Кто к Богу ближе

Кирюха не был бездельником. Вся его недолгая жизнь, а ему недавно стукнуло 30 лет,  протекала в тяжелом физическом труде - он убирал в городе мусор. В зной и холод Кирюха всегда выходил на работу, не прогуливал, не отлынивал от нее, при случае  даже  подрабатывал на стороне, подметая улицы летом, а зимой очищая их от снега. Знал я его, человека в целом незлобного и очень простого, давно. И   однажды увидел   с гипсом на ноге.

-А, - махнул он рукой, - на работе помогал машину разгружать,   под груз и попал.

Подработку ему пришлось бросить, но на работу Кирюха по выздоровлению вышел.

И никакого   значения не придал бы я его случаю,   не вспомнись один эпизод, участником которого он явился, произошедший  полгода назад…

Было жаркое лето. Солнце плавило асфальт, коты млели в тени деревьев. Жизнь текла размеренно, и никому не было дела до  странного гостя, объявившегося невесть откуда.

По улицам одуревшего от зноя города бродил парень. С бессмысленным взглядом, неряшливо одетый, разговаривающий сам с собой, он вызывал у встречных либо неприязнь, либо испуг, хотя был безобиден – убогий это был человек. Таких время от времени непременно заносит в любой город и, как опавшие листья, прибивает то к местному рынку, то к автовокзалу. А потом они пропадают без следа, перекочевывая в другой населенный пункт.

Этот парень вскоре и объявился на контейнерной площадке у рынка, чтобы   рыться в отбросах в поисках   еды. Подобно другим бомжам он  вытряхивал из пакетов мусор, рассыпал его, ворошил картонные коробки, создавая  большой беспорядок.

В обязанности Кирюхи   входила уборка таких не очень чистых мест, и все эти «помощники», шарящие среди контейнеров, только добавляли ему работы – из-за них  каждый раз приходилось под лопату и веник вычищать территорию. Бомжи были  умнее и при появлении контейнеровоза скрывались подальше от глаз рассерженного рабочего, а вот «гость» по причине своей умственной отсталости  этого не сделал – он жил в своем мире и окружающих просто не замечал.

-Ах ты, сука, - вспыхнул яростью Кирюха, наконец узрев виновника  беспорядка, - сейчас ты у меня получишь!

Убогий человек был сильно избит –  за всех бомжей, роющихся в контейнерах, и ходил после этого по городу несколько дней с  распухшим, налитым темной синевой лицом. Он подолгу сидел на земле позади теток-торговок, приезжающих на рынок из деревень, и   полушепотом разговаривал с кем-то невидимым. Сердобольные тетки подкармливали его. Потом он исчез так же внезапно, как и появился. Несколько дней спустя   я увидел его на автовокзале другого города.

А потом Кирюха поломал ногу. Ту самую, которой жестоко  испинал беззащитного человека. Кирюха выздоровел и продолжает работать. Только невдомек ему, очень простому по своему развитию, что та травма была неспроста. Господь   не наказал его, а попытался вразумить, что негоже бить убогого.

Убогий, значит к Богу близкий, беззащитный в своем физическом и умственном развитии.

Кирюха этого не понял – нет в нем понятия веры, далёк он от нее,  а я не полез с нравоучениями, ведь это просто моё предположение, которое   может быть и ошибочным.