До определенного момента всё в жизни Парамоникова было налажено, настроено и приведено в полное соответствие со всемирной гармонией.
Жил он вполне благополучно в четырехкомнатной коммуналке с тремя соседями. Ему досталась самая маленькая и самая неудобная угловая комнатка, и хорошо: никто и не думал претендовать на его скромные апартаменты. Недавно ему исполнилось сорок лет – и это тоже была замечательная дата, так как не пришлось обременяться приглашением соседей и знакомых на юбилей. А работал он мастером по ремонту часов, зонтов, сумок и прочих нужных вещей в большом универмаге, где ему выделили конторку размером чуть больше собачьей будки. Здесь он принимал заказы на ремонт, и его скромная, мышиная работа тоже не могла вызвать ни зависти, ни конкуренции… К тому же и сам Парамоников внешностью был полуневзрачен, голосом полутих и без труда терялся даже в самой маленькой толпе.
Вот и все, что было у Парамоникова… лучше сказать - ничего не было. И потому прожил он свои сорок лет в полном ладу с собой и окружающим миром: он не мешал вселенной развиваться по спирали, а она даже не подозревала о его существовании. Так они и дополняли друг друга.
И вдруг все изменилось. Придя однажды с работы, Парамоников обнаружил на своем балконе маленького полосатого зверька с раскосыми разноцветными глазами – то ли котенка, то ли небольшого енота. Вцепившись тонкими лапками в перила, тот смотрел на Парамоникова почти человеческим взглядом и злобно шипел. От такого наглого вторжения в его жилище Парамоников на минуту растерялся: откуда взялся этот зверь? Перепрыгнул от соседей или свалился с крыши? Но это длилось лишь минуту, после чего Парамоников решительно взял в руки стоявшую у двери швабру и сбросил зверька с балкона.
С пятого этажа тот летел долго, как планерист, и упал где-то во дворе, в невысоком кустарнике. Странно, но при падении он не издал ни звука. А Парамоников облегченно вздохнул, вернулся домой и занялся своими обычными делами: сделал себе на обед большой бутерброд с сыром, заварил чай и приготовился к усиленному пищеварению.
Он был простой человек, Парамоников, и желания его были простыми: любил вкусно поесть, подольше поспать, послушать музыку или почитать книгу. Кажется, и сейчас ему ничто не мешало делать то, что всегда доставляло удовольствие и не нарушало привычного течения жизни. Но на этот раз вместо желудочного сока внутри его созревало какое-то беспокойство и даже раздражение. Он понял, что ему нужно сделать. И немедленно.
На поиски у него ушло не менее получаса, но странного зверька в кустах он так и не обнаружил. Зато под одним из кустов он заметил странный предмет овальной формы, завернутый в серое сукно. Не без колебаний он взял предмет в руки, зачем-то понюхал его и вернулся с находкой домой.
И вот несчастье: чай его совсем остыл, пришлось подогревать. Когда он раскладывал на столе принесенные для ремонта заказы, в дверь неожиданно постучали. Это была соседка – Амалия Львовна – молодящаяся дама в застиранном до белизны халатике и с огромными красными бигудями на голове.
«А что это вы принесли сегодня?» - спросила ко всему любопытная соседка.
Рот Парамоникова был занят бутербродом, и потому он промычал что-то неопределенное. «Дрда, говорите? Интересно-интересно!..» - пропела Амалия Львовна, скинула с предмета тряпку и вперилась в него немигающим взглядом. Так продолжалось несколько минут. Потом она поднялась со стула, как-то подозрительно посмотрела на Парамоникова и вышла, заманчиво покачивая необъятными бедрами.
Парамоников не успел даже дожевать бутерброд, как в дверь снова постучали. Это был другой сосед – Захарий Сергеевич, заслуженный пенсионер и Председатель Общественного Совета Подъезда, им же созданного. Захарий Львович посещал все митинги и демонстрации в округе (но не далее 500 метров от подъезда, так как страдал жестокой подагрой) и вел бурную общественную деятельность, в основном по телефону.
«Можно посмотреть?» - спросил он. Парамоников кивнул, приступая к изумительным эклерам, которые он всегда покупал в кондитерской за углом. Захарий Сергеевич смотрел в предмет дольше соседки, при этом сильно покряхтывал и вытирал со лба неизвестно откуда взявшийся пот. Потом вышел, осторожно прикрыв за собою дверь.
После скромного холостяцкого обеда Парамоников обычно просматривал газеты. Едва он взялся за одну из них, как в дверь постучал третий сосед – милиционер Миша. Из-за своего огромного роста в дверь ему приходилось протискиваться бочком, и это всегда делало его лицо чуточку виноватым.
«Говорят, у тебя появилось… это? - пробасил он с порога. – Я гляну?» Парамоников снова кивнул и погрузился в чтение. Он совершенно забыл про гостя и пришел в себя только тогда, когда увидел уткнутый ему в грудь толстый, с черным ногтем, палец: «Дрда, говоришь?» - сурово вопросил Миша и тут же вышел из комнаты, едва не свернув широкими плечами дверной косяк.
Парамоников с облечением вздохнул: кажется, квота визитов на сегодня исчерпана. После газет он любил подремать на маленьком угловом диванчике, но и это не удалось: в дверь снова постучал Захарий Сергеевич и с порога объявил, что назначает на завтра выборы президента. «Президента чего?» - удивился Парамоников. «Подъезда,» - сказал сосед, протягивая ему целую пачку написанных под копирку «бюллетеней». «А это зачем?» - спросил Парамоников. «Будете председателем ЦИК.» «А если не получится?» «Тогда снимем за утрату доверия…»
Парамоников положил бумажки на стол и прикорнул на диванчике. Ему приснилось, что выборы провалились, его самого уличили в подтасовке голосов и завели уголовное дело. Арест производил Миша-миллиционер. Амалия Львовна и Захарий Сергеевич были понятыми при обыске.
«Что-то случилось, Миша?» - спросил наивный Парамоников, увидев соседа в дверях своей комнаты. «Я вам, гражданин, не Миша, а майор милиции Михаил Петрович Засядько!» «Теперь посадят!» - похолодел еще не проснувшийся Парамоников, но Миша сменил гнев на милость и начал говорить про какую-то «крышу».
«Течет? – спросил Парамоников. – Я знаю, у меня вон весь угол отсырел, обои отваливаются… Сколько нужно на ремонт?» Майор, не задумываясь, озвучил сумму. Сумма была приличная, но ремонт комнаты выйдет не дешевле. Парамоников вздохнул, достал бумажник и рассчитался.
Во сне ему привиделось, что для ремонта крыши в подъезде была создана инициативная группа во главе с Амалией Львовной. Эта должность преобразила ее: на ней теперь было полупрозрачное бежевое платье, на ногах – красные туфли на высоком каблуке. Амалия Львовна без стука зашла в комнату, сдернула с себя кокетливый поясок, подошла танцующей походкой к диванчику, взяла руку Парамоникова и приложила ее к своей дряблой груди: «Вы такой удивительный человек!..»
«Нет! – закричал Парамоников. – Только не это!» - и проснулся. Теперь он знал, что нужно сделать. И немедленно.
Завернув найденный им предмет в серое сукно, он спустился во двор, аккуратно, даже нежно положил предмет на прежнее место и огляделся. Из кустов что-то пискнуло. Это был он – звереныш… Голодный. И у него была сломана лапка… Парамоников подошел к нему, взял на руки и вернулся домой.
* * *
С тех пор прошло 2 года. В жизни Парамоникова ничего не изменилось, а вот Захарий Сергеевич теперь депутат и видный общественный деятель. И Миша пошел на повышение – сейчас он работает в частном охранном предприятии и ремонтирует крыши во всем микрорайоне. Амалия Львовна тоже чем-то занимается… Желающим поразвлечься и отдохнуть рекомендуем адресок: улица Солнечная, дом 17, возле кондитерской, где продают изумительно вкусные эклеры. Часы работы с 9 вечера до 6 утра.
И еще, просьба… Бога ради, не обращайтесь к Парамоникову. У него хватает и своих забот.
Не надо пугаться того, что у тебя на балконе. А может к тебе просто зашли в гости, а ты его вот так сразу шваброй. А в целом - классно получилось. Мне понравилось.
Помочь сайту
Поздравления
