КИСЕЛЬ-2

27 июля 2015 - Михаил Заскалько
ТРИ НЕДЕЛИ НАЗАД
К середине дня эта новость дважды облетела деревню Рузаевку, потеснив личные темы, сюжеты бесконечных сериалов и политику. В каждом доме, на лавочках, у колодцев старательно пережёвывали новость, строили догадки, делали скороспелые выводы.
Новость стоила того. К старой учительнице Татьяне Леонидовне нагрянула гостья. Лет десять почитай куковала одна одинёшенька, с тех пор как детки спорхнули стайкой и подались в тёплые края. Один сыночек осел в Израиле, другой в Италии, дочек занесло подальше - одна в Калифорнии, другая в Индонезии. Редкие письма, поздравительные телеграммы на день рождения да на день учителя, денежные переводы - вот и всё её счастье. Каждый год у деток возникали триста тридцать три причины, которые мешали приехать. «Извини, мамуля, в этом году ну никак не сможем. Может, в следующем. Постараемся». А в следующем году нарождалась новая сотня причин. В общем, как любила говорить бабушка Татьяны Леонидовны: » Не срачка, так болячка, не золотуха, так понос». Нет, конечно, детки приглашали мамулю к себе, прекрасно зная, что она с детства не переносила транспорт. Это у неё было как у хронических аллергиков: кто-то не переносит лактозу, кто-то - тополиный пух, кто-то - кошачью шерсть, а иные цитрусовые. А у Леонидовны была аллергия на транспорт. Постоять рядом ещё может, а как оказывается внутри, начинаются спазмы, сыпь и сердце сбивается с ритма, грозя вообще остановиться. В юности дала себя уговорить прокатиться в коляске мотоцикла, так потом едва откачали. Как ни странно, заканчивали список «транспортных аллергенов» лошадь и велосипед. Для настоящих аллергиков напридумывали разных лекарств, а от недуга Леонидовны лишь одно существует и прозывается просто »Сидидома».
Вот и  просидела Татьяна Леонидовна безвылазно всю свою жизнь в Рузаевке, пользуясь для передвижения лишь одним транспортом - «на своих двоих». Впрочем, нет, несколько раз она выбиралась в райцентр, в последний раз ходила переоформлять пенсионные бумажки. В районе до сих пор гуляет байка, запущенная с лёгкой руки водителей. А источником был следующий случай: ехал, значит, водила на микроавтобусе  «газель» в райцентр, видит, по обочине шустро вышагивает бабулька. Тормознул.
«Садитесь, бабушка, довезу».
А бабулька в ответ молвит: «Спасибо, сынок, да я на своих двоих скорее буду».
Усмехнулся водила, мол, бабулька того, Бог с ней, пусть телепает. Через некоторое время въезжает водила в райцентр и глазам своим не верит: на остановке сидит та бабулька, крошит батон пичугам. «Но как?!»- восклицает водила подобно доктору Ватсону, невольно крестясь.
А всё оказалось действительно элементарно: пока «газелька» по извилистой петляющей по лесу трассе наматывала километры, бабулька пошла напрямки, по лесу, срезая все углы.
Когда Татьяна Леонидовна слышала эту байку, то лишь улыбалась, не понимая, почему всё хохочут.
А лет тридцать назад гуляла другая байка. Рассказывали её так: Поехал один мужик на велике в соседнее село, что было в десяти километрах от его деревни, к армейскому дружку на день рождения. Жене обещал к вечеру вернуться. Прошёл вечер, ночь уже во всю господствовала, а муженька нет. Забеспокоилась жена, грудь нехорошо защемила. Собралась и пошла в то село. На зорьке пробудилась деревня - кому на работу собираться, кому скот на пастбище выгонять. Глянули на шоссе, да так и повыпадали в осадок: вышагивает их селянка, муж на плече, ровно мешок с травой, велик подмышкой. Мужик-то действительно выехал домой, едва стемнело, да видно перебрал горячительного: с километр проехал, свалился в кювет, где его спящего и нашла жена. Всплакнула по-бабьи, выругалась в сердцах, да что толку: муж только гукал, как неразумное дитя. Что делать? Ждать утра, первую попутку? Долгонько, муженёк-то простудится, лёжа на земле. Вздохнула тяжко жена, решила: потихоньку-полегоньку сама управлюсь. Закинула мужа на плечо, велосипед под мышку и поспешила домой, подгоняемая мыслью: только бы деревенские не увидели, потом сраму не оберёшься. Как не спешила, а не успела к побудке: больно тяжёл «мешок» оказался, а с каждым километром точно в весе прибывал. Так вот и получилось: прилюдно до дому дошла, скинула «мешок» на лавку у крыльца, присела подле, передохнуть, но тут же вскочила как заполошенная: »Батюшки, у меня ж коровушка не доенная осталась!»
После этой истории к Татьяне Леонидовне деревенские прониклись ещё большим уважением и любовью, а муж с тех пор в рот не брал спиртного и до последних своих дней не мог понять, как хрупкая на вид супруга смогла девять километров тащить его бугая? И даже задался вопросом: а я бы смог? И провёл эксперимент: набил мешок землёй на 88кг, что соответствовало его весу, взвалил на плечо - и на шоссе. На третьем километре выдохся. С тех пор его Танюшка получила тройную порцию любви, нежности и тепла. Когда уходил в мир иной, об одном сожалел: не до конца отплатил жене за её любовь и заботу.
И вот, когда деревенские уже стали подзабывать, что у Леонидовны когда-то была большая дружная семья, к ней нагрянула гостья. Юная девица прикатила на велосипеде, на багажнике объёмный рюкзак. Хорошенькая девушка, стройненькая, в джинсах и бежевой футболочке, на ногах серые кроссовки. По виду старшеклассница. Да, тех, кто первыми её увидели, поразили пышные волнистые волосы девицы цвета зрелой ржи, роскошным водопадом спадавшие на спину. И ещё отметили, якобы по глазам, что девушка не из этих современных девиц, развязных и бесстыжих.
Вторую половину дня деревенские ломали голову, чья же она дочь, - а то, что это внучка Леонидовны, никто не сомневался, - Гришкина? Бориса? Валина? Или Ксюхина? И почему на велосипеде прикатила? Чай не в райцентре проживает, и даже не в Новгороде или Питере, а за границей. А оттуда ого-го сколь вёрст, на велике-то  месяцы крутить педали надо, чтоб в наш медвежий угол добраться.  
Но ближе к вечеру новость, уже отредактированная, вновь облетела деревню, ввергнув селян в ступор. Девица-то приехала не погостевать, а, как сейчас модно выражаются, на ПМЖ. И работать собирается здесь. Это было выше понимания!
«А у девицы точно всё в порядке с головой?»- спрашивали принесшего весть, и тот божился, что девушка в полном здравии. И добавлял, что вежливая, обходительная, не белоручка. По двору Леонидовны как пчёлка летает, любое дело в руках спорится. Вся в бабушку: такая же шустрая, с виду хрупкая, а силища потаённая велика. Глянет, точно рублём одарит, скажет слово, ровно мёдом прольётся, а коль улыбнётся,  будто первым лучиком солнечным сверкнёт.
Долго в эту ночь в Рузаевке не могли заснуть: строили догадки, выдвигали версии. Ну, никаким умом не понять поступок девушки. Молодая, умная, заграничная, только что школу закончила, столько дорог, перспектив, а она в российскую глушь приехала. Тут и здоровым мужикам работы нет, вон от безделья почти все спились, на погосте уже мест нет могилы рыть, а эта о работе какой-то говорит. Здесь что-то нечистое. Неспроста девица забилась в нашу дыру, по всему прячется от чего-то. Ох, как бы Леонидовне не пожалеть, что приютила…

© Copyright: Михаил Заскалько, 2015

Регистрационный номер №0300200

от 27 июля 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0300200 выдан для произведения: ТРИ НЕДЕЛИ НАЗАД
К середине дня эта новость дважды облетела деревню Рузаевку, потеснив личные темы, сюжеты бесконечных сериалов и политику. В каждом доме, на лавочках, у колодцев старательно пережёвывали новость, строили догадки, делали скороспелые выводы.
Новость стоила того. К старой учительнице Татьяне Леонидовне нагрянула гостья. Лет десять почитай куковала одна одинёшенька, с тех пор как детки спорхнули стайкой и подались в тёплые края. Один сыночек осел в Израиле, другой в Италии, дочек занесло подальше - одна в Калифорнии, другая в Индонезии. Редкие письма, поздравительные телеграммы на день рождения да на день учителя, денежные переводы - вот и всё её счастье. Каждый год у деток возникали триста тридцать три причины, которые мешали приехать. «Извини, мамуля, в этом году ну никак не сможем. Может, в следующем. Постараемся». А в следующем году нарождалась новая сотня причин. В общем, как любила говорить бабушка Татьяны Леонидовны: » Не срачка, так болячка, не золотуха, так понос». Нет, конечно, детки приглашали мамулю к себе, прекрасно зная, что она с детства не переносила транспорт. Это у неё было как у хронических аллергиков: кто-то не переносит лактозу, кто-то - тополиный пух, кто-то - кошачью шерсть, а иные цитрусовые. А у Леонидовны была аллергия на транспорт. Постоять рядом ещё может, а как оказывается внутри, начинаются спазмы, сыпь и сердце сбивается с ритма, грозя вообще остановиться. В юности дала себя уговорить прокатиться в коляске мотоцикла, так потом едва откачали. Как ни странно, заканчивали список «транспортных аллергенов» лошадь и велосипед. Для настоящих аллергиков напридумывали разных лекарств, а от недуга Леонидовны лишь одно существует и прозывается просто »Сидидома».
Вот и  просидела Татьяна Леонидовна безвылазно всю свою жизнь в Рузаевке, пользуясь для передвижения лишь одним транспортом - «на своих двоих». Впрочем, нет, несколько раз она выбиралась в райцентр, в последний раз ходила переоформлять пенсионные бумажки. В районе до сих пор гуляет байка, запущенная с лёгкой руки водителей. А источником был следующий случай: ехал, значит, водила на микроавтобусе  «газель» в райцентр, видит, по обочине шустро вышагивает бабулька. Тормознул.
«Садитесь, бабушка, довезу».
А бабулька в ответ молвит: «Спасибо, сынок, да я на своих двоих скорее буду».
Усмехнулся водила, мол, бабулька того, Бог с ней, пусть телепает. Через некоторое время въезжает водила в райцентр и глазам своим не верит: на остановке сидит та бабулька, крошит батон пичугам. «Но как?!»- восклицает водила подобно доктору Ватсону, невольно крестясь.
А всё оказалось действительно элементарно: пока «газелька» по извилистой петляющей по лесу трассе наматывала километры, бабулька пошла напрямки, по лесу, срезая все углы.
Когда Татьяна Леонидовна слышала эту байку, то лишь улыбалась, не понимая, почему всё хохочут.
А лет тридцать назад гуляла другая байка. Рассказывали её так: Поехал один мужик на велике в соседнее село, что было в десяти километрах от его деревни, к армейскому дружку на день рождения. Жене обещал к вечеру вернуться. Прошёл вечер, ночь уже во всю господствовала, а муженька нет. Забеспокоилась жена, грудь нехорошо защемила. Собралась и пошла в то село. На зорьке пробудилась деревня - кому на работу собираться, кому скот на пастбище выгонять. Глянули на шоссе, да так и повыпадали в осадок: вышагивает их селянка, муж на плече, ровно мешок с травой, велик подмышкой. Мужик-то действительно выехал домой, едва стемнело, да видно перебрал горячительного: с километр проехал, свалился в кювет, где его спящего и нашла жена. Всплакнула по-бабьи, выругалась в сердцах, да что толку: муж только гукал, как неразумное дитя. Что делать? Ждать утра, первую попутку? Долгонько, муженёк-то простудится, лёжа на земле. Вздохнула тяжко жена, решила: потихоньку-полегоньку сама управлюсь. Закинула мужа на плечо, велосипед под мышку и поспешила домой, подгоняемая мыслью: только бы деревенские не увидели, потом сраму не оберёшься. Как не спешила, а не успела к побудке: больно тяжёл «мешок» оказался, а с каждым километром точно в весе прибывал. Так вот и получилось: прилюдно до дому дошла, скинула «мешок» на лавку у крыльца, присела подле, передохнуть, но тут же вскочила как заполошенная: »Батюшки, у меня ж коровушка не доенная осталась!»
После этой истории к Татьяне Леонидовне деревенские прониклись ещё большим уважением и любовью, а муж с тех пор в рот не брал спиртного и до последних своих дней не мог понять, как хрупкая на вид супруга смогла девять километров тащить его бугая? И даже задался вопросом: а я бы смог? И провёл эксперимент: набил мешок землёй на 88кг, что соответствовало его весу, взвалил на плечо - и на шоссе. На третьем километре выдохся. С тех пор его Танюшка получила тройную порцию любви, нежности и тепла. Когда уходил в мир иной, об одном сожалел: не до конца отплатил жене за её любовь и заботу.
И вот, когда деревенские уже стали подзабывать, что у Леонидовны когда-то была большая дружная семья, к ней нагрянула гостья. Юная девица прикатила на велосипеде, на багажнике объёмный рюкзак. Хорошенькая девушка, стройненькая, в джинсах и бежевой футболочке, на ногах серые кроссовки. По виду старшеклассница. Да, тех, кто первыми её увидели, поразили пышные волнистые волосы девицы цвета зрелой ржи, роскошным водопадом спадавшие на спину. И ещё отметили, якобы по глазам, что девушка не из этих современных девиц, развязных и бесстыжих.
Вторую половину дня деревенские ломали голову, чья же она дочь, - а то, что это внучка Леонидовны, никто не сомневался, - Гришкина? Бориса? Валина? Или Ксюхина? И почему на велосипеде прикатила? Чай не в райцентре проживает, и даже не в Новгороде или Питере, а за границей. А оттуда ого-го сколь вёрст, на велике-то  месяцы крутить педали надо, чтоб в наш медвежий угол добраться.  
Но ближе к вечеру новость, уже отредактированная, вновь облетела деревню, ввергнув селян в ступор. Девица-то приехала не погостевать, а, как сейчас модно выражаются, на ПМЖ. И работать собирается здесь. Это было выше понимания!
«А у девицы точно всё в порядке с головой?»- спрашивали принесшего весть, и тот божился, что девушка в полном здравии. И добавлял, что вежливая, обходительная, не белоручка. По двору Леонидовны как пчёлка летает, любое дело в руках спорится. Вся в бабушку: такая же шустрая, с виду хрупкая, а силища потаённая велика. Глянет, точно рублём одарит, скажет слово, ровно мёдом прольётся, а коль улыбнётся,  будто первым лучиком солнечным сверкнёт.
Долго в эту ночь в Рузаевке не могли заснуть: строили догадки, выдвигали версии. Ну, никаким умом не понять поступок девушки. Молодая, умная, заграничная, только что школу закончила, столько дорог, перспектив, а она в российскую глушь приехала. Тут и здоровым мужикам работы нет, вон от безделья почти все спились, на погосте уже мест нет могилы рыть, а эта о работе какой-то говорит. Здесь что-то нечистое. Неспроста девица забилась в нашу дыру, по всему прячется от чего-то. Ох, как бы Леонидовне не пожалеть, что приютила…
 
КИСЕЛЬ
КИСЕЛЬ-3
Рейтинг: +4 523 просмотра
Комментарии (5)
Валентин Воробьев # 27 июля 2015 в 06:54 +2
Отличный рассказ! Автор вне всякого сомнения очень талантлив. Ждём продолжения, хотя и очень хорошо помним, что будет дальше. c0137
Михаил Заскалько # 27 июля 2015 в 06:59 0
Не перехвали... podarok
Саша Полтин # 27 июля 2015 в 07:42 +1
А я и что было не помню как бы двигаясь дальше возвращаться не пришлось! rolf
Михаил Заскалько # 27 июля 2015 в 07:56 0
Привет,Саша!
Да нет,не придётся: по ходу всё разложится по полочкам, кисель разольётся по кружечкам и печенюшки на блюдечке...Так что приятного аппетита! c0411
Рената Юрьева # 27 июля 2015 в 16:02 0
Михаил... ощущаю легкое недопонимание(пытаюсь связать эту часть с первой, но при всех моих "талантах" не могу( если эьл авторский прием, то Вам удалось сбить с толку) хотя это постоянная мысль о связи с предыдущей частью даже как-то мешала мне сосредоточиться на чтении( а читать есть что) особенно деревенские байки)))))это точно: там из всего могут их сложить ,а здесь такая благодатная тема) но тащить девять км?!.. ой... это как же любить-то надо?! 625530bdc4096c98467b2e0537a7c9cd