Умирающий лебедь

Бывшая прима-балерина мариинки Нелли Кораблёва, ей когда-то восторженно рукоплескали залы Праги, Мюнхена, Токио и Лондона, готовилась к выступлению в провинциальном городке, о существовании которого раньше и не догадывалась.

 Из мариинки Нелли ушла ещё лет десять назад. Новые примы, великолепные и блистательные Диана Вишнёва и Евгения Образцова, разобрали всех жизелей, раймонд и китрь. Стала подумывать о пенсии.

 Но неутолимое желание почувствовать ещё раз себя Сильфидой и Анютой, заставило её принять совершенно авантюрное приглашение от неприкаянной тусовки под громким названием: Императорский балет, да ещё новый.

 Как ни странно, но новая компания пришлась ей по вкусу. Даже себя как-то заново открыла, станцевав Аврору в спящей, и чего вообще от себя не ожидала, так это созданная роль Зодеиды в Шехерезаде. Всё было вроде и хорошо. Да и заработки были солидные, вот только постоянная жизнь на колёсах изматывала. А потом начались судебные разборки и труппу прикрыли. Сейчас уже третий год пошёл, как временно.

 Два года прожила за счёт накоплений, могла бы и дольше, если б не дочь, что никак не устроит свою жизнь. А потом началась погоня за случайными заработками. И вот сейчас это захолустье.

 В этой пыльной дыре, в летний зной, надо было танцевать в банальном и пошлом сборном концерте, на каком-то местном празднике города.

 Полный бред и абсурд. Никогда бы не согласилась, да тем более за  2 тыс. зелёных,  которые ей уже вручил организатор в пошлом зелёном конверте, вместе с увядшей розой. Раньше бы не согласилась. А сейчас...Ни концертов, ни приглашений уже третий месяц, да ещё висит неоплаченный долг за ремонт дочкиной квартиры.

 Танцевать надо было на стадионе, превращённому на время праздника в ярмарку.   Шумная толпа среди торговых рядов и лотков. Шкворчащий шашлык, запах лука и разбросанная везде кожура от бананов. Кошмар. Изысканного лебедя надо было заставить умирать под ужасную фонограмму, в центре футбольного поля, где была вытоптана трава и всё раскисло после недавно прошедшего дождя.

 Господи. Да пропади всё пропадом. Всё наперекосяк. Да не только это выступление,  жизнь вся. Настроение - хуже некуда. Да ещё ночь прошедшая. Ведь давала себе зарок. А тут, вопреки правилам, пустила в постель, после ночной посиделки, распорядителя концерта. Ушлого, из молодых. Слюнявил, пыхтел, слабак, вспомнить противно. А утром исчез, даже не вглянув на неё. Сука.

Боже. А стадион-то полон. Да ещё смотрят на неё подозрительно, злорадно усмехаясь. Ну зачем им Сен-Санс?

 После первых шагов пуанты промокли насквозь. Да ещё ямы, тем опасные, что были скрыты травой и лужами. Делая очередной шаг, Нелли примеривалась, чтоб твёрдо ставить ногу, ещё не хватало связки порвать. Тогда вообще конец. Ни денег, ни здоровья.

 И тут из второго ряда поднялась торговка с корзиной. Она зычным голосом остановила мучения:

-Нель Даниловна, погодь чуток.

А потом эта тётка вышла в центр, отобрала у ведущего микрофон и обратилась к трибунам:

-Я, конечно, очень дико извиняюсь, но неужели мы со спокойной душой будем наблюдать, как наша наилюбимейшая и наиобожаемайшая, всей страны заслуженная артистка, извиняюсь ещё раз, будет на наших глазах месить грязь?

 Дальше торговка вытряхнула из корзины остатки семечек, поставила корзину на землю и бросила в неё купюру в сто долларов. Откуда-то появились два здоровенных мужика, корзину пронесли по рядам, и буквально через полчаса весь центр стадиона был в несколько слоёв устлан коврами, подаренными великой танцовщице благодарными зрителями.

 Так ещё умирающего лебедя Нелли Кораблёва не танцевала никогда, даже когда в Париже получала золотую Терпсихору.