Сёстры.

Акулина и Анфиса - сёстры-близнецы. Их мама умерла, когда девочки были совсем крошечными. А о том, что у них был отец, девочки не подозревали. Одинокая сестра мамы - Клавдия, приехав на похороны из Москвы, забрала с собой белобрысых девчушек.
- Ох, и натерпелась я попервости с вами лиха, — рассказывала Клавдия. - То вы плакали, то мамку звали, то болели. Да так болели, что ни один доктор не знал, чем вас лечить.
- А я помню, — вступала в разговор шустрая Акулина. — У меня головка болит, а ты мне ручку на головку положила. Мне хорошо стало и я сказала «мамочка». А ты меня поцеловала.
- Правильно говоришь, — обнимая ясноглазую худышку, с любовью говорила тётушка.
- И я помню, — чуть не плача, вмешивалась в разговор Анфиса. - Помню, это я первая сказала «мамочка» и обняла Клавдию.
- Ну, не спорьте, мои родненькие! — обнимая девочек, говорила счастливым голосом Клавдия.
С того памятного вечера, когда девочки болели, они стали одной семьёй: мамой с двумя дочками.
Шли годы, Клавдия в день похорон сестры ездила с девочками к ней на могилу.
Первые несколько лет автобус довозил их до села. Бывшие соседи были приветливы и гостеприимны. Но Клавдия ни у кого не задерживалась, они с девочками шли до кладбища дорогой, что бежала от села между полей зрелой пшеницы к редкому лесу. Тут на пригорке Клавдия кормила девочек, поила чистой родниковой водой. Девочки смотрели вдаль, спорили, далеко ли до кладбища. А Клавдия любовалась родными  с детсва знакомыми местами:вон там стоял одинокий дубок, молодёжь водить любила хоровод вокруг него,а там  чуть левее заросли малины, ох и сладка была ягодка! Вспоминала и рассказывала девочкам, как с мамой своей и отцом ходила в церковь, как звонили колокола. И как было здесь многолюдно и весело.  За этими рассказами дорога казалась короткой.

   Поправив крест, украсив могилу свежими цветами, Клавдия присаживалась с девочками на скамейку. Мысленно она говорила с сестрой: "Ну вот, видишь, здоровенькие, красавицы, послушные. Спасибо тебе за них. Украшение жизни они моей."
Клава с девочками заходила к сторожу кладбища, дяде Васе. Поговорив с ним и угостив его, они отправлялись в обратный путь. Дожидались проходящего автобуса, ехали на вокзал. Возвращались в Москву поздно вечером. Но неожиданно перестал ходить автобус в село, и от станции до села они добирались на случайных машинах или лошадях. Исчезла сторожка с кладбища, и нет больше сторожа. Поля, что так радовали глаз тучностью урожая, стояли запущенные, а потом и вовсе голые. Односельчане встречались всё реже. А те, что встречались, не радовались, а зло посмеивались. Как бы упрекали Клавдию, что уехала в Москву, сестру бросила. А теперь вот явилась на могилу.
- А почему люди такие злые? - спрашивали девочки. - Чем ты их обидела?
Клавдия сама не понимала. Но больше всего её удивляло, что встреченные ими люди были пьяные, или, как говорили, «выпимшие».
В Москве Клава работала дворником. Когда девочки пошли в школу, их первой и самой лучшей подругой стала Соня.
Соню в школу провожал и встречал дедушка - Лев Абрамович. С Клавой они подружились. И в гости Клава с девочками была приглашена незамедлительно. Роза Марковна, жена Льва Абрамовича, играла на пианино, а девочки пели и плясали.
- У вас умненькие девочки, — сказала Роза Марковна. - У обеих хороший слух. Девочки, хотите учиться играть на пианино?
- Да! - Закричали обе.
А Соня села к пианино и лихо заиграла вальс. Девочки закружились.
- Ну, вот!- сказал Лев Абрамович, - дружное трио!
Шли годы. Девочки выросли, закончили школу. Акулина получила паспорт на имя Лины. Анфиса оставила прежнее имя.
Девочки успешно поступили в консерваторию. У Лины - замечательные вокальные данные, и она стала певицей. Анфиса после окончания консерватории уехала в небольшой город преподавателем музыки. Соня осталась в Москве аккомпаниатором, и вместе с Линой они выступали на концертах.
Вскоре девочки остались без работы. Клава состарилась и часто стала болеть.Она переживала за девочек, их будущее.Жили они в квартире с двумя маленькими комнатами. У Лины был  любимый друг Миша. У Анфисы не было сердечного друга. Но вскоре всё поменялось.

  Теперь они живут в Израиле.

И Клава выглядит вполне счатливо. Она часто улыбается. Её можно видеть спешащую за покупками в магазин, и отдыхающую в парке, на скамеечке. Клаву уважают соседки, у неё много подруг. У каждой своя семья и неизгладимые воспоминания, которым уже не суждено, наверно, сбыться.