Когда тень от воздушного флагмана Кая покрывала землю, в омраченном краю могли поднимать головы только иглистые цветы инея. Белоснежным лебедем флагман разводил крылья, рассекая небо на синие кровоточащие полосы и залечивая их белыми бинтами облаков, идущих следом за Флотом Зимы и бомбардирующих землю снегом. Должно настать Время Мерзлоты. Так велела своим чистым воинам Снежная Королева. Она знает, что мир погряз в асимметрии, и правит его ледяными руками солдат. Ее армия поглотит все города теплокровных существ, нарушающих гармонию мира неравномерно выстроенным строением тел, уродливой цветной окраской и возмутительной подвижностью. Теплокровным неведомо слово Вечность. Их нужно похоронить под белым шлейфом Снежной Королевы.
Идеал не может бороться сам, ему нужны несовершенные но очарованные исполнители. Потому на каждом корабле флота зимы экипаж похож на теплокровных, только кожа у верных солдат ее величества имеет величественный цвет снега, их холодные руки не растапливают ледяные корпуса машин, а губы сомкнуты клятвой Снежной Королеве, подобной клятве айсбергов не кричать, когда твое тело разбивается пополам.
Снежная Королева отметила командора Кая особым вниманием. Он был так близко к ней, что в его глаза впечатался симметричный рисунок ее узорчатого платья. Кай целовал ее кожу, прозрачную и сверкающую ярче звезд в первозданном мраке. Кай слушал ее звенящий голос, от которого кровь стыла в жилах от благоговения, и внимал словам, лишаясь собственного дара речи:
— Помни, у каждого солдата есть враг опасней, чем огненные орудия теплокровных. Этот враг выглядит безобидно, но от него тает божественный лед сердца, превращая тебя из верного Нам в мерзкого, переполненного текущей водой теплокровного. Кай! Ты дорог Нам! Берегись своего личного Весеннего Врага!
И Кай берегся, не покидая без особых причин борта своего флагмана — самого внушительного корабля Флота Зимы. Кай и флагман «Герда» родились в один день и были созданы друг для друга. Солдаты не раз видели, как командор гладит ледяные стены, пристально разглядывает симметрию внутренних колон, любуясь их рядами. Как пианист, Кай играл на переборке соло для «Герды». Но экипажу было неведомо, что для командора Кая «Герда» тепла. Каждая ее деталь согревала Кая, считавшего себя психически нездоровым, тайно нечистым, раз его голова порождает столь странную иллюзию корабельного тепла. Может быть, он слишком долго нападает на города теплокровных и, стратегии и тактики ради, перенимает их черты. Другого объяснения нет, почему жар «Герды» во время боя доходит до апогея, прожигая командора насквозь. Он принимал боль как испытание, как часть боя, как дар Снежной Королевы, не дающей ему забыть — пока на свете есть теплокровные, пока где-то дышит Весенний Враг, эта боль не оставит Кая в покое. И командор действовал в ответ.
Черное око стекла на капитанском мостике надменно взирало на города, в которых ютились жалкими запуганными зверями теплокровные, зажигая трепещущие желтые и красные огни в надежде, что мощь света и огня сможет отогнать захватчиков. Все теплокровные заканчивали одинаково. Снежная бомбардировка пережимала горло огненным очагам, атака морозов сводила боеспособность живых пальцев к нулю, и постепенно очертания улиц стирались под многометровыми осадками. Люди еще могли скрываться в своих подземных убежищах, но им никогда не суждено было выйти наружу, потому что Кай давал приказ, и в сугробы врывались кружащиеся вокруг своей оси тонкие диски, каждый с неповторимым узором. Они резали одинаково сталь и тело, и на поверхность поднимались только окрасившись в красный цвет. Так эти смертники Ее Величества показывали, что выполнили задание, и , опороченные яркостью, не подходящей Священной Зимней Теократии, они ломались в осколки, исчезая в свежем снегу.
Некоторые теплокровные пытались бежать прочь, надеясь достигнуть следующего муравейника теплокровных. Снегоступы, лыжи, санки, псы в упряжках и, если повезет, снегоходы и вездеходы. Таких Кай преследовал лично, потому что не было для него упоительней задания, чем уничтожать во славу Снежной Королевы. Тогда он чувствовал, что кровь его стыло вибрирует внутри и ледяной рекой омывает тело. Кай был клинком Снежной Королевы, разящим льдом, достойным носить белую форму и помнить ее голос, он был ее лучом, протянувшимся из мрака в пока еще освеченный мир. От мнимого единения с Ее Величеством душа Кая пела, как может петь мчащаяся в необъятном космосе пылинка, радуясь, что является частью вселенной.
Мелодия Войны Холода и Тепла подходила к концу. Оставалось лишь четыре темных города, которые Каю было дозволено уничтожить лично. Он собрал весь Флот Зимы за крыльями флагмана и неотвратимым циклонным фронтом полетел к последним крепостям теплокровных.
Все шло как обычно, но Кай был взволнован. В одном из городов затаился его Весенний Враг. Он не мог умереть раньше, сложное всегда остается напоследок. Кай искал Врага в лабиринтах улиц, но с высоты полета зрение подводило его. Он не выдержал. Он велел «Герде» снизиться и сошел с трапа, оголив ледяную саблю. Кай лично обошел все закоулки города, не чувствуя времени или усталости, и в груди у него ныло от сладко-горького предчувствия встречи. И Враг не успел скрыться под землей. Кай узнал его сразу.
Как и говорила Снежная Королева, безобидней образа нельзя было сыскать — хрупкая девушка в цветном платке с огромными глазами жертвы. Кай медленно шел к ней, но с каждым шагом его решимость куда-то девалась, потому что в лице девушки он узнавал свое лицо, отражаемое стеклами корабля. А еще потому, что светло-серый взгляд был исполнен не страха смерти, а жалости — к нему. К нему! Командору Флота Зимы и любимцу Снежной Королевы! Эта жалость оскорбила Кая, и он занес клинок, чтобы избавиться от столь страшного выражения лица. Но отчего-то с его губ, что должны были быть запечатаны мудрой Снежной Королевой, сорвался хриплый вопрос:
— Как твое имя?
— Герда, — сказала плачущая девушка, переворачивая мир Кая.
«Герда», возлюбленный флагман, рожденный в один день с Каем и созданный для него. На двоих — одни холод и жар, на двоих — одна верность Ее величеству. Вдруг командору открылось, что, как только он убьет девушку, его «Герда» тоже погибнет. Нет, она будет продолжать полет и слушаться его команд, но ее внутренности остынут, уподобив «Герду» тысячам других кораблей. Его верная подруга, его верная сестра умрет, если Кай исполнит свой долг. А если Кай не исполнит долг, то он потеряет «Герду». Привыкший к простым задачам разум Кая взвешивал на весах две потери, и, нежданно-негаданно, массивная «Герда» оказалась тяжелее изящной Снежной Королевы.
— Ты будешь жить, — произнес Кай, глядя в вышину, на свой флагман, не отличая корабля, девушки и себя самого.
Командор закрыл глаза, наслаждаясь порывом весеннего ветра, переполненного теплыми запахами. Его правую щёку обожгло обморожение, и тело закоченело. Когда он с трудом разлепил веки, взгляд его наткнулся на темную горизонтальную мглу, в которой мерцала одна точка. Кай пригляделся, и увидел знакомый наряд Снежной Королевы — идеальный, симметричный, ледяной наряд обычной снежинки. Да, он — пилот, сбитый в небесах войны, а значит, навсегда потерявший дорогу домой. Дома ждет Герда, но до нее не достать. Все, что он может, это растопить проклятую снежинку, надеясь, что вместе с призраком Снежной Королевы растает и война из-за идеи.
Кай собрался с силами, чтобы выдох расплавил шесть рук Снежной Королевы. Но его дыхание уже стало слишком холодным.
Помочь сайту
Поздравления
