«В жизни не всегда всепроисходит так, как хочется…

Иногда за желаемое надо бороться,

А иногда – смириться и принять

Все как есть…»

Олег Рой

Хорошо быть волком. Установил свои правила и живешь по ним.

Никто не перечит, не заставляет.

Ты предоставлен себе. Заботишься только о себе и о своей семье.

Таковы волчьи законы.

Пролог

Он уже больше года наблюдал за одной из стай, что обитали на окраине Канадского заповедника. Большой матерый волк темного окраса уверено вел вперед свою семью – волчицу и четверых волчат с разных пометов. Они были удивительными, их жизнь была интересна наблюдателю больше чем в других стаях. Это была настоящая семья. Альфа-самец, вожак стаи, почти черный, гордый, крупный, заботливый. Как всегда, рядом его самка, совсем светлая, покладистая, любящая. Невдалеке от родителей старшая из волчат. Молодая волчица, единственная выжившая из всего помета. И три ее брата, маленьких, пушистых щенка, что хвостом ходили за матерью. Эталон семьи.

Мужчина сидел на приличном расстоянии от них и наблюдал. Он писал работу по поведению волков в стае, записывал их взаимоотношения, описывал реакцию на чужака. Волки знали этого человека, смирились с его безучастным присутствием. Сначала вожак пытался уводить стаю, но в итоге понял, что это бесполезно, - их наблюдатель все равно находил их.

Мужчина откинул папку и закурил, читая название на титульном листе:

«Хорошо быть волком, или жизнь в стае.»

Ричард Нокс.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

-Нокс! Чертов пьяница! Открывай дверь!

Мужчина заспано потер глаза, надеясь, что этот противный крик сойдет на нет. На пороге стояла его жена. Бывшая! Учтиво напомнил ему его внутренний голос, что б его.

- Офелия, не ожидал. С чем пожаловала?

В дом вошла молодая женщина, светлые локоны были спрятаны в строгую прическу. А он так любил, когда она их распускала. Её светлые глаза метали молнии, на лице презрение.

- Ты не явился в суд! Господи, Рик, почему ты такой? – Она обреченно опустилась на стул.

- Надоело быть миссис Нокс? Уже вовсю стремишься стать миссис Майкл Тёртон?

- Тернер, – вкрадчиво поправила она его, игнорируя вопрос. – Чего ты пытаешься добиться этим, Ричард? Меня ничего не держит рядом с тобой. Я не люблю тебя. Но из-за твоего эгоизма я не могу быть счастлива.

- Ты лгала мне десять лет, Офели. Почему я должен и дальше плясать под твою дудку?

Женщина закатила глаза, стараясь не смотреть на него.

- Это все ты, Нокс, и твои чертовы собаки…

- Волки!

- Да плевать! Когда я выходила за тебя замуж, я была самой счастливой на свете. Кто же мог представить, что из столь амбициозного и целеустремленного человека получится собачник. Зоолог, черт возьми! Ты еще выть не начал? А то я не удивлюсь.

Офелия с отвращением смотрела в его темно-синие глаза, которые когда-то давно так любила. Ведь она и вправду любила его, тогда, когда он был просто Риком, который не давал ей прохода в колледже, будучи старшекурсником. Его темные волосы, что он небрежно откидывал назад, когда они отрастали больше дозволенного, сводили ее с ума. Но все это прошло. Сейчас она видела заросшего щетиной мужчину тридцати лет, который ничем не привлекал ее.

- Я не дам тебе развода, пока не получу разрешение на встречи с дочерью, Офели.

- Ты не будешь с ней встречаться!

Мужчина угрожающе навис над женщиной, пристально глядя ей в глаза.

- Она. Моя. Дочь. – Сквозь зубы процедил он. - И я имею право её видеть! Решай, Офелия!

Женщина молча поднялась и удалилась, оставляя разъяренного Ричарда посреди своей гостиной. В его глазах бушевали грозовые тучи, от чего цвет его радужки стал почти черным.

Он любил это женщину и страстно желал ее. Но она предала его, единственный дорогой ему человек предал его, уйдя к другому. Отдавая тому, другому, свою любовь и ласку, которая должна была принадлежать Ричарду.

Мужчина сокрушенно опустился на диван и бессильно опрокинул голову.

Когда в его жизни все пошло не так?

Он был влюблен в девчонку, тихую и неприметную. Друзья все время смеялись, не понимая, что же он нашел в этой мышке. Да он и сам не знал, он просто любил. После неожиданной новости о том, что он станет отцом, было принято решение – жениться. Он был счастлив, молод и любил свою слегка хрупкую маленькую жену. Он носил ее на руках, укачивал их новорожденную дочь, он жил! Его приняли на работу в институт биологии, но вскоре предложили нечто более интересное. Он стал выезжать на экспедиции по своей профессии, наблюдал за тем, как и где жили волки, такие семейные создания.

Но однажды, Офелия, его любимая и единственная, ушла, забрав с собой их маленькую дочь. Сколько он не видел ее? Год? Два? Четыре! Его дочери уже исполнилось девять лет, а он все помнит ее пятилетней малышкой с белокурыми локонами и синими глазами. Его белокурый ангел. Как он скучал по ним. По жене и дочке.

Ричард привык со временем быть один, все чаще уезжая на исследования, пока не познакомился со стаей волков, которые, сами того не подозревая, стали частью его новой семьи.

- Вижу, ты опять не в духе, Рик.

В доме появилась немолодая дородная женщина. На ее темной коже блестела испарина. Она смерила Нокса долгим взглядом и прошла на кухню.

- И тебе доброе утро, Глория.

Он покорно поплелся за ней. На столе уже стояли приготовленные Глорией бутерброды. Мужчина начал равнодушно заталкивать в себя еду, медленно пережевывая.

- Ты так совсем изголодаешь.

Фыркнула женщина, заглядывая в пустой холодильник.

- Ну у меня же есть ты. Ты же не дашь мне помереть раньше времени. – буркнул он с набитым ртом.

- Вот если бы меня черт не дернул пообещать твоей маменьке, что позабочусь о тебе – давно бы уже сам на кухне щеголял.

- Но твое доброе сердце не может этого позволить, - подытожил Ричард, - так что, спасибо тебе, Глория, что я еще жив, сыт и живу в чистоте.

Он чмокнул ее в щеку и отправился наверх, в свою комнату, переодеваться. Его ждала неосновная работа, Ричард еще порой преподавал в институте биологию на замене.

 

Коллеги дружелюбно приветствовали его, он отвечал им вкрадчивым кивком. В аудитории уже собрался народ, лекция должна была вот-вот начаться. Лекции Ричарда не были нудными, пересказанными со страниц учебника. В своих уроках он пытался передать то, что видел сам, за чем наблюдал и какие выводы делал. Обычно молодежь слушала его, но не сегодня. На протяжении всей лекции он сбивался, повторялся и рассеянно бегал по аудитории взглядом. В итоге, не сумев с собой совладать, он вызвал докладчиков, и до конца занятия они зачитывали свои работы.

- Профессор Нокс, у вас все хорошо?

После окончания занятия к нему подошла староста одной из групп. Она встревожено смотрела на преподавателя.

- Все в полном порядке, - промурлыкал он, расписываясь в журнале, даже не глядя на студентку, - держите.

Она приняла листок и растерянно удалилась, напоследок бросив встревоженный взгляд в его сторону.

 

Он медленно курил на балконе своего дома, вглядываясь в уже опустевшую вечернюю улицу. Некоторые из соседей еще только возвращались домой, некоторые уже ужинали в кругу семьи, а кто-то так же, как и сам Ричард, одиноко стоял на балконе. Внизу хлопнула дверь, мужчина встрепенулся и зашел внутрь. Он знал, кто пришел. Просто так к нему могла ходить только Глория.

Женщина тут же начала причитать:

- Бабёнка тебе нужна, Ричард, бабёнка! Ну хоть бы ради того, что бы еду тебе готовила.

- Мне нравится твоя еда, Глория. Зачем мне кто-то другой?

Он почти любовно на нее посмотрел, на столько на сколько позволяло его состояние.

- Не смотри на меня как влюбленная бегемотиха! – усмехнулась Глория, помешивая тушившееся мясо.

- Может, тебе стоит ко мне переехать? – наблюдая за тем, как она готовит, поинтересовался Рик.

- Ага, и все свое многочисленное семейство с собой перетащить, - фыркнула она. - Ты лучше деваху себе найди. Мужик-то вон, в самом расцвете сил, глаз не оторвать.

- Да не нужна мне какая-нибудь, Глория! Я хочу свою жену. Для меня не существует других женщин, как ты не

понимаешь!

- Понимаю, дорогой мой, понимаю. Но, все равно, твоя Офелия разменная баба, уж прости меня.

Она поставила перед ним тарелку с едой, а сама уселась на против.

- Ну, а вообще, как дела у твоих волчат?

Мужчина благодарно улыбнулся. Глория всегда любила его рассказы о стае, а он любил ей рассказывать о них.

- Альфа уводит их от окраины, чувствует, что так безопасней будет.

- А как юная Фосс?

- Неспокойная девчонка, все норовит удрать. Но стоит Альфе тявкнуть, и она поджав хвост плетется рядом. Грейс молодец, её щенки все время рядом, не отходят от матери ни на шаг.

Глория улыбнулась, он рассказывал о них, словно о людях. Она даже представляла суровый взгляд отца на непослушную дочь, представляла, как та огрызается, но смиряется перед властью вожака.

- А как поживает тот, другой?

Этот вопрос волновал обоих, но Рик лишь пожал плечами.

- Его я не видел. Но он явно недалеко. Он не отойдет от нее на слишком большое расстояние.

- Когда-нибудь, Альфа точно прегрызет его, - покачала головой Глория.

- И будет абсолютно прав, - холодно отозвался Рик, - Тень это заслужил.

ГЛАВА ВТОРАЯ

 

В последнее время любимыми днями для Ричарда стали выходные, тогда он собирался и уезжал в заповедник, где и проводил эти два дня. Свою стаю он нашел как всегда быстро, они отдыхали около Поваленного Леса. Рик удобней устроился на своем покрывале и начал считать. Один, два… Альфа и Грейс лежали у одного из деревьев, подставив свои спины теплому осеннему солнцу. Три, четыре, пять… Все трое волчат носились за своими хвостами, то и дело громко тявкая и бросаясь друг на друга. Шесть… Фосс одиноко блуждала вдоль окраины леса, вынюхивая запахи. Вся стая была на месте.

А вот и семь… Крупный, отливающий бронзой на солнце, молодой волк. Он уже шестой месяц шел за ними следом. Тень. Он лежал невдалеке, но не приближался. Он хотел получить свою волчицу, но Альфа хорошо защищал свое семейство. Рик всегда напрягался, когда Тень подходил слишком близко, а тот все чаще позволял себе такую наглость.

Вдруг уши Тени навострились. Он поднял голову, настороженно оглядываясь. Потянул носом и подскочил. К волку медленно приближалась Фосс. Прижав уши к голове и опустив морду, она нерешительно делала шаги к чужаку. К одиночке. Тень оскалился, отступая. Фосс осеклась, услышав вой отца, а чужак скрылся в кустах.

 

Вот же молодая дурочка. Да он же тебя пополам перекусит! Сетовал Рик, нервно куря на крыльце домика, что он снимал. Рядом с заповедником расположилась база отдыха. Как и всегда на выходных, она кишела отдыхающими.

- Здравствуйте, профессор. - К нему подошла девушка, вероятно его студентка. Она присела рядом и протянула ему бутылку пива. - Будете?

Он безразлично кивнул, принимая выпивку. Девушка сделал глоток из своей бутылки.

- Мы здесь с однокусринами отдыхаем. Может, присоединитесь?

Ричард медленно перевел на нее взгляд, решая проверить, не издевается ли она. Но нет. Мужчина фыркнул, он сидел рядом со своей студенткой, да еще с бутылкой пива, что она же ему и предложила. Он отрицательно покачал головой, вспоминая ее имя. Светло-русые волосы девушки отсвечивали золотом в ночных огнях, умные серо-зеленые глаза. Она сидела в первых рядах на занятиях, значит староста. А из всех групп, девушка-староста была только одна.

- Вам скучно со своими друзьями, Виктория?

Сделал умозаключение Рик. Точно, ее звали Виктория.

- Нет, просто увидела вас и решила составить вам компанию, – девушка мягко улыбнулась, отчего на щеке появилась ямочка. - Почему вы один?

- Я работал, - пожал плечами Ричард. Это разговор тяготил его.

- Работали?

- Не все приезжают сюда только для того, что бы отдохнуть, – прорычал он.

Она хотела было что-то ответить, но издалека послышались окрики:

- Викки! Рэй! Ты где?

Девушка оглянулась на зов и вновь посмотрела на Ричарда.

- Идите, мисс Рэй, ваши друзья вас заждались.

Она нерешительно встала, кинув на него прощальный взгляд, и ушла. И наконец Нокс остался один со своими мыслями.

***

Он так и не понял, когда это началось. Все его занятия проходили под чутким вниманием мисс Рэй. Стоило ему выйти из университета, как мисс Рэй провожала его взглядом. Но точка кипения наступила тогда, когда Ричард зашел в свой дом и увидел мисс Рэй в своей гостиной.

- Чем обязан? – Закипая, спросил Рик.

- Вы забыли папку в аудитории после лекции, – она протянула ему папку с его работой, он тут же выхватил ее из рук и начал листать, проверяя, все ли на месте.

- Спасибо, мисс Рэй, но я не помню, что бы записывал вас себе в секретари.

- Вы и не записывали, профессор, – пожала она плечиками.

- Как вы узнали, где я живу?

- Я подрабатываю в архиве института, там я и нашла ваш адрес, – спокойно ответила Виктория, все так же прямо смотря на мужчину.

- Очень хорошо. Но как вы попали в мой дом? В архиве не написано, где я храню свои ключи.

Он сузил глаза, пытаясь бороться за злобой, что все сильнее закипала в нем. В глазах набежали тучи, пряча за собой их синеву. Ричард не любил, когда в его пространство просто так без разрешения вторгались, а особенно, когда дело касалось его дома.

- Меня впустила ваша гувернантка.

- Придержи-ка язык, милочка! Я не гувернантка!

Из кухни раздался громкий голос женщины. Виктория виновато улыбнулась и закусила губу.

- Извините, Глория.

В гостиную вошла Глория, держа в руках поднос с заварником и чашками. Она прошла к журнальному столику и поставила поднос, после чего повернулась к остальным.

- Ну, чё встал как истукан? – Накинулась она на Ричарда. - Предложи хоть даме присесть!

Нокс молчал, переводя взгляд с женщины на девушку. Еще чего! В его же доме!

- Невежа! – фыркнула Глория и обратилась к Виктории, тепло улыбаясь. – Присаживайся, милая. Он сегодня невоспитанный.

Девушка ответила на улыбку и опустилась в кресло, – ее любимое – как он узнает позже.

- Итак, Викки. Правильно?

Женщина разливала чай и беседовала с гостьей, пока Рик медленно приходил в себя. Он все еще не понимал, как эта девушка оказалась в его доме и почему она все еще здесь.

- Да, я студентка института, где преподает профессор Нокс.

- Учишься, значит, - сделав глоток, уточнила Глория, жестом заставляя Ричарда сесть рядом. Он закатил глаза и сел на диван , любовно прижимая к себе папку.

- Ой, Ричард, я тебя умоляю, отцепись ты, наконец, от своих бумажек! У нас гостья, и, спешу заметить, впервые за долгое время.

Виктория тихо рассмеялась, прикрываясь ладошкой. На ее щеке опять появилась ямочка. Ричард вновь это заметил и вновь это вызвало в нем шквал негативных эмоций. Что ей надо?

- Мисс Рэй, я очень благодарен вам за то, что вы вернули мне мою работу. Но сейчас – не смею вас задерживать. – Он сурово смерил обоих взглядом. – И тебя, Глория, тоже. Всего хорошего.

Он поднялся и стремительно отправился наверх. Женщина посмотрела ему вслед, качая головой. Виктория заметила в ее глазах толику разочарования.

- Он всегда такой? – Тихо поинтересовалась она, скользя взглядом по пустой лестнице.

- О, Викки, милая, - покачала головой Глория, - он такой с того момента, как от него ушла жена. Уже пятый год такой.

- Какой женщине вздумалось уйти от такого мужчины… - тихо произнесла девушка, но Глория ее услышала.

- У каждого свое счастье, Виктория. Нельзя судить человека за его выбор. Ведь тебя никто не осуждает.

- Меня не за что судить, – слегка ощетинилась девушка, но взгляд женщины ее успокоил.

На лестнице вновь послышались шаги. Рик на мгновение замер, встретившись с Викторией взглядом, но прошел мимо них, выходя на крыльцо.

- Мог бы покурить и на балконе! – заметила Глория.

- Так ты сама не разрешаешь.

- Буд-то тебя это когда-то останавливало!

Он помотал головой и вышел. Женщина лишь усмехнулась.

- Спасибо вам, Глория, за теплый прием.

Виктория медленно поднялась из кресла, когда женщина начала убирать чашки.

- Что ты, милая. Я всегда рада гостям, особенно в этом доме. Заходи почаще.

Девушка попрощалась и вышла. На крыльце сидел Ричард и, как в прошлый раз, курил. Викки подавила в себе желание присесть рядом и спокойно прошла мимо, кинув на прощание:

- До свидания, профессор.

- Всего хорошего.

Откликнулся Нокс, провожая ее взглядом. Длинные вьющиеся большими волнами локоны волосы подпрыгивали в такт ее шагам. Она быстро скрылась за поворотом, напоследок обернувшись и посмотрев на него.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

-Нокс! Открывай эту чертову дверь!

-И тебе привет, Офелия.

Женщина вновь влетела в его дом. Гордая, устрашающая. Как он мог раньше считать ее маленькой и беззащитной? Так глупо с его стороны. Сейчас она излучала энергию раздражения и нескрываемой ненависти. И так тонкие губы были стянуты в линию, крылья носа трепетали.

- Ты опять не явился в суд! Нокс, ты держишь меня за клоуна? Я уже устала просить судью перенести слушанье!

- Я же уже говорил тебе, Офели, счала дочь – потом развод.

Уже спокойно, но как-то устало, произнес Рик. Он плохо спал эту ночь. Женщина сверкнула взглядом.

- Тебя заставят подписать эти документы, Ричард Нокс!

С этими словами Офелия развернулась на каблуках и удалилась, хлопнув дверью. Ричард устало потер переносицу. Голова раскалывалась так, словно он гулял всю ночь на полную катушку.

 

- Профессор Нокс, вы себя хорошо чувствуете?

О, этот голос сведет его с ума! Ричард даже побоялся поворачиваться, пытаясь сделать вид, что не расслышал, но он четко ощущал ее взгляд на себе.

- К чему столь чрезмерная забота, мисс Рэй? – Сквозь зубы процедил он так, что бы его никто кроме нее не услышал. – Вам захотелось острых ощущений?

- Я вас не поняла.

Виктория смотрела прямо на него, спокойно протягивая журнал на роспись.

- Мне не нужна ваша забота. Лучше обратите свое внимание на того кто в нем нуждается.

Он сверлил ее взглядом, смотря прямо в ее серо-зеленые глаза, тучи в его глазах начинали сгущаться. А девушка лишь приподняла бровь.

- С ними не интересно, профессор.

Спокойно пожала она плечами, давая ему понять, что неловко сейчас чувствует себя он, а не она. Викки никак не отреагировала на его намек, наоборот, это зажгло в ее глазах искорки, которые очень не понравились Ричарду.

- Всего доброго, мисс Рэй.

Он подхватил свои вещи и стремительно вышел из аудитории. Вот же наглая! Ричард был готов разнести все, что попадется ему на пути. Но ему явно не везло, все к чему бы он ни подходил оказывалось безумно дорогим оборудованием, что раздражало его еще больше. Расталкивая толпящихся студентов, он вышел на парковку, где его поджидал еще один головной взрыв.

Только этого и не хватало! Взорвалось в его мыслях. Облокотившись на капот его машины стоял человек, и явно поджидал его.

- Привет, Нокс.

Мужчина сделал шаг навстречу и протянул руку, но Ричард проигнорировал этот жест, пройдя мимо.

- И что привело тебя ко мне, Тернер? Или ты все же устал быть любовником моей жены и решил все взять в свои руки?

- Не смей о ней вообще говорить! – Кулаки мужчины сжались. - Она уже пять лет принадлежит мне. Как ты не можешь это понять, Нокс. Отпусти ее! Тебе ее не вернуть, она моя!

Кулак четко прилетел по скуле Майкла. Тернер повел головой и ответил, с той же силой, что и его противник.

- Прекратите!!! – В драку вмешался женский голос. – Профессор!

- Рэй! – Прорычал Нокс, уворачиваясь от очередного удара. - Проваливай!

Виктория стояла, прикрыв ладошкой рот от испуга, а два мужчины не переставали набрасываться друг на друга. Вокруг начинали собираться зрители, но их это не особо волновало.

- Профессор, я прошу вас, хватит! – Почти моля говорила девушка, опасливо оглядываясь на собиравшихся студентов и пытаясь оттянуть Рика от противника.

- Проваливай отсюда, Тернер! Я повторюсь: сначала дочь, потом развод! Рэй, черт тебя подери, отцепись ты от меня!

Майкл сплюнул и пошел прочь, утирая на ходу кровь из скулы, а Виктория наконец смогла развернуть к себе профессора, встревожено оглядывая его ссадины. Он не увидел, откуда в ее руках появился платок, но она тут же начала аккуратно стирать им кровь.

- Мисс Рэй, я прошу вас, - медленно, но со стоном, произнес он, - уйди!

- Нет, профессор, давайте я отвезу вас домой.

Она затолкнула его на пассажирское сидение, а сама села за руль. Ричард от бессилия схватился за голову, но промолчал.

- Вот видите, профессор, вы куда интересней.

На лице Виктории появилась улыбка, а Нокс обреченно застонал.

***

Неужели эта неделя закончилась? Ричард почти с удовольствием уселся на свое покрывало и начал считать. Пять… Он пересчитал… Снова пять. Нокс выпрямился, сильнее прижимая бинокль к лицу. Тень, сжавшись в клубок, лежал у камней. На его шерсти была кровь. Уши волка то навострялись, но опускались, прислушиваясь к каждому звуку. Громко выл Альфа, его вой пронизывал душу насквозь. А рядом, вылизывая мертвое тельце одного из своих щенков, стояла Грейс. Двое остальных сжавшись сидели подле Фосс, которая вторила отцу в его грустной, душераздирающей песне.

Что могло произойти? Неужели Тень набросился на щенков? И чья кровь на его морде и лапах?

Тень сел, закидывая голову, и присоединился к плачу стаи, обнажая огромную рану на всю грудную клетку. Рана была слишком большой для лап волка, даже для такого массивного, как Альфа. Что произошло? А Грейс все лежала рядом со своим мертвым щенком, скуля и тыкая его носом, но маленький комочек не двигался.

Рука Ричарда дрогнула, когда он вносил увиденное в свои записи, слова не ложились и он в сердцах откинул папку на край покрывала.

И только на следующий день он смог понять, что же случилась, когда услышал разговор рабочих:

- Да у нас тут медведь заплутал, – усмехнулся один из мужчин. - Забылся, бедолага, в спячку не впал, вот мы его весь день и отлавливали.

- Он наткнулся на стаю волков на окраине леса у камней, одного он подрал, – предупредил Рик, но они лишь отмахнулись.

- Знаем, мишка решил поживиться их добычей. Ну ничего, волков у нас много.

Впервые Нокс подходил так близко к волкам. Но Тень лежал не шевелясь, лишь обреченно смотрел на него своим волчьим взглядом. Сначала волк рычал, пытался подняться и убежать, но рана настолько причиняла ему боль, что он сдался. Ричард впервые видел, как Тень просто так принял то, что с ним случится. Ведь он шел попятам стаи больше полугода, он не отступал от Грейс, если она оставалась без своего самца, он защищал ее. И Нокс был уверен, что кинулся на медведя он именно из-за нее и ее щенков.

- Тише, Тень.

Ричард аккуратно присел рядом с волком и положил руку рядом с его носом, что бы тот смог вспомнить его запах. Тень рычал, но уже тише. Нокс без резких движений достал шприц из аптечки и вколол волку снотворное. Через секунду желтые глаза волка закатились, а дыхание стало размерным и глубоким. Рик оглядел рану. Он не был медиком, но это не мешало ему понять, что дела обстоят плохо.

На краях раны собралась грязь земли, кусок плоти был оторван и все еще кровоточил. Нокс промыл рану и смазал ее обеззараживающей мазью, а сверху и заживляющей. Он понимал, что это не сильно поможет Тени, но он сделал все, что смог. Поэтому, потрепав спящее животное по рыжей холке, он стремительно удалился. Надеясь, что Тень хотя бы отдохнет в своем безболезненном сне.

 

Вернувшись домой, Ричард застал у себя дома Глорию. Женщина сидела за кухонным столом и тихо шмыгала носом.

- Что случилось, Глория?

Женщина посмотрела на него и из ее глаз вновь потекли слезы. Она сжимала в руках домашний телефон.

- Глория, кто звонил? Что случилось?

Он подлетел к ней и схватил за плечи.

- Глория, пожалуйста!

- Звонил Тернер… - сердце в груди Ричарда сжалось, - твоя жена… она… ехала с дочкой… засмотрелась на дорогу…

Женщина разразилась рыданиями. Нокс не шевелился, боясь даже дышать.

- Что с ними, Глория?

- Они… маш...машина улетела с обрыва…

- Они живы?!

Он схватил ее плечи и стал трясти их с такой силой, что она вскрикнула, но так и не произнесла этих слов, что застряли в ее горле. Она помотала головой, вновь начиная рыдать. Ноги Ричарда подкосились и он опустился на стоящий рядом стул.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

 

Что остается в человеке, когда его лишают всего? Лишаю воздуха, которым он дышал, лишают света, благодаря которому он жил, лишают жизней тех, кого он любил больше всех на свете. А ничего не остается в человеке, лишь глупая боль и пустота, что заполняла его до краев.

Каждый раз, когда он закрывал глаза, он видел их. Видел, как в последний раз целовал свою дочь. На жену он смотреть не мог. Не уследила, не уберегла. Везде черное. Народ. Незнакомый, ненужный. И человек, стоящий рядом с ним. Человек, который теперь не имел никакого значения. И его безликая фраза: «Они ехали к тебе».

Ричард открыл глаза и закрыл их вновь. И все повторялось. Черное, народ, незнакомый, ненужный. И они, навеки спокойные. Прошло уже две недели, но все повторялось, стоило ему закрыть глаза. И он кричал, кричал так как кричал тогда, на кладбище. Он хотел выть как волки, но он кричал, сдирая кожу на руках о их надгробья.

Его маленькая девочка. Его Лина. Его белокурый ангел. Он так и не смог увидеть ее очаровательных синих глаз, и уже никогда не сможет.

Кто-то позвал его. Ричард открыл глаза, в очередной раз замечая, что они влажные от слез. Минутная слабость. Он смотрел. Ненужный, безликий дом. В углу, в кресле, сидит безликая девушка. Она всегда там сидит, словно всегда там сидела. Но Ричарду все равно на нее, он просто хочет закрыть глаза.

- Профессор! Вы опять кричали.

Холодные пальцы убирают волосы со взмокшего лба. Он? Кричал? Возможно. Ему давно было все равно. Уже как две недели ему было все равно, что происходило с ним, что происходило вне его черного воспоминания. И Ричард просто поднимался и уходил к себе наверх, оставаясь один на один с тем, что у него теперь осталось. И он вновь закрывал глаза, погружаясь в черное, молчаливое прощание.

 

Дверь тихо отворилась и она вошла в спальню, где теперь оставалась на ночь. В соседней комнате беспокойно спал профессор, и она, закутавшись в теплый плед, стала вслушиваться, стараясь не пропустить тот момент, когда стон вновь перейдет на крик. Так она жила уже неделю, каждый раз утишая и укладывая обратно спать.

Ее попросила Глория. Женщина была подавлена не меньше самого Ричарда, и Виктория не смогла ей отказать. И вот она уже которую ночь подряд шла к нему, что бы прижать к себе и успокоить, что бы шептать ненужные ласковые слова и гладить по жестким волосам. Тогда он просто просыпался и уходил. А она вновь шла за ним и успокаивала его в тот момент, когда его самые страшные воспоминания завладевали им.

- Тише, профессор… - все шептала она, - все пройдет… тише…

Ричард вновь открывал глаза, смотрел на нее затуманенным взглядом, потом смахивал слезу и уходил вниз, обратно на диван. И тогда у Виктории проступали слезы. Слезы отчаяния. Она уходила к себе в комнату и успокаивала себя прохладой, что наполняла эту комнатку из открытого окна. Свежесть всегда помогала ей прийти в себя, и тогда она делала глубокий вздох и спускалась вниз, где садилась в кресло и наблюдала за беспокойным сном Ричарда.

 

Она в очередной раз спала в кресле, свернувшись клубком, но все так же чутко, как уже привыкла за это долгое время.

- Господи! Когда же ты уже уберешься отсюда, Рэй?

Девушка вздрогнула и проснулась. Мужчина нависал над ней, сверля ее взглядом. И впервые за долгое время в нем был не туман, а угрожающие грозовые тучи.

- Доброе утро, профессор, – пролепетала она, сладко улыбаясь. Это утро было для нее самым лучшим за последние дни. Нет, не из-за того, что он набросился на нее, а из-за того что он наконец-то ожил, апатия постепенно проходила.

Он захлебнулся собственным негодованием, наблюдая за ее реакцией, а Виктория лишь лениво вытянула затекшие ноги.

- Я пока не могу покинуть вас, профессор. Я обещала Глории, что присмотрю за вами, пока она поправляет свое здоровье в санатории.

Ричард смерил ее взглядом, в очередной раз пытаясь понять, где же розыгрыш.

- И сколько ее не будет?

- два месяца, профессор. Здоровье за два дня не вернешь.

Он мотнул головой от услышанного и тут же начал набирать номер Глории.

- Да, мой дорогой, с возвращением, – произнесла слегка усталым голосом женщина.

- Ты серьезно оставила меня одного на два месяца?

- Почему одного, Рик? С тобой будет Викки. Она, кстати, прекрасно готовит.

Ричард простонал в трубку что-то вроде « издеваешься?» и со вздохом отложил телефон. А Виктория засмеялась, заливая комнату тонкими звуками звонких колокольчиков.

- Вы как ребенок, мистер Нокс.

 

***

Представьте, что в вашем доме появилась новая мебель, которую вы не то, что не знаете, куда девать, но и вообще не знаете, что с ней делать. Представили? Вот. Вот это мисс Рэй. Нокс в очередной раз закатил глаза, когда со стороны его любимого кресла раздался сочный хруст. Виктория с интересом читала какую-то из книг, что нашла на стеллаже Ричарда. Ее брови то взмывали вверх, то хмурились, она изящно поглощала яблоко, держа его в тонких пальцах.

- Мистер Нокс, никогда не знала, что детская библия может быть настолько интересной.

Она перевела свой взгляд от книги на лежавшего на диване Нокса. Тот фыркнул и отвернулся на бок, давая понять, что разговора у них не будет. Что ж, не в первый раз. Викки пожала плечиками и надкусила яблоко, вновь погружаясь в чтение.

Так проходили их дни, она наблюдала за ним на лекциях, как и прежде интересовалась его делами, когда он расписывался в журнале, и уходила с одногруппниками, обсуждая новый материал, но стоило Ричарду вернуться домой, как Виктория уже была там, готовила ужин, который Нокс бесстрастно уплетал. А потом они сидели в гостиной. Она читала книгу в кресле, а он лежал на диване.

Порой Ричард наблюдал за ней. Как она спокойно сидит в кресле, свесив ноги с подлокотника, как крутит локон на тонком пальце, как ласково улыбается, когда ловит на себе его взгляд. Но они не заостряли друг на друге свое внимание. Виктория никогда не смущалась, как бы Ричард не пытался ее смутить, никогда не обижалась, как бы грубо он с ней ни разговаривал. Она просто существовала рядом, так, словно это был ее дом. Она всегда уходила спать только после Рика, и вставала всегда раньше. Их не видели вместе ни соседи, ни люди в институте. Они были разными и несвязанными друг с другом людьми. Но не в этом доме.

Викки знала, что он наблюдал за ней, как она делает уроки, как пытается найти нужный материал, как усердно пытается решить ту или иную задачку. Это не могло оставаться незамеченным. Стоило ей нахмуриться от того, что та или иная задача не решалась, девушка замечала, как на лице Ричарда проступал интерес. И тогда он угрюмо сопя подходил к ней, заглядывая через плече, а через минуту перед ней оказывалась книга с необходимым материалом. И он так же угрюмо возвращался на диван, буркнув ей номер раздела или страницу. Тогда Виктория улыбалась, тепло, ласково, самой себе, не поднимая на него глаз, не обращая внимания.

- Рэй!

Он опять нависал над ней, как делал это уже много раз. Она спокойно перевила на него свой серо-зеленый взгляд и вопросительно подняла бровь.

- Я слушаю тебя, Ричард.

- Ай, ничего!

Он зло сощурил глаза и отошел, девушка лишь пожала плечами и вернулась к очередной книге. Ричард громко уселся на диван, тучи в его глазах метали молнии. Когда это уже закончится? Когда же его уже оставят в покое? Его безумно раздражало это теплое равнодушие, что каждый раз он видел в глазах это девушки, ее безмятежность и постоянное спокойствие. Он ни разу не смог вывести ее из себя, хотя самому стоило только взглянуть на это воплощение бесстрастности, как в его синих глазах набегали тучи и как внутри все начинало кипеть.

- Тебе больше некуда пойти, Рэй? – Не выдержал он.

Она отложила книгу, пристально глядя на него.

- Ты наконец-то созрел до беседы со мной?

- Непорядочно отвечать вопросом на вопрос, – буркнул Рик, отвечая на ее взгляд.

- Нет, – пожала она плечиками, начиная рассматривать корешок книги.

- Что «нет»? – Не понял Нокс, начиная вновь закипать.

- Нет, мне незачем идти куда-то еще, мне и здесь хорошо.

- А как же твоя семья? Бой-френд, что все лекции глаза с тебя не сводит, в конце концов.

- Ты наблюдаешь за мной на занятиях? – Ее губ коснулась легкая улыбка. – У меня нет семьи, Ричард, – она посмотрела на него уже совсем спокойным взглядом, но Нокс увидел в нем нечто, чего раньше не замечал. Усталость? – И бой-френда у меня нет, я вообще не знаю о ком ты говоришь. Теперь ты – мой дом.

- Где твои родные, Рэй?

Ее глаза медленно закрылись, словно она поддалась мимолетному воспоминанию. Грустная улыбка коснулась губ.

- Я росла в приюте. Моих родителей не стало, когда мне было пять. Они ехали с вечеринки.

Она говорила это ровным голосом, в котором было невозможно услышать ни горя, ни разочарования. Только лишь спокойный тон, словно это было вовсе не с ней. Но в глазах появилось что-то темное. Она немного помолчала, а потом как ни в чем ни бывало взяла книгу и продолжила чтение.

- Иди спать, ты устала.

Но она лишь помотала головой и улыбнулась. Нокс закатил глаза и подошел к ней, нависая.

- Я сказал, иди спать, Рэй!

Холодные пальцы убрали упавшую на глаза Ричарда челку. Она как всегда смотрела своим теплым спокойствием, потом приподнялась и аккуратно коснулась губами уголка его губ, тут же отстраняясь.

- Я еще посижу, Ричард. Спасибо за заботу.

Ее глаза смеялись, когда она следила за его реакцией. Он отшатнулся от нее, все еще ощущая прохладу ее легкого поцелуя.

- С тобой невозможно разговаривать!

Рик махнул рукой и отправился наверх, оставляя Викки одну с победной улыбкой на лице.

ГЛАВА ПЯТАЯ

- Рей, черт возьми! Где тебя носит?!

Ее не было уже третий день. Мужчина зло хлопнул дверью и отправился в институт. Лекции проходили как обычно, лишь с маленьким незначительным изменением.

- А где мисс Рей?

Ричард оглядывал аудиторию, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию, но ученики лишь пожимали плечами.

- Никто не знает, профессор.

- Что же вы за группа, если не знаете, где пропадает ваша староста, - фыркнул он, продолжая перекличку.

Но аудитория молчала, принуждая Ричарда продолжать свою лекцию, что, к его удивлению, прошла куда спокойней для него, нежели в последние разы.

Стараясь не задерживаться после работы, Нокс вернулся домой, питая легкую надежду на то, что сможет найти девушку там, и высказать ей накипевшее. Но там его ждала Глория. Она выглядела отдохнувшей после санатория. Ричард улыбнулся про себя, подмечая, как же привычно видеть ее в кулинарном фартуке с крышкой от кастрюли в руках.

- Как же я скучал по тебе, - Ричард заключил ее в мимолетные объятья, стараясь сильно не мешать.

- А где Викки?

- Я откуда знаю? – Возмутился мужчина, усаживаясь за стол, - наверное, наигралась в сиделку, да ей и надоело.

Глория захохотала, но ничего не ответила, смотря на Рика веселым взглядом. Как же он все же скучал по этой женщине. По ее шуткам, по ее ворчанию, ее улыбке. Ему это так не хватала все это время.

- Ты чего это улыбаешься, как влюбленная бегемотиха, Нокс?

- Просто, скучал по тебе. Вот я и радуюсь, что ты вернулась. – Спокойно произнес Рик.

И Глория вновь расплылась в своей теплой живой улыбке.

 

Спал он беспокойно, ему вновь снился его самый страшный кошмар – его воспоминания. За последние дни он просыпался каждую ночь, содрогаясь от холодного пота, что покрывал его лоб и все тело. Но сегодня к его воспоминаниям добавилось и пустое уже несколько дней кресло, рядом небрежно откинутая книга, и ощущение, что там должен быть кто-то еще, но его не было. Паника охватывала его сквозь сон, а потом раздался голос, ставший уже родным и спасительным:

- Тише, Ричард… Тише… Это всего лишь сон… Он сейчас пройдет.

Он ощущал во сне холод ее пальчиков, слышал ее голос. Но стоило ему открыть глаза – он был один.

- Рэй!

Прорычал он, проклиная ее за то, что она не дает ему покоя даже во снах.

 

Она осторожно вышла из комнаты, пытаясь его не разбудить. Как же он спал все эти прошлые ночи, если его стоны слышны на весь дом? Викки невольно поежилась, когда он прорычал ее имя. Внутри всегда что-то замирало, когда он смотрел на нее своим грозовым взглядом. Тогда можно было увидеть, как тучи в его темно-синих глазах начинали искриться. Но Викки не могла показать ему своего страха, поэтому лишь улыбалась, со всей теплотой и нежностью, что испытывала к этому человеку.

Любой зверь когда-нибудь привыкает к новой обстановке, пусть это будет даже неволя. И она так же, будучи запуганным зверьком, привыкла к тому, что окружало ее детство, после той страшной аварии. Она убегала пять раз, но ее ловили и вновь возвращали в приют. Она щетинилась на окружающих, плакала темными ночами, но смирилась. Постепенно привыкла к тем стенам, что ее окружали, привыкла к тем людям, что теперь были рядом, и однажды, она начала по ним скучать. Они стали ее родными, тем местом, где ее всегда ждали, когда она приезжала навестить своих воспитателей.

Виктория прошла через это, и сейчас она хотела, что бы человек, что не был ей безразличен, тоже смог пройти этот путь, через смирение и привыкание, и наконец начать жить. Викки всегда вспоминала его первую лекцию в их группе. Молодой красивый преподаватель сразу стал темой для обсуждения у многих одногруппниц. Но лишь она одна смогла рассмотреть за этой холодной, равнодушной к окружающим, улыбкой то, что он пытался скрыть ото всех. И даже от себя. Она видела, как в спокойных темно-синих глазах набегали тучи, когда он сердился из-за того, что его не слушали, как повышался его голос, начиная вибрировать от напряжения и как устало он опускался на стул, когда лекция подходила к концу. И ей всегда хотелось подойти и помочь, но не так, как все, а так, что бы он не смог отказаться от ее помощи.

Викки всегда знала, что у нее получится. Девушка просто была уверена, пусть все и произошло не так гладко как она хотела. Он не прогнал ее, хотя тысячу раз просил ее убраться из его дома, но он ни разу ни выставил ее за порог, просто смирился с тем, что она оказалась рядом. Он позволял ей утещать его, когда к нему приходили кошмары, но все так же пытался доказать себе, что ее присутствие тяготит его.

Любила ли его Виктория? – Возможно. Она не испытывала этого чувства прежде, но была уверена, что то тепло, что разливалось внутри нее когда он смотрел на нее, думая, что она не видит, было не просто чувством нужного кому-то человека.

***

Впервые за долгие два месяца Ричард решился посетить заповедник. Смотрители дружелюбно его приветствовали и он отвечал им краткими кивками. Долго блуждая по территории, он никак не мог найти свою стаю. Снег, что выпал не так давно заметал все следы. Волков не было на их привычных стоянках. Ни у поваленных деревьев, ни у каменного леса. Поиски с биноклем не принесли тоже никакого результата.

- Они вернулись к скалам, Ричард.

За спиной раздался знакомый голос. Он обернулся.

- Рэй…

Девушка стояла с его дневником в руке и с легкой улыбкой.

- Какого черта ты тут делаешь?

Рик скользил по ней взглядом, ее не было неделю. Под глазами едва заметные тени, волосы в косе, взгляд утомленный, но теплый.

- Решила узнать, чем же они так заинтересовали тебя, – пожала она плечами, протягивая ему его дневник с записями. – Альфа смотрит на меня волком, - она медленно пошла к скалам, не оглядываясь на Нокса, - и да, я читала твою работу и знаю как ты их называешь.

Викки оказалась права, стая действительно была у скалы. Но они были слишком далеко, что бы можно было наблюдать. Ричард что-то прорычал себе под нос и снял куртку, протягивая ее Виктории.

- Я не замерзла, спасибо.

- Они знают мой запах, надень ее.

Девушка с улыбкой приняла куртку, а Рик вытащил из рюкзака свитер, что тут же натянул на себя. Они подошли ближе, и Ричард снова начал считать.

Один, два… Альфа и Грейс лежали рядом, положив головы друг на руга. Три, четыре… глаза невольно забегали в поисках пятого, но Нокс, остановил в себе этот порыв. Двое заметно подросших волчат бродили рядом с родителями, роя носом белый снег. Пять… и тут же шесть… Фосс лежала рядом с Тенью и вылизывала его уши, пока тот, по видимому, спал.

- Они приняли его в стаю?

Голос Рика непроизвольно сошел на шепот. Тень повел носом и поднял голову, поворачиваясь в его сторону. Он почуял присутствие человека. Фосс тут же отошла от него и села на приличном расстоянии.

- Нет, - тихо произнесла Викки. - Он все еще на своей территории. Это Фосс.

- Глупая девчонка.

Волчица медленно подошла к Тени, но он зарычал, она отскочила, но не ушла. Сделала еще один шаг, прижав уши к голове. Тень вновь оскалился, но не шевельнулся, укладываясь поудобнее на прежнее место под деревом. Фосс подошла еще ближе, уже не обращая внимание на его рык и легла рядом, положив голову на его холку.

- Он же перекусит ее пополам, – фыркнул Нокс, наблюдая, как терпение покидает волка.

- Нет, Ричард. Он уже смирился, – покачала головой Викки. - Она уже приручила его.

- Волки – однолюбы, Рэй, – недовольно заметил Рик.

- Знаю, но нельзя любить того, кто тебе никогда не принадлежал. Тень всегда шел за ними, осознавая это. Альфа и Грейс всегда останутся вместе и Тень это знает, ведь если бы это было не так, то Альфа давно бы растерзал его. И ему очень не нравится, что его Фосс выбрала именно Тень. Да и Тени это не совсем пока нравится. Но он смирился с этим, и теперь готов разодрать любого, кто приблизится к этой волчице.

Рик с сомнением слушал ее версию, не понимая, как она могла так быстро понять все то, что происходило в этой стае.

- Теперь она – его стая, и как только наступит лето, они уйдут.

- Рэй, твой поток знаний меня поражает, – фыркнул он.

- Я женщина, Ричард, и я прекрасно чувствую все взаимоотношения, пусть даже они и волчьи.

Она перевела взгляд на пару волков, что лежали под деревом и улыбнулась. Смирение, вот оно.

- Пойдем отсюда, холодно, – произнесла она поднимаясь, но Ричард лишь помотал головой.

- Иди, я останусь.

- Как хочешь.

Она пожала плечами и пошла к домику, что уже пятый день снимала на базе отдыха.

 

Это был его домик, и она об этом знала, поэтому и сняла комнату на втором этаже, зная, что Рик сюда приедет. Когда он вернулся, Виктория дремала на диване, накрытая пледом. Он подошел к ней и сел рядом.

- Напомни мне, почему я даже не удивлен?

Викки сонно улыбнулась, и не открывая глаз, пролепетала:

- Я снимаю комнату на верхнем этаже, хозяин разрешил иногда сидеть в гостиной.

- Ты меня преследуешь! – Простонал он.

- Но ты же сам говорил, что я как новая мебель в твоем доме. Я принадлежу тебе и твоему дому.

Она не открывала глаза, морщась от света, но на губах ее играла улыбка.

- Вот и оставайся дома, Рэй!

- Мой дом там, где ты.

Ее холодные пальцы нашли его руки и переплелись с ними.

- Рэй!

Предупреждающе произнес Нокс, но она не остановилась, ее губы коснулись каждого пальца руки, глаза открылись и она мягко потянула его на себя, позволяя ему поцеловать себя.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

 

С той ночи он иногда позволял ей оставаться с ним. Она была покорна и податлива, никогда не отказывала и после всего медленно одевалась и уходила спать к себе. И их обоих это устраивало.

Он вернулся поздно, вечерние лекции иногда затягивались долгими разговорами с коллегами.

- Ты ела? – Он посмотрел на Викки, что как всегда сидела в кресле, свесив ноги.

- Нет, Ричард. Ты прекрасно знаешь, что я не ем без тебя.

- Боже, Рэй! Я так и вижу, как ты состаришься в этом кресле! Вылезай из него и пошли есть.

Она лениво соскользнула на пол, улыбаясь своей мягкой улыбкой.

- Ты уже представляешь какой я буду в старости? Это мне льстит.

Рик промолчал, подавляя в себе желание ответить грубостью, но толку бы все равно не было, она как всегда пропускала все его колкости мимо себя.

- Ты бледная.

- Просто устала, не высыпаюсь.

Пожала она плечами, отправляя в рот кусок картошки.

- Чем же ты по ночам занимаешься?

В его глазах мелькнули искры. Но Викки лишь обреченно покачала головой.

- Уроками, Ричард, уроками. Не забывай, что я учусь, а не просто так хожу на лекции. А что бы получать стипендию, надо хорошо учиться.

- Почему ты не просишь у меня помощи?

Она подняла бровь, прямо смотря на него.

- А ты бы помог? Ты до сих пор прибываешь с свой трехмесячной депрессии.

Она аккуратно встала и, сполоснув за собой тарелку, ушла, чмокнув мужчину в макушку. Нокс тяжело вздохнул, и пошел за ней. Виктория сидела на диване, – удивительно! – и что-то аккуратно подчеркивала в учебнике. Он улегся рядом, положив голову на ее колени. Холодные пальцы тут же коснулись его волос и зарылись в них. Она улыбалась, не отрываясь от книги.

- Давай, я помогу.

Мягко произнес мужчина, беря из ее рук книгу, она удивлено смотрела на него сверху вниз.

- Что ты сделал с Ричардом Ноксом? – Она усмехнулась.

- Дай учебник, второй раз я предлагать не буду, – фыркнул мужчина садясь и листая учебник. – Боже, Рэй, что это?

- Это химия, Ричард, – улыбнулась она.

- Что же у тебя за специальность такая?

- Стыдно Вам, профессор Нокс, не знать, у каких специальностях вы преподаете.

Он одарил её умоляющим взглядом и отмахнулся.

- Что ж, химия, значит, - протянул он, устраиваясь удобней на диване, и начал читать. Временами останавливаясь и поясняя.

Он перестал читать лишь тогда, когда она заснула, свернувшись клубком у него под боком. Мерное дыхание наполняло комнату, на лице девушки было полное умиротворение. Рик аккуратно высвободил свою руку из ее и, взяв девушку на руки, понес в ее комнату.

В комнате было как всегда свежо и прохладно, Ричард уложил Викки на кровать и накрыл пледом. Она улыбнулась и сжала его руку.

- Останешься? – Сквозь сон спросила она.

Он помотал головой и тихо вышел.

Ричард стоял на балконе и тихо курил, погружая себя в табачный дым. В голове было пусто, зато на душе был покой, которого не было со время гибели жены и дочки. Он уже давно ощущал себя успокоенным, но не хотел себе в этом признаваться. Не хотел начинать заново жить, пока это не начали за него. Рэй… Она так легка смогла привести его в чувства, мельтеша раздражителем на фоне его глубокого безразличия. Смогла заставить чувствовать и думать в те минуты, когда не хотелось ни того, ни другого. Как можно было оставаться такой бесстрастной как она? Ее теплое равнодушие, спокойный серо-зеленый взгляд. Она игнорировала все его вспышки, мягко улыбаясь в ответ. Она утешала его, когда снились кошмары, ее голос стал проводником из мира снов и ужасов. Эта девушка стала незаменимой и необходимой.

Ричард не пускал ее в свое сердце – она сама вошла. И оказалась в нем так, словно всегда там была, так, словно она была частью его самого. Рэй, он любил и в тоже время ненавидел ее. За то, что вернула его к жизни, за то, что была рядом и особенно за то, что приняла его таким каким он стал. Он любил и ненавидел ее за это.

Какая нормальная женщина будет терпеть такое отношение к себе? Молчать, не говорить ни слова и все время оставаться рядом?

Только Рэй…

Нокс не понимал ее, молодую, красивую, умную, но и не отпускал. Между ними возникло то, что невозможно понять и передать словами. Ричард тихо вошел в ее комнату. Он впервые за все время видел ее спящей, погруженной в глубокий сон ночи. Совсем юная, без своего теплого равнодушия, она улыбалась и тут же хмурилась словно ребенок, видевший чудный сон.

И все же, он не мог принять ее. Не мог сделать своей насовсем. Хотя и понимал, что она его, а он уже давно принадлежит ей.

***

Ее снова не было. Уже пятый день Виктория не появлялась в доме. Ее не было ни в институте, ни дома, не в заповеднике. Ричард стоял на балконе и нервно курил. На волосы опускался снег, он ждал. Нокс каждый день ждал ее, выглядывая в пустынной улице знакомый силуэт. Казалось, эту маленькую и хрупкую фигурку он сейчас узнает среди многочисленной толпы. Но ее не было. Не было уже пять долгих ночей.

Она ушла утром, как всегда разбудив его своим прикосновением холодных пальцев. Хмурая, немного бледная, она отправилась на учебу, но там ее уже не было. Ричард перестал узнавать у группы, куда она запропастилась, перестал спрашивать кого либо, он просто ждал, сам не понимая, почему он никак не может найти себе место, в то же время бездействуя.

- Глория, ты не знаешь, где она может быть?

Заламывая себе руки от безысходности, спросил Рик у женщины, когда та пришла навестить его.

- Нет, Ричард, я не знаю, куда в очередной раз сбежала эта девочка, – тепло, но с сочувствием, ответила Глория, пожимая плечами. – Но у меня где-то завалялся адрес, где она жила раньше.

- Женщина, и ты молчала?

Нокс готов был вспыхнуть, выхватывая бумажку из протянутой руки и натягивая куртку. Адрес привел его в не совсем уютный район. Дома стояли слишком плотно друг к другу, хмурые люди оглядывались на незнакомца, что блуждал по узкой улице в поисках нужного дома. Путь привел его к трехэтажному дому. На втором этаже он остановился у двери, рука дрогнула, но постучала. За стуком последовала тишина и Рик повторил попытку.

- Чаво ломишься?

Соседняя дверь со скрежетом открылась, на пороге появилась женщина преклонных лет, осматривая пришедшего подозрительным взглядом.

- Виктория Рэй живет в этой квартире? – Указав на запертую дверь, спросил Нокс.

- А тебе-то чё? – она сузила глаза, разглядывая его с головы до ног. – Ну и допустим. Давненько ее не было видно, а недавно заявилась! Да как заперлась, так и не выходит.

Рик перевел взгляд с двери на женщину.

- У вас случайно нет ключа?

- Ишь, чё, размечтался! Ты вообще кто такой будешь?

Он сжал кулаки, сдерживая набегавший гнев. Он хотел сию минуту оказать за той дверью, хотел убедиться, что все в порядке и что это всего лишь очередной трюк Рэй.

- Мне очень нужно увидеть её.

- Что, шашни крутить пришел? Так знай, отправит она тебя, так же как и всех остальных. Не хочет деваха себе счастья, все учителем каким-то грезит, – женщина покачала головой, но тут же встрепенувшись продолжила. – Ладно, дело ваше. Там, под выбитой плиткой Викки держит запасной ключ.

Она усмехнулась и захлопнула дверь.

Рик тут же достал ключ, замок мягко щелкнул и дверь отворилась. В квартире веяло прохладой и свежестью, и Нокс в очередной раз поймал себя на мысли, что обязательно приучит ее закрывать окна по вечерам.

- Рэй…

Тихо позвал он, проходя в маленькую комнату, где в темноте горела небольшая настольная лампа. Она была там, маленький сжавшийся комочек. Девушка сидела на диване, подобрав ноги под себя и обняв себя руками. Потерянный взгляд блуждал, на лице застыло выражение глубокой тоски и разочарования.

- Рэй…

Она подняла на голос глаза и в них появилось удивление, казалось, она только заметила его. Губы выдавили слабую улыбку, но тут же задрожали, а взгляд соскользнул в пол. Ричард медленно подошел к ней, опуская на пол перед ней, и заглянул в глаза. Серо-зеленый взгляд блуждал, отказываясь фокусироваться.

- Рэй, что случилось?

Он взял ее лицо своими ладонями, холодные щеки были влажными. Девушка закрыла глада, делая глубокий вдох и помотала головой.

- Рэй!... если…

Но он не успел договорить, она крепко обняла его и зарыдала. Навзрыд, как ни ревела никогда, даже в детстве. Рик прижал ее к себе, даже не пытаясь узнать причины ее реакции, он просто держал ее в своих объятиях.

- Рэй, тише… что бы то ни было, оно не стоит твоих слез.

Но слезы не останавливались, она так долго держала их в себе, что уже не могла остановиться. Всегда спокойная, абсолютно не эмоциональная, она рыдала в голос и словно пыталась найти спасенье в прижимающем ее к себе мужчине.

Он поцеловал ее в макушку, не разжимая рук. Рубашка на плече стала мокрой, но ему было все равно. Нокс стер мокрую дорожку, поглаживая ее большим пальцем по щеке.

- Расскажешь?

Глубокий вдох. Но она покачала головой, от чего Ричард даже усмехнулся. Она никогда не рассказывала ему. Ничего. Они разговаривали редко, и чаще на отстраненные темы.

- Идем домой.

Он медленно потянул ее с дивана и девушка покорно пошла за ним, стирая на ходу слезы с лица рукавом своего белого свитера. Они молчали. Он вел машину, а она лишь тихо всхлипывала, успокаиваясь. Когда Ричард затормозил у дома, Виктория спала. Он аккуратно поднялся на верх и уложил девушку на кровать, стараясь не потревожить ее краткосрочное умиротворение.

Как он смог себе позволить, что бы эта девушка, полная теплого равнодушия, просидела одна, держа себя на грани? Как он мог допустить это?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Она просыпалась тяжело. Голова раскалывалась, но Виктория уже привыкла к этой боли. Девушка открыла глаза и не сразу поняла, где она.

Это была его комната.

Серо-синие темные тона стен даже в солнечных лучах позволяли сохранять в комнате сумрак. Ричард спал рядом, прижимая к груди ее руку. Девушка аккуратно высвободила ее и тихо поднялась с кровати. Мягко улыбнувшись поправила скомкавшийся плед и вышла.

Ричард нашел ее и пришел за ней. Она так боялась теперь вновь оставаться одной, одной в своем доме, в своем заключении. Подсознательно, она ждала его, и в то же время не хотела, что бы он видел, как она сломиться. Не хотела, что бы узнал, что она умеет плакать, и может так рыдать. Он никогда не должен был узнать ее такой.

Виктория взяла себя в руки, возвращая вновь спокойствие внутри себя. А в голове крутилась всего одна мысль: Я успею.

- Не успела проснуться, а уже сидишь! – Спускаясь по лестнице негодующе начал Ричард, он наклонился к ней и поцеловал в макушку. – Так и знай, Рэй, я его выкину!

- Сколько нежностей! – Она наморщилась, когда его щетина коснулась носа, но улыбнулась, убирая своими холодными руками упавшую на его глаз челку.

- Ты почему не на учебе?

- Ричард! Я не собираюсь учиться еще и по воскресеньям, – наиграно возмутилась она.

Он хлопнул себя по лбу и потянул ее завтракать.

- А ты, оказывается, умеешь готовить, – вынесла свой вердикт Виктория, с удовольствием откусывая очередной кусок от аппетитного тоста. - Решил произвести на девушку впечатление?

Ее бровь приподнялась и она игриво посмотрела на Рика.

- Рэй, ешь, пока дают.

Фыркнул он, отводя взгляд, а девушка рассмеялась. Нокс тихо хмыкнул, признавая себе, что она оказалась права. Он смотрел на нее, пока она ела. Живые глаза на все еще бледном лице. Мягкая улыбка, что она дарила ему каждый раз. Тонкие пальцы перебирают выбившийся из косы локон. Виктория дарила теплый уют, что окутывал этот дом, излучала свет, который заполнял опустевшее сердце Ричарда. Она заполнила собой каждую часть его дома, его души, его сердца.

Наглая, бесстрастная девчонка.

Рэй…

Ричард до сих пор не мог понять, как она появилась в его жизни, как он позволил ей просто так вторгнуться в его мир. Никем неприглашенная, нежданная.

- Почему ты со мной, Рэй?

Нокс не выдержал, этот вопрос интересовал его вот уже долгие четыре месяца. Виктория внимательно на него посмотрела, забыв, что хотела сделать глоток кофе, кружка с которым так и застыла у ее губ.

- Что, прости?

- Не делай вид, что не расслышала.

- Ричард… Я твоя и принадлежу тебе и этому дому… - начала она как всегда своим мягким голосом.

- Это не ответ. Рэй, почему?

Он пристально смотрел ей в глаза не отводя взгляд, ожидая ответ, но она лишь пожала плечами, наконец сделав свой глоток.

- Я не знаю, Ричард. Просто наши судьбы переплелись. Чему я, кстати, очень рада.

- Еще бы, - фыркнул он, - сама же их так тщательно переплетала.

- А как же, - она подмигнула ему, - каждый сам борется за свое счастье. И только нам известно, какими способами.

- Уж не хочешь ли ты сказать, что приворожила меня?

Кухню наполнил звонкий смех девушки, она мягко улыбнулась и помотала голов.

- Нет, Ричард. Я никогда бы не поступила так с тобой. Ты принял это добровольно. Ну почти.

Он подошел к ней и обнял, впервые, по-новому. Она уткнулась в его плече и улыбнулась, ощущая его тепло.

- Я поражаюсь тебе, Нокс, - прошептала она. - Столько нежности и заботы. Что, женские слезы действуют так эффективно? Знала бы, попробовала бы раньше.

- Рэй, умеешь испортить момент, – буркнул он, но объятий не разжал.

- А кто сказал, что со мной легко? Если бы я была простой, ты бы даже внимания на меня не обратил! – Она немного отстранилась, тыкая тонким пальчиком в его грудь. - Ты…ничего…не замечаешь…перед своим…носом… Пока оно само не даст о себе знать. И это не только обо мне.

- Ой, хватит! Твои заумные теории, Рэй, в мою сторону, ни к чему хорошему не приведут!

Она рассмеялась, касаясь губами его подбородка, он в ответ еще крепче прижал ее к себе.

 

***

Дни тянулись, недели шли. Как ни странно, но Ричарду все меньше хотелось оставлять Викторию и уезжать в заповедник, где раньше было его спасение. Рэй оказалась права, как всегда. В преддвериях зимы Альфа соединил свою стаю с новой, только сформировавшейся стаей-парой Тени и Фосс. Вшестером было проще держаться, проще охотится, проще защищать семью.

 

«Когда-нибудь тебе все равно придется расстаться с ними, Ричард, ведь их старая жизнь уйдет с этой зимой, а новая уже должна начаться без тебя, их пора отпустить» - в один из последних визитов говорила Виктория. Она ездила с ним, когда он ей это позволял, но чаще оставалась дома и ждала его, закутавшись в теплый плед.

Она ждала его приезда. Ричард должен был вернуться к вечеру, и она готовилась сказать ему нечто важное, что давно не давало ей покоя. Девушка ходила вдоль комнаты, когда дверь открылась и на пороге появился Нокс.

- Замерз?

Она помогла ему раздеться и тут же взяла его руки в свои, пытаясь согреть.

- Ты решила своими ледышками согреть мои ледышки? Весьма оптимистично, – он притянул ее к себе, целуя в золотистую макушку.

- Как твои наблюдения?

Расставляя еду на стол поинтересовалась Виктория.

- Выживают, - пожал плечами Ричард, - зима суровая, а олени решили идти в противоположную от стаи сторону.

- Они справятся, Ричард, - ободряюще улыбнулась Викки, садясь за стол, - а ты ешь, твои олени никуда не убежали.

Ричард усмехнулся, отправляя в рот кусок мяса. Вот чего он не испытывал все эти годы – взаимопонимания. Его бывшей жене не было интересно, что у него происходит там, где правила выживания совсем другие, ей было все равно, и она не разделяла его влечения. Никогда его заботливая и чуткая в то время мышка не спросила его о столь важном для него, не поняла его привязанностей, не приняла его любви. Она ревновала. А он не смог выбрать. И тогда она выбрала за него, и за себя. Она лишила его одной из семей, что у него были, лишила его синеглазого ангела.

Лина, девочка моя сладкая, я так виноват.

- Ричард, ты не виноват.

Он словно очнулся, Виктория встревожено смотрела на него, а он медленно осознавал, что говорил в слух.

- Ты не виноват в этом, Ричард. Так распорядилась судьба, – тихо повторила Викки.

- Прости, что заговорил об этом.

- Нет, что ты! – Она замотала головой. - Говори, Ричард, говори! Так надо, так правильно. Прошло достаточно много времени. Говори, Ричард. Расскажи мне о своем синеглазом ангеле. Какой она была?

Ричард закрыл глаза, позволяя воспоминаниям нахлынуть в его сознание. Он вспомнил, как впервые увидел ее. Маленький, крохотный конвертик, его девочка, его кровинушка. Он тогда сразу обратил внимание на цвет ее глаз. Они были синими, но более яркими в отличии от темных отцовских. И она тогда улыбнулась ему еще неосознанной улыбкой. Она росла умной, пошла в десять месяцев, а первое слово сказала в год и три.

- Дом.

Ричард не поверил своим ушам. Лина сидела на лестнице и смотрела на него своими большими глазенками.

- Офели, кажется, наша дочь сказала свое первое слово.

Девушка выскользнула из кухни и подошла к мужу, не веря качая головой.

- Дом! – еще раз повторила девочка.

Офелия прижала ладошку ко рту, сдерживая радостный всхлип, а Ричард расплылся в широкой улыбке, подхватывая дочь и начиная крутить по комнате. Как он был счастлив в те моменты, и как был убит, когда женщина, называвшая его мужем, не увезла ее от него.

- Офелии, ты не имеешь права!

Мужчина был готов рвать и метать, он ходил по комнате не в силах устоять на месте.

- Ты совсем сошел с сума со своей работой, Нокс. Я не позволю тебе общаться со своей дочерью.

- Нашей! Нашей дочерью, Офели!

Женщина гневно пылала, прожигая Ричарда взглядом.

- Если ты приблизишься к ней хоть на метр, Нокс, я затаскаю тебя по судам. А уж за что тебя засудить я найду. Не зря мой друг…

- Любовник!

- … мой друг – адвокат. И заруби себе на носу, Нокс, ни шагу к моей дочери!

Она развернулась и вышла прочь, хлопнув дверью так, что одно из стекол на ней лопнуло. Ричард так и не понял, чем провинился перед женщиной, которую любил. Он не понял, а она не приняла.

- У тебя никто не посмеет отобрать твое счастье, – мягко произнесла Виктория.

Они сидели на диване, ее голова уютно устроилась на его коленях, а он перебирал ее золотые локоны.

- У меня теперь только одно счастье, Рэй, - произнес мужчина, - и это ты.

- Мы никуда не денемся.

Она приподнялась и легко прикоснулась к его губам, останавливая вопрос.

- Я беременна, Ричард, - прошептала она ему в губы, - ты снова станешь отцом.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

- Господи, Рэй, я все еще не верю!

Ричард сидел на полу у кресла, облокотившись спиной на ее ноги. Девушка улыбнулась, поглаживая едва проступивший животик.

- Ты говоришь это каждый день, - мягко заметила она, зарываясь пальцами в волосы на его макушке.

Уже третий месяц он не отходил от нее. Были посланы к чертям ее учеба, его наблюдения. Мужчина все время находился рядом, хотела Викки этого или нет.

- Хочешь мороженного?

- Ричард! Я не смертельно больна! – Возмутилась девушка, устав от приступов заботы. – И если я сама не буду двигаться, то мой живот скоро начнет принимать форму этого кресла! Я сама за ним схожу!

Она поднялась и, перешагнув через него, стремительно отправилась на кухню. Рик улыбнулся, ее импульсивные вспышки нравились ему все больше и больше. Он так давно привык к тому, что она не выражала сильных эмоций, что эти вспышки были ему дороги. Ведь не с проста говорят, что беременность красит женщину.

На кухне раздался звук бьющейся посуды. Ричард в три шага оказался рядом с девушкой. Викки бледная осела на стул, руки подрагивали, а на полу валялось разбитое блюдце.

- Рэй! Ты в порядке?!

Он в секунду оказался рядом с ней, заглядывая в бледное лицо. Ее взгляд блуждал, и совсем никак не хотел фокусироваться.

- Все хорошо, Ричард, - слабая улыбка коснулась тонких губ, - у беременных такое бывает.

- Не бывает, Рэй.

- Если у Офелии такого не было, это не значит, что так не бывает.

Твердо произнесла Виктория, поднимаясь с его помощью. Ричард довел ее до дивана и аккуратно уложил, накрывая пледом.

- Точно не нужен врач? – Он улыбнулся ей, поглаживая большим пальцем по ее щеке.

- Рик, это просто слабость. Пусть бедные медики работают себе спокойно, я вполне жива.

- Это хорошо. Отдыхай.

Он поцеловал ее и отправился на кухню, убирать разбитую посуду. А Виктория сжалась в клубок, всячески пытаясь унять раскалывающую голову боль. Боли давно ее беспокоили, но она научилась с ними справляться, не позволяя Ричарду знать о них.

- Ты все еще бледная.

Мужчина вновь присел рядом, беря руку девушки в свои. Холодные пальцы коснулись его щеки и он улыбнулся, утопая в этом ледяном тепле.

- Рэй?

- Мм?

- Выходи за меня?

Глаза девушки расширились от удивления, пальцы замерли, когда она чертила контур его губ. Она молчала, а Ричард выжидающе ждал. Виктория медленно закрыла глаза и покачала головой.

- Нет, Ричард, – наконец тихо произнесла она, убирая руку.

Он промолчал, глядя ей прямо в глаза. Что в них было не так? Все как прежде. Серо-зеленый взгляд, сейчас грустный и немного усталый, мягкий взгляд, любящий, все как прежде.

Мужчина молча поднялся и ушел, напоследок поцеловав ее в макушку. Виктория проводила его грустным взглядом и вновь закуталась в плед, сворачиваясь клубком.

 

Дверь тихо отворилась и она зашла в его комнату. Называть это место ихкомнатой она так и не привыкла. Ричард лежал на кровати, с плотно сжатыми кулаками, на лице ходили желваки.

Девушка аккуратно забралась под одеяло и прижалась к нему, целуя в небритый подбородок. В нос тут же ударил запах табака и виски.

- Уйди, Рэй, – буркнул он, отворачиваясь, но она лишь улыбнулась.

- Нет, Ричард, я никуда от тебя не уйду.

Она развернула его к себе и поцеловала. Через мгновение он сдался, его руки крепко прижали ее к себе, а на шее она ощутила его горячее дыхание.

- Тогда, почему? – Выдохнул он ей в висок, оставляя горячий след от поцелуя.

- Потому что так надо, Ричард. Я и без этого твоя. Просто, тогда ты лишишь меня самого важного.

- Чего же? – Непонимающе ответил он.

- Быть мной! Господи, Ричард! Да после того, как ты выставил меня с лекции с угрожающей фразой: «Мисс Рэй, если Вы еще хоть раз появитесь на моей лекции, я сам лично сделаю так, что бы Вашей ноги тут больше не было». – Рик усмехнулся, вспоминая, как вспылил, увидев ее на учебе после того как утром она мучилась со страшным токсикозом.

- Ничего смешного! Ко мне весь мой поток однокурсников подошел, соболезнуя, и очень сетовал над тем, чем же я не угодила профессору Ноксу. Так что, будь добр…

Мужчина не выдержал:

- Что за бред беременной женщины?

- Я и так беременная женщина, Рик.

- Рэй, - угрожающе произнес Нокс, - не начинай.

- И, кстати, вот по этому тоже, – она тепло улыбнулась, прижимаясь к нему. – Ты хочешь, что бы я вышла за тебя и лишилась возможности слышать как моя фамилия слетает с твоих губ. Нет уж, Ричард, только из-за одного этого – нет. Да и…

- Еще слово, и я заставлю тебя сделать это насильно, - предупредил он. – Хорошо, Рэй, я подожду. Но учти, ты…

- Я и так твоя, Рик, и больше ничья.

Она не дала ему договорить, привлекая его к себе и целуя, погружаясь в тепло его тела.

 

***

Как же странно порой строятся отношения. Вот совсем недавно ты сидел и думал, что просто существуешь, как в твоей жизни появляется кто-то, кто заставляет тебя жить, чувствовать, любить.

Ричард курил на крыльце, уже который час ожидая Викторию. Она не разрешила ему идти с ней в больницу на осмотр, потому что боялась, что от нетерпения он разнесет все кабинеты. В последнее время Нокс пытался отгородить девушку от всего. Он был готов запереть ее в доме и не выпускать. Никогда, не под каким предлогом. Но стоило ее ледяным пальцам коснуться его щеки, как все аргументы по ее удержанию пропадали, теплое равнодушие ко всему окутывало его, и тучи, что пробегали в его темно-синих глазах, рассеивались. Викки знала, как можно его успокоить и как сделать так, что он бы он слушал ее беспрекословно. Вот и сейчас он ждал, когда же она вернется.

 

Виктория медленно шла по улице, наслаждаясь весенним днем. Ее руки аккуратно придерживали шестимесячный животик. Девушка слабо улыбалась, думая о своем. В ее жизни оказалось все, чего она когда бы ни было хотела. Она была счастлива, по своему. Так, как может быть счастлив человек, который сделал в своей жизни все к чему стремился и уже был готов уйти.

Девушка не думала об этом, ведь она уже видела сидящего на крыльце Ричарда. По сердцу расплылось тепло. Ее одинокий волк. Отстраненный, загнанный собой же в угол. Она смогла приручить его, дала понять, что ему есть к чему идти, для чего жить. Викки будто всегда знала его. То, чего он хотел или то, в чем он нуждался. Глядя на него издалека ей вновь захотелось разреветься и все рассказать, дать ему утешить ее. Но она не могла, убивая на корню волну непрошенных и ненужных эмоций.

Виктория подошла к нему улыбаясь. Ричард тут же обнял ее и поцеловал в висок. Девушка потерлась щекой о его щеку.

- Как дела?

Тихо спросил Рик, когда усадил девушку в кресло, а сам устроился на полу, облокотившись спиной о ее ноги. Викки тут же почувствовала его тепло, что начало согревать ее изнутри.

- Все хорошо, Ричард. Все анализы хорошие. Твой ребенок развивается как и должно быть.

Она запустила руку в его волосы, что бы отвлечься от внезапной головной боли.

- УЗИ уже показало кто это?

- Показало, - улыбка тронула бледное лицо девушки, - но пусть для тебя это будет сюрпризом.

- Рэй! – Он негодующе к ней повернулся, в глазах вновь набежали тучи, но Виктория лишь покачала головой. – Так не честно. Ты знаешь, а для меня это должен быть сюрприз.

- Я тоже не знаю, Ричард, - легко солгала девушка, - пусть это будет и для меня сюрпризом.

Она наклонилась и легко поцеловала его в уголок губ, как часто любила делать.

- Иди отдыхай, опять бледная.

Ричард помог ей встать и подняться наверх, а сам вернулся к дивану, где лежала его недочитанная книга.

Виктория спала на верху и Ричард был рад, что знает, что она отдыхает. Беременность давалась ей не легко. Сильный токсикоз, слабость, головные боли. Рик видел, как она пытается скрыть это, но он всегда был рядом, что бы в нужный момент подхватить и не дать упасть. Он задремал, когда в дверь постучали. На пороге стоял мужчина в возрасте.

- Добрый вечер, - улыбнулся пришедший, - здесь живет Виктория Рэй?

Ричард кивнул, пропуская гостя в дом.

- Она сейчас спит. Ей что-нибудь передать?

- Пришли ее анализы, – он протянул Ричарду справки и грустно улыбнулся. - Вам надо тщательнее следить за ней в таком состоянии, да еще и беременной.

Ричард вновь кивну, присаживаясь на диван, а потом резко повернулся к гостю, осмыслив сказанную им фразу.

- В каком состоянии?

Внутри все сжалось, а сам Ричард был натянут как струна.

- Как, вы не знаете? Виктория больна, – произнес доктор, удивленно глядя на побледневшего мужчину, - у нее опухоль.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

 

- Как, вы не знаете? Виктория больна. У нее опухоль.

В доме повисла мертвая тишина, и если бы Ричард сейчас мог слышать хоть что-нибудь, то обязательно бы услышал как всхлипнула на верхней ступени Виктория. Она медленно закрыла глаза, вцепившись в перила и пытаясь не упасть. Она всегда знала, всегда знала, что этот момент настанет и Рик обо всем узнает.

- Что значит опухоль? – Голос Ричарда вибрировал от напряжения.

- Мы делаем все возможное, что бы она поправилась.

Виктория грустно улыбнулась. Все возможно! Они все еще надеются.

- Виктория, вы поступили безрассудно. В вашем-то состоянии! – Доктор хлопнул по столу в своем кабинете.

- Все в порядке, я чувствую себя гораздо лучше.

- Лучше? Викки, вы видели свои анализы?

- Я вижу их каждые пол года. Они не меняются. Я смогу родить этого ребенка! – Ее голос был ледяным, что пробирал доктора до самых костей.

Безрассудная!

- Вам хуже, Виктория. Часто вас посещают приступы?

- Как и всегда, – соврала она. Девушка не была настроена отступать от намеченного, – пару раз в месяц.

- Да о чем вы вообще думали?

- О будущем, доктор, о будущем.

Викки вновь закрыла глаза, прогоняя с них накатившие слезы. Внизу доктор разговаривал с Ричардом. Она слушала их внимательно, следя за тем, что бы не было сказано ничего лишнего.

- Мы пробовали разные методы лечения, но пока не один не дал нужного результата, - говорил мужчина. - Но…

- Но мне лучше, доктор.

Виктория все же спустилась в гостиную. Слез уже не было, лишь ее привычное теплое равнодушие на бледном лице.

- Я исправно хожу на осмотр, принимаю лекарство и чувствую себя очень хорошо, – она улыбнулась сначала доктору, затем бледному Ричарду, на что у последнего в глазах набежали такие тучи, что Виктория бы испугалась, если бы и так не была напугана.

- Спасибо, доктор, за заботу, но вам уже пора. На прием, как и обещала, я приду к вам на следующей неделе.

Лед в ее глазах мгновенно исчез, так же быстро, как и появился. Вики проводила гостя до двери и вернулась к Рику, который так и сидел на диване, сжимая справку в руках. Девушка аккуратно высвободила бумажку из его руки и внимательно прочитала. Губ коснулась грустная улыбка. Как она и ожидала. Но она справится!

- Рэй… - выдавил из себя Ричард, хватаясь за голову, - как ты могла?!

Виктория подавила в себе новый приступ слез и села рядом с ним, положив руку на его плече. От прикосновения ее холодных пальцев он вздрогнул и посмотрел на нее.

Что сейчас могла увидеть Виктория в его взгляде? Злость, ненависть, боль, разочарование. Но не слезы, что застыли в его глазах.

- Ричард, все хорошо, - она тепло улыбнулась, смахивая его слезу, - поверь мне.

- Рэй, как ты могла? И давно ты знаешь об этой опухоли?

- Да, Ричард, давно.

Она аккуратно коснулась его губ, словно они могли придать ей силы, но он остановил ее, сжав ее руки в своих и крепко прижав ее к себе.

- Моя опухоль в голове появилась после аварии, – в глазах Нокса возник немой вопрос. - В аварии, в которой погибли мои родители. Я тоже была там. Несколько переломов, сотрясение, но живая. Вскоре выяснилось, что не все зажило бесследно. Черепно-мозговая травма оставила после себя последствия - менингиома. Тогда ее удалили, и все прошло успешно. Но я каждые пол года проходила осмотр, что бы убедиться в том, что все у меня хорошо .

- Но а сейчас? – в голосе Рика звучала надежда.

Виктория перевела дух, глубоко вздохнув и погладила его по щеке.

- Год назад я начала чувствовать слабость. Сначала списывала это на учебу и усталость, но потом пришли анализы. Ричард, она рецидивировала. В моей голове вновь появилась опухоль. В худшем случае мне осталось два года.

Последнюю фразу она сказала тихо, почти шепотом, но в то же время ровным, не дрогнувшим голосом, так, словно ее это ни сколько не волновало.

Он молчал, смотрел на нее так, словно она готова была исчезнуть прямо сейчас. Слов не было, лишь жгучая потребность прикасаться к ее лицу, шее, губам. Виктория прильнула к нему и опустила голову на плече.

- После беременности мне сделают новую операцию, и все вновь будет хорошо, – она грустно улыбнулась, коря себя за ложь.

В ее глазах блеснула слеза, но она вновь не дала ей скатиться дальше. Еще рано. Позже, когда Ричард заснет, она уйдет в другую комнату и там даст волю всем своим чувствам. Но все это будет позже. Сейчас же она старалась показать ему, что все хорошо, что у них все хорошо.

- Как ты можешь быть такой спокойной? – Не выдержал он, глядя ей прямо в глаза. Виктория лишь тепло улыбнулась.

- Господи, Рэй, перестань! Я не могу уже видеть эту спокойную фальшивую улыбку! Твое бесстрастие ко всему меня просто убивает! Что же ты за человек такой, Рэй?

Его голос сорвался, и он подскочил с дивана, нависая над ней. В глазах бушевал шторм, метались молнии. Ричард то махал руками, то хватался за голову, а Виктория все сидела и просто следила за ним с тем же теплым равнодушием.

Ей хотелось успокоить его, сказать, что все это ложь и она ему соврала, что рецидива не было и она здорова, но она просто смотрела. Она знала это состояние безысходности, она прошла через него еще несколько лет назад. И Ричард тоже должен пройти через это, пока она еще рядом, пока Виктория еще сможет уберечь его от самого себя.

Нокс продолжал кричать все громче, пытаясь донести до нее хоть толику того, что хотел сказать ей.

- Ричард, тебе надо отдохнуть, - она тяжело вздохнула. От его громко голоса боль в вистах становилась сильнее, - поезжай на выходные в заповедник.

Мужчина замолчал, вперив в нее свой потемневший взгляд. Он в упор смотрел на нее не мигая, а потом произнес:

- Что? Рэй, ты хоть слушала меня?

Виктория рассеяно пожала плечами, виновато улыбаясь.

- Ты невыносима!

- Я знаю это, Ричард.

Она протянула к нему руку и коснулась пальчиками его ладони, он тут же сжал их и подошел к ней.

- Сколько же у тебя тайн, Виктория?

Обессилено спросил он, опускаясь перед ней на пол и прижимая ее к себе. Так и затих, позволяя ей утешить его.

Слеза соскользнула с ее щеки, но он их уже не увидел.

 

***

Он не любил весну. С ней всегда приходило что-то новое, а новое он не любил еще больше. Он всегда старался держаться рядом с привычным. Любил одну, принадлежал только ей, не желал другую. Он бродил вдоль окраин заповедника и вспоминал прошлое, до того, как он стал таким.

Он был в семье один. Самостоятельный, сильный. Его родители воспитали в нем все, что должны воспитать каждые родители в своем ребенке. И он был гордостью семьи, пока не сбился со своего пути. Одиночка. Общество никак не могло принять его, или же это он не мог принять их. И тогда он научился выживать, брать то, что должно было принадлежать ему. Любить тех, кого хотел любить. И быть там, где должен был быть. Но и этого ему оказалось мало. Та, которую он любил оказалась не его. Она выбрала другого. Что ж, он наверно сделал ее счастливой. Было странно все время видеть их, завидовать и не уходить, а все же надеяться. На что? Он не знал. Но он точно знал, что она уже никогда не будет его, но все время надеялся, что она вернется. И он следовал за ними. Пока это ни привело его к неизбежному.

Когда он начал замечать ее присутствие рядом с собой? До почти сразу. Это было его пространство, его территория, а она так просто вошла и оказалась рядом. Он гнал ее, убегал от нее, но она все же вновь находила его. Глупая.

Она раздражала, нервировала, не уходила. Это все было новым для него, а новое он ненавидел. Но он уже просто привык, что она была рядом. Он привык к этому настолько, что когда однажды ее не оказалось по близости, он испугался.

Сначала, он почувствовал облегчение, словно ему вернули свободу дышать, но с каждым разом вздох становился болезненным, словно воздух переполнял его и разрывал его легкие. И он испугался. За себя, за нее и за то, что она уже может никогда не оказаться рядом.

И он защищал ее, защищал и ту, которую любил. Он скалил зубы и был готов растерзать каждого за них. Он почти успел. Почти спас всех, кто были ему дороги. Он спас большинство. Но потом была боль, такая, что не хотелось двигаться и даже выть. Хотелось умереть одному, что бы больше не мучатся, но все вновь решили за него.

Он часто видел того человека. Человек всегда наблюдал, так же как и он сам. Никогда не вмешивался, как и он. Никогда, кроме этого раза, так же как и он.

Тень принюхался, ощущая знакомый запах человека, что выискивал их стаю взглядом. Он был неподалеку. И все же волк был рад этой невидимой встрече. Он не любил весну, но эта весна принесла в жизнь Тени нечто весьма неожиданное, но страстно желанное. Он забрался под корни упавшего дуба, где его уже дожидалась Фосс с двумя комочками рыжеватой шерсти рядом с ней.

Здесь он чувствовал себя спокойно и умиротворенно. Здесь ничего не напоминало ему об опасностях, что преследовали его вне этого логова. Волк чувствовал, что он способен защитить их, и они знали это. Все знали. Поэтому его волчица никогда не боялась выходить на охоту одна. Она просто была уверена, что в нужный момент Тень всегда окажется рядом, всегда сможет ей помочь. И в эти моменты это становилось их силой, они были одним целым, тем, что называется единением.

Волк улегся рядом со своей семьей, положив голову на холку Фосс и закрыл глаза. Он был дома, там, где и должен был быть. Волчица лишь глубоко вздохнула, радуясь тому, что он все же вернулся. И теперь она знала точно: он от них никуда не денется.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Лучи солнца пробивались сквозь занавески. На кровати лежала Виктория, обхватив слабыми объятьями свой живот. Девушка спала. На бледном лице девушки пролегла хмурая морщинка, но дышала она ровно и глубоко. Теперь она спала очень часто, в основном лежала или читала книгу в своем кресле.

Голова болела, но она не признавалась в этом даже себе, списывая все на свое положение. Когда Ричарду стоило завести разговор об этом, она тут же уходила от него. Уходила от него спать, что бы не думать и не чувствовать. Вот и сейчас, прячась от боли и слабости, Виктория спала. Рик сидел на краю кровати, наблюдая за ее пробуждением.

Такая юная, совсем девчонка. Студентка. Его студентка. Отличница, лучшая ученица, всегда старательная и совсем другая. Не такая, какую он знал ее по занятиям. Она всегда была в его глазах целеустремленной, общительной старостой, которую любила вся группа. Ричард даже однажды читал ее досье. Это был мимолетный интерес, тогда он просто не понимал, как она всего так легко добивается.

Отличница, медалистка. Ее сразу приняли в ВУЗ на самую сложную специальность. И все это при том, что ей этого было ни к чему. Рик хмуро усмехнулся, она потратила всю свою жизнь, что бы учиться. Хотя ее жизнь вот-вот могла закончится. И Виктория знала это и продолжала свое обучение. Она показывала себя миру такой, какой она могла бы быть, но Ричард видел то, что она всегда пыталась скрыть даже от себя: свою отрешенность, что Ричард понял, лишь узнав правду.

Он потянулся к ней и коснулся ее руки. Холодные пальцы тут же переплелись с его. Этот холод. Он всегда успокаивал Ричарда, хотя он и понимал, что это ненормально, когда он не мог согреть их даже в самый жаркий день. Но Викки была такой, какой была. Необычная, бесстрастная, но его. Его Рэй, со своим теплым равнодушием в серо-зеленых глазах.

На ее лице появилась улыбка.

- Я такая смешная, когда сплю? – Ее слабый голос наполнил комнату.

- Почему?

- Ну ты так широко улыбался, когда смотрел на меня.

- Тебе это приснилось, Рэй, – она шлепнула его по руке, увидев, как он прячет ухмылку. - Как ты себя чувствуешь?

Он помог ей сесть. Она удобно обложила себя подушками и вновь посмотрела на него.

- Все хорошо, Ричард. – Она улыбнулась, медленно отводя взгляд. – Ой!

- Что?!

Ричард весь напрягся и тут же оказался вплотную рядом с Викторией, готовый поддержать. Но девушка лишь улыбнулась от столь активного проявления заботы.

- Никогда бы не смогла поверить, что ты можешь быть настолько эмоциональным, Ричард. – Она взяла его руку и положила себе на живот. – Просто твой малыш пинается. И я вовсе не умираю.

Мужчина аккуратно поглаживал животик, зная, что внутри уже совсем вырос ребенок, которого он очень ждал. И он ощутил толчок, точно в центр его ладони, словно ребенок тоже почувствовал его. Внутри все захлестнуло волной любви и нежности.

- Ты же знаешь, кто это? – В очередной раз начал он свой допрос. Но Виктория как всегда оставалась непреклонной.

- Нет, Ричард, я не знаю. Пусть это останется для нас секретом.

- Но мы даже имя не выбрали!

- Господи, Ричард! – Она закатила глаза от безысходности. - Для этого будет еще уйма времени.

- Рэй, все родители за ранее знают, как будут звать своих детей. Да Офелия дала Лине имя, как только узнала, что беременна.

Викки тяжело вздохнула и покачала головой.

- Во-первых, Ричард, - спокойно произнесла она, глядя ему прямо в глаза своим серо-зеленым взглядом, - я не Офелия, а во-вторых, я не знаю, какой пол у малыша. Для кого старался, тот и будет.

- Рэй, ты невыносима!

- Ты еще успеешь по мне соскучиться. А вообще потерпи недельку, мне уже совсем пора.

Ричард помог ей подняться и спуститься вниз, где усадил на стул и принялся готовить завтрак. Виктория любовалась. Такой он был заботливый, встревоженный и живой. Легкая улыбка коснулась ее бесцветных губ. Он будет отличным отцом своему ребенку. Да, Виктория знала, кого носит под своим сердцем еще с первого УЗИ. Но говорить Ричарду она об этом не хотела. Она отвлекала его этим от самого главного, заставляя думать совсем не о том, о чем он бы думал, скажи она ему правду. Ведь Викки уже была готова к тому, что ждало ее. И она радовалась. Тому, что у нее все получилось, что она смогла.

Эти мысли тянули ее за собой, она медленно поднялась и пошла к своему креслу, чувствуя, как боль в голове превращается в нечто мягкое и манящее. И Виктория начала тонуть в этой мягкости, уносясь вслед своей радости и тому, что она смогла. Смогла сделать это.

 

***

Он успел подхватить ее как раз в тот момент, когда она была готова упасть. Ричард в растерянности пытался привести ее в чувства, но Викки была бледной больше обычного и никак не хотела приходить в себя.

- Рэй… - он погладил ее по холодному влажному лбу, когда она наконец открыла глаза. Ее сухи бледные губы подрагивали. – Скорая вот-вот приедет, хватит изводить себя.

- Все хорошо…Ричард… - слова давались ей тяжело.

- Не хорошо, Рэй, не хорошо. Хватит самообмана. Мы едем в больницу, – он коснулся губами ее ледяной руки и поднялся. - Отдыхай, а я соберу вещи.

Она едва кивнула и тут же закрыла глаза, ведя внутреннюю борьбу с возвращающейся болью.

Санитары аккуратно поместили Викторию на носилки, а Ричард все ходил рядом, путаясь под ногами. Он заставил их пустить его в машину и ехать рядом с ней. Решив не тратить ценное время на ненужные распри, медики согласили и тут же отъехали от дома.

В машине Виктория вновь потеряла сознание. Руки Ричарда тряслись, когда он сжимал ее тонкие пальцы.

- Рэй, держись… - шептал он, - держись, слышишь… Ты обещала… как минимум два года…

Пальцы в его руке слабо сжали его руку. Викки приоткрыла глаза и слабо улыбнулась. На щеке блеснула слеза.

- Все будет хорошо, Ричард. Вот увидишь…

Горячие слезы обжигали лицо, но она улыбалась. Внутри себя. Просто по настоящему на это у нее уже не хватало сил. Боль пульсировала так, как никогда прежде. Глубокое дыхание разрывало легкие, но быстро дышать она не могла себе позволить. Она сохраняла свое спокойствие даже в этот момент.

- Ричард… - она собрала все свои силы, что все еще берегла, - все будет…хорошо. Поверь мне… просто пообещай… - она замолчала, сдерживая новую вспышку боли в голове, что отозвалось эхом схваток, - просто… пусть я буду уверена… что ты не… не назовешь ее именем своего прошлого…

И впервые Виктория дала волю всем своим чувствам. Слезы, крик, боль…бешенное сердцебиение.

Машина затормозила и ее тут же увезли. Тонкие пальцы выскользнули из рук Ричарда и безвольно повисли.

 

Он слышал, как сердце было готово разорвать его грудную клетку. Как отчаянно оно билось, как хотело вырваться наружу. Когда-то он уже чувствовал нечто такое, но это словно было не с ним. Сейчас у него был лишь этот момент, этот миг. Ричард зажмурился, не давая слезам проступить. Она обещала. А если Рэй обещала, то так и будет. В этом он был уверен.

Мужчина не помнил, как дошел до регистратуры и как ему что-то ответила дежурная медсестра. Он только запомнил, что Викки отвезли в операционную, а ему предложили успокоительного. Он сел, обхватив голову руками и замер. Голоса постепенно растворились в его голове и вскоре он совсем перестал их слышать. Ричард замкнулся в себе, пока не будет знать как Виктория. Несколько раз к нему подходили медсестры и советовали идти домой, но он весьма вежливо просил оставить его в покое.

А потом пришла Глория. Он и забыл, что в приступе паники позвонил ей, а она уже вызвала скорую.

- Ну ты что, малыш, не кисни.

Женщина приобняла его за плечи, и Ричард тут же уткнулся ей в плече. Хотя бы один родной человек все еще рядом.

- Глория, она…

- Так, Нокс, прекращай ныть. Ничего с твоей Викторией не станет.

Она заглянула в его глаза. Темно-синие, почти черные, без единого блеска. Безлунная ночь над морской пучиной. Глория всегда могла его утешить. С самого детства он бегал к ней со своими проблемами и она всегда ему помогала и поддерживала. Эта женщина была для него второй матерью, единственная женщина, которая любила его бескорыстно как собственного ребенка.

- Она сказала, что это девочка… - вымолвил Рик. - Боже, Глория, у меня будет дочь! Я знал. Я знал, что она это знала. Она всегда знала, но не говорила. Черт, Рэй… Она знала! Я столько раз спрашивал, а она…

Он говорил без остановки, как-то безумно вглядываясь в лицо женщины напротив. Глория молчала, давая ему выговориться, потом прижала к себе и начала успокаивать. Медленно поглаживая по спине, как делала это в детстве.

- Все хорошо, Рик. Викки справится, она сильная.

- Она столько держала в себе, Глория, ты себе не представляешь. Огонь запечатанный льдом. И я видел ее слезы. Настоящие. Сегодня, и еще однажды. Ее спокойствие – маска.

- Тише, Ричард, тише. Скоро все закончится.

Наверное, он заснул. Его разбудил голос доктора, что оперировал Викторию. Он разговаривал с Глорией чуть в стороне от него. Сердце сразу защемило, Ричард нерешительно приблизился к ним.

- Поздравляю, парень, - Глория хлопнула его по плечу, - ты отец!

Ричард вопросительно посмотрел на доктора.

- Как Виктория?

Мужчина не отвел взгляд. Он смотрел прямо на Ричарда и говорил четко, словно заученный текст:

- Первым делом мы извлекли ребенка. Малышка на удивление здорова, хоть беременность и протекала весьма сложно. Сейчас Викторию оперируют нейрохирурги. Как только все закончится, вам сразу сообщат.

- Как ее состояние? – Ровный взгляд дрогнул.

- Критическое. Ее состояние за последние месяцы сильно ухудшилось, открылось кровотечение в голову. Но наши доктора делают все возможное. Извините.

И он стремительно удалился.

Ричард опустился на стул и молча посмотрел на Глорию, она ободряюще ему улыбнулась и села рядом. Долгие минуты ожидания начались.

Спустя час из операционной вышел еще один врач.

- Вы родные Виктории Рэй?

- Да, - Ричард кивнул, поднимаясь. - Как она?

- Операция была очень сложной, - и вновь слова словно заученный текст, - опухоль оказалась труднодоступной, но мы смогли до нее добраться. Состояние Виктории критическое. Мы сделали все возможное.

- Что с ней? – сквозь зубы прошипел Нокс.

- Сейчас Виктория в реанимации и в сознание пока не пришла. Но состояние стабильное, хоть и критическое.

- Она же выживет, доктор? – голос Глории заставил Ричарда содрогнуться.

Врач неоднозначно пожал плечами и пошел дальше. Но Рик был уверен, что если она смогла перенести эту операцию, то она выкарабкается.

Осталось дождаться лишь, когда она очнется.

 

Эпилог

 

…осталось дождаться лишь, когда она очнется…

Ричард стоял неподвижно, вчитываясь в надписи на мраморе.

«Офелия Нокс. 1975-2013»

«Лина Нокс. 2004-2013»

Сердце привычно сжалось от глухой тоски и боли. Она постоял еще немного, положив цветы и пошел прочь. Его ждало другое место, которое он должен был посетить.

- Ну здравствуй, Рэй, – тихо произнес он. - Как ты?.. Я рад, что у тебя все хорошо. Что, и никто не достает?

Он усмехнулся. Привычка разговаривать с ней появилось еще тогда, когда она лежала в коме.

- Обманщица, – усмехнулся он. - Хотя, трудно тебя так назвать. Ты же не уточняла, как проживешь эти два года. Да я и тому рад.

Лица коснулась легкая тень улыбки. Рэй оставалась собой даже будучи находясь в глубокой коме. Спокойное, полное теплого равнодушия лицо было неизменным в течении двух лет, пока они боролись за ее жизнь. И она все же пришла в себя, она смогла. Но не захотела, что бы Ричард знал. Это ему сообщил врач, когда говорил ему о том, что ее сердце все же остановилось.

И вот прошло еще два года с тех под. И того четыре. Четыре года, как Ричард учился жить без нее. Но все равно с ней.

- Знаешь, Рэй, у нас все хорошо. Мы справляемся. – Ричард усмехнулся. - Твоя дочь похожа на тебя с каждым днем все больше и больше. Улыбается так же тепло, сразу хочется растаять. У нас с тобой растет настоящий волчонок. И кстати о волках. Я дописал свою работу. Видел Тень. Последний раз он увел свою стаю пол года назад. Но вчера он приходил. Один. Смотрел на меня, а потом сорвался и убежал прочь. Думаю, что мы попрощались.

Он присел перед ее плитой и аккуратно положил на нее папку «Быть волком. Или хорошо жить в стае».

- Это рукопись. Я знаю, что ты читала ее, когда я не видел. Почитай, тебе должно понравится.

Он собрался подняться, но увидел рядом белый конверт. На нем знакомыми косыми буквами было написано: «Исповедь».

- Ты не перестаешь удивлять меня, Рэй. Я прочту, обязательно. Но сейчас мне пора. Надо забрать Клэр из детского сада, – он улыбнулся. - Кстати, как ты думаешь, если я приглашу на свидание воспитательницу? Я уже все у нее узнал: хронических заболеваний нет, машину не водит. Добрая, детей любит… Да, думаю стоит.

Он аккуратно положил цветы на ее надгробие и еще раз прочитал надпись.

«Виктория Рэй. 1993-2014»

- До скорой встречи, Виктория.

Ричард ушел. И лишь на тропинке он развернулся и пошел обратно, ведь он забыл сказать самое главное:

- И я люблю тебя, Рэй.

 

P.S. «Исповедь»

« Ну здравствуй, Ричард.

Если ты читаешь это письмо, значит уже прошло достаточно времени для того, что бы ты смог понять меня. Сколько уже прошло? Год? Пять? Надеюсь, что тебе хватило и двух лет.

Знаешь, мне всегда говорили мои доктора, что перед тем, как уйти в другой мир, надо исповедаться, и лучше всего делать это в церкви перед Богом.

Но я ему больше не верю.

С того момента, как он лиши меня семьи.

Но я все же приняла их предложение. И рассказать я хочу тебе. Надеюсь, моя исповедь не утомит тебя.

Представляешь ли ты, Ричард, как теряешь своих родных, когда тебе всего пять? Ты терял, я знаю. Но у меня не было рядом человека, который бы поддержал меня. Моя жизнь разрушилась со смертью моих родителей.

Больше не было поцелуев на ночь и теплых объятье мамы перед сном. Не было сильных рук отца, что каждый раз подбрасывали тебя в воздух, когда он возвращался с работы. Остался лишь мир, где были такие же дети. Недолюбленные, недоласканные.

Но ко всему в жизни привыкаешь, Ричард. Так и я привыкла. Привыкла к рядам кроватей, к лишенным уюта стенам, к тому что в моей голове было что-то способное лишить меня жизни. Я смирилась с этим новым для меня миром и просто стала жить в нем. Стала отвлекать себя тем, что училась.

Жила школой, колледжем, институтом. Все ради того, что бы не вспоминать о том, что у меня могла бы быть другая жизнь, что рано или поздно, сдав очередные анализы, мне сообщат, что я полностью здорова. Я не думала об этом. Просто вела безучастную жизнь, ожидая момента, когда узнаю свой срок.

Я не заводила друзей, но и не отталкивала людей от себя. Но вот чего я не смогла допустить, так это видеть то, как другие губят свою жизнь точно так же как и я, но без особой на то причины.

Ты вел у меня лекции со второго курса, Ричард, и за год я смогла увидеть многое. Но главным было то, что ты тратил свою жизнь в пустую, заполняя все свои утраты чем-то не многозначным. Как ты мог? Ты бездействовал, угнетая себя своим положением и просто был равнодушным ко всему человеком. Хотя ты бы мог все исправить, но не стал.

И тогда это заставило меня сделать то, что я сделала.

Я захотела научить тебя жить, хоть сама и не умела. Ко всему можно привыкнуть. Так и я хотела приучить тебя жить, пусть и своим методом.

Я посмела доверить тебе свое самое сокровенное желание, я доверила тебе ту жизнь, о которой даже боялась мечтать.

Мне приходилось заставлять тебя, хотя самой в это время приходилось стараться не привыкнуть к этому, не подпустить себя к Жизни.

Но ты и оказался моей Жизнью, Ричард. И я до сих пор не жалею ни единого момента, что провела рядом с тобой. Мне хотелось уйти из твоей жизни незаметной, словно мимолетная тень, но я настолько погрузилась в это, что просто не смогла.

Я уходила дважды, но ты все равно меня находил.

Первый раз я хотела просто дать тебе толчок к жизни. Так и вышло. Но ты тянул меня. Своим внутренним магнитом. Тем, словно без твоих грозовых туч в глазах я бы не выжила.

И я знала, что тоже нужна тебе. Ты искал, хоть и ворчал на меня. Ты ждал, хоть и хотел, что бы я ушла. Ричард, как же ты смог? У меня не было жизни, но я хотела жить для тебя. И именно в то время я поняла, что моя опухоль вернулась. Я всегда ждала этого, я готовилась, но оказалась неготовой.

Ведь у меня был ты – все то, чего я когда-либо хотела.

Я знала, что мой уход не останется бесследным, и все мои усилия, вся моя Жизнь пойдет прахом. Судьба сама все решила, когда я узнала, что беременна.

Ты всегда больше всего в жизни любил свою дочь. И я смогла подарить тебе еще одну. И она только твоя, Ричард. Береги ее. Она – твоя новая Жизнь. Не смей угасать!

Я успела в своей жизни все. Все, чего бы я хотела. Я добилась этого сама. Я получила свой диплом с отличием, родила дочь и наконец, я научила тебя жить, Ричард. И я почувствовала это на себе. Так что, живи. Не ради меня, не в память обо мне, а для себя.

И, как ни странно, я люблю тебя, Ричард Нокс.

Твоя Рэй.»

 

 

© Copyright: Маргарита Лагутина, 2014

Регистрационный номер №0244987

от 12 октября 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0244987 выдан для произведения:

«В жизни не всегда все происходит так, как хочется…

Иногда за желаемое надо бороться,

А иногда – смириться и принять

Все как есть…»

Хорошо быть волком. Установил свои правила и живи по ним. Никто не перечит, не заставляет. Ты предоставлен себе. Заботишься только о себе и о своей семье. Таковы волчьи законы.

Он уже больше года наблюдал за одной из стай, что обитали на окраине Канадского заповедника. Большой матерый волк темного окраса уверено вел вперед свою семью – волчицу и четверых волчат с разных пометов. Они были удивительными, их жизнь была интересна наблюдателю больше чем в других стаях. Это была настоящая семья. Альфа-самец, вожак стаи, почти черный, гордый, крупный, заботливый. Как всегда, рядом его самка, совсем светлая, покладистая, любящая. Невдалеке от родителей старшая из волчат. Молодая волчица, единственная выжившая из всего помета. И три ее брата, маленьких, пушистых щенка, что хвостом ходили за матерью. Эталон семьи.

Мужчина сидел на приличном расстоянии от них и наблюдал. Он писал работу по поведению волков в стае, записывал их взаимоотношения, описывал реакцию на чужака. Волки знали этого человека, смирились с его безучастным присутствием. Сначала вожак пытался уводить стаю, но в итоге понял, что это бесполезно, - их наблюдатель все равно находил их.

Мужчина откинул папку и закурил, читая название на титульном листе: «Хорошо быть волком, или жизнь в стае.» Ричард Нокс.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

 

-Нокс! Чертов пьяница! Открывай дверь!

Мужчина заспано потер глаза, надеясь, что этот противный крик сойдет на нет. На пороге стояла его жена. Бывшая! Учтиво напомнил ему его внутренний голос, что б его.

- Офелия, не ожидал. С чем пожаловала?

В дом вошла молодая женщина, светлые локоны были спрятаны в строгую прическу. А он так любил, когда она их распускала. Её светлые глаза метали молнии, на лице презрение.

- Ты не явился в суд! Господи, Рик, почему ты такой? – она обреченно опустилась на стул.

- Надоело быть миссис Нокс? Уже вовсю стремишься стать миссис Майкл Тёртон?

- Тернер. – вкрадчиво поправила она его, игнорируя вопрос. – Чего ты пытаешься добиться этим, Ричард? Меня ничего не держит рядом с тобой. Я не люблю тебя. Но из-за твоего эгоизма я не могу быть счастлива.

- Ты лгала мне десять лет, Офели. Почему я должен и дальше плясать под твою дудку?

Женщина закатила глаза, стараясь не смотреть на него.

- Это все ты, Нокс, и твои чертовы собаки…

- Волки!

- Да плевать! Когда я выходила за тебя замуж, я была самой счастливой на свете. Кто же мог представить, что из столь амбициозного и целеустремленного человека получится собачник. Зоолог, черт возьми! Ты еще выть не начал? А то я не удивлюсь.

Офелия с отвращением смотрела в его темно-синие глаза, которые когда-то давно так любила. Ведь она и вправду любила его, тогда, когда он был просто Риком, который не давал ей прохода в колледже, будучи старшекурсником. Его темные волосы, что он небрежно откидывал назад, когда они отрастали больше дозволенного, сводили ее с ума. Но все это прошло. Сейчас она видела заросшего щетиной мужчину тридцати лет, который ничем не привлекал ее.

- Я не дам тебе развода, пока не получу разрешение на встречи с дочерью, Офели.

- Ты не будешь с ней встречаться!

Мужчина угрожающе навис над женщиной, пристально глядя ей в глаза.

- Она. Моя. Дочь. – сквозь зубы процедил он, - И я имею право её видеть! Решай, Офелия!

Женщина молча поднялась и удалилась, оставляя разъяренного Ричарда посреди своей гостиной. В его глазах бушевали грозовые тучи, от чего цвет его радужки стал почти черным.

Он любил это женщину и страстно желал ее. Но она предала его, единственный дорогой ему человек предал его, уйдя к другому. Отдавая тому, другому, свою любовь и ласку, которая должна была принадлежать Ричарду.

Мужчина сокрушенно опустился на диван и бессильно опрокинул голову.

Когда в его жизни все пошло не так?

Он был влюблен в девчонку, тихую и неприметную. Друзья все время смеялись, не понимая, что же он нашел в этой мышке. Да он и сам не знал, он просто любил. После неожиданной новости о том, что он станет отцом, было принято решение – жениться. Он был счастлив, молод и любил свою слегка хрупкую маленькую жену. Он носил ее на руках, укачивал их новорожденную дочь, он жил! Его приняли на работу в институт биологии, но вскоре предложили нечто более интересное. Он стал выезжать на экспедиции по своей профессии, наблюдал за тем, как и где жили волки, такие семейные создания.

Но однажды, Офелия, его любимая и единственная, ушла, забрав с собой их маленькую дочь. Сколько он не видел ее? Год? Два? Четыре! Его дочери уже исполнилось девять лет, а он все помнит ее пятилетней малышкой с белокурыми локонами и синими глазами. Его белокурый ангел.

Как он скучал по ним. По жене и дочке.

Ричард привык со временем быть один, все чаще уезжая на исследования, пока не познакомился со стаей волков, которые, сами того не подозревая, стали частью его новой семьи.

- Вижу, ты опять не в духе, Рик.

В доме появилась немолодая дородная женщина. На ее темной коже блестела испарина. Она смерила Нокса взглядом и прошла на кухню.

- И тебе доброе утро, Глория.

Он покорно поплелся за ней. На столе уже стояли приготовленные Глорией бутерброды. Мужчина начал равнодушно заталкивать в себя еду, медленно пережевывая.

- Ты так совсем изголодаешь.

Фыркнула женщина, заглядывая в пустой холодильник.

- Ну у меня же есть ты. Ты же не дашь мне помереть раньше времени. – буркнул он с набитым ртом.

- Вот если бы меня черт не дернул пообещать твоей маменьке, что позабочусь о тебе – давно бы уже сам на кухне щеголял.

- Но твое доброе сердце не может этого позволить, - подытожил Ричард, - так что, спасибо тебе, Глория, что я еще жив, сыт и живу в чистоте.

Он чмокнул ее в щеку и отправился наверх, в свою комнату, переодеваться. Ричард еще порой преподавал в институте биологию на замене.

 

Коллеги дружелюбно приветствовали его, он отвечал им вкрадчивым кивком. В аудитории уже собрался народ, лекция должна была вот-вот начаться. Лекции Ричарда не были нудными, пересказанными со страниц учебника. В своих уроках он пытался передать то, что видел сам, за чем наблюдал и какие выводы делал. Обычно молодежь слушала его, но не сегодня. На протяжении всей лекции он сбивался, повторялся и рассеянно бегал по аудитории взглядом. В итоге, не сумев в собой совладать, он вызвал докладчиков, и до конца занятия они зачитывали свои работы.

- Профессор Нокс, у вас все хорошо?

После окончания занятия к нему подошла староста одной из групп. Она встревожено смотрела на преподавателя.

- Все в полном порядке, - промурлыкал он, расписываясь в журнале, даже не глядя на студентку, - держите.

Она приняла листок и растерянно удалилась, напоследок бросив встревоженный взгляд в его сторону.

 

Он медленно курил на балконе своего дома, вглядываясь в уже опустевшую вечернюю улицу. Некоторые из соседей еще только возвращались домой, некоторые уже ужинали в кругу семьи, а кто-то так же, как и сам Ричард, одиноко стоял на балконе. Внизу хлопнула дверь, мужчина встрепенулся и зашел внутрь. Он знал, кто пришел. Просто так к нему могла ходить только Глория.

Женщина тут же начала причитать:

- Бабёнка тебе нужна, Ричард, бабёнка! Ну хоть бы ради того, что бы еду тебе готовила.

- Мне нравится твоя еда, Глория. Зачем мне кто-то другой?

Он почти любовно на нее посмотрел, на столько на сколько позволяло его состояние.

- Не смотри на меня как влюбленная бегемотиха! – усмехнулась Глория, помешивая тушившееся мясо.

- Может, тебе стоит ко мне переехать? – наблюдая за тем, как она готовит, поинтересовался Рик.

- Ага, и все свое многочисленное семейство с собой перетащить, - фыркнула она, - Ты лучше деваху себе найди. Мужик-то вон, в самом расцвете сил, глаз не оторвать.

- Да не нужна мне какая-нибудь, Глория! Я хочу свою жену. Для меня не существует других женщин, как ты не понимаешь!

- Понимаю, дорогой мой, понимаю. Но, все равно, твоя Офелия разменная баба, уж прости меня.

Она поставила перед ним тарелку с едой, а сама уселась на против.

- Ну, а вообще, как дела у твоих волчат?

Мужчина благодарно улыбнулся. Глория всегда любила его рассказы о стае, а он любил ей рассказывать о них.

- Блот уводит их от окраины, чувствует, что так безопасней будет.

- А как юная Блу?

- Неспокойная девчонка, все норовит удрать. Но стоит Блоту тявкнуть, и она поджав хвост плетется рядом. Гресия молодец, её щенки все время рядом, не отходят от матери ни на шаг.

Глория улыбнулась, он рассказывал о них, словно о людях. Она даже представляла суровый взгляд отца на непослушную дочь, представляла, как та огрызается, но смиряется перед властью вожака.

- А как поживает тот, другой?

Этот вопрос волновал обоих, но Рик лишь пожал плечами.

- Его я не видел. Но он явно недалеко. Он не отойдет от нее на слишком большое расстояние.

- Когда-нибудь, Блот точно прегрызет его, - покачала головой Глория.

- И будет абсолютно прав, - холодно отозвался Рик, - Тень это заслужил.

 

ГЛАВА ВТОРАЯ

 

В последнее время любимыми днями для Ричарда стали выходные, тогда он собирался и уезжал в заповедник, где и проводил эти два дня. Свою стаю он нашел как всегда быстро, они отдыхали около Поваленного Леса. Рик удобней устроился на своем покрывале и начал считать. Один, два… Блот и Гресия лежали у одного из деревьев, подставив свои спины теплому осеннему солнцу. Три, четыре, пять… все трое волчат носились за своими хвостами, то и дело громко тявкая и бросаясь друг на друга. Шесть… Блу одиноко блуждала вдоль окраины леса, вынюхивая запахи. Вся стая была на месте.

А вот и семь… Крупный, отливающий бронзой на солнце, молодой волк. Он уже шестой месяц шел за ними следом. Тень. Он лежал невдалеке, но не приближался. Он хотел получить свою волчицу, но Блот хорошо защищал свое семейство. Рик всегда напрягался, когда Тень подходил слишком близко, а тот все чаще позволял себе такую наглость.

Вдруг уши Тени навострились. Он поднял голову, настороженно оглядываясь. Потянул носом и подскочил. К волку медленно приближалась Блу. Прижав уши к голове и опустив морду, она нерешительно делала шаги к чужаку. К одиночке. Тень оскалился, отступая. Блу осеклась, услышав вой отца, а чужак скрылся в кустах.

 

Вот же молодая дурочка. Да он же тебя пополам перекусит! Сетовал Рик, нервно куря на крыльце домика, что он снимал. Рядом с заповедником расположилась база отдыха. Как и всегда на выходных, она кишела отдыхающими.

- Здравствуйте, профессор. - К нему подошла девушка, вероятно его студентка. Она присела рядом и протянула ему бутылку пива, - будите?

Он безразлично кивнул, принимая выпивку. Девушка сделал глоток из своей бутылки.

- Мы здесь с однокусринами отдыхаем. Может, присоединитесь?

Ричард медленно перевел на нее взгляд, решая проверить, не издевается ли она. Но нет. Мужчина фыркнул, он сидел рядом со своей студенткой, да еще с бутылкой пива, что она же ему и предложила. Он отрицательно покачал головой, вспоминая ее имя. Светло-русые волосы девушки отсвечивали золотом в ночных огнях, умные серо-зеленые глаза. Она сидела в первых рядах на занятиях, значит староста. А из всех групп, девушка-староста была только одна.

- Вам скучно со своими друзьями, Виктория?

Сделал умозаключение Рик. Точно, ее звали Виктория.

- Нет, просто увидела вас и решила составить вам компанию. – девушка мягко улыбнулась, отчего на щеке появилась ямочка, - Почему вы один?

- Я работал, - пожал плечами Ричард. Это разговор тяготил его.

- Работали?

- Не все приезжают сюда только для того, что бы отдохнуть. – прорычал он.

Она хотела было что-то ответить, но издалека послышались окрики:

- Викки! Рэй! Ты где?

Девушка оглянулась на зов и вновь посмотрела на Ричарда.

- Идите, мисс Рэй, ваши друзья вас заждались.

Она нерешительно встала, кинув на него прощальный взгляд, и ушла. И наконец Нокс остался один со своими мыслями.

 

***

 

Он так и не понял, когда это началось. Все его занятия проходили под чутким вниманием мисс Рэй. Стоило ему выйти из университета, как мисс Рэй провожала его взглядом. Но точка кипения наступила тогда, когда Ричард зашел в свой дом и увидел мисс Рэй в своей гостиной.

- Чем обязан? – закипая, спросил Рик.

- Вы забыли папку в аудитории после лекции. – она протянула ему папку с его работой, он тут же выхватил ее из рук и начал листать, проверяя, все ли на месте.

- Спасибо, мисс Рэй, но я не помню, что бы записывал вас себе в секретари.

- Вы и не записывали, профессор. – пожала она плечиками.

- Как вы узнали, где я живу?

- Я подрабатываю в архиве института, там я и нашла ваш адрес. – спокойно ответила Виктория, все так же прямо смотря на мужчину.

- Очень хорошо. Но как вы попали в мой дом? В архиве не написано, где я храню свои ключи.

Он сузил глаза, пытаясь бороться за злобой, что все сильнее закипала в нем. В глазах набежали тучи, пряча за собой их синеву. Ричард не любил, когда в его пространство просто так без разрешения вторгались, а особенно, когда дело касалось его дома.

- Меня впустила ваша гувернантка.

- Придержи-ка язык, милочка! Я не гувернантка!

Из кухни раздался громкий голос женщины. Виктория виновато улыбнулась и закусила губу.

- Извините, Глория.

В гостиную вошла Глория, держа в руках поднос с заварником и чашками. Она прошла к журнальному столику и поставила поднос, после чего повернулась к остальным.

- Ну, чё встал как истукан? – накинулась она на Ричарда, - Предложи хоть даме присесть!

Нокс молчал, переводя взгляд с женщины на девушку. Еще чего! В его же доме!

- Невежа! – фыркнула Глория и обратилась к Виктории, тепло улыбаясь. – присаживайся, милая. Он сегодня невоспитанный.

Девушка ответила на улыбку и опустилась в кресло, – его любимое– как она узнает позже.

- Итак, Викки. Правильно?

Женщина разливала чай и беседовала с гостьей, пока Рик медленно приходил в себя. Он все еще не понимал, как эта девушка оказалась в его доме и почему она все еще здесь.

- Да, я студентка института, где преподает профессор Нокс.

- Учишься, значит, - сделав глоток, уточнила Глория, жестом заставляя Ричарда сесть рядом. Он закатил глаза и сел на диван , любовно прижимая к себе папку.

- Ой, Ричард, я тебя умоляю, отцепись ты, наконец, от своих бумажек! У нас гостья, и , спешу заметить, впервые за долгое время.

Виктория тихо рассмеялась, прикрываясь ладошкой. На ее щеке вновь появилась ямочка. Ричард вновь это заметил и вновь это вызвало в нем шквал негативных эмоций.

- Мисс Рэй, я очень благодарен вам за то, что вы вернули мне мою работу. Но сейчас – не смею вас задерживать. – он сурово смерил обоих взглядом. – И тебя, Глория, тоже. Всего хорошего.

Он поднялся и стремительно отправился наверх. Женщина посмотрела ему вслед, качая головой. Виктория заметила в его глазах толику разочарования.

- Он всегда такой? – тихо поинтересовалась она, скользя взглядом по пустой лестнице.

- О, Викки, милая, - покачала головой Глория, - он такой с того момента, как от него ушла жена. Уже пятый год такой.

- Какой женщине вздумалось уйти от такого мужчины… - тихо произнесла девушка, но Глория ее услышала.

- У каждого свое счастье, Виктория. Нельзя судить человека за его выбор. Ведь тебя никто не осуждает.

- Меня не за что судить. – слегка ощетинилась девушка, но взгляд женщины ее успокоил.

На лестнице вновь послышались шаги. Рик на мгновение замер, встретившись с Викторией взглядом, но прошел мимо них, выходя на крыльцо.

- Мог бы покурить и на балконе! – заметила Глория.

- Так ты сама не разрешаешь.

- Буд-то тебя это когда-то останавливало!

Он помотал головой и вышел. Женщина лишь усмехнулась.

- Спасибо вам, Глория, за теплый прием.

Виктория медленно поднялась из кресла, когда женщина начала убирать чашки.

- Что ты, милая. Я всегда рада гостям, особенно в этом доме. Заходи почаще.

Девушка попрощалась и вышла. На крыльце сидел Ричард и, как в прошлый раз, курил. Викки подавила в себе желание присесть рядом и спокойно прошла мимо, кинув на прощание:

- До свидания, профессор.

- Всего хорошего.

Откликнулся Нокс, провожая ее взглядом. Длинные вьющиеся большими волнами локоны волосы подпрыгивали в такт ее шагам. Она быстро скрылась за поворотом, напоследок обернувшись и посмотрев на него.

 

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

-Нокс! Открывай эту чертову дверь!

-И тебе привет, Офелия.

Женщина вновь влетела в его дом. Гордая, устрашающая. Как он мог раньше считать ее маленькой и беззащитной? Так глупо с его стороны. Сейчас она излучала энергию раздражения и нескрываемой ненависти. И так тонкие губы были стянуты в тонкую линию, крылья носа трепетали.

- Ты опять не явился в суд! Нокс, ты держишь меня за клоуна? Я уже устала просить судью перенести слушанье!

- Я же уже говорил тебе, Офели, счала дочь – потом развод.

Уже спокойно, но как-то устало, произнес Рик. Он плохо спал эту ночь. Женщина сверкнула взглядом.

- Тебя заставят подписать эти документы, Ричард Нокс!

С этими словами Офелия развернулась на каблуках и удалилась, хлопнув дверью. Ричард устало потер переносицу. Голова раскалывалась так, словно он гулял всю ночь на полную катушку.

 

 

- Профессор, Нокс, вы себя хорошо чувствуете?

О, этот голос сведет его с ума! Ричард даже побоялся поворачиваться, пытаясь сделать вид, что не расслышал, но он четко ощущал ее взгляд на себе.

- К чему столь чрезмерная забота, мисс Рэй? – сквозь зубы процедил он так, что бы его никто кроме нее не услышал. – Вам захотелось острых ощущений?

- Я вас не поняла.

Виктория смотрела прямо на него, спокойно протягивая журнал на роспись.

- Мне не нужна ваша забота. Лучше обратите свое внимание на того кто в нем нуждается.

Он сверлил ее взглядом, смотря прямо в ее серо-зеленые глаза, тучи в его глазах начинали сгущаться. А девушка лишь приподняла бровь.

- С ними не интересно, профессор.

Спокойно пожала она плечами, давая ему понять, что неловко сейчас чувствует себя он, а не она. Викки никак не отреагировала на его намек, наоборот, это зажгло в ее глазах искорки, которые очень не понравились Ричарду.

- Всего доброго, мисс Рэй.

Он подхватил свои вещи и стремительно вышел из аудитории. Вот же наглая! Ричард был готов разнести все, что попадется ему на пути. Но ему явно не везло, все к чему бы он ни подходил оказывалось безумно дорогим оборудованием, что раздражало его еще больше. Расталкивая толпящихся студентов, он вышел на парковку, где его поджидал еще один головной взрыв.

Только этого и не хватало! Взорвалось в его мыслях. Облокотившись на капот его машины стоял человек, и явно поджидал его.

- Привет, Нокс.

Мужчина сделал шаг навстречу и протянул руку, но Ричард проигнорировал этот жест, пройдя мимо.

- И что привело тебя ко мне, Тернер? Или ты все же устал быть любовником моей жены и решил все взять в свои руки?

- Не смей о ней вообще говорить! – кулаки мужчины сжались, - Она уже пять лет принадлежит мне. Как ты не можешь это понять, Нокс. Отпусти ее! Тебе ее не вернуть, она моя!

Кулак четко прилетел по скуле Майкла. Тернер повел головой и ответил, с той же силой, что и его противник.

- Прекратите!!! – В драку вмешался женский голос. – Профессор!

- Рэй! – прорычал Нокс, уворачиваясь от очередного удара, - Проваливай!

Виктория стояла, прикрыв ладошкой рот от испуга, а два мужчины не переставали набрасываться друг на друга. Вокруг начинали собираться зрители, но их это не особо волновало.

- Профессор, я прошу вас, хватит! – почти моля говорила девушка, опасливо оглядываясь на собиравшихся студентов и пытаясь оттянуть Рика от противника.

- Проваливай отсюда, Тернер! Я повторюсь: сначала дочь, потом развод! Рэй, черт тебя подери, отцепись ты от меня!

Майкл сплюнул кровь и пошел прочь, утирая на ходу кровь из скулы, а Виктория наконец смогла развернуть к себе профессора, встревожено оглядывая его ссадины. Он не увидел, откуда в ее руках появился платок, но она тут же начала аккуратно стирать им кровь.

- Мисс Рэй, я прошу вас, - медленно, но со стоном, произнес он, - уйди!

- Нет, профессор, давайте я отвезу вас домой.

Она затолкнула его на пассажирское сидение, а сама села за руль. Ричард от бессилия схватился за голову, но промолчал.

- Вот видите, профессор, вы куда интересней.

На лице Виктории появилась улыбка, а Нокс обреченно застонал.

 

***

 

Неужели эта неделя закончилась? Ричард почти с удовольствием уселся на свое покрывало и начал считать. Пять… Он пересчитал… Снова пять. Нокс выпрямился, сильнее прижимая бинокль к лицу. Тень, сжавшись в клубок, лежал у камней. На его шерсти была кровь. Уши волка то навострялись, но опускались, прислушиваясь к каждому звуку. Громко выл Блот, его вой пронизывал душу насквозь. А рядом, вылизывая мертвое тельце одного из своих щенков, стояла Гресия. Двое остальных сжавшись сидели подле Блу, которая вторила отцу в его грустной, душераздирающей песне.

Что могло произойти? Неужели Тень набросился на щенков? И чья кровь на его морде и лапах?

Тень сел, закидывая голову, и присоединился к плачу стаи, обнажая огромную рану на всю грудную клетку. Рана была слишком большой для лап волка, даже такого же массивного, как Блот. Что произошло? А Гресия все лежала рядом со своим мертвым щенком, скуля и тыкая его носом, но маленький комочек не двигался.

Рука Ричарда дрогнула, когда он вносил увиденное в свои записи, слова не ложились и он в сердцах откинул папку на край покрывала.

И только на следующий день он смог понять, что же случилась, когда услышал разговор рабочих:

- Да у нас тут медведь заплутал. – усмехнулся один из мужчин, - Забылся, бедолага, в спячку не впал, вот мы его весь день и отлавливали.

- Он наткнулся на стаю волков на окраине леса у камней, одного он подрал. – предупредил Рик, но они лишь отмахнулись.

- Знаем, мишка решил поживиться их добычей. Ну ничего, волков у нас много.

 

Впервые Нокс подходил так близко к волкам. Но Тень лежал не шевелясь, лишь обреченно смотрел на него своим волчьим взглядом. Сначала волк рычал, пытался подняться и убежать, но рана настолько причиняла ему боль, что он сдался. Ричард впервые видел, как Тень просто так принял то, что с ним случится. Ведь он шел попятам стаи больше полугода, он не отступал от Гресии, если она оставалась без своего самца, он защищал ее. И Нокс был уверен, что кинулся на медведя он именно из-за нее и ее щенков.

- Тише, Тень.

Ричард аккуратно присел рядом с волком и положил руку рядом с его носом, что бы тот смог вспомнить его запах. Тень рычал, но уже тише. Нокс без резких движений достал шприц из аптечки и вколол волку снотворное. Через секунду желтые глаза волка закатились, а дыхание стало размерным и глубоким. Рик оглядел рану. Он не был медиком, но это не мешало ему понять, что дела обстоят плохо.

На краях раны собралась грязь земли, кусок плоти был оторван и все еще кровоточил. Нокс промыл рану и смазал ее обеззараживающей мазью, а сверху и заживляющей. Он понимал, что это не сильно поможет Тени, но он сделал все, что смог. Поэтому, потрепав спящее животное по рыжей холке, он стремительно удалился. Надеясь, что Тень хотя бы отдохнет в своем безболезненном сне.

 

Вернувшись домой, Ричард застал у себя дома Глорию. Женщина сидела за кухонным столом и тихо шмыгала носом.

- Что случилось, Глория?

Женщина посмотрела на него и из ее глаз вновь потекли слезы. Она сжимала в руках домашний телефон.

- Глория, кто звонил? Что случилось?

Он подлетел к ней и схватил за плечи.

- Глория, пожалуйста!

- Звонил Тернер… - сердце в груди Ричарда сжалось, - твоя жена… она… ехала с дочкой… засмотрелась на дорогу…

Женщина разразилась рыданиями. Нокс не шевелился, боясь даже дышать.

- Что с ними, Глория?

- Они… маш...машина улетела с обрыва…

- Они живы?!

Он схватил ее плечи на стал трясти их с такой силой, что она вскрикнула, но так и не произнесла этих слов, что застряли в ее горле. Она помотала головой, вновь начиная рыдать. Ноги Ричарда подкосились и он опустился на стоящий рядом стул.

 

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

 

Что остается в человеке, когда его лишают всего? Лишаю воздуха, которым он дышал, лишают света, благодаря которому он жил, лишают жизней тех, кого он любил больше всех на свете. А ничего не остается в человеке, лишь глупая боль и пустота, что заполняла его до краев.

Каждый раз, когда он закрывал глаза, он видел их. Видел, как в последний раз целовал свою дочь. На жену он смотреть не мог. Не уследила, не уберегла. Везде черное. Народ. Незнакомый, ненужный. И человек, стоящий рядом с ним. Человек, который теперь не имел ни какого значения. И его безликая фраза: «Они ехали к тебе».

Ричард открыл глаза и закрыл их вновь. И все повторялось. Черное, народ, незнакомый, ненужный. И они, навеки спокойные. Прошло уже две недели, но все повторялось, стоило ему закрыть глаза. И он кричал, кричал так как кричал тогда, на кладбище. Он хотел выть как волки, но он кричал, сдирая кожу на руках о их надгробья.

Его маленькая девочка. Его Лина. Его белокурый ангел. Он так и не смог увидеть ее очаровательных синих глаз, и уже никогда не сможет.

Кто-то позвал его. Ричард открыл глаза, в очередной раз замечая, что они влажные от слез. Минутная слабость. Он смотрел. Не нужный, безликий, дом. В углу, в кресле, сидит безликая девушка. Она всегда там сидит, словно всегда там сидела. Но Ричарду все равно на нее, он просто хочет закрыть глаза.

- Профессор! Вы опять кричали.

Холодные пальцы убирают волосы со взмокшего лба. Он? Кричал? Возможно. Ему давно было все равно. Уже как две недели ему было все равно, что происходило с ним, что происходило вне его черного воспоминания. И Ричард просто поднимался и уходил к себе наверх, оставаясь один на один с тем, что у него теперь осталось. И он вновь закрывал глаза, погружаясь в черное, молчаливое прощание.

 

 

Дверь тихо отворилась и она вошла в спальню, где теперь оставалась на ночь. В соседней комнате беспокойно спал профессор, и она, закутавшись в теплый плед, стала вслушиваться, стараясь не пропустить тот момент, когда стон вновь перейдет на крик. Так она жила уже неделю, каждый раз утишая и укладывая обратно спать.

Ее попросила Глория. Женщина была подавлена не меньше самого Ричарда, и Виктория не смогла ей отказать. И вот она уже которую ночь подряд шла к нему, что бы прижать к себе и успокоить, что бы шептать ненужные ласковые слова и гладить по жестким волосам. Тогда он просто просыпался и уходил. А она вновь шла за ним и успокаивала его в тот момент, когда его самые страшные воспоминания завладевали им.

- Тише, профессор… - все шептала она, - все пройдет… тише…

Ричард вновь открывал глаза, смотрел на нее затуманенным взглядом, потом смахивал слезу и уходил вниз, обратно на диван. И тогда у Виктории проступали слезы. Слезы отчаяния. Она уходила к себе в комнату и успокаивала себя прохладой, что наполняла эту комнатку из открытого окна. Свежесть всегда помогала ей прийти в себя, и тогда она делала глубокий вздох и спускалась вниз, где садилась в кресло и наблюдала за беспокойным сном Ричарда.

 

Она в очередной раз спала в кресле, свернувшись клубком, но все так же чутко, как уже привыкла за это долгое время.

- Господи! Когда же ты уже уберешься отсюда, Рэй?

Девушка вздрогнула и проснулась. Мужчина нависал над ней, сверля ее взглядом. И впервые за долгое время в нем был не туман, а угрожающие грозовые тучи.

- Доброе утро, профессор. – пролепетала она, сладко улыбаясь. Это утро было для нее самым лучшим за последние дни. Не из-за того, что он набросился на нее, а из-за того что он наконец-то ожил, апатия постепенно проходила.

Он захлебнулся собственным негодованием, наблюдая за ее реакцией, а Виктория лишь лениво вытянула затекшие ноги.

- Я пока не могу покинуть вас, профессор. Я обещала Глории, что присмотрю за вами, пока она поправляет свое здоровье в санатории.

Ричард смерил ее взглядом, в очередной раз пытаясь понять, где же розыгрыш.

- И сколько ее не будет?

- два месяца, профессор. Здоровье за два дня не вернешь.

Он мотнул головой от услышанного и тут же начал набирать номер Глории.

- Да, мой дорогой, с возвращением. – произнесла слегка усталым голосом женщина.

- Ты серьезно оставила меня одного на два месяца?

- Почему одного, Рик? С тобой будет Викки. Она, кстати, прекрасно готовит.

Ричард простонал в трубку, что-то вроде « издеваешься?» и со стоном отложил телефон. А Виктория засмеялась, заливая комнату тонкими звуками звонких колокольчиков.

- Вы как ребенок, мистер Нокс.

 

***

 

 

Представьте, что в вашем доме появилась новая мебель, которую вы не то, что не знаете, куда девать, но и вообще не знаете, что с ней делать. Представили? Вот. Вот это мисс Рэй. Нокс в очередной раз закатил глаза, когда со стороны его любимого кресла раздался сочный хруст. Виктория с интересом читала какую-то из книг, что нашла на стеллаже Ричарда. Ее брови то взмывали вверх, то хмурились, она изящно поглощала яблоко, держа его в тонких пальцах.

- Мистер Нокс, никогда не знала, что детская библия может быть настолько интересной.

Она перевела свой взгляд от книги на лежавшего на диване Нокса. Тот фыркнул и отвернулся на бок, давая понять, что разговора у них не будет. Что ж, не в первый раз. Викки пожала плечиками и надкусила яблоко, вновь погружаясь в чтение.

Так проходили их дни, она наблюдала за ним на лекциях, как и прежде интересовалась его делами, когда он расписывался в журнале, и уходила с одногруппниками, обсуждая новый материал, но стоило Ричарду вернуться домой, как Виктория уже была там, готовила ужин, который Нокс бесстрастно уплетал. А потом они сидели в гостиной. Она читала книгу в кресле, а он лежал на диване.

Порой Ричард наблюдал за ней. Как она спокойно сидит в кресле, свесив ноги с подлокотника, как крутит локон на тонком пальце, как ласково улыбается, когда ловит на себе его взгляд. Но они не обращали друг на друга особого внимания. Виктория никогда не смущалась, как бы Ричард не пытался ее смутить, никогда не обижалась, когда он грубо ни разговаривал с ней. Она просто существовала рядом, так, словно это был ее дом. Она всегда уходила спать только после Рика, и вставала всегда раньше. Их не видели вместе ни соседи, ни люди в институте. Они были разными и несвязанными друг с другом людьми. Но не в этом доме.

Викки любила, когда он наблюдал, как она делает уроки, как пытается найти нужный материал, как усердно пытается решить ту или иную задачку. Тогда он угрюмо сопя подходил к ней, а через минуту перед ней оказывалась нужная книга. И тогда Виктория улыбалась, тепло, ласково, самой себе, не поднимая на него глаз, не обращая внимания.

- Рэй!

Он опять нависал над ней, как делал это уже много раз. Она спокойно перевила на него свой серо-зеленый взгляд и вопросительно подняла бровь.

- Я слушаю тебя, Ричард.

- Ай, ничего!

Он зло сощурил глаза и отошел, девушка лишь пожала плечами и вернулась к очередной книге. Ричард громко уселся на диван, тучи в его глазах метали молнии. Когда это уже закончится? Когда же его уже оставят в покое? Его безумно раздражало это теплое равнодушие, что каждый раз он видел в глазах это девушки, ее безмятежность и постоянное спокойствие. Он ни разу не смог вывести ее из себя, хотя самому стоило только взглянуть на это воплощение бесстрастности, как в его синих глазах набегали тучи и как внутри все начинало кипеть.

- Тебе больше некуда пойти, Рэй? – не выдержал он.

Она отложила книгу, пристально глядя на него.

- Ты наконец-то созрел до беседы со мной?

- Непорядочно отвечать вопросом на вопрос. – Буркнул Рик, отвечая на ее взгляд.

- Нет. – пожала она плечиками, начиная рассматривать корешок книги.

- Что «нет»? – не понял Нокс, начиная вновь закипать.

- Нет, мне незачем идти куда-то еще, мне и здесь хорошо.

- А как же твоя семья? Бой-френд, что все лекции глаза с тебя не сводит, в конце концов.

- Ты наблюдаешь за мной на занятиях? – ее губ коснулась легкая улыбка. – У меня нет семьи, Ричард. – она посмотрела на него уже совсем спокойным взглядом, но Нокс увидел в нем нечто, чего раньше не замечал. Усталость? – И бой-френда у меня нет, я вообще не знаю о ком ты говоришь. Теперь ты – мой дом.

- Где твои родные, Рэй?

Ее глаза медленно закрылись, словно она поддалась мимолетному воспоминанию. Грустная улыбка коснулась губ.

- Я росла в приюте. Моих родителей не стало, когда мне было пять. Они ехали с вечеринки.

Она говорила это ровным голосом, в котором было невозможно услышать ни горя, ни разочарования. Только лишь спокойный тон, словно это было вовсе не с ней. Но в глазах появилось что-то темное. Она немного помолчала, а потом как ни бывало взяла книгу и продолжила чтение.

- Иди спать, ты устала.

Но она лишь помотала головой и улыбнулась. Нокс закатил глаза и подошел к ней, нависая.

- Я сказал, иди спать, Рэй!

Холодные пальцы убрали упавшую на глаза Ричарда челку. Она как всегда смотрела своим теплым спокойствием, потом приподнялась и аккуратно коснулась губами уголка его губ, тут же отстраняясь.

- Я еще посижу, Ричард. Спасибо за заботу.

Ее глаза смеялись, когда она следила за его реакцией. Он отшатнулся от нее, все еще ощущая прохладу ее легкого поцелуя.

- С тобой невозможно разговаривать!

Рик махнул рукой и отправился наверх, оставляя Викки одну с победной улыбкой на лице.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

- Рей, черт возьми! Где тебя носит?!

Ее не было уже третий день. Мужчина зло хлопнул дверью и отправился в институт. Лекции проходили как обычно, лишь с маленьким незначительным изменением.

- А где мисс Рей?

Ричард огладывал аудиторию, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию, но ученики лишь пожимали плечами.

- Никто не знаешь, профессор.

- Что же вы за группа, если не знаете, где пропадает ваша староста, - Фыркнул он, продолжая перекличку.

Но аудитория молчала, принуждая Ричарда продолжать свою лекцию, что, к его удивлению, прошла куда спокойней для него, нежели последние разы.

Стараясь не задерживаться после работы, Нокс вернулся домой, питая легкую надежду на то, что сможет найти девушку там, и высказать ей накипевшее. Но там его ждала Глория. Она выглядела отдохнувшей после санатория. Ричард улыбнулся про себя, подмечая, как же привычно видеть ее в кулинарном фартуке с крышкой от кастрюли в руках.

- Как же я скучал по тебе, - Ричард заключил ее в мимолетные объятья, стараясь сильно не мешать.

- А где Викки?

- Я откуда знаю? – возмутился мужчина, усаживаясь за стол, - наверное, наигралась в сиделку, да ей и надоело.

Глория захохотала, но ничего не ответила, смотря на Рика веселым взглядом. И как же он все же скучал по этой женщине. По ее шуткам, по ее ворчанию, ее улыбке. Ему это так не хватала все это время.

- Ты чего это улыбаешься, как влюбленная бегимотиха, Нокс?

- Просто, скучал по тебе. Вот я и радуюсь, что ты вернулась. – Спокойно произнес Рик.

Но Глория вновь расплылась в своей теплой улыбке.

 

Спал он беспокойно, ему вновь снился его самый страшный кошмар – его воспоминания. За последние дни он просыпался каждую ночь, содрогаясь от холодного пота, что покрывал его лоб и все тело. Но сегодня к его воспоминаниям добавилось и пустое уже несколько дней кресло, рядом небрежно откинутая книга, и ощущение, что там должен быть кто-то еще, но его не было. Паника охватывала его сквозь сон, а потом раздался голос, ставший уже родным и спасительным:

- Тише, Ричард…Тише…Это всего лишь сон…Он сейчас пройдет.

Он ощущал во сне холод ее пальчиков, слышал ее голос. Но стоило ему проснуться – он был один.

- Рэй!

Прорычал он, проклиная ее за то, что она не дает ему покоя даже во снах.

 

Она осторожно вышла из комнаты, пытаясь его не разбудить. Как же он спал эти прошлые ночи, если его стоны слышны на весь дом? Викки невольно поежилась, когда он прорычал ее имя. Внутри всегда что-то замирало, когда он смотрел на нее своим грозовым взглядом. Тогда можно было увидеть, как в тучи в его темно-синих глазах начинали искриться. Но Викки не могла показать ему своего страха, поэтому лишь улыбалась, со всей теплотой и нежностью, что испытывала к этому человеку.

Любой зверь когда-нибудь привыкает к новой обстановке, пусть это будет даже неволя. И она так же, будучи запуганным зверьком, привыкла к тому, что окружало ее детство, после той страшной аварии. Она убегала пять раз, но ее ловили и вновь возвращали в приют. Она щетинилась на окружающих, плакала темными ночами, но смирилась. Постепенно привыкла к тем стенам, что ее окружали, привыкла к тем людям, что теперь были рядом, и однажды, она начала по ним скучать. Они стали ее родными, тем местом, где ее всегда ждали, когда она приезжала навестить своих воспитателей.

Виктория прошла через это, и сейчас она хотела, что бы человек, что не был ей безразличен, тоже смог пройти этот путь, через смирение и привыкание, и наконец начать жить. Викки всегда вспоминала его первую лекцию в их группе. Молодой красивый преподаватель сразу стал темой для обсуждения у многих одногруппниц. Но лишь она одна смогла рассмотреть за этой холодной, равнодушной к окружающим, улыбкой то, что он пытался скрыть ото всех. И даже от себя. Она видела, как в спокойных темно-синих глазах набегали тучи, когда он сердился из-за того, что его не слушали, как повышался его голос, начиная вибрировать от напряжения и как устало он опускался на стул, когда лекция подходила к концу. И ей всегда хотелось подойти и помочь, но не так, как все, а так, что бы он не смог отказаться от ее помощи.

Викки всегда знала, что у нее получится. Девушка просто была уверена, пусть все и произошла не так гладко как она хотела. Он не прогнал ее, хотя тысячу раз просил ее убраться из его дома, но он ни разу ни выставил ее за порог, просто смирился с тем, что она оказалась рядом. Он позволял ей утещать его, когда к нему приходили кошмары, но все так же пытался доказать себе, что ее присутствие тяготит его.

Любила ли его Виктория? – Возможно. Она не испытывала этого чувства прежде, но была уверена, что то тепло, что разливалось внутри нее когда он смотрел на нее, думая, что она не видит, было не просто чувством нужного кому-то человека.

 

***

 

Впервые за долгие два месяца Ричард решился посетить заповедник. Смотрители дружелюбно его приветствовали и он отвечал им краткими кивками. Долго блуждая по территории, он никак не мог найти свою стаю. Снег, что выпал не так давно заметал все следы. Волков не было на их привычных стоянках. Ни у поваленных деревьев, ни у каменного леса. Поиски с биноклем не принесли тоже никакого результата.

- Они вернулись к скалам, Ричард.

За спиной раздался знакомый голос. Он обернулся.

- Рэй…

Девушка стояла с его дневником в руке и с легкой улыбкой.

- Какого черта ты тут делаешь?

Рик скользил по ней взглядом, ее не было неделю. Под глазами едва заметные тени, волосе в косе, взгляд утомленный, но теплый.

- Решила узнать, чем же они так заинтересовали тебя. – пожала она плечами, протягивая ему его дневник с записями. – Блот смотри на меня волком, - она медленно пошла к скалам, не оглядываясь на Нокса, - и да, я читала твою работу и знаю как ты их называешь.

Викки оказалась права, стая действительно была у скалы. Но они были слишком далеко, что бы можно было наблюдать. Ричард что-то прорычал себе под нос и снял куртку, протягивая ее Виктории.

- Я не замерзла, спасибо.

- Они знают мой запах, надень ее.

Девушка с улыбкой приняла куртку, а Рик вытащил из рюкзака свитер, что тут же натянул на себя. Они подошли ближе, и Ричард снова начал считать.

Один, два… Блот и Гресия лежали рядом, положив головы друг на руга. Три, четыре… глаза невольно забегали в поисках пятого, но Нокс, остановил в себе этот поры. Двое заметно подросших волчат бродили рядом с родителями, роя носом белый снег. Пять… и тут же шесть… Блу лежала рядом с Тенью и вылизывала его уши, когда то, по видимому, спал.

- Они приняли его в стаю?

Голос Рика непроизвольно сошел на шепот. Тень повел носом и поднял голову, поворачиваясь в его сторону. Он почуял присутствие человека. Блу тут же отошла от него и села на приличном расстоянии.

- Нет, - тихо произнесла Викки, - Она все еще на своей территории. Это Блу.

- Глупая девчонка.

Волчица медленно подошла к Тени, но он зарычал, она отскочила, но не ушла. Сделала еще один шаг, прижав уши к голове. Тень вновь оскалился, но не шевельнулся, укладываясь поудобнее на прежнее место под деревом. Блу подошла еще ближе, уже не обращая внимание на его рык и легла рядом, положив голову на его холку.

- Он же перекусит ее пополам. – фыркнул Нокс, наблюдая, как терпение покидает волка.

- Нет, Ричард. Он уже смирился. – покачала головой Викки, - Она уже приручила его.

- Волки – однолюбы, Рэй. – недовольно заметил Рик.

- Знаю, но нельзя любить того, кто тебе никогда не принадлежал. Тень всегда шел за ними, осознавая это. Блот и Гресия всегда останутся вместе и Тень это знает, ведь если бы это было не так, то Блот давно бы растерзал его. И ему очень не нравится, что его Блу выбрала именно Тень. Да и Телли это не совсем пока нравится. Но он смирился с этим, и теперь готов разодрать любого, кто приблизится к этой волчице.

Рик с сомнением слушал ее версию, не понимая, как она могла так быстро понять все то, что происходило в этой стае.

- Теперь она – его стая, и как только наступит лето, они уйдут.

- Рэй, твой поток знаний меня поражает. – фыркнул он.

- Я женщина, Ричард, и я прекрасно чувствую все взаимоотношения, пусть даже они и волчьи.

Она перевила взгляд на пару волков, что лежали под деревом и улыбнулась. Смирение, вот оно.

- Пойдем отсюда, холодно. – произнесла она поднимаясь, но Ричард лишь помотал головой.

- Иди, я останусь.

- Как хочешь.

Она пожала плечами и пошла к домику, что уже пятый день снимала на базе отдыха.

Это был его домик, и она об этом знала, поэтому и сняла комнату на втором этаже, зная, что Рик сюда приедет. Когда он вернулся, Виктория дремала на диване, накрытая пледом. Он подошел к ней и сел рядом.

- Напомни мне, почему я даже не удивлен?

Викки сонно улыбнулась, не открывая глаз, пролепетала:

- Я снимаю комнату на верхнем этаже, хозяин разрешил иногда сидеть в гостиной.

- Ты меня преследуешь! – простонал он.

- Но ты же сам говорил, что я как новая мебель в твоем доме. Я принадлежу тебе и твоему дому.

Она не открывала глаза, морщась от света, но на губах ее играла улыбка.

- Вот и оставайся дома, Рэй!

- Мой дом там, где ты.

Ее холодные пальцы нашли его руки и переплелись с ними.

- Рэй!

Предупреждающе произнес Нокс, но она не остановилась, ее губы коснулись каждого пальца руки, глаза открылись и она мягко потянула его на себя, позволяя ему поцеловать себя.

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ

 

С той ночи он иногда позволял ей спать с ним. Она была покорна и податлива, никогда не отказывалась и после всего медленно одевалась и уходила спать к себе. И их обоих это устраивало.

Он вернулся поздно, вечерние лекции иногда затягивались долгими разговорами с коллегами.

- Ты ела? – он посмотрел на Викки, что как всегда сидела в кресле, свесив ноги.

- Нет, Ричард. Ты прекрасно знаешь, что я не ем без тебя.

- Боже, Рэй! Я так и вижу, как ты состаришься в этом кресле! Вылезай из него и пошли есть.

Она лениво соскользнула на пол, улыбаясь своей мягкой улыбкой.

- Ты уже представляешь какой я буду в старости? Это мне льстит.

Рик промолчал, подавляя в себе желание ответить грубостью, но толку бы все равно не было, она как всегда пропускала все его колкости мимо себя.

- Ты бледная.

- Просто устала, не высыпаюсь.

Пожала она плечами, отправляя в рот кусок картошки.

- Чем же ты по ночам занимаешься?

В его глазах мелькнули искры. Но Викки лишь обреченно покачала головой.

- Уроками, Ричард, уроками. Не забывай, что я учусь, а не просто так хожу на лекции. А что бы получать стипендию, надо хорошо учиться.

- Почему ты не просишь у меня помощи?

Она подняла бровь, прямо смотря на него.

- А ты бы помог? Ты до сих пор прибываешь с свой трехмесячной депрессии.

Она аккуратно встала и, сполоснув за собой тарелку, ушла, чмокнув мужчину в макушку. Нокс тяжело вздохнул, и пошел за ней. Виктория сидела на диване, – удивительно! – и что-то аккуратно подчеркивала в учебнике. Он улегся рядом, положив голову на ее колени. Холодные пальцы тут же коснулись его волос и зарылись в них. Она улыбалась, не отрываясь от книги.

- Давай, я помогу.

Мягко произнес мужчина, беря из ее рук книгу, она удивлено смотрела на него сверху вниз.

- Что ты сделал с Ричардом Ноксом? – она усмехнулась.

- Дай учебник, второй раз я предлагать не буду. – фыркнул мужчина садясь и листая учебник. – Боже, Рэй, что это?

- Это химия, Ричард. – улыбнулась она.

- Что же у тебя за факультет такой?

- Стыдно Вам, профессор Нокс, не знать, у каких факультетов вы преподаете.

Он одарил её умоляющим взглядом и отмахнулся.

- Что ж, химия, значит, - протянул он, устраиваясь удобней на диване и начал читать. Временами останавливаясь и поясняя.

Он перестал читать лишь тогда, когда она заснула, свернувшись клубком у него под боком. Мерное дыхание наполняло комнату, на лице девушки было полное умиротворение. Рик аккуратно высвободил свою руку из ее и, взяв девушку на руки, понес в ее комнату.

В комнате было как всегда свежо и прохладно, Ричард уложил Викки на кровать и накрыл пледом. Она улыбнулась и сжала его руку.

- Останешься? – сквозь сон спросила она.

Он помотал головой и тихо вышел.

 

Ричард стоял на балконе и тихо курил, погружая себя в табачный дым. В голове было пусто, зато на душе был покой, которого не было со время гибели жены и дочки. Он уже давно ощущал себя успокоенным, но не хотел себе в этом признаваться. Не хотел начинать заново жить, пока это не начали за него. Рэй… Она так легка смогла привести его в чувства, мельтеша раздражителем на фоне его глубокого безразличия. Смогла заставить чувствовать и думать в то минуты, когда не хотелось ни того, ни другого. Как можно было оставаться такой бесстрастной как она? Ее теплое равнодушие, спокойный серо-зеленый взгляд. Она игнорировала все его вспышки, мягко улыбаясь в ответ. Она утешала его, когда снились кошмары, ее голос стал проводником из мира снов и ужасов. Эта девушка стала незаменимой и необходимой.

Ричард не пускал ее в свое сердце – она сама вошла. И оказалась там так, словно всегда там была, так, словно она часть его самого. Рэй, он любил и в тоже время ненавидел ее, одновременно. За то, что вернула его к жизни, за то, что была рядом и особенно за то, что приняла его такого каким он стал. Он любил и ненавидел ее за это.

Какая нормальная женщина будет терпеть такое отношение к себе? Молчать, не говорить ни слова и все время оставаться рядом?

Только Рэй…

Нокс не понимал ее, молодую, красивую, умную, но и не отпускал. Между ними возникло то, что невозможно понять и передать словами. Ричард тихо вошел в ее комнату. Он впервые за все время видел ее спящей, погруженной в глубокий сон ночи. Совсем юная, без своего теплого равнодушия, она улыбалась и тут же хмурилась словно ребенок, видевший чудный сон.

И все же, он не мог принять ее. Не мог сделать своей насовсем. Хотя и понимал, что она его, а он уже давно принадлежит ей.

 

***

Ее снова не было. Уже пятый день Виктория не появлялась в доме. Ее не было ни в институте, ни дома, не в заповеднике. Ричард стоял на балконе и нервно курил. На волосы опускался снег, он ждал. Нокс каждый день ждал ее, выглядывая в пустынной улице знакомый силуэт. Казалось, эту маленькую и хрупкую фигурку он сейчас узнает среди многочисленной толпы. Но ее не было. Не было уже пять долгих ночей.

Она ушла утром, как всегда разбудив его своим прикосновением холодных пальцев. Хмурая, немного бледная, она отправилась на учебу, но там ее уже не было. Ричард перестал узнавать у группы, куда она запропастилась, перестал спрашивать кого либо, он просто ждал, сам не понимая, почему он никак не может найти себе место, в то же время бездействуя.

- Глория, ты не знаешь, где она может быть?

Заламывая себе руки от безысходности, спросил Рик у женщины, когда та пришла навестить его.

- Нет, Ричард, я не знаю, куда в очередной раз сбежала эта девочка. – тепло, но с сочувствием, ответила Глория, пожимая плечами. – Но у меня где-то завалялся адрес, где она жила раньше.

- Женщина, и ты молчала?

Нокс готов был вскипеть, выхватывая бумажку из протянутой руки и натягивая куртку. Адрес привел его в не совсем уютный район. Дома стояли слишком плотно друг к другу, хмурые люди оглядывались на незнакомца, что блуждал по узкой улице в поисках нужного дома. Путь привел его к трехэтажному дому. На втором этаже он остановился у двери, рука дрогнула, но постучала. За стуком последовала тишина и Рик повторил попытку.

- Чаво ломишься?

Соседняя дверь со скрежетом открылась, на пороге появилась женщина преклонных лет, осматривая пришедшего подозрительным взглядом.

- Виктория Рэй живет в этой квартире? – указав на запертую дверь, спросил Нокс.

- А тебе-то чё? – она сузила глаза, разглядывая его с головы до ног. – Ну и допустим. Давненько ее не было видно, а недавно заявилась! Да как заперлась, так и не выходит.

Рик перевел взгляд с двери на женщину.

- У вас случайно нет ключа?

- Ишь, чё, размечтался! Ты вообще кто такой будешь?

Он сжал кулаки, сдерживая набегавший гнев. Он хотел сию минуту оказать за той дверью, хотел убедиться, что все в порядке и что это всего лишь очередной трюк Рэй.

- Мне очень нужно увидеть её.

- Что, шашни крутить пришел? Так знай, отправит она тебя, так же как и всех остальных. Не хочет деваха себе счастья, все учителем каким-то грезит. – женщина покачала головой, но тут же встрепенувшись продолжила. – Ладно, дело ваше. Там, под выбитой плиткой Викки держит запасной ключ.

Она усмехнулась и захлопнула дверь.

Рик тут же достал ключ, замок мягко щелкнул и дверь отворилась. В квартире веяло прохладой и свежестью, и Нокс в очередной раз поймал себя на мысли, что обязательно приучит ее закрывать окна по вечерам.

- Рэй…

Тихо позвал он, проходя в маленькую комнату, где в темноте горела маленькая настольная лампа. Она была там, маленький сжавшийся комочек. Девушка сидела на диване, подобрав ноги под себя и обняв себя руками. Потерянный взгляд блуждал, на лице застыло выражение глубокой тоски и разочарования.

- Рэй…

Она подняла на голос глаза и в них появилось удивление, казалось, она только заметила его. Губы выдавили слабую улыбку, но тут же задрожали, а взгляд соскользнул в пол. Ричард медленно подошел к ней, опуская на пол перед ней, и заглянул в глаза. Серо-зеленый взгляд блуждал, отказываясь фокусироваться.

- Рэй, что случилось?

Он взял ее лицо своими ладонями, холодные щеки были влажными. Девушка закрыла глада, делая глубокий вдох и помотала головой.

- Рэй!... если…

Но он не успел договорить, она крепко обняла его и зарыдала. Навзрыд, как ни ревела никогда, даже в детстве. Рик прижал ее к себе, даже не пытаясь узнать причины ее реакции, он просто держал ее в своих объятиях.

- Рэй, тише… что бы то ни было, оно не стоит твоих слез.

Но слезы не останавливались, она так долго держала их в себе, что уже не могла остановиться. Всегда спокойная, абсолютно не эмоциональная, она рыдала в голос и словно пыталась найти спасенье в прижимающем ее к себе мужчине.

Он поцеловал ее в макушку, не разжимая рук. Рубашка на плече стала мокрой, но ему было все равно. Нокс стер мокрую дорожку, поглаживая ее большим пальцем по щеке.

- Расскажешь?

Глубокий вдох. Но она покачала головой, он чего Ричард даже усмехнулся. Она никогда не рассказывала ему. Ничего. Они разговаривали редко, и чаще на отстраненные темы.

- Идем домой.

Он медленно потянул ее с дивана и девушка покорно пошла за ним, стирая на ходу слезы с лица рукавом своего белого свитера. Они молчали. Он вел машину, а она лишь тихо всхлипывала, успокаиваясь. Когда Ричард затормозил у дома, Виктория спала. Он аккуратно поднялся на верх и уложил девушку на кровать, стараясь не потревожить ее краткосрочное умиротворение.

Как он смог себе позволить, что бы эта девушка, полная теплого равнодушия, просидела одна, держа себя на грани? Как он мог допустить это?

 

ГЛАВА СЕДЬМА

Она просыпалась тяжело. Голова раскалывалась, но Виктория уже привыкла к этой боли. Девушка открыла глаза и не сразу поняла, где она.

Это была его комната.

Серо-синие темные тона стен даже в солнечных лучах позволяли сохранять в комнате сумрак. Ричард спал рядом, прижимая к груди ее руку. Девушка аккуратно высвободила ее и тихо поднялась с кровати. Мягко улыбнувшись поправила скомкавшийся плед и вышла.

Ричард нашел ее и пришел за ней. Она так боялась теперь вновь оставаться одной, одной в своем доме, своем заключении. Подсознательно, она ждала его, и в то же время не хотела, что бы он видел, как она сломиться. Не хотела, что бы узнал, что она умеет плакать, и может так рыдать. Он никогда не должен был узнать ее такой.

Виктория взяла себя в руки, возвращая вновь спокойствие внутри себя. А в голове крутилась всего одна мысль: «Я успею.»

- Не успела проснуться, а уже сидишь! – Спускаясь по лестнице негодующе начал Ричард, он наклонился к ней и поцеловал в макушку. – Так и знай, Рэй, я его выкину!

- Сколько нежностей! – она наморщилась, когда его щетина коснулась носа, но улыбнулась, убирая своими холодными руками упавшую на его глаз челку.

- Ты почему не на учебе?

- Ричард! Я не собираюсь учиться еще и по воскресеньям. – наиграно возмутилась она.

Он хлопнул себя по лбу и потянул ее завтракать.

- А ты, оказывается, умеешь готовить. – вынесла свой вердикт Виктория, с удовольствием откусывая очередной кусок от аппетитного тоста, - Решил произвести на девушку впечатление?

Ее бровь приподнялась и она игриво посмотрела на Рика.

- Рэй, ешь, пока дают.

Фыркнул он, отводя взгляд, а девушка рассмеялась. Нокс тихо хмыкнул, признавая себе, что она оказалась права. Он смотрел на нее, пока она ела. Живые глаза на все еще бледном лице. Мягкая улыбка, что она дарила ему каждый раз. Тонкие пальцы перебирают выбившийся из косы локон. Виктория дарила теплый уют, что окутывал этот дом, излучала свет, который заполнял опустевшее сердце Ричарда. Она заполнила собой каждую часть его дома, его души, его сердца.

Наглая, бесстрастная девчонка.

Рэй…

Ричард до сих пор не мог понять, как она появилась в его жизни, как он позволил ей просто так вторгнуться в его мир. Никем неприглашенная, нежданная.

- Почему ты со мной, Рэй?

Нокс не выдержал, этот вопрос интересовал его вот уже долгие четыре месяца. Виктория внимательно на него посмотрела, забыв, что хотела сделать глоток кофе, кружка с которым так и застыла у ее губ.

- Что, прости?

- Не делай вид, что не расслышала, Рэй!

- Ричард… Я твоя и принадлежу тебе и этому дому… - начала она как всегда своим мягким голосом.

- Это не ответ. Рэй, почему?

Он пристально смотрел ей в глаза не отводя взгляд, ожидая ответ, но она лишь пожала плечами, наконец сделав свой глоток.

- Я не знаю, Ричард. Просто наши судьбы переплелись. Чему я, кстати, очень рада.

- Еще бы, - фыркнул он, - сама же их так тщательно переплетала.

- А как же, - она подмигнула ему, - каждый сам борется за свое счастье. И только нам известно, какими способами.

- Уж не хочешь ли ты сказать, что приворожила меня?

Кухню наполнил звонкий смех девушки, она мягко улыбнулась и помотала голов.

- Нет, Ричард. Я никогда бы не поступила так с тобой. Ты принял это добровольно. Ну почти.

Он подошел к ней и обнял, впервые, по-новому. Она уткнулась в его плече и улыбнулась, ощущая его тепло.

- Я поражаюсь тебе, Нокс, - прошептала она, - столько нежности и заботы. Что, женские слезы действуют так эффективно? Знала бы, попробовала бы раньше.

- Рэй, умеешь испортить момент. – буркнул он, но объятий не разжал.

- А кто сказал, что со мной легко? Если бы я была простой, ты бы даже внимания на меня не обратил! – она немного отстранилась, тыкая тонким пальчиком в его грудь, - Ты…ничего…не замечаешь…перед своим…носом… Пока оно само не даст о себе знать. И это не только обо мне.

- Ой, хватит! Твои заумные теории, Рэй, в мою сторону, ни к чему хорошему не приведут!

Она рассмеялась, касаясь губами его подбородка, он в ответ еще крепче прижал ее к себе.

 

***

Дни тянулись, недели шли. Как ни странно, но Ричарду все меньше хотелось оставлять Викторию и уезжать в заповедник, где раньше было его спасение. Рэй оказалась права, как всегда. В преддвериях зимы Блот соединил свою стаю с новой, только сформировавшейся стаей-парой Тени и Блу. Вшестером было проще держаться, проще охотится, проще защищать семью.

«Когда-нибудь тебе все равно придется расстаться с ними, Ричард, ведь их старая жизнь уйдет с этой зимой, а новая уже должна начаться без тебя, их пора отпустить.» - в один из последних визитов говорила Виктория. Она ездила с ним, когда он ей это позволял, но чаще оставалась дома и ждала его, закутавшись в теплый плед.

Она ждала его приезда. Ричард должен был вернуться к вечеру, и она готовилась сказать ему нечто важное, что давно не давало ей покоя. Девушка ходила вдоль комнаты, когда дверь открылась и на пороге появился Нокс.

- Замерз?

Она помогла ему раздеться и тут же взяла его руки в свои, пытаясь согреть.

- Ты решила своими ледышками согреть мои ледышки? Весьма оптимистично. – он притянул ее к себе, целуя в золотистую макушку.

- Как твои наблюдения?

Расставляя еду на столб поинтересовалась Виктория.

- Выживают, - пожал плечами Ричард, - зима суровая, а олени решили идти в противоположную от стаи сторону.

- Они справятся, Ричард, - ободряюще улыбнулась Викки, садясь за стол, - а ты ешь, твои олени никуда не убежали.

Ричард усмехнулся, отправляя в рот кусок мяса. Вот чего он не испытывал все эти годы – взаимопонимания. Его бывшей жене не было интересно, что у него происходит там, где правила выживания совсем другие, ей было все равно, и она не разделяла его влечения. Никогда его заботливая и чуткая в то время мышка не спросила его о столь важном для него, не поняла его привязанностей, не приняла его любви. Она ревновала. А он не смог выбрать. И тогда она выбрала за него, и за себя. Она лишила его одной из семей, что у него были, лишила его синеглазого ангела.

Лина, девочка моя сладкая, я так виноват.

- Ричард, ты не виноват.

Он словно очнулся, Виктория встревожено смотрела на него, а он медленно осознавал, что говорил в слух.

- Ты не виноват в этом, Ричард. Так распорядилась судьба. – тихо повторила Викки.

- Прости, что заговорил об этом.

- Нет, что ты! – она замотала головой, - Говори, Ричард, говори! Так надо, так правильно. Прошло достаточно много времени. Говори, Ричард. Расскажи мне о своем синеглазом ангеле. Какой она была?

Ричард закрыл глаза, позволяя воспоминаниям нахлынуть в его сознание. Он вспомнил, как впервые увидел ее. Маленький, крохотный конвертик, его девочка, его кровинушка. Он тогда сразу обратил внимание на цвет ее глаз. Они были синими, но более яркими в отличии от темных отцовских. И она тогда улыбнулась ему еще неосознанной улыбкой. Она росла умной, пошла в десять месяцев, а первое слово сказала в год и три.

- Дом.

Ричард не поверил своим ушам. Лина сидела на лестнице и смотрела на него своими большими глазенками.

- Офели, кажется, наша дочь сказала свое первое слово.

Девушка выскользнула из кухни и подошла к мужу, не веря качая головой.

- Дом! – еще раз повторила девочка.

Офелия прижала ладошку ко рту, сдерживая радостный всхлип, а Ричард расплылся в широкой улыбке, подхватывая дочь и начиная крутить по комнате. Как он был счастлив в те моменты, и как был убит, когда женщина, называвшая его мужем, не увезла ее от него.

- Офелии, ты не имеешь права!

Мужчина был готов рвать и метать, он метался по комнате не в силах устоять на месте.

- Ты совсем сошел с сума со своей работой, Нокс. Я не позволю тебе общаться со своей дочерью.

- Нашей! Нашей дочерью, Офели!

Женщина гневно пылала, прожигая Ричарда взглядом.

- Если ты приблизишься к ней хоть на метр, Нокс, я затаскаю тебя по судам. А уж за что тебя засудить я найду. Не зря мой друг…

- Любовник!

- … мой друг – адвокат. И заруби себе на носу, Нокс, ни шагу к моей дочери!

Она развернулась и вышла прочь, хлопнув дверью так, что одно из стекол на ней лопнуло. Ричард так и не понял, чем провинился перед женщиной, которую любил. Он не понял, а она не приняла.

- У тебя никто не посмеет отобрать твое счастье. – мягко произнесла Виктория.

Они сидели на диване, ее голова уютно устроилась на его коленях, а он перебирал ее золотые локоны.

- У меня теперь только одно счастье, Рэй, - произнес мужчина, - и это ты.

- Мы никуда не денемся.

Она приподнялась и легко прикоснулась к его губам, останавливая вопрос.

- Я беременна, Ричард, - прошептала она ему в губы, - ты снова станешь отцом.

 

 

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

продолжение следует...

 

ее не существует...

боль...