Прихожанка

Бабушка Варя – сухонькая женщина 81 год отроду, давно никуда не торопится.

-Тот свет  от меня никуда не денется, – шутит она, - а на этом я давно все переделала.

На этом свете бабушка Варя успела многое. Родившись до войны, она 10 летней девочкой вместе со всей семьей попала в оккупацию к немцам.

-Ох, и пережили мы тогда… - вспоминает она. – Наше село в прифронтовой полосе оказалось – чудом выжили после бомбежек и артобстрелов, а когда вошел немец, то всех уцелевших угнал в концентрационный лагерь, который стоял  среди чистого поля под открытым небом. Сколько там было тысяч людей, не знаю. Только за год, проведенный в нем, умерли очень многие. Моя мама с детьми выжила чудом – Бог хранил. И мамина любовь помогла.

Бабушка Варя  ходит в православный храм, до которого от ее дома минут двадцать ходьбы – по   возрасту.

-Мне бы молодые ножки, - сокрушается она, - я бы за пять минут добежала до церкви. А старые плохо ходят.

Сухонькая, в ситцевом платочке в горошек, она стоит перед иконой Спасителя. Ее выцветшие от времени глаза встречаются со взглядом своего Заступника. Он заступался за нее много раз. И там – в оккупации, и позже, когда она заболела крупозным воспалением легких.  Через «Отче наш»   она просила Его о помощи – не часто, в редких случаях, и всегда получала ее.

-Бог, он, ведь, не сразу помогает, - поучает бабушка Варя. – Он   человеческим   грехам долготерпит, но если что, выручает. Только глупые мы, нам  хочется всего и сразу. Да и беды у всех разные – не по всякому случаю к Заступнику обращаться нужно.

Когда болезни ее не сильно донимают, она приходит на   богослужение. Приходит загодя, чтобы обойти церковь по периметру, поздороваться со святыми, поставить свечечки за упокой почивших и за здравие живущих. Что с той стороны, что с этой,  близких и родных у нее предостаточно. Поэтому она берет самые недорогие свечи и, обходя иконы, зажигает перед ними в подсвечниках трепетные огоньки своей бесхитростной молитвы. Почившим она просит у Бога Царствия Небесного, живым – здоровья.

-Будет у них здоровье, остальное приложится, - тихо шепчет бабушка Варя, неспешно крестясь перед иконой Николая Чудотворца.

Юность и молодость бабушки Вари прошли в испытаниях. Голодовали в войну, вернувшись из концентрационного лагеря  в разрушенное родное село, собирали мороженую картошку на  колхозных полях и хлебные колоски. Тяжко хлеб зарабатывали в мирное время – отец погиб на фронте, и мать сама поднимала четырех детей на ноги.

-Только при Брежневе жить стали по-человечески, - вспоминает она. – Я на сберкнижку денежки начала складывать, много насобирала – три тысячи, а при перестройке  денежки и пропали – обесценились.

В свои годы бабушка Варя выстаивает   богослужение от начала до окончания, исповедуется и причащается.

-Кто его знает, когда помру, а только помирать спокойней, когда все чин почину, когда секретов перед Богом никаких нет.

Вырастив четверых детей, она коротает век с одной из дочерей – остальные разлетелись по свету. И коротает, не мешая никому. Самостоятельная, бабушка Варя и поесть сварит, и какие-никакие постирушки затеет, и на огороде с весны до глубокой осени копается, благо дом ее стоит на земле.

-А как без огорода! - всплескивает она руками. – Без него никак нельзя! В магазине все дорогое, все не нашенское, поди накупись. Да и как при земле жить и ничего на ней не делать? Грех это.

Не понимает бабушка Варя тех, кто неправедно обогащается.

-Пустые они люди. Всем лгут. Своему народу, Богу. Хотя и крестятся в церкви, да только не от души, для виду. И как не понимают, что когда умрут,   богатства своего туда не унесут, все тут на земле оставят. Мне, вот, и умирать не боязно – как жила с заработанного рубля, так и уйду из этого мира не в золотом гробу.

Бедность бабушка Варя не считает за порок.

-Порок – это неправедное богатство, а бедность – от вынужденности. Хотя и ленивые люди тоже бывают. Сильно их много развелось сейчас, когда трудиться  народ отучили, а пить выучили.

Бабушка Варя – прихожанка православного прихода. И ходит она сюда давно.

-А как начали страну разрушать, так я в церковь и пошла, - говорит она. – Сразу поняла – правды уже не будет. Так и вышло. Каждый год правители врали и крали, а жить становилось хуже. Раньше нас ядерной войной пугали, а теперь что пугать? Скоро пугать будет некого - заходи и заселяйся на наших землях кто хочет.

Правду бабушка Варя видит только в вере в Бога. Тот не обманет. Поэтому изливает ему всю свою боль – не за себя - за окружающих. И про бомжей расскажет, что на помойках копаются, и про котят бездомных, и про то, что с работой у людей плохо, а если работа и есть, то копеечная.

-Сосед алкоголик, - вытирает набежавшую слезу она, стоя у иконы Богородицы, - совсем голову потерял – пьет беспробудно. Где деньги берет, ведь не трудится? Помрет   зимой,  как пить дать – и так из квартиры все пропил, стены остались, скоро на улицу выселят. Наставь Ты его на путь истинный.

На то, чтобы побывать в церкви  на богослужении у бабушки Вари уходит большая половина дня. Но она не жалеет об этом. Ранняя птаха, она просыпается с первыми лучами солнца безо всякого будильника.

-Да не было его у меня  отродясь. Я время всегда изнутри чувствовала. Хоть ночью подними, скажу, который час.

Просыпается, хлопочет по дому. А после восьми  утра потихонечку, опираясь на палочку, идет  в храм. Как положено, склонит голову и перекрестится при входе на территорию церкви. Так же поступит, поднявшись на ее крыльцо. Перекрестится, входя внутрь храма. А там, купив недорогих свечечек, обходит по кругу всех: Богородицу и Христа, святых. С каждым здоровается, как с близким ей человеком, каждую иконку поцелует, у каждой, если есть подсвечник, поставит зажженную свечу. Родных и близких почивших у нее много, много и живых. Поэтому на то, чтобы за каждого попросить, за каждого зажечь трепетный желтый огонечек, уходит много времени.

-А куда мне торопиться? – Улыбается она. – Тот свет подождет, а на этом все давно переделано…