Проникновенно, чувственно, желанно, мнимо и беспорочно идет наша жизнь. Чувства, мысли, желания – это лишь малая часть. Почему мы начинаем все ценить только лишь спустя какое-то время? И любить жизнь мы начинаем только тогда, когда уже знаем, что осталось совсем чуть-чуть и все оборвется… Внезапно. Быстро…
Я солдат и должен защищать, прежде всего, свою Родину, близких, друзей и только в последнюю очередь самого себя. Потому, что жизнь на Земле зависит именно от меня, от моих поступков, действий или бездействий. За время войны я видел немало боли, страха, отчаяния, намного больше чем другие люди. Каждый день, неустанно звучит стрельба, порываясь изничтожить самое дорогое. Как же хотелось пить, есть, но нет, я должен терпеть. Пусть поест и попьет другой, но не я. Мне ничего не надо, только пусть живут другие.
- Николай, копай, скорей! – поторапливал меня мой товарищ, который тем временем копал могилы сам.
Копали мы долго. То были могилы для наших товарищей, родных и близких, что положили жизни на кон ради других. Это очень больно, но никому до этого нет дела. Вот копай и все… Суровое время, но что поделать было?
Копаешь, а затем снова в бой. Ноющая боль в ноге давала о себе знать, но я не мог просто лежать и жаловаться. Нет, я должен, я обязан идти и защищать дальше. Сквозь боль, слезы, не присущие мужчинам, но в то время они присущи были всем. Я шел, спотыкаясь, пошатываясь, но шел – вперед. И вот, мой товарищ говорит залечь. Я быстро рухнул в овраг. Ждем. Началась перестрелка. Не скажу, что она была неожиданной, ничуть. А вдалеке я слышал звонкие, детские голоса. Это наши. Русские. И в голове была одна мысль: - Лишь бы они не попали, - прошептал я. Они же слышат стрельбу, пусть пройдут мимо…
Чья-то рука мне легла на плечо, я обернулся, позади меня стояла девочка, лет пяти, не больше.
- Дитя, что же ты тут делаешь? – испуганно сказал я, глядя то на конфету, то на девочку.
- А я родителей потеряла, - повесив белокурую голову, прошептала девочка.
- А почему ты оторвалась от той группы?
- А я хотела вас конфеткой угостить. Я, Даша, - протянув руку и улыбаясь, сказала она.
- А я Николай Дмитриевич, но зови просто, дядей Колей. Ты Дашенька еще успеешь их догнать, беги через ту тропинку, - показывая, говорил я.
-Хорошо, дядя Коля. До свидания! – помахивая ручкой, убежала она.
Я так был удивлен. Я не знал, что делать дальше. Но с небес на землю меня спустили крики, сильные. Крики боли, невыносимой, сильной боли. Я обернулся, а там тот самый товарищ. Я видел все, сидя за деревом. Меня бросало в дрожь. Я не мог сдвинуться с места. Это был ужас, который мне до сих пор снится по ночам. Мой товарищ висел на дереве, раздетый до пояса, а рядом немцы, которые пытали его. Пытали жестоко, пытали сильно до крови, мяса. Меня тресло, бросало в жар. И последний крик этот был настолько звонок и тяжел, что разрывалось сердце. Я вспомнил все, сразу… Как я с этим товарищем встретился в одной группе, как мы с ним ходили всегда, везде и что не маловажно – вместе.
Я сидел ни жив, ни мертв. Все стихало, кажется, немцы уходят. Еще немного пережду, и пойду. Я, наверное, просидел час. Встав, я оглянулся по сторонам. Убедившись, что никого поблизости нет, я двинулся в сторону ветхой избушки, где мы с моим товарищем проживали уже третьи сутки. Но теперь его нет, я один буду ночевать здесь. А кто знает, меня может завтра же будут пытать, или просто напросто безжалостно расстреляют. Так прошел день. Я лег. Начал засыпать и вдруг слышу, что кто-то стучит. Я быстро встал, взял ружье и двинулся к порогу. Не спеша и противно скрепя открылась дверь. На пороге стояла та самая девочка, Даша.
- Ты чего так поздно? – испуганно спросил я ее.
- Я соскучилась по вам. Можно мне к вам? – грустными глазками смотря на меня, спросила она.
- Конечно, проходи. Ложись на ту кровать, что у окна.
- Спасибо вам.
- Не за что, дорогая, держи пряник.
- А вы это мне взамен?
- Да, дорогая, все в этой жизни возвращается.
Даша навсегда запомнила эти слова и, будучи взрослой, она скажет мне за это спасибо.
***
Наступил следующий день. Последний мой день, как я и чувствовал. Мы с Дарьей отправились в юго-западную сторону. Там поблизости была деревенька. Я хотел увести Дашу туда.
- Ну что, юное дитя, пойдем? – надевая куртку, спрашивал я.
Вот так мы всегда, бежим навстречу смерти. Что ж, так оно и должно быть.
Мы шли мимо рек, мимо соснового, березового леса, как вдруг случилось то, чего я не ожидал. Неожиданно на нас напали немцы. Они схватили девочку, зажали ей рот, кинулись на меня, я взял ружье и начал им отбиваться. Их было трое. С первым я расправился легко, со вторым гораздо сложнее. Я падал, вставал и снова падал, и снова вставал. Девочку держал третий. Самый сильный из них. Второй вонзил мне нож в руку. Я вытащил нож, и дальше начал биться за освобождение девочки. Все-таки мне удалось убить и второго. Третьего я убил из ружья, но и он успел ранить меня. От бессилия я упал. Девочка подбежала ко мне, рыдая, она умоляла встать, но я не мог, перед глазами все темнело, я терял сознание. Я защитил ее сейчас, я этому рад, я выполнил свой долг.
Спустя двадцать лет
- Даша, ты куда? – кричала подруга той самой девочки.
- Катя, я цветы отнесу памятнику, тому самому человеку, который спас меня, - ответила девушка.
Она выросла, похорошела, постройнела, но не в этом суть. Она до сих пор помнила те слова, которые ей сказал дядя Коля: «Все в этой жизни возвращается». Она помнит, как дарила ему конфетку, как он дарил ей пряник.
- Да? Даша, это он? Господи, сколько лет прошло…
- И я все помню, он меня спас. Огромное спасибо ему. - Сказала девушка и положила цветы к памятнику.
Он был награжден многими медалями. Он пал храбро. Про таких, как он говорят так: «Никто не забыт, ничто не забыто». Возлагая цветы, девушка говорила сотни раз благодарила его. Все в жизни возвращается. Вот и Даша хотела возвратить ему что-то. Она прекрасно понимала, что его не вернуть, но она решилась и заказала тот самый памятник. Специально, для него. Она никогда его не забудет, и благодаря ему точно знает, что все в жизни возвращается.
Помочь сайту
Поздравления
