Во всём виноват именно он, господин Моцион. Ходи, гуляй в любую погоду. Пешие прогулки – путь к долголетию. Топай себе по тропе здоровья, то бишь по берегу реки Кубани. И в дождь, и в ветер, это времяпрепровождение не просто прогулка, а важнейшая процедура. Она нагружает ваши пенсионерские мышцы, освобождает мозг от впечатлений, связанных с повседневным круговоротом.
Эту истину доктора открыли, так сказать, в докомпьютерную эру, ещё в позапрошлом веке.
Я и дальше бы предавался подобным умозаключениям, если бы не сорвавшаяся со скамейки и не прилетевшая прямо в мне в лицо кем-то забытая газета. Сел на скамейку и погрузился в новости и события дня минувшего.
Всю сознательную жизнь я прожил в стране, которой, тридцать лет как не существует, в великом и могучем Советском Союзе, а потому отношение к печатному слову у меня трепетное: отмахнуться никак не могу.
— Дед, вот ты где! На, держи шарф. Бабуля велела отыскать тебя и проследить, чтобы ты обязательно намотал его на шею. Об исполнении доложить, — на одном дыхании выпалил внук Тимофей, неугомонное создание.
— Тимоха, не видишь, я занят. Читаю. И вообще, мы с тобой живём на сорок пятой параллели, а это означает, что у нас погода туда-сюда: то тепло, то холодно. Сейчас как раз тепло. Видишь, кое-где даже цветы расцвели, раньше времени весну почуяли, а трава, как была зелёной, так и есть…
— Ты бабушкину просьбу будешь выполнять, или мне её прямо сюда привести? Пусть сама примет у тебя экзамен по знанию кубанской географии и ботаники, — в обычной своей манере, бесцеремонно перебил меня внук, и продолжил, — а этот бумажный анахронизм можно и дома, на диване читать. Раз потопал гулять, так и шагай себе дальше, только шарф нацепи.
Встав со скамейки, я аккуратно свернул газету и спрятал в карман. Уподобившись древним ораторам, демонстративно обмотал шею куском тёплой ткани, взял Тимофея за руку и, набравши полные лёгкие воздуха, провозгласил:
— Да будет тебе известно, что сей бумажный предмет есть величайшее изобретение человеческого разума. Её Величество Газета, позволила людям совершить громадный прыжок в области обмена информацией.
— Тоже мне изобретение, — возразил внук, — ну, писали раньше люди сообщения, письма всякие, а потом взяли, да и решили, что надо их печатать для всеобщего прочтения. Делов-то.
— Если ты так считаешь, то ответь мне на вопрос: живя в каком веке мы с тобой гуляем по берегу этой замечательной реки?
— Дед, бабушка права. У тебя точно склероз начинается. Конечно, в двадцать первом, в первой его половине. Забыл, что ли?
— Да, будет тебе известно, юное человеческое дитя, что лет этак за двести до начала нашей эры правитель великой римской империи по имени Юлий и по занимаемой должности цезарь однажды взял да и распорядился вывешивать в людных местах особые дощечки, на которых вырезалась информация о произошедших событиях имперского масштаба: указы верховных властей, отчёты о работе сената и тому подобное.
Внук почесал затылок, а потом поинтересовался:
— Наверное, много леса изводили на такие «фанеры», и пока на них нацарапаешь, инфа запросто устареть может.
— Вот поэтому про дощечки забыли аж на целых восемнадцать веков.
Только в шестнадцатом веке благодаря изобретению Иоганна Гутенберга газета стала более-менее похожа на ту, что лежит у меня в кармане.
С минуту мой слушатель молчал, усваивая информацию, а потом оббежав меня, хитро прищурив глаза выпалил:
— А кто придумал слово газета? Ведь римские дощечки наверняка назывались по-другому?
— Ты прав. Если честно, я не знаю, как их называли. Придём домой, сам Погугли. Однако само слово произошло от итальянского существительного — «гасета»…
— Знаю, знаю. Училка говорила, что так называли мелкую итальянскую монетку. За неё можно было купить в Венеции небольшой печатный листок. Кажется, там писали о всяких городских новостях.
Тимоха выпятил грудь, всем видом показывая, что и он «не лыком шит».
Я же, приберёг похвалу на потом, и спокойно продолжил:
— Кстати, там же появились первые центры по сбору информации, и, как следствие, люди, занимающиеся этим. Так возникли первые информационные агентства.
— Журналисты что ли?
— Они самые. А потом человечество сумело усовершенствовать технологию печати, что привело к резкому росту тиражей. Скажу тебе больше: в далёком 1657 году в них уже появилась реклама. Кстати, тебе известно такое, почти бранное, словечко «спам»?
— Ещё бы! Кто же его не знает.
— Тимофей, а тебе ведомо, как расшифровывается оно?
— Наверное, любая реклама. Я прав?
— А вот и нет. Это словечко родилось в тридцатых годах прошлого века и расшифровывается как SPiced hAM или по-русски «острая ветчина». Банальный товарный знак мясных консервов одной американской колбасной компании.
— Деда, ты что-то путаешь. Причём тут консервы и рекламные письма? Ведь компы полвека спустя появились.
— Внук! — я насупил брови, — имей терпение дослушать своего предка до конца, — понимаю, что твой мозговой процессор работает много быстрее моего, зато у меня жёсткий диск головной памяти содержит значительно больше гигобайт.
— Договорились, молчу.
Тимоха закрыл ладонями рот, показывая, что отныне не позволит вырваться оттуда ни одному слову. Я развернул Тимофея в сторону дома, постоял с минуту, вспоминая название той злосчастной фирмы и продолжил:
— Чтобы побыстрее сбыть свою продукцию, на мой взгляд, не первой свежести, компания Hormel Foods решилась провести первую в мире масштабную рекламную акцию. Их словечко «SPAM» можно было увидеть почти везде: в витринах магазинов, на борту общественного транспорта, на фасадах домов и, конечно же, в газетах. Оно быстро опостылело всем, но запомнилось и стало нарицательным.
А теперь, возвращаясь к нашим баранам, то есть газетам, сообщу «страшную весть». Твой любимый писатель Даниель Дефо однажды взял и основал печатное издание под названием «Обозрение государственных дел». Так родилась политическая журналистика.
— Ну, это ты любишь больше всего, — нарушил обед молчания внук, — но сейчас бумажным изданиям приходят полные кранты. Выскакивать в холодную погоду из тёплого дома, заглядывать в почтовый ящик и обижаться на почтальона, что не принёс газету вовремя… фи, прошлый век. Открыл ноут или смартфон и вуа ля. Все новости мира, самые последние, свежие с доставкой прямиком к дивану, как ты любишь.
— Так оно так, но я всё же позволю тебе заметить, что сейчас во всём мире ежедневно читают бумажную прессу порядка двух с половиной миллиардов человек, а в гаджетах, пока что чуть более восьмисот миллионов.
И представь на минуту, что однажды твои любимые инопланетяне из своего природного зловредства взяли, да и отключили одномоментно на всей Земле серверы или закрыли закон о разности потенциалов, что тогда будет с человечеством?
— Замёрзнут все, — неожиданно ответил внук.
Тут уж чесать затылок пришлось мне, на языке крутился очевидный вопрос, почему?
Но внук озорно подмигнул, улыбнулся, ловко выдернул из моего кармана газету, помахал ею:
— Вот она спасёт человечество. Ею очень удобно костры разжигать!
Помочь сайту
Поздравления
