Утро не предвещало. Главы 1-3.

 

Глава 1.

Ночь Свершения.                                                                Август 2010

 

                                Ночь была наполнена мукой и мрачной бесконечностью. Это уже само по себе было странным и необычным. Обычно он проваливался в сон, как в яму, забываясь в полном небытие. Возможно ему что-то и снилось, но на утро от этого сонного действа не сохранялось ничего. Глеб чувствовал некоторую ущербность от того, что мир снов для него наглухо закрыт. Но что тут можно было сделать? Он пытался применять различные методики для сохранения контроля сознания во сне. Тщетно! В какой-то момент сознание отключалось, будто кто-то щелкал тумблером. В этот раз такого не произошло.. Но и снов не было. Только Мрак и Бесконечность…

                                Глеб проснулся от дикой головной боли. Подобной он не испытывал с детских лет.  Таблетки от этого не помогали, и приходилось терпеть, пока боль пройдет сама.  Утро не предвещало ничего доброго. Рассеянным унылым взглядом Глеб обвел комнату. Бессмысленный и пустой он уныло проплыл вдоль стен и остановился на окне. За плотно сомкнутыми плотными шторами бесшумно метались странные огненные всполохи. Пожар? Гроза? Зарницы? Да какие зарницы могут быть в конце декабря!? Что-то снаружи было не так… Боль, заслоненная любопытством, мгновенно отошла на второй план. Глеб в необычном волнующем предощущении решительно вскочил с дивана и в два шага очутился у окна. Сердце бешено колотилось. Им  овладело странное предощущение. Руки, распахнув шторы, так и застыли, будто загипсованные. Глеб остолбенел в полнейшей прострации. Оторопевший взгляд, вмиг лишившись способности сосредоточиться, бесцельно блуждал по пространству, вернее по тому, что раньше было пространством. По телу бойко заползали колючие ледяные «мураши». 

                               За окном творилось Нечто. Не узнаваемое и чужое небо было озарено разноцветными беззвучными  световыми протуберанцами, как при гигантском непрерывном салюте. Будто северное сияние разбухло сверх границ и заполнило собой средние широты. Будто безумный художник разлил в небе все свои краски и в порыве творчества хаотично водил по нему гигантской кистью. Небо и все обозримое пространство кипело разноцветьем и невероятным сочетанием красок и оттенков. Цветастые сгустки и хитросплетения света  гонялись друг за другом повсюду, будто расшалившиеся озорные ребятишки. При этом они не были какими-то эфемерными, напротив, в них ощущалась материальность и богатырская сила. Более всего они были похожи на разноцветные толстенные и пушистые веревки или канаты. Причем вели они себя, словно живые. Протуберанцы извивались и бились в экстазе, словно змеи, собравшиеся в свадебный клубок. Спирали и петли их радужных тел то взмывали в заоблачные высоты, то низвергались вниз и, то ли в ярости, то ли в экстазе, хлестали по земле. Радужные всполохи от этих ударов словно брызги летели во все стороны. Но, несмотря на всю свою фантасмогоричнось, даже не эта световая вакханалия не казалась Глебу странной. Напротив, она была наполнена гармонией и смыслом. Она звучала, словно музыка! Ему казалось, что он слышит Это. Глеб чувствовал, что в душе зазвучали потаенные струны, возбужденные этой световой феерией. Ощущение было необычным и приятным. Его душа пела и ликовала. Она рвалась туда - наружу. Ей натерпелось окунуться эту лавину космического Потока. Но Глеб сдержал этот порыв. Он несколько освоился с происходящим и продолжил уже трезвое изучение светопреставления. А процесс был более чем любопытен. Сами контуры окна и всех предметов, что находились за ним, совершали синхронные вспышкам ритмичные колебания. Они словно были размягчены неким непонятным образом. Окно и все за ним будто текло…  Было ли это неким последствием воздействия неизвестного излучения или оптическим феноменом, или искажением пространства, но Мир размягчился. Вот, пожалуй, было бы подходящим определением для увиденного.

                              Глеб немного пришел в себя. Мураши сбежали с тела. Удивление постепенно стало сменяться интересом и любопытством. Опасности от происходящего он не улавливал. Сердце радостно билось в предвкушении чего-то долгожданного. Картинка за окном была явно более, чем  фантасмогорична. Мир растворялся. Пропитанный разноцветным сиянием, наполненный сказочным буйством цветов и красок, пейзаж пульсировал в особом ритме, вызывающем внутри Глеба восторг и благоговение . Все словно кипело в холодном огне одновременно исходящем и извне, и изнутри предметов. Контуры домов плыли, будто как разжиженные. Голые ветви деревьев, стряхнувшие снег, извивались, словно змеи. Более того – они покрылись молодой листвой, словно при ускоренной съемке рвущейся наружу из враз набухших почек! Невероятно!!! Но листва почему-то отдавала фиолетовым!? Не только растительность, но и все вокруг приобретало ультра оттенки от фиолетового до изумрудно-зеленого! 

                                Еще вечером, ложась спать, Глеб смотрел телевизор и симпатичная дикторша, фланируя вдоль карты, говорила, что ночью ожидается -23-24ºС. Какие там минус двадцать! На улице вмиг наступило лето. Только снег не таял. Он просто перестал быть снегом. Став прозрачным, он превратился в некую студнеобразную прозрачную массу, пропитанную все тем же сиянием.    

                               - Будто жидкий кристалл. Даже, скорее, кристаллическая жидкость. - подумал Глеб,- Что ж это такое? Что   происходит!?  Чертовщина какая-то!!! Но в глубине души он догадывался о сути происходящего. Он был одним из тех немногих, кто искренне верил, в то, что Это вскоре произойдет. Он многие годы жил в предощущении. Но когда Это все же пришло, то ум отказывался верить в происходящее.

                               - Неужто! Началось таки! Вот он Переход! Свершилось! - все тело Глеба вмиг пронизало космическим холодом. По телу вновь пробежали мурашки. – Точно! Сегодня же 22-е декабря!

                               Где-то с неделю назад, уже лежа в постели, он долго не мог уснуть. То ли из-за мыслей об очередной приближающейся дате Апокалипсиса, то ли из-за неких внешних воздействий сон никак не приходил. Да и не только с ним творилось подобное. Многие в последние годы жаловались на бессонницу и ощущение внешнего вмешательства. Говорили об усилившейся активности Солнца, о магнитных бурях, о смене полюсов. В самом деле что-то в мире происходило, только никто не решался признать это. Но он, Глеб, относился ко всему этому по иному. Много лет он втайне ждал Этого. Не верил, сомневался, но ждал… Ждал, когда его семья едва влачила существование в годы развала, ждал, когда люди активно кинулись делить все, что плохо лежало и на него, живущего в ожидании больших перемен, смотрели, как на юродивого. Ждал, когда пользуясь предоставленной вседозволенностью люди «ковали деньги», а он довольствовался тем, что давала судьба. Ждал, когда в мир пришли катаклизмы и беды,  и люди, потерявшие Веру и человеческое достоинство, опустились до состояния зверей или скотов. Когда кругом заполыхали пожары многочисленных войн и беженцы лавинами хлынули на бесконечные просторы его Родины. Он не просто ждал. Всю свою жизнь он чувствовал себя инородным телом в этой реальности и смутно улавливал Зов из будущего, исходивший из иного мира. Мира грядущего. Того, что стоит за Порогом. Там было его место и его Предназначение. Но время заставляло жить иной жизнью. Смиренно влачить ее и ждать. И он ждал. Ждал и дождался…

                               Головная боль внезапно прошла. На него нахлынуло Нечто, чего он никогда ранее не испытывал. Это было похоже на состояние измененного сознания, каким его описывают эзотерики,  практикующие колдуны и экстрасенсы. Сознание внезапно стало прозрачным, словно родниковая вода. Мысли и образы стали яркими и четкими. Мозги не скрипели, словно несмазанная телега, и не пробуксовывали. Все работало идеально! Он ощущал себя богом! Ему казалось, что он видит все окружающее насквозь, видит суть каждого предмета вплоть до каждого его атома. Вслед за нежданной переменой сознания изменился и мир вокруг. Он реально стал прозрачным, вплоть до всей его подноготной. Сок светоносным зеленым потоком поднимался по стволам деревьев вверх и, чуть ослабевая в свечение, разливался по ветвям и  листьям. Вся растительность за окном преобразилась в феерические и причудливые светильники. На фоне неба они не выглядели сколь нибудь яркими, но те, что росли под сенью домов, выглядели фантастически! И не только живое наполнилось огнем и светом! Зелено-голубые струи электрического тока молниями неслись по проводам меж столбов. Те же непрерывные молнии сверкали под землей и внутри зданий. Он видел сквозь стены! Это было так странно и великолепно! Сами стены стали подобны вязкому полупрозрачному с многочисленными огненными вкраплениями студню. Только твердому и непоколебимому студню. Реальность стала прозрачной, но, при этом, не утратила своей материальности.

                               Однако стоило ему сосредоточиться на чем-то, и ясность пропадала,  затуманивалась. Предмет обретал более привычный облик. К новому видению нужно было привыкнуть. Нельзя сказать, что Глеб был ошарашен происходящим. Он ждал чего-то подобного. Все события предыдущих лет неотвратимо подводили мир к этому преображению. Первое время никто даже и помыслить не мог о предстоящем. Правда во все века звучали прогнозы и предсказания о грядущем Огненном Преображении. Но всерьез их практически никто не воспринимал. Так было много веков. Однако накануне смены тысячелетий они зазвучали более громко и настойчиво. Смена дат вселила если не ужас, то некую благоговейную настороженность во многих. Но стоило безболезненно перейти Рубикон, что был привязан к смене тысячелетий, как вся настороженность мгновенно прошла. Затем зазвучали голоса пророков и ясновидцев, сулящие скорое Преображение уже в 2012 году. К этому сначала отнеслись с легкой долей иронии. Сколько ж можно вопить о конце Света? Но мир все же начал стремительно изменяться, трансформируя все и вся. Рушились устоявшиеся правила и понятия, менялась природа. Казалось, что меняются сами физические законы. Но люди упорно закрывали глаза на происходящее, объясняя все случайным стечением обстоятельств.                                                                                                                                   

                               Тем не менее наступил момент, когда стало невозможно что-либо объяснять с общепринятой точки зрения . Вслед за обрушением незыблемого доллара и отказа Америки от своих долгов в мир пришли Злоба. Если до сих пор Силы могли еще как-то находиться в равновесном состоянии, то это решение стало каплей, переполнившей чашу Кармы. Все, что накопилось за много сотен лет в ее бездонном хранилище, выплеснулось в Мир и требовало воздаяния. Карма должна была быть обнулена! Всякий посеявший должен был пожать то, что посеял! Всякий взрастивший плод должен был вкусить его!  И вкусили! Полной чашей. Лавина событий погребла под собой многих. И в прямом и в переносном смысле. И тогда в мир пришла Паника. Рушились не только устои и основы самой Цивилизации но сама земля стала уходить из под ног! Это был ужас! Деморализованное человечество пустилось во все тяжкие! Войны вспыхнули одномоментно во всех доселе тлеющих уголках мира. В ход пошел весь накопленный за десятилетия арсенал смертоносных средств. И не было спасения ни для некогда благополучной Америки и Европы, ни для вечно бедствующих Пакистана, Афганистана, ни для сытых Эмиратов и прочих, прочих, прочих...  Где не достигал огонь, там смерть прилетала на крыльях ураганов или землетрясений. Террористы пустили в ход химию и бактерии. Страх и ужас воцарился повсюду. Весь мир был приведен в состояние полной боевой готовности. Человек стал Зверем. Но длилось это недолго….

                               Мысль Глеба была прервана внезапно возникшим новым ощущением. Он почувствовал, что кровь будто бы разом вскипела. По телу разлился нестерпимой силы жар. Кровь застучала в висках. Жилы вспухли до боли. Боль была нестерпимой, но длилась недолго.  Жар спал так же мгновенно. Тут же тело истекло липким и обильным потом.  Пот не сочился, а тек ручьями изо всех пор. Глеб чувствовал что из него выходят все накопленные за долгие годы шлаки и нечистоты. Они выходили через все отверстия, через кожу, даже через ступни. Это не были обычные выделения. Выходила некая угольно черная слизь, которая вряд ли была материальной в привычном понимании этого слова. Тем не менее он ее ясно видел, осязал и чувствовал ее мерзостный гнилостный запах. Слизь сочилась отовсюду. Но едва она выступала из тела, как вокруг тяжелых капель возникало ослепительное сияние и слизь, корчась под опаляющим ее огнем, иссыхала и испарялась. Было неприятно и мерзко. Но он осознавал, что так ДОЛЖНО БЫТЬ! 

                               Глеб скинул с себя пропитанные смрадными испражнениями майку и трусы и сиганул под душ. Теплые струи воды обрушились на тело и принесли облегчение. Грязь стекала с тела и уносила с собой остатки тревоги и сомнений. Тело наливалось силой мощью. В какой-то момент Глеб заметил, что вокруг ладоней появилось едва уловимое свечение. Это было так удивительно! Словно их намазали фосфором. Или, скорее, поместили в поле, генерирующее коронарный заряд. Постепенно сияние распространилось на все тело. Оно пульсировало, иной раз совсем исчезая, но вскоре набрало силу и стало ровным и довольно заметным.  Глеб выключил свет в ванной. Тело светилось! Он весь горел, словно ночник ровным и приятным радужным светом. Причем свет моментально реагировал на эмоции. Удивление вызывало в нем сполохи зеленого. Робость или страх добавляли желтого. Радость выплескивалась ультрамарином. Но свечение тела было не главным. Глеб чувствовал, что само тело стало немного другим. Освободившись от шлаков оно наполнилось необычной мощью силой. Ощущения были необычными, но, как ни странно, знакомыми. Просто раньше они возникали спонтанно и оказывались настолько  скоротечными и эфемерными, что моментально отбрасывались сознанием в небытие, как досадные наваждения. Сейчас же они обрели мощь и силу реального Понимания.

                              Пообвыкнув немного к обновленным чувствам и обновленному телу Глеб нагишом вышел из ванной, вернулся к окну и вновь стал внимательно присматриваться к происходящему вовне. Привыкнуть к подобному было довольно сложно. Мир в одночасье стал иным. Именно иным. От прежней действительности не осталось и следа. Там, за окном, теперь была иная действительность. Будто по мановению волшебной палочки он, вместе со своим домом, был перенесен на другую планету. Но Глеб был уверен, что он на Земле! Он узнавал свой двор, свою улицу, дома и кварталы родного города. И, вместе с тем, все изменилось до неузнаваемости. Форма как-бы осталась. Изменилась сама суть. Содержание и наполненность предметов стали иными. Все предметы стали несколько менее материальными, но при этом более энергоёмкими. Они будто налились новой энергией, преобразившей их и очистившей от всякого балласта. Вся живая материя теперь была светоносна, словно новогодняя иллюминация. Огонь тек внутри ветвей и стволов деревьев, широкими разливами тек по дружно проклюнувшейся траве. Остовы домов также светились, но несравнимо бледнее. Светилось все вокруг. Мир стал миром Света и сочетания его составляющих цветов и оттенков. И вместе с тем он не перестал быть прежним. Глеб прекрасно видел знакомые предметы и дома. Только теперь они имели более глубокую наполненность.

                               Но в первую очередь взгляд его приковало к себе Солнце, едва появившееся из-за горизонта. Когда-то он уже видел его таким. Было это много лет назад, когда у него вдруг приоткрылось на какое-то время Видение. Конечно ему было далеко до сегодняшнего состояния,, но, тем не менее, и тогда  он внутренним зрением смог увидеть саму суть предметов. Тогда же он впервые увидел наше светило не как шар, а как отверстие в небосводе, через которое в нашу реальность изливался Свет от Творца. Именно такое определение ему показалось тогда наиболее верным. Именно тогда Глеб сумел изменить свое восприятие Мироздания и принять иную картину Мира.

                               Теперь же казалось, что в отверстие хлынула лавина Света. Словно через прорванную плотину он устремился в бренный мир. Но видимо произошло еще что-то. Что привело материю в движение и повлекло за собой ее полную трансформацию. Вернее трансмутацию. Именно о ней много лет говорили и спорили  ученые и эзотерики. И вот спор разрешился в пользу последних. Через портал, коим Солнце и являлось, энергии из более высокоэнергетичных пространств устремились в  низкоэнергетические миры. Вселенная восстанавливала равновесие. Космическое цунами, которое уже по счету, и невероятно превосходящее предыдущие по силе, атаковало пространство, в коем неслась матушка Земля. Глеб всем своим нутром чувствовал это. Старушке Земле предстояло пережить очередной шторм. Ей было не привыкать к катаклизмам. На своем веку она видела их множество. Правда предстоящий шторм обещал быть как никогда суров. Но она бы сдюжила. А вот жизни на Земле грозило самое суровое испытание из когда-либо выпадавших. Глеб знал это. Он всю жизнь готовился к этому и, по мере сил, старался подготавливать тех, с кем сводила судьба. За что и подвергался постоянным насмешкам. Но ему было «по барабану»! Ведь он ЗНАЛ. И вот  Время пришло. Пришла пора Вселенной вернуть в равновесное состояние этот свой заблудший, но не самый плохой кусочек. Подобное должно было соединиться с подобным. Дух устремился к духу, тлен к тлену. Ранее искусственно сдерживаемые энергии под воздействием Потока, как в сепараторе стремились на свои уровни, увлекая за собой нанизанные на них материальные субстанции. Старый мир погибал, но, словно птица Феникс, тут же возрождался заново.

                              Глеб по себе чувствовал, что и он, как Феникс, успел умереть и заново родиться. За кратчайший срок он обрел новое тело. То, которое он теперь ощущал, было совершенно другим. Это было тело из мира  детских снов. Сильное, умелое, способное на невероятные поступки и свершения. Кровь упругими гудящими потоками неслась по сосудам. Напоенная светом, она обрела силу амброзии. Клеточки, омытые и напоенные ею ликовали и, казалось, пели дружным хором хвалу светилу. Глеб ощущал в себе необыкновенную мощь и силу и, вместе с тем, был способен уловить самые тончайшие вибрации.  Органы чувств тоже стали невероятно восприимчивы. Слух практически стал яснослышанием и Глебу казалось, что он слышит, как лопаются почки на деревьях и из под земли вылезают на свет стебельки травы. Зрение стало ясновидением. И Глеб видел всю подноготную, вплоть до структуры материи на атомном уровне. Обоняние по своим способностям стало превосходить все мыслимые возможности. Глебу стоило только сосредоточить свой взгляд на чем-либо и он уже улавливал запах этого предмета. Причем запах обладал столькими оттенками, что он мог безошибочно определить многое только по запаху. Вот и сейчас он смотрел на старый клен за окном и видел, как его по стволу пульсируя устремляется вверх сок. Запах же, долетавший с улицы через приоткрытую форточку, внятно говорил ему, что клен тоже преображается. Оттенки гнили и опрелости сменялись на нотки свежести и здоровья. И самом деле. Клен на глазах набирал мощь и покрывался ярким фиолетово-изумрудным одеянием.

                              - Да чего ж это я!? - спохватился Глеб, - Надо ж найти кого-нибудь! 

                              Так сложилось, что к 32 годам близких людей у него не было. Родители уже умерли, не пережив напряжения перестроечных и постперестроечных лет. Жениться он так и не женился, по причинам достаточно ясным. Кому нужен был такой муж? Впрочем Глеб не был рафинированным интеллигентом, не способным забить в стену  гвоздь или отремонтировать сломанный бытовой прибор. Напротив он был вполне домовит и сноровист. Только ценности в жизни у него были иные. И с этими ценностями он не представлял интереса для потенциальных невест. Кратковременные встречи-расставания не шли в расчет. Так  и оставался он холостяком, что впрочем его никак не тяготило.

                               Глеб осмотрелся и схватился за телефон. Вряд ли он работал, но надо же было что-то делать! Не думая он набрал первое, что пришло на ум. Но телефон молчал. Да впрочем стоило ли на это рассчитывать!?  Наверняка не работали никакие средства связи. Он попробовал включить радио, телевизор, но все было тщетно. Техника отвечала лишь треском и шумом. Впрочем в последнее время это было частым явлением. Барахлили даже кабельные линии. Однажды вообще случился полный коллапс, когда после мощного солнечного шторма отключилось все, что работало на электричестве. После этого люди стали запасаться батарейками и аккумуляторами. Глеб вновь бросился к окну и долго сканировал взглядом пространство за ним. Никого! Не было видно ни единой живой твари. Пропали даже вездесущие птицы и собаки, круглосуточно снующие возле мусорных баков во дворе.  После недавних событий их стало намного меньше, но они ж таки были. Сейчас же на улице не видно было никого!

                               Однако Глеб не падал духом.

                              - Ведь я же жив. Значит и с остальными порядок! Надо идти искать людей! Пробегу по соседям, - решил он, - Может они что-нибудь знают… 

                               При этом он прекрасно понимал, что соседи вряд ли адекватно могут оценить происходящее. Это было всего лишь самоуспокоение. Что могли знать обыватели, живущие по раз заданным на всю жизнь схемам и лекалам, о Переходе!? Да ничего! Ровным счетом Ничего! Если даже он, всю свою жизнь пытавшийся заглянуть в этот миг, оказался все же не готов к нему. Что уж можно было сказать о людях, не желающих видеть дальше собственного огорода и гаража? Что могли знать деморализованные и подавленные событиями последних лет обыватели!? Он знал гораздо больше многих, но даже он сейчас не мог толком  ничего понять. Куда уж им! Они либо тупо пялились в окна, не будучи чего-либо понять, либо забились в страхе по углам. Да и можно ли было осуждать их за это? Для неподготовленного сознания творящееся было равнозначно Концу Света.

                              Глеб схватил с тумбочки, стоявшей в коридоре, связку ключей, и хотел было уже открывать дверь, но подумал, что ему может понадобиться и машина. Он вернулся в комнату и достал документы. Впрочем вряд ли бы они понадобились в такой ситуации… 

                              - Вот. Вроде и готов выйти в Новый Мир, - подумал он и выбрал из связки нужный ключ. 

 

***

 

                              Улица  встретила Глеба гробовым молчанием. Только вмиг появившаяся странного вида кучерявая трава между обильных луж, образовавшихся из сугробов и буйная листва на оживших деревьях. Впрочем деревья и в самом деле были будто живые! В безветрии их ветви шевелились сами собой, будто движимые изнутри. Глеб видел, как под корой пульсируют потоки энергий. А под основанием стволов бьется, словно сердце, огненный сгусток, гонящий соки. Особенно феерично смотрелись кроны деревьев, покрытые молодой листвой. Окрашенной в различные оттенки лилового и фиолетового. А запах! Какой они источали запах!!! Амброзией был насыщен еще вчера разящий заводским смрадом воздух! Глебом вновь  овладело ощущение, что он попал в иной мир. Но внутренний голос твердил, что этот мир родной, только в одночасье изменившийся до неузнаваемости. 

                              - Никого. Ни души. Ни птиц, ни животных… Как это понимать!? Вряд ли могло исчезнуть все живое…Скорей всего просто все попрятались. Кто ж переживет такое!? - решил Глеб, - Нужно в помещениях поискать. Утро же еще. Народ спросонья просто не очухался, а тут ЭТО!!! Ладно я. Я был хоть как-то к этому готов. А у народа, небось «крыша поехала»! Сидят в своих квартирках, как зверьки и нос наружу боятся высунуть.

                                Глеб не долго думая двинулся к ближайшему от него дому. Передвижение в изменившейся реальности и  в обновленном теле оказалось процессом довольно трудным. Расширенное восприятие действительности и вновь появившиеся свойства мертвой и живой материи сводили с ума. Действительность расслаивалась на многочисленные уровни и подуровни и непонятно было что материально, а что эфемерно. Прежде чем пойти в выбранном направлении, Глебу пришлось сфокусировать свое сознание, словно навести резкость в оптическом приборе. Когда рассудок отсеял ненужное, мир стал более похож на привычный и Глеб смог начать на поиски исчезнувших соотечественников. Пробежав совсем немного, он нашел подъезд без кодового замка и вошел внутрь. Обойдя все квартиры на первом этаже, не дожидаясь, пока откроют, он поднялся выше, снова без надежды понажимал на безмолвные звонки, бесцеремонно долго и громко постучал в двери. Никто не ответил. Тогда он поднялся выше. Тщетно… Дальше подниматься не имело смысла. Кто мог, тот давно спустился на нижние, а то и в подвалы. В последнее время это стало необходимостью. Перебои с электричеством стали обычным явлением. Виной всему была сумасшедшая солнечная активность. Она выводила из строя коммуникации. Особенно страдала электроника. Поэтому давненько уже все функции управления городскими коммуникациями осуществлялись вручную. России в этом смысле повезло. Ее отсталость от компьютеризированного Запада обернулась преимуществом. Ее отставание и деградация за последние двадцать лет практически спасли ее. Став никому не опасной и никому не нужной она смогла уцелеть в горниле Апокалипсиса.                                     

                                Итак, реакции жильцов не последовало. Ни одна дверь не отозвалась долгожданным скрипом или недовольным голосом хозяина. Глеб спустился вниз, попутно вновь стуча вовсе двери. Ни души! Он заглянул в подвал. Там непременно должен был кто-нибудь находиться! В последние недели солнце было настолько активным, что не только отдельные люди, но и многие организации в стране перешли на ночной график работы. Днем на солнце стало опасно показываться. Люди болели и даже умирали от непонятной болезни. Говорили об аллергии на солнечный свет. О всякой другой дребедени. Но он то понимал, что это происходит совсем по другим причинам. Люди умирали от страха и нежелания изменяться. А время и обстоятельства непреклонно диктовали необходимость становиться другими. Нужно было принять новые энергии и новый свет! Принять всей душой и всем телом! И непременно соответствовать принятым энергиям! Иной альтернативы не было! Но люди предпочитали прятаться в подвалах. Те, кто мог себе позволить строили бункеры с огромными запасами воды и пищи. Ходили слухи, что для руководства страны за огромные средства где-то под горами Алтая выстроен подземный город и оно уже давно руководит оттуда. Глеб знал, что это так. Но также он знал, что и это не принесет спасения и даст лишь временную отсрочку. Он пытался говорить с людьми об этом, но его по прежнему поднимали на смех.

                               - Нет. Это не выход, - решил он, - Нужно искать не по квартирам. В полицию надо идти. В дежурную часть. Вот там то точно кто-то должен быть. Власти у нас вроде еще не все сбежали. Отделение то в соседнем квартале!

                              Воодушевленный, Глеб бегом рванул в нужному дому. По пути он старался осматриваться по сторонам. Но признаков жизни не было, что приводило его во все большее уныние.

                                - Стоп! Ну я и балда! - вдруг осенило его, - Окна! Ну конечно же!  Свет в окнах, вот что мне нужно! В последнее время из-за перебоев с освещением народ стал приобретать вошедшие в моду  светодиодные аккумуляторные фонари. Те светили ярко и долго. В случае же необходимости их можно было подзарядись механически ручкой или  жимом кисти руки. Глеб тоже прикупил два. Стационарный для дома. И один карманный фонарик с механической зарядкой от руки по принципу эспандера. 

                               Он остановился и стал всматриваться в окна, в которых горел свет. Таковых было мало, так как уже наступило утро. Но они были! Но ни людей, ни теней от их движения Глеб так и не увидел. К тому же он был уверен, что принял правильное решение и надо идти в отделение. 

                               Дверь в отделение оказалась запертой. На звонок тоже не было ответа. Глеб стучал и в окна и орал. Ничего… В отделении тоже не было ни души…

                               Глеба охватила паника. Вот этого он никак не ожидал! Да, он ждал Переход. Он верил, что Это настанет. Но мог ли он предположить, что через Это пройдет лишь он один! Остаться в одиночестве наедине с новой реальностью! Непостижимо!!! Он ожидал чего угодно. Люди уже привыкли ко всевозможным взбрыкам природы. Привыкли к ураганам и торнадо в средних широтах, привыкли к ярости Солнца, не позволяющей днем появляться на улице без какого-либо укрытия. Привыкли к полчищам саранчи и прочей твари, сметающей урожаи на полях еще на корню. Привыкли к тому, что землетрясения сотрясали с лица Земли уже все и вся, вплоть до материков. Люди привыкли к войнам, полыхавшим по всей планете. Они уже начали привыкать к радиационной опасности от застилающего Ближний Восток смертоносного облака. И он привык ко всему. Но исчезновения людей он никак не ожидал! И это потрясло его.

                               К своему удивлению он довольно быстро справился с охватившим его паническим настроением. Не время было отчаиваться. Вернее прошло время отчаиваться. После всего пережитого - это был лишь очередной, хоть и самый неожиданный и трагичный этап. Он всегда был готов к сюрпризам судьбы. Таково было его миропонимание и отношение к жизни. Как говорил народ: -Что Бог не делает - все к лучшему. Только вот что теперь делать ему, Глебу? Ломиться дальше в участок не было смысла. Искать кого-то еще? Но где? Он решил, что просто нужно выждать время. Мир трансформировался. И от этой трансформации можно было ожидать чего угодно. Он был не властен над происходящим. Но он был властен над собой. Над своими чувствами и эмоциями. Над своими действиями, наконец! Знание, сидевшее где-то внутри его, говорило ему, что не все так мрачно, как может показаться на первый взгляд. И реальность не совсем такова, какой она сейчас им воспринимается. Он решил, что нужно изменить подход к происходящему. Не паниковать, а попытаться понять что полезного он может извлечь из ситуации.

                               Глеб присел на крыльцо участка, благо оно уже подсохло под напором негаданно нахлынувшего тепла. 

                              - Ну, допустим, я остался один. В городе? В стране? На Земле? Пока не знаю. Но один. Что делать? Во- первых не дергаться, не паниковать. Все, что сейчас происходит - осознать не возможно. Это выше человеческого понимания. Поэтому надо отключить мозги и просто уподобиться растению. Тем более, что именно они и остались со мной, как напоминание об этом! Во-вторых… А что во-вторых? - Глеб не знал что и подумать…

                               - Искать кого-то дальше? Тупо ждать когда что-то само собой произойдет? Или, может, жить по-прежнему? Как раньше? Ничего по возможности не меняя. Да в конце концов не меня ли по жизни считали фантазером и сказочником!? Пришла пора оправдывать свой статус. Будем считать, что я на необитаемом острове. Стало быть все вокруг колхозное, все вокруг мое!? Прикольно!

                               Эта мысль развеселила его. Он почувствовал на миг себя нуворишем. Все блага внезапно исчезнувшей цивилизации вмиг оказались в его распоряжении! Озорные искорки вспыхнули в его глазах. В поле зрения Глеба попал стоявший на обочине новенький джип. Огромный и черный. Видимо материализованная «мечта жизни» какого-то «мента». Эту догадку подтвердила лежавшая на заднем сидении полицейская фуражка, которую Глеб увидел, когда приблизился к машине. 

                               - На зарплату такую тачку не купишь, - не без злорадства подумал он. Глеб проверил закрыты ли двери. Машина была заперта. Не долго думая, он поднял валявшийся на обочине кусок ржавой трубы и двинул им по боковому стеклу. Стекло осыпалось дождем на сидение и на асфальт. Пронзительно  взвыла сигнализация.

                                - Так то и к лучшему. - решил Глеб, - Если кто-то и есть рядом, то хоть отреагируют.

                               Из отделения на призывный зов никто так и не выбежал. Никого не показалось ни в окнах, ни на улице. Глеб без тени смущения уселся по хозяйски в машину. С ключами проблем не возникло. Как обычно это показывают в фильмах на криминальные темы, они оказались засунуты в кармашек солнцезащитного козырька. Как и следовало для такого авто, машина завелась с полоборота, хотя он предполагал, что в сложившихся обстоятельствах либо бензин, либо электричество могут подвести. Машина по хозяйски двинулась с места. Глеб не торопился. Он ехал медленно и по пути осматривал город. Ехать было трудно. Все вокруг было подвижно и непропорционально. Контуры постоянно изменялись. Дорога тоже вилась, как змея. Но, тем не менее, он упорно продвигался по намеченному маршруту. Сложившееся мнение о том, что люди исчезли одномоментно, все более крепло в нем. Окончательно в этом он убедился, когда выехал к одному из центральных перекрестков города. В центре перекрестка высилось хаотическое нагромождение из двух влетевших друг в друга на высокой скорости иномарок. Удар был видимо настолько сильным, что автомобили слились в единый конгломерат элементов и деталей. Глеб бросился к месту аварии. Ни души! Людей не было и в помине. Ни капли крови!  Будто они испарились накануне столкновения и машины столкнулись уже никем не управляемые. Впрочем, скорее всего так и было. Не долго думая, Глеб двинулся дальше. По пути он заглянул в супермаркет. Людей естественно он там не нашел, но зато до отвала наелся всяких деликатесов, которые раньше редко позволял себе купить. Он даже поел ложкой черную икру. Но особого удовольствия оттого не получил. Более того. Сам процесс поедания был почему-то не особо желанен. По пути из магазина он прихватил с прилавка бутылку «Хенесси». Надо же было хоть как-то снять стресс! Откупорив в машине дорогое пойло он отхлебнул пару глотков и двинулся к дому. Поиски пора было прекращать. День близился к разгару. Обычно в это время на улицах уже не было ни души. Даже после восхода солнца обычно уже все люди старались спрятаться помещениях. Хоть у него и было новое тело, неизвестно как отреагировало бы оно на ярость светила. К тому же он изрядно устал. Глеб выяснил, что ни людей, ни животных нет и в помине. Куда все делись оставалось для него все так же непонятно. Стоило отдохнуть, все осмыслить и продолжить поиски направленно.

                                Дома его ждали сюрпризы. Они были довольно то предсказуемы, но при этом все же достаточно неприятны. Электричества само собой не было. Но не было и воды в водопроводе. Видимо автоматика, еще работавшая некоторое время, все же не могла справиться без контроля людей. Или без питания. Это еще раз подтверждало факт того, что люди исчезли. Канули. Испарились.

                               - Да плевать! - устало и раздраженно подумал Глеб. Он достал «Хенесси» и большими глотками допил остаток из бутыли. Потом, не раздеваясь упал на любимый диван и погрузился в несущий забвение сон. 

 

 Глава 2.

Ночь Забвения.

 

                                Сон не принес облегчения. Опьяневшего было Глеба сначала стало трясти и «колбасить», словно в горячке. Потом пришли приступы головокружения и рвоты. Его  «полоскало» совершенно безбожно. Казалось, что вот-вот через рот выскочит желудок. Налицо были все признаки отравления. Глеб пил воду (благо запас ее всегда был дома), блевал, потом опять пил. Так повторялось много-много раз. С недавних пор его организм не принимал спиртного. Но чтобы так!!! Наконец наступило некоторое облегчение  и он вновь смог забыться в столь необходимом ему сне. Собственно сон не был сном в привычном понимании этого состояния. Скорее это было похоже на осознанное сновидение, когда спящий не пребывает в пассивном состоянии, а сознательно направляет его течение в нужное русло. Глеб как бы спал, но, в то же время, свободно направлял течение сна в желаемое русло. А желательно ему было вернуться назад в прошлое и попытаться смонтировать множество отдельных сюжетов в целостную картину Свершения.

***

                               В мире ничего не происходит в одночасье. Всякому судьбоносному повороту предшествуют предвестники и предзнаменования. И у Перехода их было немало. Только люди отказывались их видеть, в боязни расстаться с привычным  миром. Уже обветшалым, погрязшим в неправедности, лжи и лицемерии, зашедшем в духовный тупик, но таким привычным и обустроенным миром. Миром, в котором царил Потребитель! Миром уничтожаемом паразитом по имени Человек. А ведь должно было быть все иначе. Земле, по замыслу божьему, назначено было пребывать материализованным Эдемом. Для этого ей было отпущено все. И минеральные ресурсы, что наполняли ее недра. И жизнь, что разноцветьем и разноголосием  присутствовала на каждой пяди планеты. И создан был Созерцатель всей этой красоты - Человек. Человек - Творец. Существо, несущее в себе частичку небесного огня. Существо, в коем была заключена духовная основа. Не в переносном смысле. В прямом. Еще до рождения в теле Личность, имевшая опыт нескольких, а может и неисчислимого множества, жизней выбирала себе путь в мире грубой материи. Руководимая Наставниками, она взвешивала груз своих воплощений и выбирала Путь, который мог бы привести ее к духовному росту. Именно в этом и только в этом заключался весь смысл животного существования! В наборе душой высочайшего духовного напряжения . В наращивании своего потенциала, как носителя Света, как существа, способного его генерировать и излучать в окружающее пространство, преображая его, поднимая его вибрации, преумножая красоту и гармонию. Если бы люди помнили, что на самом деле каждый из них рожден в этот мир Звездой! Полноценной звездой, подобной солнцу, несущей в себе связь с Изначальным Источником.

                                Но таков Закон материального существования, что при рождении сознание Человека очищается от груза прошлых жизней и Знаний до девственной чистоты. Подобно холсту художника сознание не должно иметь каких-либо изъянов, дабы не испортить результат творения. Каждому человеку  предоставляется выбор и возможность Творца в сотворении собственной Картины Мира. В этом и заключается Промысел Божий. Дать Человеку возможность самому побыть Богом. Помимо девственно чистого холста Творцу даются Руки, коими можно наносить краски, и сознание, способное уяснить правила Творения, которые нужны при обучении художественному ремеслу. Понимание Красоты и Гармонии заложено в каждом. И каждому дано быть  Художником в этом мире.

                               Однако гордыня! Да на кой нам, творцам, какие-то Правила!!! Мы сами себе правила! Что хотим, то и творим! Вот и творили, презирая законы и правила. Свободные художники изобретали свои законы, особо не считаясь с реалиями. И натворили. Первым делом люди утратили связь с Природой, лишив себя чувства Единства и Гармонии. Одна за одной рвались связи, дававшие Понимание, позволявшие прикоснуться к источнику Знаний. Создав цивилизацию человеки  окончательно отгородились от породившей их Матери, а потом активно начали перекраивать ее под придуманные ими же стандарты. В своем заблуждении они объявили себя Царями Природы и, уже не считаясь ни с чем, начали создавать общество потребления. Это был смертный приговор Цивилизации. С этих пор Человек утратил право называться Венцом Творения и стал злостным и самым страшным Паразитом. И тогда в действие были приведены силы, направляющие всякое Творение к Истоку. Вселенная, удерживается от падения в Хаос только незыблемостью Законов Мироздания. Любая, вольная или невольная, попытка нарушить эти Законы неминуемо приводит ко включению механизмов компенсации, дабы привести систему в равновесное состояние. Закону Сохранения  подвластно все. Люди сумели прийти к пониманию закона сохранения энергии, но вот пойти дальше в его понимании они не захотели. Причиной тому явилось именно воцарение в их умах и сердцах философии Потребителя. Она не позволила прийти к осознанию того, что закон Сохранения распространяется на Всё. Все нематериальные (точнее сказать тонкоматериальные) составляющие Мироздания, такие как мысли, эмоции, чувства, тоже подчиняются этому закону. Всякому Дающему воздается, со всякого Потребляющего спрашивается. Зло порождающий приходит во Зло. Сеющий Добро пожинает добрые плоды. Начало непременно стремиться к Концу. Конец непременный предвестник приближения Начала. Вопрос лишь в том поднимется ли Свершение, возвратившись, на виток или же опустится при этом…

 

***

 

                               Глебу сложно было оценить объективно Что он посеял за свою жизнь. Но сон нес его по прожитому отрезку  вновь. Только на сей раз Глеб созерцал все со стороны, как судья. Всевидящий и всепонимающий судья. Глеб чувствовал себя Вершителем. Он улавливал тончайшие оттенки эмоций и чувств, которые раньше были ему недоступны. Более того! Он улавливал не только собственные мысли и эмоции. В  открывшееся сознание обрушился весь ментально-эмоциональный фон, который его некогда окружал! Радость и гнев, досада и умиление - все обрело свою материальность и окрасилось яркими, доселе невиданными красками. Что по сравнению с этим был прежний мир! Черно-белое кино по сравнению с форматом 3D! 

                               Глеб просматривал всю прошедшую жизнь, как документальную хронику. Только хроника эта теперь открывала ему глаза на многое.

                               Вот он, совсем еще маленький, идет с бабушкой, такой милой и самой любимой, по ее родной деревне, куда она привезла его погостить. Словно два солнышка движутся они по проселочной дороге. Неширокая речка совсем рядом плавно несет свои воды. Ровная ее поверхность блестит, как зеркало. В ней отражаются белесые кучерявые облака. Маленький Глебушка носится и резвится среди буйного разнотравья, но не приближается к воде. Он послушный  мальчик. К тому же немного страшно после бабушкиного рассказа. Надо же! Сом- сомище, длинный хвостище! Здесь, в этой речке!? Прямо целого гуся!? Надо же! От такого чуда замирает мальчишеское сердечко. Но так хочется хоть одним глазком взглянуть на чудо-рыбу! А боязно подходить к обрывистому берегу. Обрыв хоть и не высок, но вдруг… Утащит сом и поминай, как звали! Но еще миг и он в припрыжку несется за цветастыми бабочками или жесткокрылыми стрекозами. Теперь уже радость переполняет сердце. 

                                Прошлое теперь воспринималось по иному. Вооруженный новыми чувствами Глеб видел то, что некогда было сокрыто от него и всех остальных. Прошлое представилось таким же светоносным, как и обновленный мир. Только человеческому восприятию эта светоносность ранее была недоступна. Все живое вокруг излучало свет, окрашивая его в индивидуальные цвета и оттенки. Интенсивность света тоже во многом зависела от самого его источника. Наибольший поток света излучался от живых объектов. Бабочки, стрекозы, разная мошкара - испещряли толщу воздуха огненными зигзагами. Деревья пламенели, как огромные , колышущиеся на ветру факела. Трава пламенела сплошным крапчатым огненосным ковром. Даже вода в речке струилась, как жидкий текучий кристалл, в который было вкраплено множество подвижных еще более огненосным движущихся точек.

                                - Так это ж рыбы! - догадался Глеб. Он взглянул на бабушку. Она была и в самом деле солнцем. Стоящим рядом с ним и держащим его за руку солнцем! Ярчайший свет, излучаемый ею, почти слепил. Но глаза быстро привыкли, и Глеб с удивлением разглядывал представшее перед ним в новом облике самое дорогое существо. Если бы это не был сон, то сознание Глеба вряд ли смогло бы сохранить ясность от увиденного. Бабушка предстала пред ним в виде замысловатой матрешки, внутри которой находился столь привычный образ. Но при этом он был лишь похож и узнаваем. Но уже не был той, привычной,  бабушкой. Одновременно в одном и том же лице и теле слились воедино все возрасты. Бабушка одновременно виделась и молодой и зрелой и старой. Облик и возраст текли и переливались из одного в другой, словно струи в потоке воды. Все это было настолько неуловимо и гармонично, что действовало завораживающе. Глеб в оцепенении созерцал. Мало того, что она существовала одномоментно сразу во всех своих возрастах! Помимо этого у нее появились внешние, ранее не видимые оболочки. Глеб понимал, что это тела. Астральное, эфирное или еще там какое-то. Не важно что за тела это были. Но выглядели они сверхестесственно. Они были светоносны. Причем привычное тело, хоть тоже лучилось светом, выглядело темным на их фоне. Самая ближняя к нему оболочка еще как-то повторяла его очертания и была похожа по форме на звезду или пентаграмму. Свечение ее было ярким, но на фоне следующей оболочки выглядело как бы оттененным. А вот та, другая, сияла так, что едва не слепила. Впрочем свет от не ее не был резким или болезненным. Напротив он был мягким и ласковым, как долгожданное весеннее солнышко. 

                                 Два солнышка, соединившись протуберанцами, катились по деревенской дороге. А вокруг  буйствовало разноцветье огненных всполохов и свечений. И травы и деревья и любая живность несла в себе свой собственный перелив огня.

                                Вслед за этим, столь дорогим его сердцу сюжетом, в сон вошел другой. Он поднял из глубин памяти то, что Глеб силился вспомнить много лет. Но когда-то усилия были тщетны и воспоминание надежно блокировалось. Теперь пришло время вспомнить все. Действие происходило в пространстве не похожем ни на что. В наибольшей степени этому соответствовало бы понятие «заоблачные выси». Во всяком случае, совершенно отчетливо присутствовало ощущение заоблачности. Пространство, в котором Глеб находился, не было земным, но при этом Земля находилась где-то рядом. Присутствовало ощущение, что она находится непосредственно под ним. Глебу пришло на ум, что гротескно похоже иногда в фильмах изображают ангельский мир. И тут он отчетливо осознал, что это он и есть! А следом вернулась память!!!

 

***

 

                               Соловьиной трелью прозвенел переливчатый колокольчик. Сорванцы со всей прыти бросились махать крыльями. Никто не стал бы их журить за опоздание на урок. Но так не хотелось портить настроение Учителю! Он искренне и всем сердцем любил каждого из них и они платили ему тем же. Он был для них Всем. И родителем, и учителем и близким другом. Он понимал их сердцем, а они с трепетным благоговением внимали каждому его слову. Он учил их Жизни. Они сами выбрали этот путь, хотя каждому из них некогда был предоставлен Выбор. И теперь им приходилось упорствовать в постижении Таинств. Это было не столько сложно, сколь непривычно и, в какой то мере, противоестественно. Предстоящее манило и страшило их одновременно. Однако игра стоила свеч! После обучения в Школе Жизни можно было пройти Путь, который наикратчайшим образом вел на иной уровень Бытия. Школа давала Понимание Пути. Это было высочайшей ценностью для любого, желавшего духовного Вознесения. Поэтому попасть в Школу было чрезвычайно сложно. И еще сложнее было ее окончить. Множество душ отсеивалось уже на первых этапах, не выдерживая вступительных испытаний. Некоторые досадовали, что не смогли их выдержать. Им ли было знать, что все делалось лишь на их благо. Ибо дальнейшие испытания и экзамены были невпример сложнее вступительных. Глеб, а вернее Эуриэль, так истинно звучало его имя, проверил это на самом себе за время обучения. Что стоят страдания тела по сравнению с душевной мукой он знал теперь не понаслышке. Не раз Учитель позволял им  слиться с душами тех, кто нарушал Заповеди, чтоб они смогли прочувствовать испытываемые ими страдания. Если бы люди могли знать ЧТО происходит при нарушении ими Законов.

                                Но такова была Воля Божья, что человек терял память о Вечности при рождении. И уже не помнил о ней. Лишь Совесть, голос которой он был волен слышать или игнорировать, была оставлена ему, как носитель знания о Законах. Страдания души были сродни страданию человека, левой рукой рубящего себя топором по правой. Только несопоставимо более ранящими и нестерпимыми. Ибо душа воспринимает не только факт, но и видит следствие этого деяния, влиявшего не только на будущее самого человека, но и на весь его род. Эуриэлю пришлось увидеть грех богохульства, страшнейший из грехов. К этому необходима была санкция одного из архангелов, ибо последствия прикосновения к грешному делу могли негативно отразиться и на самом ученике. После того, как санкция была получена и Учитель соединил Эуриэля с греховной душой, тот испытал самый большой шок в своей долгой, очень долгой жизни.

                               Чтобы описать это состояние не хватит красок. Вернее отсутствия красок. Человек, коего опекала эта душа, и который отрекся от нее и от Бога, неоднократно объявлял себя атеистом и изрекал хулу на Всевышнего. Но как-то душе удавалось удерживать связь с ним и сохранять от Падения. Но в этот раз человек перешел Рубикон. В своем воинственном безбожии и обуревавшей его жажде наживы он под покровом ночи проник в храм и похитил иконы и церковную утварь! Более того! Будучи обнаруженным церковным сторожем, о чем сумели таки позаботится душа и опекавший его ангел-хранитель, он не остановился. Напротив он набросился на сторожи и нанес ему страшное увечье, ударив тяжелым подсвечником по голове. Слава Богу, что ангел успел отвести его руку и увечье оказалось не смертельным. 

                               То, что произошло после, Эуриэль не забудет уже никогда. Свет покинул душу. На нее обрушился космический мрак и холод, сковавший ее невидимыми цепями. Мрак густел. Холод усиливался. Тысячи и миллионы ледяных игл пронзали плоть и душу насквозь и прорастали в ней еще тысячами и миллионами шипов. Нестерпимая боль терзала святотатца. Но это было лишь предверие. А потом наступило забвение. Полное и жуткое забвение. Даже боль по сравнению с ним была благом. Ибо у боли было начало и был конец. Тут же не было Ничего. Сознание присутствовало, но белее не было ничего. Ни звука, ни всполоха. Ни мрака и холода. Только ужас. Бескрайний и безбрежный ужас. Одиночество, мрак и безвременье… 

                               Возможно Эуриэль пребывал в соприкосновении с этой грешной душой лишь краткий миг, но этого оказалось достаточно, чтобы надолго утратить состояние душевного покоя. Его будто окунули в смолу. Крылья все словно слиплись. Летать он не мог и лишь едва шевелил ногами. Только усилиями Учителя его едва удалось привести в нормальное состояние. После этого урока он навечно уяснил насколько тяжко последствие нарушения Законов. Сколько пребывать той душе в этом состоянии? Закон гласил, что путь к спасению лежит через раскаяние. Но покаяться душа может лишь будучи в теле. Хоть в каком-нибудь теле. Только пребывание в материальности и временном потоке дает возможность покаяния. И лишь человеку может быть ниспослано мгновенное прощение, в знак компенсации за Забвение, навлекаемое на него при рождении. Господь строг, но справедлив. Отнимая - он сулит и дает награду. Давая - он ничего не требует взамен. Сколь пребывать грешной душе в забвении? Замысел Господень неисповедим. Может он даст ей шанс, а может ждать ей до очередного Судного дня…

                                Во всяком случае этот урок Эуриэль запомнил навсегда. И до и после было еще множество уроков. А потом был выпуск. И было Воплощение. Он помнил, как вместе с Учителем подбирал себе Судьбу. А потом было Падение…

 

***

                                Глеб проснулся, как от резкого толчка. Рядом никого не было. Он не сразу осознал где он находится. Но довольно быстро в памяти восстановилось все произошедшее за последние сутки. На Глеба нахлынула волна уныния. Впрочем длилось это недолго. Глеб проснулся в новом, забытом, но столь знакомом ему состоянии. Теперь он не был Глебом. Он был еще и Эуриэлем. Ангелом в человеческом теле. И теперь он понимал, что люди всегда были таковыми, по крайней мере до тех пор, пока сохраняли связь с собственной душой. Сознание его теперь было подобно горному воздуху. Рассудок не спотыкался уже о какие-либо препятствия. К Глебу пришло Понимание. Ранее ему приходилось испытывать нечто подобное, но теперь это стало сутью его восприятия. Он смотрел на вещи или события и понимал происходящее не дискретно, а как составляющую некоего общего процесса. Как следствие соблюдения или нарушения Гармонии. Именно Гармония теперь являлась для него мерилом для оценки происходящего вокруг. Глеб поднялся с постели. Голова была очень тяжелой. Видимо хенесси сделал свое дело и понизил жизненный тонус «ниже плинтуса». Чтобы как-то восстановиться Глеб начал делать «полное йоговское дыхание». Не успел он продышать десяток циклов, как от неприятных ощущений не осталось и следа. 

                               - Тем не менее, с бухлом надо завязывать, - решил он, - Тем более, что неизвестно как это дело сказывается на мне теперь. Похоже, что не самым лучшим образом.

                               Глеб осматривал свое тело. По сравнению со вчерашним свечение несколько ослабло, но постепенно набирало силу. Дыхательные упражнения подстегнули процесс восстановления, и свечение отозвалось фейерверком голубых, сиреневых и фиолетовых искорок по всему телу. При этом оно приятно загудело и завибрировало, словно получивший повышенную нагрузку трансформатор. Определенно метаболизм обновленного организма многократно усилился. Тем не менее насиловать его не имело смысла. Глеб хотел умыться, но воды в кране не было. Есть ему не хотелось. А вот жажда мучила необычайно. Не найдя ничего подходящего дома он накинул на себя то, что подвернулось под руку и вышел на улицу.

                              Странно. По его расчетам сейчас уже должен был быть вечер. Но Солнце стояло в зените. При этом оно было чрезвычайно маленьким и тусклым, хотя его не закрывали ни облака, ни какой-либо туман. Создавалось впечатление, что светило просто удалилось. Вернее Земля удалилась от него. Но этого не могло быть принципе. Поэтому Глеб решил, что это просто атмосферная аномалия. Тем более, что за последние годы чего только не происходило в природе. Аномалии сыпались, как из рога изобилия. Сначала просто участились природные катаклизмы и стали возникать даже там, где их не было никогда. Такие явления как смерчи или торнадо за пару лет стали обыденностью на всех широтах. Даже в Арктике и Антарктике они стали повседневным явлением. Да и немудрено. С некоторых пор безветрия не видел никто. Ветры дули всегда и везде. Впрочем они немного спасали от испепеляющего жара, который испускало яростное Солнце. Ученые пытались объяснить причины невероятно возросшей солнечной активности, но получалось у них это как-то невнятно и не убедительно. Да и прогнозы их на снижение этой активности не подтверждались. Напротив Солнце становилось все яростнее. В конце концов ООН приняла постановление о приостановлении всех программ и устремила все усилия человечества на спасение цивилизации. Тревога была нешуточной. Особенно страшно стало, когда Обнажилась береговая линия Антарктиды и материковый лед стал таять не по дням, а по часам. Ученые обнаружили, что ВЕСЬ материковый лед перешел в состояние фазового перехода. Одновременно! Это было чудовищно!!!  Недоставало малейшего толчка, чтобы он одноразово обратился в жидкость. Это было бы всемирной катастрофой. Гигантское цунами грозило смыть с лица Земли все. Что встретило бы на своем пути. Катастрофа казалась неминуемой. 

                                Одно время вся информация об этом держалась в строжайшей тайне. Но век интернета взял свое, и она стала всеобще доступной. В мире началась паника. Это был ужас! Передел мира вершился молниеносно. Племена и народы бросились занимать возвышенные места. Рухнули границы и кордоны. Многотысячные, если не миллионные, толпы людей, бросивших все нажитое, кинулись к спасительным высотам. Первое время правительства оккупируемых государств пытались остановить или хотя бы упорядочить потоки беженцев, но тщетно. Ни угрозы, ни уговоры не возымели действия. Тогда под нажимом общественности на пути беженцев были выставлены армейские подразделения с приказом о применении оружия в случае неповиновения. Но они были сметены переселенцами, как сор весенним паводком. Тогда правительства оккупируемых стран отдали приказ о тотальном уничтожении оккупантов. Так началась Третья Мировая. Многочисленные очаги войн слились в один всемирный океан огня. Старушка Европа едва сдерживала натиск арабов с Ближнего Востока и Северной Африки Особо мощный поток переселенцев хлынул на Тибет. Десятки, а то и сотни миллионов китайцев устремились на север и на запад. Туда же с юга хлынула волна переселенцев из Индостана и Индокитая. С севера народы устремились к спасительным вершинам Тянь-Шаня. Срочно эвакуировалось население Австралии, у которого не было никаких шансов выжить под ударом стихии. Население обеих остатков Америк устремилось на Анды и Кордильеры. Суета, паника, давка, неуправляемость. Танки и напалм против миллионных толп озверевших спасающих свои жизни людей. Но противостояние длилось недолго. Деморализованные войска в ужасе отступили. Начался стихийный передел земель. Выживал сильнейший.

                              России в этом смысле повезло. Как всегда ее спасли необъятные просторы и отсутствие дорог. К  тому же высоты, кроме Кавказа и Алтая на ней были малопривлекательны. К тому же после кошмарного землетрясения На южных рубежах России образовалась невероятных размеров трещина в земной коре, которая оградила ее от вторжения с юга. С запада же путь переселенцам был прегражден разливом Балтийского и Черно-Азовского морей, слившихся воедино. Бог хранил свое самое грешное, но еще любимое дитя. Так вышло, что на Урале, в Саянах и на Алтае сосредоточилось практически только российское население. Кто тогда мог подумать, что произойдет то, что произошло.

 

***

 

                               В то время как внимание человечества было сосредоточено на таянии льдов, мало кто обратил внимание на снижение напряженности магнитного поля. Между тем ранее постепенно уменьшавшаяся, но при этом остававшаяся довольно высокой и стабильной, напряженность внезапно упала на два порядка, то есть практически исчезла. Планета в одночасье практически лишилась магнитного щита. По немыслимому стечению обстоятельств в это же время на Солнце разразился небывалый шторм. Электромагнитный импульс от шторма оказался настолько велик, что фактически уничтожил всю чувствительную электронную аппаратуру и  стер память во всей компьютерной мировой Сети. Одним махом он прекратил существование Цивилизации. Шторм унес миллионы жизней, не выдержавших его напора. Космические частицы и излучения пробивали атмосферу и пронизывали все живое на суше и на море. Живые организмы были подвергнуты жесточайшему испытанию радиацией. Благо, что не все средства массовой информации были выведены из строя штормом. Кое-как и кое-где действовало кабельное телевидение и с чудовищными помехами работало радио. Правительства, выполняя свой долг, смогли предупредить людей об опасности и ознакомить с правилами безопасности в столь нештатной ситуации. Людям рекомендовалось находиться в помещениях, желательно подвального типа. Не рекомендовалось выходить на улицу в светлое время суток. В темное же время специалисты советовали надевать на себя многослойные полиэтиленовые накидки или другие покровы, препятствующие проникновению радиационного излучения. Более того они предупредили людей о том, что ситуация непредсказуема и никто не может сказать о том восстановится ли магнитное поле или же нет. Впрочем, по большей мере прогнозы были оптимистичны. Но Глеб то знал, что оптимизм здесь неуместен. Все было давно предсказано. И в дальнейшем следовало ожидать смены магнитных полюсов со всеми вытекающими последствиями. Человечеству предстояло перенести суровевшие испытания. И тут надо было либо опустить руки и покорно принять смерть, либо действовать во спасение себя и остальных. Глеб не желал быть овечкой. Он выбрал сопротивление.

                               Как ни странно у него сложился довольно четкий план действий. Глеб рассуждал так:

                             - Мигрировать куда-то нет смысла. То, что Урал сохраниться в Новом мире и предсказано и просчитано. Да и я сам в этом уверен. Если все же произойдет переполюсовка, то здесь будет достаточно безопасно. К тому же дома и стены помогают. Тем не менее нужно перестраховаться. Запас продуктов, спички, соль, лодка, палатка и прочее снаряжение мне не помешают. А там видно будет.

                               И он стал ждать, постепенно и неспешно готовя себя к чему угодно. 

 

***

 

                              Как и все в этом мире катастрофа произошла внезапно. Силы коалиции нанесли очередной удар по повстанцам. При этом было применено несколько ядерных зарядов. По замыслу операции мощность зарядов не должна была превышать 20-30 килотонн в тротиловом эквиваленте. Как это случилось никто так и не смог, да и не успел объяснить. Но один из зарядов оказался более, чем мегатонным. Было ли это просчетом, либо хитростью и лицемерием вояк - этого уже не установить. Да и не в этом дело. Взрыв, как детонатор, привел в действие Катаклизм. Земля содрогнулась. Уже не сдерживаемое внутреннее напряжение привело в действие механизм поворота земного ядра. Оно, увлеченное силами различного, в том числе и внеземного происхождения, словно желток в яйце, пришло в движение. Это движение всколыхнуло всю Землю. Вслед за небывалыми землетрясениями по все мантии прошла судорога и она, как чулок по коленке, на несколько градусов, скользнула по ядру. Этого оказалось достаточно, чтобы возникла Волна. Под действием инерционных сил воды Мирового Океана вздыбились на несколько десятков метров со все сокрушающей мощью ринулись на сушу. Мир в одночасье перестал существовать. Цивилизация погибла. Как и было предсказано недосягаемыми остались лишь незначительные уголки суши. 

                              Трагедия пощадила малую родину Глеба. Цунами, двигавшееся с юго-востока, рассеялись по просторам Азии и уперлись в горные массивы. Большую часть мощи Волны поглотил Среднеазиатский Раскол. Остатки напора сдержал Урал. Тем не менее, часть Волны докатилась до Каспия и, ударившись о Кавказ, повернула на север. Проносясь по Восточно-Европейскому Разливу, она наделала немало бед и сошла в Балтику. До его родного города она не дошла. Было ли это везением, сказать было трудно. Некогда, когда была еще жива бабушка, она говаривала, что наступит время, когда живые позавидуют мертвым. Видимо это время пришло. Во многих уголках Земли было так. Но Глебу все же повезло. Повезло и его землякам. Денно и нощно в храмах служили заупокойные молебны. Денно и нощно пелись хвалебные гимны. Христиане, мусульмане, католики, иудей и все остальные в едином порыве, побуждаемые страхом и благодарностью за чудесное спасение молили Единого Бога о дальнейшем снисхождении. Они не знали ЧТО еще предстоит пережить.

                                 Глеб тоже не представлял этого. Но, в отличие от многих, он имел хоть какое-то представление о предстоящем. Впрочем, реальность оказалась далека от ожидаемого.

 

***

                               Глеб и читал и слышал от друзей-единомышленников, о том, что в процессе Перехода тело измениться. Но при этом никто не мог сказать что именно с ним произойдет. Теперь он видел все воочию. Более того он ощущал новое тело. И это ощущение вызывало неописуемый восторг! Сила и мощь пульсировали в мышцах. Энергии кипели в каждой клеточке. Глеб чувствовал себя былинным богатырем, способным перевернуть весь мир. Поигрывая мускулами, он любовался собой в трельяжном зеркале. Зрелище было о-го-го!  Тело полыхало, словно пропитанное светом. Буруны огня завивались в напряженных мышцах. Тело радужным ореолом окружало аурическое свечение, которого Глеб  раньше не замечал. Аура была довольно объемной. Он даже и подумать не мог, что она так велика. Захвата зеркала не хватало, чтобы оценить ее размеры. Тем не менее, Глеб предположил, что диаметр ауры составляет метров 7-8.

                              - Не фига себе, - подумал он, - Никогда бы не подумал, что увижу ауру.

                              Он много читал и слышал об этом теле света, но вот теперь впервые видел ее воочию. Аура в самом деле имела яйцеобразную форму и светилась всеми цветами радуги. Впрочем явно преобладали сферы зелено-сине-фиолетового спектра. Ближние к телу слои казались более плотными и несколько повторяли форму тела. Дальние же оболочки были более правильной овальной формы и менее плотны и светоносны. Однако же что удивило Глеба, так это наличие четко очерченной границы ауры. Ранее он нигде не читал об этом. Между аурой и всем остальным пространством ясно видна была яркая белого цвета тонкая, словно пленка, оболочка.

                               - Вот оно какое, тело света! - подумал Глеб. - Теперь надо будет как-то им управлять. Видно тренингом придется позаниматься…

                               Он несколько раз взмахнул перед зеркалом руками. Ближние оболочки повторили движение рук. Дальние же отреагировали неохотно. Внешняя же сфера ауры не отреагировала вовсе. Глеб немного озадачился и даже огорчился. Вот на это аура отреагировала мгновенно. Она несколько потускнела и съежилась. Внешние сине-голубые сферы побледнели. Внутренние налились свечением. Глеб усмехнулся. Картинка мгновенно изменилась. Внешняя сфера мгновенно расширилась и налилась свечением. 

                               - Красотища!!! - Глеб залился самозабвенным смехом. Аура немедленно отреагировала на это состояние. Она прямо таки взорвалась, словно световая бомба, и распространилась на всю комнату. Более того. Плотность ее настолько возросла, что Глеб  ощутил, как аура коснулась стен комнаты. Это было настолько необычно и ново, что он вздрогнул. Аура мгновенно сжалась.

                              - Супер!!! - воскликнул Глеб! - Да я теперь Супермен!

                                Словно мальчишка, в руки которого попала сказочная и неведомая игрушка, Глеб принялся познавать возможности нового тела. Он лез из кожи вон, чтобы заставить его подчиняться своей воле. Сначала получалось не очень, но вскоре Глеб постиг некоторые премудрости и стал творить невероятное.

                               Тело аурическое тело оказалось очень послушным и невероятно пластичным. Через некоторое время Глеб достиг того, что научился свивать его в жгут, многократно повышая тем самым его плотность, и направлять этот протуберанец или щупальце в нужном ему направлении. В некоторый момент случилось так, что ткнув щупальцем в цветок, стоявший на окне, Глеб смог заставить его покачнуться. Это привело его в еще больший восторг. Он тыкал отростком в цветок вновь и вновь. Делал он это бесцеремонно. Видимо цветку не понравилось такое обращение и он отреагировал на бесцеремонность Глеба яркой ядовито-зеленой вспышкой. Это привело Глеба в еще больший восторг. Это был уже практически диалог!!! О таком он и помыслить не мог!

                               - Да ладно тебе! Не трону больше тебя. Расти спокойно. - сказал он и добавил, не ожидая ответа,  - Хочешь водичкой полью?

                               Но цветок видимо все слышал и полыхнул в ответ радостным оранжево-красным. Это было здорово! Это было счастье! Глеб был вне себя от восторга!

 

Глава 3.

Утро нового дня.

 

                               Глеб  постепенно привыкал существовать в новой реальности. К сожалению, пока он не обнаружил признаков какой-либо животной жизни в ближайших окрестностях. Но присутствие растений сохраняло в нем надежду на лучшее. Не понятно почему исчезли люди и животные. Это не укладывалось ни в один из вероятностных вариантов Перехода, которые мог допустить его рассудок. Ну никак не укладывалось! Тем не менее это было так. И с этим надо было мириться и считаться.

                              И он привыкал понемногу. Благо, что новый мир таил в себе массу загадок и открытий. Получив новое тело, Глеб старательно и самозабвенно исследовал его возможности. Он не только научился владеть им, но и научился воздействовать по-новому на окружавший его мир. Основная трудность в освоении светоносной реальности  заключалась в том, что для воздействие на окружающее могло осуществляться как обычным образом, то есть приложением физического усилия к предмету, так и более изощренным способом, посредством взаимодействия светоносных тел. Причем последнее было более гармонично, так как при грубом физическом контакте иной раз происходили довольно трагичные вещи. Многое из непонятного для него ранее теперь стало очевидно. Многое из очевидного - невероятно. 

                              Первое, что постиг Глеб - это мощь собственных эмоций. Он не был глупцом или догматиком и материалистический лозунг, что существует только то, что  дано нам в ощущениях, звучал для него лишь как философская профанация. Глеб прекрасно понимал, что существуют некие тонкие энергии и взаимодействия, которые способны воздействовать на окружающую реальность. Более того, он понимал, что и мысли и эмоции могут оказывать влияние на живую природу. Но он и предположить не мог, как все на самом деле грандиозно и взаимосвязано! Теперь же он видел все собственными глазами. Впрочем вряд ли это Видение можно было назвать зрительным или оптическим. Глеб «видел» сразу всеми органами чувств. Все, в том числе и новые, ощущения гармонично сливались в единый полноценный образ, видевшийся им так, будто он был его собственным продолжением. Да, да, да, да!!! Особенностью нового мироощущения стало то, что дискретность восприятия пространства сменилась интегральностью. Если ранее для постижения сути вещей сознанию требовалось выделить изучаемый объект или явление из среды, расщепить его на составляющие и только потом создать о нем некое суждение, то теперь все выглядело по иному. 

                               Теперь объект изучения воспринимался не как самостоятельная единица, но как музыкальная октава, причем не отдельно, сама по себе, а в составе музыкального произведения, в котором она звучала. Некогда лишь теоретическое и философское понятие «музыка сфер» стало для него реальным инструментом познания. Глаз и остальные органы чувств в первую очередь замечали в предмете внутреннюю гармонию света  и лишь затем воспринимали его целиком, со всеми тонко- и грубоматериальными составляющими. При этом пробудившееся в сознании чувство внутренней красоты и гармонии болезненно выделяло любые признаки диссонанса между предметом и окружением или между какими-либо его составляющими. Теперь он смог оценить величие и силу живой природы. Он смотрел на цветы и деревья и видел их светоносные души. Как же они были прекрасны. Привычный образ цветка не шел ни в какое сравнение с его тонкоматериальной составляющей. Цветок звучал, как прекрасная мелодия. Обертоны запаха, звука и света сливались в завораживающий образ, наполненный негой и блаженством. На фоне этой феерии любви само растение выглядело несколько строже и аскетичнее. Но и оно само по себе представлялось. Другое дело - неживая материя. По сравнению с растениями она выглядела в самом деле неживой. Но и в ней виделось разнообразие светонаполненности и светонаполненности. Предметы, выполненные из дерева или металла несли в себе мягкий и теплый свет. Они грели душу на расстоянии и радовали глаз. Предметы из камня были более холодны. Свет от них был подобен свету неона в рекламных лампах. К тому же он был бледен и едва уловим. Металлы тоже светились ксеноном, неоном и прочими холодными оттенками. Но были несколько ярче камня. Это хорошо было видно при взгляде на стену квартиры. 

                               Дом был построен из железо-пенобетонных панелей видимо со значительным наполнением материалом осадочного происхождения. Видимо именно из-за этого наполнения стены светились неоднородно. Сохранившиеся или полуразрушенные панцири миллионы лет назад вымерших животных светились в толще бетона тусклыми звездочками. Они все еще хранили свет. Это «звездное небо» было разделено на квадраты решеткой металлической арматуры, которая источала зеленоватое свечение. 

                               - Ну совсем, как в планетарии, - рассматривая ранее недоступное взгляду человека  пространство, подумал Глеб, - Уму не постижимо! Видеть стену насквозь! Ну рентген прямо таки!!!

                               Взгляд скользнул по стене и наткнулся на скрытые в стене жилы электропроводки. Вид их был великолепен. Яркое и сочное сияние сине-голубых световых шнуров стремительным пульсирующим потоком неслось по металлическим каналам. Того же цвета, но более бледное поле окружало каналы и медленно скользило в толще стены в противоположном направлении. Движение это завораживало и манило к себе. Глебу казалось, что он сам превращается в такой же стремительный поток, вливается в него и растворяется в этом  уносящемся к таинственной цели свечении. Нет же! Это не показалось ему! Сначала из кистей рук и стоп ног в сторону проводки потянулись тонкие огненные нити. Затем они превратились в шнуры и коснулись стены. Едва это произошло, поток в проводке возмутился протуберанцами в точке касания. Свечение от руки и ног и поле внутри стены слилось в единой вспышке. В этот миг Глеб почувствовал, что его тело сотряс сильнейший удар тока. В один миг он весь сам превратился в огненную вспышку и был увлечен потоком в его стремительный бег.

 А потом он летел. Просто летел в Никуда, потеряв понятие о пространстве и времени….

 

***

 

                               Сознание Глеб не потерял. Однако случившееся явно повлекло за собой странные изменения в его теле и окружающей действительности. Ему было ясно, что произошло невероятное и его, ставшее  вдруг плазмоидом, тело оказалось втянуто в электросеть. Даже не в сеть, а в  некую немыслимую энергореальность. Этого не могло быть, но это случилось!!!  И то, что случилось оказалось настолько неожиданно, что от увиденного и ощущаемого он никак не мог прийти в себя. Рушились все научные представления о пространстве-времени, но крепли его догадки о истинном положении дел.

                               Глеб находился в иной реальности. Окружавший его мир не был мерзок, но ему хотелось скорее его покинуть. Это был мир не-Света. В отличие от его родной реальности, здесь царила иная Сила. Эта сила тянула все к себе, желая поглотить все, что попало под ее влияние. И влиянию этой силы подчинялось все подвластное ей пространство. Именно пространство! Потому как место, куда попал Глеб не выглядело как канал и, тем более, как кусок металлического провода. Нет! Это было реальное пространство, о размерах и мерности которого невозможно было судить. Но определенно это было пространство!  Глеб отчетливо видел некие образования вокруг себя. Некоторые были неподвижны. Другие же перемещались в пространстве с различными скоростями, но в одном для всех направлении. Казалось, что неведомый глас манит их всех и они летят к нему, как мотыльки на огонь. О сути этих образований он не мог судить, впрочем как и о сути самого пространства. Но смутно понимая где он находится, Глеб пытался подходить в своем понимании к представшему перед ним с точки зрения здравого смысла.

                               То, что он видел, в какой-то мере подтверждало его догадки о сути вещей и о структуре Мироздания. Некогда Глеб предположил, что, следуя понятию Закона Сохранения Энергии, циркуляция Энергии во Вселенной тоже должна протекать в замкнутых циклах. Из этого следовало, что звезды, испуская из себя вовне огромное количество энергии в виде света и различных других излучений должны что-то получать взамен. Как-то сразу у него возникло предположение, что этим «что-то» является гравитация. В дальнейших своих рассуждениях он пришел к тому, что суть гравитации состоит в том, что она представляет собой ни что иное, как обратное течение энергий от меньшей массы к большей. Только течение это не линейно-пространственно, как какое-либо из известных излучений, а напротив оно вневременно- и внепространственно.

Проще говоря Вся масса вещества во Вселенной представляет собой единое целое. Только таковой она является в неком изначальном вневременном и непространственном мире. В проявленных в пространстве и времени мирах массы вещества разрозненны и индивидуальны. В примитивном варианте этому мог выслужить пример пальцев руки, высунутых из воды. Для наблюдателя они выглядели бы как самостоятельные образования на ее поверхности. И ему было бы непонятен факт того, что между ними есть связь. Что они части единого целого. Что между ними происходит обмен веществом и энергией. Только в этом обмене существует дуальность. Перенос энергии вовне вещества имеет противофазу, которой является перенос энергии внутри вещества, именуемый человеком гравитационным взаимодействием.

                              Так вот. Глеб некогда предположил, что электрический ток, текущий внутри проводника, и электромагнитное поле, возникающее вовне его, служат частным примером взаимодействия энергий во Вселенной. Аналогичным образом  в мире при возникновении излучения энергии вовне одновременно происходит поглощение энергии внутрь. Тут, как пример, можно привести взаимодействие звезды со своими планетами. Являясь одним целым они осуществляют между собой обмен энергиями следующим образом. Звезда излучает в окружающее пространство энергию и массу. Но тут же компенсирует потерю за счет гравитационного  взаимодействия. Улавливаемые планетами энергии и частицы конденсируются  их ядрах. Накапливаясь там, они порождают разность гравитационных потенциалов между поверхностью и центром звезды, что приводит к возникновению обратного тока энергии, но уже в виде гравитационного взаимодействия. Так как вся материя по сути своей едина, то за счет гравитационного взаимодействия энергия возвращается к звезде. Цикл замыкается.          Пространство, в котором Глеб оказался, вовсе не походило на что-либо из известного ему. Он мог  ожидать что угодно. Увидеть ли некие пространственные каналы или тоннели. Мог ожидать оказаться в неком Зазеркалье. Но все оказалось иначе. Признаки зазеркалья присутствовали, конечно, в этом мире. Но подобие это выражалось скорее в противоположности не геометрической, а иной. По всей видимости противоположность была полнейшей! Так Глеб абсолютно не ощущал каких-либо собственных габаритов. Он был везде и сразу. И одновременно он был слит со всем сразу. Это было ощущение абсолютного единства с окружающим. Его сознание растеклось по Безбрежью, которое гудело и вибрировало от сотрясавших его волн и напряжений. При этом  было неприятное чувство потери собственной индивидуальности. Пространство поглотило его. Оно сковало и стерло его личность. Оно высасывало его, словно сухая губка, положенная на каплю  воды. Только капля была крохотная, а губка необъятная. Его всосал в себя монолит, в котором  стиралась всякая индивидуальность. Все в нем было подчинено лишь  единому движению к Центру. Все неслось туда. Рушилось, словно в пропасть. Движение сдерживала только все нарастающая плотность энергии. Материя сжималась все плотнее и плотнее. Словно струйки сока она выбрызгивала из себя зигзаги электрических зарядов, уносившихся в противоположном направлении. Глеб все падал и падал во Тьму. Неизвестно чем бы это закончилось, но вдруг он ощутил неимоверной силы рывок и тотчас же был выброшен в привычную реальность. Кто вырвал его из объятий Инферно он так и не узнал.

 

***

                               Позже Глеб много раз мысленно возвращался к этому эпизоду, но так до конца и не понял что же все-таки произошло. Ему было понятно, что каким-то образом он проник по ту сторону материального мира, в так называемое Зазеркалье. Он оказался на снаружи, а внутри материи, а окружающий мир из наружного стал внутренним. Время обратилось вспять. Пространство приобрело иные характеристики. Распространение заменилось Поглощением. Иной личности, кроме Центральной в том мире не было место.  Она поглощала все и вся. И поглотила бы его, если бы не таинственный помощник. Теперь все произошедшее было позади, но одно воспоминание об этом отзывалось в Глебе  судорожными конвульсиями.  - Ну уж больше я этого не допущу! - уверял он себя, хотя хорошо понимал, что теперь вряд ли сможет что-то упредить, настолько изменилась окружавшая его действительность.

                               Одно он уяснил для себя четко, что надо быть аккуратным в местах сильных энергетических потоков, которые могут подхватить и унести невесть куда.

Теперь он всюду ступал аккуратно, внимательно всматриваясь в пространство не только впереди, но и вокруг. И осторожность спасла его.

                              Не будь он настолько внимателен к окружающему, то вряд ли сумел бы адекватно отреагировать, когда в комнату,, неожиданно распахнув окно, ворвался разноцветный, но при этом грязный и мутный вихрь. Он был очень странным. Плотным и липким, словно силиконовый. Ввалившись в помещение, он настороженно замер. Глеб сумел рассмотреть его. Больше всего тот напоминал огромных размеров слизня грязно-перламутрового цвета. «Слизень»  ввалился всей вихрастой тушей через подоконник и завис в воздухе в десятке сантиметров над полом. Весь его вид говорил о том, что он не просто ошибся адресом, а преследует какую-то цель. И почти сразу Глеб понял, что эта цель - он. «Слизень» явно почуял его присутствие. Во всяком случае его тело повернулось в сторону Глеба и впереди стал образовываться воронкообразный хоботок. От туши исходил запах угрозы. Глеб его остро чувствовал всеми органами. Видимо им хотели позавтракать.

                             -  Ну уж дудки! - Глеб не думал даже стать завтраком для какой то скотины!

                               Но что делать? Тут он вдруг вспомнил, про прихваченный в полицейском участке пистолет. Тогда он  увидел его случайно, лежащим  на столе дежурной части. Кто и почему забыл или оставил кобуру с  пистолетом на столе его не интересовало. Но оружие в подобной ситуации не могло быть лишним. Вот оно и пригодилось. Глеб метнулся в коридор, где в ящике тумбочки лежал  пистолет. Слизень двинулся было следом. Но остановился в недоумении. Похоже тварь почувствовала угрозу.  Не прошло и нескольких секунд, как пистолет оказался у Глеба в руках. Он умел обращаться с оружием.  Еще через секунду грянул выстрел.  Пуля явно не причинила твари вреда. Она прошла сквозь нее, как сквозь воздух и смачно впилась в подоконник. Однако что-то слизню не понравилось.  Он сдал назад, но еще шире раскрыл свою воронку. Глеб выстрелил еще раз. Похоже твари не нравился сам звук выстрела. Она начала ретироваться и задним ходом вылезла  назад на подоконник.  Третий выстрел совсем избавил его от присутствия незваного гостя.

                               Второй день пребывания в новой реальности обещал быть веселеньким. Оставаясь постоянно начеку Глеб осторожно продвигался по своему району. Похоже энергии стабилизировались. Все уже не было таким эфемерным и колеблющимся. Очертания и формы обрели четкость. Но наполненность  предметов по прежнему была с переливами и неоднородностями. Видимо это уже были  постоянные признаки новой реальности. Слизни оказывается появились повсеместно. Но почему-то больше на него не бросались. Видимо его уверенность в себе отпугивала их. Они угрюмо шастали по подворотням в поисках потенциальной еды, но похоже ничего не находили.

                                - Скоро с голодухи пухнуть начнут, - задорно подумал Глеб, - Или жрать друг друга будут, как крысы в бочке.  Пока слизни были единственными живыми существами, которых он увидел после Свершения. А так хотелось найти кого-то привычного, своего! Пусть даже крысу. Но тщетно.  Один раз ему показалось, что он видит в подворотне силуэт человека. Глеб бросился со всех ног  бежать, но это оказался манекен в витрине магазина. Глеб долго стоял и смотрел в витрину. Тупо и бессмысленно. Он не знал что делать…

                                Тем не менее он не отчаивался. Внутренний голос подсказывал ему, что не все еще потеряно.

 

***

 

                               Близился полдень. Солнце палило неимоверно. Но почему-то выглядело крохотным, как в студеный зимний день.

                             - Странно как-то…- подумал Глеб, -  Это либо атмосферные вывихи, либо у меня со зрением что-то не так. Но в это время солнце должно быть раза в два крупнее! Впрочем бог с ним. Сейчас чего только не происходит…

                                Да и в самом деле до солнца ли было ему, когда весь окружающий мир изменился и изменился он сам!? Тем не менее солнце палило и даже начала краснеть кожа. 

                              - Так и обгореть недолго. -  решил  Глеб и заскочил в ближайшее открытое помещение, чтобы найти какую-нибудь одежду. Ближайшим помещением оказался небольшой продовольственный магазин или по современному минимаркет. Под руки Глебу подвернулся довольно чистый синий грузчицкий халат. Он накинул его на себя и хотел было покинуть магазин, но решил еще заодно прихватить что-нибудь из еды. Однако есть не хотелось совсем. Сколько он не рассматривал полки со съестным желудок не отзывался. Было ощущение, что он только что вышел из-за стола. И это было странным, ибо раньше Глеб никогда не жаловался на отсутствие аппетита и всегда был готов чем-либо перекусить. Он взял с прилавка шоколадную плитку, снял с нее часть обертки и откусил. Ощущения были странными. Вкус и букет он ощущал более, чем превосходно. Органы чувств работали, как сверхтонкие и сверхчувствительные приборы. Он улавливал тончайшие оттенки вкуса и аромата, о которых ранее и не подозревал. Но вот голода и удовлетворения от процесса поглощения пищи он не испытывал! Что это могло значить?  Скорее всего это свидетельствовало об изменении метаболизма в организме. Но что его могло вызвать? Шок? Гормональный сбой? Или может мутация? Об этом он мог только строить предположения. Тем не менее такое положение дел его не расстраивало. Напротив оно снимало массу проблем. Весело что-то посвистывая Глеб двинулся дальше. Путь его лежал неведомо куда. Он не имел конкретной цели. Просто шел по родному городу в одночасье ставшему чужим и безлюдным. Всюду сновали слизни, подъедая остатки органики. Один из них только что ввалился оставленный Глебом магазинчик. И сразу оттуда стало доноситься беспорядочное хлюпанье. Слизень поглощал органику.  Но Глеба это не беспокоило.  Он был даже благодарен слизням за их присутствие и неуемный аппетит. Не будь их, то вся органика подверглась бы гниению и он бы через некоторое время задохнулся бы от дичайшего смрада. Все-таки за появлением слизней кто-то скрывался. Что-то ему подсказывало, что кто-то если не контролирует, то наблюдает за всем происходящим.