"Зеленоглазое такси"... в Охотском море.

                                                  «Зеленоглазое такси»… в Охотском море. 

Немалую часть своей жизни вашему покорному слуге пришлось провести в море. Туда же отправился, в определённый момент своей «биографии», и его закадычный друган Лёха. Они вместе ловили краба, палтуса, сайру и много другой морской живности. Друзьям довелось встретить там немало интересных людей и услышать много захватывающих историй. На некоторых я уже останавливался, на других- только предстоит это сделать… 

Рыбацкий траулер, на самом малом ходу, потихоньку крался сквозь ледовые поля. До района промысла оставалось пройти ещё довольно приличное расстояние, а ледовая обстановка не позволяла повысить скорость хотя бы до средней .  

Сплошного ледового панциря ещё не было, но уже тут и там возникали в пределах видимости крупные льдины, а на те, что помельче никто и не обращал особого внимания. Лёд был уже практически везде…

Лёха едва ли не дремал в кресле вперёдсмотрящего. Судно шло на «автомате».Панорама вокруг не отличалась разнообразием: лёд и редкие «островки» воды между льдинами… 

Позади был «отходной» загул, также были прикончены все запасы спиртного, которые брались с собой- «для особого случая». Народ на судне находился в том, полудремотном, похмельном состоянии, когда делать резкие телодвижения было особенно тяжко.

Вахтенный штурман возился с картами, больше на мостике никого не было. Лёха, в очередной раз, взял бинокль и стал осматриваться вокруг… 

Двумя часами ранее, в этих самых координатах,  совершал переход , меняя район промысла, кильватерный строй РС- ов одного из рыболовецких колхозов. Они прошли, чётко соблюдая дистанцию, один за другим, как на параде. И всё бы у них вышло гладко и красиво, если бы не одно обстоятельство…  

На замыкающем красивый строй судне, как и в любой другой промысловый день, варил коллективу жрать  весёлый и много повидавший в своей жизни кандей. Назовём его условно- Петрович. В холодильнике у Петровича стояла ополовиненная с утра трёхлитровка  «кулаги», настроение у кандея было соответственное- боевое и задорное… Надо сказать, что бражка у Петровича до состояния самогонки доживала крайне редко, но это его ничуть не огорчало… 

Повару положено быть чистоплотным по определению , и Петрович полностью соответствовал этому высокому морскому званию. Поэтому, когда его взгляд уткнулся в полное помойное ведро, кандей  пробурчал: «Непорядок…». Он открыл холодильник, налил себе стакан любимого напитка- «на дорожку» и, в чём был, так и пошёл на палубу- вывалить ведро за борт. Надо отметить, что из одежды на нём были: растянутая на коленках, домашняя «трикоха», майка и сланцы. Дело минутное, зачем сильно наряжаться… 

Петрович подошёл к борту, приноровился к небольшой качке и, как ему казалось, ловко тряхнул ведром-  «под качок». Скажем прямо, что получилось у него не очень удачно! Кандей, не успев толком ничего понять, кувыркнулся через борт и, вместе со своим ведром, вывалился на большую льдину! Какое- то время ушло у него на то, чтобы подняться, оглядеться, принять устойчивое положение и сообразить- что же с ним произошло… 

«Отряд не заметил потери бойца»… Родной РС неумолимо удалялся от отставшего кандея. Петрович орал до хрипоты, материл всех сразу и каждого по отдельности, начиная с Кэпа- всё было тщетно... 

....Лёхин бинокль зафиксировал какое-то странное движение впереди, почти прямо по курсу… Когда ему удалось рассмотреть подробности этого движения, по спине у него пробежал неприятный холодок. 

«Вот и «белочка» подоспела!»-мелькнула запоздалым раскаянием за беспробудное пьянство, невесёлая мысль. Лёха знал, что подобное происходит у алкашей не в момент пьянки, а именно в такие как сейчас, моменты «отходняка»…   

Память тут же услужливо подбросила ему рассказ его берегового другана и собутыльника, с экзотической кликухой – «Ящер». Лёха помнил, как весело они ржали напару с Ящером, когда тот вспоминал про свою «белку»…

Ящера «вставило», когда он, выглянув с утра в окно, увидел висящего на ветке дерева, в петле, своего соседа Федула. Федул весело скалился ему из петли и просил опохмелиться. Ящер резко задёрнул шторы и отскочил от окна. На полу несметное полчище тараканов, дружно и слаженно выносило из комнаты его личные гантели. Такого беспредела он допустить уже не мог! И пока двуногий потомок древнейших рептилий геройски бился с бесчисленной ордой, отстаивая свою частную собственность, ему на подмогу, с другого конца города, на всех парах мчались здоровенные санитары из местного дурдома, вызванные перепуганной ящеровской роднёй… 

В «дурке» с Ящером особо не церемонились.И когда он попытался там «качнуть права», ему тупо вкололи «серки». Так, на языке наркоманов и буйных пациентов, назывался укол, после которого трудно даже моргать! Поэтому не стоит удивляться, что Ящер очень быстро там выздоровел… 

Все эти воспоминания вихрем пронеслись в Лёхиной непутёвой  голове. Он пару раз глубоко вдохнул- выдохнул и снова поднёс окуляры к глазам, в надежде на то, что сейчас уже ничего не увидит. «Видение» и не собиралось исчезать! Более того, оно приобрело вполне реальные очертания мужика бичеватого вида, в растянутом на коленях трико, майке и сланцах. Вдобавок ко всему, судя по выражению лица и жестикуляции, Лёхин «глюк» мерзко сквернословил, размахивая каким-то пустым и не очень опрятным сосудом… 

«Трындец, сейчас точно в «дурку» сдадут!»- тоскливо подумал Лёха. Но делать было нечего, надо было докладывать штурману о своих «видениях». Немного ещё поколебавшись, он подозвал старпома:

-Василич, глянь…Что-то непонятное у нас прямо по курсу…

-Лёха, что там может быть непонятного? Мираж что ли?-со смешком отозвался Старпом.

-Ага…В натуре- мираж,-  как-то обречённо произнёс Лёха.

-А ну, дай посмотрю- что там тебя так смущает?.....Твою мать, это что за херня?!!!- взревел «Чиф».

Лёха облегчённо вздохнул…

-Василич, ты тоже его видишь?- уже другим тоном, почти радостно спросил Лёха. 

- Да ни хера себе!!! Такого придурка трудно не увидеть!- уже смеясь, ответил Старпом…

Как вы наверно уже догадались, на льдине ,посреди Охотского моря, «куковал» Петрович со своим помойным ведром.  Неунывающий не при каких обстоятельствах  кандей, увидев, что проходящий траулер развернулся в его сторону и спешит к нему, приосанился, поставил ведро и поднял руку так, как это делают припозднившиеся городские гуляки, когда ловят такси. 

-Лёха, смотри ,этот «артист» ещё и «голосует»!- восторженно заорал «Чиф» на мостике, - Ну- красавец! 

Конечно же, на судне сыграли «Человек за бортом»,  скинули шторм- трап и подняли Петровича наверх….Братва отпоила кандея горячим чаем и ещё чем покрепче. Кэп ехидно поинтересовался по «связи» у «колхозников»- все ли члены экипажа у него на борту…Всё, что полагается делать в таких случаях, было сделано… 

Работа в море- это всегда тяжело и, порой, опасно. Те люди, которые там работали, не дадут мне сейчас соврать…

Однако сейчас, когда для автора этих строк, все морские приключения уже давно позади, почему-то вспоминается самое доброе и весёлое, а негатив отходит куда-то на пятый план. Скорее всего, это и есть защитная реакция организма и свойство человеческого мозга- откладывать в первую очередь- позитив, а потом уже- всё остальное…

И это правильно. Так и должно быть!...