Проебражение

Поздним вечером к разведенному Игорю Сушкину на бутылочку водки заглянул  дружок  -  Виктор Озлобкин, по кличке Сержоря. После радостных приветствий, обьятий и похлопываний по плечу оба друга усаживаются за кухонный стол, заваленный объедками и закисшей посудой. Забулькала в немытых ступках водка.

- Эх, Сержоря, Сержоря...., только ты один веришь в меня, не бросаешь друга.

- Брат, да я с тобой хоть в гроб живой ляжу !

- Прально ! Это будет по-товарищески ! -  поднимая вверх кулак-нопасаран,  басит испитым голосом Игорь. -  Ты -  человек ! А Верка, моя - гадюка ! Грит, пью я запоями, бабло в дом не ношу, работать не хочу ! А где ты сейчас работу найдешь ? Дура баба!

-Да-да..... Все бабы дуры ! Что ж,  тебе к Путину в Сочи за работой ехать ? Придумает  тоже , дура......

Игорь Сушкин вытянул лицо  и тупо смотрит на Сержорю. Недовольно шевелит  бровями и опухшим носом.  Ладонь его гуляет по столу, утюжит поверхность, будто  грабли - мусорную кучу. На пол летит пылью пепел, шлепаются, кувыркаясь, окурки, пробки, засохшие куски хлеба и огрызки огурцов.  Сипло бубнит:

- Брат Витька, я уже неделю тупею от бухла ! Опомнится не могу. Пью и сплю....Потом опять пью.... Скоро белка придет....  Чай будешь?

- Буду ! Только потом.... Наливай сейчас же в стопарик ! Хочу быть с другом детства до конца вместе. Я за тебя - и в огонь, и в водку!

Опять забулькало в стопках. Под  Сушкиным надрывно скрипнул стул. Запрокинув голову, оба выпили  -  Сержоря,  крякнув, с удовольствием. Игоряша, - скривившись, нехотя.  Захрустели во рту свежие огурцы.

- Глянь как я живу - с тоской в голосе причитает жующий Сушкин. - Баба моя после развода все из дому выгребла. Телевизор забрала, стиралку - тоже, ключи от гаража, ковролин даже задрала и увезла....  Я голый, как соколый ! Нехера у меня нет... В тумбочке - две пары носок, трусы,  старая желтая простынь и моль летает по пустым ящикам. Вишь, как живу.

-Вижу, братэла, не густо живешь, хило...., - налившись пунцовостью от второй ступки, говорит  Сержоря. - Тем не менее, у меня к тебе - вопрос.

- Говори, дружище, на любой отвечу!

- Ты хочешь,  шоб  Верка к тебе возвернулась?

У Игоря выпрямились морщины на лице.  Мутными глазами он изучает родинку на носу Сержори, будто нацеливаясь ее откусить. Под ним вновь заскрипел стул.

- Скажешь тоже ! Нафиг она мне нужна ! Дура же дурой ! - взрывается Игорь.

Потом, опустив глаза на тарелку с огурцами, помолчал немного и говорит:

- Понимаешь Сержоря, супчика хочется, борщечка, Потом эта..... рыбки жаренной с подливкой, мяска под гарниром. Соскучился по домашнему.... Опять же ночью сон в голову не лезет. Тяжело жить....

- Слушай, брат, такую историю..... В церкви венчались ?

- Ну.....

- Выходит, брак на небесах у вас заключался..... Теперь она тебе по гроб жизни - жена. А ты ей -муж !

-Не понял... Нас же в суде развели... Пацан молодой, судья, мне еще в лицо бумажкой из наркологии тыкал. Говорил мне, что я потерянный для общества человек... Развёл он меня на раз, два, три!

- Это на земле суд, городской, властвует, а в небесах - только небесный ! Тьфу он хотел лОжить на этих судей, прощелыгов, местных.   Этот  судья о тебе что ля думает? Нефига ! Ему бы  -  бабла с тебя срубить и в кабаке замутить ! Дурочек пощупать ! А Бог - он в правде ! Ему не нать денег ! Яму нужна правда жизни ! Вот ты сейчас водку жрёшь,   мозги квасишь, а он тебя  наказует по правде твоей - разводит, имущества лишает. Все честь по чести !

- Складно вякаешь, чертежник ! - вздергивает брови Игорек.

На его щеке заблестела непрошенная слеза.

Глаза его не такие уже мутные, немного блестят и лучатся искорками мыслей. Он перекидывает ногу за ногу, ставит на коленку локоть руки и, задумавшись, отворачивается к окну.

-Вот и я ж про то......, - выразительно продолжает Сержоря. - Теперь она, Верка-то, не может от тебя никуда сойти, примотана к тебе скотчем и прилеплена клеем «Моментом». Не раздерешь. Только Всевышний над этим властен ! Понял !

Игорек, насупившись, молчит. Его блестящие глаза еще больше влажнеют. Потом говорит:

-Че то у меня в хате мусорно, к носкам рыбьи кости пристали, окурки, бутылки  по углам звенят..... Скажи, а че будет, если Бог ее накажет - вопрос у меня к тебе.

- Ежели она от пьянки загнется или утопнет в море на гульках  с Леханом или Дуршлаком - ей  в одно место шагать - в Ад ! Так вот !

-А чё она сейчас с моими корешами на море делает ?

- Можа рыбу ловит или  еще чё - не знаю.... Какая разница с кем она бывает... Не в этом - суть! - оправдывается стушевавшийся Сержоря, поняв, что сболтнул лишнее. - Важно, что грешит бестолково.... Срамотит семейные устои...  Накажут ее небеса за порочность - бежать к тебе будить, - впереди копыт цокать.

-   Постой...., а если Батюшка-Поп по ее навету разведет меня заместо Бога ?

- Не имеет права ! Мы на него телегу накатаем в Москву! Ему потом попы столичные бородку-то  выщеплют и в варкутинский приход отправят ! С неба ему тыщу испытаний нашлется ! Будет ему !  Наливай !

-Та не-е....... я не хочу че-то пить... В хате надо прибраться... носки постирать, тараканов повыводить, мусор вынесть. Вишь, как загадился. Да и к Батюшке надоть сходить. Поговорить. .... Шёл бы ты.....

- Ну, ты чё, я к тебе - в помощь, а ты гонишь меня. Налей еще стопарик !....

-Так всё ! Вали, Сержоря, отсюда !  Мне через два часа - в церковь. К Богу иттить! Просить шоб не разводил меня там - на верхах ! Если хошь, забирай пойло, свое и ко мне больше - ни ногой! А Лохану и Дуршлаку скажи,  поймаю, бесплатный ад им устрою ! Так вот !