Это все временно

Голый деревянный пол, стены выбелены белой известью. Две железные кровати одна напротив другой, над ними одинаковые коврики. Возле окна деревянная кадка с китайской розой.
Муха, назойливо жужжа, летает и время от времени бьется в стекло. Где-то капает вода. За окном однообразный, унылый пейзаж.

Ольга Николаевна смотрела в окно и теребила в руках письмо. Руки некогда такие нежные с длинными аристократическими пальцами пианистки, стали сухими и сморщенными, как ветви старой яблони.

- Открывать, или подождать, когда подействует лекарство, - подумала она, посмотрев на маленький, белый конверт. Сердце пекло, она с трудом приподняла левую руку. Вся левая сторона занемела и плохо слушалась.

Вот уже пятый год она здесь. Сколько соседок по комнате поменялось, не счесть. Кто к Богу ушел, кто к детям. Только она все ждала, когда ее сынок вспомнит, что она есть на свете. Сколько раз приходил он к ней во сне, маленьким мальчиком. Вот он бежит к ней,- Мама! Мама!,- подпрыгивает и просится на руки. Вот он радостно наряжает елку, в доме пахнет апельсинами, она садится за рояль и начинается волшебство.

Но просыпаясь, Ольга Николаевна, снова видела эту ужасную трещину на потолке и беззвучно плакала, боясь, что кто-то увидит ее слезы.
Сынок вырос, жизнь закружила его и понесла по течению: работа, интересы, деньги, девушки, развлечения, только матери не нашлось там места.
-Ты поживешь там совсем немного, это временно, мамуль, не переживай. Ну, подумаешь дом престарелых, это же не на долго,- говорил он и собирал ее вещи. «Не на долго» - перешло в года.

Все это время она ждала, надеялась. И даже не выдержав неизвестности, поехала в родной город к сыну, но оказалось их квартира продана, а он уехал за границу. Долго она бродила тогда по городу не в силах понять, что он оставил ее одну без дома, без поддержки. Но все же она нашла в себе силы поверить, что он вернется. – Это все временно,- повторяла она, как заклинание.
И вот пришло письмо. Письмо от сыночка, от кровинушки!
Слезы бесшумными ручьями стекали по щекам, шее. Она боялась открывать, боялась верить, боялась обмануться.

В коридоре суетились люди, кто-то звал дежурную медсестру. Ольгу Николаевну увезли на скорой в реанимацию.
 
На кровати одиноко лежал белый так и не распечатанный конверт…