаете кто это такой? Мне это удивительно, ей Богу! А такие слова Вы помните- «Гренада, Гренада, Гренада моя!»…
- Что? Да, у нашего художественного руководителя фамилия Светлов. Как вы сказали? Дальнийродственник? Ну, что вы, онему такой же дальнийродственник, как я Михаилу ИлларионовичуКутузову, хотя зовут меня Миша и фамилия- Кутузов.
Хотите, выдам секрет? Только, пожалуйста, не проговоритесь. Хорошо? Что? Никому-никому и ни в жисть, и ни за какие копейки? Хорошее обещание. Думаю, стоит вам поверить. Так вот, когда его спрашивают, не родственник ли он тому Светлову… значит, не проговоритесь? Ладно, верю… Так вот…, он многозначительно начинает молчать, как-бы говорясвоиммолчанием - думайте что хотите,мне всё равно. Да, а звать его - Всеволод Евгеньевич.
Наша труппа в КЭБе (концертно – эстрадное бюро), числится по третьейкатегории и, естественно, зарплата - соответствующая. Сильно не разгуляешься, даже если захочется. Численный состав - двенадцать списочныхединиц. Это так в бухгалтерской ведомости значится, это когда нам выдают зарплату и нужно расписываться.
Теперь, собственно, о личном составе...
- Что, рассказать обо всех? Нет, и нет! Даже не надейтесь, а когда же мы будем передвами выступать, завтра, что ли? Ну, знаете! Ещё бы я Вам обо всехрассказывал! Это же наисекретнейшая информация. Да мне совершенно и не хочется, а вам ни к чему голову заморачивать, верно? Хотя… как знать, может быть, я и не прав, дайте подумать…
А, вообще-то, скажите, оно мне надо? Да и Вам, надеюсь, тоже это совершенно не нужно.
- Что... всё-таки нужно? Прямо-таки настаиваете? Хорошо, хорошо, раз надо,значит надо... Вам виднее... Тогданачну с Божьей помощью о личном составе, только уж, извините, прошу не перебивать - сами напросились.
Так вот… есть у нас своя «Мария Даниловна» - этакая «корпусная» женщина гренадерского роста. Конечно же, есть женщины типа «мальвины» и «кармен»…
Это я о внешнем сходстве, но никак не о внутреннем содержании. Надеюсь, выменяпонимаете?.. Да вы и сами их увидите…, если время для концерта останется. Себя будете винить - я тут не причём, моя хата с краю, сами напросились.
Среди мужской категории: Эдик – специализируется по женским, восточным танцам: оденется ввосточный костюм, румянец наведет, парикнахлобучит наголову, а дляфорсу ещёдобавит разных цацек и побрякушек наруки и на ноги, да как начнет плечами трясти дабедрами крутить- ну чем не восточная красавица;Леонид – рост - метр восемьдесят, красавец мужчина. Он, как ия, на все руки мастер, и у нас с ним – холодная дружба. Да, бывает и такая! Не верите? Напрасно.Весь женский состав млеет от одного его вида. От моего вида, к слову будь сказано, женщиныпочему-то не в восторге - мне так кажется.
Володя – кудрявый, синеглазый парнишка -наш водитель автобуса. Веселыйозорник и дамский угодник. И, наконец, я – Михаил Алексеевич Кутузов – двадцати четырёх лет, среднего роста(вместе с кепкой), не худой и неполный, и нето, чтобыкрасавец, но что-то во мне есть. Так, по крайней мере, говорят наши женщины, оглядываяменя. Думаю, скореевсего, чтобы не обидеть. Я - конферансье, но большетяготею к драме.
Дааа! Чуть незабыл еще об одном нашем коллеге – баянисте-виртуозе, Юрие Ивановиче. Он, сутра идопозднего вечера наигрывает гаммы, сольфеджио, и ещекакие-то замысловатыепьесы длябаяна. Как только он начинает свои до, ре,ми, фасоль, мы его прогоняем кудаподальше, короче - с глаз долой и от ушей тем более. Слава Богу, Юрий Иванович не обижается. Говорит – тренировкапальцев нужнадля развитиятехники, и что он готовится к областному конкурсу баянистов. Молодец, конечно, что скажешь. Мнебы его упорства и добросовестности...
Замкнутыйи неразговорчивый,он в жизни коллектива участия, практически, не принимает. Волк-одиночка, говорят про таких. Но на сцене…, со своим баяном…, он творит чудеса, честное слово. Особенно, когда заиграет свой коронный «полет шмеля!»
Зрители даже вскакивают смести кричат браво!Браво! Бис!
- Извините!.. Я, кажется, немножко отвлекся.Всё о других, да о других. Главное-то действующеелицо здесь... нет, не скажу. Может, сами догадайтесь? Нет? Нуу, если не можете,тогда слушайте меня... Сами жепопросили рассказывать обо всех!
… Да, так вот, есть у меня, кромеосновной работы, в репертуаре и народные танцы. Их яисполняю вместе с Галкой (моя партнёрша)… ГалинаПетровнаУстюжанинова – Галка (так все её зовут), двадцатидвухлетняя брюнетка с карими большими глазамии спортивнойфигурой. Если она оденется в мужской костюм… - Вы смотрели комедию «Слуга двух господ»? Нет? Жаль! Так вот, она любит играть в водевилях, и это у неё хорошо получается.
У нас с ней чисто партнёрскиеотношения и бескорыстная дружба. Я же увлечен (безответно) Лилей,нашей драмартисткой - симпатичной, светловолосой девушкой, и прекрасной души, человеком. Аона, мне Галка по секрету поведала, безоглядно влюблена в железнодорожного машиниста, с которым познакомилась наодном изнаших концертов. Я, обуреваемый ревностью ко всем её поклонникам, страшно страдаю, и даже хотел, наперекор рассудку, признаться ей в своей любви. Только Галка меня переубедила.
О нашем худруке и одновременно, директоре – Всеволоде Евгеньевиче Светлове – я много говорить небуду. Начальство – есть начальство. Его нельзя обсуждать, а тем болеекритиковать. В нашей артистической жизни – себе дороже. Шучу! Шу-чу! А то и впрямь подумаете, что я подхалим и лизоблюд. первостатейный…, как раз – наоборот!
За что всегда получаю на «орехи» и, как правило, Галка меня потом успокаивает…Она, знаете, настоящий друг! Безпонтов! Жаль, что онане Лиля!..
Вообще-то, Всеволод Евгеньевич, мужик ничего. Иногда бывает даже добрым, особенно, когда наш концерт пройдет без накладок. Мы еговидим только на репетициях… генеральных… остальное время он в «бегах» – решает административные вопросы - должность, понимаете, такая… не побездельничаешь.
Об остальных -может быть, попозже, а может быть -нет. Всё будет зависеть отмоей памяти. Что она вспомнит изнашей, дорожной жизни. Память – онатакая, знаете ли!.. С выкрутасами. Особенно, если, какговорится- шлея ей под хвост попадёт Не знаете, что такое шлея? Ну, вот… - Тогда поясняю – это такой элемент лошадиной сбруи, который продевается под хвост… Кому, кому!.. Что, опять непонятно? Тогда,извиняюсь, обратитесь кэнциклопедии Владимира Даля.
Фууу… кажется, никого не забыл и обо всех рассказал. Вот, значит, такой у нас коллектив, товарищи зрители.
- Что, необо всех рассказал? Можно об остальных попозже, а? Не могу же я разрывать нить рассказа каждыепять минут. Вот, опять сбили меня. - Так, на чёмя остановился? Ах, да...
В принципе, мы вседружим и, негласно, подчиняемся Марие Даниловне -нашей «королеве Марго». Как она скажет, так мы и поступаем. Конечно, в результате, получаетсядвойной гнет, но кто-то жедолжен во время отсутствия самого поддерживать дисциплину в коллективе. Ато, безмудрой головы и твёрдой руки… самипонимаете, что бывает!..
Ну, таквот! Как я говорил вам раньше, наша труппане из«первоклассных», но артистыподобрались серьёзные (это моё личное мнение), с многолетним опытом (занебольшим исключением) и настоящие профессионалы. Себя я,из скромности, к таким не отношу. Но, если вы считаете, что ужочень я скромен – пожалуйста, у нас вфилармонии есть книга «Жалоб и предложений».
…Но третья категория – это третья категория! Нас областная филармония старается держать подальше - в районах области… Короче - мы разъездные артисты, потому что у нашего коллектива нет своей постоянной сцены.
Мы,на такое неуважение к нашему опыту и профессионализму, конечно, обижаемся, и даже высказывали нашему худруку всё, что об этом думаем, но… какговорит народная мудрость- «вышедерева непрыгнешь».
Как-то в нашем коллективеходил слушок, что наш Светлов кому-то не угодил изруководителей КЭБа. Но, думаю, всё это сплошные инсинуации. Возможно, действительномы слабоваты в профессиональном отношении?
Однако… везде зрители принимают настепло, и частенько даже бисируют! Но…начальству, сверху, виднее - кто чего стоит. Верно, я говорю? Вероятно, не доросли мы ещё до того, чтобыиметь «родныепенаты» и не мотаться по городам и весям области…
Я вот, думаю…
- Что вы сказали девушка? Ааа, понял, понял. Вы сказали - «Хватит время тянуть, пора концерт начинать…» - Правильное, верное замечание. - Иии… так…! Первым в нашей концертной программе… с мало…, простите, с сольным номером выступит лауреат областного смотра артистов эстрады, дипломант…
Глава вторая
Середина августа. Жаранеимоверная. Год выдался урожайным и все силы народныебыли брошены науборку и сохранение богатого урожая. Настожене оставили в стороне от этого Великого дела. Заходит как-то кнам Светлов исразу, спорога -собрать весь реквизит, свои вещи, и намесяц в командировку, в район!..
А почему не в Москву? – съерничала нашапримадонна – ВераСергеевна - статная, красивая женщина, спокойная и выдержанная – исполнительница песен всех времен и народов. Своим великолепным сопрано она всегда завораживает зал.
Она могла себе позволить перебить нашего худрука. Во-первых – она примадонна, во-вторых – пользовалась всеобщим уважением нетолько в нашем коллективе, но и в КЭБе.
… Командировочные вбухгалтерии и, покосившись на неё,онпродолжил - получить немедленно!Ведомость готова. Выезжаем завтранаобслуживание тружеников сельского хозяйства, отчеканил он командирским тоном. И пошевеливайтесь - аллюр, три креста!Он, Светлов, наш«отец родной» - любитель приукрасить свою речь чем-нибудь заковыристым. Унего получалось, побольшей части из лошадиного сленга, вроде – «овёсза лошадью неходит», «незапряг, не нукай», или – «что ржёшь, как лошадь?» и тому подобного.
Поднялась суматоха. Хотя мы и ожидали чего-то «такого», но наповерку, оказались совершенно не готовыми к разным там перемещениям, тем более - командировкам…
* * *
… Прошло дней пятнадцать, какмы находились в творческой командировке. Мы с успехом колесили по району, останавливаясь надень-два в каком-нибудь колхозе или совхозе, чтобывыступить с концертом на току или прямо в поле перед бригадой комбайнеров. А в заключение, вечером, на центральной усадьбе мы давали большой прощальный концерт.
После концерта – танцы, под аккомпанементнашего баяниста. Зрителей набивалось в залдома культуры - как селедок в бочке! Трудно, но приятно работать в такой обстановке. И мы старались.
После концерта, валясь с ног от усталости, мы ещё и ещё раз анализировалинаши выступления, делились впечатлениями и старались разобраться в допущенных помарках и промахах. И, в конце концов, если говорить без ложной скромности, нам нравилось быть полезными этим Великим труженикам, и днем и ночью неразгибающим спины, чтобы собрать вовремя урожай и не оставить в поле ниодного колоска.
… Нам нравилось, когдана наши шутки зрители смеялись, а при показедрамыплакали. Тогдамычувствовали единение с этими людьми, пришедшими на наш концерт, чтобы хоть чуточку отдохнуть от повседневных забот и тяжелого, но такого нужного, и такого благородного крестьянского труда.Честь и Хвала им!
Припоказе наших номеров, хоть мы и готовились тщательно, случались совершенно неожиданные ситуации, доходящиепорой до курьёза, апорой – даже анекдотические случаи. Наодин и тот жеисполняемый номер, реакциязрителей в разных районах области – разная. Вспоминается такой случай…
Вы,надеюсь, ещё незабыли что я – конферансье, то есть ведущий программы и моя задача, не только «объявить» номер, но и подготовить зрителей кправильному восприятию номера. Да-да, не усмехайтесь скептически! Ну, например: каквы примете выход артиста, если я просто объявлю – выступает Сидоров?.. Или, кпримеру – Казладоев? А, если я объявлю – выступает лауреат межобластного конкурса артистов эстрады и тд. и тп. и прочее?.. А?.. Чувствуетеразницу? То-то! К тому же ядолжен ещё заполнять в правильной тональности, паузыпри подготовке следующего номера. Таквот… - Да… - Слушайте, что со мной однажды приключилось…
На одном (очередном) концерте мне пришлось спеть частушку, чтобы заполнить паузу между номерами. Зрители были довольны: правда,бис не кричали, но хлопали судовольствием. Так и в других районах было, между прочим.Номер воспринимался зрителями, в общем-то, хорошо, и изымать его из моегорепертуара, во всяком случае в ближайшиедесять-пятнадцать лет, мы не собирались… (пожалуйста, невсе мои слова принимайте наверу. Меня, какговорит моя мама, заносит иногда.
Обводя взглядом зал, чтобынасладиться аплодисментами и успехом, который я вызываю у зрителей и, особенно у девушек, я увидел в третьем ряду пожилую женщину, вытиравшую катящиесяпощекам слезы. Окрыленный успехом своего исполнительского мастерства, я подумал, что онаплачет от удовольствия лицезреть и слышать меня (какмолод я был, какмолод, неопытен и глуп!). Ох, уж этанесвоевременно пришедшая в мою голову блажь, можно подумать, что это бес подтолкнул меня, чтобы не заносился я в своём самомнении сверх меры.
Так вот, уподобившись расфуфыренному глухарю (он, когда токует, ничего невидит и не слышит) я с дуру возьми и спроси у неё: «Вам понравился мною исполненный номер?»
Нет, сынок! – вытирая слезы платочком, ответила она. Ты напомнил мнемоего козленка (вэто время зрители подозрительно притихли, прислушиваясь к нашему разговору)и,после небольшой паузы продолжила - он так же блеет, когда бывает болен.
Вы дажепредставить себе неможете -какой гомерический хохот раздался в зале! Это было что-то!.. Да, да! Это было…
Это полный провал! – завертелась в головемысль. Меня прокатила с треском, под гром артиллерийских орудий главного корабельного калибра, какая-то бабулька-барабулька! – Как я мог такопростоволоситься! – казнился я.Не подними я этутему… не спроси я у неё… Господи, Боже ж мой!..
- Ты только непереживай очень то. Натебелица нет, - успокаивала меня Галка, - соберись. Тебенужно концерт довести до конца, -поглаживая мою руку, - шептала она.
- Несморкаться!Слезы неразводить! – скомандовала королеваМарго непререкаемым тоном. У меня и не такое случалось, - продолжила она, - я вам, молодежь, когда-нибудь расскажу. Ахать будете!.. Но, скажу по большому секрету, конечно, только вам ...
Знаете, мы так ине дождались её откровений. Никогда!Никогда-никогда!
- Что случилось?.. А?.. заинтересовались другие артисты, не понявшие сутидела, но на всякий случай навострив ушки намакушке,любопытствуяи заранее предвкушаявозможность позубоскалить над своим собратом-артистом.
- Давай смелее, -приказалаМарго и вытолкнула меня на сцену. – Работай!Ты же артист, и добавила - настоящий... так я думаю… - У тебя есть будущее…
И я довел его, этот концерт, до конца. Сыпал шутки-прибаутки, объявлял очередныеномера и улыбался! Улыбаться, дажепри плохом самочувствии и болях в сердце – наш удел! -так нас учили старшие товарищи. - А выговорите!..
Даже обкатанные номера иногдапроваливаются. Многоезависит от, казалось бы, совершеннейшей мелочи, нюанса - возникшего во времяпредставления.
Пришлось нам эту злосчастную частушку срочно изымать из моего репертуара. А яс тех пор перестал где-либо, что-либо, когда-либо, петь. Даже вхорошей компании, среди близких друзей, и под рюмочку с солёненьким огурчиком. Всё! Отучила меня бабулька петь! Хотя, друзья иногда, под хмельком, и говорили мне, что зря я свой талант в землю зарываю, не права та бабушка была… ох, не права.
Впоследствии, по мере накопленияопыта публичных выступлений, у меня уже не случались такиеляпсусы. Я был осторожен… Ооо... я был оченьосторожен всловах! Как я был осторожен!
Глава третья
- Миша-а-а! – услышал яголосМарии Даниловны. Михаил, подойди. Послушай, что ятебе скажу. - У меня появилась неплохаяидея. Я придумала небольшой, минут на пять, юмористический номер.
- Я-то здесь скакого боку? Уменя, Слава Богу и нашему худруку, столько нагрузок, не считая профессиональных...
- Какэто, с какого?! – Мы с тобой и Лёней, втроём, разыграем коротенькуюминиатюру. Говорить будем по-украински. Я и текст…
- Почему это по-украински? Я же в нём ни бум-бум – невежливо перебил я её, - и, я просто -не могу. Уменя своих забот полон рот. Задействуйте Эдика. У него кроме танцев–манцев и «хлопанья» наклеенными ресницами, никаких нагрузок.
- А потому, дорогой, - продолжила она, как-будто не я только что ей всё про себя и Эдика сказал, - в этом районебольшая диаспораукраинцев... А, Эдик...Эдик неподходит потому, - и покачав у меня перед носом пальцем, - потому, что у него... не мужественныйвид.
- Тогда Юрия Ивановичавозьмите. У него очень даже мужественный вид иусы... казацкие, чем не запорожец за Дунаем!
- Тебе бы всё хиханьки да хаханьки, а тут серьёзное дело. Юрий Иванович староват длятакой роли...
- Для какой, такой роли? - забеспокоился я, - нет, нет, даже неуговаривайте...
-Ну, Мишенька! – Ты же понимаешь, – взяв меня за пуговицу нарубашке, продолжала уговаривать она меня, - нам необходимо, хотя бы изредка, обновлять нашрепертуар. Ну, ты же умница, всё понимаешь… Согласен? – Да и текст коротенький. Всего по несколько слов на каждого. В основе – действие.
- Яже не могу и номер объявить и, одновременно, загримироваться! – продолжая сопротивляться, привёл я последний,думаю, самый сильный аргумент.
- Ничего, Галина тебя подменит, ей непривыкать. Я с ней поговорю, надеюсь,она согласится.
- Оно ей надо?
- Надо, надо. И ей надо, и всем нам, надо. И... никуда она неденется, если Я попрошу...
- Сомневаюсь...
- А ты, Мишенька, не сомневайся! Всем нам надо помогать друг другу. Нато мы и коллектив! Тыпонял? Кол-лек-тив!
Мне больше нечего было возразить на так поставленный вопрос, и я, скрепя сердце, согласился. Для сопротивления напору Марго требуется сильный характер - я же был против неё, какговорят в народе - слабоват в коленках.
Леонида онабыстро "уговорила". Он, зная её напористость и пробивной характер, особо не сопротивлялся. – От неёне отвяжешься позже, когда мы остались одни, сказал он.
Прочитав тексти уточнив некоторые детали своего монолога, он лишь былнеуверен в реакции худрука. Я тоже надеялся, что Светлов «зарежет» миниатюру.
Совместными усилиями придумали названиеминиатюре: «О…ох! -Нэлюбы, двох!»
Ознакомившись с содержанием, Светлов дал нам зеленую улицу, но предупредил, строго посмотрев на каждого - если, не дай бог, зрители непримут её, атемболее освищут. Я покажу вам кузькину мать и при этом, для наглядности, показал на свой ремень.
Странно, какэтоон забыл про лошадей и овёс упомянуть! - подумал я и нахмурился: не «зарезал» худрук произведение королевы Марго, не «зарезал»… А я такие надежды возлагал на него…
- Не освищут. Поверьте моему опыту, - заступилась за свое детище Марго.
И, действительно, не только неосвистали, а приняли очень дажехорошо. До концанашей командировки мы её подшлифовали, обкатали, и впоследствии частенько включали в репертуар наших концертов.
Забегая вперёд, добавлю - этот номер одобрило руководство филармонии и рекомендовало включить в программу другим коллективам. Авы говорите - третья ка-тего-рия! Тре-тья ка-тего-рия! Вот так-то!Знай наших!
Глава четвёртая
Колеся по району, мы, хоть и редко, но находили окно для небольшого отдыха. А, возможно, сама судьба помогала нам?
При таком плотном графикевыступлений: кстати, предложенном администрацией района, мы, без отдыха, давно бы свалились с ног. От усталости накапливалась раздражительность. По малейшему поводу могла вспыхнуть ссора, и погасить её стоило большого труда. Поэтому, выпадавшие нам часырасслабленияна природе, давали новый заряд энергии, снимали усталость, и раздражение уходило. После отдыха где-нибудь в тени тополей, у прохладного ручейка, снималась напряжённость в коллективе, сами собой исчезали обиды и недовольства друг другом. Мы снова сплачивались.
За деньдовозвращения из командировкив город, после утреннего выступления в одном из отделений очередного совхоза, мы возвращались на центральную усадьбу. Проехав километров десять-двенадцать по грунтовке (ехали кратчайшейдорогой), мы остановились перекусить - чем Бог послал. Место встретилось изумительное.Справа – в тополиной роще, журчащий прохладный ручей, авозле него небольшая уютненькая полянка, окруженная кустами черной смородины.Слева от дороги – скалистый холм, высотой метров десять-пятнадцать, а может быть и вседвадцать, с геодезической треногой на вершине.Онкое-где зарос колючим кустарником, в промежутках которого проглядывали огромные валуны, освещенныеполдневным солнцем.
Перекусив, решили немного поваляться в тени и переждать дневную жару, чтобыне трястись в душном салоне автобуса.
Прошло неболее получаса и мы, молодежь, заскучали, это было очень заметнопомоим товарищам. Энергияпереполняла нас - её необходимо было расходовать, но вот куда?
Галка, Лиля иВера Сергеевна о чём-то шептались, затем, к ним присоединились королева Марго и баянист – Юрий Иванович, апотом подтянулись и остальные. ДажеВсеволод Евгеньевич стал прислушиваться к ихразговору. Оттуда слышались легкие смешки и в нашу сторону, нет-нет да кто-нибудь бросалхитрый, насмешливый взгляд.
Володя,Леонид, Эдик и я, отдыхали несколько в стороне от остальных, но нас начало разбирать любопытство – о чём могут шептаться в той, искоса бросающей взгляды в нашу сторону, группе? Зная озорной характер Галки и любительницу «подшутить», Марго, мы заподозрилинеладное. Так и случилось.
- Эй, ребята!Идите сюда! – позваланас Вера Сергеевна, помахав нам рукой.
- Нечего бока отлёживать, -добавила, посмеиваясь, Галка. Тоже мне, рыцари!Ишь, разлеглись, а дамы скучай.
Предчувствуя какую-то каверзу сихстороны, мы, поднявшись, с опаской приблизились. Но и любопытство, сдругой стороны, нас одолевало - что ещё за розыгрышпридумали эти шутники?
- Мытут посовещались, - с озорным блеском в глазах, сказала насмешница,Галка, - и решили устроить рыцарский турнир.
Увидев наше замешательство илегкое недоумение, она добавила:
- Вы, ребята,не переживайте, суд будет честный и беспристрастный, - произнесяэтислова, она моргнулаправым глазом.
- Вам же хочется размять косточки и показать свою удаль молодецкую перед благородными дамами? - помогла ей Вера Сергеевна, и серьёзно добавила, - храбрецы! Орлы!
- Что, мужики! Струсили? – стал подначиватьнаси Юрий Иванович. – Слаболёгкой физкультурой заняться? Не-е-т, не чувствуется в вас гордости за свойпол...
- Эх! Мнебы пару десяточков лет долой. Показал бы я вам – какие раньше молодцыбыли - стал подзуживать нас присоединившийся к ним, Светлов.
- Победитель в награду получит, конечно, по приезде в город, бутылку шампанского, - стала соблазнять нас коварная Мария Даниловна и …
- Поцелуй королевыМарго. Нашей королевы, не какой-нибудь там...-подсказала шутница Галка, нисколько несмущаясь.
А для наглядности, что другие королевы по сравнению снашей - так себе, покрутила ввоздухе рукой, а затем продолжила: «Представьте себе,сразу после турнира и… при всём честном народе».
Вот зараза! – ахнул я, немогла уж свой поцелуй подарить,или хотя бы Веры Сергеевны, а ещёлучше… я бы с большим удовольствием Лилю поцеловал, а неМарго.
Я бы даже в мыслях не держал, что проиграю, если бымне в качестве презента она предложила поцеловать Лилю.
* * *
Не разговаривать же нарасстоянии при такой серьёзной теме, и мыподошли книмещё ближе. Естественно, выдержать такой напор «общественности» мы несмогли и,посовещавшись, позорно сдались на милость победителей, то есть прекрасных дам и всего общества.
- Прошу ознакомить нас с условиями соревнования и местом проведения, -взял бразды правления в свои руки Володя. – И, пожалуйста, поподробнее, -добавил он и, какнастоящий идальго, отставил ногу и помахал перед собойвместо шляпы,пилоткой изгазеты.
- Да-да, поподробнее, -включился вигру Леонид. Неупуститеникаких мелочей, -добавил он. – Ведь мы рискуем своими молодыми жизнямитолько за одну лучезарную улыбку прекрасных дам.
Ага! – послышался чей-то голос. Абутылка шампанского!Что? Забыли?
- Условиятаковы, - сначалаокинув нас оценивающим взглядом а, затем, повернувшись в сторону холма, началаВера Сергеевна, -вы,по взмаху руки королевы, быстренько-быстренько поднимаетесь навершину холма… вот до той железной штуковины, - ипоказала рукой на железный треугольник, торчащий навершине, - и, ктопервым там окажется, тот победитель.
Тяже-ло-о..., решил я, прикинув расстояние. Да ещё напути этот чёртов колючий кустарник… Здорово влипли! И отказатьсяневозможно, скажут – струсили…
Мы,поглядывая друг на друга, незнали, на что решиться. Думаю, у каждого изнас в голове крутилась одна и та же мысль – болеедурацкой затеи они ничего не могли придумать?Это же,не по асфальту бежать или там, по зелёному газону, это же по камням прыгать, да ещё вгору... а,кустарник? Они,как видно, ни разу в жизни через колючки не пробирались...
Пауза затягивалась.
- Ааа, была, не была! – решил прервать я её. – Помирать, так смузыкой. Ста-но-вись!
Глава пятая
Став в один ряд у черты, проведённой обломком ветки Юрием Ивановичем, и приняв стойку настоящих спринтеров - то есть, согнувшись в три погибели и выставив худые зады, мы приготовились совершить «подвиг» во славу наших дам.
Марго взмахнула косынкой, а Юрий Ивановичкрикнул- Пошел!
И мы рванули!
Я мчался, не разбирая дороги. Ломился сквозь колючий кустарник как танк. Смотреть по сторонам было некогда. Мне было не до моих соперников. Думаю, им тоже. Взбираясь вверх, нужно было смотреть под ноги и, в тоже время, нетерять из полязрения треногу.
Скача с камня на камень, с валуна навалун, какгорный баран, я хоть и не очень резво, но всё же поднималсявсё выше и выше.
Сверху палило солнце. Валуныисточали жар, словно это были не просто валуны, а настоящие доменные печи. Пот заливаллицо, лез вглаза. Сердце бешено стучало, пытаясь выпрыгнуть из груди. Я устал!Не знаю, какдругие, но черездесять метров подъёма по валунам, да ещё с набитым во время обедабрюхом... Ох, до чего же я устал! Господиии!Зачто наказуешьты нас так тяжко?
У меня в голове мелькнула мысль - да пропади оно пропадом это рыцарское соревнование! Сейчас лягу и буду лежать, пока непозовут, иначе…, иначе помру здесь не запонюх табаку… - Анасмешки..., насмешки… я их как-нибудь переживу...
Ставяногу на очередной валун, я краем глаза увидел на нём чуть шевелящуюсяпёструю ленту. Змея!!! – пронзилаиспуганная мысль. Змеязаползлана валунпогретьсяна солнышке? Всё, мне конец! – Отпрыгалсядобрый молодец во цветелет. Будет жить мир без тебя, Кутузов, а тело твоё, молодое и красивое, с огромным удовольствием будут лопать разныетам жучки-червячки. Брр! - как искры из костра, мелькали в моём мозгу мысли...
В самый последний миг, я ужне знаю каким чудом, но смог направить ногу чуть правее змеи и ненаступить нанеё. Я прыгнул свалунатакбыстро, чтозмея, наверное, даже непоняла, что это рядом снейпоявилось и тут же исчезло! А может онаразомлела на солнышке и не успела среагировать? А может её солнцеослепило? Сто, тысяча "а может",и ни одного ответа.
Я помчался вверх со скоростью курьерского поезда, пыхтя и отдуваясь.Только вотличие от него, я гудки неподавал… да
какие уж тут гудки? До гудков ли мне было?
Я убегал от змеи... От собственной, и такой близкой смерти я
убегал! Где то в кустарнике, аможет среди валунов, япотерял один туфель. Я ломился словно бизонсквозь любые преграды, не
чувствуя босой ногой ни острых колючек,впивающихся
в ногу, ни режущих острых камней. Господиии! Как
я бежал!.. Я никогда в жизни такне бегал. Будь это настоящие соревнования на
стадионе, в присутствии тысячзрителей, япобедил бы всех, честное слово. Даже самых титулованных!Самых, самых!..
И вот, я навершине. Никого!
Я первый! Я победил!
Да здравствует Миша Кутузов! И ещё раз – Даздравствует!.. Я жеговорил, что проворнееменяникого нет... да я...
Упиваясь победой, и чуть отдышавшись, я огляделся вокруг. О,Боже! Привалившись спиной ктреноге, полусидел, полулежал Леонид. Его грудь ходилаходуном. Он тяжело, схрипом,дышал, но счастливаяулыбка озаряла еголицо.
Я, не победитель, огорченно подумал я и, тут же - а, где же остальные «доблестные рыцари» - Володя? Эдик?..
* * *
Чуть позженашёлся Володя. Он сумел поднятьсячуть выше серединыхолма и сидел, отдыхая. За валуном и кустарником его не было видно.
Когда мы с Леонидом спускались с вершины холма, он поднялся иприветственно махнул нам рукой.
А Эдик? – спроситевы.
Он оказался умнее и дальновиднее нас. Он вообщене побежал, он стоял средиболельщиков, ничуть не чувствуя себя уязвлённым.
Минут через тридцать, совместными усилиями всейтруппы, нашли «мою туфлю». Азмеюмы не нашли. «Напуганная», она, скорее всего, поторопиласьзаползти в свою нору. Ну, их кбесу! – наверное, подумала она -отэтих придурков, человеков, ничего хорошего недождёшься. Чего прыгают? Чего скачут? Никакого покоя от них.
Кто жепобедил? – спросите вы.
Победиладружба! – такрешили дамы и всех поцеловали, конечно, кромеЭдика, да и то, после того как мы сполоснулись в ручье.
- Пора ехать! – поторопил нас Светлов. Мыподзадержались.
Отыграв Заключительный концерт в районном ДомеКультуры, и наслушавшись благодарственных речей от руководства с вручением Почетной грамоты,мы на следующий день выехали домой.
«В гостях хорошо, адомалучше!» -так гласит народная мудрость.Возвращатьсядомой приятно, особенно ктем, кто тебедорог и кто с нетерпением ждет твоего возвращения.
---<<<>>>---
Нет комментариев. Ваш будет первым!
