Пасьянс в режиме реального времени.

Содержание

Глава 1 – Новости 
Глава 2 – Первая встреча 
Глава 3 – Солдат 
Глава 4 – Спортсмен 
Глава 5 – Ночные гости 
Глава 6 – Наверху 
Послесловие 
Комментарии 



Маленькая, очень простая настольная 
лампочка роняет яркое пятно, освещая 
угол комнаты с господином застывшим у 
компьютера…. 

Глава 1 - Новости

Щелчок курсором «мышки» по колоде. 
Наконец-то можно погрузиться в нирвану бесполезности, отбросив дневную суету на свалку прошедших дней. До утра он ничего и никому не обязан.
Он свободен – о, Господи!
Джу ждет этот сладкий миг с утра. Главное, чтобы в первые часы, первые десятки раскладов пасьянса никто не помешал, не прервал удовольствие, подобное первому сну….
Начиная «свою» игру, он каждый раз надеется в процессе ее, и в этом оправдательный смысл столь бездарного времяпрепровождения, разрешить все волнующие его, а одновременно и все человечество, проблемы, стараясь выбраться из неразберихи явлений и хаоса событий окружающего мира. 
Оказываясь один на один с экраном компьютера и погружаясь в переборы карточных вариантов, Джу чувствует спиной, как его комната-спальня отрывается от внешнего мира, обрывая одну за другой ниточки повседневности. Вот только внешние помехи…. Ах, если бы не они, какая бы это была сказка! Но мир не совершенен, и надо ловить удачу за призрачный хвост, дорожа дарованным мгновением зыбкой тишины. 
Каждый раз, именно каждый, Джу абсолютно уверен, что сегодня он все-таки доберется до ИСТИНЫ, и наступит необходимый порядок в его созерцании вселенной. 
Три новые карты пасьянса, игриво выглядывая друг из-под друга, могут вселить надежду на удачный расклад, а могут и перечеркнуть всю ранее проделанную работу. 
Хитрость пасьянса состоит в том, что только верхняя карта доступна, - остальные две ее подружки, лишь намекают «на лучшую жизнь», поддразнивая своими призрачными возможностями. Если Джу повезет с верхней, и она благополучно сползет с колоды, отправляясь на разрешенное место, тогда и нижние, дождавшись своей очереди, смогут порадовать Джу. Но только, если первая….
От долгого сидения у Джу затекают ноги, - два, три часа кряду он может переходить от одного карточного расклада к другому без какого-либо перерыва, сосредоточившись только на игре, не делая лишних физических усилий. Какая прекрасная экономия энергетических ресурсов! 
Джу с опаской поглядывает в открытую дверь, - именно откуда могут проявиться непредсказуемые помехи, - все, что может заставить его отвлечься, выйти из гармонии движения карт, в синхронном течении мыслей.
Однако изредка Джу и по собственному хотению возвращается в реальный мир, а точнее из вредного любопытства заглядывает в него, ничего хорошего впрочем, не ожидая от новой встречи. Главное - не задерживаться там надолго, а лишь слегка соприкоснувшись, убедившись, что в нем все по-старому и так же не совершенно, - как можно быстрее вернуться к колоде.
Очень простая арифметика. Если на одну партию уходит от пяти до десяти минут, то десять партий – это уже почти полтора часа, и шестимиллиардное человечество смогло уже подготовить для Джу какие-нибудь сюрпризы. Вот почему Джу позволяет себе отвлечься от игры и дополнить свои устаревшие знания сиюминутными событиями.
Только одно нажатие курсором «мышки» по иконке сайта новостей – и сразу же тысячи тысяч вездесущих журналистов готовы помочь ему. Они постарались выбрать для него с их точки самое главное, и не одно убийство на Земле, жестокость стихии или другие трагедии не останутся не замеченным Джу, в его бетонном коробе на восьмом этаже недавно отстроенной девятиэтажки.
Главная страница сайта новостей неотвратимо заполняет экран, зловеще заслоняя собой колоду. Многие ее строчки с картинками, соревнуясь в скорости, одна за другой проявляются, повествуя о том, что «рабы пера» считают главным.
А вот и помехи…. 

Но на этот раз внешние шумы, которых так боялся Джу, проникли не из двери в собственный салон, а сверху….
На девятом этаже, прямо над ним раздалась музыка, а затем к ним присоединились и звуки движения танцующей пары, в полном соответствии с задаваемым ритмом. Не стоило большого труда отделить солдатские сапоги от женских каблучков. Мелодия ему понравилась, - старый Джу и сам не прочь был бы поучаствовать в вечеринке на девятом этаже. Однако его шансы были невелики, - знакомые ему девушка и солдат моложе его лет на тридцать. 
Впервые Джу повстречал новую соседку пол года назад, и та поздоровалась на русском, кокетливо опустив глаза. Одета она был «с иголочки» и в прекрасных духах.
Самым странным было, что именно пол года назад в их лифте появилось множество окурков, а иногда резкий запах, который Джу забыл с тех пор, как покинул прежнюю страну. Хмурый «дома начальник», как-то поморщившись на этот запах, высказался предельно просто, по рабоче-крестьянски, - «завелась одна б…, теперь жить невозможно». 
Джу, конечно, не поверил в тот момент такому откровенно-грубому «намеку», посчитав его завистливым гадким пасквилем на скромную девушку, но назад пути уже не было, - произнесенная фраза зажила в его мозгу самостоятельно.
Главная страница сайта новостей постепенно разворачивалась на экране монитора, а сердце Джу замерло, слегка сжавшись, ожидая, «хаз в халила»(1), новых жертв. Все увеличивающееся их число за последние четыре года заставляло каждый раз содрогаться от возможности личной трагедии. Нет, на этот раз обошлось. Помоги народу моему! Отведи напасть от семьи моей! – О, господи!
В Багдаде очередной мощный взрыв, сотня погибших иракцев и еще больше раненных. К счастью, только два американских солдата. 
Мадридский «Реал» не оправдал надежд, не смотря на число мировых звезд в его последнем составе. 
ООН официально отреклось от представленных доказательств его помощи террористам в Газе. Странная война!
«А и ты здесь?», - Маленькая, много породная, преданная собачка засуетилась у ног и издала странный, но уже знакомый звук, похожий на детский плач, - пора идти на прогулку. 
Музыка над головой оборвалась, не дождавшись последних аккордов, а уже через несколько минут тишины, Джу услышал глухие шумы и их равномерная последовательность, не оставляла сомнений и места для многих версий.
Джу сначала немного смутился как невольный соучастник, но затем улыбнулся, и волнующее тепло само собой разлилось по телу. 
Эх, солдат! Довольно быстрый переход в атаку….

«Пойдем, песик. Стоит ли нам вслушиваться в ритмы чужих сладостных забав?»
Щелчок курсором в правый верхний угол «окна» главной страницы сайта. Команда «мышки» послушно выполняется компьютером, и «окно в мир» исчезает с экрана, а спрятавшаяся под ним колода, терпеливо застывшая в центре, снова становится видимой, дождавшись своего возвращения…. 
Джу все еще продолжал улыбаться (его воображение оставалось под властью происходящего на девятом этаже) – удачный сегодня вечер! Уже давно у Джу не выпадало столько победных раскладов. Он сбился со счета. К добру ли это – о, Господи!
Ах, да, собачка! 
На улице, не смотря на октябрь, остатки дневной жары и можно натянуть только шорты и домашнюю рубашку, накинуть «сбрую» на песика и в лифт. Если бы не собачка, он не стал бы вызывать лифт и спустился бы по лестнице, но та (лентяйка) отказывается прыгать по ступенькам, так что выбора нет - в лифт. Все сборы составили две минуты.
Уже выходя из дома, вернее выбегая вслед за резвой собачкой, которой видно давно уже мечтала о травке, он столкнулся в дверях со спортсменом, а, скорее всего, со спортивно одетым парнем, постоянным посетителем соседки с девятого этажа.
«Чего он к ней так привязался? Пора бы оставить девушку и солдата в покое. А сегодня ему вообще там нечего делать. Может отпугнуть его солдатом. Солдат тот, хоть и поменьше ростом, но с настоящим автоматом».
Джу уже приготовил подходящую фразу и даже приоткрыл слегка рот. Рот ему пришлось немедленно закрыть, так как парень, отомкнув своим ключом входную дверь, переступил через пса и, не остановившись, чтобы отдать предпочтение старшему, направился к лифту. 
«Разбирайся теперь сам, как сможешь, бугай», - неслышно проворчал Джу ему вслед и вышел на улицу.
Невольно вспомнилось их первая встреча в пиццерии. 

Глава 2 – Первая встреча

Джу в тот день обедал на втором этаже торгового центра, у окна, за три столика от парочки, которая сразу же привлекла его внимание, и которую он принялся «от нечего делать» изучать, стараясь убежать как можно дальше от оставленных в офисе дел. Когда Джу признал свою новую соседку по дому, интерес его стал уже не безразличным.
Местом действия являлся огромный комплекс высотных зданий, - главная недавно отстроенная достопримечательность Тель-Авива, где размещались многочисленные помещения под офисы (в одном из них служил Джу) и где в торговом центре по трем этажам было раскидано многоженство ресторанчиков и кофе. Еще не наступил обеденный перерыв. Было тихо и безлюдно.
Девушка сидела вполоборота к Джу, была полностью погружена в самое себя, что позволяло, оставаясь незамеченным, участвовать в происходящем за ее столиком.
Такой он свою соседку с девятого этажа еще никогда не видел. Она казалась необычайно бледной, совершенно увядшей. К тому же задумчивая печаль и беспомощность в облике требовали от Джу сопереживаний, и он безвольно поддался этой обычной для себя во взаимоотношениях с женщинами слабости.
Парень, смуглолицый, упитанный здоровяк, то ли боксер, то ли борец, коротко подстриженный, одетый в спортивном стиле и очень добротно, наоборот, вел себя спокойно и уверенно. Он что-то старательно и слишком уж по-хозяйски внушал девушке. Это было похоже на уговоры маленького ребенка.
Израильтяне этого возраста обычно носят солдатскую форму, но эти двое не были солдатами. Уже через час, по обыкновению, военный люд из расположенного напротив Министерства Обороны – их ровесники, заполнят все три этажа торгового центра. 
Соседка Джу, не слушала спортсмена, рассеяно и очень печально смотрела мимо него, хотя там, куда устремлялся ее взгляд, была только стойка буфета и ничего больше. Смятение девушки, ее слабость, возможно боязнь следующего шага и даже нежелание вообще находиться здесь угадывалось во всем. 
Джу переждал бесполезный приступ сострадания к своей знакомой и, мучаясь от беспомощности, сосредоточился на свои пицце в ожидании развязки. Он уже не любил спортсмена.
А парень, заметив, что его здесь не слушают, от удивления прервался и подождал пару минут. Пауза не подействовала, - девушка по-прежнему оставалась далеко, словно не заметила пристального взгляда в упор. 
Тогда…. О какой ужас, - тогда он поднял двумя пальцами ее подбородок вверх до нужного ему уровня - так, чтобы направление взгляда жертвы сравнялось с его, и властно, нет, скорее, грубо, легко преодолев безвольное лишь слабое сопротивление знакомой Джу, повернул ее голову в свою сторону. Она словно очнулась ото сна и, поняв, что у нее теперь уже нет другого выбора, уступая грубому насилию, слабо улыбнулась и подняла на него светло-голубые глаза. 
Джу в тот момент пожалел, что никто не научил его в детстве рисовать, - его поразила улыбка, так как такое видят только раз в жизни и это нельзя потерять. 
Спортсмен, добившись своего, принялся повторять сказанное ранее в той же нравоучительной манере. Теперь уже Джу нисколечко не сомневался - он стал свидетелем живого зла. О чем же там шла речь? Что хотел от нее парень? Джу перебрал несколько вариантов:
- тот овладел девушкой этой ночью, сделал это без ее желания, а сейчас убеждает, что она полностью его и уже не осталось другого выбора. 
- молодые веселились всю ночь на дискотеке, и парень упрашивает поехать с ним. 
Нет, нет, какое там упрашивает, он - заставляет. 
Сколько еще несправедливости в этом мире! - О, господи!
Джу закончил четвертинку пицы, запил «колой» (2) и отправился дорабатывать остаток дня. Настроение было окончательно испорчено, и он вдоволь «отоспался» на сотрудниках своего маленького отдела.

Весь оставшийся день и всю бессонную ночь, перед глазами у него стояла обеденная сцена…, печаль девушки с девятого этажа…, неразгаданная им улыбка 
«Скоро вернешься», - безгласно предсказал Джу,- «разбежался, ждут там тебя очень». Он смотрел через стеклянную дверь на то место, где уже не было бывшего спортсмена. Двери лифта успели закрыться за ним, только бездумно мигала лампочка над кнопкой вызова.
Маленькая непоседа потянула Джу через дорогу, и немного вправо к шоссе, которое отделяет их район от поселка, где живут местные палестинцы, а возможно и арабы. (В обществе нет единства во мнениях по этому вопросу, одни считают, что – палестинцы, а другие, что перекочевавшие из-за иорданского хребта арабы, некоторые же дают компромиссное определение, что это палестинские арабы).
Джу оглянулся вверх на свои окна, поймав себя на мысли, что продолжает видеть перед глазами рассредоточенные по экрану карты, и дал слово, вернувшись закрыть сразу же колоду пасьянса, сохранив в памяти сегодняшнюю удачу, и заняться каким-нибудь более «полезным делом».
Окна девятого этажа над его квартирой были тоже хорошо освещены, и Джу не смог удержаться от соблазна хотя бы на мгновение остановить на них свой взгляд и освободить свое воображение. Он был вознагражден, став непрошенным зрителем сценки из театра теней, а когда его взгляду не хватало экрана освещенного окна, где-то появлялись, то исчезали герои спектакля, он сам достраивал происходящее. Сделать это было не сложно - Джу достаточно хорошо представляя саму квартиру и обстановку в ней. 
Сразу у входа, чуть правее, - кухонный отсек, впереди, напротив двери, начинался салон в американском стиле. Слева у стенки диван, напротив дивана телевизор и музыкальный центр под ним, а еще дальше к окну – компьютер и кресло.
Да, забыл, почти прямо от входа, над диваном поднимается лестница на второй этаж, где в единственной маленькой комнатке жильцы девятых этажей обычно устраивают одну из спален. Двухэтажные квартиры располагались только на девятом этаже, причем с выходом на крышу. Во всем остальном, это был стандартный вариант трехкомнатной квартиры подобной его и всех остальных этажей их дома. Джу замер, вглядываясь в перемещение героев на занавесе окна, а точнее их теней, - действие уже началось.
Собачке ничего не оставалось, как улечься на коротко подстриженном газоне и ожидать, когда хозяин сдвинется с места.

Спортсмен, поднявшись на девятый этаж, также своим ключом открыл дверь в квартиру девушки. Солдат, услышав звук от поворота ключа, вовремя принял «положение сидя» и даже успел придвинуть к себе ногой брошенный на пол автомат.
Спортсмен никак не отреагировал и не высказал вслух удивления, хотя, наверняка, сразу сквозь ступеньки лестницы заметил солдата и девушку на диване в салоне. 
Ни капельки не смущаясь от состояния «поля боя», он прошел мимо возлюбленных, мимо автомата на полу, мимо разбросанной одежды, - в дальний правый угол салона, включил компьютер, дождался, когда появится начальное расположение иконок на экране, открыл пасьянс и щелкнул курсором «мышки» по колоде.
Девушка недвижно лежала лицом к спинке кожаного дивана, прикрытая только спиной солдата, как бы затаившись перед неизбежным ударом.
Солдат с нескрываемой злостью посмотрел на мощную спину вошедшего, затем перевел глаза на автомат и, стараясь сохранить достоинство, (хотя за ним, кроме Джу никто не наблюдал) по военному быстро и четко натянул на себя форму. Повесив за спину оружие, он встал во весь рост, бережно поднял свою подружку на руки, прикрыв накидкой с дивана, и, стараясь не задеть перила узкой лестницы, поднялся на второй этаж квартиры, исчезнув в проеме расположенной там спальни. Джу показалось, что солдат был босяком.
Спортсмен, погруженный в пасьянс, не посмотрел в их сторону – партия была уже в разгаре. Колода раскрылась для него очень удачно, сразу одна за другой «вышло» девять карт, и он, подбирая оптимальные варианты, стал продвигаться к окончательному успеху. 
Джу опустил голову и усмехнулся, - «Товарищ по несчастью! Нет, мне-то самому пора уже с этим кончать! Столько времени затрачено впустую». (Джу, как Вы понимаете, имел в виду еще неразрешенные им проблемы справедливого устройства мира).
Подобное обещание себе Джу давал не впервые, а практически каждый раз, когда усаживался в будние дни вечером или в выходные утром за компьютер. И каждый раз он был искренне убежден, что не откроет сегодня колоду пасьянса. «Нет, сегодня только тексты», - успокаивал сам себя Джу, пока загружались программы. Однако с появлением иконок на экране, Джу тут же вызывал пасьянс, одновременно обещая совести сыграть только одну, - одну единственную партию, так, для успокоения нервной системы. Он знал, что на такой довод, совести будет нечего ответить.

Но сделанный первый «щелчок» по клавише «мышки» приводил к сотням последующих.
Чтобы избежать автоматического ежедневного погружения в нескончаемые расклады, Джу несколько недель назад специально убрал иконку пасьянса с основного своего экрана. Теперь, чтобы начать игру, надо было проделать некую работу – последовательно открыть несколько дополнительных системных «окон» (3). Он надеялся, что это поможет ему в неравной борьбе с преступным азартом.
Джу был человеком серьезным, деловым, ценил драгоценное время, отпущенное ему СОЗДАТЕЛЕМ, всячески старался избежать лишних его растрат. Вы не поверите, но именно об этом он вел долгие разговоры с внуком, вызывая стоны у своего воспитанника, понимая всю бесполезность нотаций и, тем не менее, снова и снова повторяя воспитательный процесс. 
Проблема была в том, что внук безостановочно играл на компьютере, иногда целые сутки, и это вызывало у деда справедливое возмущение. Столько играться в каких-то рыцарей или вампиров? «Ты бесполезно убиваешь время», - убеждал мальчика Джу.
Теперь вы поняли сложность положения Джу?
О, если бы вы только знали, как Джу стыдился своей слабости, стыдился как за преступление перед семьей - в целом, стыдился перед внуком – в отдельности, перед женой - в частности, лично перед собой - от безволия. 
Нет, у Джу было одно, но очень веское оправдание, - пасьянс отрывает его от мирских дел и, как безвредное и бесплатное лекарство, полезен для нервов, а, следовательно, экономически выгоден всем. 
И все же, - какое постыдное занятие, какое тупое время препровождение? А какой вред он наносит текстам? (4)
Тексты представлялись Джу воплощением пользы и добра, пасьянс – посланием дьявола, неудержимым соблазном нечистой силы.
Тексты хоть и не способствовали упорядочению земной неразберихи, однако позволяли материализовать нерешенные проблемы в виде последовательности букв, и облегчали существование Джу в реалиях, освобождая его голову от непосильного груза нерешенных за пасьянсом проблем.
Джу вздрогнул от неожиданного порыва ветра, его чуть не сбило с ног воздушной волной от промчавшегося автомобиля, а собачка застыла в охотничьей стойке, провожая взглядом неизвестное чудище.
Хорошо, что шоссе пустынно поздним вечером, - иначе быть авариям. Так мчатся только покупатели наркотиков в арабский поселок, торопясь за очередной дозой. Поселок, всем известный центр торговли наркотиков в Израиле, хорошо просматривается из его окон.
А может, пусть уж они лучше продают наркотики, чем убивают евреев?
Как-то Джу полез на крышу своего дома посмотреть, что стало с нагревателем воды, (нагреватель обслуживал всех жильцов дома). Он повернул за угол бетонной опоры, оказавшись под огромной стеклянной панелью, которая, поглощая солнечные лучи превращая их в тепловую энергию. Попав с яркого солнечного света в затененный угол, Джу чуть не сбил человека в форме, который в подзорную трубу что-то разглядывал в арабском поселке. Труба была необычайно больших размеров и напоминала телескоп. Возможно, страж порядка следил за торговцами наркотиками, а, возможно, и за арабами с территорий, которые проникают в страну, для заработков, и чтобы скрыться от преследования армии, после удачного завершения очередного теракта. 
Тайный агент оглянулся на непрошеного гостя и внимательно, с явным недоверием остановил на нем свой начальственный взгляд. Джу постоял несколько минут в нерешительности, и хотел было извиниться, что помешал. Но в конце концов он передумал и отправился молча назад, решив, что он здесь лишний, забыв в результате о истинной цели своего путешествия на крышу. 
Именно тогда, спускаясь к себе домой, он увидел спортивного приятеля девушки еще раз, и новая их встреча не добавила положительных эмоций….

Он неожиданно наткнулся на компанию, курившую на ступеньках. Двоих он уже знал, а третьим оказался бомж, с пропитым лицом. 
Бомжи переселились в его городок из леса два года назад и уже примелькались в постоянном «дежурстве» у супермаркета. Этого пропитого господина Джу видел неоднократно.
Понятие бомж в Израиле возникло с его, Джу, алией(5), и местная полиция еще не решила, как правильно относиться к новой категории (хосер-байт) (6).
Выселять их на сто первый километр (7) в Израиле было нельзя, так как при этом можно было забросить своих собственных граждан либо в море, либо в Иорданию, Сирию, Ливан или Египет, то есть заграницу.
А на гостиницу для них денег у государства еще не нашлось. Выходило, что они были предоставлены сами себе, хотя и получали что-то вроде пенсии от государства в соответствии с достижениями демократии современной цивилизации. 
Бомжам было очень привольно в Израиле, - это вам не холодные российские зимы и дождливые осени. К тому же, - водка дешевая, платят регулярно(8), с одеждой проблем нет. Одежду добротно выстиранную, а иногда и оглаженную, сограждане аккуратно складывают во дворе дома около мусорных баков. 
Ночевали бомжи вполне комфортно, - кто под открытым небом, кто на автомобильных стоянках под супермаркетами. 
Сидевший на лестнице представитель отряда бездомных был явно здесь не к месту и никак не смотрелся с симпатичной девушкой с девятого этажа, с солдатом и даже со спортсменом. Возможно, он попал сюда по случаю, выполняя поручение спортсмена, но чувствовал себя на этом месте, как и на любом другом, как у себя дома. На то он и бомж. 
Другим курившим оказался солдат с автоматом между ног, а в третьем Джу признал уже знакомого ему - спортсмена. Нет, Джу не забыл еще улыбку девушки в пустом ресторанчике торгового центра. Ах, если бы он был художник? Воспроизведение таких улыбок на холсте делает их копировщиков великими во все времена….
Дверь в квартиру девушки была открыта, и яркий свет позволил разглядеть красочный стол , с фруктами и многочисленными бутылками, а в углу экран компьютера с ярким набором карт, - это был неоконченный пасьянс, так знакомый Джу. 
Сидевшие на ступеньках не видели Джу, ему пришлось притормозить и именно тогда он успел подробно разглядеть квартиру в открытую дверь, - ознакомится с внутренним содержимым салона. 
Так, ничего особенного. Стандарты съемного жилья.
Солдат и спортсмен курили молча. Джу поздоровался только с солдатом и с трудом, но все же протиснулся между загородившим ему дорогу спортсменом и бомжем, (те даже не шевельнулись). Не оглядываясь, он добрался до своей квартиры. Так хотелось сделать какое-то замечание, из ревности что ли, но он вовремя одумался. 
Кто знает?
Тогда, чтобы как-то успокоиться после странных встреч на крыше и на лестнице, Джу тоже раскрыл колоду.
Щелкнул курсором «мышки» и постарался переключить внимание на пасьянс. 
Не помогло….

Не слишком ли много необычного, детективного за один раз, - полицейский «астроном» на крыше…, бомж на ступеньках…, солдат в компании спортсмена….
Надо же, его дом использовался, как сторожевая вышка?
Не очень приятное сравнение, неправда ли?
Солдат, из боевых частей, бывший спортсмен, непонятного содержания, и рядом бомж. 
И опять улыбка девушки за столиком торгового центра – о, Господи!
Ну и работка у полиции. Наркотики, грабежи…. Посиди в такую жару на крыше. Разведчик!
За четыре года войны было несколько сообщений о рейдах в близлежащие поселки, - охота за палестинцами с территорий. Речь шла о тех, о настоящих врагах, а не затаившихся пока в надежде на скорое освобождение, арабах, его, Джу, согражданах. «Незаконных арабов» с территорий (9)в его городе арестовывали сотнями за одну ночь и сообщения об удаче поступали мгновенно в прессу, радио и телевиденье. Сообщения эти всегда вызывали холодок у него на спине. Тогда Джу особенно остро чувствовал свою вину перед семьей за неправильный выбор места жительства, но изменять ничего не стал.
В его городе или рядом с ним, - шла война. Какое относительное понятие, рядом или далеко в этой крошечной стране.
А все-таки, живут же в Израиле евреи, которые уверены в своей полной безопасности, хотя разница в километрах от их дома до места очередного терракта или диверсии может не превышать двух, трех. Безопасность, престижность, статистика террактов, а в результате - цена на квартиру.
В «хороших» районах живет местная, недавно испеченная элита (стране-то едва за пятьдесят, если не брать во внимание полторы тысячи до нового летоисчисление и две тысячи галута), которая очень хочет мира и не просто мира, а мира сейчас. А в его доме на лестницах сидят бомжи и поселяются девочки, вроде этой, очень вежливой, нежной и опрятной по утрам и такой веселой вечерами и в шабат. 
В шабат он снова повстречал девушку далеко от их дома. Спортсмен как всегда находился рядом….

В тот день было необыкновенно душно, и он присел на самой последней ступеньке набережной пляжа в Яффо, практически уже на песке, с трудом, но все же отыскав кусочек вожделенный тени от одинокой пальмы. 
Время приближалось к полудню и у моря почти не осталось публики, вот только совсем не обычная для этих мест группа молодых людей отдыхала невдалеке от Джу.
Центром компании был здоровенный арабский детина, ну просто коричневый Аполлон, в джинсах, но без рубашки. Он ласково обхаживал белую стройную девушку, а та казалось была во хмелю и отвечала ему, хоть и в явной прострации, но, тем не менее, достаточно определенно. Ее длинные волосы были распущены, нарядная удлиненная вечерняя юбка не предназначалась для прогулок к морю, а накинутая сверху мужская рубашка свисала мешковатым балдахином и лишь подчеркивала привлекательность хозяйки. Рубашка по непонятной при таком ярком солнце причине перекочевала с коричневого кавалера предположительно намного раньше, позволяя строить догадки о ранее проведенной ночи.
Джу находился на расстоянии двадцати метров и не мог ничего слышать, но жесты и движения всех участников не требовали озвучивания. Мужчин было четверо.
Два араба-подростка, видно из окружения их главаря, наблюдали за происходящим чуть в стороне. 
Четвертого участника Джу заметил не сразу, а когда заметил, то признал и девушку, - это был бывший спортсмен.
Происходящее было настолько откровенно, таило опасность продолжения и разжигало полу преступное любопытство, от которого никак было невозможно удержаться. 
Девушку уговаривали искупаться, и ее напарник уже нацелился расстегнуть молнию на юбке. Это было похоже на кадры хорошо поставленного эротического фильма. «Аполлон» не спешил и как бы умышленно затягивал сцену, заставляя зрителя торопить события, в ожидании главного.
Она как будто сопротивлялась, играла с ним, то приближаясь, то отстраняясь, хотя умышленно не настолько, чтобы помешать окончательно. Аполлон не спешил, уверенный в успехе. Затем Дафна (10) совершенно неожиданно, и именно в этом состоялась истинная прелесть данной пантомимы (Джу не раз после вспоминал запечатленные кадры), резко отступила на шаг назад и сама рывком расстегнула молнию. Освобожденная материя соскользнула с округлых бедер и по стройной лини ног опустилась на брусчатку набережной. Девушка грациозно, картинно поднимая одну за другой совершенно незагорелые, молочно белые, стройные ноги, вышла из окружности бугорка ткани. Немного качнувшись из стороны в сторону, вернее качнулись только бедра, как бы давая разглядеть всю свою очаровательную пляжную полу-наготу участникам. Она сделала еще шаг навстречу «любимому» и сразу вся прильнула к нему, застыв картинно в неудовлетворенном порыве. 
Тот не растерялся, умудрившись до этого синхронно с юбкой скинуть с себя джинсы (свои доспехи) и темно-коричневый, с синим отливом, поглотил нежную молочно белую соблазнительницу в объятиях. Они надолго застыли, словно позирую Родену, но не оправдали ожиданий Джу до конца. 
Первым не выдержал «Аполлон» в темных плавках, разорвав объятия и начав подталкивать девушку к морю, а она опять, играя в сопротивление, но, не скинув рубашку, игриво сопротивляясь, шаг за шагом назад, а иногда и в сторону, но все же отступала по направлению к морю. В этом не быстром танце они добрались до влажной песчаной полоски и девушка, сопровождаемая всей троицей, то, падая как бы теряя равновесие, то поднимаясь с их помощью, стала погружаться все дальше и дальше в волны.
Наш четвертый, все в той же шикарной спортивной одежде, не спуская взгляда со своей подружки, также сошел на песок и вплотную приблизился к прибою. 
Великолепные кроссовки внушительных размеров замерли в сантиметрах от пенистых языков. 
Видно душный день сместил в сознании Джу мифологических героев, - Аполлон никак не мог быть арабского происхождения. Тем более, в том мифе он долго не мог догнать и обнять прекрасную нимфу, а когда настиг ее, - Дафна сразу же от его прикосновения превратилась в лавровое дерево. 
Может, лучше было сравнить парочку с Отелло и Дездемоной. Но стоит ли так обижать Шекспира?
Стояла нестерпимая жара – о, Господи!
Джу, досмотрев только до того места, когда девушку на руках вынесли на берег и положили на раскаленный песок, - ушел, так как солнце вышло из-за пальмы и стало предельно опасно оставаться на дневном пекле. 
Он уехал восвояси, где за пасьянсом с грустью думал о девичьих судьбах….
С тех пор Джу было не очень ловко подниматься в лифте со скромного вида и очень тихой девушкой. Но разве он был виновен, что проник так глубоко в тайну ее существования?
Стоя рядом с ней, Джу теперь постоянно видел ее почти обнаженной, выходящую из моря, вернее не выходящую самостоятельно, а на руках, прильнувшую к своему, ставшему от волн почти фиолетового цвета, палестинскому властелину.

Глава 3 – Солдат

Лифт их был старой конструкции и шел достаточно долго для того, чтобы остро пережить неловкость от присутствия соблазнительной соседки в очень ограниченном пространстве стандартной кабины. 
В тех, хороших районах ему бы пришлось ехать в лифте с престарелой хозяйкой политических интриг или отставным генералом времен полных побед над многочисленными врагами….

Собачка натянула поводок, - ей так хотелось на ту сторону дороги.

По той стороне шоссе шло стадо невообразимо лохматых и грязно серых баранов, и мальчишки загоняли их в щель сплошного каменного забора, который построили год назад те, совершенно чуждые ему люди.
Впрочем, Джу был совершенно не против, что они строят высокие заборы, за которым не виден, а только угадывается враг. 
Среди мальчишек пастухов, Джу признал вчерашнего воришку, тащившего детский велосипед из садика, примыкавшего к квартире первого этажа дома напротив его девятиэтажки. 
Джу в справедливом негодовании, чувствуя к тому же свое явное превосходство в силе перед грабителями и великую миссию воспитателя малолетних преступников, решил остановить его. Он ухватился за руль, но воришка, совсем еще ребенок, с неожиданной силой рванул добычу к себе и резво покатил ее к приятелю. Затем те уже вдвоем, верхом на ворованной велосипеде направились в сторону поселка через шоссе. 
Отъехав метров на десять, палестинский мальчик успел обернуться и крикнуть, что он евреев теперь не боится. Он так и сказал, - «Я теперь вас не боюсь».
Джу от вчерашнего происшествия очень расстроился. Его мучила мысль, что тот сейчас въедет в поселок героем, так как отнял у оккупантов, пришедших на его землю и захвативших ее, - трофей, причем отвоевал его в неравной борьбе. Вряд ли родители станут заставлять его вернуть ворованное, когда увидят с чужим велосипедом, а, вероятнее всего, умудренные жизненным опытом, посоветуют, чтобы помалкивал, подобру, поздорову. 
Впрочем, он совершенно не знает, что скажут мальчишке арабу его родители.
Но вот фраза…. Фраза, брошенная им Джу, - «Я теперь вас не боюсь». Значит, раньше боялись. Именно об этом ему преподают в школе, и об этом кричит ему пять раз в день мула прямо в его окно, на языке недоступном Джу. Правда, Джу вряд ли хочет, чтобы его лично кто-нибудь боялся. Он всегда мечтал, чтобы его все любили. Хотя, где и когда, и кто любил евреев?

Собачка тянула Джу через шоссе, где на следы стада приземлилась стайка голубей. Собачка не велосипед в руках арабского подростка. Джу смог ее удержать, но не потому, что нельзя нападать на голубей, как символов мира, а лишь потому, что это шоссе для него было фронтовой линией, и за ним окопался враг. Война….
В невеселых мыслях поднимался Джу в лифте, полном окурков, на восьмой этаж, удерживая пса в углу кабинки, чтобы тот не стоял в луже.

Нет, с милой девицей надо что-то делать.
Вот только солдата жалко. Солдат стал появляться здесь почти каждую неделю, и тогда оргии на девятом этаже смолкали.
Предупредить солдата и все же заявить в полицию?
Джу помыл собачке руки и ноги, а та в благодарность лизнула хозяина в нос.
Через минуту, он уже занял свое обычное место и ….
Джу сдвинул «мышку» и экран снова засветился. 
Щелчок, курсор на колоде, сердце замерло в надежде на еще один удачный расклад. Сегодня Джу безостановочно шла долгожданная пруха…. 
Нечему удивляться, этого и требовалось ожидать, - близость палестинских поселков растущих на глазах, превратила его район в прибежище для самых низов, люмпена. Район уже потерял почти всех своих первых жителей. Коренные израильтяне покинули его почти сразу, как только поняли, что здесь пролегает линия фронта. Они, эти цабры (11), разобрались с ситуацией быстро и избавились от опасной недвижимости почти без потерь. 

А куда деваться Джу? Вернее, как решиться? – о, Господи!
Он передвигал карты автоматически, привычное занятие совсем не мешало ему продолжить блуждания по лабиринтам своего бытия.
А может это и справедливо, что он и остальной миллион новых эмигрантов теперь живут на фронтовых полосах, благо таковых в Израиле хватит еще миллионов на десять евреев?
У каждой волны эмиграции была своя война. Старожилы его маленькой страны уже достаточно навоевались, а теперь черед вновь прибывших. Теперь это его Джу, хоть и очень странная, но настоящая война.
Многие «свежие олимы»(12), как привезли их, так на территориях и оставили. Да, тогда мирный процесс только разгорался, - «Новый Ближний Восток…. Нобелевские лауреаты….»
Еще мирный процесс не догорел, а от него пламя и на Войну перекинулось. Так и пошло. Олимы старожилами стали, то есть сторожить территории продолжали.
А там, на территориях, и в засаде ночью полежишь, и соседей из дома соседнего на рассвете похоронишь. Утром на работу в машине поедешь – камнем стекло разобьют, вечером в автобусе возвращаешься, - автобус взорвут.
Но зато льготы там, закачаешься! Фильм американский Джу давно в той жизни смотрел, - «Плата за страх» назывался. Так вот у тех, которые на территориях – «льготы за страх». 

Льгота страшная вещь, один раз попробовал, и вкус ее надолго запоминается, так что трудно горькую Израильскую действительность без такой приправы потом переваривать, да и страшнее страха страшного жизнь без нее представляется.
Ну, это ты, Джу, зря? А природа и камни священные, на могилах далеких предков положенные? А дети их уже в кипах вязанных, уже автоматы три года как девушку любимую лелеют. Так и живут теперь, с судьбой своей в игру странную играют, с теорией вероятности борются. О них, похожих на Джу, мало в газетах вспоминают, все больше проститутками с льняными волосами, да мафией с деньжищами огромными, непонятно каким образом в той далекой стране добытыми, народ израильский пугают.
А что? И проститутки тысячами горячих израильтян ласкают, и деньги большие в страну приехали, - пользуйтесь. 
Пора сделать перерыв между партиями, так как уж очень защемило в правом глазу от мелькания карт. 
Джу встал и закапал глазное лекарство. Он протер платком выступившие слезы и снова опустился в кресло. Мелькание карт на электронном экране - не самое лучшее упражнение для глаз.
Можно дать глазам отдых и проверить, к примеру, акции своей компании на бирже. Для этого тоже, надо лишь нажать маленькую «иконку» (13) на экране с надписью под ней – «акции». 
Действительно, стоит заглянуть на биржу. Ну, сказал же, что день удачный, акции слегка «приподнялись»! Правда, не настолько, чтобы из «нехорошего» района, перебраться туда, где чистые, хорошо пахнувшие лифты и в них бывшие генералы и их верные подруги, ушедших в историю победных лет.

Там в уютных, хорошо обжитых квартирах разглядывают свое славное прошлое отважные герои прошлых побед. Заклятые враги, которых генералы победили не однажды, теперь кажутся им несчастным и замученным палестинским народом. Генералам так хочется отдать что-нибудь врагу, например, землю, чтобы упокоились они и мирным трудом на благо своего, палестинского отечества занялись. Сидит генерал в мягком кресле, ноги пледом укутал и придумывает, как бы с врагом помириться. Пусть те возьмут немножко….
По понятным причинам отдать генерал хочет не те земли, где стоит его дом или вилла, а далекие пески, которые так далеко, очень далеко от них, более чем в пяти, десяти километрах. Может и Джу тоже относится к тем, у кого дом не там стоит теперь, где генералам хочется?
А как же ТОРА? Там ведь и карта приложена с указанием земель, где все указано, где и какому иудейскому колену жить предписано.
Джу встал, выпил стакан соку и сразу же вернулся к экрану.
Думай, думай, Джу! 
Сегодня ты обязан добраться до истины, никто не мешает – карта идет…. 
Щелчок курсором – новая партия.
Джу так хотелось бы пригласить генералов, из тех районов, с их породистыми собачками погулять по утрам в его городке, послушать крик мул, шарахнуться в сторону от скачущих наездников на прекрасных арабских скакунах и на этой прогулке спросить, глядя им прямо в глаза, - как они отделяют одних арабов от других? 
Кого, ему Джу, считать врагом и кого бояться? Ведь они воевали, и знают лучше как отличить….
Он пригласил бы их и в свой супермаркет, в который наведываются барышни в плотных платках и платьях балдахинах, скрывавших их женскую плоть, (а может и пояса шахидок), как и тысячу лет назад. 
Джу часто стоит с ними в одной очереди в кассу, и они смотрят сквозь него, как будто терпеть его им осталось здесь не так долго. А раз недолго, то какая необходимость обращать внимание на его присутствие здесь, хотя оно им невыносимо.

Но еще с большой ненавистью смотрят те на его соотечественниц, по-летнему оголенных, по-европейски причесанных. Вот и девушка с девятого этажа…. Все же она очень хороша, а, главное, вежливая и взгляд по утрам в лифте ласковый, улыбка добрая…. Тем более, она теперь с солдатом….
Джу увидел солдата обычным будним утром, когда выезжал с внутреннего двора на работу, и солдат с автобусной остановки остановил его, попросив довести в Тель-Авив. 

Немного помолчав и легкомысленно забросив автомат на заднее сидение, солдат задумчиво улыбнулся и вдруг спросил Джу, не живет ли он в этом доме, у которого его подобрали. Затем еще более неожиданно солдат поинтересовался, где этот дом, то есть в каком городе находиться. Странный вопрос? 
Джу так и ответил ему, вопросом на вопрос, - «А ты обычно не спрашиваешь, где остаешься ночевать?» 
Солдат не смутился и объяснил, что они гульнули вчера на набережной Тель-Авива с приятелями, и он познакомился с очаровательной русской девчонкой, которая сама наняла такси, а ему было так хорошо с ней на заднем сидении, что он не заметил, как оказался у нее дома.
Джу догадался о ком идет речь, но не стал ничего объяснять солдату. У того, судя по его погонам, начиналась не простая неделя. Шла война.
Он только, воспользовавшись просьбой, рассказал ему историю их городка и как он сам тут оказался. Джу всегда старался, как можно больше рассказывать израильтянам, используя любую случайность для тренировок своего иврита. 
Так он старался поддерживать уровень языка.

Джу стал подробно, в хронологической последовательности, аккуратно подбирая необходимые ивритские слова, вспоминать…. Его не очень интересовало, слушают или нет, - хотелось поговорить….
Джу узнал о строительстве этого «Сада Весны» (это точный перевод названия мест, где он раскладывает свои пасьянсы) в первый же год приезда в страну по многочисленным рекламам о городе-рае, который строится в десяти минутах от Тель-Авива. 
Не узнать о проекте века было нельзя, так как половина страниц всех газет, и русскоязычных тоже, были заполнены красивыми картинками городка будущего. Там должны были быть парки, прямая дорога до Тель-Авива и железнодорожная станция. Город будущего - по неброской цене.
Одна и та же красочная схема с игрушечными домиками, садами дорогами манила со страниц газет. 
Как-то со своим молодым родственником Джу из любопытства посетил центральное отделение фирмы, которая «Сады Весны» строила и где шла бойкая продажа нарисованными на красивых буклетах квартир. 
Так повелось в Израиле в те славные времена, а это был период бурного потока эмиграции бывших советских подданных, продавать «не глядя», по картинкам. А чего торопиться, - вот построим через пару лет, въедете и насмотритесь вдоволь – времени будет у вас достаточно, а может и вся оставшаяся жизнь. 
Интересная экскурсия получилась. Любопытство и желание увидеть на деле, а не по романам Драйзера «рыночные отношения» были удовлетворены. (О таком Джу не мог и мечтать предыдущие пятьдесят лет, – пришел, поторговался для приличия и купил квартиру) (14). Ажиотаж в офисе стоял необыкновенный. В многочисленных, хорошо отделанных ячейках сидели маркетинговые служащие и продавали, продавали, продавали….
Впервые все это Джу увидел наяву. Он пришел (как и мечтал), но квартиру не купил. Так, как бы в театре своей мечты побывал.
Второе знакомство с «Садом Весны» произошло уже лицом к лицу, когда те же «рыночные отношения» погнали Джу по Израилю искать жилье по карману, а дешевле «Сада Весны» ничего он в газетных объявлениях не нашел. Первое очное знакомство, правда, окончилось неудачей, Джу и «Сады Весны» друг другу не понравились. Еще больше не понравились в «Садах» жене и по справедливости. Пустынно, ни одного зеленого листочка, а главное – где супермаркет?
Что бог троицу любит – слышали. А что на третий раз, - не пропустим вас, - тоже слышали.
Так оно и вышло, - на третий раз Джу от судьбы уже убежать не удалось и от «Садов Весны» тоже. Война еще не началась. Вокруг городка было пустынно, только ярко оранжевые апельсины свисали в больших количествах. Апельсины были палестинскими, но Джу это совсем не пугало, к тому же он этого и не знал. Да и вообще, апельсинам он предпочитал манго и бананы. Работал большой и красивый супермаркет.
С арабами Джу собирался в те времена жить дружно, как прописано было в мирном процессе, подталкиваемом любимцем женщин и игроком на саксофоне, одновременно исполняющим временную роль американского президента (15). Мирный процесс «шел на ура». Акулы капитализма облизывались, предвкушая вкус Нового Ближнего Востока с Израилем посередине.
Мир и счастье еврейскому и палестинскому народу….
Враг окружил «Сады Весны» спустя три года, прочно заняв круговую оборону. Началась ВОЙНА.

Джу был на самой середине своей истории, которой солдат внимал довольно рассеяно, - когда они уже подъезжали к башням, где работал Джу. Прямо здесь же находилась железнодорожная станция. Собираясь распрощаться, солдат вдруг хлопнул себя по карману, затем полез в другой, третий, а потом объявил, что видно оставил все документы на квартире девятого этажа. Но он очень торопился и попросил Джу передать девушке номер его телефона. Джу записал также солдату свой телефон, адрес своего дома и номер квартиры - на том они и расстались. 

Глава 4 – Спортсмен

Джу, как и обещал, зашел к соседке вечером того же дня, и она, немного смутившись, призналась, что действительно взяла солдата к себе переночевать - ему некуда было деваться, не ехать же было в Нагарию(16) ночью. Поэтому ей пришлось приютить служивого.
Она, конечно, сделает все, что нужно, чтобы передать ему документу. 
Девушка была одета в шикарное вечернее платье, явно собираясь на выход, а внутри солона, у компьютера сидел спортивный парень, спиной к Джу. Было заметно, что внимательно слушает их разговор с Джу.

Джу слышал, как парень щелкает по клавише «мышки». 

Джу видел только его спину.
Она закрыла дверь, а Джу замешкался уже на темной площадке, так как вспомнил, что не передал девушке – солдат будет на задании и ему можно будет позвонить только в конце недели. Он решил вернуться, но становил руку, так как услышал за дверью грубый мужской голос, который выговаривал девушке, что не стоило ей связываться с солдатом, что на солдатах ничего не заработаешь. Она же крикнула в ответ, что если он не вернет бумажник солдата, то она сама завтра же пойдет в полицию.
Джу решительно нажал на кнопку, - дурно подслушивать, и в темноте (свет выключался автоматически через минуту). Он заметил искорку, прежде, чем раздался звонок. 
Теперь дверь открыл уже сам бывший спортсмен и Джу почувствовал большую разницу в росте. Тот не стал ничего спрашивать, а сразу же вернулся к компьютеру, на котором ждала раскрытая колода. Только усевшись на место, спиной к остановившемуся на пороге дверей Джу, спортсмен крикнул в сторону лестницы, ведущей на второй этаж квартиры, что снова пришел сосед снизу.
«Смотри, а ведь он знает меня, паршивец, но никогда не поздоровается».
Джу коротко передал девушке, то, что забыл сказать в первый раз. Странные встречи. В который раз ему было не по себе. Прекрасные духи и доверчивая красота соседки мешали ему логически мыслить.

Неожиданно выпали все черные карты, такая партия обычно обречена на провал. Но только не сегодня, Джу снова выиграл! Что-то невероятное, - стало страшно.
Начинать новый расклад, или пойти уже спать? 
Он встал, чтобы постелить постель на диване. Далеко идти не пришлось, диван находился в его рабочей комнате, (одновременно и спальне), и это было очень удобно, - можно было прямо с кресла упасть на простыню, в изнеможении от бесчисленного числа сыгранных партий, от бесконечного перебора вариантов, которых фирма Микрософт заготовила для таких несчастных, как он.
Ала-а-а-а-а-ах…. Загремели с трех сторон призывы к его гибели (в это Джу не сомневался, хотя точного смысла протяжных криков, разрывающие барабанные перепонки, знать он не мог).
Сверх мощные усилители постоянно, без сбоев в работе и перерывов на техническое обслуживание, возвещали Джу многократно в течение суток, что они - здесь близко, они прямо в его доме, ему от них не спрятаться, не убежать и что они - ничего не боятся.
Эй, кто-нибудь, зови правозащитников, да побыстрее. Сил никаких уже нет терпеть все это. Превышены все для человека доступные нормы по децибелам. (17) Под суд их, под суд…. Замолкли, наконец….
Мулы затихли. Запись на пленке всегда словно обрывалась на полу ноте. Наверняка крики эти мешают и врагам тоже досматривать начатое первое сновидение.
А в Ленинграде его будили трамваи – о, Господи!
Но с другой стороны (с другой стороны шоссе) – да здравствует свобода вероисповедания. Джу не читал, но думает, что в Коране действительно написано, что кричать им надо, чтобы все слышали, а как можно громче? 
Ну, если так, то пусть кричит их мула с минарета. Но только не через огромные, специально направленные в его окна рупора? Пусть покажут Джу место в Коране о громкоговорителях и количествах децибел. 
Джу ясна их цель, - громкость должна быть такова, чтобы до него дошло, - он лишний на этой земле и его никто сюда не звал. 
А может поговорить по-хорошему? Джу опять размечтался…. 
Пойти бы сейчас и рассказать кричащим, что эта земля, дана ему САМИМ, и что и его сородичи, такие как он Джу, здесь более трех тысяч лет. 
А сейчас Джу пришел к ним с ДОБРОМ и хочет призвать жить вместе, дружно и мирно, если так трудно определить, у кого больше прав на эту землю. Он напомнит им, что они как никак родственники и Авраам их общий праотец. Джу разрешит им жить тоже на святой земле, он потеснится немного. Только будьте чуть потише, - не надо так кричать. 
Джу стал бы разговаривать с ними спокойно, тщательно подбирая слова, сдерживая эмоции – главное, не обидеть раньше времени. Все будет настолько убедительно, что им некуда станет деваться от его непобедимой логики и они согласятся….

А в самом конце, Джу поведал бы им, что нашел прекрасное, компромиссное, (это, чтобы и вашим, и нашим) устраивающее всех решение с децибелами громкоговорителей. Надо только установить динамики во всех арабских дворах, и каждый из них услышит призывы их проповедников, а он, Джу - нет. Технически это очень не сложно, а все затраты на себя возьмет его и их общее правительство, ведь они такие же как и он, простые граждане Израиля. Правительство их обязано заботится и о евреях и об арабах одинаково хорошо. Все так просто, если по-хорошему!
Главное договориться, - о, Господи!
Он закрыл глаза и не смог заставить себя не увидеть совершенно другие картины, словно уже начался реальный в телевизионный репортажах об этой печальной попытке.
Они не дадут ему даже открыть рот. И если ему повезет, и его не разорвут на кусочки сразу, как тех несчастных заблудившихся парней, то тот, кто постарше, притащат из подвалов документы, выданные когда-то турецким правительством или британским мандатом, где все права их записаны и на всю землю и на ту, на которой стоит его дом тоже. Другие, кто помоложе, будут размахивать кулаками, а может быть и ножами, и он услышит уже на иврите, чтобы убирался, что он лишний здесь и не имеет никаких прав на эту землю и пусть бежит поскорее, пока жив, возвращается, откуда приехал, - обратно к себе в Россию.
Вряд ли Джу успеет им объяснить, что в России ему кричали, - убирайся назад к себе в Израиль
Они на иврите, гораздо лучшем, чем у него, объяснят, - никакой он им не сосед, а оккупант, захватчик, и что они его сюда вообще не звали. Они расскажут, что живут они здесь испокон веков, уже более полутора тысячи лет, пока он бегал по Европе, задравши ж… из одной страны в другую.

Почему-то зарычала, очнувшись от глубокого забытья, собачка. 
Джу встал, чтобы успокоить животное, но на лестнице кто-то шумел. 
Пес был прав – непорядок.
Голоса доносились с верхней лестничной площадки. Джу проверил себя, посмотрев через глазок в двери, - площадка его этажа была пуста. 
Джу взял собачку на руки, она затихла. Он прислушался к голосам. 
«Слушай солдат, оставь ее в покое. Пусть сегодня это будет в последний раз. Она занята сегодня вечером, ждет гостей, и у тебя есть только один час, - ты слышишь, только один час! Я подожду в салоне. Часа тебе хватит, чтобы все объяснить и распрощаться с ней навсегда. Скажи ей, что у тебя нет столько денег. Или пеняйте оба только на себя. Запомни, только один час, только один!». 
Последнюю фразу спортсмен повторил несколько раз, останавливаясь на каждом слове в отдельности.
Солдат ответил на иврите и очень тихо, так что нельзя было разобрать слов.
Все затихло. Пес успокоился, так как ничего не понял, - Джу старался общаться с ним только на иврите.

Глава 5 – Ночные гости

Джу направился обратно в свой кабинет-спальню. 
Его ждал очередной щелчок мыши по колоде.
Джу был уже не рад, что подслушал, но ему показалось странным, как они могли понять друг друга, ведь когда он подвозил солдата несколько месяцев тому назад, тот не знал ни слова по-русски. 
Он положил собачку на место, и она послушно растянулась на мягкой подстилке.
Джу, добравшись до кресла, продолжил игру, - угрызения совести разыгрались не на шутку. Сегодня ему не удастся дополнить свои тексты даже парой самых тривиальных строк. 
Он уже сбился со счета в сыгранных партиях, - он все ждал неудачи, но она не приходила. Вероятно, Джу нарвался на неизвестный «баг» (18) в программе Микрософт – «баг» удачи. Радуясь своим успехам, в ожидании хоть одной неудачи Джу совсем забыл о времени. 
Джу даже вздрогнул от неожиданности, во дворе его дома, загудела, завыла и засвистела незнакомая, явно чужая автомобильная сирена. Однако Джу встал, что делал всегда, чтобы проверить – не его ли это автомобиль. Проверка в данном случае необходима - он недавно получил новую «Хонду» от фирмы и сигнал охранной сигнализации не успел выучить на память.

Его автомобиль, как и ожидалось, молча дожидался утра, но зрелище далеко внизу заинтересовало – посторонняя машина с включенными габаритными огнями посреди двора и в свете их и фонарей, а рядом трое беседующих мужчин. Один из них был уже поднадоевший за сегодняшний вечер спортсмен.
Два других подъехавших незнакомца, что-то просили, а скорее требовали, у спортсмена показывали наверх, но парень не соглашался. Видно было, что он в чем-то виноват перед теми своими гостями. Он явно не собирался приглашать их в дом.
Наконец, один из двух, не простившись, сел на заднее сидение, захлопнув дверь, а другой подошел вплотную к парню и что-то сказал ему на ухо.
Парень ничего не ответил, отошел в сторону, а автомобиль, сходу набрав большую скорость, с визгом тормозов резко повернул на улицу, что наверняка заставило вздрогнуть многих жителей дома.
Спортсмен постоял немного, а затем, словно приняв окончательное решение, со злостью отшвырнул пластиковую бутылку, попавшую ему по ноги, и вошел в дом.

Джу вернулся к компьютеру, опустился в кресло и, не сразу продолжив прерванную партию, задумался. 
Зачем-то посмотрел наверх. Было тихо. Вон там, действительно жизнь. А он…?
Один из приятелей написал ему недавно, что он стал почти писателем, и это слово - почти врезалось в память, не дает спокойно жить. Он уже самостоятельно продолжил мысль своего друга молодости и приставил «почти» к своей жизни, - получилось, что он почти живет. 
А что, разве не так? Хорошо приятелю. Раньше они вместе читали передовицы «Правды» (19) о «Ближневосточном узле» и смотрели по советскому телевизору изо дня в день один и тот же репортаж, с одним и тем же военным «джипом» на котором «израильские захватчики» оккупировали палестинские земли. 
Он представил себе этот огромный ближневосточный узел из переплетения ворсистых морских канатов, себя в центре и много концов, за которые тянут все, кому не лень. В разношерстной толпе находились сионисты и террористы, защитники прав угнетенных и те, кто уничтожили всех его дедушек и бабушек, благообразные раввины и перебирающие четки у дымящегося кальяна мусульманские проповедники, резвые журналисты-телевизионщики и нефтяные магнаты, конгрессмены парламентарии всех мастей. Узел затягивает ему только голову, а руки свободны. Руки без устали вводят в компьютер, все новые и новые тексты. Свободны у него и ноги. Ноги ходят на работу, - там его настоящее дело. 
Почти его дело….
Зазвонил брошенный где-то в салоне мобильный телефон. Не опоздать бы, - надо постараться добежать, да так, чтобы жена не проснулась. Только бы не несчастье! Успел!
Голос нынешнего Босса на минуту успокаивает Джу. Жизнь ворвалась в его спальню, - оказалось он еще кому-то нужен. Но и здесь таится опасность.
«Здорово, как дела?», - голос Джу должен быть, обязан быть радушным. Нельзя им дать понять, что вечерние звонки надоели, и как боится он не справиться с их задачками, когда за спиной готовая постель на любимом диване и еще нерешенная им проблема. 
Домашний компьютер Джу подключен постоянно к фирме, и они привыкли, что он не откажет, привыкли, что выручит, привыкли, что постоянно готов услужить.
Ну, конечно же, и сегодня, как обычно, - куча извинений и виноватый тон, - «как это бессовестно тревожить его в столь неурочный час». И, конечно же, Джу отвечает, что он всегда готов (20), что так и надо или еще что-то вроде того, например, что он для того и родился на свет, чтобы помогать им днем и ночью. 
Джу плавно превращается в саму любезность и услужливая улыбка, не нужная при телефонном разговоре, окрасила его лицо. Выигрывая время, Джу интересуется здоровьем Босса и всей его многочисленной семьи, переключаясь одновременно с болтовней свой измученный немолодой организм на рабочий ритм.

Щелчок «мышкой» по иконке связи с компьютером в офисе и можно действовать. 
Уф, на этот раз «пронесло», - надо все на всего освободить временно запрещенный «вход» или другими словами, - подсоединение к системе незадачливого пользователя. Все действия при этом для Джу сводятся к одному нажатию «мышки», чтобы удалить ненужную «птичку» в окошке. В данном случая эта «птичка» означает, что пользовательский счет закрыт. Босс неправильно набрал несколько раз свой пароль, и умная система заблокировал ему доступ, испугавшись непрошеного вторжения преступника в информационное поле Босса. «Птичка» благополучно удалена, система облегченно вздохнула, и на том конце связи Джу слышит радостный возглас. Снова взаимные поклоны. Тысячи благодарностей и до встречи утром!
Спасибо, ТЕБЕ, - Господи! 

На верху раздался резкий удар, как будто солдат на вахте, опустил винтовку прикладом вниз на каменный пол (21). 
Да, но не так давно, в освещенные окна Джу видел, как солдат поднялся с девушкой и при оружии на второй этаж квартиры, а стук раздался прямо над ним.
Все ясно. Это спортсмен вернулся и со злостью, а возможно и преднамеренно с грохотом захлопнул входную дверь. Двери в их доме тяжелые, металлические.
«Вот мерзавец», - чуть не воскликнул вслух Джу, - «совсем обнаглел, завтра обязательно надо поговорить с соседями по дому».

Но раз уж Джу оказался на связи с фирмой стоит проверить свой почтовый ящик. Может, кто-то вспомнил о нем?
Точно, - наиприятнейшая неожиданность! Вернее – слишком долго ожидаемая приятность. Видно удачи на сегодня еще не закончились. 
Засланный через океан две недели назад текст - прочитан адресатом. А какие восклицания, какие похвалы?
Что именно за текст? Так, история о войне, о его нынешней войне. Ничего особенного. Примерно, такие же пару десятков страниц, как те, что сейчас перед вами. Бывает, что им удается попасть в компьютер, если с экрана хватает сил удалить колоду, закрыв «окно» пасьянса.
Но на этот раз пришло нечто совсем уж из ряда вон выходящее, - чрезмерно хвалебные фразы. Джу настораживается – не насмешка ли это? Что это за хвалебные слова, о чем они говорят? Страшная штука лесть, а может это и не лесть вовсе, а изощренное, хорошо законспирированное, издевательство. 

Щелчок по «мышки» и новый текст, в ответ на просьбу, отправлен за океан. Тексты Джу уже два года как путешествуют по планете и успели осесть на нескольких материках. 
Наверно, лучше всего его текстам «живется» в окрестностях древнейшего города Европы, недалеко от старого еврейского кладбища и восстановленной синагоги. Место там есть одно благословенное.
Джу закрывает глаза, чтобы видениям не мешала колода на экране. Какая это прекрасная страна и как хорошо было бы вообще спрятаться туда. Он словно видит ее всю с окошка самолета, - темные вершины гор, огромные ярко-желтые поля хмеля, игрушечные домики с черепицей, полуразрушенные замки, остроконечные башни костелов, петли рек с притоками, ленты дорог среди зелени квадратов леса. Вот куда можно надежно спрятаться. Ему, старому Джу уже пора собираться на отдых….
Там покой и успокоение. Кончились не так давно кошмары коммунистов, диктат восточного собрата…. Свобода…. А как они раньше мечтали об этой свободе!
Он хорошо запомнил лица, у костра с традиционными запеченными колбасками на живом огне, когда сзади их, в темноте ночи, прошла моторизированная колонна войск, оккупантов. Разговор затих, все смотрели куда-то мимо него, и даже языки пламени, не смогли согнать тени с их лиц. Он чувствовал, что виноват перед ними, как будто управлял одним из военных грузовиков.
Этих грузовиков в той стране уже нет и в помине. На их место, Джу слышал, пришли с другой стороны и другие, более современные, бесшумные…. 
И все же, хорошо бы скрыться сейчас там, в деревушке, купив маленькой домик, оформив право на какое-либо жительство. Он представил лесистую местность на склоне холма, каменный, уютный коттедж рядом с полем высокого хмеля и свое новое нехитрое хозяйство на гостеприимной земле. Джу лежит в гамаке, его собачка роет нору, стараясь добраться до вожделенной лисы. (Джу верит, что она настоящий охотничий пес, с великолепным чутьем и железной хваткой).
Ну, вот это уж лишнее, - Джу не успел вовремя открыть глаза. Тут же, вокруг его нового сказочного жилища появились недоуменные лица новых соседей. Джу будто услышал корявые несколько фраз на местном наречии, произнесенные им на почте, а может и в магазине, недружелюбие во взглядах местных жителей, то ли как к бывшему оккупанту славянину, то ли как к иноверцу, иудею. Нет, не будет тебе и там Джу покоя и успокоения. Гулять тебе и дальше, Джу, с собачкой по фронтовой полосе. Ты уже приехал, Джу! Угомонись! – о, Господи! 

Очередной щелчок по колоде «мышкой».
Вперед. К новой удаче. Джу запомнит этот день надолго, главное - не выключать компьютер, так как после этого «баг» исчезнет.
За окном не то выстрелы, не то салютуют соседи-арабы в честь новой свадьбы, не то тренируются в стрельбе. Поди, узнай?
Онемел указательный палец правой руки от бесчисленных щелчков по «мышке», и еще больше усилилась резь в глазах….
А диван за креслом ждет, манит, предвещает….

Глава 6 - Наверху

Спортсмену сверху тоже везло сегодня– ему удалось довести до конца три партии подряд. 
Давно уже кончился отведенный солдату час. Прошло целых три. Спортсмен закрыл колоду, - чего еще ждать? 
Где же ты - Господи!
Он внимательно посмотрел вверх, пробегая взглядом со ступеньки на ступеньку, на отверстие в потолке, но там был ночная тишь, а равномерное спокойное дыхание влюбленных могло только угадываться.
Спортсмен встал, предварительно на ощупь нажав кнопку питания, чтобы выключить компьютер. 
Затем он сделал несколько резких движений руками для разминки и проверил содержимое левого кармана.
И Джу этажом ниже, так же решительно приподнялся с кресла, и стал разворачиваться к дивану. «А как же последние новости?»
Пальцы одеревенели, и он уже нажимал «мышку» всей ладонью.
Спортсмен тихо, предварительно сняв кроссовки, поднялся на второй этаж квартиры, - дверь в спальню была приоткрыта. 
У нее была своя месть, - всегда работать с клиентами на виду у него, чтобы отомстить за необходимость постоянно терпеть его рядом. 
Солдат и девушка безмятежно спали, устав от любви. Спортсмен задержался на мгновение, как бы стараясь запомнить их откровенную наготу. 
Он пробыл наверху совсем недолго и, вернувшись, первым делом надел кроссовки, для чего потребовалось распотрошить шнурки и снова их завязать на бантик.
Джу застыл в ожидании сайта новостей. Это были всегда не самые приятные мгновения. Медленнее, чем обычно открывается окно Интернета. Джу от усталости сначала не придал значение этому факту, хотя стоило насторожиться, - такая медлительность могла обозначать только излишнюю нагрузку от большого числа желающих узнать что-то важное. 
Наконец, страничка пропечаталось и сердце упало. Первой мыслью было, жаль, что не лег сразу, так как он все равно ничем помочь не может сидя у компьютера в удобном кресле. Да чем и кому здесь поможешь?
Взрыв очередного автобуса произошел на перекрестке, ведущем в городок за зеленой чертой. Прекрасный городок, в море цветов, выращенный на самой верхушке каменистой горы перед спуском к впадине Мертвого моря. (22) 
Надо срочно звонить, хотя было очевидно, что попытка эта сейчас не удастся, - в этих случаях не выдерживают телефонные сети, рассчитанные по среднестатистическим показателям, а не на пиковые нагрузки, когда одновременно звонит вся страна.
Он уже знал по опыту, что придется переждать минут двадцать, и все это время уповать на удачу, как и всем остальным жителям, у которых кто-то находится вне дома, а точнее в районе трагедии, в районе мгновенно вспыхнувших военных действий. 
Джу уменьшил «окно» страницы новостей и сдвинул его, чтобы одновременно управлять пасьянсом.
Щелчок – карты открылись вновь. 
Спортсмену некуда было теперь особо торопиться. Он тщательно вымыл руки над кухонной раковиной и вытер их висевшим на стенке посудным полотенцем. Затем очень плотно, одно за другим, закрыл все окна и прошел к газовой плите. Он аккуратно, слева на право, поворачивает все ручки, чтобы дать газу свободный ток изо всех конфорок одновременно. 
Уже собираясь выйти на лестницу, спортсмен оглянулся, чтобы проверить проделанную работу и с удивлением заметил, что экран светится и на нем законченный расклад пасьянса.
Он догадался о своей ошибке. Компьютер остался включенным, так как кнопку питания надо было держать нажатой более пяти секунд, а он поторопился подняться наверх.
О, можно поиграть с судьбой, - кровь побежала быстрей в хорошо натренированном теле. 
Он попытает счастье еще раз, - на один расклад у него еще есть время. Он загадывает на этот последний пасьянс, на случай удачи…. Четвертый подряд.
Спортсмен неторопливо и точно передвинул мышку к колоде, щелкнул по клавише.
Джу превратился в сгусток боли всех тех, кто потерял сегодня близких.
Пять миллионов соотечественников и миллиард врагов – один к двумстам. Не слишком ли страшное соотношение для человека сидящего на восьмом этаже современного девятиэтажного дома, в двадцати километрах от центра Тель-Авива, напротив экрана компьютера, где одна новость о трагедии опережает другую.
Где справедливость ТВОЯ, - о, Господи!
Но он уже многократно видел эти картины, они повторяют друг друга от раза к разу. Человек привыкает ко всему, а Джу, как вы, наверно, догадались - человек. 
Дозвонился, наконец, - все в порядке, все на месте, пронесло. На этот раз удача. Горе в других семьях, не у него. 
Постой, Джу, успеешь в постель. А кто обещал, что именно сегодня найдет ИСТИНУ?
Ищи не только для себя, а для всех, - ведь у тебя такая прекрасная логика, такая удобная комната спальня, так много никому не нужного времени, незаполненного суетой встреч, речей, тостов, модных фильмов и другой суетливостью молодости.
А ты его уже нашел? Какая новость! Ну, Джу, - ту молодец! 
Есть только один выход, когда идет Война – надо победить врага.
А пока не победил – «чрезвычайка» (23), а значит закон войны – беззаконие.
Джу закрыл колоду и тупо уставился на опустевший экран. 
Раньше в его инженерной практике это случалось многократно, - вечером он открыл нечто новое, а на утро оказывалось, что плод его фантазии оказался червивым.
Сегодня ему не пришлось дожидаться даже утра. Он попал в ловушку своей логики.
Пять миллионов не смогут победить миллиард, - о, Господи!
Тогда Джу вспомнил о ТОРЕ.
Стало немного страшно, но священны тексты ее.
Все уже давно описано ТАМ, и аккуратно переписано в ВЕТХИЙ ЗАВЕТ БИБЛИИ. ТАМ точно и не раз сказано - что значит победить. Все так просто. Победить, значит умертвить все мужское население побежденных, все - от мала, до велика. Все, не оставив ни единого побежденного мужского пола. 
Джу передернуло – страшная мысль. Страшная, - не правда ли? Но только для того, кому не удалось ни разу в жизни прочитать мудрые страницы ТОРЫ.
Победить, победить, победить….
Наконец-то неудача. Только одна карта осталась в колоде, а деваться ей некуда. 
Щелчок по «мышке» - новая партия.

Что за беспокойный вечер. Собачка снова зарычала у двери и, ужас, в такое позднее, ночное время даже гавкнула.
Джу поспешил к ней, пока жена не очнулась ото сна, и снова взял пса на руки, уговаривая замолкнуть, но она вырывалась из рук и даже взвизгнула.
Джу почувствовал немного странный запах, ему показалось, что это был газ. Он проверил конфорки. У них все было в порядке.
Стоит забрать собачку к себе в комнату и усадить ее к себе на руки, хотя он и не любитель таких забав.

Одной рукой Джу теперь удерживал песика, а другой продолжал управлять «мышкой».
Щелчок, еще щелчок, - курсор «мышки» вновь заметалась по экрану.
Как теперь заснешь? 
Миллиард и пять миллионов! 
У них мужского населения 500 миллионов, у нас тех, кто может стрелять – 200тысяч. Значит, каждому, кто будет стрелять надо уничтожить две с половиной тысячи мужского пола, - от мала до велика, от мала до велика, не оставив ни одного….
А сегодня у них только в четыре раза больше погибших, чем у евреев? Кто-то уже нажал курок, заметив террориста в ночи, выпустил снаряд из жерла танка по толпе автоматчиков, нацелил ракету на автомобиль с их главарем. Каждый из них видит свою жертву по ночам и думает…. Думает, что надо победить…. А если, так, как в те времена, то каждый будет видеть две с половиной тысячи….
Многим из них уже за тридцать, а они сидят под ясным солнечным небом внутри раскаленной брони и вспоминают, как месяц назад взлетел на воздух от огромной мины точно такой же танк. Тех несчастных, кто сидел в нем, потом такие же солдаты, ползая строем на коленках, перебирая каждую песчинку, собирали по кусочкам. И в это время по ним целился враг, который еще не убит. У него задача намного легче, каждой тысячи из них надо убить только одного, чтобы победить.
Войну нужно выиграть…. Проиграть нельзя…. 
Удача кончилась. Ни одного расклада…. Может завтра повезет больше? 
Пес соскочил колен и бросился к выходной двери. Он стал на задние лапы и завыл.
Джу снова взял собачку на руки, вышел с ней на лестницу и здесь понял, что действительно пахнет газом. Дом уже спал.
Он закрыл пса в квартире у себя в комнате, подальше от входной двери, несмотря на его отчаянное сопротивление и пошел в сторону запаха. 
Запах явно стал усиливаться по мере того, как Джу поднимался по ступенькам лестницы наверх.
На площадке девятого этажа свет проникал только из-под двери квартиры девушки. Если бы не такой поздний час и многочасовой, изнурительный пасьянс, Джу, наверно бы, подумал, прежде чем нажать кнопку электрического звонка.
Но он не подумал, а, словно перед ним была «мышка» компьютера, щелкнул по кнопке всей ладонью….

О, Господи!

Послесловие автора
В том поселке, между Иерушалаемом и Тель-Авивом было очень распространено имя Джу. Было много таких же мужчин в зрелом возрасте, и у многих из них были маленькие, очень и не до конца породистые собачки, с которыми они гуляли по вечерам, так как жены их в это время уже спали.
Мне показалось, что мой герой несколько выделялся среди них, так не мог жить без работы и компьютеры любил….
А во всем остальном он был обычный Джу, но только, я должен признаться Вам, с одним недостатком.
Слишком много времени он тратил на ИСТИНУ. 
А жить тогда - когда…?


Немногочисленные комментарии в помощь еще не успевшим пожить хоть немного на Святой Земле:
(1) Хаз в халила – так на иврите звучит русское –« не дай господи»;
(2) Четвертинку пиццы и «кола» - стандартный обед Джу, у одной из стоек, где итальянская пицца запивалось американской пепси-колой или кока-колой;
(3) системные окна – здесь речь идет о операционной системе фирмы Микрософт и о различных ее программах, каждой из которых соответствует «окно», то есть графическое поле с иконками для запуска отдельных программ.
(4) тексты – набор букв, слов и предложений;
(5) Алия – одна из «волн» эмиграций евреев в Израиль. Например, - марокканская алия, алия из стран бывшего Советского Союза;
(6) хосер-байт – дословный перевод, не имеющий дома. Звучит гораздо благозвучнее, чем «бомж». Как Вы думаете?
(7)Сто первый километр – невидимая линия вокруг крупных городов советской России, куда отправляли жить тех, кто не хотел трудится на благо построения социализма
(8) Пособия платят регулярно – в гуманном израильском обществ бомжи, а точнее, хосер-байт получают денежное ежемесячное пособие, большее, чем пенсионеры по старости
(9)Территории – земля, дарованная СОЗДАТЕЛЕМ евреям, но занятая палестинцами и узаконенная решением Лиги Наций в 1948г
(10) Дафна – нимфа, дочь речного бога
(11)Цабры – евреи рожденные в Израиле и одновременно кактусы. Понимай, - как хочешь!
(12)Свежий олим – еврей, который совсем недавно совершил алию
(13) Иконка – графическое изображение программной ссылки на саму программу, позволяющая запустить саму программу с любого места .
(14) квартирный вопрос – хорошо описан у Булгакова в «Мастере и Маргарите»;
(15) Временную роль американского президента – здесь только имеется ввиду, что президент должность избираемая, что же касается характеристики и намеков, то разве это не правда, что он был любим женщинами и играл на контрабасе.
(16) Нагарию – горный район на севере Израиля. Считается, что народ там проживает менее интеллигентный, чем в центре и в Иерусалиме.
(17) Децибелы – единица измерения громкости звука
(18) Баг – ошибка в программе с непредсказуемыми последствиями;
(19) «Правда» - главная газета Советского Союза;
(20) Всегда готов – пионерский лозунг – «на дело коммунистической партии готов – всегда готов. Джу в детстве был хорошим, преданным пионером.
(21)Каменный пол – в Израильских домах все полы из каменных плиток, уложенных на песчаную прокладку.
(22) Гора на спуске к Мертвому Морю – собственно это сразу за Иерусалимом;
(23) Чрезвычайка – нет конституции и законы несовершенны.