ЮНЫЙ ГИНЕКОЛОГ

  Петя Малкин, студент пищевого колледжа, после четырёх пар преподавательского беспредела понуро плёлся домой. Рациональнее было бы покрыть расстояние за десять минут на автобусе, но студент хотел обдумать план действий на завтрашний день, умело выстроив защиту от предков. А сегодня была пятница, конец недели, а по субботам студенты не учились.
« Поедут завтра предки на дачу или нет?» - постоянно вертелось в голове студента, «И если поедут, - как откосить?»
Поездка в глушь не обещала Пете чего-то яркого и полезного. Конечно, для кого-то это грибы, рыбалка, пикник в лесу, хвойный воздух, весёлая молодёжная вечеринка с песнями и танцами, а для кого-то - вилы, грабли, лом и тачка с лопатой. Петины родственники входили во вторую группу дачных счастливчиков. Погода, как назло, стояла отличная, дачная. "Что же придумать?" - кусал губы студент.
Интернет помог ушлому студенту получить информацию о «дежурных» болезнях, их симптомах и, естественно, лечении. После пищевого отравления, например, можно просто было выпить два литра воды, а в ответственный момент, симулируя данное недомогание, закрыться в ванной, засунуть два пальца в рот, - и вот вам необходимые для родителей звуки для дачной амнистии.
Требовалось обхитрить папу. Он был старшим, и его слово было законом в средней по европейским меркам семье. Малкин старший работал машинистом катка на укладке асфальта и мог наехать на кого угодно. Однако объёмный папа не тянул на мозг семейной ячейки, поэтому обычная реплика "давай, давай" моментально пресекались мамиными рассудительными вливаниями в папины асфальтные мозги.
Довольно скоро Петя стал своеобразным участковым терапевтом в группе, инструктируя студентов, как правильно откосить от лекций, практики, физкультуры и ещё кое от чего. Поэтому ко второму курсу он заслуженно получил кличку Доктор.
А вот настоящим врачом в семье была мама, и работала она врачом-гинекологом. Петя мечтал продолжить дело матери, но на прямой вопрос родительницы "Кем ты хочешь стать?"ответить честно постеснялся, боясь дальнейших целенаправленных вопросов. Тем не менее, в день X мать смотрела сыну в глаза, терпеливо дожидаясь ответа. Ах, если бы она могла прочесть его мысли, то прочла бы: "Давай, я надену белый халат, и мы посмотрим, что там делается в креслах женской консультации". Однако после минуты тягостного молчания раздались судьбоносные слова: "Пойдёшь пирожки печь. С капустой. Мне нравится твоя кухня". Да, действительно, Петя некоторое время ходил в кулинарный кружок при школе. Эх, разве не догадывалась мама, что в кружке было много девчонок, и только они на самом деле интересовали мальчика.
Школьные годы пролетели быстро, как говорится, от каникул до каникул. Все одиннадцать классов Петя просидел за последней партой с "хорошисткой" Катей Буйкиной. Кличку ей, конечно, дали другую, созвучную с фамилией, но он был рад, что они сидели именно на последней парте. Никто сзади не мог посмеяться над тем, куда Петя Малкин заглядывал. А заглядывал он в блузки, платья, кофточки, интересуясь, как происходит рост девичьих прелестей. А Катины прелести росли, как грибы после дождя. Конечно, Петя был не из пугливых, и постоянно набивался в ухажёры, но предмет его сексуальных желаний был примером для класса, и, казалось, кроме учёбы для неё ничего не существовало.
А существовать было чему. Например, Малкину-младшему на уроках военной подготовки так понравилось название "затвор", что он сразу дал своему младшему другу такое же имя. Затвор Малкина был часто на взводе, и требовал периодического передёргивания. Папы-мамы находились всегда в вечном поиске скрытых талантов у своих отпрысков и поэтому отправляли их в разные кружки: кружок юного натуралиста, культуриста(бодибилдинга), шахматиста. А несколько учеников из Петиного класса собирались в квартире Лёни Рыкина по кличке Композитор и занимались не чем иным, как мастурбацией. Члены клуба юного онаниста садились на деревянные табуреты в квартире старшего Рыкина-плотника и начинали работу кружка. Лёня учился в музыкальной школе по классу скрипки и в положенное время ставил диск с записью музыки Антонио Вивальди.
Над Петиной фамилией смеялись, прозвав Малым, что недвусмысленно намекало на размеры достоинства юноши. Чтобы доказать обратное, пришлось вступить в клуб и исправно посещать его два раза в неделю – по вторникам и четвергам. Дома, когда приходили гости, мама включала песню Никитиных "Под музыку Вивальди". Петя под любым предлогам выходил из дома - его просто тошнило. Он даже несколько раз выкидывал диск в мусоропровод, жёг его, кидал с балкона, но клятый «Вивальди» оживал вновь, как восставший из ада, напоминая Петру о школьных днях.
Малкину нравился урок русской литературы, а если точнее - учительница Светлана Аркадьевна Нянькина. Зачастую она ставила "двойки" за невыученные стихотворения, а нравилась Пете из-за её "доброй", напоминающей виолончель, фигуры и двух увесистых килограммовых батонов. "Рубенс", - говорил о таких женщинах Малкин-старший. Нянькина рассказывала ученикам о литературных классиках, а Петя представлял её в костюме Евы. В начале стихотворных строф Светлана Аркадьевна поднимала руки, а в конце, приглушая голос, опускала - батоны аппетитно покачивались, заставляя озабоченного ученика облизываться. Так и хотелось сказать ей: "Светлана Аркадьевна, можно во время чтения я понянчусь с вашими батонами".
А ещё у них в классе учился мальчик Вова Дубина по кличке Профессор. Стал ли он профессором после окончания школы, Петя не знал, но никто не сомневался, что Дубина обязательно построит карьеру учёного. Профессор не был членом клуба юных онанистов, но о существовании подпольной организации знал. Два раза в год в спортзале проводили медкомиссию - сначала осматривали девочек, потом мальчиков. Профессор знал об этом и накануне, в подсобке под лестницей, просверлил небольшой глазок в тонкой перегородке. Как интересно было наблюдать со стороны за очередью к заветному глазку. Чтобы не было давки, крика, драки, Профессор принёс секундомер, и каждый зритель мог целых десять секунд видеть то, о чём мечтал на длинных тоскливых школьных уроках. Также он внедрил новые технологии в виде старого пылесоса в монотонную работу кружка. Каждый мог всунуть в трубу свой «стручок» и нажать кнопку пуска. Мощность отсоса клиент мог регулировать сам специальным рычагом на корпусе аппарата. "Онанотехнология", - любил говорить Профессор.
На одной из школьных экскурсий дамскому воздыхателю понравилась пищевкусовая фабрика. Нет, не подумаете о бедном Пете совсем плохо, - он не был обжорой и сладкоежкой. В то время как в цехе ученики и ученицы налетали на сладости, Малкин любовался молодыми работницами на конвейере. Двое из них стояли к Пете спиной - через прозрачные халатики просвечивались трусики, а работницы, словно подыгрывая единственному зрителю, постоянно наклонялись под монотонное пение завёрточного станка.
Очень хорошо Петя запомнил свой первый урок реального секса. После выпускного вечера несколько ребят решили продолжить вечер на речном берегу. Девчонка согласилась поехать только одна - Вика Рыбкина. Кличку ей дали "Камбала" из-за её совершенно плоского тела. Камбала сделала два аборта, все знали об этом и поэтому не удивились, когда она согласилась составить компанию молодым-неопытным. Всё было очень просто: ребята, кто ещё держался на ногах, садился в машину, где возлежала секс гуру. Вика лежала на заднем сиденье, было темно, и Петя наощупь искал в машине то, зачем долго стоял в очереди.
- Это я, Петя Малкин, - сильно волнуясь, выдавил из себя дебютант, надеясь, что Камбала отзовётся и поможет ему стать мужчиной.
- Понятно, что не Антонио Бандерас,- раздался женский голос в ответ, - давай быстрей!
Вот этого-то будущий студент пищевого колледжа Малкин и не ожидал услышать. Затвор, который так терпеливо ждал своего часа, вмиг сдал свои позиции. Он наощупь нашёл женские ноги, которые уже были подняты и согнуты в коленях. Да, надо было срочно становиться мужчиной, но как это сделать, бедняга не знал. Петя нащупал что-то мохнатое и очень мокрое. Он елозил по этой жидкой растительности, но «дохлик» никак не подавал признаков жизни. Выручила учительница - она чувствовала, что процесс затянется, а спиртное для дозаправки подходило к концу. Надо было что-то срочно предпринимать. И она предприняла – «дохлик» почувствовал тепло и невероятное блаженство – к делу подключился язык Камбалы. Находясь в надёжном укрытии, воин Петра подлечился, окреп и поднялся с колен. Когда одноклассница почувствовала боевую готовность партнёра, сразу отрезала:
- Ну, что, боец Малкин, в бой!
Боец погрузился в тёплую лужу с головой, вынырнул из неё и заплакал от удовольствия, добавив слёз в её дырявую стену плача.
Выйдя из машины, новоиспечённый мужчина почувствовал сильное жжение. Было такое ощущение, что боец нырял не в пещеру противника, а в яму с крапивой. Зуд с каждой минутой усиливался, и он не знал, куда деться и что делать. Даже десять секунд нельзя было передохнуть, чтобы не почесать шляпку мухомора. Ночь прошла в страшных муках - руку, как говорится, всегда надо было держать на "пульсе". Высунув молодца из трусов, молодой эротоман просунул руку в карман брюк, схватил шляпу своего младшего брата двумя пальцами и, постоянно теребя её, двинулся на поиски спасителя-целителя.
Об официальном приёме к венерологу не могло быть и речи, а на частника требовались деньги. Заложив в ломбард подаренные родителями часы, горе Казанова явился по нужному адресу. Дверная табличка "Мозок И Я" золотыми буквами информировала посетителя о необходимости вышеназванной процедуры. Когда он поднимался по ступеням в кабинет специалиста, ему встретились приятели по коллективному сексу - Толик Столбняк и Аркаша Заливайка. Они даже не поздоровались, как будто никогда не были знакомы. И правильно - для Пети эта встреча была не из разряда радостных - все обо всём знали, но не хотели это обсуждать - каждый искал доступные пути исцеления.
Конечно, урок пошёл великому Казанове-Малкину на пользу, но всё равно, словосочетание "женский род" стал понимать по-своему. Петю мама почти на аркане притащила сдавать документы в пищевой колледж, но когда будущий студент увидел в приёмной табун девчонок, даже забыл, каким наукам здесь обучают, и растаял, как апрельский снег. А когда в коридоре колледжа встретил Катю Буйкину, готов был носить мать на руках.
К концу первого курса Петя имел довольно высокий рейтинг среди студенток колледжа. К нему даже выстроилась своеобразная очередь. Девушки успокаивали друг друга: « Потерпи, вот скоро Малкин освободится».
А Петя тем временем ждал выходных, когда предки свалят на дачу и освободят квартирку для очередной жертвы.
На эти выходные выбор пал на девушку Лизу. Она завоевала сердце Малкина своей утиной походкой. Во время ходьбы её попка аппетитно оттопыривалась, как будто была пристёгнута к туловищу. Это сильно возбуждало похотливого студента, и даже получила кличку Сфинктер.
Теперь встреча с Лизой Сфинктер напрямую зависела от боевой смекалки сексуального бойца Пети Малкина. Да, Буйкиной он давно отомстил за невнимание в школе, но особого удовлетворения не чувствовал, приглашая её в гости каждые выходные. Она прекрасно знала, где он живёт, но каждый раз только уклончиво улыбалась бывшему однокласснику. Да, она была его далёкой, сладкой мечтой. Не раз, потея над своей очередной жертвой, студенческий «лекарь» представлял Катю и сразу разряжался.
Тем временем молодой жиголо зашёл подъезд, ломая голову над очередной задачей.
« Завтра суббота,- думал великий изобретатель, - и синоптики обещают хорошую погоду. Значит завтра, в семь утра, предки поедут на дачу, а Лиза должна прийти к восьми».
Дверь открыла мать.
- Привет, как учёба? Завтра на дачу, работы по уши, надо всё успеть сделать за два дня. Машина барахлит, отец в гараже.
« Грёбаная машина, - подумал Малкин, - неужели она не заведётся?»
- Тогда не поедем, - словно поймав мысль сына на лету, бросила мать.
Поздно вечером, когда Малкин-младший уже лежал в постели, раздался голос машиниста катка:
- Вроде починил. Аккумулятор на подзарядку поставил.
Через несколько секунд отец зашёл к сыну:
- Петюня, не сиди у компьютера допоздна, ложись спать, завтра подъём в шесть утра, на даче куча работы.
Малкин-младший прикинулся спящим, представляя попку Лизы Сфинктер. Болт принял стойку "смирно", хозяин погладил подчинённого:
- Затвор, потерпи до завтра, награжу.
- А если обманешь?
- Нет, всё по-честному, - отрубил хозяин и двинулся к тайнику с медикаментами.
Будильник прозвенел ровно в пять утра - у студента был в запасе всего час. Он судорожно перебирал таблетки, порошки, однако ничего нового не находилось.
- Это было, было, это тоже было, это беспонтовое средство, - рассуждал Малкин. - Можно принять слабительное, но какой я тогда наездник?
Напрасные поиски убили полчаса, скоро встанет отец и тогда "Здравствуй, дача и прощай Лизонька Сфинктер!», а этого Малкин не мог допустить.
Вдруг симулянта осенило:
- Ну, как же, разве не мог я раньше додуматься до этого?
Студент прошёл на цыпочках в ванную, набрал два литра воды в банку и закрылся в туалете, с надеждой рассматривая клизму, лежащую на полочке под стеклом. Он аккуратно достал её и нежно погладил.
- Ну, что, миленькая, поможешь дяде Пете?
Четвёртую трёхсотграммовку он уже еле дожимал. Вот и толчок!
- Пррррр, фррррррр, - прорычал объект Петиных мучений.
Раздался тяжёлый стук в двери туалета - это был кулак отца.
- Ты там долго?
В ответ:
- Прррррр.
- Ты не заболел случайно? – повторил отцовский голос.
« Значит, поверил, нужно дожимать». - Проклятый арбуз, в колледже накормили, всё экономят.
- Мать, иди, сын отравился!
Держась за живот, Малкин выплыл в коридор:
- Не повезло, а я так мечтал съездить на дачу!
- Спасибо, ты гений, - пропищал Затвор, укладываясь вместе с хозяином в кровать.
Голоса недовольных родителей доносились из кухни:
- Ну, что ж, пусть лечится, - сказала мать, - Придётся тебе тогда одному оттягиваться за двоих.

В семь утра Петя тихонько вышел на балкон, с которого открывался вид на потрёпанный семейный "Москвич". Помойка на колёсах не заводилась, а стрелка часов неумолимо приближалась к назначенному времени. Петя подумал о Лизе и выпустил Затвор глотнуть свежего воздуха.
- Ну что, шеф, как договорились?
Хозяин обиделся за такую наглость и засунул его назад, но Затвор заупрямился, добиваясь положительного ответа. А на улице, между тем, совершался реальный половой акт железного коня с человеком.
- Ца, ца, ца, ца, - огрызался стартер на попытки Малкина-старшего договориться с ним.
В ответ раздавалась нецензурная брань – владелец «Москвича» не знал машинного языка, а стартер, может, хотел просто поболтать по душам.
Сердобольные соседи взялись помочь Малкиным завести рухлядь с толкача, Малкин-младший вместе с Затвором наблюдали эту картину, мысленно помогали им:
- Ну, давай, давай, заводись!
А в это время на дорожке появилась Лиза в коротенькой жёлтой юбчонке. Да, это была она! Сколько раз они с Затвором мечтали о мохнатых дебрях и её крутых дюнах. Мечта тем временем подходила к дому. Публика прокатила кучу металла вокруг дома несколько раз, оставив на исходном месте.
- Это дом номер пятнадцать? - спросила Лиза у Малкина-старшего.
- Да, да, так и есть, - вежливо ответил папа.
Лиза зашла в подъезд.
- Значит, через минуту она позвонит в дверь, - промычал великий симулятор.
- Позвонит! Позвонит! - радостно повторил Затвор.
Студент, между тем, продолжал наблюдать за сценой совокупления металла и человеческого материала. Папа залез в капот почти целиком, оставив одни ботинки на поверхности.
- Валя, - громко сказал он маме, - я забыл дома свечной ключ - он на подоконнике в кухне, принеси, пожалуйста!
Да, этот возглас целиком вдавил Петю в асфальт. Встреча мамы и Лизы ничего хорошего принести не могла - такая накладка никак не входила в планы Казановы и вот, в этот момент, когда папа в сотый раз сел за руль и повернул ключ в замке зажигания, железный монстр завёлся, издавая странные звуки. Зато эти звуки пронеслись мелодией флейты для молодого человека, стоящего на балконе. Мысленно Затвор уже кочегарил топку Лизы Сфинктер с характерным почавкиванием.
Мама вернулась, села в помойку и горе-дачники поехали доживать свой век на свежий воздух. Несколько «толкачей» уныло смотрели им вслед.
- Дача! Дача! Удача! Удача! - радовались Петя и Затвор.
Когда раздался звонок, они были уже у двери. Петя посмотрел в глазок.
- Да, - пробубнил студент,- накрашена, значит, готовилась.
А Затвор тем временем вылез из семейных трусов, во все «глаза» рассматривал потенциальную жертву:
- А почему юбка? Ведь должен же быть сфинктер.
Петя впустил Лизу. Осмотрев голый торс и блатной трусняк хзяина, она выдохнула:
- А что, сразу в койку? Мы разве не выпьем для храбрости?
Петя провёл подругу в гостиную, дрожащими руками засунул в дисковод плейера первый попавшийся диск и пошёл тормошить мамины коньячно-винные презенты благодарных женщин. Да, Малкин не пил и гордился этим. "Рождённый пить долбить не может", - часто говаривал студент среди однокурсников. Всецело доверяя отпрыску, семейную алкогольную сокровищницу никогда не запирали на ключ.
Петя накинул халат на голое тело и подошёл к винному шкафу с зеркалом:
- Я хочу немного проветриться, - начал диалог Затвор.
- Валяй, - ответил хозяин, раздвигая полы халата.
Теперь друзья смотрели на себя в зеркало. Это было очень трогательно. Затвор приветствовал хозяина, помахивая красной шляпой мушкетёра.
- Пока, пока, покачивая шляпами на счастье, - напевал Малкин себе под нос, открывая заветный ларчик врача-гинеколога. В спиртном он не разбирался, поэтому взял ёмкую бутылку красного вина и коробку конфет с ярко-красными тюльпанами. Всё это водрузилось на большой металлический поднос, дабы добавить юному мачо шарма и респектабильности.
- Может, сначала я пообщаюсь, а потом ты, - лукаво спросил Затвор.
- Нет, сначала надо договориться верхам, а потом уже низам.
Сказав это, Петя ворвался в гостиную, где тосковала Лизонька. Первый попавший диск оказался Штирлицем. Студент замер в изумлении.
« Откуда в нашей квартире этот антиквар, да ещё на ди-ви-ди?»
В твоей квартире я никогда не была. Давай выпьем за знакомство.
- Вот видишь, - запел Затвор, - за знакомство - а знакомство должно быть близким - я говорил тебе, а ты не послушался.
- Конечно, - ответил юноша и с видом старого дигустатора и открыл бутылку штопором - хрустальные фужеры уже дожидались голубков, и когда вино было разлито, фея воскликнула:
- Первый фужер до дна!
Вино оказалось на редкость крепким, и когда Малкин поставил пустой фужер на место, нечаянно толкнул бутылку локтем. Бутылка не удержалась и с грохотом завалилась на бок. Красное ароматное вино хлестало на ноги и юбку Лизоньки:
- Надо срочно юбку замочить.
- Иди, мочи, - грустно пробурчал студент.
Девушка зашла в ванную и сняла юбку. На умывальнике не было вентилей - они давно потерялись, и воду надо было включать строго плоскогубцами, которые лежали на стеклянной полке рядом с зубными щётками. Стоит сказать несколько слов об устройстве ванной комнаты в квартире Малкиных. Папик нуждался в мытье ног перед сном, в противном случае квартиру потребовалось бы комплектовать противогазами. Так вот, Малкин-старший имел большой живот, который более точно можно было назвать пузырём. Из-за этого органа Малкин-старший даже при всём своём желании не мог залезть в ванну. На семейном совете большинством голосов было решено опустить умывальник до уровня папиного достоинства. Рабочие установили металлический каркас под умывальником и подсоединили к нему трубы. Папа оценил новацию, но зато другим членам семьи приходилось кланяться умывальнику в «ноги», находясь в неудобной позе.
Мы слишком увлеклись рассказом о Малкине-старшем и поэтому совсем забыли про Лизоньку. А она изо всех сил пыталась открыть воду в «голом» смесителе:
- Петя, я не могу открыть воду, - пропела гостья, забыв, что только одна десятая её низа прикрыта полоской белых стрингов.
- Ну, с богом, - прошептал Затвор.
В приоткрытую дверь ванной можно было любоваться этой прекрасной пухленькой попкой с кусочком белой материи. Когда Петя зашёл помочь одногрупнице, Затвор высунулся из халата, помахивая шляпкой:
Студент привычным за многие годы движением открыл оба вентиля. Юбка сразу намокла, Лиза стала усиленно тереть её щёткой. Ритмичные движения рук двигались симметрично с двумя аппетитным половинкам Лизиной попки, приглашая к действию. Петя уже не принадлежал самому себе. Он тихо и аккуратно стянул последнее препятствие на пути перехода от желаемого к реальному. А Лизонька продолжала тереть свою юбку. Когда последнее препятствие слетело на пол, Петя посмотрел в большое зеркало, висящее перед умывальником. Его повесили для того, чтобы папа мог иногда вспоминать, что он мужик. Халат упал на пол, обнажив всё великолепие и красоту господина Затвора.
- Я полез, - прошептал Затвор, - а ты подстрахуй, если что.
« Подстрахуй братуху, подстрахуй».
- Ладно, лезь, спелеолог хренов, будешь задыхаться, дай знать, я сразу вытащу тебя.
- До встречи на большой земле! – благодарно ответил Затвор, ткнулся пару раз, как слепой котёнок в сиську, и медленно залез внутрь Лизы. Поза была хороша, так что Петя благодарил папу за удобную конструкцию умывальника. А Затвор в это время уже потел, урча от удовольствия.
- Эй, ты, диггер, прочисти всё как следует. Я не должен краснеть за тебя.
Студент мог наблюдать два вида: один в зеркало, другой в реальности. Он старался, меняя темп, а Лиза встречала гостя и покачивалась в такт его стараниям. В процессе юный эротоман снял с девушки оставшееся нижнее бельё. Он всегда недоумевал о целесообразности бюстгальтера. Куда более эротично и удобно было бы ходить без него, особенно летом. Покупать, стирать, надевать, снимать, - напрасная трата времени. Петя надеялся, что в недалёком будущем так и будет.
А пока он наслаждался грудью Лизоньки Сфинктер. Он наклонился и нежно сжал два упругих мешочка руками.
- Я заплачу от счастья, - простонал Затвор.
- Не надо слёз, - хозяин медленно вывел гостя на поверхность:
- Как там, интересно?
- Без фонарика ничего не видно.

Малкина разбудил шум воды из незакрытого крана и холод с балкона. Открыла глаза и Лиза:
- Петь, посмотри, как там моя юбка на балконе.
Он вышел на балкон, мельком глянул на улицу и выпучил глаза от удивления - к дому грациозной походкой плыла ни кто иная, как сама Катя Буйкина. Счастливчик хотел было скрыться за толстыми стенами дома, но она заметила одноклассника, помахав рукой.
- У меня нет сил, - запищал Затвор.
А время оставалось мало, надежда, что Катя шла ни к нему, была ничтожна мала. Лизонька после ратных трудов развалилась в кресле, выставив лохматку напоказ. Ди-ви-ди крутило "Штирлица".
- А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, - сказал Броневой и косо посмотрел на Лизу.
Звонок в дверь раздался резко и неожиданно, как приговор судьи узнику, томившемуся долгое время в камере смертников. Да, он был замечен на балконе зоркой Буйкиной, и дверь надо было открывать обязательно, иначе...Малкин знал, что для него будет означать русское слово "иначе". Для уверенности Петя посмотрел в глазок, ведь надежда умирает последней. Да, да, это была его Буйкина. Решение пришло быстро и неожиданно. Часто дыша, он выкатил глаза и подбежал к Лизоньке:
- Мамка возвратилась, а отец, наверное, машину в гараж ставит, давай на балкон.
В течение десяти секунд Лиза, халат, и все другие вещи пулей полетели на балкон, фужеры и пустая бутылка - под кресло. Петя зашторил окно и громче включил телевизор. Профессор Плейшнер смотрел на окно явочной квартиры. Уф! Всё! Теперь смело можно было открывать дверь.
- Привет! - пропела Катя, - Ты что, так долго не открывал? Я же видела тебя на балконе.
Катя была в чёрных обтягивающих бёдра джинсах и такого же цвета корсете. На груди красовался золотистый медальон на тонкой цепочке. Всю прелесть женского туалета завершала красиво убранная копна красивых каштановых волос и золотые серьги-висюльки.
- Не убрано было, - оправдался кавалер.
- Неплохо, неплохо, - похвалил Затвор.
Чтобы завоевать сердце Катерины, надо было хорошо потрудиться. Вход пошёл весь словарный запас и курс школьной программы. Петя знал, что главный козырь его в рукаве, то есть, в винном шкафчике. Когда юный соблазнитель совсем выдохся, пришлось выкладывать на стол козырную карту - бутылку импортного креплёного вина.
Вскоре бутылка опустела наполовину, и можно было приступать к неофициальной части заседания. Петя переживал о Лизе, поэтому уволок Катеньку в свою спальню. Они даже и не заметили, как разделись догола. Да, Катя вполне созрела для дела: грудь её налилась раскалённым свинцом. Петя лежал на ней, а она, расставив свои пухленькие ножки, ждала гостя. А гость уже ничего не хотел - он растратил свой запас и, как Петя не тёр его о Катину густую лохматку, ничего не получалось.
- Ну, давай же, это Катя, моя мечта, не дай мне опозориться.
Ещё не давало покоя чувство вины перед Лизонькой, мёрзнущей на балконе.
«Как она там, не холодно ли ей? А может ей надо по нужде?» А она, молчала, как пациент перед операцией, ожидая Петиного мясного укола. Юный эротоман пустил мизинец на разведку:
« Пробка, а штопор вышел из строя - овощем не распечатать бутылку» - подумал Малкин.
Да, в данное время им можно было использовать, как поливочный шланг - пузырь вздулся, и он мечтал совсем о другом помещении в квартире.
- Обожди, я сейчас, - не выдержал студент.
Когда наступило облегчение, и вино нашло своё последнее пристанище в голубом унитазе, пришло время проверить Лизу.
- Как ты там, не замёрзла? - выпалил Пётр, - посиди ещё чуть-чуть, скоро мать пойдёт в магазин, и я выпущу тебя.
- Ладно, - согласилась Катя, - я хочу есть.
Как назло, в холодильнике были одни полуфабрикаты. Он виновато выложил всё съестное на стол, а Катя надела Петин спортивный костюм, наблюдала за ним в дверном проёме. Вино, на редкость, оказалось очень вкусным, и она попросила ещё немного.
- Ладно, давай я приготовлю что-нибудь.
Буйкина быстро почистила овощи в мойке, надеясь их потом выкинуть в помойное ведро. Она повернула вентиль кухонного смесителя, но воды не было.
- Это ненадолго, скоро дадут, - заверил хозяин.
- А ванной есть вода?
- Есть немного в запасе.
- Тогда, ты жди воду на кухне, а я всполоснусь. Малкина не удивила деловитость Буйкиной - она и в школе была такая. Когда же дверь ванной закрылась, и послышался журчащий звук воды, Малкин решил действовать. Лизонька была готова к десантированию на большую землю.
- Мама купается, тихонько выходи, - тихонько прошептал Петя.
Лиза чмокнула любовника в щёчку и была такова.
- Фу! Слава богу! - выдохнул студент и маханул ещё фужер вина за удачу.
Так как Малкин-младший не умел пить, окосел и завалился спать в своей комнате.
- Откуда дровишки?! - воскликнула Катя, напрасно стараясь разбудить одногрупника.
Решение созрело быстро, за пять минут. Ровно столько времени ей было нужно, чтобы одеться, хлопнуть дверью и убраться восвояси.
Дальнейшие события произошли быстро и стремительно: ночью включили воду, и мойка быстро наполнилась. А так как Буйкина не закрыла кран, очистки от овощей заблокировали слив. Всё было просто и фиолетово для мертвецки пьяного Пети.
А непросто было понять это соседке Марине, живущей этажом ниже. Марина, женщина бальзаковского возраста, молодилась и разводила французских бульдогов. Петя часто наблюдал за прогулками с балкона и любовался соседкой. На ней всегда был красивый спортивный костюм и кроссовки. Она так чётко давала команды собакам, так бегала за ними и была так прекрасна в своём лёгком грациозном беге. Затвор же назвал её Собачницей, и хозяину пришлось смириться с этим.
Итак, Собачница проснулась среди ночи. Собаки забрались на стол и заскулили. Она включила свет и обомлела от увиденного: кровать её напоминала остров, а питомцы забрались на стол, словно зайцы Деда Мазая. Хорошо, что Марина жила на первом этаже и вода стекала в подвал. Когда в темноте раздался стук в двери, юный Казанова даже не понял, что произошло. Но когда стук повторился всеми четырьмя конечностями человеческого тела, нужно было что-то предпринимать. Он выплыл в коридор, щёлкнул выключателем и.. Да, картина была не из лучших: на кухне хлестала вода, и виновник потопа, словно рыбак, шлёпал по воде босыми ногами. Грозный стук не унимался, и Петя, забыв, что голышом, открыл дверь. Собачница не была замужем, поэтому потоп и злость быстро уступили место другим чувствам.

Как вытирали, выжимали, бегали с тазами в обеих квартирах, Петя не помнил. Сильно болела голова, и виновник в качестве компенсации предложил бутылку коньячка. Собачница с радостью приняла предложение гостеприимного соседа, а через десять минут они перекочевали на кровать Собачницы. Светало. Затвор, немного отдохнув за ночь, прошептал:
- Ну, что, дружище, я за работу.
- А у меня сюрприз для тебя, - воскликнула собачница,- закрой глаза.
Раздев соседа, она превратила Затвор в скакуна:
« Кого же она разводит: собак или коней?» - подумал Малкин.
Петя съехал к стене, ударяясь об неё каждый раз. Кусок мокрых обоев оторвался со стены и закрыл лицо.
« Интересно, почему возраст называется "бальзаковский? Говорят, Оноре где бальзам – хороший писатель. Надо посмотреть в инете, написать ему электронку и обязательно прочесть парочку сочинений.
- Да, да, он хороший писатель - давай почитаем, - пропел Затвор.
- Почитаем, почитаем, - сдерживая напор Собачницы, согласился Малкин.
Пролетели выходные. В воскресенье вечером, обнявшись, они курили на балконе. Кто-то ругался, кто-то жаловался о завышенных тарифах на коммуналку, кто-то играл в домино. Погода стояла хорошая, было тихо. И вдруг эту божественную тишину прервал режущий ухо звук. Из-за угла появился ненавистный родительский оранжевый "Москвич". Весь хмель и блаженство вышли за десять секунд. Дома, наверху, были мокрые ковры, бардак на кухне, пустые бутылки и ещё много другого. Петя прекрасно знал, что за минуту не успеет подняться в квартиру и основательно подготовиться к встрече. Не успеет, поэтому преспокойно стоял и смотрел на машиниста катка и врача-гинеколога. Его мысль долетела до опытной соседки. Она тихо взяла его за руку и проводила в свою будку. На полу случались собаки. Самец старался из кожи вон, вывалив язык наружу и брызгая слюной. Собачница приняла позу, подобно собачьей, выставив прелести наружу.
Глубоко за полночь в квартиру собачницы Марины постучали. Свора французских бульдогов ответила на стук звонким, раскатистым лаем.
- Откройте, полиция!
Босыми ногами женщина подошла к двери и посмотрела в глазок, который снаружи почему-то был закрыт пальцем.
- Убери палец с глазка, - сурово прорычала Собачница.
- Зачем?
- Хочу убедиться, милиция это или нет.
- Я же сказал, что полиция.
- Тогда я - депутат.
- На самом деле?
- Вы же сказали, что вы полицай, а я сказала, что депутат. У меня, кстати, неприкосновенность.
- Я не претендую на вашу неприкосновенность.
- А на что же вы ещё претендуете в три часа ночи?
- Нам сообщили, что у вас нашёл приют студент пищевого колледжа Малкин Пётр, он же ваш сосед сверху.
- Передайте данные человека, сообщившего такую информацию.
- Какие данные?
- ФИО, вес, рост, развёрнутую биографию, фото из семейных альбомов, размер обуви.
- Я не могу предоставить вам подобную информацию.
- Тогда вы не полицай, а бандит.
- Кто вам такое сказал?
- Я не могу представить вам подобную информацию. Чем вы докажете, что являетесь полиционером?
- Посмотрите в окно - там машина с нашей символикой и сиреной.
- У нас полдвора машин с такой символикой и сиренами. Удостоверение есть?
- Конечно, посмотрите его.
- Просуньте документ в щель под дверью.
Петя на цыпочках подошёл к двери.
- Что там происходит?
- По твою душу.
- Ты уверена?
- Так же, как моя фамилия не Малкин.
На полу, возле двери появилось удостоверение. Собачница подняла его и посмотрела на фотографию.
- Полиционер!
- Слушаю.
- Сделай шаг назад и замри перед глазком.
Марина осмотрела внимательно площадку – рядом с сержантом стояли родители Малкина. Она жестом пригласила своего молодого любовника заглянуть в глазок.
- Петя, нас, возможно, будут бить, - в испуге прошептал Затвор.
- Марина, не открывай.
- Полицай! - прокричала Собачница, - у меня есть важная информация, но раскрыть её, так же, как и дверь, я не могу.
- Почему?
- Потому, что на фотографии не вы.
- А кто же?
- Ваш сообщник-бандит.
- Как вы узнали?
- Очень просто - фотография с усами, а изображение в глазке - без. И ещё: в документе фамилия Зябликов, а с зябликом вы и рядом не лежали. Вы - серый волк!
- Усы я недавно сбрил, а фамилия..это жены.
- Давайте я просуну под дверь усы, а вы их приложите. Понятно, Зябликов?
- Ладно, давайте..
Пока собачница пошла за усами, Петя ещё разок посмотрел на ночных пришельцев. У отца с собой был не только грозный вид, ни и офицерский кожаный ремень. Марина принесла небольшой мешочек и вывалила его содержимое на пол. Среди разных безделушек и нехитрого женского скарба лежали белые усы деда Мороза.
- Марин, ты с ума сошла!
- А выхода нет. Полиционер, принимай усы!
Белые шикарные усы с трудом пролезли в узкую щель.
- Так это усы деда Мороза, а на фотке - чёрные! - крикнул сержант.
- Примеряй!
- Примерил..
Собачница посмотрела в глазок.
- Уберите руки с усов, вы закрываете лицо.
- Так они упадут.
- Я дам вам тюбик клея.
- Он не пройдёт под дверью.
- Выйдите на улицу, я скину вам с балкона.
Когда сержант исчез с поля видимости глазка, Марина прошептала Петру:
- У меня только "Момент".
- А он сильный?
- Камень от камня не оторвёшь.
- Как же он усы отклеит?
- Разве плохие усы? Пусть носит, а не понравится - укоротит.
Через две минуты в глазке появился сержант - дед Мороз.
- Ну, что, гражданка, теперь похож?
- Нет, это совсем другой человек.
- Кто же?
- Это ваш подельник. Зачем вы хотите ворваться к одинокой женщине в три часа ночи?
- Я по заявлению госпожи Малкиной. А удостоверение у меня ещё одно есть, где я без усов, оно у меня дома. Кстати, я не могу отклеить усы. Что мне делать?
- Подойдите к балкону, я брошу вам бутылочку со ацетоном.
Когда ночные визитёры исчезли, Собачница сжала рукой скучающий Затвор Малкина.
- Ну, что, хоботок, я надеюсь, что твой слоник пойдёт сейчас на водопой. Даром что ли я горой за тебя стояла?
- Хозяин, спасай! - запищал Затвор.
- Извини, братец, жизнь такая - за всё надо платить.
- Поговори с ней, пусть откажется от своего гнусного желания - я устал за ночь.
- Поговори сам.
Собачница же не желала вступать в переговоры.
- Просыпайся, дружок, отрабатывай долг хозяина.
Сонный Затвор пробовал, конечно, возразить мучительнице, но она и не стала слушать его - просто заглушила все его вопли.
- Ну, как там тебе? - спросил студент младшего друга.
- Да уж, уговаривать она может, говорит, что у неё есть ещё два порта.
- Ну, в одном ты уже побывал..
Когда Затвор согласился с Собачницей и встал по стойке "смирно", великолепная ораторша опустилась на четвереньки.
- Затвор, отработай ещё смену, а потом как-нибудь рассчитаемся.
- Ладушки, ой, тут два порта и находятся рядом.
- А ты ночью не заметил?
- Темно было, а сейчас рассвет. Так куда подсоединяться? Подскажи, а то я подзабыл малость.
- А какие порты ты видишь?
- Один со щупальцами, а другой, словно после пожара, копчёный.
- Копчёный? Это опасно, вдруг, замкнёт. Подсоединяйся к порту со щупальцами.
Через час собачница разбудила измученного соседа.
- Петь, я погуляю с собаками, а ты ещё поспи.
- А который час?
- Шесть.
- А день недели?
- Понедельник.
- Так мне же в колледж.
- Ну, иди!

Конечно, блудный сын должен был когда-то возвратиться, и сейчас думал об этом. Как назло, ничего в пустую, пьяную голову не лезло.
"Ладно, зайду к матери на работу, только с бурсы надо как-то слинять".
Когда Малкин зашёл в аудиторию, все студенты были на месте.
- Что у нас там на первое? - спросил юный эротоман соседку, смахивающую на спанскую мушку.
- Технология..
- Эх, опять эта технология, - выдохнул студент и упал на стул.
В аудиторию зашла "технологичка" Колбасенко Саша. Малкин вяло осмотрел её с ног до головы.
"Эх, Саша, Саша, я никак не могу понять, какого ты рода: мужского, женского, аль среднего? В джинсах, под батником ничего нет, короткая стрижка, голос грубый, воняет табаком, ботинки большого размера. Чем не мужик? Фамилия тоже какая-то средняя.."
- Доброе утро! Тема сегодня очень интересная и полезная, - пробасила Колбасенко и написала на доске:

СПИРТОСОДЕРЖАЩИЕ
"Эх, Колбасенко, Колбасенко, знала бы ты, как меня колбасит от этих содержащих!"
- А чего в них интересного и полезного? - пропищала «мушка», - спирт, он и в Африке спирт.
- Хорошо, проверим, что вы уже знаете об этом продукте. Кто знает, как получается спирт?
- Моя мама делает самогон из конфет, - сказала девушка с носом попугая.
- Моя из свеклы.
- А моя из картошки.
- Правильно, - сказала технологичка, - спирт можно делать со всего, но есть научный, испытанный способ.
"Да, да, ты права, есть испытанный, научный способ слинять отсюда".
- Александра Альбертовна, у меня что-то с сердцем, - тихо простонал Малкин.
- Петя, вызвать "скорую"?
- У вас нет валидола?
- Нет, иди срочно в медпункт.
Медпункт находился этажом ниже. Студент шёл медленно, тяжело дыша и прижимая руку к груди.
Надо сказать, медсестра в колледже была ещё из тех, коммунистических, сталинской закалки. Её звали Зоя Апполинарьевна. Она плохо видела, даже в очках, но диагноз больного или здорового определяла с точностью до 200%. Также медичка предсказывала судьбу каждого студента, обратившегося к ней за медицинской помощью. Прозвали бабушку Вангой. Так просто получить временное открепление от учёбы было просто нереально. Нужен был веский аргумент.
"Аргумент! Где его взять? Ладно, будь, что будет" - подумал юный гинеколог и открыл белую дверь с изображением красного креста.
За столом Ванги сидел мужчина лет тридцати в белом халате. Он был так занят компьютерной игрой, что даже не посмотрел на вошедшего юношу. Изюминкой доктора-геймера была бородка "клинышком".
"Вылитый Бонч-Бруевич" - подумал Малкин, вспоминая историю.
- Здрасьте! А где Ва..Зоя Апполинарьевна?
- Она ушла.
- Далеко?
- В принципе, нет.
- А куда именно?
- На заслуженный отдых.
- Так она давно его заслужила.
- Правильно. А уйти на него решилась только вчера.
- А вы кто?
- Я ваш новый доктор. Зовут меня Кирилл Августович.
"Геймер Августович".
Бонч-Бруевич подошёл к Петру и обнял его за плечи.
- На что жалуемся, дорогой?
- Сердечко клинит, - тяжело дыша, прошептал Малкин.
- Очень хорошо, раздевайтесь, ложитесь на кушетку.
Студент разулся и лёг на кушетку, накрытую холодным скользким целлофаном, а Бонч-Бруевич уселся за компьютер.
- Раздевайтесь до трусов, - сказал он, не поворачивая головы.
- Зачем?
- Я врач или вы?
Когда процесс обнажения закончился, Бонч-Бруевич присел на край кушетки.
- Так-с, тебя как зовут?
- Петя.
- Петенька, Петечка..Где болит?
Малкин указал на грудь.
- Ты уверен, что болит?
- Да.
- А как болит: колет, жжёт или щемит?
- Щемит, наверное.
Бонч-Бруевич положил руку на грудь пациента и медленно переместил на живот.
- Тогда, дорогой Петюня, это не сердце.
- А что, доктор?
- Это душа.
- А как лечить?
- Вам нужен друг, Петечка. Если вы приобретёте верного друга, то душа не будет щемить.
Рука доктора проехалась по трусам Малкина, нырнув внутрь указательным пальцем.
- А где его взять, друга-то?
- Он уже рядом, - протянул доктор.
- Хозяин, это кто? Он приближается ко мне, - взмолился Затвор.
- Не знаю..
- Хозяин, это не мой профиль.
- Профи, говоришь? Разве ты в этом деле профи?
- Уши надо чистить. Я сказал, что это не мой ПРОФИЛЬ.
Рука доктора захватила Затвор.
- Это не душа, доктор!
- У мужчины душа находится именно здесь.
- Хозяин, скажи, что ты согласен, пусть напишет справку, а я подумаю что делать.
- Доктор, выпишите мне справку, а я согласен дружить с вами всю жизнь.
- Правда? Будем дружить! Будем дружить! Напишу, напишу, конечно, напишу, - весело прокричал Бонч-Бруевич.
Длинные пальцы доктора напечатали текст, принтер распечатал документ, расписался и поставил печать. Малкин взял готовую справку и попытался прочесть её.
- Что это?
- Как, что, по-русски ведь написано - двухсторонний инфаркт левого желудочка.
- Какого такого желудочка? У меня сердце болит, а не желудочек.
- Петенька, не всё ли равно, что у тебя болит, главное, справка есть.
- Правильно, Кирилл Августович, давайте, я отнесу её в администрацию, а потом зайду к вам.
- Хорошо, хорошо, - тонким голоском протянул врач. - Иди же скорее, я жду тебя, мой юный друг!
Малкин обомлел от таких слов.
- Что стоишь? Дёргай отсюда! - крикнул Затвор.

Петя никогда не был у матери на работе. Он только знал примерно, в каком районе находится это здание. Студент рассматривал фасады домов с надеждой увидеть желанное "Гинекология", но ничего даже подобного не было. Он нарезал несколько кругов вокруг двухэтажного здания, на котором висела вывеска со словами:
"ЖЕНСКАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ".
"О чём это они там консультируются? Юристы, наверное, по женским делам".
Некоторые окна на первом этаже почему-то были закрашены.
"Чёрт, как же посмотреть, что там внутри. Обычно так, по-хамски, закрашивают туалеты".
Любопытный студент залез на дерево, стоящее в нескольких метрах от здания.
"Вот и кресло. Это, по всей вероятности, и есть то, что мне надо".
В фойе сидел бульдожьего вида охранник, над которым красовалась приклеенная к стене табличка:
"ВХОД ТОЛЬКО В БАХИРЯХ"
Стрелка указывала на крупные буквы, нарисованные на соседней стене над окошком с мужской мордашке в железнодорожной фуражке. Буквы под машинистом поезда гласили:
"ПРИЁМ-СДАЧА БАХИРЕЙ".
"Интересно, что это такое?"
На скамейках женщины надевали бахилы, и, минуя охрану, проходили к врачам.
"А, понял.."
Петя занял очередь за женщиной с заполненной анкетой.
- А что это? - спросил студент у неё.
Она улыбнулась:
- На бесплатное получение бахил требуется заполнить анкету.
Через десять минут машинист взял анкету Малкина и громко спросил:
- Полюс есть?
- Есть.
- Почему не записали номер?
- Не помню.
- Рунет!
- Что?
- Есть рунет?
- Нету.
- Имэл?
- Нету.
- Тогда я могу вам дать только использованные бахилы, но хорошо заштопанные. Согласны?
- Согласен, согласен.

Через минуту Петя в рваных бахилах оказался в коридоре со множеством дверей, на которых красовались таблички с фамилиями гинекологов. На одной из них золотистыми буквами с завитушками значилось:
"А.Я ВАГИНА".
Малкин остановился возле двери.
"Как интересно сложены буквы!"
- Молодой человек, вам не Алла Яковлевна нужна? - спросила медсестра студента.
- Нет, мне другой гинеколог нужен.
- Гинеколог?
- Да.
- А что, вы этот..
- Кто, этот?
- Ну, которые пол меняют, как они называются?
- Плотниками они называются, плотниками..
В коридоре появилась пожилая женщина в белом халате:
- Нина, ты принесла карту?
- Нет, вот человеку гинеколог нужен.
- Если нужен, пусть идёт в регистратуру записывается, ты тут причём?
- Нет, - пояснил студент, - мне Малкину, я её сын.
- Петя?! Ой! А я и не узнала тебя. Как ты вырос! Вот её кабинет, заходи, она сейчас подойдёт. Я Маргарита Павловна. Помнишь, я оставалась с тобой, когда ты был маленький?
"Как же не помнить, Маргарита Падловна. Постоянно по заднице дубасила".
- Жаль, у меня смена закончилась, я бы побеседовала с тобой.
Пётр зашёл в кабинет матери.
"Вот она, моя мечта, которая не сбылась. Гинекология!"
На вешалке висел белый халат и колпак.
"Интересно, как я буду смотреться в этой униформе?".
Юноша надел халат, подошёл к умывальнику и посмотрел на себя в зеркало.
- Неплохо, совсем неплохо. Может, бросить колледж и податься в медицинский? - запищал Затвор, вылезая из брюк.
- Поздно, батенька, хотя..
Дверь немного приоткрылась, в образовавшийся проём влезла мужская голова в пилотке и промычала:
- Мне нужна вагина.
- Ну и что? Всем нужна вагина.
- А вы не знаете, когда придёт Алла Яковлевна?
- А, так бы и сказали - ВАгина. В кабинете напротив.
Малкин подошёл к заветному креслу, сел в него. В дверь постучали. Петя встал.
- Да, открыто..
- Можно? - миловидная девичья мордашка показалась в дверях.
- Конечно..
- Доктор, у меня нет карты, я приезжая. Вы не могли бы посмотреть меня так?
- Конечно, конечно, посмотрю.
"Был бы дураком, если б не посмотрел".
- Только посмотреть и всё? - пискнул Затвор, пытаясь взглянуть на потенциальную жертву.
Девушка зашла за ширму.
- Дурак, закрой дверь на защёлку, - нетерпеливо пробурчал Затвор.
Петя повернул ручку.
- Я готова, доктор.
"Что теперь делать?"
- Наверное, надо подойти к пациентке и спросить:
"На что жалуетесь".
Студент растерялся, увидев девушку на кресле.
- На что жалуетесь?
- У меня второй месяц нет месячных.
"Что это такое?"
- Вы знаете, у меня тоже нет. Может, зайдёте в следующий раз?
- Ты что, идиот?- пропищал Затвор
- Остроумно, доктор. Пропульпируйте.
Малкин положил руки на животик.
- Ну, щупай, гладь его, что-то делай...
- Ну, как? – наконец, спросила пациентка.
- Нравится!
- Не поняла. Что нравится?
- Дурак, - зашипел Затвор. - Врачи так не говорят.
- Плод нравится, плод.
Девушка засияла от счастья:
- Так я беременна, доктор?
- Затвор, что делать?
- Опусти туда зеркало.
- Опустить? Что это тебе, колодец? Какое зеркало?
- Внимание, я опускаю зеркало, - волнуясь, сказал студент.
- Так вы будете смотреть или нет?
- Я уже насмотрелся..
- Вы даже перчатки не надели.
"Где их брать?".
Петя огляделся по сторонам. В углу, возле мойки, стояло ведро для уборки помещения, на котором висели массивные резиновые перчатки.
"Эти, наверное?".
Малкин напялил перчатки, оказавшиеся до локтей.
"Ну, что делать дальше?".
- Лезь туда пальцем.
- Зачем?
- Скажи, что вставляешь зеркало.
- Доктор, я устала находиться в такой позе, у меня ноги немеют.
- Потерпите, потерпите, - юный гинеколог ввёл резиновый палец внутрь.
- Ой, что это?
- Зеркало.
- Почему такое короткое? Я ничего не чувствую.
- Она ничего не чувствует, выпускай меня на свободу, - обрадовался Затвор.
- Надо что-то подставить - я не достаю.
- Придумай что-нибудь.
Затвор вылез из штанов, мерно покачиваясь.
- Привет всем! Давай, давай, поддомкрачивай меня поближе. Так, так. Стоп! Я полез.
- С богом!
- Ой, это что? - крикнула пациентка.
- Зеркало.
- А почему такое тёплое?
- Импортное, с подогревом.
- Ну, беременная я или нет?
- Зеркало немного запотело, надо нагар счистить, - пролепетал гинеколог.
- Это что, новые технологии?
- Да, вы угадали, в Голландии оборудование закупили.
Дёрнулась ручка двери.
- Егоровна, вы не закрывали кабинет? - раздался женский голос снаружи.
"Всё, попался. Это мать".
- Подожди, подожди, дай попариться малость.
- Нет, не закрывала!
- Тогда, схожу в регистратуру, посмотрю ключ.
- Увеличь темп, я салютую!
- Доктор, что это?
- Это смазка.
- Ну, теперь скажете?
Малкин выдохнул воздух:
- Да, теперь беременна.
- Какой срок?
"Ой, я даже и не подумал. За это ведь и срок припаяют. Интересно, какой?".
- Егоровна, я запасные взяла, сейчас открою, - раздался голос Малкиной за дверьми.
- Ну, всё, одевайтесь, я сейчас подойду,- Малкин подошёл к окну и открыл его.
- Вы куда, доктор?
Ключ вставили в замочную скважину.
- Девушка, встречайте гинеколога, - студент выпрыгнул в окно.
- А вы кто?
- Я - юный гинеколог!