24. КОРАБЛЬ «НЕВА». ЛИНКОР «НОВОРОССИЙСК»


Корабль, на который мы поднялись по трапу, был огромный пассажирский теплоход, построенный в Германии. В войну в открытом море он стал плавучей базой отдыха экипажей немецких подводных лодок.

Однако прогулочные палубы и коридоры сохранили былую роскошь пассажирского лайнера. Вненцианские зеркала, подсвечники с затейливыми канделябрами, не совсем вписывались в суровую обстановку военного корабля.

Чтобы нам особенно не расслабляться от роскоши этой части бывших пассажирских палуб, нам было разрешено появляться там только в крайнем случае и то бегом.

По военному кораблю матросы не ходят вразвалочку, а бегают!

История корабля такая. Когда после войны, этот шикарный немецкий лайнер отошел к русским победителям, командование флота не стало умничать и использовало его для тех же целей, что и немецкие подводники – для отдыха экипажей в море.

Но подводный флот размещался в основном на Севере, потому и приняли решение «Неву» отправить туда.

Чтобы использовать этот переход с практической пользой, начальство решило потренировать на нём будущих штурманов. На корабль должны были прибыть курсанты четырех училищ. Нам повезло, мы оказались первыми.

«Первым» на флоте всегда достаются лучшие места в кубриках и на камбузе. Поэтому в зале для ведения штурманских прокладок, мы выбрали удобные места.

Зал для штурманских учебных прокладок оборудовали прекрасно. Это был бывший танцзал, где в вальсах немецкие фрау- пассажирки в своё время грациозно порхали. На полу прекрасный паркет с подсвеченным кругом в центре.

 Так было.
Теперь весь зал был уставлен штурманскими столами. За ними стоят, а не сидят. Экипаж «Невы» постарался, и на каждый рабочий стол курсанта - штурмана, были выведены репитеры гирокомпасов корабля, счетчики пройденных узлов, креномеры и другие, необходимые для прокладки курса приборы.

Фактически, каждый из нас, располагал тем же объемом информации, что и главный штурман «Невы». Именно с его картой и будут сверять наши преподаватели, прокладки пройденного курса, вычерченные курсантами на учебных столах, во время плавания корабля.

В нас уже говорил голос профессионалов, и мы с удовольствием потирали руки в преддверии начала похода.

У каждого моряка на корабле есть четыре заветных места: боевой пост, кубрик, камбуз и гальюн. Свой боевой пост мы обследовали и были удовлетворены его комфортом.

На очереди был кубрик. На правах «первого», нам достался кубрик с нормальными двухэтажными койками. А вот курсанты политучилища, которые прибудут последними, будут спать на парусиновых койках, которые подвешиваются к потолку.

Что такое парусиновая койка мы знали! С ними мы намучились, на летней практике после первого курса.

Для испытания в полной мере трудностей морской жизни, нас отправили на линкор «Новороссийск». Этот линкор во время войны 1941-45 годов был у итальянцев флагманом и назывался он броненосцем. Его как раз кончили строить к концу войны и вооружили самым современным оружием.

Для того чтобы спать прямо на боевом посту, не отходя от любимой пушки, экипаж «Новориссийска» ложился спать в подвесные койки. Поспал моряк, свернул койку в аккуратный комочек и опять стреляй себе из пушки по команде «Пли!», ничего не мешает.

С историей появления этого броненосца на Черноморском флоте было связано много легенд. Несмотря на решение стран победителей, итальянское правительство тянуло резину с передачей СССР как военный трофей эту гордость своего флота.

Российская команда для перегона броненосца на Чёрное море маялась на берегу несколько месяцев - итальянцы их на борт судна не пускали.

Злились наши ребята страшно, да и после войны ещё не поостыли. Помнили, как били итальянских вояк в пух и прах – «А тут, видишь ли, они нас не пускают на наш трофей!». Сердились, сердились, а потом решили, как при адмирале Нахимове брать судно на абордаж.

В одну из ночей, подкрались наши морячки ночью на шлюпках к этому броненосцу и с криком «полундра» бросились в атаку. Конечно же, не обошлось без драки. Оружие не применяли и остервенело били кулаками друг друга. Наши победили, хотя и сами были в синяках!

Победить то победили и на абордаж взяли, а что делать дальше не знали. Турбины броненосца стоят холодные, документация на итальянском языке, а обслугу всей этой махины повыбрасывали за борт, где они и плавали, матерясь по-своему.

Думали, думали русские морячки что делать, и решили действовать методом матросского «тыка».

Нажмут кнопку и ждут, что будет. В общем, ходовые турбины с грехом по полам запустили, чуток прогрели и на самых малых оборотах вывели броненосец на рейд. Там его уже ждал наш эсминец, подцепились к нему на буксир и, подрабатывая малым ходом, «почапали» в Севастополь.

Встали внутри бухты на «бочки» и тогда только немного отдышались.

Когда мы появились на линкоре «Новороссийск», главной нашей задачей было ползать на брюхе по трюмам и наносить на кальку схему водонепроницаемых переборок и шпангоутов.

В длину эта махина была 300 метров, а в ширину 50. Представляете себе это утюг? Поползали мы по трюмам вдоволь. Этим помогли старшему механику понять этот корабль – где и что у него есть.

За одно, сами поудивлялись этому чуду итальянской инженерной мысли. Автоматики там было на каждом шагу очень много. Мы всё время боялись, проползая задеть какую-нибудь кнопку.

Другой проблемой на этом линкоре для нас, были подвесные матросские койки. Мест на койках в матросских кубриках для нас не нашлось. Командование линкора приняло решение – курсантам вместе с матросами спать на боевых постах.

У итальянцев для подобного случая внутри артиллерийских башен на переборках были приделаны крюки. За эти крюки и подвешиваются морские койки как гамаки. Вместо матраса и для придания койке определенной формы, внутрь кладут пробковый спасательный пояс.

Для комфорта можно постелить сверху простыню и повертевшись на пробковом поясе заснуть.

Проблема заключалась в том, что по сигналу «подъем» эту кровать надо быстро свернуть в специальный мешок, зашнуровать, расправить и уложить в красивый цилиндрик. Все они укладывается в штабеля. При этом важно, чтобы каждый курсант спросонья не забыл правильно этот мешок зашнуровать и расправить.

Если по выражению боцмана штабель был похож на «военно-морской кабак», вся укладка кроватей им разваливалась, и все надо было начинать снова. Поэтому материли мы, какого-нибудь неряху остервенело всем коллективом, так как опаздывать к подъему флага на корабле нельзя «ни на секунд!».

А ведь надо ещё успеть посетить гальюн. Если повезет то и умыться. Затем спешить позавтракать, чтобы бочковой не выдернул изо рта кружку с чаем – ему ведь то же надо к подъему флага, а тут ещё посуду мыть. Кутерьма утром была первостатейная.

Постепенно мы к таким скоростям привыкали, придумывая всякие ухищрения. Так, сидя на толчке в гальюне, можно было уже начинать чистить зубы. Кусок хлеба с маслом за утренним чаем не жевался, а проглатывался. Чай сливали в бачок, остужать и пить его времени уже не было.

Форменная брезентовая роба с вечера укладывалась особым образом. Это помогало одновременно засовывать ноги в штаны, а голову и руки в рубаху. Затем, дернул одно вверх, а второе вниз и всё, курсант к подъему флага готов!

На «Неве» мы дружно вспомнили эти наши мучения на линкоре и «вежливо» уступили место курсантам политучилища, осваивать конструкцию подвесных коек и спать в них.
Оказались, что они мастера обходить корабельные традиции и после побудки, койки не сворачивали.

Весь кубрик «политических» был увешан этими гамаками, придавая ему вид мерзопакостный и неопрятный.

Боцман «Невы» почему-то, обходил этот кубрик стороной, как бы не замечая этот «морской кабак», а мы не переставали удивляться его мягкости к нарушителям морских традиций.

Линкор «Новороссийск» утонул в Севастопольской бухте, смешно сказать, в ста метрах от берега. На самом деле в этой трагедии ничего смешного не было.

Трагедия с линкором, на котором я ползал на пузе в трюмных отсеках, произошла через несколько месяцев, после нашей кругосветки. До этого линкор два года стоял в сухом доке Севастополя, и в него «впихнули» все самые последние достижения военной морской мысли.

Заменили стволы орудий главного калибра. Снаряд высотой в один метр и диаметром в 320 миллиметров вылетал из пушки, после взрыва пяти таких же по размеру картузов пороха.

Я только однажды стоял на палубе, когда «Новороссийск» пальнул из шести своих орудий главного калибра. Бескозырки с наших голов улетели бы за борт, если бы старослужащие не посоветовали держать ленточки в зубах. Грохот был такой, что мы ещё час оглохшие приходили в себя.

Модернизировали этот линкор долго. Наконец он вышел из дока в море на ходовые испытания. В ночь, после его возвращения, раздался страшный взрыв в носовой части. Пробоина получилась в 120 квадратных метров и внутрь корабля хлынула вода.

Линкор стоял на якорях и швартовых бочках внутри Севастопольской бухты в ста метрах от берега. Прибывший с берега командир, принял решение запустить турбины и выброситься на берег.

Как было признано потом, на тот момент это было самым оптимальным решением. Но тут вмешался начальник. Прибывший на борт командующий Черноморским флотом, командира линкора отстранил от управления спасением.

Адмирал спасал линкор долго и бестолково. Пробоина была такой огромной, что стальные водонепроницаемые переборки от прибывающей забортной воды лопались как фанерные.

Корабль начал крениться. Стоящие на палубе по стойке смирно молодые матросы, начали сыпаться в воду как горох. Вместо команды к эвакуации, всем было приказано сидеть в трюмах на боевых постах.

Кренился линкор быстро, а потом кувыркнулся и ушел под воду, как камень. При этом он накрыл пятидесятиметровым бортом барахтающихся в воде людей и потащил их на дно.

Спаслись только те, кто прыгнул в другую сторону. Туда же прыгнул один из наших курсантов, который потом в красках и подробно рассказал нам об этой трагедии.

Растерянность главного начальника, продолжали делать свое дело. Над водой немного выступала кормовая часть дна линкора. И что вы себе думаете? Командующий велел вырезать в дне дырку.

Как только дырку прорубили, воздух из трюмов стал выходить. Вода начала заполнять все пространство внутри корабля. Огромное количество матросов внутри, просто захлебнулось. Спаслись единицы.

То что у человека жажда выжить может сделать невозможное, доказал трюмный старшина. Он, во главе четырех матросов, пробрался к люку донного кингстона и вместе с ними отвинтил шестьдесят болтов крышки. Когда их вытащили на берег, вместо пальцев на руках оголились костяшки – отвинчивали руками!

Ещё несколько человек спасли водолазы. И все! В этой страшной катастрофе погибло около 1500 человек. Траур в Севастополе был долгий. Доставали трупы и хоронили, доставали и хоронили. Флот, этого горе командующего потом «растер в порошок», но жизней утонувших матросов не вернешь.

Когда пишу об этом, идут споры – доставать тела погибших на Севере из подводной лодки «Курск» сейчас, или дождаться её подъема на поверхность. Баренцево море это не Черное море. В сентябре там штормит и вода ледяная.

Представляю душевные переживания водолазов, которые в темноте, на глубине сто метров, должны пропихивать через отверстия метр на шестьдесят сантиметров раздувшиеся тела мертвецов.

Вспоминаю слезы и горе не только женщин, но и мужиков, которые из дырки в днище «Новороссийска» вытаскивали на поверхность тела погибших.

Месяц вытаскивали и то не всех нашли, а тут сто метров?!

Пусть погибшие ребята побудут все вместе в братской морской могиле!

Про «Новороссийск» много было версий о причинах взрыва, в основном говорили о немецких минах. Но я помню, свое ползание в его трюмах и рассказ трюмного боцмана, который лично участвовал в драке с итальянской командой. Он вспоминал, как итальянцы из воды грозили кулаками и обещали отомстить.

Очень даже возможно - отомстили! В ночь взрыва, боновое заграждение на входе в бухту Севастополь, головотяпы забыли закрыть.

Через много лет один наш морской офицер вспоминал об итальянском судне далеко на рейде. Итальянские боевые подводные пловцы, считались по тем временам самыми лихими.

Обида, которую наши морячки нанесли им, умыкнув броненосец с итальянского рейда, возможно, аукнулось через много лет!
Море, к сожалению, требует своих жертв! Морские катастрофы, тонущие корабли как гражданские, так и военные. Причины этого не всегда понятны и разгаданы. Вечная память этим жертвам!

Не зря морячки мистики и очень бережно к морю относятся. За борт не плюют!


26. НАЧАЛО ПОХОДА. ДРУЖБА С КАМБУЗОМ

Теперь о походе.

Камбуз на «Неве» оказался местом очень привлекательным и хорошо оборудованным. Все сверкало, блестело и шипело. «Харч» в нём коки готовили отменный. Не надо забывать, что «Нева» в прошлом был комфортабельный пассажирский теплоход и рестораны на нем были наверняка очень хорошие.

Кок, увидев нас, очень обрадовался. Он радостно потирал руки, при виде дармовых помощников чистить картошку, драить кастрюли и сковороды.

Внутренне содрогаясь от «радости» получить наряд для работы на камбузе, все же с коком мы подружились и отныне все наши шесть бочковых были обеспечены наваристым «харчем».

Перекурив с коком, выяснили, что на корабле есть собственная пекарня, а когда отведали испечённый в ней  хлеб, то поняли, что жизнь на этом корабле будет прекрасной и удивительной. Как вспомню эти хрустящие белые корочки, до сих пор слюна гонится в рот!

К нашей радости во время похода, штурманов от нарядов на камбуз освободили, но пока мы загружались возле Севастопольской стенки, я умудрился там поработать.

Досталась мне работа мыть посуду из офицерской кают компании. Братцы, количество посуды на кухне после обеда вашей семьи, это детская песенка. Мне до сих пор смешно слушать женщин, жалующихся на свою загубленную жизнь возле посудомойки.

Чтобы они сказали, когда на камбуз «Невы» приносили гору грязных тарелок, ложек, ножей и вилок из офицерской кают компании?

Кроме того, что господ офицеров было в количестве пятьдесят, они ещё оставляли в тарелках массу объедков. По секрету скажу, если грамотно отсепарировать эту вкуснятину её можно есть второй раз.

Помните, как артистка Гурченко в кинофильме «Вокзал на двоих» потчевала своего ухажера остатками из своего ресторана? Ели за миленькую душу и ещё нахваливали.

Так и мы. Все остальное вываливалось за борт, на радость галдящим чайкам. В один миг поверхность моря очищалась ими бесследно.

Вспоминая свои наряды на камбуз мыть посуду, я с жалостью смотрю на рекламу моющих средств по телевизору. Помните, как грустят одни рекламные итальянцы и веселятся другие из деревни Лолобаджи. Мы на камбузе с горой грязных тарелок не грустили!

Скажу секрет военно-морских средств для мойки посуды на камбузе!

Берётся хозяйственное мыло. Мыло в правой руке, а железная терка в левой. Ошметки мыла из тёрки падают в котел с кипятком и растворяется. Туда же ссыплется пара пакетов с горчицей. Эта гремучая смесь перемешивается половником и туда опускается грязная посуда.

Далее! Вы берете сигаретку и спокойно стоите на палубе, глядя вдаль и наслаждаясь морским бризом. Когда надоест, возвращаетесь на камбуз и специальными щипцами вытаскиваете отмытые хрустящие тарелки и бросаете их в чан с теплой водой, но уже чистой – для ополаскивания.

Девушки! Не виснете на руке мужчины, бывшего моряка, когда он берется мыть посуду. Не советуйте ему всякие там патентованные моющие средства, это обман трудящихся.

Российское хозяйственное мыло с горчицей, отдраят посуду почище чем в Лолобадже или в модных посудомоечных машинах. Запашок конечно будет. Если он действует на нервы надо просто выйти. Когда вернётесь, все будет сверкать, услаждая женский взгляд!

Главное подруги - это не мешать морякам мыть посуду по-своему!

Гальюны на «Неве» были такие огромные, что это наводило нас на грустные размышления о продолжительности и трудоёмкости работы там со шваброй. Напрашивался справедливый вопрос: «Зачем гражданским пассажирам надо так много места?». Ответа у нас не было!

Забавными пассажирами «Невы» был медвежонок Федя и собака Катька.

Федя очень любил бороться. К нашему удивлению, лучшим его другом стал наш Генка Корохов. Отъевшийся на отцовской выловленной рыбке в городе Баку, Генка славился своей силой. Федя распознал в Генке достойного противника и радостно ревел, увидев друга.

Встав на задние лапы, Федя шел на Генку, который торопливо докуривал жирный махорочный «чинарик» и начинал готовится к схватке. На эту возню немедленно стекался зритель из свободных от вахты курсантов и матросов.

Медвежонок был ростом мал, но силушка в нем была неимоверная, потому с ним справлялся только Генка. Боролись они долго, со всхлипываниями, рёвом смешными позами. Веселили они нас отменно.

Собачонка Катька, была обыкновенной дворняжкой, смышленой и хитренькой, как бы олицетворяя в себе всё женское, оставшееся на берегу.

Любимым её мужчиной на корабле был, естественно, кок. Для своей подружки он приберегал самые лучшие мозговые косточки, холил её и лелеял.

Но Катька по женски знала, что дружить надо, ещё и со всей командой и трудолюбиво выполняла свои обязанности, срывая у матросов ласковые поглаживания и щекотания.

Катька в походе проявила уникальные способности обнаруживать американские разведывательные самолеты раньше сигнальщиков. Громкий заливистый лай Катьки, безошибочно говорил о приближении самолетов. Удивительно, что она лаяла на борту со стороны летящего самолёта.

Катька и Федя были прекрасным успокаивающим средством для снятия стрессов с команды и курсантов.

Моряк в море подвергается сильным стрессам, которые не очень понятны сухопутным жителям земли.

В море, как известно, качает. Качка, в вестибулярном аппарате ушей моряка, перекатывает шарики. Если кто не знает, объясняю. С помощью этих шариков, человек определяет стоит он вертикально или лежит.

Так вот. Корабль качает, шарики перекатываются и в зависимости от особенностей организма, некоторых моряков тянет выбрасывать из желудка обед за борт, а у некоторых, наоборот, развивается аппетит.

Есть, конечно, и третьи, на которых внешне, качка не влияет. Но это только внешне.

При качке в мозг моряка все время поступают нервные сигналы, что незаметно накапливает стресс. Это необъяснимая сухопутным гражданам усталость, моряками всего мира снимается в портовых пивных.

После этого объяснения вы должны понять моряков. Специфика профессии!

Это в порту можно выпить рюмку, другую, а в море для снятия стресса, очень хорошо помогает возня с животными. Вот и заводят на кораблях собачек, кошек, а на «Неве» медвежонка – лекарства против стресса.

Неожиданный совет водителям автомобилей!

Не тормозите очень резко. Чем плавней будете ездить, тем меньше будете уставать. Не забывайте про свои шарики в ушах. Берегите себя и сидящую рядом красавицу. Понимаю, что трудно удержаться и не показать ей как вы лихо ездите и тормозите, но старайтесь.

СОЗДАНО
Юрий Елистратов
Москва
11 сентября 2014 г.