Что определяет короля?

-Как думаешь, если бы наш отец не был бы королем, он оставался бы плохим отцом? – спросила насмешливо принцесса Вандея, едва ее брат – Арем переступил порог ее комнаты.
                До этого времени она читала или, по меньшей мере, делала вид, что читает, но когда Арем робко появился в поле ее зрения, отложила книгу и спросила так.
                Принц Арем растерялся. Он был младше, но по праву наследования должен был занять трон в обход сестры. Чувствуя себя из-за этого перед нею виноватым, одновременно и любя Вандею за то, что она, в отличие от всех прочих, заставляла его думать самостоятельно, Арем терялся еще больше. А она, по характеру своему мятежная, насмешливая, и ожесточившаяся из-за введенного законом отца о передаче трона только по мужской линии, вообще перестала себя сдерживать.
-Что, прости? – на всякий случай принц решил сделать вид, что не расслышал. Он так и остался стоять на пороге комнаты, пойманный очередной насмешливой фразой сестры.
                Вандея не любила такой неопределенности. Особенно от брата, который, кажется, был единственным, кто не рассматривал ее как вещь, а смотрел как на личность. Дернувшись, принцесса указала ему рукою на кресло, призывая сесть, и, когда покорной он выполнил это, повторила уже мягче:
-Как думаешь, если бы наш отец не был бы королём, он оставался бы плохим отцом?
                На всякий случай принц пожал плечами. Но Вандея не выносила отсутствие конкретного ответа. Нахмурившись, она начала развивать свою мысль. Если бы это был бы не Арем, то принцесса не стала бы тратить слов на это. Но брата она любила, как умела, и, считая, что будущий король должен уметь полагаться не только на советников, но, прежде всего, на себя, упражняла его каждый раз во всяком логическом  размышлении, заставляя останавливаться на четком ответе.
-Что, брат мой, определяет короля? – она отложила книгу окончательно, откинулась в кресле, наблюдая за юным сосредоточенным братом.
                Тот не спорил почти никогда. Не спорил с отцом, не спорил с многочисленными своими учителями, но Вандея вынуждала его к спору достаточно часто. И это было любопытно тихому принцу, которого готовили к трону, но больше всего – муштровали. Отец их считал, что только его политика верная, только его слова – закон и не допускал никакого другого мнения.
                И многочисленные советники научились уже давно получать нужное, приводя красноречивыми монологами короля к желаемому им действию, а потом льстили и поражались, как мудр и как чуток их король!
                И королю нравилось это. Нравилось чувствовать себя умнее всех.
                А Вандея была мятежной. Она спорила с учителями. Нередко – из вредности. Она не верила им на слово и требовала доказательств, а получив их в книгах, спрашивала – а откуда известно автору книг, что все именно так?
                Обучение ее всегда шло тяжело и надрывно. А потому, король, кое-как выучив старшую дочь, вдвойне муштровал покорного его воле сына…
-Короля определяет добродетель! – порывисто воскликнул Арем.
                Вандея до обидного громко захохотала.  Принцессе так было не положено, но  она знала, что никто ее не выдаст.
-Хорошо, - согласилась она, отсмеявшись, - что такое «добродетель»?
-Добродетель – это высшее благо человека, дарованное…
-Тьфу, - поморщилась Вандея. – Ты не по книгам. Не по словам своих учителей. Ты мне скажи, что думаешь!
-Я так и думаю, - покраснел принц. Он не знал, как ему думать еще. Не понимал даже, чего она сейчас от него хочет.
-Попробуем по-другому, - согласилась сестра. – Представь, что ты наш отец умер и ты стал королем.
-Я не хочу представлять смерть нашего отца…- принц поежился. Ему страшно было занимать престол. Отца он не любил. Относился с почтительностью, покорялся, но любить не умел. Заставлял себя думать, что любит, но представляя смерть его, чувствовал страх за себя, а не печаль утраты.
-Представь другого короля…- в нетерпении промолвила Вандея. – Любого! Итак, есть король. И король этот ну…в силу каких-то обстоятельств должен совершить деяние. Сегодня оно, на текущий момент, может быть отвратительно. И пострадает несколько невинных человек.
-Тогда нельзя этого делать!
-Но потом, - Вандея продолжила ровно и спокойно, - это спасёт людей гораздо больше.  Вот самый простой пример! Помнишь, у нашего отца был враг – могущественный герцог Эржет?
-Помню…- принц сидел напряженно, как струна. Прямо и робко смотрел он на свою сестру. Она казалась ему выходцем из другого мира. Они воспитывались вместе, в одном замке, но почему-то принцесса всегда знала куда больше, чем он. Как это у нее выходила, Арем не понимал.
-Герцог Эржет угрожал союзному нашему дому графу Валону. От графа Валона мы получаем поддержку в нашу казну. От него же – земли, скот, солдаты… к тому же, граф Валон – муж леди Куар. А она – дочь барона Сеттера, который из-за союза своей дочери стал поддерживать нашего отца, а не земли короля Вальтора.
                Арем не понимал, куда клонит Вандея. Увидев это без труда в его глазах, принцесса решила отказаться от дальнейшего разъяснения хитросплетений крови и союзов.
-Словом, - подвела она итог, - герцог Эржет своими угрозами был опасен нашему дому. Он мог запустить цепочку разрушений, которая  могла отделить нас не только от графа Валона, но и от некоторых других домов, которые, в свою очередь, отделили бы нас и дальше…конечно, там еще множество расчетов, но есть люди, которых надо беречь. И есть люди, которыми можно жертвовать. Словом, наш отец послал несколько убийц к герцогу Эржету, чтобы устранить…ты чего побледнел?
                А принц, в самом деле, был бледнее прежнего.
-Отец не говорил мне этого, - прошептал он. – Я не хочу слышать.
-Если ты будешь королем, ты услышишь еще и не это! – Вандее до слез ее огрубевшего сердца было жаль своего младшего брата. Того маленького мальчика, что остался где-то в летних днях ее почти безмятежной детской поры. – Ты должен знать, как все было! Убийцы прибыли к герцогу. Но, думаешь, они убили только его? Жена Эржета, несколько верных ему слуг и трое его детей…
-Нет! – принц обхватил голову руками. – Ты лжешь! Зачем убивать детей, они ведь ни в чем…
-Они могли отомстить за отца. Кто-то мог их настроить против нашего дома, - жестко отрезала Вандея. – Старшему из них было двенадцать. Он уже не был мал, чтобы забыть. Выжигать врага надо так, чтобы остался лишь пепел от его дома, и его жизни!
                Принц затих. Он закрыл лицо руками. Его трясло. Вандея поднялась, села рядом и приобняла его, утешая.
-Защита нашего друга – уничтожение герцога Эржета не позволила нашим крестьянам голодать в ту зиму. Эржет хотел убить графа. Это могло отнять зерно. И я спрашиваю у тебя еще раз: что определяет короля?
                Принц ответил не сразу. Он думал, размышлял, затем предположил робко:
-Честь?
-Честь…- Вандея поднялась и прошла к окну, невольно улыбаясь. – Честь? Может быть. А что такое королевская честь?
-Это…готовность жертвовать собою ради других! – когда-то принц Арем хотел быть рыцарем. Это было проще – так ему казалось.
-Многие люди умирают на войне, жертвуя собою ради других, - напомнила Вандея. – Это все люди славные, но, выходит, они имеют королевскую честь?
-Нет…- Арем смутился своего предположения. – Я не знаю. А как ты думаешь?
-Что я думаю – на моей совести, - Вандея повернулась к брату. – Но тебе быть королем. И тебе отвечать за твои мысли, ибо мысли влекут деяния! Пожертвовать собою может гораздо больше людей, чем даже можно представить. Это идет от любви, от страха, от ненависти, от необходимости, от разума, от сердца, от души…
-Тогда…- принц нервно сглотнул комок в горле. – Жертвовать другими?
-Придется, - принцесса кивнула. – Участь короля – всегда быть готовым пожертвовать и собою, и другими людьми. Для спасения народа.
                Вандея грустно усмехнулась:
-Как мой отец сегодня.
                Арем даже подскочил – он шел к сестре именно из-за того, о чем узнал и совсем забыл. Она разоружила его мысли своим вопросом, сбила с толку. Принц бросился к ней, порывисто обнял и прошептал:
-Мне очень жаль!
-Не стоит, - Вандея мягко, но настойчиво отстранила брата. – это должно было случиться. Не сегодня, так завтра, не завтра, так через неделю. Все, кто имеют хоть сколько-нибудь значимую кровь, обречены к одной участи – они лишены выбора. Но самую тяжкую  участь нужно нести достойно.
-Я ничего не знаю о твоем женихе, - нервно ломая пальцы, признался принц. – Я пытался узнать у нашего отца, но…
-Он, прежде всего король, - напомнила Вандея. – Его интересует дом. Он соединяет два дома, а не двух людей. Он бы тебе не сказал ничего. ведь не сказал?
-Нет. я даже не видел твоего жениха!
-Я тоже, - признала принцесса. – Я тоже его не видела. Думаю, я увижу его только в день свадьбы. Я даже имя его толком не знаю… знаю лишь род и по слухам.
-И что по слухам? Кому наш отец тебя отдает?
                Вандея внимательно взглянула на бледного перепуганного брата и  решила не говорить, что по слухам, ее будущий супруг – человек порочных деяний и качеств. Замешанный в трех громких скандалах, раскрывших несколько супружеских измен знатных дам за последние два месяце. Вандея решила не говорить про слух о том, что это человек жестокий, безжалостный к своим людям…
-Говорят, он хороший воин, - улыбнулась принцесса.
                И это ободрило принца. Он выдохнул:
-По крайней мере, твой муж сможет тебя защитить!
                И Вандея снова не сказала того, что вертелось на ее языке назойливо и противно, почти силой вырывая слова.
                Она заставила себя молчать.
-Я не хочу, чтобы ты уезжала! – признался Арем. – Ты единственная, кто честен со мной.
-Ну да, - хмыкнула Вандея. Но брат понял ее по-своему:
-Да! Ты не поверишь! Они все лгут мне! Льстят…
-Представь, - предложила Вандея, - что в народе чума. Умирают сотни. Но если ты скажешь об этом в народе – будет паника. Будут бегства. Будут самоубийства. А если ты скажешь не сотни, а десятки – народ подумает, что это только лихорадка…не так и страшно. И все у короля под контролем.
-Это ты к чему?
-К тому, что ложь – составляющая жизни. Человек рад обманываться. Человек рад обманывать. Мы лжем, не желая расстраивать, желая подбодрить, желая помочь и спасти.
-Но иногда мы просто лжем! – не согласился Арем.
-Ради корысти, ради целей и удовольствия даже, - Вандея пожала плечами.
-Я не хочу, чтобы ты уезжала, - повторил принц. – Я не вынесу всего…кто будет учить меня?
-Я не хочу оставаться. У меня есть долг. А мое учение – горечь для тебя. И я тоже могу ошибаться.
-Но я не хочу…если бы я был королем, ты бы осталась!
-Хорошо, - Вандея снова захохотала. Бешено и яростно. – Иди, убей нашего отца, надень корону, мантию и сядь на трон. Иди и отмени мой брак. И тогда… тогда последние два-три месяца нашей жизни я проведу подле тебя, братец.
-Почему два-три месяца? – не понял Арем. Остальное пока он не осознал.
-Потому что через два-три месяца здесь будет армия принца Майрона. Наша армия не выстоит. Мы сдадим столицу. И только с поддержкой моего будущего мужа…да, только так мы избежим этой войны!
                Принц удрученно молчал, склонив голову набок. Сердито сопел, загнанный в угол.
-И я спрашиваю тебя снова…
-Я не хочу короны, - тихим шепотом перебил Арем, но Вандея, даже не взглянув на него, закончила:
-Что определяет короля?..
***
                Дни сплетаются в страшные годы, годы складывают свою коварную сеть, слагая легенды из жизней, отданных в боях, за честь, отравленную интригами и любовь, что вдруг коснулась кого-то.
                Проходит свадьба принцессы Вандеи и она, гонимая долгом, уезжает с мужем. Она улыбается, потому что не смеет показывать своей тоски. Потому что не должна. И король выдыхает ровнее. И только брат принцессы остается в тяжелых мыслях.
                Война не касается королевства и смиряется, в тень уходя, принц Майрон. Ненадолго, конечно, но выиграно время и успевает готовиться к войне народ.
                Проходит коварное, душное лето, в котором принц Арем остается задумчив и тих. Он уже чует участь свою и знает, что однажды (и скоро) стоять и ему пред алтарем с той, кого выберет долг. И не с кем принцу говорить так, как раньше. Он уходит от наставников, впервые ослушавшись порядка отца, уходит к лугам – в одиночку! Сидит в тишине, размышляя. Плетет, чтобы руки занять, венки, как учила когда-то Вандея.
                А она пишет редко. И только по делу. Пишет, что все хорошо, только нет в браке детей. И наивен принц Арем, чтобы прочесть в этих строках истинный лик правды ее. Не знает принц жизни, а потому принимает все за чистую монету, а отец…
                Он видит, но предпочитает обманываться.
                А Вандея и не скажет никогда слова.
                Но умирает король.
                Принц Арем рыдает у гроба, потому что должен. Вандея, узнав об этом, в далекой земле, шепчет счастливо: «Наконец-то!», и прячет тонкие длинные шрамы от издевательства мужа под толстым слоем пудры, а сверху – тяжелая ткань. Выходит она в траурном наряде и отправляется домой – проститься…
                А прибыв на похороны одного человека, встречает снова смерть. Муж ее умирает в горячке и  не приходит в себя даже перед смертью.
                Вандея не скрывает улыбки.
                В той земле, где она долго жила нелюбимой и проклятой женой, передел власти проходит. И Вандея, ненужная там и не желающая биться за чужбину, возвращается домой.
                И счастлив принц Арем, хоть годы сделали дело свое и он уже не тот. Это чутко видит Вандея. И видит уже разочарованный пепел жизни в его взоре.
                Но почти все так, как раньше…
                А потом приходит новый удар.
***
                Король Арем уже не робеет на пороге комнаты своей сестры Вандеи. Он зол, рассержен – но это проходит быстро, а куда деть разочарование?
-Что за бумаги? – спрашивает принцесса спокойно, указывая взглядом на несколько перехваченных лентой листов в руках брата.
-Это ты мне скажи…- грубо отвечает король и бросает бумаги к сестре.
                Впрочем…к сестре ли?
                Вандее не нужно разглядывать бумаги. Свой почерк она узнает сразу. Несколько слов выхватывает ее взгляд, и она понимает – кончено!
-Ты хотела устроить заговор против меня? – на лице брата тяжелая мука скорби. Он не верит в то, что и его сестра оказалась такой же, как многие его враги. Но плевать на врагов. Но Вандея! Вандея! Как смела она…
                Она отпираться не собирается:
-Да.
-Принц Майрон…- оскорбление хуже любого. Его родная сестра, самый близкий ему человек с самым злейшим врагом. – Что он обещал тебе? Что он обещал тебе из того, что ты не имела? Трон?
-Нет, - возражает Вандея. – Не трон. Я хотела его долго: годами злилась и проклинала отца. Но не трон мне нужен. Отнимать у тебя я бы не стала. Не так.
-Тогда что? – Арем сражен. Если бы это был кто угодно, но не Вандея! Он привык к предательству и к изменам, но его сестра…
-Любовь, - Вандея улыбается кротко и виновато. Это приводит короля в бешенство.
-Любовь? Любовь врага? Да ты…да как… дрянь!
                Он бросает в стену какую-то попавшуюся под руку чернильницу, и та, жалобно звякнув о стену, разлетается градом темных пятен.
-Дрянь, - соглашается принцесса. – Поверь, я знаю. Знаю, что виновата. Знаю – в чем. Я любила его еще тогда, когда меня выдавали за другого. Он мог прийти как разрушитель моих земель, и я поступила по долгу. Но я прожила в несчастии и горе много лет, и мне уже плевать на долг. Я хочу быть счастливой!
-Я должен…- король не смотрит на нее. Он собирает бумаги дрожащими пальцами. Его сердце рыдает кровавой болью. На его сестру донос в Совет! Он не может проигнорировать это. Закон для всех один… предательство равно смерти.
                Но это же Вандея! Его старшая сестра! Она учила его сказкам и песням крестьян – тайком, чтобы не знал отец.
                Это же та Вандея, что всегда допытывалась: что определяет короля?
                Вандея – нарушившая долг. Сестра, предавшая брата. Но это еще ничего. Как брат он бы простил! Но она принцесса, продавшая свою землю врагу. Своего короля.
***
                Следствие идет тяжело и смутно. Король не присутствует на заседаниях и лишь читает, изрядно хлебнув перед этим вина, протоколы.
                Она легко выдает все свои планы. Она не отрицает. Знает, что ее ждет смерть. Знает, что ей не будет пощады и сохраняет покой.
                Не называет только сообщников.
-Извините, господа, но поймана только я! – Вандея виновато разводит руками.
                Король разрешает пытки. Ему кажется, что он слышит крик своей сестры из подземелий. Порою кажется – шум в ушах. Но он не отступает. Она тоже. Держится молчанием и достоинством.
                Король определяет день казни. Брат отправляет сестру на эшафот.
***
                Брат приходит проститься. Она в камере – спокойна, ждет. Может быть, даже его. Улыбается, хоть не может встать, но подбирает под ободранную юбку окровавленные ноги.
-Я хочу, чтобы ты знала, что я этого не хотел, - сейчас Арем не король. Он только человек. Он только брат.
-Я знаю это, - сейчас она не принцесса. Сейчас она не жертва, не преступница. Сестра.
-Я не злюсь на тебя. Я прощаю тебя, как брат. Но как король…я должен! Закон этот мой и я хочу, чтобы народ видел, что для его блага мне никого не жаль. Ты сама говорила…жертвовать другими. Я сегодня жертвую самым дорогим, что есть.
-До встречи в том мире. Если встречу отца – передам ему привет, - и сестра становится преступницей. Отворачивается, закрывает лицо. Кажется – даже тихо плачет.
***
                 В утро казни воздух чист, свеж и прозрачен. Легкое солнце касается каждого дома, макушек деревьев и каждого человека.
                Но собравшимся на площади плевать на солнце. Народ не верит в то, что сегодня будет казнена родная сестра короля. Вандея! Немыслимо!
                Народ безмолвствует. И это впервые подле эшафота. Народ ждет удивительного зрелища. Удивительного и ужасного.
                Всё, что позволяет себе Арем – траурный плащ. Он сегодня теряет сестру. И на сегодня же назначено начало траура по ней. Но прежде – казнь.
                Подъезжает позорная телега. Вандея держит себя почти равнодушно. Морщится только от солнца, привыкнув уже к подземелью.
                И пока ее  заводят на эшафот, несут под руки по ступенькам, вспоминаются, безотчетно и бесконечно повторяются Арему слова  его почти уже убитой им же сестры:
                «Что определяет короля?»
 
 
 
 

© Copyright: Анна Богодухова, 2021

Регистрационный номер №0494433

от 19 мая 2021

[Скрыть] Регистрационный номер 0494433 выдан для произведения: -Как думаешь, если бы наш отец не был бы королем, он оставался бы плохим отцом? – спросила насмешливо принцесса Вандея, едва ее брат – Арем переступил порог ее комнаты.
                До этого времени она читала или, по меньшей мере, делала вид, что читает, но когда Арем робко появился в поле ее зрения, отложила книгу и спросила так.
                Принц Арем растерялся. Он был младше, но по праву наследования должен был занять трон в обход сестры. Чувствуя себя из-за этого перед нею виноватым, одновременно и любя Вандею за то, что она, в отличие от всех прочих, заставляла его думать самостоятельно, Арем терялся еще больше. А она, по характеру своему мятежная, насмешливая, и ожесточившаяся из-за введенного законом отца о передаче трона только по мужской линии, вообще перестала себя сдерживать.
-Что, прости? – на всякий случай принц решил сделать вид, что не расслышал. Он так и остался стоять на пороге комнаты, пойманный очередной насмешливой фразой сестры.
                Вандея не любила такой неопределенности. Особенно от брата, который, кажется, был единственным, кто не рассматривал ее как вещь, а смотрел как на личность. Дернувшись, принцесса указала ему рукою на кресло, призывая сесть, и, когда покорной он выполнил это, повторила уже мягче:
-Как думаешь, если бы наш отец не был бы королём, он оставался бы плохим отцом?
                На всякий случай принц пожал плечами. Но Вандея не выносила отсутствие конкретного ответа. Нахмурившись, она начала развивать свою мысль. Если бы это был бы не Арем, то принцесса не стала бы тратить слов на это. Но брата она любила, как умела, и, считая, что будущий король должен уметь полагаться не только на советников, но, прежде всего, на себя, упражняла его каждый раз во всяком логическом  размышлении, заставляя останавливаться на четком ответе.
-Что, брат мой, определяет короля? – она отложила книгу окончательно, откинулась в кресле, наблюдая за юным сосредоточенным братом.
                Тот не спорил почти никогда. Не спорил с отцом, не спорил с многочисленными своими учителями, но Вандея вынуждала его к спору достаточно часто. И это было любопытно тихому принцу, которого готовили к трону, но больше всего – муштровали. Отец их считал, что только его политика верная, только его слова – закон и не допускал никакого другого мнения.
                И многочисленные советники научились уже давно получать нужное, приводя красноречивыми монологами короля к желаемому им действию, а потом льстили и поражались, как мудр и как чуток их король!
                И королю нравилось это. Нравилось чувствовать себя умнее всех.
                А Вандея была мятежной. Она спорила с учителями. Нередко – из вредности. Она не верила им на слово и требовала доказательств, а получив их в книгах, спрашивала – а откуда известно автору книг, что все именно так?
                Обучение ее всегда шло тяжело и надрывно. А потому, король, кое-как выучив старшую дочь, вдвойне муштровал покорного его воле сына…
-Короля определяет добродетель! – порывисто воскликнул Арем.
                Вандея до обидного громко захохотала.  Принцессе так было не положено, но  она знала, что никто ее не выдаст.
-Хорошо, - согласилась она, отсмеявшись, - что такое «добродетель»?
-Добродетель – это высшее благо человека, дарованное…
-Тьфу, - поморщилась Вандея. – Ты не по книгам. Не по словам своих учителей. Ты мне скажи, что думаешь!
-Я так и думаю, - покраснел принц. Он не знал, как ему думать еще. Не понимал даже, чего она сейчас от него хочет.
-Попробуем по-другому, - согласилась сестра. – Представь, что ты наш отец умер и ты стал королем.
-Я не хочу представлять смерть нашего отца…- принц поежился. Ему страшно было занимать престол. Отца он не любил. Относился с почтительностью, покорялся, но любить не умел. Заставлял себя думать, что любит, но представляя смерть его, чувствовал страх за себя, а не печаль утраты.
-Представь другого короля…- в нетерпении промолвила Вандея. – Любого! Итак, есть король. И король этот ну…в силу каких-то обстоятельств должен совершить деяние. Сегодня оно, на текущий момент, может быть отвратительно. И пострадает несколько невинных человек.
-Тогда нельзя этого делать!
-Но потом, - Вандея продолжила ровно и спокойно, - это спасёт людей гораздо больше.  Вот самый простой пример! Помнишь, у нашего отца был враг – могущественный герцог Эржет?
-Помню…- принц сидел напряженно, как струна. Прямо и робко смотрел он на свою сестру. Она казалась ему выходцем из другого мира. Они воспитывались вместе, в одном замке, но почему-то принцесса всегда знала куда больше, чем он. Как это у нее выходила, Арем не понимал.
-Герцог Эржет угрожал союзному нашему дому графу Валону. От графа Валона мы получаем поддержку в нашу казну. От него же – земли, скот, солдаты… к тому же, граф Валон – муж леди Куар. А она – дочь барона Сеттера, который из-за союза своей дочери стал поддерживать нашего отца, а не земли короля Вальтора.
                Арем не понимал, куда клонит Вандея. Увидев это без труда в его глазах, принцесса решила отказаться от дальнейшего разъяснения хитросплетений крови и союзов.
-Словом, - подвела она итог, - герцог Эржет своими угрозами был опасен нашему дому. Он мог запустить цепочку разрушений, которая  могла отделить нас не только от графа Валона, но и от некоторых других домов, которые, в свою очередь, отделили бы нас и дальше…конечно, там еще множество расчетов, но есть люди, которых надо беречь. И есть люди, которыми можно жертвовать. Словом, наш отец послал несколько убийц к герцогу Эржету, чтобы устранить…ты чего побледнел?
                А принц, в самом деле, был бледнее прежнего.
-Отец не говорил мне этого, - прошептал он. – Я не хочу слышать.
-Если ты будешь королем, ты услышишь еще и не это! – Вандее до слез ее огрубевшего сердца было жаль своего младшего брата. Того маленького мальчика, что остался где-то в летних днях ее почти безмятежной детской поры. – Ты должен знать, как все было! Убийцы прибыли к герцогу. Но, думаешь, они убили только его? Жена Эржета, несколько верных ему слуг и трое его детей…
-Нет! – принц обхватил голову руками. – Ты лжешь! Зачем убивать детей, они ведь ни в чем…
-Они могли отомстить за отца. Кто-то мог их настроить против нашего дома, - жестко отрезала Вандея. – Старшему из них было двенадцать. Он уже не был мал, чтобы забыть. Выжигать врага надо так, чтобы остался лишь пепел от его дома, и его жизни!
                Принц затих. Он закрыл лицо руками. Его трясло. Вандея поднялась, села рядом и приобняла его, утешая.
-Защита нашего друга – уничтожение герцога Эржета не позволила нашим крестьянам голодать в ту зиму. Эржет хотел убить графа. Это могло отнять зерно. И я спрашиваю у тебя еще раз: что определяет короля?
                Принц ответил не сразу. Он думал, размышлял, затем предположил робко:
-Честь?
-Честь…- Вандея поднялась и прошла к окну, невольно улыбаясь. – Честь? Может быть. А что такое королевская честь?
-Это…готовность жертвовать собою ради других! – когда-то принц Арем хотел быть рыцарем. Это было проще – так ему казалось.
-Многие люди умирают на войне, жертвуя собою ради других, - напомнила Вандея. – Это все люди славные, но, выходит, они имеют королевскую честь?
-Нет…- Арем смутился своего предположения. – Я не знаю. А как ты думаешь?
-Что я думаю – на моей совести, - Вандея повернулась к брату. – Но тебе быть королем. И тебе отвечать за твои мысли, ибо мысли влекут деяния! Пожертвовать собою может гораздо больше людей, чем даже можно представить. Это идет от любви, от страха, от ненависти, от необходимости, от разума, от сердца, от души…
-Тогда…- принц нервно сглотнул комок в горле. – Жертвовать другими?
-Придется, - принцесса кивнула. – Участь короля – всегда быть готовым пожертвовать и собою, и другими людьми. Для спасения народа.
                Вандея грустно усмехнулась:
-Как мой отец сегодня.
                Арем даже подскочил – он шел к сестре именно из-за того, о чем узнал и совсем забыл. Она разоружила его мысли своим вопросом, сбила с толку. Принц бросился к ней, порывисто обнял и прошептал:
-Мне очень жаль!
-Не стоит, - Вандея мягко, но настойчиво отстранила брата. – это должно было случиться. Не сегодня, так завтра, не завтра, так через неделю. Все, кто имеют хоть сколько-нибудь значимую кровь, обречены к одной участи – они лишены выбора. Но самую тяжкую  участь нужно нести достойно.
-Я ничего не знаю о твоем женихе, - нервно ломая пальцы, признался принц. – Я пытался узнать у нашего отца, но…
-Он, прежде всего король, - напомнила Вандея. – Его интересует дом. Он соединяет два дома, а не двух людей. Он бы тебе не сказал ничего. ведь не сказал?
-Нет. я даже не видел твоего жениха!
-Я тоже, - признала принцесса. – Я тоже его не видела. Думаю, я увижу его только в день свадьбы. Я даже имя его толком не знаю… знаю лишь род и по слухам.
-И что по слухам? Кому наш отец тебя отдает?
                Вандея внимательно взглянула на бледного перепуганного брата и  решила не говорить, что по слухам, ее будущий супруг – человек порочных деяний и качеств. Замешанный в трех громких скандалах, раскрывших несколько супружеских измен знатных дам за последние два месяце. Вандея решила не говорить про слух о том, что это человек жестокий, безжалостный к своим людям…
-Говорят, он хороший воин, - улыбнулась принцесса.
                И это ободрило принца. Он выдохнул:
-По крайней мере, твой муж сможет тебя защитить!
                И Вандея снова не сказала того, что вертелось на ее языке назойливо и противно, почти силой вырывая слова.
                Она заставила себя молчать.
-Я не хочу, чтобы ты уезжала! – признался Арем. – Ты единственная, кто честен со мной.
-Ну да, - хмыкнула Вандея. Но брат понял ее по-своему:
-Да! Ты не поверишь! Они все лгут мне! Льстят…
-Представь, - предложила Вандея, - что в народе чума. Умирают сотни. Но если ты скажешь об этом в народе – будет паника. Будут бегства. Будут самоубийства. А если ты скажешь не сотни, а десятки – народ подумает, что это только лихорадка…не так и страшно. И все у короля под контролем.
-Это ты к чему?
-К тому, что ложь – составляющая жизни. Человек рад обманываться. Человек рад обманывать. Мы лжем, не желая расстраивать, желая подбодрить, желая помочь и спасти.
-Но иногда мы просто лжем! – не согласился Арем.
-Ради корысти, ради целей и удовольствия даже, - Вандея пожала плечами.
-Я не хочу, чтобы ты уезжала, - повторил принц. – Я не вынесу всего…кто будет учить меня?
-Я не хочу оставаться. У меня есть долг. А мое учение – горечь для тебя. И я тоже могу ошибаться.
-Но я не хочу…если бы я был королем, ты бы осталась!
-Хорошо, - Вандея снова захохотала. Бешено и яростно. – Иди, убей нашего отца, надень корону, мантию и сядь на трон. Иди и отмени мой брак. И тогда… тогда последние два-три месяца нашей жизни я проведу подле тебя, братец.
-Почему два-три месяца? – не понял Арем. Остальное пока он не осознал.
-Потому что через два-три месяца здесь будет армия принца Майрона. Наша армия не выстоит. Мы сдадим столицу. И только с поддержкой моего будущего мужа…да, только так мы избежим этой войны!
                Принц удрученно молчал, склонив голову набок. Сердито сопел, загнанный в угол.
-И я спрашиваю тебя снова…
-Я не хочу короны, - тихим шепотом перебил Арем, но Вандея, даже не взглянув на него, закончила:
-Что определяет короля?..
***
                Дни сплетаются в страшные годы, годы складывают свою коварную сеть, слагая легенды из жизней, отданных в боях, за честь, отравленную интригами и любовь, что вдруг коснулась кого-то.
                Проходит свадьба принцессы Вандеи и она, гонимая долгом, уезжает с мужем. Она улыбается, потому что не смеет показывать своей тоски. Потому что не должна. И король выдыхает ровнее. И только брат принцессы остается в тяжелых мыслях.
                Война не касается королевства и смиряется, в тень уходя, принц Майрон. Ненадолго, конечно, но выиграно время и успевает готовиться к войне народ.
                Проходит коварное, душное лето, в котором принц Арем остается задумчив и тих. Он уже чует участь свою и знает, что однажды (и скоро) стоять и ему пред алтарем с той, кого выберет долг. И не с кем принцу говорить так, как раньше. Он уходит от наставников, впервые ослушавшись порядка отца, уходит к лугам – в одиночку! Сидит в тишине, размышляя. Плетет, чтобы руки занять, венки, как учила когда-то Вандея.
                А она пишет редко. И только по делу. Пишет, что все хорошо, только нет в браке детей. И наивен принц Арем, чтобы прочесть в этих строках истинный лик правды ее. Не знает принц жизни, а потому принимает все за чистую монету, а отец…
                Он видит, но предпочитает обманываться.
                А Вандея и не скажет никогда слова.
                Но умирает король.
                Принц Арем рыдает у гроба, потому что должен. Вандея, узнав об этом, в далекой земле, шепчет счастливо: «Наконец-то!», и прячет тонкие длинные шрамы от издевательства мужа под толстым слоем пудры, а сверху – тяжелая ткань. Выходит она в траурном наряде и отправляется домой – проститься…
                А прибыв на похороны одного человека, встречает снова смерть. Муж ее умирает в горячке и  не приходит в себя даже перед смертью.
                Вандея не скрывает улыбки.
                В той земле, где она долго жила нелюбимой и проклятой женой, передел власти проходит. И Вандея, ненужная там и не желающая биться за чужбину, возвращается домой.
                И счастлив принц Арем, хоть годы сделали дело свое и он уже не тот. Это чутко видит Вандея. И видит уже разочарованный пепел жизни в его взоре.
                Но почти все так, как раньше…
                А потом приходит новый удар.
***
                Король Арем уже не робеет на пороге комнаты своей сестры Вандеи. Он зол, рассержен – но это проходит быстро, а куда деть разочарование?
-Что за бумаги? – спрашивает принцесса спокойно, указывая взглядом на несколько перехваченных лентой листов в руках брата.
-Это ты мне скажи…- грубо отвечает король и бросает бумаги к сестре.
                Впрочем…к сестре ли?
                Вандее не нужно разглядывать бумаги. Свой почерк она узнает сразу. Несколько слов выхватывает ее взгляд, и она понимает – кончено!
-Ты хотела устроить заговор против меня? – на лице брата тяжелая мука скорби. Он не верит в то, что и его сестра оказалась такой же, как многие его враги. Но плевать на врагов. Но Вандея! Вандея! Как смела она…
                Она отпираться не собирается:
-Да.
-Принц Майрон…- оскорбление хуже любого. Его родная сестра, самый близкий ему человек с самым злейшим врагом. – Что он обещал тебе? Что он обещал тебе из того, что ты не имела? Трон?
-Нет, - возражает Вандея. – Не трон. Я хотела его долго: годами злилась и проклинала отца. Но не трон мне нужен. Отнимать у тебя я бы не стала. Не так.
-Тогда что? – Арем сражен. Если бы это был кто угодно, но не Вандея! Он привык к предательству и к изменам, но его сестра…
-Любовь, - Вандея улыбается кротко и виновато. Это приводит короля в бешенство.
-Любовь? Любовь врага? Да ты…да как… дрянь!
                Он бросает в стену какую-то попавшуюся под руку чернильницу, и та, жалобно звякнув о стену, разлетается градом темных пятен.
-Дрянь, - соглашается принцесса. – Поверь, я знаю. Знаю, что виновата. Знаю – в чем. Я любила его еще тогда, когда меня выдавали за другого. Он мог прийти как разрушитель моих земель, и я поступила по долгу. Но я прожила в несчастии и горе много лет, и мне уже плевать на долг. Я хочу быть счастливой!
-Я должен…- король не смотрит на нее. Он собирает бумаги дрожащими пальцами. Его сердце рыдает кровавой болью. На его сестру донос в Совет! Он не может проигнорировать это. Закон для всех один… предательство равно смерти.
                Но это же Вандея! Его старшая сестра! Она учила его сказкам и песням крестьян – тайком, чтобы не знал отец.
                Это же та Вандея, что всегда допытывалась: что определяет короля?
                Вандея – нарушившая долг. Сестра, предавшая брата. Но это еще ничего. Как брат он бы простил! Но она принцесса, продавшая свою землю врагу. Своего короля.
***
                Следствие идет тяжело и смутно. Король не присутствует на заседаниях и лишь читает, изрядно хлебнув перед этим вина, протоколы.
                Она легко выдает все свои планы. Она не отрицает. Знает, что ее ждет смерть. Знает, что ей не будет пощады и сохраняет покой.
                Не называет только сообщников.
-Извините, господа, но поймана только я! – Вандея виновато разводит руками.
                Король разрешает пытки. Ему кажется, что он слышит крик своей сестры из подземелий. Порою кажется – шум в ушах. Но он не отступает. Она тоже. Держится молчанием и достоинством.
                Король определяет день казни. Брат отправляет сестру на эшафот.
***
                Брат приходит проститься. Она в камере – спокойна, ждет. Может быть, даже его. Улыбается, хоть не может встать, но подбирает под ободранную юбку окровавленные ноги.
-Я хочу, чтобы ты знала, что я этого не хотел, - сейчас Арем не король. Он только человек. Он только брат.
-Я знаю это, - сейчас она не принцесса. Сейчас она не жертва, не преступница. Сестра.
-Я не злюсь на тебя. Я прощаю тебя, как брат. Но как король…я должен! Закон этот мой и я хочу, чтобы народ видел, что для его блага мне никого не жаль. Ты сама говорила…жертвовать другими. Я сегодня жертвую самым дорогим, что есть.
-До встречи в том мире. Если встречу отца – передам ему привет, - и сестра становится преступницей. Отворачивается, закрывает лицо. Кажется – даже тихо плачет.
***
                 В утро казни воздух чист, свеж и прозрачен. Легкое солнце касается каждого дома, макушек деревьев и каждого человека.
                Но собравшимся на площади плевать на солнце. Народ не верит в то, что сегодня будет казнена родная сестра короля. Вандея! Немыслимо!
                Народ безмолвствует. И это впервые подле эшафота. Народ ждет удивительного зрелища. Удивительного и ужасного.
                Всё, что позволяет себе Арем – траурный плащ. Он сегодня теряет сестру. И на сегодня же назначено начало траура по ней. Но прежде – казнь.
                Подъезжает позорная телега. Вандея держит себя почти равнодушно. Морщится только от солнца, привыкнув уже к подземелью.
                И пока ее  заводят на эшафот, несут под руки по ступенькам, вспоминаются, безотчетно и бесконечно повторяются Арему слова  его почти уже убитой им же сестры:
                «Что определяет короля?»
 
 
 
 

 

1.3 "Бесприютная" (*) Октавия

Палач