Талыпову я обязан грибком. У него одного в нашей роте был грибок на ногах. И когда Талыпов дембельнулся, грибок перешел ко мне. На тапочках, наверное. Я ходил по росе по утрам. Трава у нас рядом с казармой была высокой и сочной. Мазался мазью, которую мне дали в санчасти. Особо ничего не помогало. Я был уже «дедушкой», и мне разрешили иногда ходить в кроссовках. Была одна пара в нашей роте. Это были настоящие кроссовки «Адидас». И я в них разгуливал на зависть всем солдатам нашего полка. Главное было, особо не светиться перед офицерами.
Я и за ворота полка в них выходил. Один раз патруль меня хотел остановить. «Товарищ солдат, подойдите!» Но не тут то было. Я развернулся, и только они меня и видели. Патрульные погнались, но куда им. За разведчиком, да еще в «Адидасе».
Так вот, про Талыпова. Он был на период старше меня. То есть на полгода раньше начал служить.
Талыпов никогда не обижал «молодых». Став «дедушкой» появлялась возможность заставлять других делать свою работу, безнаказанно раздавать подзатыльники. Талыпов этой привилегией не пользовался.
Он был лучшим механиком-водителем нашей роты. На БМП Талыпова лучше всех проводили стрельбы, он победил в соревнованиях других механиков-водителей нашего полка.
И наш командир роты послал ему на Родину, в Башкирию, благодарственное письмо.
Для солдата это было очень важно. Его родители получат подтверждение, что они правильно воспитали своего сына, что они могут гордиться им, показать письмо всем родственникам и знакомым.
Письма такие писались не часто. Кроме Талыпова за время моей службы никто из роты не был удостоен такой чести.
Талыпов должен был идти на дембель одним из первых. А я получил отпуск и уезжал немного раньше демобилизации наших дедушек. Я был рад, что мне не надо будет прощаться с Абсурдямовым и пожимать ему руку. А с Талыповым мы попрощались и пожелали друг другу всего-всего. Ему на гражданке, а мне в отпуске и в оставшейся службе.
Из отпуска я приехал в начале декабря. Зашел в «расположение», то есть в казарму. И увидел Талыпова!
Он сидел на табурете, о чем-то задумавшись.
- А ты почему не уехал?
Талыпов грустно улыбнулся.
А случилось вот что.
Талыпов вместе с другим «дедушкой» (который, естественно, теперь тоже не уехал домой), Буцаном, пытались украсть из нашего автопарка мотор, чтобы продать его полякам. Они думали поехать на дембель упакованными. В Польше можно было много чего купить, чего в Советском Союзе не было. Советский Союз развалился через два года, а схема обогащения двух наших «соротников» немного раньше.
Их увидел часовой с вышки и приказал стоять. С проинструктированным на выстрел часовым спорить они не стали. Убегать тоже. Им грозил дисбат. Но руководство полка решило не портить себе репутацию, и дело заводить не стали. Справились своими силами: посадили на губу, где было указание обходиться с ними как можно жестче. Домой они должны были поехать самой последней отправкой. Еще повезло, что домой. Да, домой…
Домой им были отправлены «плохие письма». С описанием преступлений и морального облика.
На следующий день Талыпова и Буцана отправили копать траншею. Меня с ними сопровождающим.
- Смотри, чтобы эти негодяи даже не отдыхали, - сказал ротный. – Пускай пашут, ублюдки.
Его злость не проходила. Видно ротному крепко за них попало.
Буцан покопал и сел покурить. Талыпов все кидал мерзлую землю.
- Садись, перекури, - сказал я.
- Да, не хочется.
И он, сосредоточившись на чем-то своем, продолжал работу.
Они уехали почти под Новый год. Мы попрощались еще раз.
Мой земляк, Сашка Головастый, служил в штабе писарем. Он сказал, что от родителей Талыпова пришел ответ. Они писали командиру полка, что не так давно получили благодарственное письмо за своего сына, а теперь узнают, что он стал вором, подлецом и бесчестным человеком. Неужели армия так калечит наших детей?
Помочь сайту
Поздравления
