Сквозь сон, Пашка почувствовал, что ему
холодно, он стал кутаться в шерстяное одеяло, повернулся на правый бок, стало
ещё холоднее. Холод шёл снизу, а ведь он спал на двойном матрасе. Парень
приоткрыл глаза, в комнате было темно и пахло сыростью.
Павел стал вставать с кровати и даже
вздрогнул.
Под ногами по голень стояла вода! Только
сейчас парень разобрал, что шум шёл из-за окна.
Павел попытался найти на стене
выключатель, повернул его, света не было.
Опять дизель генератор сломался, подумал
Павел
- Батя! Потоп! - заорал он.
Открывая дверь в комнату отца, Павел
почувствовал, что уровень поднимающейся воды мешает это ему сделать быстро.
На кровати отца не было, она была
заправлена аккуратно, будто отец и не ложился на неё с вечера.
- Да, что же это? – сам у себя спросил
парень. – Куда пропал отец?
Хорошо, что одежда Павла висела на спинке
стула, но, надевая брюки, Паша намочил штанины. Носки свои он не нашел и стал
натягивать на мокрые ноги кирзовые сапоги. С трудом ему это удалось.
Подойдя к двери в сени, Павел услышал стук.
Будто кто-то пытался открыть их входную дверь.
Потянул дверь на себя, вместе со струей
воды в сени проникло бревно, которое больно ударило парня по коленке.
Павел морщись, вернулся в комнату отца и
на книжной полке, закрепленной на стене, взял коробку с документами отца и
своими. Там же лежали сорок рублей.
Засунув коробку себе за пазуху, Павел
вышел из дома.
Светало.
Там, где с вечера была грунтовая дорога,
взбухшая после обильных дождей река, несла мелкий сор.
Вода прибывала на глазах.
Только Паше было по колено, а вот уже и
по пояс.
Раздался треск разбитого стекла.
Павел оглянулся и увидел, как дрова,
вчера аккуратно сложенные им у забора, плавают около дома и струи воды, гонят
их в разбитое окно его комнаты.
Паша вспомнил, что их соседи, Николай и
Марфа, сегодня оба работают в ночную смену.
Николай работал на дизельной
электростанции, а его жена в пекарне.
Вода была Павлу уже по пояс, когда он
толкнул входную дверь в дом соседей. Дверь не открывалась.
Тут он услышал крик детей, мальчика Шурки
и девочки Кати.
Нажал плечом, дверь поддалась, Павел
услышал плеск воды в прихожей.
Дети стали кричать ещё громче.
Когда Павел вошёл в комнату, он увидел,
что дети стоят на круглом, раздвижном столе, и, держась за руки, смотрят на
вошедшего парня. Глаза их были широко открыты, они закричали ещё громче.
Узнав своего соседа, дети замолчали и как
по команде протянули к нему свои руки.
В груди у Павла стало жарко.
Подойдя к столу, он, повернулся спиной к
детям, сказал:
- Шурка, лезь ко мне на спину и держись
за шею.
Шурке было пять лет. Он зацепился за шею
Павла так, что тот стал задыхаться. Стараясь освободить руки мальчика,
сжимавшие всё сильнее его горло, Павел дернул его пальцы и прохрипел:
- За плечи держись, да за плечи…
Мальчик понял, освободил от своего
захвата шею спасителя и вцепился в его плечи.
Павел повернулся лицом к столу и взял
девочку на руки.
Она был маленькой, худенькой и не
скажешь, что шёл четвёртый год. Сразу видно, недостаток нормального питания.
Катя только недавно начала говорить, вот и сейчас, глядя в глаза Павла, она
спокойно спросила:
- Сумит сто ли летька? Лугается? Посему?
По пояс в воде, Паша пошёл к пекарне,
которая стояла в полукилометре на склоне сопки.
Когда Паша уже подходил к бревенчатому
зданию пекарни, он почувствовал запах свежеиспеченного белого хлеба.
Дверь в пекарню резко распахнулась, едва не
смахнув парня с ребятишками.
На пороге стояла Марфа, крупная,
круглолицая женщина.
Она схватила своими толстыми,
испачканными мукой руками свою дочь и стала тащить её к себе.
- Бона, м-а-а! – Закричала девочка.
Чуть успокоившись, женщина отошла в
сторону и пропустила в помещение Павла с детьми.
За спиной взрослых, там, где стояли дома
Павла и Марфы, раздался треск.
Взрослые невольно оглянулись и увидели,
что их маленькие домики разрушаются на глазах. Будто кто-то невидимый и очень
сильный, толкнув один дом, потом второй, раскатав их по брёвнышку.
Бревна один за другим, поплыли по
разбушевавшейся реке среди штакетин забора, небогатой мебели, каких-то тряпок.
Через час, в пекарню прибежал отец Павла
и Николай.
Они увидели, как у большой русской печи,
прижавшись голыми спинами к тёплым кирпичам, сидят двое мальчишек и девочка.
Все они были чистыми, только огромные белые
передники закрывали каждого спереди.
В помещении было жарко, по лицу Марфы
стекал пот, она уже успела постирать одежду ребят и развесила её на верёвке
сушиться.
Павел, держа в руках большой кусок
свежевыпеченного белого хлеба, с аппетитом ел его, запивая крепким чаем.
Поглядывая на своего спасителя, тоже
делали Шура и Катя.
- Сынок,- почему-то шёпотом обратился
отец, - Пашенька! Я Николаю помогал, дизель…
Павлу стало не по себе, отец впервые так
обращался к нему. Павел посмотрел в сторону отца и заметил, что глаза у того
странно заблестели.
Когда вода упала, на месте бывшего
посёлка на берегу реки Колымы, дома больше никогда не строили.
Помочь сайту
Поздравления
