Я отложила ежедневник. Да, через что я прошла в те годы, невероятно просто, как я выжила. Потом мальчишки мои пошли в детский сад, и я устроилась на работу. За неимением образования, взяли только в больницу мыть пола. Палатная санитарка, как сейчас стоит эта запись в трудовой книжке. Легче стало в том плане, что с Артемом реже виделись, а когда он уходил в ночь на работу, для меня наступал просто праздник. Я перемывала все, что можно, стены, плитку, потолки, посуду в шкафах, к утру все блестело. Причем мне это доставляло удовольствие. А когда Артем был дома, я делала всю ту же работу, но все время ощущался какой-то напряг. Словно в ожидании чего-то плохого. Какая-то энергия от Артемки шла губительная, он, будто отнимал у меня все силы, и я очень быстро уставала. Когда муж был трезвый, он ходил все время чем-то недовольный. А когда напивался, все выливалось в скандалы. И всегда Артему казалось, что у меня кто-то был кроме него, что я непременно изменяла ему. Я подстирывала больным вещи, за отдельную плату, за не большую, конечно, но все-таки. И старшая сестра в отделении закрывала на это глаза. И ведь делала я это не в ущерб работе. Просто не сидела с медсестрами и другими санитарками по сестринским комнатам, не сплетничала с ними. И, наверно, поэтому мне дали палаты, в которые никто из девчонок не хотел идти. Люкс – где лежали всегда иностранцы, и полулюкс, где лежали не только иностранцы, просто, кто был в состоянии заплатить. И еще, кроме элитных, четыре общих палаты и два коридора с кабинетами. Я запомнила на всю жизнь свой ежедневный маршрут с ведром и тряпкой. Потом мне добавили еще один коридор с туалетом, ванной комнатой, курилкой и сестринской. Работы хватало, а я все успевала, хотя зарплата моя осталась прежней. Это уж позже я узнала от больных, что за мой третий коридор деньги получали сестра – хозяйка напополам со старшей сестрой. И что тут сделаешь, наверно, сейчас я бы оскалилась, а тогда, когда мне было двадцать два года, и мне нужна была работа как воздух, сглотила молча. Во всяком случае, они не мешали мне еще и подрабатывать. За то, чтоб искупать больного мне сами больные давали в благодарность сто рублей. Иностранцы, конечно, из платных палат. А нашего брата я должна купать так, типа это входит в обязанности палатной санитарки. Это я тоже намного позднее узнала, что есть такая ставка, как сестра – банщица, наверно и за нее старшая сестра деньги получала. Мои арабы мылись через день, и мои триста – четыреста рублей в неделю было как моя месячная зарплата, очень кстати. На этические стороны и моральные я научилась закрывать глаза. На этот момент у меня уже был опыт семейной жизни, дети, и вид голого мужчины меня не смущал. Тем более что для меня это были не мужчины – больные люди, не более того. К тому же за стирку я получала еще сто – двести рублей, по разному, сколько дадут. И при всем раскладе, я имела кроме зарплаты еще четыре или пять таких же сумм на подработках. И у меня всегда имелись деньги в кошельке. Хотя, естественно, не стоит говорить, что Артем не знал, что я, таким образом, подрабатываю, он бы просто запретил мне вообще работать, хотя его зарплата была не на много больше моей официальной. Тогда все столько зарабатывали, а у меня, если подсчитать, выходило в два раза больше Артема.
Помочь сайту
Поздравления
