Сегодня праздник у сельчан

   
     – Ой, бабоньки! Кажись, идут. Идут родимые. Лена, Ваня! И твой Алеша идет. Первый! А важный какой! Батюшки, и в кого он у вас?
        – Да идет, сыночек. Смотри, смотри, Ваня, наш Лешка и не один. Кто это такая будет? Неужели?! Внучка это, Вань! Глянь, какая большая! Люся наша тоже шлепает. Конечно, куда Алешка без нее. Я просила его присматривать за ней. Вот праздник нам!
       – Конечно, Лен, большая девочка! Когда я ушел от них, то ей шесть годиков было уже. Да прошло, почитай, с тех пор годиков пятнадцать. Вот и сама посчитай. Не маленькая уже. Дуся, Гена! И ваши дети, смотрите, следом валют. Ленка со своим, Валька с сыном, Танька, Женька и Витька с женой. Ну, вылитая красавица Витина женка, а Натахи не видать, вроде. Нет, не пришла нынче!
        – Да из Питера, наверное, не всегда приедешь теперь. Бежим, Гена, к себе, предупредим Вову с Нюшей. Наши живут почти все в поселке. Грех не наведаться к матке, батьке, брату и тетке. Нюша завсегда их любила, своих деток-то Бог не дал.
        – Нюра, Павел! И ваши девки показались. Ну, как павы! Добры стали все, как на подбор. Встретите их, наговоритесь, то к нам заходите, вместе отметим, как раньше бывало.
        – Приду, Ленушка, подружка моя, куда я без тебя. Наведаемся с Павлом. Всю жизнь по соседству прожили, и здесь вот, нечего Бога гневить, опять рядом.
        – Бабоньки, родные, кто рядом с Кузьминичной и Васей? Передайте им, что дочки их, Таня с Людой, показались вдали. А то Зина гордая, к нам не подойдет сама.
        – Ой, мой-то Коля уже выпивший идет и одет, как нищий! Стыдобушка какая! Глазоньки бы мои не смотрели.
        – Ты, Николай, не ругай его! Я захватила, когда твоя Маруся уехала к дочке Элле, и он один остался. Пил сильно, что тут сказать, поэтому она перебралась подальше от него. Так он с тех пор совсем от рук отбился и работать перестал вовсе. Но не кори сегодня сыночка, несчастный человек, пусть среди нас походит, отпразднует. С тобой поговорит, может… Кто-нибудь, кроме выпить, пожрать даст. Вот и будет сыт сегодня в честь Святого дня.
        – А твоей Нины не видать, Миша, совсем наверно обезножела. Прошлый год, кажись, видели ее здесь. И твоих мальцев нету, не приехали сей год.
        – А куда им ехать, если поедом их ест она, мол, неудачники, пьяницы да лодыри. Они к ней и перестали ездить. А так коли на машине мимо бывают, забегают ко мне. Бог им судья!
        – Семен, Нюра! Ваша дочурка, Нина, подъезжает на своей машине! Как была с малу самостоятельная, такая и осталась!
        – Ой, вижу! Да ладно ли будет, что на машине? Сегодня выпить полагается. Ведь не грешница поди, а как за руль сядет?
       – Ой, Нюра! Все такая же ты. Да, что будить ей со стопки-другой. Да и в поселке кто посмеет сегодня штрафовать. Это каким иродом надо быть, чтобы в этот день придираться. Не, грех великий. Так что будь спокойна, и Сеня пусть не ворчит.

   – Да ты, Лена, не меняешься, всех успокаиваешь и здесь.

   – А чего нам остается теперь? Какие были, такие и остались, поздно меняться-то. А детки выросли, слава Богу, не забывают родителей, вон, как празднично разодеты дружно идут к нам. Только сестер-соседок жалко, одни они тут, никто не посетит их. Оля, Маня! Приходите к нам. Мы с Иваном завсегда будем рады вам. Ты же знаешь нас. Не один год вместе бились, то в ягоды, то на покос.