Сержант запаса

Отдыхать на Байкале, Виноградов с женой планировали давно. Первый год, намечали маршрут, но к июлю, с отпуском не получилось.

В следующем году, поехали отдыхать на Кавказ, нужно было подлечить нервы и желудок.

Вот на третий год, решили всё отложить и ехать. Только с билетами было плохо. Оставались свободные места в плацкартные вагоны, а летом, там душегубка!

Однако взяли.

На удивление, в вагоне было чисто, проводники делали влажную уборку три раза в день. Однако было душно, кондиционера не было, а за окном вагона плюс тридцать!

Напротив, на полках расположилась женщина с девчушкой, лет трёх. Виноградов подумал, что она очень уж молода, чтобы быть мамой. Самой не больше пятнадцати.

В разговоре, соседка подтвердила, что они едут в Амурскую область к бабушка, а эта непоседа, она показала на девчушку, её племянница.

К Белогорску подъезжали вечером, наша маленькая попутчица, через каждые три минуты спрашивали:

- Когда же станция?

На что её молодая тётя, стараясь сдержать раздражение, отвечала:

- Уже скоро!

И вот, наконец, поезд стал останавливаться,

- Приехали, - сказала тётя своей подопечной.

Та, быстренько сползла со второй полки и побежала к выходу, крича на ходу:

- Пока всем!

А в вагон, стали входить новые пассажиры.

К нам в купе вошли два молодых парня, лет двадцати, двадцати двух. На боковых сиденьях, обосновались еще двое.

Хоть они все были в гражданской одежде, спортивных штанах и футболках, сразу можно было в них узнать военнослужащих.

Только поезд двинулся с места, они расселись вокруг столика, на боковых местах. Заныли и часть нашей нижней полки.

Подошли еще три человека. Из сумок, они достали водку, а качестве закуски, лапшу «Ролтон».

При этом, все говорили о своих воинских частях, которые оставили недавно. На звонок мобильного телефона, один из них сообщил:

- Да, товарищ капитан, сели в вагон все. Нет, всё хорошо, без происшествий. Нет, мы понемногу, до свидания!

Мимо нашего купе, проходил парень, лет тридцати. Увидев на столе водку, он начал рассказывать, что тоже служил, но два года.  Из командиров в их частях он знает того и того, хотя уволился пять лет назад.

Налили ему стакан, потом еще и ещё.

В течение ночи, этот «служивый» подходил к их столику раза три, все поправлял здоровье.

А разговор за столом начинался интересный.

Фамилии командиров, сколько и какая техника разукомплектована, как и сколько раз они ходили в самоволку.

И всё бы ничего, да только между слов, всё больше появлялось матерных.

Виноградов терпел, поглядывая на жену, потом не выдержал и спокойным голосом, но твёрдо, сказал:

- Молодые люди, попрошу вас исключить из лексикона слова для «смазки». Вы ведь здесь не одни!

Один из солдат, невысокого роста худощавый, друзья его называли Виктором, оглянулся и ответил:

- Вы нас извините, мы постараемся.

И хотя разговор продолжался еще часа четыре, сменилась не одна бутылка спиртного, но «сильных» выражений, почти не было слышно. Вели солдаты себя не шумно, вполне можно было лечь спать, что Виноградовы и сделали. Хотя вытянуть ноги не было возможности, сидели на конце полок.

Виноградов проснулся рано, в пять тридцать. На верхней полке напротив, спал Виктор, на боковых его однополчане.

Часа через три, пассажира стали просыпаться, завтракать.

Встали и попутчики Виноградовых. К ним подошёл ночной посетитель, любитель выпить на «халяву», однако ему ответили отказом. Но он, налил себе из коробки сока и, взяв кусок хлеба, съел. Не увидев ничего достойного внимания, вздохнул и ушёл в свой вагон.

Ребята, достали из сумки четыре коробки лапши, залили кипятком и с аппетитом съели. Они достали из-под нижней полки не допитую бутылку водки, стали разливать, но Виктор отказался. Он сел на нижнюю полку, напротив Виноградова, стал знакомиться при дневном свете с попутчиками.

Виноградов тоже рассмотрел его лицо. Острый подбородок, восточный разрез глаз. Но цвет глаз голубой, едва отросший волос, светло русый.

Разговорились.

Виктор рассказал, что он из бывшего Огинского - Бурятского округа. До армии, закончил юридический факультет университета, служил в танковых частях, сержант, едет домой.

Возникла пауза, потом Виктора как прорвало:

- Вы, ведь тоже служили?

- Да, сорок лет назад два года, а потом ещё тридцать шесть.

- А знаете, я ведь за год так ни одного танка и не видел! Нет, я их, конечно, видел, но они все не на ходу.

А главное, ни офицеры, ни солдаты, никто не верит командованию. Все очень плохо отзываются о министре обороне! Практически всю армию развалил!

Виноградов внимательнее посмотрел на собеседника.

Увидев заинтересованность в разговоре, Виктор продолжил:

- Мы и офицеров то видели только утром, минут десять. Они приходят, вызывают двух, трех солдат и идут в боксы. Там солдаты нагрузят им в машину то аккумуляторы, то другие запчасти.

А остальные воины подметали плац, да драили корпуса танков и машин, которые уже были без начинки.

Виктор помолчал, а потом с обидой продолжил:

- Да ведь если что случиться, ни один танк не заведется и не выйдет за пределы части! У нас в части, любой сержант, месяцев за шесть, продавая запчасти, имеет возможность купить машину или заиметь немалые деньги!

Это я такой честный…

Одно только в армии вспоминаю с удовольствием, это питание последние шесть месяцев. Как только убрали из столовых аттестованных, стали вольнонаёмные, кормить нас стали…

Виктор заулыбался, глаза его заблестели:

- Что там масло и мясо! Фрукты, овощи, каждый день. Вечером на ужин пельмени. Хлеб белый, черный, выпечка. Я так до армии никогда не питался. В семье денег всегда не хватало.

Та что наши руководители всё, что можно, разворовали!

А кто верит этим современным политикам? Из моих друзей никто! Да и я не верю!

Я был еще маленький, когда развалили Советский Союз, но родители рассказывали, как они жили. Как дали им бесплатно квартиру, как они получили бесплатное образование, зарплаты вполне хватало на проживание.

А за меня, за учёбу, платили вон сколько!

Я первый раз поехал на поезде, когда в часть меня везли, в других местах нигде не был. И не знаю, буду ли? Хотя…

Вот я еду домой, а где буду работать?

Виктор посмотрел на Виноградова, его жену и спросил:

- А сколько вы вместе прожили?

- Тридцать шесть лет.

Виктор удивлённо раскрыл глаза:

- А вот мои друзья, если женились, прожили год, а кто и меньше.

Платят эти богатеи, если найдешь работу, копейки. Квартиры не купить! Детей не заводят, не смогут их корить, одевать!

Я вот вернусь, хочу пойти работать в полицию, или в прокуратуру следователем или дознавателем, вот только…

Виктор помолчал, поднял глаза на Виноградова:

- Я бы хоть сейчас взял автомат и пошел на этих! Но ведь я хорошо понимаю, что Россия ещё одной революции не перенесёт.

А этой революции так хотят америкосы и некоторые западные страны!

Да хоть и наши временщики, они делают всё, чтобы развалить страну на княжества! Как жить дальше?

Виктор помолчал, опустил голову и задумался, потом поднял глаза:

- Я вот твёрдо решил за кого голосовать, вот только поможет ли это. Москве нужно в ближайшее время менять отношение к своему народу, а то…

Когда Виктор выходил на своей станции, Виноградов посмотрел ему вслед и подумал, что этого парня, никто уже не обманет пустыми обещаниями.

Он очень любит свою Родину, переживает за всю Россию, её многонациональный народ.

Этот демобилизованный сержант, молодой человек выросший при капиталистическом строе, сделает всё от него зависящее, чтобы страна не развалилась на части, как это было в 1991 году.

Он принял решение, что делать и как жить дальше!