Спящее сердце

–Так вы мне поможете? – клиентка взглянула на меня с такой надеждой, что мне очень захотелось ей отказать. Желательно погрубее – так, чтобы она здесь разрыдалась и поняла как ничтожна перед настоящей силой, и…
            И я этого не сделала – аренда сама себя не заплатит, а у моего агентства магических услуг разного профиля и без того уже есть долги. А тут клиентура, хоть что-то да надо отбить. Хорошо что хоть такое имею!
            Надо было, наверное, не рыпаться, а оставаться в Академии, как предлагали, перешла бы в младшие преподаватели, потом до профессора бы поднялась, ан нет! Бизнес захотела делать, крутой захотела стать, наслушалась, чтоб их всех, что, мол, магов теперь хорошо принимают и к ведьмам идут людишки.
            Впрочем нет. Совсем уж вину с себя не снимаю. Люди всегда шли к магам и ведьмам, просто раньше это было преступлением, а тридцать лет назад, как все правительства и парламенты уравняли нас с людьми в правах и обязанностях, прекратив долгую и страшную войну, так это перестало быть преступлением, и люди пошли радостнее. Правда, тридцать лет это не срок, это и человечек проживет, чего уж про нас говорить! Но ситуация улучшается, чего уж там – в городах крупных и цивилизованных можно встретить свободно рекламу различных магических услуг, я и сама размещаюсь – приходите, мол, людишки, в моё агентство «Спокойный Сон» если вас тревожат неудачи, невзгоды, огорчения…
            Но то в крупных городах. В посёлках и деревнях ситуация ещё долго не сравняется, не перейдёт даже к вежливому холоду, там до сих пор могут гнать из магазина ведьму, зашедшую купить молока или даже не пустят на почту мага – мелочно? Ещё как.
            Но мы не лучше. Мы ещё долго не будем равны. Мы не можем без людей – наша энергия, наша сила и наши знания базируются на людских слабостях, на людской энергии, которой они не умеют пользоваться и на их памяти. И люди без нас не могут – ни одна технология не заменит магии!
            Но кусать мы друг друга продолжаем. Хоть по-тихому, хоть подло, но укусим. За сожжённых сестёр, за утопленных братьев. И люди нас кусают – за порчи, за сглазы, за то, что мы просто мы.
            В новом мире всегда приходится учиться молчанию. В мире же где тебе надо ежемесячно откладывать нехилую сумму на аренду помещения, зарплату помощнице и рекламу – молчание должно и вовсе стать первым навыком, своеобразной магией.
–Я постараюсь, но вы должны понимать, что ваш выбор – это всегда только ваш выбор.
            Клиентка взглянула с недоумением. Вот зараза! Всё время забываю мудрые слова моего наставника ещё по Академии – профессора Карлини:
–Магрит, дорогая моя, упрощай всё! Всегда объясняй всё так, словно ты говоришь с идиотами…
            Минуту, дорогая моя, сейчас я тебе упрощу.
–Вы должны понимать, Элизабет, да? Так вот, Элизабет, вы должны понимать, что несёте ответственность, – я попыталась перевести сказанное прежде на язык человечинки.
–Я понимаю! – Элизабет даже возмутилась.
            Не понимаешь. Не можешь ты этого понять. Если бы понимала, то не пришла!
–Вы просите воздействовать на другого человека, Элизабет. Это возможно, но это подло. Вы должны понимать…
–Я понимаю! – Элизабет даже дослушивать не хотела. – Понимаете, я же люблю его. Он будет со мной счастлив! Я сделаю всё-всё для этого. Разве плохо, если и он полюбит меня?
            Во-первых, конечно же, в самой любви ничего плохого нет, но, учитывая, что полюбит он ни разу недобровольно по твоему заказу, то да – это плохо.
            Во-вторых, кто тебе сказал, что это счастье для него? Или для тебя? Ты любишь его на расстоянии незнания.
            В-третьих, Магрит, заткни свои мысли! Мозга ей в голову своего ты не вложишь, а аренда сама себя не заплатит, а за всех думать – спятить за три дня. Ты предупредила, она протупила на твоём предупреждении. Всё, умываем руки, мысленно благодарим Тьму за то, что люди глупы и проклинаем её за это же и принимаемся за приворот.
–Вы хорошо подумали? – безнадёжно спросила я, давая последний шанс этой наивной и злой от своей наивности человечинке.
–Разумеется! – она даже выдохнула с жаром и закивала мелко-мелко, пытаясь утвердить свои слова на известной ей одной высоте величия придуманного чувства.
            Да в пекло вас!
–Цену я вам назвала, как оплатите?
–Наличкой, – здесь Элизабет взяла деловой тон, отойдя, наконец, от воодушевлённо-восторженного.
            Забавно, почти все клиенты платят наличкой – понятно, конечно, не хотят светить в банке свои переводы, но забавно. А ещё неудобно, потому что я плачу через банк и налог, и аренду, а это значит, что каждую неделю моя несчастная помощница Габи идёт по-людски в людской банк, где долго и муторно происходит пересчёт выручки и заполнение реквизитов. Возвращается она оттуда всегда такая злая, что я, как лицо начальственное, от неё гашусь в своём кабинете.
–Тогда вы точно выполните мои инструкции, – я поднялась. Нужно было действовать. Во-первых, приготовить отвар для помутнения рассудка – его надлежало подлить несчастному, попавшему под любовь Элизабет, мужчине. Во-вторых, надо было добавить в настойку приворотную какую-то часть объекта – Элизабет заверила, что у неё имеется два волоса возлюбленного, и дать подробные инструкции (под роспись об ознакомлении!) как и когда подлить сию дрянь. В-третьих, надо было ещё раз проинструктировать клиентку и уже у порога взять с неё расписку о том, что ей понятны все условия и предписания, что она их выслушала и приняла и берёт на себя ответственность за дальнейшее.
            Глупость страшная все эти расписки, но наш магический мир, ещё тридцать лет назад не знавший особенно бюрократии, принялся её постигать с особенным жаром. Оказалось, людишки любят судиться – то им эффект не тот, то, напротив, слишком тот. Не спорю, среди нас тоже бывают те ещё филоны, но в девяти из десяти претензионных случаев человечки сами нарушили пропорции, время приема или ещё чего-нибудь.
            Никогда не забуду дело одной моей приятельницы Сэнды, из которого она с трудом выпуталась. Суд обвинял Сэнду в убийстве по неосторожности мужа клиентки. Клиентка пришла за тем, чтобы муж перестал посматривать по сторонам на других женщин, Сэнда дала отвар и инструкцию как его подлить и…
            Кончилось смертью. Или, как цинично пошутили в наших кругах:
–Исполнением желания клиентки.
            Но если серьёзно, то дошло до разбирательство и Сэнду спасло только то, что её клиентка оказалась честной дурой и показала на разбирательстве, что сама налила больше, чем требовалось.
–Чтоб побыстрее! – объясняла она свой поступок, не понимая, почему должна отказаться от обвинений в сторону ведьмы, которая свела её мужа в могилу.
            Так что – бюрократия, бюрократия и бюрократия. Ты, человечинка, получила от меня инструкции и расписалась в том, что ознакомлена с ними. Расписалась? Ну вот, там пусть хоть море горит, меня это не касается!
            Элизабет уже была у дверей, всё ещё восторженная и радостная, теперь даже безумно-счастливая, предвкушающая. Но остановилась, чтоб её, решила поделиться со мной своим ликованием:
–Знаете, вы делаете очень хорошее дело! Вы не представляете, какой покой уже сейчас я ощущаю в своей душе. Моё сердце, кажется, готово от счастья выпрыгнуть из груди…
–Сходите к кардиологу! – посоветовала я, но Элизабет меня не услышала. Её сердце пело, а моё спало.
            Не тому меня учили в Академии, не тому. Там твердили, что магия – это благо и сила, что тот, кто обладает силой, несёт ответственность.
            Но там не научили где работать ведьме. Работать так, чтобы не сводить концы с концами, чтобы не копить два месяца на новую мантию или котёл для зелий. Останься я работать в Академии или пустись куда-нибудь в работу нашего мира, так жила бы также. Зато без угрызений совести!
            Но уж нет. Я не для того усыпила своё сердце, чтобы здесь ещё ныть!
–Габи, следующий!
***
–Эта должность должна быть моей! – новые двери приносят новых гостей.
–Марк, – я кашлянула, стараясь быть деликатной, – вы действительно полагаете, что иного способа, кроме магического, получить её, у вас нет?
            Если бы не аренда, я бы сказала, что никто никому ничего не должен, уж тем более какая-то должность!
            Но я не могу. Поэтому я просто думаю об этом и мне легче.
–Послушайте, – посетитель перешёл на тот раздражающий снисходительный тон, после которого любая порядочная ведьма обязана навесить порчу!
            Но я не очень-то и порядочная.
–Послушайте внимательно, если был бы какой-то ещё способ, я бы к вам не пришёл!
            И гость демонстративно оглядел мой несчастный кабинет. Конечно, я вижу, сколько стоит его костюм, и сколько стоят его часы, которые он нарочито небрежно время от времени мне демонстрирует. Но что с того? Это не я к нему, это он ко мне пришел, и…
            Моя совесть говорит со мной голосом моего наставника профессора Карлини, но пора бы ей уже заткнуться. Я не в Академии. Я в реальном мире.
–Хорошо, Марк, вы получите эту должность. Скажите, как вам удобнее будет заплатить?
            Я снова поднимаюсь и снова действую. На этот раз ему инструкций не будет. Я сделаю сама – пусть второй претендент просто опоздает на решающее собрание. Вот и всё.
–А он останется работать дальше? – Марк  остался сидеть в кресле даже после того, как я, закончив нужные действия и вплетя в нити судьбы незнакомца зловещее опоздание, устало опустилась в кресло.
–Да, его не уволят.
            Я даже улыбнулась – надо же, Марк негодяй, конечно, но не до конца! Переживает за соперника.
–А можно как-то от него избавиться? Ну чтоб насовсем…пусть его машина там собьёт или что-то такое? – уточнил гость.
            Нежное и доброе сердце всегда рвут крючья. Самый простой способ – усыпить своё сердце, сделать его невидимым, спрятать в сон как в самый надёжный саркофаг, чтобы не постигло сердце разочарование и обида.
–Я заплачу! – заверил гость.
            А я не сомневаюсь. Я знаю даже, что заплатит он наличкой и пулей вылетит с чёрного входа, не пожелав воспользоваться дверью для посетителей. Более того – пойдёт быстро, не оглядываясь, потеряв весь свой лоск.
            Человечинка! – вот и весь ответ! Алчное, жадное неуёмное сердце против моего спящего. Впрочем, почему против-то? Кто будет биться с тем, что крепко и надёжно спрятано во сне?
***
            Реклама точно двигатель торговли. Мои услуги – это тоже продукт и значит, я тоже торгую. Хорошо, что я не стала жадничать на рекламу и постоянно добавляю расклейки по городу. Если так пойдёт, выйду на экраны с рекламой и может на радио.
            А пока идёт. Тьфу-тьфу, сила тьмы, не спугни души заблудшие!
            Открывается дверь – опять и снова, являет то одно лицо, то другое, но в каждом одинаковый страх – где-то скрытый, где-то откровенный. Габи объявляет имя за именем, вносит кофе и воду по мере необходимости, а я храню, храню своё спящее сердце среди всех этих людей.
–Он должен переписать наследство на меня! – возмущается женщина. Ей неважно, что наследство отца она должна разделить с братом, что этот самый брат ухаживает за отцом, пока она…
            Впрочем, ей это неважно, а если неважно ей, то почему должно быть важно моему спящему сердцу? Пусть разбираются в семейных дрязгах, и я промолчу, сумею промолчать о том, что завещание – это важный документ, но всегда есть суд, всегда есть закон, и по нему брат моей клиентки может себя защитить и получить часть имущества.
            Если захочет, конечно, если его собственное сердце не уснёт тогда от усталости и скандалов с сестрой.
–Наличка или чек? – интересуюсь, поднимаюсь, действую, выдаю инструкции.
            День летит. Я чувствую голод, но понимаю, что съесть не смогу и куска – усыпить сердце – это ещё ничего, желудок больше предатель, его равнодушие надо взять измором!
–Мне нужно, чтобы он меня боялся! – ещё один гость, но на этот раз я даже имя забываю. Габи что-то там сказала, а я кивнула, и…
            И чёрт с ним!
            Рот хочет спросить: «зачем тебе это нужно, человечинка?» – а сердце упрямо спит, и я не спрашиваю, просто уточняю детали, поднимаюсь, действую, выдаю инструкции.
            В последнее время все как будто сговорились быть мерзкими! Раньше хоть дома с привидениями попадались или проклятия там на предметах, а тут – приворот, напугай, заставь, уничтожь, прокляни, наведи и тому подобное. Никакого творчества, никакого чувства юмора не хватит, хватит только сна.
            Поэтому спи, сердце, а тело моё позаботится о том, чтобы когда-нибудь тебе было комфортно.
–На сегодня всё, – сообщила Габи, когда день уже умирал. – На завтра записано трое – один клиент хочет попросить средство от бессонницы…
–Чистая совесть и холодное сердце! – я огрызнулась без всякого усердия. Габи задевать не хотелось, но она умница – не задевается от мелочей, знает, что со мной бесполезно и что я не злая. Да и нравится ей в моём агентстве. Сидит, отвечает на звонки и письма:
–Добрый день, агентство «Спокойный сон», слушаю вас!
            И нас тут всего двое – она и я, если что – договоримся. Отпущу пораньше, не замечу опоздание или какую-то досадную мелочь рабочего процесса. Ничего! Там тут делить нечего! Вообще нечего. Она, в конце концов, не имеет бессонницы, её сон соответствуют вывеске учреждения, а мой сон полон кошмаров и тяжести, и благо, если он ещё придёт! Получается забавная шутка природы: сердце, выспавшись за день, ночью начинает буйствовать.
–За сегодня сделали выручку. Если так пойдёт дальше, то к концу недели не только из долгов выйдем, но даже кое-что останется! – Габи попыталась меня порадовать, я вяло шевельнула рукой – ага-да, слышу.
            Она кивнула, поняла, направилась к дверям, но у дверей остановилась, спросила:
–Магрит, я, может, не в своё дело лезу…
–Не в своё, – согласилась я, но разрешила ей договорить.
–Может помощника…ну, какую-нибудь ещё ведьму или мага? Я бы сама, но…– Габи закраснелась. Её способностей на расклад карт не хватит, даже для отвода глаз. Хотя она и из магической, хорошей семьи, но просто так бывает. Ей даже хуже чем многим – она из магической семьи, жила и росла в окружении магов, но осталась для них чужой, так как не овладела даже базовыми навыками. А в мире людей она имеет клеймо «магички».
            Обидно!
–Если дела пойдут, – я не стала напоминать, что по последней поправке мы не можем набивать в своё агентство всех, кого хотим. Мне помощницу-то пришлось выбивать, а то город считал, что я могу явить опасность, если вдруг окажусь близко к кому-то из своих и стану со своим работать. Как будто я полная дура и буду вредить городу, в котором живу!
            Людям, и по одному – это одно дело, но городу и жителям его?..
            Спящее сердце помогает убедительно лгать. Я хотела поразмышлять ещё об этом, когда Габи, повеселев, вышла, но почти тут же из приёмной раздался её возмущённый голос:
–Рабочий день окончен!
–Я знаю, – ответил знакомый голос и я велела:
–Габи, пусти его.
            Она покорилась, хотя даже за дверью слышно было её ворчание – Габи хорошая и стережет мой покой. Как умеет, конечно, и настолько, насколько я могу ей это позволить.
–Добрый вечер, Магрит! – на пороге кабинета появился Ричард.
            Друзьями мы не были. В Академии я ему помогала одно время, но и то – по собственной глупости, пока сердце ещё не научилось спать. Потом отпустило, приятельствовали, пересекались через знакомых и через дела. У него тоже агентство, правда, он всегда был богаче и ловчее меня, делал деньги там, где я не умела их делать, заводил полезные знакомства и, видимо, выдрессировал свою совесть на вечный сон.
–Какого тебе тут надо? – спросила я. Хамить ему смысла не было, он не обижался, так как привык работать с людьми богатыми и властными, хоть и всего лишь с людьми. Но настроение у меня было плохое, так что я должна была хоть как-то себе выгадать небольшую месть.
–Так тут встречают друзей? – Ричард сел без приглашения напротив меня.
–У меня нет друзей. Одни приятели и знакомые, – напомнила я. – Зато их много.
–Твоё право, – согласился он, – но друзья полезнее.
–Смотря что определять дружбой.
–Наша дружба позволила тебе поднять небольшую сумму за короткую прогулку (*), – Ричард пожал плечами, – исключительно из дружеских чувств я…
–Завали!  – посоветовала я. – И про дружбу мне сказки не рассказывай. Я тебя знаю.
            Ричард попытался возмутиться, но вовремя вспомнил, что я и впрямь его знаю.
–Хорошо, – сдался он, – но если говорить об определении дружбы, то я считаю, что дружба – это когда человек обязан тебе куда больше, чем ты ему.
–Завали дважды! Скажи лучше по делу.
–Сегодня к тебе пришла клиентка. Элизабет. Могла назваться по-другому. Она блондинка, высокого роста…
–Я что, ещё людей запоминать буду? – начало мне не понравилось, но показывать этого было нельзя.
–Сглупил! – усмехнулся Ричард и ловким движением извлёк из пустоты перед собой фотокарточку. Знакомую мне. Утром мне показывала её та самая Элизабет, умолявшая о привороте.
            Именно этого человека она хотела получить.
–Не в моём вкусе, – я пожала плечами, хотя уже начала соображать причину его визита.
–По-моему неплох, – возразил Ричард. – Лицо у него очень запоминающееся, да и фигура вроде…
–Он человек, а значит не в моём вкусе, так что если ты устроился на подработку свахой, то забирай это и вали.
            Ричард не удивился и этому. Он остался спокоен.
–Она приходила к тебе, она сама этого не скрывает. И мы оба знаем зачем.
            Пришла моя пора помолчать и подумать.
–И что с того? – я не пришла ни к какому разумному выводу. Какая разница кто там ко мне ходит? Выдавать клиентов, их имена, адреса и просьбы я не буду. Здесь не продавят даже законы. Ричард это знает тоже – он и сам хранит тайны своих клиентов и меня знает.
–Слухи дошли до этого человека. Он под моей защитой.  Он пришёл ко мне просить помощи, и я окажу ему эту помощь.
            Вот оно что! Конечно, наверняка ещё до обращения к ведьмам, даже если я первая, к кому эта Элизабет обратилась, она предпринимала попытки сблизиться с ним, и,  видимо, весьма навязчивые, раз несчастная жертва, получив слух о том, что Элизабет пошла к ведьме, сам побежал искать защиты.
–Угрожать пришёл? – напрямик спросила я. – Мол, не помогай ей, а то будешь иметь дело со мной?
            Поздно! Я дала отвар. Остальное неважно. И вообще – Ричард не идиот наверное, понимает, что маги от ведьм отличаются и не дай тьма нам с ним выйти на открытый бой.
–Угрожать? – он не удивился, а сыграл удивление. – Тебе? Ни за что!
            Всё правильно. Люди могут делить меж собой наши влияния и наши интересы, могут говорить, что кто-то из нас на их стороне, но это всё ложь. С людьми мы не враги всего тридцать лет, а этого мало. Мы, маги и ведьмы, ведьмаки и волшебники, пророки и предсказатели, целители и исследователи магии всегда будем на одной стороне. На нашей стороне. И ни возраст, ни наше местонахождение, ни наши должности, ни наши предпочтения в пицце и алкоголе, ничего, совсем ничего не может нас переманить к людям.
            Мы можем ненавидеть друг друга, но до конца будем стоять друг за друга. Потому что люди хуже. Это племя, которое нас истребляло и которое всегда будет чужим. Ну или не всегда, а ещё долго.
–Тогда повторю свой вопрос! – я усмехнулась, – какого тебе тут надо?
–Это смешно, но я предлагаю тебе заработать. Снова. На пару, – Ричард развалился в кресле с удобством, он попал в свою стихию.
–Ну-ка?
–Эти дурачки очень полезны. Она хочет получить его, он хочет от нее избавиться. А мы просто ведём бизнес. Она пришла к тебе, он пришёл ко мне. Я скажу ему, что его сумасшедшая воздыхательница обратилась к ведьме, и сдеру с него за защитный амулет в три раза больше, чем полагается. А то надо же работать со своими!
–И где тут моя прибыль? – спросила я. Я знала что он предложит, но я не хотела это озвучивать. Озвучить – согласиться. Пусть сердце спит, пусть оно думает, что это Ричард меня уговорил!
–Ты скажешь этой Элизабет, что её возлюбленный обратился к магу и теперь, чтобы его получить, нужно снять защитные чары, а это стоит дороже…
–А в итоге?
–А в итоге у кого-нибудь из них кончатся деньги. Всё, чтобы ты не сомневалась, разделим пополам.
            Ричард был сама любезность, но я знала – не доверяет. Поэтому пополам. Боится, что моя сумасшедшая Элизабет наизнанку вывернется, а достанет все деньги мира.
–Сама подумай, Магрит, – убеждал Ричард, – нам прибыль, а им то, чего они хотят.  За любовь, ровно как и за попытку от неё скрыться, надо платить. Хорошо платить. Если не могут разобраться сами, да так, что идут к нам, пусть платят!
–А если он захочет её убить? – спросила я. Не знаю даже, волновало ли это меня всерьёз?
–Заплатит и за это! – Ричарда мой вопрос не удивил. – Так что?
            Я кивнула. Слово может разбудить спящее сердце. Вечер близится к ночи, оно скоро проснётся и придёт моя бессонница.
–Тогда до встречи! – он поднялся, заметив мой взгляд на часы. Понял или проявил такт – не знаю. Остановился у дверей по старой и дурной привычке всех непрошенных мерзавцев: – у тебя всё хорошо?
            У него даже голос изменился, стал сочувственным, мягким. Но я не поддалась:
–Лучше всех.
–Ивовый отвар помогает уснуть, – вот теперь Ричард вышел. Как всегда! Сказал гадость и ушёл. Неужели понял? Неужели почувствовал, что моё сердце в нарочитом сне-не сне и мстит мне за это?
            Я посидела ещё минуту, прислушивалась к себе. Затем решилась, вскочила, рванула к дверям, миновав удивлённый окрик Габи, вылетела на улицу, где шумел, оживал по-особенному яркий ночной город.
–Ричард!
            Он не ушёл ещё, не использовал магию перемещения…что ж, не одним людям нравится ночной город.
–Магрит? – он был удивлён по-настоящему, но приближался уверенно. – Ты что, забыла мне напоследок сказать гадость?
            Я старалась не замечать ночной прохлады, старалась не думать о своём спящем сердце, которое вот-вот проснётся и снова ввергнет меня за всё свершенное в бессонницу, и у меня получалось.
–Я тут подумала…– но я ещё мялась.
–Впечатлён! – он усмехнулся и усмешка решила итог. Мы всё равно далеки от людей. Всегда будем далеки.
–Знаешь, нам надо сравнить наших клиентов, дела, что если эта парочка не единственная, на ком можно…на ком мы можем…
            Я не договорила. Не могла договорить. Это уже было моё решение, которое не спишешь на «уговорил».
–Не ожидал! – признал Ричард. Ему было весело в отличие от меня. – Что ж, тогда до завтра, приходи в моё агентство после закрытия, поговорим.
            Всё правильно, теперь мы на его территории – здесь правят обман, интриги, вымогательство. А чего я хотела? Работать и не мараться? Мараться наполовину? Ничего, когда-нибудь моё сердце не будет нуждаться в своём сне, когда-нибудь оно будет живым снова. Но пока – порядочность – роскошь, и моё сердце должно научиться спать даже через мою бессонницу.
–До завтра! – я махнула рукой и постаралась быть беспечной. Не надо ему видеть моей тоски, ещё загордится.
(*) – история из рассказа «Чёрный сад». На сегодня рассказ «Спящее сердце» – третий из вселенной «Агентство "Спокойный сон"». Первый – «Об одном доме». Всё в свободном доступе.
 
           
 
 

© Copyright: Анна Богодухова, 2024

Регистрационный номер №0524009

от 1 января 2024

[Скрыть] Регистрационный номер 0524009 выдан для произведения: –Так вы мне поможете? – клиентка взглянула на меня с такой надеждой, что мне очень захотелось ей отказать. Желательно погрубее – так, чтобы она здесь разрыдалась и поняла как ничтожна перед настоящей силой, и…
            И я этого не сделала – аренда сама себя не заплатит, а у моего агентства магических услуг разного профиля и без того уже есть долги. А тут клиентура, хоть что-то да надо отбить. Хорошо что хоть такое имею!
            Надо было, наверное, не рыпаться, а оставаться в Академии, как предлагали, перешла бы в младшие преподаватели, потом до профессора бы поднялась, ан нет! Бизнес захотела делать, крутой захотела стать, наслушалась, чтоб их всех, что, мол, магов теперь хорошо принимают и к ведьмам идут людишки.
            Впрочем нет. Совсем уж вину с себя не снимаю. Люди всегда шли к магам и ведьмам, просто раньше это было преступлением, а тридцать лет назад, как все правительства и парламенты уравняли нас с людьми в правах и обязанностях, прекратив долгую и страшную войну, так это перестало быть преступлением, и люди пошли радостнее. Правда, тридцать лет это не срок, это и человечек проживет, чего уж про нас говорить! Но ситуация улучшается, чего уж там – в городах крупных и цивилизованных можно встретить свободно рекламу различных магических услуг, я и сама размещаюсь – приходите, мол, людишки, в моё агентство «Спокойный Сон» если вас тревожат неудачи, невзгоды, огорчения…
            Но то в крупных городах. В посёлках и деревнях ситуация ещё долго не сравняется, не перейдёт даже к вежливому холоду, там до сих пор могут гнать из магазина ведьму, зашедшую купить молока или даже не пустят на почту мага – мелочно? Ещё как.
            Но мы не лучше. Мы ещё долго не будем равны. Мы не можем без людей – наша энергия, наша сила и наши знания базируются на людских слабостях, на людской энергии, которой они не умеют пользоваться и на их памяти. И люди без нас не могут – ни одна технология не заменит магии!
            Но кусать мы друг друга продолжаем. Хоть по-тихому, хоть подло, но укусим. За сожжённых сестёр, за утопленных братьев. И люди нас кусают – за порчи, за сглазы, за то, что мы просто мы.
            В новом мире всегда приходится учиться молчанию. В мире же где тебе надо ежемесячно откладывать нехилую сумму на аренду помещения, зарплату помощнице и рекламу – молчание должно и вовсе стать первым навыком, своеобразной магией.
–Я постараюсь, но вы должны понимать, что ваш выбор – это всегда только ваш выбор.
            Клиентка взглянула с недоумением. Вот зараза! Всё время забываю мудрые слова моего наставника ещё по Академии – профессора Карлини:
–Магрит, дорогая моя, упрощай всё! Всегда объясняй всё так, словно ты говоришь с идиотами…
            Минуту, дорогая моя, сейчас я тебе упрощу.
–Вы должны понимать, Элизабет, да? Так вот, Элизабет, вы должны понимать, что несёте ответственность, – я попыталась перевести сказанное прежде на язык человечинки.
–Я понимаю! – Элизабет даже возмутилась.
            Не понимаешь. Не можешь ты этого понять. Если бы понимала, то не пришла!
–Вы просите воздействовать на другого человека, Элизабет. Это возможно, но это подло. Вы должны понимать…
–Я понимаю! – Элизабет даже дослушивать не хотела. – Понимаете, я же люблю его. Он будет со мной счастлив! Я сделаю всё-всё для этого. Разве плохо, если и он полюбит меня?
            Во-первых, конечно же, в самой любви ничего плохого нет, но, учитывая, что полюбит он ни разу недобровольно по твоему заказу, то да – это плохо.
            Во-вторых, кто тебе сказал, что это счастье для него? Или для тебя? Ты любишь его на расстоянии незнания.
            В-третьих, Магрит, заткни свои мысли! Мозга ей в голову своего ты не вложишь, а аренда сама себя не заплатит, а за всех думать – спятить за три дня. Ты предупредила, она протупила на твоём предупреждении. Всё, умываем руки, мысленно благодарим Тьму за то, что люди глупы и проклинаем её за это же и принимаемся за приворот.
–Вы хорошо подумали? – безнадёжно спросила я, давая последний шанс этой наивной и злой от своей наивности человечинке.
–Разумеется! – она даже выдохнула с жаром и закивала мелко-мелко, пытаясь утвердить свои слова на известной ей одной высоте величия придуманного чувства.
            Да в пекло вас!
–Цену я вам назвала, как оплатите?
–Наличкой, – здесь Элизабет взяла деловой тон, отойдя, наконец, от воодушевлённо-восторженного.
            Забавно, почти все клиенты платят наличкой – понятно, конечно, не хотят светить в банке свои переводы, но забавно. А ещё неудобно, потому что я плачу через банк и налог, и аренду, а это значит, что каждую неделю моя несчастная помощница Габи идёт по-людски в людской банк, где долго и муторно происходит пересчёт выручки и заполнение реквизитов. Возвращается она оттуда всегда такая злая, что я, как лицо начальственное, от неё гашусь в своём кабинете.
–Тогда вы точно выполните мои инструкции, – я поднялась. Нужно было действовать. Во-первых, приготовить отвар для помутнения рассудка – его надлежало подлить несчастному, попавшему под любовь Элизабет, мужчине. Во-вторых, надо было добавить в настойку приворотную какую-то часть объекта – Элизабет заверила, что у неё имеется два волоса возлюбленного, и дать подробные инструкции (под роспись об ознакомлении!) как и когда подлить сию дрянь. В-третьих, надо было ещё раз проинструктировать клиентку и уже у порога взять с неё расписку о том, что ей понятны все условия и предписания, что она их выслушала и приняла и берёт на себя ответственность за дальнейшее.
            Глупость страшная все эти расписки, но наш магический мир, ещё тридцать лет назад не знавший особенно бюрократии, принялся её постигать с особенным жаром. Оказалось, людишки любят судиться – то им эффект не тот, то, напротив, слишком тот. Не спорю, среди нас тоже бывают те ещё филоны, но в девяти из десяти претензионных случаев человечки сами нарушили пропорции, время приема или ещё чего-нибудь.
            Никогда не забуду дело одной моей приятельницы Сэнды, из которого она с трудом выпуталась. Суд обвинял Сэнду в убийстве по неосторожности мужа клиентки. Клиентка пришла за тем, чтобы муж перестал посматривать по сторонам на других женщин, Сэнда дала отвар и инструкцию как его подлить и…
            Кончилось смертью. Или, как цинично пошутили в наших кругах:
–Исполнением желания клиентки.
            Но если серьёзно, то дошло до разбирательство и Сэнду спасло только то, что её клиентка оказалась честной дурой и показала на разбирательстве, что сама налила больше, чем требовалось.
–Чтоб побыстрее! – объясняла она свой поступок, не понимая, почему должна отказаться от обвинений в сторону ведьмы, которая свела её мужа в могилу.
            Так что – бюрократия, бюрократия и бюрократия. Ты, человечинка, получила от меня инструкции и расписалась в том, что ознакомлена с ними. Расписалась? Ну вот, там пусть хоть море горит, меня это не касается!
            Элизабет уже была у дверей, всё ещё восторженная и радостная, теперь даже безумно-счастливая, предвкушающая. Но остановилась, чтоб её, решила поделиться со мной своим ликованием:
–Знаете, вы делаете очень хорошее дело! Вы не представляете, какой покой уже сейчас я ощущаю в своей душе. Моё сердце, кажется, готово от счастья выпрыгнуть из груди…
–Сходите к кардиологу! – посоветовала я, но Элизабет меня не услышала. Её сердце пело, а моё спало.
            Не тому меня учили в Академии, не тому. Там твердили, что магия – это благо и сила, что тот, кто обладает силой, несёт ответственность.
            Но там не научили где работать ведьме. Работать так, чтобы не сводить концы с концами, чтобы не копить два месяца на новую мантию или котёл для зелий. Останься я работать в Академии или пустись куда-нибудь в работу нашего мира, так жила бы также. Зато без угрызений совести!
            Но уж нет. Я не для того усыпила своё сердце, чтобы здесь ещё ныть!
–Габи, следующий!
***
–Эта должность должна быть моей! – новые двери приносят новых гостей.
–Марк, – я кашлянула, стараясь быть деликатной, – вы действительно полагаете, что иного способа, кроме магического, получить её, у вас нет?
            Если бы не аренда, я бы сказала, что никто никому ничего не должен, уж тем более какая-то должность!
            Но я не могу. Поэтому я просто думаю об этом и мне легче.
–Послушайте, – посетитель перешёл на тот раздражающий снисходительный тон, после которого любая порядочная ведьма обязана навесить порчу!
            Но я не очень-то и порядочная.
–Послушайте внимательно, если был бы какой-то ещё способ, я бы к вам не пришёл!
            И гость демонстративно оглядел мой несчастный кабинет. Конечно, я вижу, сколько стоит его костюм, и сколько стоят его часы, которые он нарочито небрежно время от времени мне демонстрирует. Но что с того? Это не я к нему, это он ко мне пришел, и…
            Моя совесть говорит со мной голосом моего наставника профессора Карлини, но пора бы ей уже заткнуться. Я не в Академии. Я в реальном мире.
–Хорошо, Марк, вы получите эту должность. Скажите, как вам удобнее будет заплатить?
            Я снова поднимаюсь и снова действую. На этот раз ему инструкций не будет. Я сделаю сама – пусть второй претендент просто опоздает на решающее собрание. Вот и всё.
–А он останется работать дальше? – Марк  остался сидеть в кресле даже после того, как я, закончив нужные действия и вплетя в нити судьбы незнакомца зловещее опоздание, устало опустилась в кресло.
–Да, его не уволят.
            Я даже улыбнулась – надо же, Марк негодяй, конечно, но не до конца! Переживает за соперника.
–А можно как-то от него избавиться? Ну чтоб насовсем…пусть его машина там собьёт или что-то такое? – уточнил гость.
            Нежное и доброе сердце всегда рвут крючья. Самый простой способ – усыпить своё сердце, сделать его невидимым, спрятать в сон как в самый надёжный саркофаг, чтобы не постигло сердце разочарование и обида.
–Я заплачу! – заверил гость.
            А я не сомневаюсь. Я знаю даже, что заплатит он наличкой и пулей вылетит с чёрного входа, не пожелав воспользоваться дверью для посетителей. Более того – пойдёт быстро, не оглядываясь, потеряв весь свой лоск.
            Человечинка! – вот и весь ответ! Алчное, жадное неуёмное сердце против моего спящего. Впрочем, почему против-то? Кто будет биться с тем, что крепко и надёжно спрятано во сне?
***
            Реклама точно двигатель торговли. Мои услуги – это тоже продукт и значит, я тоже торгую. Хорошо, что я не стала жадничать на рекламу и постоянно добавляю расклейки по городу. Если так пойдёт, выйду на экраны с рекламой и может на радио.
            А пока идёт. Тьфу-тьфу, сила тьмы, не спугни души заблудшие!
            Открывается дверь – опять и снова, являет то одно лицо, то другое, но в каждом одинаковый страх – где-то скрытый, где-то откровенный. Габи объявляет имя за именем, вносит кофе и воду по мере необходимости, а я храню, храню своё спящее сердце среди всех этих людей.
–Он должен переписать наследство на меня! – возмущается женщина. Ей неважно, что наследство отца она должна разделить с братом, что этот самый брат ухаживает за отцом, пока она…
            Впрочем, ей это неважно, а если неважно ей, то почему должно быть важно моему спящему сердцу? Пусть разбираются в семейных дрязгах, и я промолчу, сумею промолчать о том, что завещание – это важный документ, но всегда есть суд, всегда есть закон, и по нему брат моей клиентки может себя защитить и получить часть имущества.
            Если захочет, конечно, если его собственное сердце не уснёт тогда от усталости и скандалов с сестрой.
–Наличка или чек? – интересуюсь, поднимаюсь, действую, выдаю инструкции.
            День летит. Я чувствую голод, но понимаю, что съесть не смогу и куска – усыпить сердце – это ещё ничего, желудок больше предатель, его равнодушие надо взять измором!
–Мне нужно, чтобы он меня боялся! – ещё один гость, но на этот раз я даже имя забываю. Габи что-то там сказала, а я кивнула, и…
            И чёрт с ним!
            Рот хочет спросить: «зачем тебе это нужно, человечинка?» – а сердце упрямо спит, и я не спрашиваю, просто уточняю детали, поднимаюсь, действую, выдаю инструкции.
            В последнее время все как будто сговорились быть мерзкими! Раньше хоть дома с привидениями попадались или проклятия там на предметах, а тут – приворот, напугай, заставь, уничтожь, прокляни, наведи и тому подобное. Никакого творчества, никакого чувства юмора не хватит, хватит только сна.
            Поэтому спи, сердце, а тело моё позаботится о том, чтобы когда-нибудь тебе было комфортно.
–На сегодня всё, – сообщила Габи, когда день уже умирал. – На завтра записано трое – один клиент хочет попросить средство от бессонницы…
–Чистая совесть и холодное сердце! – я огрызнулась без всякого усердия. Габи задевать не хотелось, но она умница – не задевается от мелочей, знает, что со мной бесполезно и что я не злая. Да и нравится ей в моём агентстве. Сидит, отвечает на звонки и письма:
–Добрый день, агентство «Спокойный сон», слушаю вас!
            И нас тут всего двое – она и я, если что – договоримся. Отпущу пораньше, не замечу опоздание или какую-то досадную мелочь рабочего процесса. Ничего! Там тут делить нечего! Вообще нечего. Она, в конце концов, не имеет бессонницы, её сон соответствуют вывеске учреждения, а мой сон полон кошмаров и тяжести, и благо, если он ещё придёт! Получается забавная шутка природы: сердце, выспавшись за день, ночью начинает буйствовать.
–За сегодня сделали выручку. Если так пойдёт дальше, то к концу недели не только из долгов выйдем, но даже кое-что останется! – Габи попыталась меня порадовать, я вяло шевельнула рукой – ага-да, слышу.
            Она кивнула, поняла, направилась к дверям, но у дверей остановилась, спросила:
–Магрит, я, может, не в своё дело лезу…
–Не в своё, – согласилась я, но разрешила ей договорить.
–Может помощника…ну, какую-нибудь ещё ведьму или мага? Я бы сама, но…– Габи закраснелась. Её способностей на расклад карт не хватит, даже для отвода глаз. Хотя она и из магической, хорошей семьи, но просто так бывает. Ей даже хуже чем многим – она из магической семьи, жила и росла в окружении магов, но осталась для них чужой, так как не овладела даже базовыми навыками. А в мире людей она имеет клеймо «магички».
            Обидно!
–Если дела пойдут, – я не стала напоминать, что по последней поправке мы не можем набивать в своё агентство всех, кого хотим. Мне помощницу-то пришлось выбивать, а то город считал, что я могу явить опасность, если вдруг окажусь близко к кому-то из своих и стану со своим работать. Как будто я полная дура и буду вредить городу, в котором живу!
            Людям, и по одному – это одно дело, но городу и жителям его?..
            Спящее сердце помогает убедительно лгать. Я хотела поразмышлять ещё об этом, когда Габи, повеселев, вышла, но почти тут же из приёмной раздался её возмущённый голос:
–Рабочий день окончен!
–Я знаю, – ответил знакомый голос и я велела:
–Габи, пусти его.
            Она покорилась, хотя даже за дверью слышно было её ворчание – Габи хорошая и стережет мой покой. Как умеет, конечно, и настолько, насколько я могу ей это позволить.
–Добрый вечер, Магрит! – на пороге кабинета появился Ричард.
            Друзьями мы не были. В Академии я ему помогала одно время, но и то – по собственной глупости, пока сердце ещё не научилось спать. Потом отпустило, приятельствовали, пересекались через знакомых и через дела. У него тоже агентство, правда, он всегда был богаче и ловчее меня, делал деньги там, где я не умела их делать, заводил полезные знакомства и, видимо, выдрессировал свою совесть на вечный сон.
–Какого тебе тут надо? – спросила я. Хамить ему смысла не было, он не обижался, так как привык работать с людьми богатыми и властными, хоть и всего лишь с людьми. Но настроение у меня было плохое, так что я должна была хоть как-то себе выгадать небольшую месть.
–Так тут встречают друзей? – Ричард сел без приглашения напротив меня.
–У меня нет друзей. Одни приятели и знакомые, – напомнила я. – Зато их много.
–Твоё право, – согласился он, – но друзья полезнее.
–Смотря что определять дружбой.
–Наша дружба позволила тебе поднять небольшую сумму за короткую прогулку (*), – Ричард пожал плечами, – исключительно из дружеских чувств я…
–Завали!  – посоветовала я. – И про дружбу мне сказки не рассказывай. Я тебя знаю.
            Ричард попытался возмутиться, но вовремя вспомнил, что я и впрямь его знаю.
–Хорошо, – сдался он, – но если говорить об определении дружбы, то я считаю, что дружба – это когда человек обязан тебе куда больше, чем ты ему.
–Завали дважды! Скажи лучше по делу.
–Сегодня к тебе пришла клиентка. Элизабет. Могла назваться по-другому. Она блондинка, высокого роста…
–Я что, ещё людей запоминать буду? – начало мне не понравилось, но показывать этого было нельзя.
–Сглупил! – усмехнулся Ричард и ловким движением извлёк из пустоты перед собой фотокарточку. Знакомую мне. Утром мне показывала её та самая Элизабет, умолявшая о привороте.
            Именно этого человека она хотела получить.
–Не в моём вкусе, – я пожала плечами, хотя уже начала соображать причину его визита.
–По-моему неплох, – возразил Ричард. – Лицо у него очень запоминающееся, да и фигура вроде…
–Он человек, а значит не в моём вкусе, так что если ты устроился на подработку свахой, то забирай это и вали.
            Ричард не удивился и этому. Он остался спокоен.
–Она приходила к тебе, она сама этого не скрывает. И мы оба знаем зачем.
            Пришла моя пора помолчать и подумать.
–И что с того? – я не пришла ни к какому разумному выводу. Какая разница кто там ко мне ходит? Выдавать клиентов, их имена, адреса и просьбы я не буду. Здесь не продавят даже законы. Ричард это знает тоже – он и сам хранит тайны своих клиентов и меня знает.
–Слухи дошли до этого человека. Он под моей защитой.  Он пришёл ко мне просить помощи, и я окажу ему эту помощь.
            Вот оно что! Конечно, наверняка ещё до обращения к ведьмам, даже если я первая, к кому эта Элизабет обратилась, она предпринимала попытки сблизиться с ним, и,  видимо, весьма навязчивые, раз несчастная жертва, получив слух о том, что Элизабет пошла к ведьме, сам побежал искать защиты.
–Угрожать пришёл? – напрямик спросила я. – Мол, не помогай ей, а то будешь иметь дело со мной?
            Поздно! Я дала отвар. Остальное неважно. И вообще – Ричард не идиот наверное, понимает, что маги от ведьм отличаются и не дай тьма нам с ним выйти на открытый бой.
–Угрожать? – он не удивился, а сыграл удивление. – Тебе? Ни за что!
            Всё правильно. Люди могут делить меж собой наши влияния и наши интересы, могут говорить, что кто-то из нас на их стороне, но это всё ложь. С людьми мы не враги всего тридцать лет, а этого мало. Мы, маги и ведьмы, ведьмаки и волшебники, пророки и предсказатели, целители и исследователи магии всегда будем на одной стороне. На нашей стороне. И ни возраст, ни наше местонахождение, ни наши должности, ни наши предпочтения в пицце и алкоголе, ничего, совсем ничего не может нас переманить к людям.
            Мы можем ненавидеть друг друга, но до конца будем стоять друг за друга. Потому что люди хуже. Это племя, которое нас истребляло и которое всегда будет чужим. Ну или не всегда, а ещё долго.
–Тогда повторю свой вопрос! – я усмехнулась, – какого тебе тут надо?
–Это смешно, но я предлагаю тебе заработать. Снова. На пару, – Ричард развалился в кресле с удобством, он попал в свою стихию.
–Ну-ка?
–Эти дурачки очень полезны. Она хочет получить его, он хочет от нее избавиться. А мы просто ведём бизнес. Она пришла к тебе, он пришёл ко мне. Я скажу ему, что его сумасшедшая воздыхательница обратилась к ведьме, и сдеру с него за защитный амулет в три раза больше, чем полагается. А то надо же работать со своими!
–И где тут моя прибыль? – спросила я. Я знала что он предложит, но я не хотела это озвучивать. Озвучить – согласиться. Пусть сердце спит, пусть оно думает, что это Ричард меня уговорил!
–Ты скажешь этой Элизабет, что её возлюбленный обратился к магу и теперь, чтобы его получить, нужно снять защитные чары, а это стоит дороже…
–А в итоге?
–А в итоге у кого-нибудь из них кончатся деньги. Всё, чтобы ты не сомневалась, разделим пополам.
            Ричард был сама любезность, но я знала – не доверяет. Поэтому пополам. Боится, что моя сумасшедшая Элизабет наизнанку вывернется, а достанет все деньги мира.
–Сама подумай, Магрит, – убеждал Ричард, – нам прибыль, а им то, чего они хотят.  За любовь, ровно как и за попытку от неё скрыться, надо платить. Хорошо платить. Если не могут разобраться сами, да так, что идут к нам, пусть платят!
–А если он захочет её убить? – спросила я. Не знаю даже, волновало ли это меня всерьёз?
–Заплатит и за это! – Ричарда мой вопрос не удивил. – Так что?
            Я кивнула. Слово может разбудить спящее сердце. Вечер близится к ночи, оно скоро проснётся и придёт моя бессонница.
–Тогда до встречи! – он поднялся, заметив мой взгляд на часы. Понял или проявил такт – не знаю. Остановился у дверей по старой и дурной привычке всех непрошенных мерзавцев: – у тебя всё хорошо?
            У него даже голос изменился, стал сочувственным, мягким. Но я не поддалась:
–Лучше всех.
–Ивовый отвар помогает уснуть, – вот теперь Ричард вышел. Как всегда! Сказал гадость и ушёл. Неужели понял? Неужели почувствовал, что моё сердце в нарочитом сне-не сне и мстит мне за это?
            Я посидела ещё минуту, прислушивалась к себе. Затем решилась, вскочила, рванула к дверям, миновав удивлённый окрик Габи, вылетела на улицу, где шумел, оживал по-особенному яркий ночной город.
–Ричард!
            Он не ушёл ещё, не использовал магию перемещения…что ж, не одним людям нравится ночной город.
–Магрит? – он был удивлён по-настоящему, но приближался уверенно. – Ты что, забыла мне напоследок сказать гадость?
            Я старалась не замечать ночной прохлады, старалась не думать о своём спящем сердце, которое вот-вот проснётся и снова ввергнет меня за всё свершенное в бессонницу, и у меня получалось.
–Я тут подумала…– но я ещё мялась.
–Впечатлён! – он усмехнулся и усмешка решила итог. Мы всё равно далеки от людей. Всегда будем далеки.
–Знаешь, нам надо сравнить наших клиентов, дела, что если эта парочка не единственная, на ком можно…на ком мы можем…
            Я не договорила. Не могла договорить. Это уже было моё решение, которое не спишешь на «уговорил».
–Не ожидал! – признал Ричард. Ему было весело в отличие от меня. – Что ж, тогда до завтра, приходи в моё агентство после закрытия, поговорим.
            Всё правильно, теперь мы на его территории – здесь правят обман, интриги, вымогательство. А чего я хотела? Работать и не мараться? Мараться наполовину? Ничего, когда-нибудь моё сердце не будет нуждаться в своём сне, когда-нибудь оно будет живым снова. Но пока – порядочность – роскошь, и моё сердце должно научиться спать даже через мою бессонницу.
–До завтра! – я махнула рукой и постаралась быть беспечной. Не надо ему видеть моей тоски, ещё загордится.
(*) – история из рассказа «Чёрный сад». На сегодня рассказ «Спящее сердце» – третий из вселенной «Агентство "Спокойный сон"». Первый – «Об одном доме». Всё в свободном доступе.
 
           
 
 

 

Темнота

Чёрный сад