Делец

–Это возмутительно! Я буду жаловаться! – леди Эстер всегда отличалась очень звонким голосом, над которым не были властны ни годы, ни многочисленные простуды, что будто бы преследовали леди Эстер, ни даже тот такт, напоминавший больше муштру, который привили ей дома. Но сейчас она, доведённая до бешенства и искренней ярости, кричала очень высоко и звонко, и сама не слышала себя, и хорошо, конечно, что не слышала, как звучит её голос, в противном случае ей могло бы взбрести в голову стать певицей и давать домашние концерты.
–Кому? – вежливо поинтересовался Некромант. Он был спокоен. Волноваться ему было не для чего. А зачем? Он точно знал, что смерть приходит за всеми и в назначенный срок, но не остаётся конечной. Также Некромант знал, что на обед у него сегодня будет свинина под клюквенным соусом и белыми грибами и ещё замечательный яблочный штрудель под шапкой взбитых сливок – всё это ему поведала кухарка. По мнению Некроманта, волнение при таких фактах было бы кощунством, а кощунствовать он не любил – профессии хватало за глаза для этого.
–Я… – леди Эстер аж задохнулась от гнева, и разум попытался пробраться уже в её голову, но она справилась с дыханием и звонко сообщила, – королю!
–Которому? – уточнил Некромант с прежней вежливостью. – Желаете поговорить с покойным Людвигом? Или Клоотсом? Или вам по душе античность?
            Он шутливо указал в сторону разнокалиберных баночек и скляночек с мутными жидкостями, спрятанных за тёмными стёклами. В большинстве из них была кровь. Для воскрешения нужна хотя бы капля крови, и Некромант по праву гордился своей коллекцией, включавшей образцы сурового античного мира, раннего средневековья и деятелей недавно ушедших.
            Конечно, для воскрешения подойдут и волосы, и ногти, и слюна, но Некромант любил работать именно с кровью – атмосфернее было и не так противно.
            Вот теперь леди Эстер поперхнулась. Она вспомнила, что король, которого она имела в виду, был глубоко верующим человеком и всех магических приверженцев не одобрял ещё на стадии разговора о них. И что из этого следовало? Король саму леди Эстер за такие деяния отправит куда подальше и будет правым.
–Совести у вас нет! – леди Эстер подняла выцветающие от прожитых лет глаза на Некроманта.
–Согласен, – кивнул Некромант.
–Вы бесчинствующий человек! – леди Эстер, очевидно, хотела продавить словами жалости и совести, то,  что не удалось вырвать криком.
–Не совсем человек, но вам простительно, – Некроманта не смутило и это. Он уже привык к таким и значительно худшим обвинениям.
–Но как же так…– теперь леди Эстер расплакалась. Так просто растрескалась маска её силы, так легко обрела насквозь человеческие черты и она сдалась, сдалась силе обстоятельств. – Я его любила… любила! Так любила! А от него теперь тухлятиной несёт.
–Я предупреждал, что не несу никакой ответственности, – напомнил Некромант спокойно. Слёзы женщины, которая в минуту горя и скорби обратилась к нему за помощью и нарвалась на ожидаемый для него результат, не трогали его. Он на самом деле предупреждал, что муж леди Эстер, побывав в царстве мёртвых, вернётся не таким каким был прежде. Так всегда и  бывает. Иногда предсказать последствия невозможно, иногда легко. Самые частые последствия – это гнилостный запах от оживлённой плоти. Так пахнут мёртвые за чертою жизни, но за чертою запаха не ощущаешь, и только плоть, вернувшаяся по воле некроманта к жизни, приносит этот запах с собою.
            Следующий по частоте побочный эффект – это слепота или замирающий бесцветный взгляд. Потому что за чертою нет света, он не нужен. Там вечная темнота и покой.
            Куда реже встречаются, но бывает, что попадают такие эффекты как немота или заторможенная речь, гниение плоти или слабоумие. Обо всём этот Некромант предупреждал своих клиентов честно, но всё равно приходили, кивали головами, соглашались, а потом неслись с угрозами, криками и обвинениями.
            Нет, для дел дознания Некромант был очень полезен. Легко было вызвать плоть к жизни, допросить её об убийце и обстоятельствах гибели, а затем дежуривший при допросе церковник упокоит несчастную плоть. Но вот людей, которые приходили к Некроманту в частном порядке он не понимал.
–Поймите, – втолковывал Некромант, – это будет лишь оболочка, не она!
            Но очередной клиент не слушал и возражал о своём:
–Это была моя дочь!
–Её уже нет. Того, что делало её вашей дочерью…
            Но этот посетитель, как и другие до него, тряс головою, лез за кошелем и Некромант вздыхал: кто платит, тот, как известно, и музыку заказывает.
–Я ему не сказала, что прощаю его! Прощаю…– и очередная клиентка рыдала, валяясь почти у ног Некроманта.
–Подите на его могилу! – советовал Некромант.
–Хочу…лично…– рыдала очередная жертва и лезла за кошелём.
            Хочешь? Пожалуйста. Взрослые люди должны нести ответственность за свои поступки. Но, тем не менее, от скандалов Некромант уставал. И нашёл выход.  Вернее, выход сам нашёлся, когда после очередного же дознания, к Некроманту приблизился один из дознавателей – явно из породы молодых и наглых и спросил:
–Я слышал, что у вас был скандал третьего дня? Некий господин Нимлот ворвался к вам с гневом и требованием вернуть задаток?
            Некромант был в удивлении и смятении. Рассказывать о своих скандалах он не любил. Он вообще мало с кем общался кроме работы – служение смерти забирало много жизненной энергии.
–Вы хорошо осведомлены…– заметил Некромант, оправившись от шока.
–Профессия такая, – улыбнулся дознаватель. – Но ваши проблемы, мой друг, от вашей безграмотности. Вы предупреждаете о последствиях в устной форме, а надо в письменной. Заключать договор.
–Э…– Некромант почесал затылок, – понимаете, я не очень-то разбираюсь во всех…ну во всём этом.
–В законах, – подсказал дознаватель и протянул руку, – меня зовут Юстиниан, и за небольшую долю от ваших доходов я готов стать вашим доверенным лицом и отстаивать ваши интересы.
            Предложение было соблазнительным. Некромант, пожимая протянутую руку, решил, что попробовать всё-таки стоит, и не пожалел об этом уже через неделю, когда во время очередного скандала, Юстиниан браво ворвался в гневные возгласы маркиза С., и ткнул ему под нос несколько листов бумаги, составляющих этот самый договор и подписанный рукою самого маркиза С.
–Вот здесь вы прочли обязанности и права сторон, положение о форс-мажорных обстоятельствах, а вот здесь мелким шрифтом…
            Маркиз С. попытался заорать. Но договор, подписанный его же рукою, свидетельствовал о том, что возмущение пройдёт даром и судейство легко обратит гнев маркиза в ничто, а заодно сделает его посмешищем среди всего города.
–Далее, – продолжал Юстиниан, ловко переворачивая страницы, – в пункте семь-точка-дробь один вы видите приписку о том, что заказчик, имеющий претензии к исполнителю, относящиеся к категории «б», то есть те, за которые исполнитель не может ручаться, обязан возместить моральный ущерб…
            Маркиз С. побелел от бессильной злости.
–Вы…– он сжал руки в кулаки, но не закончил фразы.
–На первый раз прощаем, – Юстиниан улыбнулся, – но сегодня у исполнителя много дел, поэтому, если вам нечего больше сказать, покиньте, пожалуйста, помещение. Здесь разрешено находиться только  непосредственно служителям и их клиентам, плюс мне – представителю исполнителя и, при надобности, переводчику.
            Маркиз С. вылетел из дома Некроманта в бешенстве.
–Ловко! – Некромант даже растерялся от такой лёгкости, с которой Юстиниан вышвырнул недовольного клиента. – Жаль его. Он хороший человек, но родами умерла его жена, и я вернул её, а она безумна. Он несчастен. Теперь перед ним выбор, либо мучиться с нею, либо отправить её в приют для душевнобольных, либо…упокоить и пережить её смерть во второй раз. Я на него не в обиде. Он любил её, она была красива и обольстительна.
–Это не имеет значения, – промолвил Юстиниан, – этот человек не прочёл договор, предупреждающий его о последствиях. Так что его выбор не на вашей совести. Будьте добры, однако, мою долю.
            Некромант вздохнул ещё раз о жалости к маркизу С., обезумевшему от утраты своей любви, и отсчитал положенные монеты. Юстиниан принял и простился до завтра. Так и повелось их долгое сотрудничество, во время которого Юстиниан отбил желание ссориться с Некромантом у почти всех клиентов, подал три прошения в суд об угрозах со стороны недовольных клиентов и один раз даже выступал адвокатом, когда Некроманта привлекли к разбирательству.
–Эти люди… – вещал Юстиниан, обращаясь к судьям и дознавателям, – приходили за утешением, и знали о последствиях. Эти люди, чтящие закон своей земли, не признали его над собою и согласились с условиями, которые были предложены им. Когда мы идём к портному, мы знаем, что костюм будет сшит, но ткань мы выбираем сами. И если эта ткань нам не нравится, когда костюм завершён, наша эта вина или вина портного? Смерть, приходящая к нам, остаётся смертью…
            Юстиниан говорил простые вещи, но то, как он делал, его подача, этот суровый непоколебимый тон пастора производили впечатление. К тому же судейству и дознанию нужен был некромант, и нынешний очень даже подходил на эту должность – был скор на дело, не был злобным или жадным, за услуги много не брал – в казну укладывались.
            Поэтому когда заговорил прокурор, его уже не слушали, да и говорил он куда более блекло и сам был слабее:
–Мы не можем знать, насколько высока квалификация нашего ответчика. Если он не профессионал или мошенник? Если он пренебрегает безопасностью своих клиентов? Мы не можем оценивать эти факторы, как не можем оценивать риски, связанные с его деятельностью. Я предлагаю создать комиссию, в которую войдут другие некроманты – специалисты других земель для оценки деятельности своего коллеги.
–На какие шиши? – грубо осведомились из толпы, и предложение прокурора потонуло в гвалте возмущения, суть которого сводилась к тому, что всё предложение о комиссии истлело на глазах.
            Судейство же, зная о том, что проблема такого решения заключается не сколько в финансовом обеспечении, сколько в бюрократической волоките, поспешно признало Некроманта невиновным и сняло с него все претензии. Юстиниан победил.
            И они продолжали. Работали, заключали договоры, потом указывали на них при случае, и этот случай со слезами леди Эстер не был исключением. Юстиниан, обретавший теперь в маленьком кабинете за кабинетом Некроманта, появился на шум с договором леди Эстер, и, не успела бедная женщина в себя прийти, как Юстиниан уже указывал, что она сама подписала отказ от претензий и ознакомилась с последствиями возвращения.
–Но что же теперь мне делать? – леди Эстер всхлипывала, заламывала руки, ждала ответа. Решение о возвращении мужа из мира мёртвых она приняла самостоятельно, вопреки рекомендациям Некроманта того не делать, а вот решение о том, что теперь делать с итогом предыдущего своего решения ждала теперь от  других.
–Ну… – Юстиниан глянул на Некроманта, подмигнул ему, – вариантов у вас немного. Вы можете терпеть или сбежать из дома, потеряв всё, или упокоить своего, но уже не своего мужа.
            Леди Эстер едва не потеряла сознание. Некромант  воспользовался этим и взглядом указал Юстиниану на часы. Это значило, что Юстиниану нужно поторопиться – до обеда оставалось не так много времени, а обедать разогретым или уже остывшим Некромант не желал.
            Юстиниан успокаивающе кивнул – он понял этот знак. Ему и самому не терпелось уже размяться в послеобеденной прогулке.
            Леди Эстер бледно и страшно взглянула на мучителей:
–Но что же…как же?
            Юстиниан вскоре после сближения с Некромантом придумал ещё одну штуку: ликвидация последствий.
            Сначала Некромант был против, но Юстиниан убеждал:
–Послушайте, ведь они всё равно обратятся к церковникам за упокоением восставшего. Почему бы нам не включить эту услугу сразу же в договор? Что ждёт несчастных у церковников? Осуждение, гневная проповедь, тяжёлая исповедь и ещё их заставят наблюдать за мучением. Мы же, взяв к себе на службу кого-нибудь из церковников или разжалованных, или отправившихся на покой, создадим более комфортные условия! Несчастным не надо будет прилюдно каяться за свой грех, никакой огласки, никакого наблюдения за вторичной смертью близкого!
–Ну… – Некромант сомневался. Он не понимал, в какой момент Юстиниан так раздобрел и проявил столько сострадания к несчастным, что не могли выносить последствий своих решений, – это, конечно, разумно, но церковники не одобрят.
–А нам не нужно их одобрение! Мы назовём эту процедуру не упокоением, а…ликвидацией последствий. Так мы её зарегистрируем и так мы будем её называть. Церковники предлагают упокоение, а мы ликвидацию последствий. На бумаге это разные услуги и церковники не смогут нам предъявить никаких претензий!
–Бред…– пробормотал Некромант, – это всё какой-то бред!
–Это не бред, это заработок! – возразил Юстиниан. – Цена на такую услугу будет выше, но зато конфиденциальность и избавление от последствий без всякого чувства вины. Тихо и скоро, и наблюдать за умиранием не надо. И каяться тоже.
–Стоп! – Некромант услышал, наконец, причину добродетели Юстиниана, – цену выше?
–Ликвидатору надо платить, – заметил Юстиниан, – и что-то должно оставаться и нам.
            Некромант отмахнулся. Теперь разгневанным или расстроенным клиентам Юстиниан предлагал ликвидацию восставшей плоти, если этого они требовали. Кто-то соглашался, кто-то примирялся, а кто-то уходил в гневе:
–Вымогатели!
–Идиоты! – отзывался Юстиниан.
            Но вскоре произошло ещё одно расширение: некоторых поднятых мертвецов их близкие не желали упокаивать или, говоря языком Юстиниана – «ликвидировать». Некоторые хотели помещать тяжёлые случаи в лечебницы. И здесь Юстиниан подсуетился и организовал ещё одно направление деятельности – размещение с возможностью навещать. И все были довольны. Клиенты имели возможность видеться с близкими – безумными или больными, но при этом не быть с ними круглые сутки, Юстиниан доволен прибылью, а Некромант улучшившимися обеденными блюдами и ужинами.
            Церковь была недовольна, но, как и обещал Юстиниан, предъявить не смогла, потому что бюрократическая волокита победила реальность: вещи были названы иначе и утверждены. Некромант становился свободен от законов церквей и дознания и практиковал то, что хотел и как хотел.
            Но леди Эстер затрясла головою:
–Не могу я его упокоить!
–Тогда терпите или бегите от него, – резюмировал Юстиниан.
–Не могу! – несчастная женщина снова заломила руки. – Мои дети, титулы, поместья… как быть со всем этим? Я не вдова, но я с мертвецом. Это ужасно. От него тухлятиной несёт, он холоден… как же мне поступить?
            Некромант откровенно зевнул. За годы работы с Юстинианом жалость оставила его. Как поступить…читать мелкий шрифт!
–Знаете, – заметил Юстиниан, – я могу предложить вам эксклюзивное решение вашей проблемы. Только для вас, но, сами понимаете, не за бесплатно.
–Какой вариант? – леди Эстер собралась мгновенно. Она была готова на любую цену, позже, конечно, будет жалеть и плакаться, чтобы сбить назначенное, но сейчас согласится и подпишет что нужно.
–Развод, – ответил Юстиниан и Некромант поперхнулся. Такого ещё не было!
            Обалдела и леди Эстер:
–Но…как же?..
–Он мёртв, да. Но жизнь определяется законами как существование физической активности тела, – Юстиниан, судя по бодрости тона, уже давно обдумывал это, – то есть, плоть, что ходит, дышит, ест и спит признаётся живой. Понятие души не закреплено нашим законом. А про запах тухлятины ничего не сказано. Значит, с точки зрения законов, ваш муж жив. Значит, вы можете развестись и сохранить за собою титулы, поместье и получать от него содержание, небольшое, но…
            Юстиниан развёл руками. Леди Эстер хлопала глазами. Она была не очень умна, и ей тяжело было осознать сказанное Юстинианом.
–Но он же умер!
–Это не имеет никакого значения, – объяснил Юстиниан, – по закону он продолжает деятельность.
–Но как вдова я получила бы всё! Всё его имущество, – леди Эстер теперь возмущалась.
–Но вы не захотели быть вдовой, – заметил Юстиниан спокойно.
            В леди Эстер происходила борьба. Скорбь и жадность схлестнулись в страшной битве. Юстиниан был прав, но это сводило её с ума и тот факт, что часть имущества уйдёт мимо неё – тоже убивал.
            Но как жить с тем, чей лик так изменился? Как жить с тем, от кого несёт разложением? Кто не понимает причины её ужаса и помнит свою любовь к ней, но не помнит своей смерти?
            Леди Эстер кусала губы, прикидывала, что не сможет стерпеть этого запаха смерти подле себя, и что, в конце концов, её дети остаются наследниками её мужа, когда он умрёт второй раз. Но ужасно принимать такое решение так быстро.
            Она поднялась, ответила, стараясь сохранять достоинство:
–Я подумаю, – и вышла прочь, не оглядываясь. Ей предстояло вернуться к мертвецу.
–Вернётся! – уверенно промолвил Юстиниан, глядя ей вслед. – Завтра, край послезавтра. На глупостях надо зарабатывать.
–Они скорбят, – возразил Некромант. – Самые сильные превращаются в слабых в горе.
–Горе надо переживать, а не ломиться к некромантии, – едко сказал Юстиниан. – А хуже того только их нелюбовь к чтению документов! И вообще, обед уже ждёт, хватит этих разговоров!
 
 

© Copyright: Анна Богодухова, 2022

Регистрационный номер №0509462

от 22 сентября 2022

[Скрыть] Регистрационный номер 0509462 выдан для произведения: –Это возмутительно! Я буду жаловаться! – леди Эстер всегда отличалась очень звонким голосом, над которым не были властны ни годы, ни многочисленные простуды, что будто бы преследовали леди Эстер, ни даже тот такт, напоминавший больше муштру, который привили ей дома. Но сейчас она, доведённая до бешенства и искренней ярости, кричала очень высоко и звонко, и сама не слышала себя, и хорошо, конечно, что не слышала, как звучит её голос, в противном случае ей могло бы взбрести в голову стать певицей и давать домашние концерты.
–Кому? – вежливо поинтересовался Некромант. Он был спокоен. Волноваться ему было не для чего. А зачем? Он точно знал, что смерть приходит за всеми и в назначенный срок, но не остаётся конечной. Также Некромант знал, что на обед у него сегодня будет свинина под клюквенным соусом и белыми грибами и ещё замечательный яблочный штрудель под шапкой взбитых сливок – всё это ему поведала кухарка. По мнению Некроманта, волнение при таких фактах было бы кощунством, а кощунствовать он не любил – профессии хватало за глаза для этого.
–Я… – леди Эстер аж задохнулась от гнева, и разум попытался пробраться уже в её голову, но она справилась с дыханием и звонко сообщила, – королю!
–Которому? – уточнил Некромант с прежней вежливостью. – Желаете поговорить с покойным Людвигом? Или Клоотсом? Или вам по душе античность?
            Он шутливо указал в сторону разнокалиберных баночек и скляночек с мутными жидкостями, спрятанных за тёмными стёклами. В большинстве из них была кровь. Для воскрешения нужна хотя бы капля крови, и Некромант по праву гордился своей коллекцией, включавшей образцы сурового античного мира, раннего средневековья и деятелей недавно ушедших.
            Конечно, для воскрешения подойдут и волосы, и ногти, и слюна, но Некромант любил работать именно с кровью – атмосфернее было и не так противно.
            Вот теперь леди Эстер поперхнулась. Она вспомнила, что король, которого она имела в виду, был глубоко верующим человеком и всех магических приверженцев не одобрял ещё на стадии разговора о них. И что из этого следовало? Король саму леди Эстер за такие деяния отправит куда подальше и будет правым.
–Совести у вас нет! – леди Эстер подняла выцветающие от прожитых лет глаза на Некроманта.
–Согласен, – кивнул Некромант.
–Вы бесчинствующий человек! – леди Эстер, очевидно, хотела продавить словами жалости и совести, то,  что не удалось вырвать криком.
–Не совсем человек, но вам простительно, – Некроманта не смутило и это. Он уже привык к таким и значительно худшим обвинениям.
–Но как же так…– теперь леди Эстер расплакалась. Так просто растрескалась маска её силы, так легко обрела насквозь человеческие черты и она сдалась, сдалась силе обстоятельств. – Я его любила… любила! Так любила! А от него теперь тухлятиной несёт.
–Я предупреждал, что не несу никакой ответственности, – напомнил Некромант спокойно. Слёзы женщины, которая в минуту горя и скорби обратилась к нему за помощью и нарвалась на ожидаемый для него результат, не трогали его. Он на самом деле предупреждал, что муж леди Эстер, побывав в царстве мёртвых, вернётся не таким каким был прежде. Так всегда и  бывает. Иногда предсказать последствия невозможно, иногда легко. Самые частые последствия – это гнилостный запах от оживлённой плоти. Так пахнут мёртвые за чертою жизни, но за чертою запаха не ощущаешь, и только плоть, вернувшаяся по воле некроманта к жизни, приносит этот запах с собою.
            Следующий по частоте побочный эффект – это слепота или замирающий бесцветный взгляд. Потому что за чертою нет света, он не нужен. Там вечная темнота и покой.
            Куда реже встречаются, но бывает, что попадают такие эффекты как немота или заторможенная речь, гниение плоти или слабоумие. Обо всём этот Некромант предупреждал своих клиентов честно, но всё равно приходили, кивали головами, соглашались, а потом неслись с угрозами, криками и обвинениями.
            Нет, для дел дознания Некромант был очень полезен. Легко было вызвать плоть к жизни, допросить её об убийце и обстоятельствах гибели, а затем дежуривший при допросе церковник упокоит несчастную плоть. Но вот людей, которые приходили к Некроманту в частном порядке он не понимал.
–Поймите, – втолковывал Некромант, – это будет лишь оболочка, не она!
            Но очередной клиент не слушал и возражал о своём:
–Это была моя дочь!
–Её уже нет. Того, что делало её вашей дочерью…
            Но этот посетитель, как и другие до него, тряс головою, лез за кошелем и Некромант вздыхал: кто платит, тот, как известно, и музыку заказывает.
–Я ему не сказала, что прощаю его! Прощаю…– и очередная клиентка рыдала, валяясь почти у ног Некроманта.
–Подите на его могилу! – советовал Некромант.
–Хочу…лично…– рыдала очередная жертва и лезла за кошелём.
            Хочешь? Пожалуйста. Взрослые люди должны нести ответственность за свои поступки. Но, тем не менее, от скандалов Некромант уставал. И нашёл выход.  Вернее, выход сам нашёлся, когда после очередного же дознания, к Некроманту приблизился один из дознавателей – явно из породы молодых и наглых и спросил:
–Я слышал, что у вас был скандал третьего дня? Некий господин Нимлот ворвался к вам с гневом и требованием вернуть задаток?
            Некромант был в удивлении и смятении. Рассказывать о своих скандалах он не любил. Он вообще мало с кем общался кроме работы – служение смерти забирало много жизненной энергии.
–Вы хорошо осведомлены…– заметил Некромант, оправившись от шока.
–Профессия такая, – улыбнулся дознаватель. – Но ваши проблемы, мой друг, от вашей безграмотности. Вы предупреждаете о последствиях в устной форме, а надо в письменной. Заключать договор.
–Э…– Некромант почесал затылок, – понимаете, я не очень-то разбираюсь во всех…ну во всём этом.
–В законах, – подсказал дознаватель и протянул руку, – меня зовут Юстиниан, и за небольшую долю от ваших доходов я готов стать вашим доверенным лицом и отстаивать ваши интересы.
            Предложение было соблазнительным. Некромант, пожимая протянутую руку, решил, что попробовать всё-таки стоит, и не пожалел об этом уже через неделю, когда во время очередного скандала, Юстиниан браво ворвался в гневные возгласы маркиза С., и ткнул ему под нос несколько листов бумаги, составляющих этот самый договор и подписанный рукою самого маркиза С.
–Вот здесь вы прочли обязанности и права сторон, положение о форс-мажорных обстоятельствах, а вот здесь мелким шрифтом…
            Маркиз С. попытался заорать. Но договор, подписанный его же рукою, свидетельствовал о том, что возмущение пройдёт даром и судейство легко обратит гнев маркиза в ничто, а заодно сделает его посмешищем среди всего города.
–Далее, – продолжал Юстиниан, ловко переворачивая страницы, – в пункте семь-точка-дробь один вы видите приписку о том, что заказчик, имеющий претензии к исполнителю, относящиеся к категории «б», то есть те, за которые исполнитель не может ручаться, обязан возместить моральный ущерб…
            Маркиз С. побелел от бессильной злости.
–Вы…– он сжал руки в кулаки, но не закончил фразы.
–На первый раз прощаем, – Юстиниан улыбнулся, – но сегодня у исполнителя много дел, поэтому, если вам нечего больше сказать, покиньте, пожалуйста, помещение. Здесь разрешено находиться только  непосредственно служителям и их клиентам, плюс мне – представителю исполнителя и, при надобности, переводчику.
            Маркиз С. вылетел из дома Некроманта в бешенстве.
–Ловко! – Некромант даже растерялся от такой лёгкости, с которой Юстиниан вышвырнул недовольного клиента. – Жаль его. Он хороший человек, но родами умерла его жена, и я вернул её, а она безумна. Он несчастен. Теперь перед ним выбор, либо мучиться с нею, либо отправить её в приют для душевнобольных, либо…упокоить и пережить её смерть во второй раз. Я на него не в обиде. Он любил её, она была красива и обольстительна.
–Это не имеет значения, – промолвил Юстиниан, – этот человек не прочёл договор, предупреждающий его о последствиях. Так что его выбор не на вашей совести. Будьте добры, однако, мою долю.
            Некромант вздохнул ещё раз о жалости к маркизу С., обезумевшему от утраты своей любви, и отсчитал положенные монеты. Юстиниан принял и простился до завтра. Так и повелось их долгое сотрудничество, во время которого Юстиниан отбил желание ссориться с Некромантом у почти всех клиентов, подал три прошения в суд об угрозах со стороны недовольных клиентов и один раз даже выступал адвокатом, когда Некроманта привлекли к разбирательству.
–Эти люди… – вещал Юстиниан, обращаясь к судьям и дознавателям, – приходили за утешением, и знали о последствиях. Эти люди, чтящие закон своей земли, не признали его над собою и согласились с условиями, которые были предложены им. Когда мы идём к портному, мы знаем, что костюм будет сшит, но ткань мы выбираем сами. И если эта ткань нам не нравится, когда костюм завершён, наша эта вина или вина портного? Смерть, приходящая к нам, остаётся смертью…
            Юстиниан говорил простые вещи, но то, как он делал, его подача, этот суровый непоколебимый тон пастора производили впечатление. К тому же судейству и дознанию нужен был некромант, и нынешний очень даже подходил на эту должность – был скор на дело, не был злобным или жадным, за услуги много не брал – в казну укладывались.
            Поэтому когда заговорил прокурор, его уже не слушали, да и говорил он куда более блекло и сам был слабее:
–Мы не можем знать, насколько высока квалификация нашего ответчика. Если он не профессионал или мошенник? Если он пренебрегает безопасностью своих клиентов? Мы не можем оценивать эти факторы, как не можем оценивать риски, связанные с его деятельностью. Я предлагаю создать комиссию, в которую войдут другие некроманты – специалисты других земель для оценки деятельности своего коллеги.
–На какие шиши? – грубо осведомились из толпы, и предложение прокурора потонуло в гвалте возмущения, суть которого сводилась к тому, что всё предложение о комиссии истлело на глазах.
            Судейство же, зная о том, что проблема такого решения заключается не сколько в финансовом обеспечении, сколько в бюрократической волоките, поспешно признало Некроманта невиновным и сняло с него все претензии. Юстиниан победил.
            И они продолжали. Работали, заключали договоры, потом указывали на них при случае, и этот случай со слезами леди Эстер не был исключением. Юстиниан, обретавший теперь в маленьком кабинете за кабинетом Некроманта, появился на шум с договором леди Эстер, и, не успела бедная женщина в себя прийти, как Юстиниан уже указывал, что она сама подписала отказ от претензий и ознакомилась с последствиями возвращения.
–Но что же теперь мне делать? – леди Эстер всхлипывала, заламывала руки, ждала ответа. Решение о возвращении мужа из мира мёртвых она приняла самостоятельно, вопреки рекомендациям Некроманта того не делать, а вот решение о том, что теперь делать с итогом предыдущего своего решения ждала теперь от  других.
–Ну… – Юстиниан глянул на Некроманта, подмигнул ему, – вариантов у вас немного. Вы можете терпеть или сбежать из дома, потеряв всё, или упокоить своего, но уже не своего мужа.
            Леди Эстер едва не потеряла сознание. Некромант  воспользовался этим и взглядом указал Юстиниану на часы. Это значило, что Юстиниану нужно поторопиться – до обеда оставалось не так много времени, а обедать разогретым или уже остывшим Некромант не желал.
            Юстиниан успокаивающе кивнул – он понял этот знак. Ему и самому не терпелось уже размяться в послеобеденной прогулке.
            Леди Эстер бледно и страшно взглянула на мучителей:
–Но что же…как же?
            Юстиниан вскоре после сближения с Некромантом придумал ещё одну штуку: ликвидация последствий.
            Сначала Некромант был против, но Юстиниан убеждал:
–Послушайте, ведь они всё равно обратятся к церковникам за упокоением восставшего. Почему бы нам не включить эту услугу сразу же в договор? Что ждёт несчастных у церковников? Осуждение, гневная проповедь, тяжёлая исповедь и ещё их заставят наблюдать за мучением. Мы же, взяв к себе на службу кого-нибудь из церковников или разжалованных, или отправившихся на покой, создадим более комфортные условия! Несчастным не надо будет прилюдно каяться за свой грех, никакой огласки, никакого наблюдения за вторичной смертью близкого!
–Ну… – Некромант сомневался. Он не понимал, в какой момент Юстиниан так раздобрел и проявил столько сострадания к несчастным, что не могли выносить последствий своих решений, – это, конечно, разумно, но церковники не одобрят.
–А нам не нужно их одобрение! Мы назовём эту процедуру не упокоением, а…ликвидацией последствий. Так мы её зарегистрируем и так мы будем её называть. Церковники предлагают упокоение, а мы ликвидацию последствий. На бумаге это разные услуги и церковники не смогут нам предъявить никаких претензий!
–Бред…– пробормотал Некромант, – это всё какой-то бред!
–Это не бред, это заработок! – возразил Юстиниан. – Цена на такую услугу будет выше, но зато конфиденциальность и избавление от последствий без всякого чувства вины. Тихо и скоро, и наблюдать за умиранием не надо. И каяться тоже.
–Стоп! – Некромант услышал, наконец, причину добродетели Юстиниана, – цену выше?
–Ликвидатору надо платить, – заметил Юстиниан, – и что-то должно оставаться и нам.
            Некромант отмахнулся. Теперь разгневанным или расстроенным клиентам Юстиниан предлагал ликвидацию восставшей плоти, если этого они требовали. Кто-то соглашался, кто-то примирялся, а кто-то уходил в гневе:
–Вымогатели!
–Идиоты! – отзывался Юстиниан.
            Но вскоре произошло ещё одно расширение: некоторых поднятых мертвецов их близкие не желали упокаивать или, говоря языком Юстиниана – «ликвидировать». Некоторые хотели помещать тяжёлые случаи в лечебницы. И здесь Юстиниан подсуетился и организовал ещё одно направление деятельности – размещение с возможностью навещать. И все были довольны. Клиенты имели возможность видеться с близкими – безумными или больными, но при этом не быть с ними круглые сутки, Юстиниан доволен прибылью, а Некромант улучшившимися обеденными блюдами и ужинами.
            Церковь была недовольна, но, как и обещал Юстиниан, предъявить не смогла, потому что бюрократическая волокита победила реальность: вещи были названы иначе и утверждены. Некромант становился свободен от законов церквей и дознания и практиковал то, что хотел и как хотел.
            Но леди Эстер затрясла головою:
–Не могу я его упокоить!
–Тогда терпите или бегите от него, – резюмировал Юстиниан.
–Не могу! – несчастная женщина снова заломила руки. – Мои дети, титулы, поместья… как быть со всем этим? Я не вдова, но я с мертвецом. Это ужасно. От него тухлятиной несёт, он холоден… как же мне поступить?
            Некромант откровенно зевнул. За годы работы с Юстинианом жалость оставила его. Как поступить…читать мелкий шрифт!
–Знаете, – заметил Юстиниан, – я могу предложить вам эксклюзивное решение вашей проблемы. Только для вас, но, сами понимаете, не за бесплатно.
–Какой вариант? – леди Эстер собралась мгновенно. Она была готова на любую цену, позже, конечно, будет жалеть и плакаться, чтобы сбить назначенное, но сейчас согласится и подпишет что нужно.
–Развод, – ответил Юстиниан и Некромант поперхнулся. Такого ещё не было!
            Обалдела и леди Эстер:
–Но…как же?..
–Он мёртв, да. Но жизнь определяется законами как существование физической активности тела, – Юстиниан, судя по бодрости тона, уже давно обдумывал это, – то есть, плоть, что ходит, дышит, ест и спит признаётся живой. Понятие души не закреплено нашим законом. А про запах тухлятины ничего не сказано. Значит, с точки зрения законов, ваш муж жив. Значит, вы можете развестись и сохранить за собою титулы, поместье и получать от него содержание, небольшое, но…
            Юстиниан развёл руками. Леди Эстер хлопала глазами. Она была не очень умна, и ей тяжело было осознать сказанное Юстинианом.
–Но он же умер!
–Это не имеет никакого значения, – объяснил Юстиниан, – по закону он продолжает деятельность.
–Но как вдова я получила бы всё! Всё его имущество, – леди Эстер теперь возмущалась.
–Но вы не захотели быть вдовой, – заметил Юстиниан спокойно.
            В леди Эстер происходила борьба. Скорбь и жадность схлестнулись в страшной битве. Юстиниан был прав, но это сводило её с ума и тот факт, что часть имущества уйдёт мимо неё – тоже убивал.
            Но как жить с тем, чей лик так изменился? Как жить с тем, от кого несёт разложением? Кто не понимает причины её ужаса и помнит свою любовь к ней, но не помнит своей смерти?
            Леди Эстер кусала губы, прикидывала, что не сможет стерпеть этого запаха смерти подле себя, и что, в конце концов, её дети остаются наследниками её мужа, когда он умрёт второй раз. Но ужасно принимать такое решение так быстро.
            Она поднялась, ответила, стараясь сохранять достоинство:
–Я подумаю, – и вышла прочь, не оглядываясь. Ей предстояло вернуться к мертвецу.
–Вернётся! – уверенно промолвил Юстиниан, глядя ей вслед. – Завтра, край послезавтра. На глупостях надо зарабатывать.
–Они скорбят, – возразил Некромант. – Самые сильные превращаются в слабых в горе.
–Горе надо переживать, а не ломиться к некромантии, – едко сказал Юстиниан. – А хуже того только их нелюбовь к чтению документов! И вообще, обед уже ждёт, хватит этих разговоров!
 
 

 

Впервые

О слезах