09 ПОЦЕЛУЙ

 ПОЦЕЛУЙ
Рассказ

Врач Евгения Кимовна Минусова приступала к работе: брала отпуск за свой счёт, возила мужа-язвеника в крымский санаторий; вернулись в наилучшем состоянии. Евгения Кимовна как всегда светилась щедрой солнечной улыбкой, её мягкий тёплый голос, будто детская ладошка, ласкал больных и здоровых.

Делали обход. Заведующая отделением вводила в курс лечения. 23-я палата заключительная, и самая переполненная: 90% ревматики.
  Заведующая, размахивая в такт словам очками, говорила однообразно, однотонно. Её голос был удивительно похож на голос ведущей телепередачи "Здоровье" Юлии Белянчиковой. 
  - Алимов. Поступил к нам семнадцатого с ярко выраженной гипертонией. Жаловался на боль в левом бедре, нога не слушалась... Получает внутривенное, прозерин, магнезию. Сейчас значительно лучше. 
  - Фёдоров. Ваш старый знакомый... Поступил... с ярко выраженной... Жаловался... Получает... Витамины отменили: пошла сыпь... 
  - Черницкий. Поступил вчера, перенёс... семь инфарктов. Семь! Непостижимо... всего-то 45 лет... Парализована вся правая сторона. Нарушена речевая функция... Получает... 
Жёлтое худощавое морщинистое лицо, густые брови, сросшиеся на переносице. Вздёрнутый юношеский нос, на верхней губе шрамик, точно отпечаток букашки. Красиво очерченный рот, полные губы покрыты дымчатой плёнкой, местами лопнувшей. Левый глаз закрыт, правый распахнут, затянут слёзной плёнкой.
Больной спал.

Вернувшись в ординаторскую, Евгения Кимовна положила перед собой стопку карточек больных - детально ознакомиться. После обеда сделает обход самостоятельно, больные к тому времени примут процедуры, уколы.
...Черницкий Евгений Юрьевич. Надо же: тёзка и однофамилец, если учесть девичью фамилию. Сорок пять лет и семь инфарктов... Уникальный случай, на докторскую тянет... Не бережётесь, голубчик. Курите, выпиваете. Не годится! Холост, проживаете один... Менять жизнь надо, менять. С таким крепким сердцем жить да жить. Ну, что ж, послушаем, посмотрим, будем лечить...

Обход начала с Черницкого. Медсестра закончила его кормить, обтёрла влажным полотенцем лицо, сообщила:
  - Лучше стало: сам задышал... 
Евгения Кимовна присела на край кровати.
  - Здравствуйте, Евгений Юрьевич. Как вы себя чувствуете? Что беспокоит? Где болит? 
На неё глянул ясный карий глаз, левый, правый по-прежнему прятался за слёзной пеленой. Глаз недоумённо расширился, затем закрылся, выдавив сквозь ресницы крупную слезу. Левая сторона лица нервно дёрнулась.
  - Евгений Юрьевич, вы меня слышите? Вам трудно открывать глаза? Возьмите мои пальцы. Я буду спрашивать - на "да" сжимайте мне пальцы. Вы меня слышите? 
Лёгкое пожатие.
  - Вам трудно открывать глаза? 
Лёгкое пожатие.
Давление у больного чуть выше нормы, но, в общем-то, состояние терпимое. Делать какие-либо заключения трудно без наблюдений.
  - Будем лечить, голубчик. Не киснуть, держаться молодцом! 
И опять на неё глянул пронзительный ясный глаз. Кулак разжался, освобождая пальцы доктора.
  - Отдыхайте, - тронула его плечо, прощаясь, перешла к следующему. 
День закончился удивительно быстро. Всё было славно, и лишь глаза Черницкого преследовали её, сверлили затылок. Она чувствовала их взгляд на улице, в трамвае, в универсаме.

Дома были муж и младшая дочка Рита. Играли в шахматы. На кухне добродушно пыхтела крышкой кастрюля, распуская вкуснейшие запахи.
Ужинали втроём: сын Алёшка звонил, что задержится у друга. За столом, вопреки нормам хорошего тона, говорили живо и много: делились прожитым днём, обсуждали создавшиеся проблемы.
У мужа так же день прошёл хорошо, а у Риты маленькая "трудность": поручили шефство над слабым учеником, а он избегает её, стесняется.
  - Дома у него нездоровая атмосфера: родители часто ссорятся, выпивают. Говорю: давай у меня будем заниматься - не идёт... 
Евгения Кимовна пообещала на днях зайти в школу и поговорить с Геной. Рассказала о своём, в частности, о Черницком, о его преследующем взгляде.
  - Верит в тебя, - сказал муж, вытер губы салфеткой и поцеловал руку жены.- Панацея ты наша! 
  - И я, и я, того же мнения! - Рита соскочила со стула и, обцеловав маму, заставила открыть "ротик", положив сырный канапе. 

После ужина муж с Ритой доигрывали партию, а Евгения Кимовна села за машинку, дошивать платьице внучке Леночке. На выходные обещали нагрянуть в гости к "бабе Жени". Сорок четыре - и во всю бабушка. Смешно... Маме было пятьдесят два, когда Евгения родила Олега, ито обижалась: какая я вам бабушка!
  - Женя,- нарушил молчание муж. - У Инжирова тоже инфаркты были? 
- Дважды...

 Вспомнился моложавый, с вечными шуточками Антон Егорович, сосед по даче. Изумительной души был человек. У неё в отделении умер. Сына за взятки судили, первый приступ случился. Медленно шёл на поправку, а дети тем временем затеяли делёжку дачи, машины. Перегрызлись, как собаки из-за кости. Пришла жена к Антону Егоровичу, крепилась-крепилась, да и прорвало: рассказала... Улыбался, успокаивал её, точно маленькую. Ушла, тут его и схватило. Второй, обширный... 

  Помолчали. Евгения пуще прежнего ощутила на себе взгляд Черницкого. Причём, левый глаз смотрел с отчаянной болью, а правый- с немым укором. Почему? От безнадёжности? Семь инфарктов не шутка... Нет! Нет и нет! прочь негодные мысли... 
  - Валя, что у нас было в 75? Вертится в голове, а вспомнить не могу... 
  - У тебя был тепловой удар. Ты полтора месяца не могла говорить, и с трудом понимала нас. 
  - Да, вспомнила... 
  - Учись, папочка, и завидуй!- ликующе провозгласила Рита. - Классический матик! Реваншик? 
- Устал. Завтра мы посмотрим, у кого галифе ширше. 
  - Посмотрим, - засмеялась Рита, собирая фигурки. 

Включили телевизор, началась вторая серия телефильма "Частное лицо". Рита принесла яблоки, дала каждому, забралась с ногами на диван.
И тут затрезвонил телефон, как никогда ещё не звонил. Рита кошкой метнулась, сорвала трубку:
  - Да?.. Мама, тебя из больницы. 
Евгения отложила надкусанное яблоко, взяла трубку. Звонила медсестра Таня: Черницкому очень плохо, хочет видеть вас...
  - Валя, отвези меня... 
  - Умирает?- Вопрос остался без ответа. 
Рита выключила телевизор:
  - Я с вами. 

У кровати Черницкого дежурный врач, медсёстры. Таня сматывала кислородный шланг.
  - Опоздали... Кричал: позовите... Потом продиктовал записку... Вот. 

"Я ухожу, Женечка... Ты обещала поцеловать..."

  - Он умер на полуслове,- сказала Таня, с чудовищным любопытством поглядывая на Минусову. 
С минуту та непонимающе смотрела на безупречный танин почерк, затем как удар по голове: Виктор?!?

Отдёрнула простынь: глаза открыты, полны слёз, губы плотно сжаты, прижав брюшко "букашке", рвущейся к носу.
ОН!.. Его глаза, губы и этот шрамик... Виктор, Витенька ... Но почему... Евгений? почему Черницкий? Господи, неужели...
В ноги ударила слабость, стены качнулись и вспорхнули... Её подхватили, усадили на стул, сунули под нос ватку, смоченную нашатырём...
Ей всё стало ясно и понятно, и эта ясность, словно плита бетонная придавила...
Витенька, прости...

Двадцать пять лет назад в Киргизии Женя Черницкая, студентка медучилища, познакомилась на лыжной базе с Витей Рогожиным. Знакомство вылилось в дружбу, а затем в любовь. Он свято верил в это, а ей... тоже так казалось. Им было здорово вдвоём и мучительно тяжко врозь. Женя, - тогда ещё несовершеннолетняя,- придерживалась железно своих принципов. Одним из них была детская клятва: до 18 лет не целоваться. Виктору понравилась её клятва, хотя Женя не раз чувствовала, как он глушит в себе желание нарушить её, соблазнить. Обоюдное испытание, казалось, сулило в будущем крепкую, большую любовь...
За пять месяцев до её совершеннолетия, Виктору пришла повестка из военкомата... "И как ветры с гор трубят солдату сбор"... Провожая, Женя чмокнула по-братски в щёчку, увернулась от его напора... Обещала дождаться и поцеловать его так, что он замертво упадёт опьянённый, а когда очнётся, они поженятся...
Потом неожиданная встреча с Валентином, молодым перспективным инженером. Поездки на Иссык-Куль на его старенькой "Победе"... Затем беременность, скоротечная свадьба, переезд в Ленинград, рождение детей, поступление на заочный в мединститут. Не до Виктора было, а с годами просто выветрилось...

А он, значит, всё это время был рядом, один...
В 70-м у Евгении умер ребёнок Алик, и она была в ужасающем состоянии...
А у Виктора инфаркт...
В 75-м-тепловой удар... А у него инфаркт...
Потом сына Олега в драке проткнули стальным прутом... От переживаний Евгения сама была на грани жизни и смерти...
А у Вити инфаркт...
В прошлом году они всей семьёй перевернулись на "Москвиче"... Рита более полугода просидела дома в гипсе... Евгения держалась немыслимо как: накануне на неё подали в суд родственники умершего в её палате Сырьева...
А у Вити инфаркт...
Вчера...25-летие их Первого Свидания... видно, не выдержало сердце... воспоминаний...
Женечка Черницкая... такой она была и осталась в его короткой жизни... Сменил свои имя и фамилию...

Евгения склонилась над его лицом, по щекам катились слёзы, одна упала ему в глаз, другая на кончик носа, скатилась к губам.
Она поцеловала его неживые глаза, холодящие губы и, не в силах более сдерживаться, разрыдалась, уткнувшись в его шею.
  - Прости, Витенька, прости... 

Ленинград,1981