Про грибы

27 января 2019 - Влад Устимов
Баба Глаша посмотрела на небо и перекрестилась. Видно, оно услышало, наконец, её молитвы. Судя по всему, будет долгожданный дождь.
- А после дождика, известное дело, грибочки из землицы-то скоро повылазят, - бормотала себе под нос сухопарая старушка, - Они на гром небесный завсегда любопытство проявляют. Таперича можно будет на днях за ними, голубчиками, в лесочек-то и сбегать.
С этой радостной мыслью женщина вытащила из кладовки старенький кузовок, вытряхнула из него мусор и приготовила резиновые сапожки, аккуратно заправив в них войлочные стельки. В свои восемьдесят пять она была ещё полна энергии. Правда, теперь лишь походы в лес за грибами остались её единственной отрадой.
*
Известное дело: заядлый грибник - в первую очередь увлечённый натуралист, большой знаток и любитель природы, не упускающий малейшей возможности побывать в лесу.
- После такого дождя можно ждать появления «слоя», то бишь, отменного урожая, - бормотала возбуждённая  Глафира.
Едва войдя под сень деревьев,  она принялась ловко ворошить в траве палкой. Неугомонная старушка обошла  редколесье, посетила пару полян, обследовала ближнюю вырубку, пригорки, прошлась по низине и была весьма довольна результатом своей тихой охоты.
- Грибы – это же чудо из чудес. Кто говорит, что они от бога, а кто считает – что от дьявола. Наверное, всего понемножку. Как и всё в этом мире сущем. Они же такие разные. Учёные доказывают, что это растения.  ЧуднО  мне это. А где же у них цветы? И вообще - ни листьев, ни корней. Только ножка и шляпка. Вроде мягкие, слабенькие создания, а ведь в городах асфальт ломают и даже бетон. Как можно объяснить такие чудеса?
В тенистом месте она отыскала семейку валуёв. Обнаружила их под тополями в виде этаких сопливых желтоватых шариков.
- Отменные бычки попались! – воскликнула обрадованная собирательница.
Она особенно внимательно ворошила клюкой кочки, бугоки, поднятия и кучки, высматривая там гроздья  молоденьких, крепеньких груздей.
- Оттого и назвали их так, что гроздьями растут, - бормотала старушка, срезая молодые грибочки и укладывая в туесок, - Только отыскать их трудно.
Она ласково поглядела на крепенькие белые шляпки воронкой с махристой оторочкой. Но больше всего баба Глаша набрала  шампиньонов.
- А это что? Вроде на боровичка похож, только исподняя что-то не белая. Ну-ка! – она поднесла гриб к своему длинному носу, понюхала, а затем осторожно лизнула низ розоватый шляпки.
Почувствовав горечь, сразу признала ложный белый. Для пущей уверенности баба Глаша  отломила от шляпки мякоть. На изломе показался розовый цвет.
- Так это желчный, тьфу, чтоб он пропал! – воскликнула она и в сердцах бросила забракованный трофей за ближайший куст орешника.
Проходя по открытой лужайке, она наступила на старый сухой дождевик. Из-под ноги поднялось коричневое облачко «чёртового табака» и вмиг было унесено лёгким дуновением ветерка.
- Жалко, что не молодой головач попался, - рассуждала вслух бабуля, - А то бы забрала. Он, чай, и кровь остановит, и боль успокоит.
Домой возвращалась поздно. Над западным краем неба робкими алыми отсветами догорала остывающая заря. Последний отблеск слегка окрасил охрой теряющиеся в хмурой дымке облака. Вечернее небо с восточной стороны темнело на глазах, стремительно наливаясь густеющей синевой. Появилась первая звёздочка. Вода казалась неподвижной. Кроны деревьев, кусты и трава замерли, как театральные декорации. Тихо. Ни ветерка. Надвигалась чудесная ночь.
*
Наутро  баба Глаша бойко хлопотала на кухне, с гордостью разбирая богатые трофеи своей, такой милой сердцу,  тихой охоты. Повеселевшая хозяюшка проворно определила, какие грибы сушить, а какие закручивать. В своё время она много чему научилась у своей бабушки, отменной травницы, слывшей окрест большим знатоком лесных тайн и разных знахарских секретов.
Валуи решила засолить, хорошенечко их сначала отмочив, грузди замариновать, а из благушек сварить супчик. По этому случаю заранее позвала соседку Дашу. Чаще всего она общалась с нею, да ещё иногда вела неспешные беседы с дедом Никанором, тоже жившим неподалёку.
Вчерашняя лесная прогулка освежила женщину и хоть ненадолго взбодрила. А то ведь в последнее время она была сама не своя.  Тоска навалилась, стало тошно одной в хате мыкаться. Словом не с кем перекинуться. А от забот горьких голова так и пухла. Мысли, мысли. И не было от них спасенья ни днём, ни ночью.
- Проблемы с сыном. Нужна операция. Серьёзная. Больших денег стоит. Много раз ездила в город. Ходила в банки, просила…
Пребывая в невесёлой задумчивости, она привычно хлопотала на кухне. Развела огонь в печи, поставила на плиту чугунную сковороду и воду в кастрюле.
- Сколько порогов обила. Да где там! Всё без толку. Всюду неизменно получала отказ. Не внушала пенсионерка им, видишь ли, доверия …
Хозяйка, не мешкая, поджарила на постном масле мелко нарезанные шампиньоны, потом почистила картошку, нарезала её кубиками и запустила в закипевшую  в кастрюле воду.
- Оставался один выход. Пришлось взять  кредит в довольно сомнительной организации…
Добавила соль. От грибов стал распространяться непередаваемый аромат.
- Взносы выплачивала исправно, пока могла…
Она достала другую сковороду и принялась обжаривать колечки лука и тёртую морковь. Добавила воды.
- Потом только до меня дошло,  что же я, дура старая, подписала-то. Но было поздно…
 Старушка горько вздохнула. Она не заметила, как снова стала бормотать себе под нос.
 - Спасибо  Дашенька надоумила. Глаза у неё молодые, острые. Враз увидала подвох, который я-то сослепу проморгала...
Переложила обжаренные грибы в кастрюлю и туда же добавила овощи. Руки привычно двигались, а мысли были далеко.
- Процентная ставка, написанная меленькими буковками, оказалась просто астрономической…
Глафира Кузьминична довела супчик до кипения и положила в него маленькую веточку лаврушки.
- Пока была в хозяйстве корова, имелся хоть какой-то приработок от реализации молока. Соседи и знакомые охотно брали его тёплое, парное…
Поварила ещё пару минут, попробовала с краешка расписной деревянной ложки, добавила чуток соли и сняла с плиты.
- Тогда ещё, худо-бедно, концы с концами сводила. А нынче корма так подорожали, что и вовсе стали не по зубам. Пришлось коровёнку-то прирезать. Жалко было до слёз, да делать нечего…
Она накрыла кастрюлю крышкой и плотно укутала полотенцем.
Села на табурет и стала ждать Дашу. Вновь навалились невесёлые размышления.
- Ну, - думала, - Хоть все отдам и рассчитаюсь, наконец.
Но вырученных грошей  всё же не хватило. Долг с каждым месяцем рос всё больше и больше. И занять не у кого. Совестно людей беспокоить. У каждого, ведь, своих забот полон рот, а уж насчёт лишних денег – и заикаться нечего.
- Тут кредиторы шлют до меня своих хлопцев. Такого от них наслушалась – не приведи господь. Соседям обо мне похабные небылицы рассказывают. Те на меня теперь косо смотреть стали. Шушукаются втихаря. Вот ведь беда-то какая! Никогда бы не поверила,  что доживу до такого позора. Неужели это про меня говорят? Всегда числилась передовиком производства, люди уважали. Зря что ли мой портрет висел на доске почёта возле правления. Одних грамот – полный ящик в комоде! Но всё это в далёком прошлом. Нынче пошли вовсе другие времена. И вот, настала пора,  совсем нечем платить долг. Где взять денег? Ума не приложу. Хоть караул кричи, а толку-то что? Впору хоть по миру идти с протянутой рукой.  А что ещё прикажешь делать? Процентщики того и гляди за горло возьмут.
*
Лихо мотыляясь по городам и весям, ребятишки вели весёлую и разгульную жизнь. Работёнка была не пыльная. А от избытка высоких чувств и прочих сантиментов никто  из них не мучился.
Обычно клиента, плохо понимающего, в какую непростую жизненную ситуацию он попал, вывозили в близлежащий лесок. Били аккуратно, по особой методе, причём так, чтобы голубчик глубоко прочувствовал и полной мере осознал, наконец, что от него требуется.
По трассе бешено мчался сверкающий жуковым блеском,  навороченный лендровер «Дискавери» с крякалкой.  Пассажир на переднем сидении дремал, периодически клюя носом. Тот, что был за рулём, довольно усмехался в усы, игриво косясь на сонного напарника:
- По предыдущему адресу хоть натурой взяли в обмен на небольшую отсрочку. Благо – было что взять. Это в кои-то веки. Ядрёная одиночка с двумя довесками. Бабец – что надо попалась. От души оттянулись. Ну, ничего, небось, не сдохнет. Отлежится. Это сучье племя, народ живучий.
*
К бабе Глаше снова ввалились непрошеные гости. Заявили с порога:
- Мы сотрудники долгового агентства. Когда платить будете?
Лица новые, незнакомые. Косая сажень в плечах. Они там все, как на подбор, сплошные мордовороты, от бандитов не отличить. Бандиты и есть.
Улыбки словно приклеенные, в пустых, бездушных глазах – колючий лёд. Грубый тон, оскорбления, мат. Вскоре двусмысленные намёки перешли в прямые угрозы, что окончательно вывело хозяйку из себя.
- Это как вы к старому человеку обращаетесь?  Со мной так никто никогда не разговаривал! Я, ведь, вам в матери гожусь. Что это вы себе позволяете?
Внушения убелённой сединами женщины никак  не подействовали на непрошеных гостей. Было видно, что  словами их не проймёшь. Они давно усвоили для себя сермяжную правду:  сильному нет нужды ни перед кем оправдываться!  Да и не привыкли коллекторы особо церемониться с осточертевшими бесправными должниками;  действовали нагло и цинично.
Тем временем ссора нарастала. Нецензурная брань становилась всё более изощрённой.
- Боже, меня с роду так никто не называл! – причитала ужасе хозяйка.
Пришельцы устроили в скромной хате настоящий погром, но так и не смогли ничего добиться.
Баба Глаша знала, что жаловаться на этих душегубов бесполезно.  Они там все за одно, и искать правды у вышестоящих бандитов в надежде получить хоть какую-то защиту от этих мелких грабителей – пустое дело.
Помнится,  третьего дня Дашенька так и сказала:
- В ответ на ваше письмо с обратным адресом и фамилией, кабы не пришла новая беда, да, не дай бог, хуже прежней.
Они съели суп. Всё съедобное смели со стола подчистую. Ни хозяйке, ни Даше ничего не досталось. 
Старушка молчала, не зная, как быть.
- Чем же мне ещё от этих злодеев откупиться? – думала несчастная, - Совсем нечем!
Наконец, они уехали, пообещав скорую и жестокую расправу, мимоходом прихватив с собой старую икону и банку с грибами.
Оставшись наедине со своим горем, Баба Глаша снова погрузилась в тяжёлые раздумья. К тому же к ним прибавилась новая забота.
Те грибочки, закатанные в стеклянную тару, не один год стояли на дальней полке, в самом тёмном углу погребка. Вовремя не увидала их хозяйка, не открыла, а когда все сроки прошли – попробовать как-то побоялась. Мало ли что. Упаси бог. Намедни вынула трёхлитровку из подполья, а выбросить так и не удосужилась.  Да и жалко, вроде. Как-никак, а ежели вспомнить, сколько трудов в это дело вложено! Так и стояла закрутка в углу, возле печки.
- С чего вдруг эти лиходеи на неё позарились – ума не приложу, - сетовала она, охваченная смутной тревогой.
Видимо, опасалась старая, как бы не приключилось какой беды с теми гостями непрошенными. От греха подальше, однако, решила баба Глаша подстраховаться чуток, и надумала организовать себе болезнь. На всякий случай. Выпила изрядную дозу английской соли, промыла себе глаза настоем белены (благо, у неё много разных снадобий было в чулане припасено) и в одночасье занемогла.
Даша довольно сильно припозднилась, а когда увидела, в каком состоянии находится её добрая соседка – переполошилась. На Глафире Кузминичне, всегда  бодрой и жизнерадостной, теперь  лица не было. Сама бледная, как смерть, зрачки расширены, измученная рвотой и поносом, вид она имела совсем жалкий.
Даша сначала как могла, попыталась промыть старушке желудок, а потом опрометью кинулась за фельдшерицей Ритой.
К вечеру бедняжка уже лежала на койке в районной больнице с грозным диагнозом.  На другой день встревоженные поначалу, врачи успокоились и стали уверять больную, что опасность миновала и теперь всё будет хорошо.
*
Утреннее солнце слепило глаза. Лесная дорога казалась чересчур извилистой. Крутая машина рыскала, из стороны в сторону,  словно пьяная лошадь.
- Ты чё-то, Колёк, передо мной двоиться никак начинаешь? Глядишь, как бы вовсе не дематериализовался! – глухо прогнусавил пассажир, обернувшись  к водителю и жалобно глядя на него  с сонным прищуром. Его прикол прозвучал совсем невесело и не нашёл должного ответа.
- Кончай трепаться, Жора, - Николай едва выговаривал слова, будто у него был полный рот каши, - Мне не до шуток. Глаза не видят совсем. Не могу ехать. Давай в лес свернём, передохнём малость.
*
Счастливая от избытка взаимных чувств молодая парочка прогуливалась по лесу, держась за руки. Весело воркуя и беспечно приминая ногами мягкую росистую траву, они не сразу заметили впереди что-то неладное.
На опушке стоял большой чёрный внедорожник. В нём было двое крупных мужчин. Оба атлетического телосложения. На первый взгляд казалось, что они спали. Из салона раздавались  звуки, поначалу принятые за храп.
Но это был не сон. Бледные, как поганки и вялые, словно варёные раки, парни хрипели от удушья. Застывшие, наподобие масок с безразличным выражением, лица, опущенные веки, холодная кожа, руки как тряпки, едва заметное, прерывистое дыхание. Всё это совсем не было похоже ни на сон, ни на алкогольное опьянение.
Придя в себя, влюблённые с ужасом поняли, что эти люди, хрипящие в чёрной иномарке, находятся на грани между жизнью и смертью. Опрометью выскочив на автотрассу, молодые люди стали отчаянно голосовать перед проносящимися мимо автомобилями и громко звать на помощь. Только после того, как им удалось остановить старенький «Москвич», они лишь благодаря подсказке пожилого водителя, удосужились, наконец, позвонить в службу спасения.
Вернувшись к месту трагедии, очевидцы застали последние минуты одного из несчастных. Второй парень тоже едва дышал, «паруся» расслабленной щекой, редко и поверхностно. Глаза закрыты, холодные руки - как плети, пульс почти не прощупывался. Вскоре и этот бедняга сделал последний слабый вдох и тихо замер. Примитивное искусственное дыхание, сделанное наивными дилетантами, не помогло.  Да и правильно проведённое не могло бы помочь.
Потрясённые случившимся,  ребята снова побрели на шоссе встречать экстренные службы, теперь уже включая и правоохранительную.
Скорая намного опоздала. Неторопливые врачи обнаружили двух молодых мужчин без признаков жизни. Причиной смерти обоих была дыхательная недостаточность, возникшая вследствие паралича и тотальной мышечной слабости. В машине, среди разных вещей, полицейские нашли икону и полупустую банку маринованных грибов.
*
Спустя ещё день.
Глафира Кузминична, к вам пришли! – объявила постовая медсестра, заглядывая в палату из коридора и впуская внутрь строгого вида незнакомца
К койке подошёл коренастый мужчина с коротко подстриженными усами. На его широкие плечи был небрежно накинут белый халат. Следователь представился, открыл папку и, важно щёлкнув массивной золочёной ручкой, принялся подробно расспрашивать о недавнем визите коллекторов.
- Ничего я не знаю. Пришли, не церемонились, стали деньги требовать. Суп с грибами слопали.  Мне едва досталось. Ушли. Вот и всё.
Про банку она хотела благоразумно умолчать. Однако дознаватель спросил:
- А маринованными грибами, Вы, Глафира Кузьминична, гостей своих не угощали?
- Ничем я их, ребятишек тех, не угощала. Они бранились непотребными словами и сами всё, что на столе стояло, мигом умяли, словно псы голодные.  Образ умыкнули, нехристи, без зазрения совести,  чтоб им пусто было, да банку с пола прихватили, меня не спросив.
- Банка та с грибами была?
- Да, - ответила баба Глаша едва слышно.
- Консервированными?
- Консервированными, - она вмиг покрылась холодным потом.
- Укупоренная была, или открытая?
- Укупоренная. Я её и открывать-то не собиралась. Всё выкинуть хотела на помойку.
- Почему?
- Давнишняя была. Забыла про неё начисто.
Следом навестил больную дед Никанор.
- Да брось ты, Глафира, не переживай, душечка, нечего их жалеть, извергов. Не стоят они этого. Нет, чтобы им разжиревших богачей хорошенько поприжать, так они у простых людей последнее отымают.  Поделом им, злодеям! И вообще, ежели в стране они появились, вышибалы энти, коллекторы тоись, значится нету у нас ни власти, ни государства, которые бы  пеклись об народе, как это раньше-то было. Да, нонче уж не то. Одним  тока буржуЯм хорошо стало. А нам – увы.

© Copyright: Влад Устимов, 2019

Регистрационный номер №0437870

от 27 января 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0437870 выдан для произведения: Баба Глаша посмотрела на небо и перекрестилась. Видно, оно услышало, наконец, её молитвы. Судя по всему, будет долгожданный дождь.
- А после дождика, известное дело, грибочки из землицы-то скоро повылазят, - бормотала себе под нос сухопарая старушка, - Они на гром небесный завсегда любопытство проявляют. Таперича можно будет на днях за ними, голубчиками, в лесочек-то и сбегать.
С этой радостной мыслью женщина вытащила из кладовки старенький кузовок, вытряхнула из него мусор и приготовила резиновые сапожки, аккуратно заправив в них войлочные стельки. В свои восемьдесят пять она была ещё полна энергии. Правда, теперь лишь походы в лес за грибами остались её единственной отрадой.
*
Известное дело: заядлый грибник - в первую очередь увлечённый натуралист, большой знаток и любитель природы, не упускающий малейшей возможности побывать в лесу.
- После такого дождя можно ждать появления «слоя», то бишь, отменного урожая, - бормотала возбуждённая  Глафира.
Едва войдя под сень деревьев,  она принялась ловко ворошить в траве палкой. Неугомонная старушка обошла  редколесье, посетила пару полян, обследовала ближнюю вырубку, пригорки, прошлась по низине и была весьма довольна результатом своей тихой охоты.
- Грибы – это же чудо из чудес. Кто говорит, что они от бога, а кто считает – что от дьявола. Наверное, всего понемножку. Как и всё в этом мире сущем. Они же такие разные. Учёные доказывают, что это растения.  ЧуднО  мне это. А где же у них цветы? И вообще - ни листьев, ни корней. Только ножка и шляпка. Вроде мягкие, слабенькие создания, а ведь в городах асфальт ломают и даже бетон. Как можно объяснить такие чудеса?
В тенистых местах она отыскала семейку валуёв. Обнаружила их под тополями в виде этаких сопливых желтоватых шариков.
- Отменные бычки попались! – воскликнула обрадованная собирательница.
Она особенно внимательно ворошила клюкой кочки, бугоки, поднятия и кучки, высматривая там гроздья  молоденьких, крепеньких груздей.
- Оттого и назвали их так, что гроздьями растут, - бормотала старушка, срезая молодые грибочки и укладывая в туесок, - Только отыскать их трудно.
Она ласково поглядела на крепенькие белые шляпки воронкой с махристой оторочкой. Но больше всего баба Глаша набрала  шампиньонов.
- А это что? Вроде на боровичка похож, только исподняя что-то не белая. Ну-ка! – она поднесла гриб к своему длинному носу, понюхала, а затем осторожно лизнула низ розоватый шляпки.
Почувствовав горечь, сразу признала ложный белый. Для пущей уверенности баба Глаша  отломила от шляпки мякоть. На изломе показался розовый цвет.
- Так это желчный, тьфу, чтоб он пропал! – воскликнула она и в сердцах бросила забракованный трофей за ближайший куст орешника.
Проходя по открытой лужайке, она наступила на старый сухой дождевик. Из-под ноги поднялось коричневое облачко «чёртового табака» и вмиг было унесено лёгким дуновением ветерка.
- Жалко, что не молодой головач попался, - рассуждала вслух бабуля, - А то бы забрала. Он, чай, и кровь остановит, и боль успокоит.
Домой возвращалась поздно. Над западным краем неба робкими алыми отсветами догорала остывающая заря. Последний отблеск слегка окрасил охрой теряющиеся в хмурой дымке облака. Вечернее небо с восточной стороны темнело на глазах, стремительно наливаясь густеющей синевой. Появилась первая звёздочка. Вода казалась неподвижной. Кроны деревьев, кусты и трава замерли, как театральные декорации. Тихо. Ни ветерка. Надвигалась чудесная ночь.
*
Наутро  баба Глаша бойко хлопотала на кухне, с гордостью разбирая богатые трофеи своей, такой милой сердцу,  тихой охоты. Повеселевшая хозяюшка проворно определила, какие грибы сушить, а какие закручивать. В своё время она много чему научилась у своей бабушки, отменной травницы, слывшей окрест большим знатоком лесных тайн и разных знахарских секретов.
Валуи решила засолить, хорошенечко их сначала отмочив, грузди замариновать, а из благушек сварить супчик. По этому случаю заранее позвала соседку Дашу. Чаще всего она общалась с нею, да ещё иногда вела неспешные беседы с дедом Никанором, тоже жившим неподалёку.
Вчерашняя лесная прогулка освежила женщину и хоть ненадолго взбодрила. А то ведь в последнее время она была сама не своя.  Тоска навалилась, стало тошно одной в хате мыкаться. Словом не с кем перекинуться. А от забот горьких голова так и пухла. Мысли, мысли. И не было от них спасенья ни днём, ни ночью.
- Проблемы с сыном. Нужна операция. Серьёзная. Больших денег стоит. Много раз ездила в город. Ходила в банки, просила…
Пребывая в невесёлой задумчивости, она привычно хлопотала на кухне. Развела огонь в печи, поставила на плиту чугунную сковороду и воду в кастрюле.
- Сколько порогов обила. Да где там! Всё без толку. Всюду неизменно получала отказ. Не внушала пенсионерка им, видишь ли, доверия …
Хозяйка, не мешкая, поджарила на постном масле мелко нарезанные шампиньоны, потом почистила картошку, нарезала её кубиками и запустила в закипевшую  в кастрюле воду.
- Оставался один выход. Пришлось взять  кредит в довольно сомнительной организации…
Добавила соль. От грибов стал распространяться непередаваемый аромат.
- Взносы выплачивала исправно, пока могла…
Она достала другую сковороду и принялась обжаривать колечки лука с тёртую морковь. Добавила воды.
- Потом только до меня дошло,  что же я, дура старая, подписала-то. Но было поздно…
 Старушка горько вздохнула. Она не заметила, как снова стала бормотать себе под нос.
 - Спасибо  Дашенька надоумила. Глаза у неё молодые, острые. Враз увидала подвох, который я-то сослепу проморгала...
Переложила обжаренные грибы в кастрюлю и туда же добавила овощи. Руки привычно двигались, а мысли были далеко.
- Процентная ставка, написанная меленькими буковками, оказалась просто астрономической…
Глафира Кузьминична довела супчик до кипения и положила в него маленькую веточку лаврушки.
- Пока была в хозяйстве корова, имелся хоть какой-то приработок от реализации молока. Соседи и знакомые охотно брали его тёплое, парное…
Поварила ещё пару минут, попробовала с краешка расписной деревянной ложки, добавила чуток соли и сняла с плиты.
- Тогда ещё, худо-бедно, концы с концами сводила. А нынче корма так подорожали, что и вовсе стали не по зубам. Пришлось коровёнку-то прирезать. Жалко было до слёз, да делать нечего…
Она накрыла кастрюлю крышкой и плотно укутала полотенцем.
Села на табурет и стала ждать Дашу. Вновь навалились невесёлые размышления.
- Ну, - думала, - Хоть все отдам и рассчитаюсь, наконец.
Но вырученных грошей  всё же не хватило. Долг с каждым месяцем рос всё больше и больше. И занять не у кого. Совестно людей беспокоить. У каждого, ведь, своих забот полон рот, а уж насчёт лишних денег – и заикаться нечего.
- Тут кредиторы шлют до меня своих хлопцев. Такого от них наслушалась – не приведи господь. Соседям обо мне похабные небылицы рассказывают. Те на меня теперь косо смотреть стали. Шушукаются втихаря. Вот ведь беда-то какая! Никогда бы не поверила,  что доживу до такого позора. Неужели это про меня говорят? Всегда числилась передовиком производства, люди уважали. Зря что ли мой портрет висел на доске почёта возле правления. Одних грамот – полный ящик в комоде! Но всё это в далёком прошлом. Нынче пошли вовсе другие времена. И вот, настала пора,  совсем нечем платить долг. Где взять денег? Ума не приложу. Хоть караул кричи, а толку-то что? Впору хоть по миру идти с протянутой рукой.  А что ещё прикажешь делать? Процентщики того и гляди за горло возьмут.
*
Лихо мотыляясь по городам и весям, ребятишки вели весёлую и разгульную жизнь. Работёнка была не пыльная. А от избытка высоких чувств и прочих сантиментов никто  из них не мучился.
Обычно клиента, плохо понимающего, в какую непростую жизненную ситуацию он попал, вывозили в близлежащий лесок. Били аккуратно, по особой методе, причём так, чтобы голубчик глубоко прочувствовал и полной мере осознал, наконец, что от него требуется.
По трассе бешено мчался сверкающий жуковым блеском,  навороченный лендровер «Дискавери» с крякалкой.  Пассажир на переднем сидении дремал, периодически клюя носом. Тот, что был за рулём, довольно усмехался в усы, игриво косясь на сонного напарника:
- По предыдущему адресу хоть натурой взяли в обмен на небольшую отсрочку. Благо – было что взять. Это в кои-то веки. Ядрёная одиночка с двумя довесками. Бабец – что надо попалась. От души оттянулись. Ну, ничего, небось, не сдохнет. Отлежится. Это сучье племя, народ живучий.
*
К бабе Глаше снова ввалились непрошеные гости. Заявили с порога:
- Мы сотрудники долгового агентства. Когда платить будете?
Лица новые, незнакомые. Косая сажень в плечах. Они там все, как на подбор, сплошные мордовороты, от бандитов не отличить. Бандиты и есть.
Улыбки словно приклеенные, в пустых, бездушных глазах – колючий лёд. Грубый тон, оскорбления, мат. Вскоре двусмысленные намёки перешли в прямые угрозы, что окончательно вывело хозяйку из себя.
- Это как вы к старому человеку обращаетесь?  Со мной так никто никогда не разговаривал! Я, ведь, вам в матери гожусь. Что это вы себе позволяете?
Внушения убелённой сединами женщины никак  не подействовали на непрошеных гостей. Было видно, что  словами их не проймёшь. Они давно усвоили для себя сермяжную правду:  сильному нет нужды ни перед кем оправдываться!  Да и не привыкли коллекторы особо церемониться с осточертевшими бесправными должниками;  действовали нагло и цинично.
Тем временем ссора нарастала. Нецензурная брань становилась всё более изощрённой.
- Боже, меня с роду так никто не называл! – причитала ужасе хозяйка.
Пришельцы устроили в скромной хате настоящий погром, но так и не смогли ничего добиться.
Баба Глаша знала, что жаловаться на этих душегубов бесполезно.  Они там все за одно, и искать правды у вышестоящих бандитов в надежде получить хоть какую-то защиту от этих мелких грабителей – пустое дело.
Помнится,  третьего дня Дашенька так и сказала:
- В ответ на ваше письмо с обратным адресом и фамилией, кабы не пришла новая беда, да, не дай бог, хуже прежней.
Они съели суп. Всё съедобное смели со стола подчистую. Ни хозяйке, ни Даше ничего не досталось. 
Старушка молчала, не зная, как быть.
- Чем же мне ещё от этих злодеев откупиться? – думала несчастная, - Совсем нечем!
Наконец, они уехали, пообещав скорую и жестокую расправу, мимоходом прихватив с собой старую икону и банку с грибами.
Оставшись наедине со своим горем, Баба Глаша снова погрузилась в тяжёлые раздумья. К тому же к ним прибавилась новая забота.
Те грибочки, закатанные в стеклянную тару, не один год стояли на дальней полке, в самом тёмном углу погребка. Вовремя не увидала их хозяйка, не открыла, а когда все сроки прошли – попробовать как-то побоялась. Мало ли что. Упаси бог. Намедни вынула трёхлитровку из подполья, а выбросить так и не удосужилась.  Да и жалко, вроде. Как-никак, а ежели вспомнить, сколько трудов в это дело вложено! Так и стояла закрутка в углу, возле печки.
- С чего вдруг эти лиходеи на неё позарились – ума не приложу, - сетовала она, охваченная смутной тревогой.
Видимо, опасалась старая, как бы не приключилось какой беды с теми гостями непрошенными. От греха подальше, однако, решила баба Глаша подстраховаться чуток, и надумала организовать себе болезнь. На всякий случай. Выпила изрядную дозу английской соли, промыла себе глаза настоем белены (благо, у неё много разных снадобий было в чулане припасено) и в одночасье занемогла.
Даша довольно сильно припозднилась, а когда увидела, в каком состоянии находится её добрая соседка – переполошилась. На Глафире Кузминичне, всегда  бодрой и жизнерадостной, теперь  лица не было. Сама бледная, как смерть, зрачки расширены, измученная рвотой и поносом, вид она имела совсем жалкий.
Даша сначала как могла, попыталась промыть старушке желудок, а потом опрометью кинулась за фельдшерицей Ритой.
К вечеру бедняжка уже лежала на койке в районной больнице с грозным диагнозом.  На другой день встревоженные поначалу, врачи успокоились и стали уверять больную, что опасность миновала и теперь всё будет хорошо.
*
Утреннее солнце слепило глаза. Лесная дорога казалась чересчур извилистой. Крутая машина рыскала, из стороны в сторону,  словно пьяная лошадь.
- Ты чё-то, Колёк, передо мной двоиться никак начинаешь? Глядишь, как бы вовсе не дематериализовался! – глухо прогнусавил пассажир, обернувшись  к водителю и жалобно глядя на него  с сонным прищуром. Его прикол прозвучал совсем невесело и не нашёл должного ответа.
- Кончай трепаться, Жора, - Николай едва выговаривал слова, будто у него был полный рот каши, - Мне не до шуток. Глаза не видят совсем. Не могу ехать. Давай в лес свернём, передохнём малость.
*
Счастливая от избытка взаимных чувств молодая парочка прогуливалась по лесу, держась за руки. Весело воркуя и беспечно приминая ногами мягкую росистую траву, они не сразу заметили впереди что-то неладное.
На опушке стоял большой чёрный внедорожник. В нём было двое крупных мужчин. Оба атлетического телосложения. На первый взгляд казалось, что они спали. Из салона раздавались  звуки, поначалу принятые за храп.
Но это был не сон. Бледные, как поганки и вялые, словно варёные раки, парни хрипели от удушья. Застывшие, наподобие масок с безразличным выражением, лица, опущенные веки, холодная кожа, руки как тряпки, едва заметное, прерывистое дыхание. Всё это совсем не было похоже ни на сон, ни на алкогольное опьянение.
Придя  себя, влюблённые с ужасом поняли, что эти люди, хрипящие в чёрной иномарке, находятся на грани между жизнью и смертью. Опрометью выскочив на автотрассу, молодые люди стали отчаянно голосовать перед проносящимися мимо автомобилями и громко звать на помощь. Только после того, как им удалось остановить старенький «Москвич», они лишь благодаря подсказке пожилого водителя, удосужились, наконец, позвонить в службу спасения.
Вернувшись к месту трагедии, очевидцы застали последние минуты одного из несчастных. Второй парень тоже едва дышал, «паруся» расслабленной щекой, редко и поверхностно. Глаза закрыты, холодные руки - как плети, пульс почти не прощупывался. Вскоре и этот бедняга сделал последний слабый вдох и тихо замер. Примитивное искусственное дыхание, сделанное наивными дилетантами, не помогло.  Да и правильно проведённое не могло бы помочь.
Потрясённые случившимся,  ребята снова побрели на шоссе встречать экстренные службы, теперь уже включая и правоохранительную.
Скорая намного опоздала. Неторопливые врачи обнаружили двух молодых мужчин без признаков жизни. Причиной смерти обоих была дыхательная недостаточность, возникшая вследствие паралича и тотальной мышечной слабости. В машине, среди разных вещей, полицейские нашли икону и полупустую банку маринованных грибов.
*
Спустя ещё день.
Глафира Кузминична, к вам пришли! – объявила постовая медсестра, заглядывая в палату из коридора и впуская внутрь строгого вида незнакомца
К койке подошёл коренастый мужчина с коротко подстриженными усами. На его широкие плечи был небрежно накинут белый халат. Следователь представился, открыл папку и, важно щёлкнув массивной золочёной ручкой, принялся подробно расспрашивать о недавнем визите коллекторов.
- Ничего я не знаю. Пришли, не церемонились, стали деньги требовать. Суп с грибами слопали.  Мне едва досталось. Ушли. Вот и всё.
Про банку она хотела благоразумно умолчать. Однако дознаватель спросил:
- А маринованными грибами, Вы, Глафира Кузьминична, гостей своих не угощали?
- Ничем я их, ребятишек тех, не угощала. Они бранились непотребными словами и сами всё, что на столе стояло, мигом умяли, словно псы голодные.  Образ умыкнули, нехристи, без зазрения совести,  чтоб им пусто было, да банку с пола прихватили, меня не спросив.
- Банка та с грибами была?
- Да, - ответила баба Глаша едва слышно.
- Консервированными?
- Консервированными, - она вмиг покрылась холодным потом.
- Укупоренная была, или открытая?
- Укупоренная. Я её и открывать-то не собиралась. Всё выкинуть хотела на помойку.
- Почему?
- Давнишняя была. Забыла про неё начисто.
Следом навестил больную дед Никанор.
- Да брось ты, Глафира, не переживай, душечка, нечего их жалеть, извергов. Не стоят они этого. Нет, чтобы им разжиревших богачей хорошенько поприжать, так они у простых людей последнее отымают.  Поделом им, злодеям! И вообще, ежели в стране они появились, вышибалы энти, коллекторы тоись, значится нету у нас ни власти, ни государства, которые бы  пеклись об народе, как это раньше-то было. Да, нонче уж не то. Одним  тока буржуЯм хорошо стало. А нам – увы.
 
Чайки в триколор
Шмон
Рейтинг: +6 636 просмотров
Комментарии (16)
Ефим Мороз # 27 января 2019 в 17:02 +1
Влад, вам привет от старой подруги, Полины.
Влад Устимов # 27 января 2019 в 17:25 0
Большое спасибо, Ефим!
Как её найти?
Нина Колганова # 27 января 2019 в 17:28 +1
Печальная действительность. Страшно всё. А грибы сослужили отменную службу( хоть я и не кровожадна). Но здесь беспредел.Спасибо, Влад, за интересный рассказ. flo
Влад Устимов # 27 января 2019 в 17:32 +1
Что вижу, то пою
Спасибо, Нина!
Нина Колганова # 27 января 2019 в 18:15 +1
Влад, у меня стоят три года несколько банок с грибами. Надо их выбросить?
Влад Устимов # 27 января 2019 в 18:27 +2
Обязательно! Всё, что старше года, кроме варенья. Даже компот.
Ботулотоксин не имеет ни вкуса, ни запаха и крышка не вздувается!
Нина Колганова # 27 января 2019 в 18:42 +1
Как хорошо, что я пришла к Вам.А всего-то будет много: полон погреб!Выкину завтра же. Спасибо! Видела однажды в больнице отравившихся грибами. Зрелище ужасное.Но им помогли, вовремя обратились к врачам.
Влад Устимов # 28 января 2019 в 08:47 +1
Правильно. С такими вещами шутки плохи.
Галина Сотникова # 27 января 2019 в 22:42 +1
Влад,Ваши рассказы не могут не нравиться:интересно написаны,познавательны и всегда с философией.Сначала с удовольствием гуляла по лесу с Глафирой Кузьминичной в поиске грибов,затем переживала вместе с ней. Финал вроде грустный,но поучительный)))Потеряли парни человеческий облик...
Грибы грибами,но вот то,что прихватили икону...а если она старинная-намоленная,сила в ней невероятная.Знаю одну историю про мужчину,который вот так же прихватил икону.Ехал домой на машине с приключениями,но так и не доехал...
Спасибо,Влад.Пишите.Жду Ваших интересных рассказов и миниатюр. read-11
Влад Устимов # 28 января 2019 в 08:50 +1
Спасибо, Галина.
Всегда рад Вашим откликам.
Ивушка # 28 января 2019 в 09:48 +1
жизненный рассказ... read-9
Влад Устимов # 28 января 2019 в 10:15 0
Да, так бывает.
Спасибо, Ивушка
Заглядывайте, буду рад.
Татьяна Петухова # 28 января 2019 в 10:14 +1
ой,дорогой Влад, прочла не отрываясь, похожий случай случился со мной перед днём Татьяны.
Тоже заявились ложные инспекторы проверять электросчётчики.обнаружили угрозу для возгорания, чтобы устранить попросили 4800,но у меня только было всего 2 тысячи, конечно, я отдала,а еще подарила свою книжку стихов для детей. вдруг они что-то для виду поделали в щитке и быстро ушли, вот так я лоханулась, как мне сказали внуки и возможно, книжка и молитва меня сберегла от больших неприятностей.Потом заболело сердце было жалко не денег,хотя и они не лишние, а этих молодых ребят.которых я потом так и не смогла отыскать.
Спасибо Вам за творчество.
Влад Устимов # 28 января 2019 в 10:18 +1
Хорошо, что так обошлось.
Благодарю за поддержку, Татьяна.
Благополучия Вам и новых творческих успехов!
Франческа Тотти # 29 января 2019 в 10:12 +1
Бог всё видит!
Влад Устимов # 29 января 2019 в 10:22 0
Угу, но редко вмешивается.