Джимилля. Часть 14.

Я ехала в автобусе и думала о том, что я очень устала от Артема, от вечных скандалов и побоев. Мечтала, как было бы хорошо, живи я одна, воспитывала бы сыновей, как-нибудь прожили бы. И думала, что я не только не люблю уже Артема, но и ненавижу. А любила ли вообще? Когда-то, пока мы еще жили со свекровью, я стояла на подоконнике и ждала мужа с работы, не идет ли. Нам хорошо было, пока мы не вселились в этот полдома, может и дом тут не причем, просто Артем там еще стеснялся матери. Я уже не знаю, что мне думать. Только один раз Артемка извинился за все время, и то, он сказал: «Джимилля, я все понимаю, что я не прав, но ничего с собой поделать не могу». Вот такие дела.

Прошло пол года. Ну, вот опять у меня появилась минутка, чтоб поделиться с тобой, как с лучшей подружкой. В принципе, у меня ничего не изменилось, и много чего произошло. Недавно к нам в отделение положили больного, и мы здорово сдружились. Я уже даже и не знаю, могу ли я от него что-то скрыть, он все читает по глазам. Может он экстрасенс? Смешно. Да нет, конечно, просто мы как-то сразу стали понимать друг друга. И с ним можно поговорить обо всем, фактически обо всем. И мне так хорошо рядом с ним, мы просто разговариваем. У больного надеты аппараты Елизарова на обе руки, поэтому ему требуется уход, так как мужчина даже зубы сам не может почистить. Из-за аппаратов он зубной щеткой до рта не достает. А так как я палатная санитарка, то это легло на меня. Врач так и сказал на планерке, что мне предстоит его мыть, умывать, в туалет водить (из-за аппаратов до трусов он тоже не дотягивается), кормить из ложки и остальные процедуры, пока не снимут хотя бы один аппарат. Поначалу я хотела возмутиться, что у меня стало что-то итак слишком много обязанностей, но из-за страха потерять работу, промолчала. Но потом, когда познакомилась с больным, мне даже стало приятно чем-то помочь ему. У мужчины четверо детей в другом городе и жена, с которой в разводе. Эта дама объявила, что ей стыдно по улице с инвалидом пройти. И фактически он живет один, только дети каждый день приходят. Мужчина старше меня на шестнадцать лет, наверно, поэтому нам легко общаться, так как у него дочь младше меня всего на год. И он жалеет меня. Неделю назад мы с Артемом ходили к знакомым на юбилей. И там какая-то девка объявила мне при всех, что мой Артем совершенно не умеет целоваться, и я в сексе полная солоха и лошара, раз не научила его ничему. Представляешь, мой дневничок, что мне было делать, я от обиды залепила этой девице пощечину. Я от Артема уже давно ласкового слова не слышала, а секс – это отдельная история, муж просто молча себя удовлетворяет и все. А тут еще и целуется с первой встречной, здорово. На меня налетел пьяный Артем, что я не умею себя вести в гостях, бью хозяйских гостей, веду себя как вокзальная шалава.
-А она, не вокзальная шалава, лижется с чужим мужем, да еще обсуждает это при всех? Ты-то чем ее лучше, это не я, а ты опозорил меня!
Конечно, я тоже была выпивши, но не настолько, я и выпила-то один стаканчик вина. Артем вытолкнул меня во двор и начал бить, сначала кулаками, а когда я упала, пинал ногами. А все стояли и смотрели, даже никто не пытался его остановить. О, Бог, какой стыд, я умирать буду – не забуду. А потом, я вся избитая, в залитом кровью платье и вывалянная в пыли, шла домой, а супруг вел меня под локоть. По всей улице, мимо других домов и соседей. Мой Бог, как я это пережила, будто на эшафот иду, такое было чувство. Казалось, что сейчас мы придем домой, и Артем меня убьет. Я подняла высоко голову и решила принять все с достоинством. Если смерть, то скорей бы, надоела такая жизнь, меня итак почти нет. Есть только Артем, его желания, его действия, мы даже музыку слушаем, какую любит Артем, кушаем те блюда, которые любит Артем, смотрим те фильмы, которые хочет смотреть он, меня итак уже нет. Есть только Артем, а я как приложение, уже даже не знаю к какому органу, но уж не к душе, это точно. Меня уже нет, совсем нет, только Артем и его дети. Дети, меня как током ударило, что же будет с моими любимыми мальчишками. Нельзя, нельзя расслабляться, надо выжить, надо все стерпеть. Слезы катились и катились из глаз молча, а в груди, словно забитый кол пустил корни. Дома я смыла в бане кровь и грязь, а когда подошла к двери, оказалось, что супруг закрылся. Не знаю, сколько я просидела на крыльце, проплакала. Все тело ужасно болело. На лбу образовалась огромная шишка во весь лоб, а под кожей, внутри этой шишки, будто желе перекатывается, когда трогаешь. На руках и ногах уже проявились огромные черные синяки. Хотелось руки на себя наложить, но мои деточки, надо вытерпеть все ради них, ведь не может же так продолжаться вечно. Должен же Бог увидеть мои слезы, должен же Он пожалеть меня, я не бичевка, не алкашка, за что мне все это? И тут дверь тихо открылась, и вышел мой старший сынок.