Какой хороший повод сходить к Кощею! Предупредить, навестить, про себя, любимую, напомнить. Выслужиться, короче. Да что он за служебное рвение может дать то, чем наградить? Ведь у него снега зимой не выпросишь. Все чахнет и чахнет над златом своим, как Скупой Рыцарь. Ни себе удовольствия, ни людям.
Старушка оделась по-модному, так, как она эту моду понимала. Тоже самое, только юбку удлинила – пояс спустила на бедра. Получилась юбка удлиненная, моднячая. Может, пупок еще голым оставить? Ну, это совсем ерунда! Говорят, из Китая эта мода приползла – змея подколодная. Застудят поясницу, и родить дите не могут. А нам русским бабам зачем? Или еще пупок проткнут. Тьфу, гадость, какая!
Старушка в сердцах сплюнула.
- Буду ходить, какая есть. Натуральная.
Но губки все же черникой подкрасила.
У пещер Кощеевых что-то муторно ей стало. Не любит Кощей всяких похождений. Не нравится ему, когда мешают над златом чахнуть.
- Да я к тебе с добром, с лаской! – Баба-яга помахала на верхушки деревьев рукой. Вдруг у него там глаза наблюдения расставлены?
Действительно, легче стало!
Старушка спустилась в пещеру по винтовой лестнице и оказалась в просторном зале с горящими факелами. По периметру сундуки с золотом расставлены. Никакого тебе Фен-шуя. Во всех зонах – только сундуки с золотом. И вместо семьи, и вместо детей. А возле одного, открытого сундука, сам Кощей сидит. В черной одежде, как Принц Датский. Бледный, худой, как Скупой Рыцарь.
Кощей ее мысли прочитал. Царь он и есть царь.
- Кто такой Рыцарь Скупой? Почему не знаю?
- Да знаешь ты все. Это Пушкин еще написал. Все знаешь, только забыл. Кислород к мозгу не поступает, опять же малоподвижный образ жизни. Энергию расходовать надо, чтоб на ее место поступала свежая.
- Ну, ты! Палку-то не перегибай! Говори, за чем пришла, и проваливай!
- Ты, Кощеюшка, зря не буянь! Я к тебе с предупреждением. Говорят, в скорости, Конец Света ожидается, лицензию продлять надо.
- Я ее уже шесть раз продлял! Сколько у нас цивилизаций-то было? Я уже и со счета сбился. Нарушат экологию, сами себя перестреляют, на одну ступеньку себя с обезьянами поставят. Родственнички х..
- Ну, разошелся батюшка. Наше дело сторона. Принцип невмешательства.
- Как ты это сказала? Какой такой принцип? Удобная вещь, однако. Как раз для злодеев придумана. Гори оно все синим пламенем – а нам сторона.
Изменилась ты, похорошела, поумнела! И про рыцаря знаешь, и про принца датского, и про принципы толкуешь.
- И то, правда. Я теперь и стихи пишу. Буду в Самиздат подавать. На свои буквы буду сама себе любоваться. Знаешь, я там такое узнала…
- Ты поосторожней с этими людьми, а то испортят тебя. Нынче нравы-то, какие?
Разврат один, да стяжательство.
Ну, посмотрим, что тебя ко мне привело. Кощей оторвался, наконец, от сундука с золотом, предварительно закрыв его. Он поставил магическое заграждение, чтоб старуха чего не сперла.
- Обижает, не доверяет - Подумала Баба – яга. Но сама попробовала взломать код, так, между прочим. Не получилось. Силен еще!
Кощей достал полынные сигары и сквозь дым стал всматриваться в пространство.
- Апчхи! Какая-то девчонка стояла перед ним, и бесстрашно смотрела ему прямо в глаза.
- Блин! Какая приятная неожиданность!
Он щелкнул пальцами. Умыт, побрит и в латах.
- Здравствуй, красна девица! Сдается, что мы где-то встречались? В какой–то прошлой жизни Василиса Премудрая? Елена Прекрасная?
- Вы лицензию сказочную будете продлять на следующую цивилизацию?
- Да, видимо действительно скоро Конец Света! Раньше этих девиц насильно в пещеру волочь надо было. А теперь сами в руки идут.
- Дедушка, вы от темы не отвлекайтесь. Вопрос был о продлении лицензии.
- Что ж ты так и будешь к каждому ходить, пороги обивать?
- А что делать? Работа такая - Девочка посмотрела ему в душу васильковыми глазами и тихо добавила:
- Я очень сказки люблю. Мне Пушкин в детстве про Вас рассказывал.
- Во как, все стареет, мельчает и ветшает. А мое имя все поколения знают!
Он внимательно посмотрел девочке в глаза:
- Определенно, мы где-то встречались.
Он стал шарить по книжным полкам в поисках, какой–то одному ему известной книги.
- Вот. Нашел. Книга очень старая, и очень интересная. Это для тебя. Ты сохрани ее для будущих поколений, там все мы, сказочные.
- Сохраню, дедушка. Не беспокойтесь. Благодарствуйте.
И исчезла вместе с книжкой, только ее и видели!
Кощей перевел взгляд на Бабу – ягу
- Уже уходите, даже чаю не попьете?
Старушка отвернулась и надула губки.
- Ладно. Шуточки-прибауточки.
Он раскинул скатерть самобранку. И самоварчик весело загудел. Ватрушки и пирожки с голубикой сами собой стали появляться на блюде. Уточка с хрустящей корочкой и заливными яблочками, малосольные огурчики и бражка, и пиво, и рыбка солененькая…
- И тебя, старушка–веселушка, я тоже одарю. Как стихи соберешь все свои – я книгу твою печатать отдам. Да чтоб с картинками. А картинки яркие, говорящие.
Ты прочти мне что-нибудь, а я послушаю.
У старушки заблестели глаза, и в чашечку с чаем закапали слезы.
Теплая волна нежности окутала ее сердце. Она закрыла глаза и стала читать певучим, приглушенным голосом:
- И там кукушка, рано по – утру
Мои шаги считает на поляне,
И пьют лучи небесную росу,
И бродит ежик в колдовском тумане…
Кощей замер от неожиданности.
- Нет. Это не стихи! Это волшебство!
- А Леший сейчас симфонию пишет. «Ода лесу» называется.
- Чего, чего лесу? Не расслышал?
- Ода – это музыка такая.
- Музыка говоришь?
Ночью он вышел из пещеры, впервые за девяносто лет.
Вгляделся в ночное небо, усыпанное яркими, многочисленными звездами.
И вдруг он вспомнил эти глаза! Он вспомнил ее! И понял, что всегда любил только ее одну. Он настроил свое сердце на эфир. Всегда думал, что у него нет сердца. А у него есть, есть! И тут он услышал эту песню:
Помочь сайту
Поздравления
