Мой личный Маугли-72.

15 ноября 2015 - Татьяна Французова

Я в недоумении уставилась на серо-белое лицо, кривящееся не то от боли, не то от слабости.
- Вы что… сохранили где-то вирус?! Тот самый?!
- Да. Было у меня предчувствие, что он мне пригодится когда-нибудь. И вот, этот день настал. Жаль только, что он совпал с датой моей смерти.
- Но… зачем? – в который раз отказываясь понимать логику убийцы, спросила я. – Для чего вы хранили его?
- Тэш, Тэш… - с внезапной тоской проговорил маньяк, закрывая глаза и откидываясь глубже в кресло. – Если бы вы знали, как глупо звучат ваши вопросы… Люди моего поколения ими не задавались. Это же непобедимое биологическое оружие! Чего ещё вам надо, какие причины?
Я потрясла головой. Бесполезно… Как будто говоришь со стеной.
- Не знаю. Какие-нибудь разумные. Не людоедские, хотя бы.
Император бледно улыбнулся.
- Не людоедские? Забавно… Нет, действительно, забавно – слышать это опять, и опять от, так называемой, гуманистки. Вы ведь гуманистка, Тэш?
- Безусловно, - твёрдо ответила я, не отводя взгляда.
- Ну, конечно… Всеобщая любовь, равенство, одинаковые права для всех, одинаковые возможности, всем гарантия сохранения жизни, бла-бла-бла… Гуманисты не меняются никогда, сколько бы лет ни прошло. Стоит обществу хоть чуть-чуть стабилизироваться, как они тут же лезут из всех щелей. – И император добавил грубое слово, заставив меня вздрогнуть. – Но вот что интересно: как только случается что-то, из ряда вон выходящее, назревает опасность или появляются агрессоры, все миротворцы мигом испаряются, как будто их и не было! С одной стороны, это хорошо - нет никого, более опасного и непредсказуемого, чем доброхот, наподобие вас, у руля власти во время войны. Ни одному дикарю и людоеду не удавалось погубить столько людей, сколько вам, гуманистам, ведомым какой-нибудь исключительно мирной идеей! А, с другой стороны, вы только и ждёте возможности воткнуть нож в спину тому, кто окажется способен взять на себя ответственность за смерти и разрушения. Вам органически свойственно ненавидеть тех, кто может спасти всех, в том числе, и вас, годных только на то, чтобы сидеть в бункерах и чирикать о гуманном отношении к противнику!
Я выслушала эту отповедь, опять, уже в который раз, вытаращив глаза на разошедшегося монарха. Ну, то, что он вызвал бы ненависть у любого нормального человека – это было понятно, но чем человеколюбивые движения опротивели самодержцу за его пятисотлетнюю жизнь?! Хотя, если подумать, - он был прямым вызовом и отрицанием всего того, во что мы верили. Более яркого примера нарушения принципов, которых придерживалось человечество в последние восемьсот лет, невозможно было бы найти.
- Вам известно, что именно ваши сподвижники чуть не потеряли планеты вдоль Внешнего кольца, когда началось Вторжение? – желчно осведомился маньяк-долгожитель. - А знаете, почему? Потому что их гуманизм мешал им уничтожать звездолёты, набитые заражёнными людьми! Они, видите ли, не могли вынести мысли, что их соплеменников будут расстреливать, как мишени! А то, что эти «мишени» были готовы сеять заразу дальше, они отказывались понимать. Рея, Пранида, Ллоссар… Нам еле-еле удалось, в конце концов, справиться с эпидемией заражения спорами Сосунов…
- Кого?
- Сосунов. Да, именно так мы их называли. Вы, надеюсь, не забыли способ, которым они кормились?
- Нет, - я поёжилась. – Они собирались около планеты огромным роем, иногда до двухсот миллионов особей, разбивались на несколько групп, образовывали так называемые «жерла» и скачивали атмосферу. Иногда ещё вытягивали газы из недр… В результате, гибло почти всё живое.
- Именно. Но сначала они подселяли свои споры в тела жителей, подчиняя их себе и обеспечивая безопасный подлёт к облюбованному «блюду». И почему-то больше всего им пришлись по вкусу атмосферы планет, пригодных для жизни людей… Не удивлюсь, если за Рубежом уже расстилается пустыня. Так вот, прежде, чем правительство, состоящее сплошь из ваших гуманистов, разобралось, что никто не собирается ни разговаривать с ними, ни вести переговоры, ни даже – о, ужас! – предъявлять ультиматумы, Сосуны приготовились «съесть» целых три планеты… И, если бы не я и мои офицеры, неизвестно, сколько миров вообще входило бы сегодня в ваше Содружество. А не хотите ли узнать, как мы вычислили способы борьбы с Сосунами? Вскрыли черепушки нескольких выживших соотечественников, которых вытащили из расстрелянного нами, вопреки строжайшему запрету, корабля! Увидели жёлтую кашу вместо мозгов и поняли, что игры в гуманизм закончились. Особенно, после эксперимента со спорами Сосунов, когда засняли, как они внедряются в людей, и что с этими людьми потом происходит. Именно тогда, когда мы послали в штаб Первой армии этот фильм, началось настоящее сопротивление Вторжению. И систему паролей, позволяющих распознать, кто возвращается из разведочного полёта – люди или зомби, – разработали мои люди. И расстреливать, а потом и сжигать дисколёты с заражёнными экипажами, начала именно моя дивизия. А после уже и все остальные, когда увидели соотношение потерь всего за одну неделю. Так что, Тэш, это чистая правда: именно я спас всё человечество, когда ваши гуманисты искали компромиссы между необходимостью убивать и своей белоснежной совестью.
- Не думаю, что их совесть была такой уж безупречной, - медленно проговорила я. – Не думаю, что в то время вообще у кого-нибудь была абсолютно чистая совесть.
В комнате будто сгустился мрак, когда император рассказывал о войне. Пятисот лет как не бывало, - казалось, Грасс говорил о том, что случилось только вчера. От этого ощущения становилось холодно. Боль, смерть, цинизм, безысходность, неколебимая уверенность в своей правоте - это был такой Плорадов коктейль, что меня опять затошнило. Всё-таки, они были другими - те, кто воевал пятьсот лет назад, добывая право на жизнь для человечества. Наверное, тогда требовались именно такие люди. Но сейчас-то всё было иначе! Ради каких высоких целей спаситель человечества грозил уничтожением миллионам своих же подданных?!
- Это была война, тогда многие правила меняются. Сегодня мы живём в мире, почему вы снова ведёте себя так, как будто перед вами враг? – спросила я.
- А разве нет? Любой слабонервный пацифист, теряющий сознание от крови и боли, априори становится моим врагом, потому что я не боюсь ни того, ни другого. Меня нельзя запугать рассказами о «муках больной совести» или перечислением имён невинно убиенных. В моей памяти – смерть миллионов, на которую я обрёк их, чтобы спасти миллиарды. Но таким, как вы, этого не понять. Ведь, если бы вас просто позвали сюда поговорить, не связывая, а надеясь на ваше благоразумие, вы давным-давно убежали бы отсюда с криками ужаса, не так ли?
Я тяжело посмотрела на маньяка, скрючившегося напротив. Что ж, он был прав, сбежала бы. В поисках врачей или психиатров. Впрочем, мои намерения, особенно с точки зрения «если бы», не имели никакого значения. Он сам назвал себя – враг, значит, враг.
- Неважно, что я сделала бы. Давайте о том, что есть. Мы говорили о вирусе, который вы грозились применить, если я не соглашусь.
- Да. Мне нравится ваш деловой подход, Тэш, всё-таки я в вас не ошибся. Истерик не будет? Очень хорошо. Значит, вирус…
Он сделал знак рукой, и, к моему ужасу, ещё один гвардеец поставил на стол передо мной ящик из металла и небьющегося стекла, внутри которого висел запаянный стеклянный сосуд странной формы. Внутри сосуда виднелось жёлто-бурое вещество, похожее на порошок.
- Вот он. Этого количества хватит, чтобы Мирасса превратилась в бурое болото уже через неделю.
Я невольно содрогнулась. Всё внутри буквально кричало от страха, что эта дрянь хранилась здесь столько лет, и вообще находилась так близко от меня!
- Не бойтесь, Тэш, - обронил император. – Это очень надёжное хранилище. Сейф открывается с помощью кода, известного только мне, плюс мой отпечаток пальца. Если мы с вами договоримся, то поменяем его на ваш.
Меня снова передёрнуло. Прикасаться к ящику не хотелось. Вот совсем! Больше всего хотелось оказаться отсюда как можно дальше, желательно, на другой планете.
Заставив себя успокоиться, я спросила холодно:
- Это точно тот самый вирус?
- Да.
- И он по-прежнему опасен? – Всё-таки, прошло пятьсот лет, а вдруг…
- Хм… - император усмехнулся. – Вы хотите его испытать, чтобы убедиться? Даже не знаю, есть ли у меня время подготовить специальную камеру. Впрочем, можно поступить проще: медблок довольно легко сделать полностью герметичным. Кстати, там и объект имеется, на котором можно наглядно показать, что вирус делает с белковыми соединениями организма…
Я почувствовала, что сердце опять падает куда-то в пропасть.
- Не стоит беспокоиться. Поверю вам на слово.
- Весьма великодушно, - пробормотал пережиток прошлого. – И умно. Поскольку расхлёбывать последствия активизации вируса пришлось бы всё равно вам. Итак, вирус у меня есть, и мои обещания – не пустышка. Что скажете теперь?
- Что у меня нет выбора. Ведь так?
- Почему же, Тэш. Выбор есть всегда.
Я нахмурилась: когда-то мне уже говорили эти слова, только повод был не столь трагичен. Впрочем, сегодня они звучали, как насмешка. О каком выборе могла идти речь, если на кону была жизнь целой планеты? Моих друзей, моего любимого лягушонка, наконец… Только сумасшедший мог увидеть здесь возможность какой-то альтернативы.
- Не могли бы вы ещё раз объяснить, чего именно хотите от нас?
- От вас, Тэш, я хотел бы обязательства не портить мне репутацию спасителя человечества после моей смерти. Собственно, это всё. Ах, да, ещё, пожалуй, я попросил бы вас оставить монархию на Мирассе. По крайней мере, на некоторое время, пока вы сможете безболезненно ввести изменения, если захотите, конечно, их вводить. Чтобы облегчить вам задачу, я уже подготовил экстренный документ передачи власти: завещание, по которому передаю правление Карии. Она достаточно умна, чтобы не испортить сразу всё, и достаточно амбициозна, чтобы не испугаться ответственности.
- А её братья? Они не вмешаются в борьбу?
- Не смогут. Но, для того, чтобы отбить даже мысль о бунте, нужно будет огласить мою волю при свидетелях или вообще всей планете. Да, пожалуй, так даже лучше. Я зачитаю обращение и завещание, а потом его будут транслировать в течение целого дня, по всем каналам. И все сомнения в истинности завещания отпадут в самом начале. Так что, Тэш? Стоит жизнь империи моей посмертной славы? Или вы всё-таки сомневаетесь в том, что я – ваш спаситель?
Я невольно поморщилась: вот уж кого, но былого спасителя в сегодняшнем садисте и шантажисте разглядеть было почти невозможно.
- Нет, я не оспариваю, что вы спасли человечество. И оно до сих пор благодарно вам за это…
- Именно, - перебил меня ещё более посеревший император. На лбу у него выступили капли пота, которые он попытался смахнуть дрожащей рукой. По его знаку гвардеец поставил на стол очередной стакан с голубоватым напитком, взамен опустевшего. – И так должно оставаться впредь. Никто не смеет сомневаться в моих заслугах перед людьми и нелюдьми! Никто, - жёстко закончил Грасс, сделав несколько глотков.
Я поёрзала, пытаясь хоть чуть-чуть сменить положение тела, сжала-разжала кисти рук. Металлический каркас, притиснувший меня к креслу, начинал причинять ощутимое неудобство. Мелькнула мысль: оковы – это дополнительная возможность надавить на меня, причём, в буквальном смысле? Или, так сказать, «побочный эффект» условий нашего разговора? Вообще-то, как психолог, я сейчас могла подтвердить на все сто процентов, что диктовать свои условия тому, кто каждую секунду ощущает свою беспомощность, намного легче.
Встряхнув головой, заставила себя сосредоточиться. Ну, свои приоритеты маньяк-спаситель обозначил очень чётко. Понять бы ещё, как он себе представляет выполнение этого непонятного договора.
- Допустим, я пообещаю, что не стану никому рассказывать того, что мне известно о вашей жизни после… ухода из армии. И мои друзья пообещают тоже молчать. Этого будет достаточно, чтобы отпустить нас?
Грасс еле слышно рассмеялся.
- Боюсь, что нет, Тэш. Мне понадобятся гарантии вашей честности.
- Какие?
- Достаточные, чтобы я поверил вам.
Он слегка наклонился, вытащил откуда-то из стола маленький кристалл, вложил его в гнездо кибера и знаком предложил мне прочесть появившийся текст.
По мере того, как я читала, волосы на голове пытались встать дыбом, уже в который раз. Не удержавшись, несколько раз бросила взгляд на древнего садиста, сидевшего в кресле, прикрыв глаза, словно происходящее его совершенно не интересовало.
Дочитав до самого конца, я, наконец-то осознала простую вещь: никакого моего согласия или несогласия вообще не предполагалось. Император с самого начала намеревался просто-напросто вынудить меня принять любые его условия, не стесняя себя в средствах давления. И нам ещё повезло, что он не потребовал чего-нибудь, более масштабного и невыполнимого, чем всего лишь сохранение в неприкосновенности его вселенской славы. Всевидящий знает, почему он выбрал именно меня для этого разговора, - возможно, в силу своей неприязни к ГИО-изменённым, или ещё почему, но это пока неважно. Важно то, что у меня выбора реально нет. Даже умозрительного.
- Видимо, вот это… - я запнулась, не зная, как лучше обозначить всю ту грязь, что содержалась в прочитанном мною документе, - находится у кого-то, кому вы доверяете?
- Я никому не доверяю, Тэш. Но вы правы, эта информация уже отправлена своему адресату и будет пущена в ход, как только появятся признаки нарушения вами или вашими приятелями нашего договора.
- А если это случится помимо нашей воли? Если кто-то другой, случайно или специально, начнёт выяснять подноготную ваших подвигов? Что тогда?
- Мне очень жаль, Тэш. Но и в этом случае будете отвечать вы.
- Почему?!
- Объясню. За прошедшие пятьсот лет мне и моим агентам удалось практически полностью очистить правительственные и частные архивы от компрометирующих сведений. Всё, что действительно может очернить мои действия, сосредоточено здесь, на Мирассе. Если мы с вами подпишем договор, я уничтожу и эти документы, но… у меня было слишком мало времени, чтобы собрать абсолютно всё. – Император тяжело вздохнул. – Если откуда-то и может просочиться какая-то информация, то только отсюда. Именно поэтому мне нужны гарантии вашей преданности.
От последнего слова меня передёрнуло. Грасс заметил это и усмехнулся.
- Да-да, Тэш, в этом тоже заключается какая-то злая ирония… Я оставлю вам жизнь, вопреки собственным планам, а вам придётся следить за тем, чтобы ни одна тень не упала на моё имя. Так совпало, что мы нуждаемся друг в друге. Это глупо отрицать.
Я тоже вздохнула, только несколько судорожно. Да, маньяк был прав, но как же это омерзительно: чувствовать себя червяком, корчащимся на крючке рыболова… Сделав ещё несколько вдохов-выдохов, смогла спросить:
- Есть ещё и договор?
- Да. Прошу.
Передо мной появился новый текст. Пробежав его глазами, я горько усмехнулась. Вограны знают, кто составлял документ, но он в юридических тонкостях съел не собаку, а целого крокорауса, может, и не одного. Составленный сплошь в специальных терминах, договор очень чётко определял меня, как злостную клеветницу, которую обязывали держать язык за зубами, грозя определёнными карами.
Что ж, кажется, у меня не осталось ни одной, даже самой маленькой лазейки. Более того, нам с ГИО-изменёнными, по-видимому, придётся ещё и собственноручно уничтожать все свидетельства преступлений садиста, правящего Мирассой в последние пятьсот лет, буде такие свидетельства обнаружатся… Всевидящий, конечно, миллионы жизней стоили куда дороже, чем добрая память об этом маньяке, но мне пришлось всерьёз побороться с собой, прежде, чем подписать документ, связывающий меня по рукам и ногам.
Император, равнодушно наблюдавший за моими колебаниями, тут же отправил подписанный договор кому-то, кто должен был следить за его выполнением, а потом, у меня на глазах, тщательно уничтожил все адреса, записанные в кибере.
- Вот так, пожалуй, будет надёжнее, - прокомментировал он свои действия. – Дело сделано.
- В таком случае, может быть, я не буду больше мешать вам своим присутствием?
- Боюсь, что пока не могу отпустить вас, - равнодушно ответил реликт, набирая какие-то команды на кибере и потягивая своё голубое питьё.
- Но почему?!
- Чтобы не искушать вас, Тэш, мыслями о том, что можно найти вашего стратега, изложить ему то, о чём мы с вами договорились, и заставить его срочно изобретать способ всё переиграть.
Я покачала головой.
- Вы недооцениваете Эдора. Он не стал бы заниматься невыполнимыми вещами.
- Ошибаетесь, Тэш. Похоже, это вы не поняли, с кем имеете дело… ГИО-изменённых создавали, чтобы они помогали людям. Людям, понимаете? Сами по себе они инертны и безынициативны. Если нет человека, дающего задания, эти особи просто теряют смысл существования.
Я недоверчиво уставилась на Грасса. Это Эдор-то безынициативен?! Это Вигор – инертен?!
- Именно так, - прокомментировал мои гримасы арх-генерал. – Просто у ваших приятелей как раз есть цель, причём, очень большая и отдалённая. Пока они искали пути к ней, конечно, решали и множество побочных вещей. Ну, не мне вам об этом рассказывать. Стратеги же, кажется, даже жениться собрались?
Мне почудилась скрытая насмешка в холодном голосе императора.
- А при чём здесь это?
- Да не при чём, - равнодушно ответил маньяк. – Я просто-напросто пытаюсь избавить вас от иллюзий в отношении ваших знакомых. Вы очеловечиваете их, Тэш, и напрасно. Каждый из ГИО-особей будет просто выполнять свою задачу, невзирая на чувства. Вам повезло, что вы выбрали Вайятху, в них мы хотя бы изначально закладывали верность хозяину. А вот генно-изменённые могут предать в любой момент, даже не заметив этого. Просто потому, что в их системе ценностей нет такого понятия, как верность чувствам.
Жаль, что у меня были прикованы руки, - до судорог хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать слов арх-генерала. Всевидящий, неужели у этого человека вообще не осталось ничего человеческого?! Или ему просто доставляло удовольствие причинять боль другим?
- Вы ничего не знаете об этих ГИО-изменённых, - тихо процедила я. – Не стоит сравнивать их с другими.
- Да бросьте, Тэш, - обронил император рассеянно. – Видел я их вполне достаточно, и знал их собратьев – тоже. А то, что этих, конкретных, воспитывали как-то по-другому, ничего особо не меняет. Они – орудия, понимаете? Всего лишь орудия, назначение которых – быть полезными своим создателям, чем они и занимаются. Не более того.
- Неправда. Их не просто воспитывали иначе, им привили множество чувств, о которых вы, видимо, давно забыли, хоть и считаете себя человеком.
- Увольте меня от панегириков монстрам из пробирки, - отмахнулся коронованный маньяк. – Мне совершенно неинтересно, насколько привлекательными они вам кажутся. Впрочем, достаточно посмотреть на ваше лицо, когда вы видите этого Вайятху. Кстати, а зачем вы его взялись изменять? Неужели он не устроил вас в том виде, в котором вы его похитили?
Я стиснула зубы. Похитила? Вообще-то, я его спасла. Но спорить с умирающим безумцем – совершенно бесполезное занятие. Пусть его, говорит, что хочет…
- Нет, не устроил. Не люблю рабов.
Император рассмеялся.
- Но отпустить на свободу вы его всё-таки не отпустили… Узнаю гуманистов! «Тебе ведь будет больно без ошейника, так давай мы пока его снимать не будем, несмотря на то, что я терпеть не могу злого дядю, который на тебя этот ошейник надел». Это так честно. Воистину, вы достойная продолжательница дела моих современников. Браво! Всё то-же самое, только под другим соусом…
- А вам было бы интереснее понаблюдать, как он умирает? – не удержалась я. – Получив свободу, но потеряв смысл жизни, потому что вы превратили его в сексуальную игрушку, полностью зависимую от воли хозяина? Да? Вы это называете честностью? Вас обманули, это не честность, это обыкновенный садизм!
Император, не торопясь, отпил своего голубого пойла, а потом ответил подчёркнуто спокойно:
- Вы слишком молоды, Тэш. Это во многом извиняет вас. Но торопливость суждений, свойственная вам, часто мешает увидеть вещи в их истинном свете. Что вы, собственно, знаете о ГИО-людях? Известно ли вам о том, что было время, когда они представляли реальную угрозу существованию обычных, натуральнорождённых людей?
- Вы имеете в виду бунт на планетах, заселённых генно-изменёнными?
- Да.
- Я читала о том, что вы сделали с ними. И считаю, что вы были слишком жестоки.
- Я?! После того, как они использовали своё дьявольское оружие, вот этот вирус?
- Мне кажется, с ними можно было договориться… Но вы решили просто уничтожить их, всех скопом. Почему?!
Спаситель человечества еле слышно рассмеялся.
- Почему? Да потому, что в противном случае опять-таки пострадало бы куда больше народу… Смешно, но и тут за проблемами с ГИО-изменёнными стояли ваши любимые гуманисты. – Я недоверчиво хмыкнула. – Да-да, представьте себе… Когда генно-изменённых только начинали создавать, никому в голову не приходило, что им могут понадобиться права, равные с натуральнорождёнными, или что им захочется самим управлять теми планетами, на которые их посылали. Если бы этим тварям с самого начала указали их место, всё было бы прекрасно! Но нет, создатели «нового человека» заигрались в богов. Или, скорее, начали напоминать чокнутого Пигмалиона. Их очень обижало, что первые экземпляры вызывали страх и отвращение своим видом, что от них шарахались, и было слишком мало желающих работать с ГИО-особями, даже учитывая их сверх-способности. Ведь планировалось широкое внедрение сконструированных ими уродцев во все сферы жизни: от родильных домов до домашней обслуги. Проблема же была в том, что никто не хотел иметь дело с умными, но уродливыми созданиями. И, вместо того, чтобы заложить в них послушание и покорность, а ещё лучше - сузить круг применения, генетики додумались сделать их красавцами, сыграть, так сказать, на человеческих инстинктах. Они решили, что, если люди смогут использовать ГИО-тварей в качестве сексуальных партнёров, это снизит уровень неприятия и отторжения.
Император вздохнул и снова пригубил напиток. Судя по всему, он поглощал какую-то разновидность энергетика, потому что после нескольких глотков пугающая серость уходила с его щёк, и глаза снова начинали поблёскивать.
- Так что, Тэш, ваши приятели - продукт малодушия правительства, у которого не хватило твёрдости, чтобы прекратить эти разработки, и глупости генетиков, которые эту идею воплотили. Они собрали генофонд самых красивых людей Земли и использовали его, чтобы создать новых ГИО-изменённых. Пожалуй, только я открыто протестовал тогда… Все остальные стыдливо пересмеивались, захваченные перспективой получения огромного количества бесплатных сексуальных объектов. Ведь никто не думал о том, чем это может закончиться: человеческое отношение к нечеловеческим существам. Их наплодили достаточно много, чтобы с ними свыклись все, даже я. Начали расселять по отдалённым планетам, правда, руководить поставили всё-таки нормальных людей, но это не помогло. Создания оказались куда умнее и хитрее своих создателей. ГИО-особи начали манипулировать людьми, пошли требования независимости, равных прав, права на размножение…
- Размножение? – удивилась я. – Но ведь они бесплодны?
- Да. Хоть до этого, слава богу, додумались. Но генно-изменённых это не устраивало, они хотели во всём походить на обычных людей. Однако в этом праве им отказали. Тогда лживые твари принялись втихомолку кропать себе подобных. Когда я прилетел на Джорбу, там было зафиксировано населения в десять – десять! – раз больше, чем было разрешено. А люди, управлявшие этой толпой, попросту исчезли. Действительно, - зачем им были более слабые и нерасторопные руководители? Короче говоря, если перейти сразу к концу, то картина была такая: ГИО-особи шантажировали правительство Содружества созданным ими вирусом, требуя исключительных прав и привилегий. На самой Джорбе вопрос уже стоял так: или мы, или они. Я снова сделал выбор за всё человечество. Как видите, мы до сих пор живы.
Император снова прикрыл глаза. Казалось, ему наскучило говорить.
- Но зачем вам понадобился вирус? – тихо напомнила я. – Для чего вы взяли его?
- Чтобы иметь возможность добиваться своего, естественно, - пожав плечами, будто объясняя элементарные вещи неразумному ребёнку, ответил Грасс. – Ещё раз повторю: чертовски полезная штука! Особенно, в спорах с гуманистами.
Я покачала головой.
- Не понимаю… Вы грозились уничтожить Мирассу. Но ведь это свело бы на нет ваши собственные усилия по сохранению доброй памяти о вас!
- Ничего подобного, – невозмутимо ответил зажившийся маньяк. – Всё свалили бы на вас.
- На нас?! Как это?
- Потому что таков был мой первоначальный план: вырваться с Мирассы и вернуться в большую власть. Мне надоело сидеть в этом захолустье… Но договор, который я заключил с тогдашним правительством, при получении этой планеты в своё пользование, запрещал мне или моим потомкам вмешательство в дела Содружества. Чтобы сделать это безнаказанно, мне нужны были серьёзные причины во-первых, и достойный козёл отпущения, во-вторых.
- И вы решили сделать этими козлами нас?
- Нет. Скросса.

Регистрационный номер №0316918

от 15 ноября 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0316918 выдан для произведения:
Я в недоумении уставилась на серо-белое лицо, кривящееся не то от боли, не то от слабости.
- Вы что… сохранили где-то вирус?! Тот самый?!
- Да. Было у меня предчувствие, что он мне пригодится когда-нибудь. И вот, этот день настал. Жаль только, что он совпал с датой моей смерти.
- Но… зачем? – в который раз отказываясь понимать логику убийцы, спросила я. – Для чего вы хранили его?
- Тэш, Тэш… - с внезапной тоской проговорил маньяк, закрывая глаза и откидываясь глубже в кресло. – Если бы вы знали, как глупо звучат ваши вопросы… Люди моего поколения ими не задавались. Это же непобедимое биологическое оружие! Чего ещё вам надо, какие причины?
Я потрясла головой. Бесполезно… Как будто говоришь со стеной.
- Не знаю. Какие-нибудь разумные. Не людоедские, хотя бы.
Император бледно улыбнулся.
- Не людоедские? Забавно… Нет, действительно, забавно – слышать это опять, и опять от, так называемой, гуманистки. Вы ведь гуманистка, Тэш?
- Безусловно, - твёрдо ответила я, не отводя взгляда.
- Ну, конечно… Всеобщая любовь, равенство, одинаковые права для всех, одинаковые возможности, всем гарантия сохранения жизни, бла-бла-бла… Гуманисты не меняются никогда, сколько бы лет ни прошло. Стоит обществу хоть чуть-чуть стабилизироваться, как они тут же лезут из всех щелей. – И император добавил грубое слово, заставив меня вздрогнуть. – Но вот что интересно: как только случается что-то, из ряда вон выходящее, назревает опасность или появляются агрессоры, все миротворцы мигом испаряются, как будто их и не было! С одной стороны, это хорошо - нет никого, более опасного и непредсказуемого, чем доброхот, наподобие вас, у руля власти во время войны. Ни одному дикарю и людоеду не удавалось погубить столько людей, сколько вам, гуманистам, ведомым какой-нибудь исключительно мирной идеей! А, с другой стороны, вы только и ждёте возможности воткнуть нож в спину тому, кто окажется способен взять на себя ответственность за смерти и разрушения. Вам органически свойственно ненавидеть тех, кто может спасти всех, в том числе, и вас, годных только на то, чтобы сидеть в бункерах и чирикать о гуманном отношении к противнику!
Я выслушала эту отповедь, опять, уже в который раз, вытаращив глаза на разошедшегося монарха. Ну, то, что он вызвал бы ненависть у любого нормального человека – это было понятно, но чем человеколюбивые движения опротивели самодержцу за его пятисотлетнюю жизнь?! Хотя, если подумать, - он был прямым вызовом и отрицанием всего того, во что мы верили. Более яркого примера нарушения принципов, которых придерживалось человечество в последние восемьсот лет, невозможно было бы найти.
- Вам известно, что именно ваши сподвижники чуть не потеряли планеты вдоль Внешнего кольца, когда началось Вторжение? – желчно осведомился маньяк-долгожитель. - А знаете, почему? Потому что их гуманизм мешал им уничтожать звездолёты, набитые заражёнными людьми! Они, видите ли, не могли вынести мысли, что их соплеменников будут расстреливать, как мишени! А то, что эти «мишени» были готовы сеять заразу дальше, они отказывались понимать. Рея, Пранида, Ллоссар… Нам еле-еле удалось, в конце концов, справиться с эпидемией заражения спорами Сосунов…
- Кого?
- Сосунов. Да, именно так мы их называли. Вы, надеюсь, не забыли способ, которым они кормились?
- Нет, - я поёжилась. – Они собирались около планеты огромным роем, иногда до двухсот миллионов особей, разбивались на несколько групп, образовывали так называемые «жерла» и скачивали атмосферу. Иногда ещё вытягивали газы из недр… В результате, гибло почти всё живое.
- Именно. Но сначала они подселяли свои споры в тела жителей, подчиняя их себе и обеспечивая безопасный подлёт к облюбованному «блюду». И почему-то больше всего им пришлись по вкусу атмосферы планет, пригодных для жизни людей… Не удивлюсь, если за Рубежом уже расстилается пустыня. Так вот, прежде, чем правительство, состоящее сплошь из ваших гуманистов, разобралось, что никто не собирается ни разговаривать с ними, ни вести переговоры, ни даже – о, ужас! – предъявлять ультиматумы, Сосуны приготовились «съесть» целых три планеты… И, если бы не я и мои офицеры, неизвестно, сколько миров вообще входило бы сегодня в ваше Содружество. А не хотите ли узнать, как мы вычислили способы борьбы с Сосунами? Вскрыли черепушки нескольких выживших соотечественников, которых вытащили из расстрелянного нами, вопреки строжайшему запрету, корабля! Увидели жёлтую кашу вместо мозгов и поняли, что игры в гуманизм закончились. Особенно, после эксперимента со спорами Сосунов, когда засняли, как они внедряются в людей, и что с этими людьми потом происходит. Именно тогда, когда мы послали в штаб Первой армии этот фильм, началось настоящее сопротивление Вторжению. И систему паролей, позволяющих распознать, кто возвращается из разведочного полёта – люди или зомби, – разработали мои люди. И расстреливать, а потом и сжигать дисколёты с заражёнными экипажами, начала именно моя дивизия. А после уже и все остальные, когда увидели соотношение потерь всего за одну неделю. Так что, Тэш, это чистая правда: именно я спас всё человечество, когда ваши гуманисты искали компромиссы между необходимостью убивать и своей белоснежной совестью.
- Не думаю, что их совесть была такой уж безупречной, - медленно проговорила я. – Не думаю, что в то время вообще у кого-нибудь была абсолютно чистая совесть.
В комнате будто сгустился мрак, когда император рассказывал о войне. Пятисот лет как не бывало, - казалось, Грасс говорил о том, что случилось только вчера. От этого ощущения становилось холодно. Боль, смерть, цинизм, безысходность, неколебимая уверенность в своей правоте - это был такой Плорадов коктейль, что меня опять затошнило. Всё-таки, они были другими - те, кто воевал пятьсот лет назад, добывая право на жизнь для человечества. Наверное, тогда требовались именно такие люди. Но сейчас-то всё было иначе! Ради каких высоких целей спаситель человечества грозил уничтожением миллионам своих же подданных?!
- Это была война, тогда многие правила меняются. Сегодня мы живём в мире, почему вы снова ведёте себя так, как будто перед вами враг? – спросила я.
- А разве нет? Любой слабонервный пацифист, теряющий сознание от крови и боли, априори становится моим врагом, потому что я не боюсь ни того, ни другого. Меня нельзя запугать рассказами о «муках больной совести» или перечислением имён невинно убиенных. В моей памяти – смерть миллионов, на которую я обрёк их, чтобы спасти миллиарды. Но таким, как вы, этого не понять. Ведь, если бы вас просто позвали сюда поговорить, не связывая, а надеясь на ваше благоразумие, вы давным-давно убежали бы отсюда с криками ужаса, не так ли?
Я тяжело посмотрела на маньяка, скрючившегося напротив. Что ж, он был прав, сбежала бы. В поисках врачей или психиатров. Впрочем, мои намерения, особенно с точки зрения «если бы», не имели никакого значения. Он сам назвал себя – враг, значит, враг.
- Неважно, что я сделала бы. Давайте о том, что есть. Мы говорили о вирусе, который вы грозились применить, если я не соглашусь.
- Да. Мне нравится ваш деловой подход, Тэш, всё-таки я в вас не ошибся. Истерик не будет? Очень хорошо. Значит, вирус…
Он сделал знак рукой, и, к моему ужасу, ещё один гвардеец поставил на стол передо мной ящик из металла и небьющегося стекла, внутри которого висел запаянный стеклянный сосуд странной формы. Внутри сосуда виднелось жёлто-бурое вещество, похожее на порошок.
- Вот он. Этого количества хватит, чтобы Мирасса превратилась в бурое болото уже через неделю.
Я невольно содрогнулась. Всё внутри буквально кричало от страха, что эта дрянь хранилась здесь столько лет, и вообще находилась так близко от меня!
- Не бойтесь, Тэш, - обронил император. – Это очень надёжное хранилище. Сейф открывается с помощью кода, известного только мне, плюс мой отпечаток пальца. Если мы с вами договоримся, то поменяем его на ваш.
Меня снова передёрнуло. Прикасаться к ящику не хотелось. Вот совсем! Больше всего хотелось оказаться отсюда как можно дальше, желательно, на другой планете.
Заставив себя успокоиться, я спросила холодно:
- Это точно тот самый вирус?
- Да.
- И он по-прежнему опасен? – Всё-таки, прошло пятьсот лет, а вдруг…
- Хм… - император усмехнулся. – Вы хотите его испытать, чтобы убедиться? Даже не знаю, есть ли у меня время подготовить специальную камеру. Впрочем, можно поступить проще: медблок довольно легко сделать полностью герметичным. Кстати, там и объект имеется, на котором можно наглядно показать, что вирус делает с белковыми соединениями организма…
Я почувствовала, что сердце опять падает куда-то в пропасть.
- Не стоит беспокоиться. Поверю вам на слово.
- Весьма великодушно, - пробормотал пережиток прошлого. – И умно. Поскольку расхлёбывать последствия активизации вируса пришлось бы всё равно вам. Итак, вирус у меня есть, и мои обещания – не пустышка. Что скажете теперь?
- Что у меня нет выбора. Ведь так?
- Почему же, Тэш. Выбор есть всегда.
Я нахмурилась: когда-то мне уже говорили эти слова, только повод был не столь трагичен. Впрочем, сегодня они звучали, как насмешка. О каком выборе могла идти речь, если на кону была жизнь целой планеты? Моих друзей, моего любимого лягушонка, наконец… Только сумасшедший мог увидеть здесь возможность какой-то альтернативы.
- Не могли бы вы ещё раз объяснить, чего именно хотите от нас?
- От вас, Тэш, я хотел бы обязательства не портить мне репутацию спасителя человечества после моей смерти. Собственно, это всё. Ах, да, ещё, пожалуй, я попросил бы вас оставить монархию на Мирассе. По крайней мере, на некоторое время, пока вы сможете безболезненно ввести изменения, если захотите, конечно, их вводить. Чтобы облегчить вам задачу, я уже подготовил экстренный документ передачи власти: завещание, по которому передаю правление Карии. Она достаточно умна, чтобы не испортить сразу всё, и достаточно амбициозна, чтобы не испугаться ответственности.
- А её братья? Они не вмешаются в борьбу?
- Не смогут. Но, для того, чтобы отбить даже мысль о бунте, нужно будет огласить мою волю при свидетелях или вообще всей планете. Да, пожалуй, так даже лучше. Я зачитаю обращение и завещание, а потом его будут транслировать в течение целого дня, по всем каналам. И все сомнения в истинности завещания отпадут в самом начале. Так что, Тэш? Стоит жизнь империи моей посмертной славы? Или вы всё-таки сомневаетесь в том, что я – ваш спаситель?
Я невольно поморщилась: вот уж кого, но былого спасителя в сегодняшнем садисте и шантажисте разглядеть было почти невозможно.
- Нет, я не оспариваю, что вы спасли человечество. И оно до сих пор благодарно вам за это…
- Именно, - перебил меня ещё более посеревший император. На лбу у него выступили капли пота, которые он попытался смахнуть дрожащей рукой. По его знаку гвардеец поставил на стол очередной стакан с голубоватым напитком, взамен опустевшего. – И так должно оставаться впредь. Никто не смеет сомневаться в моих заслугах перед людьми и нелюдьми! Никто, - жёстко закончил Грасс, сделав несколько глотков.
Я поёрзала, пытаясь хоть чуть-чуть сменить положение тела, сжала-разжала кисти рук. Металлический каркас, притиснувший меня к креслу, начинал причинять ощутимое неудобство. Мелькнула мысль: оковы – это дополнительная возможность надавить на меня, причём, в буквальном смысле? Или, так сказать, «побочный эффект» условий нашего разговора? Вообще-то, как психолог, я сейчас могла подтвердить на все сто процентов, что диктовать свои условия тому, кто каждую секунду ощущает свою беспомощность, намного легче.
Встряхнув головой, заставила себя сосредоточиться. Ну, свои приоритеты маньяк-спаситель обозначил очень чётко. Понять бы ещё, как он себе представляет выполнение этого непонятного договора.
- Допустим, я пообещаю, что не стану никому рассказывать того, что мне известно о вашей жизни после… ухода из армии. И мои друзья пообещают тоже молчать. Этого будет достаточно, чтобы отпустить нас?
Грасс еле слышно рассмеялся.
- Боюсь, что нет, Тэш. Мне понадобятся гарантии вашей честности.
- Какие?
- Достаточные, чтобы я поверил вам.
Он слегка наклонился, вытащил откуда-то из стола маленький кристалл, вложил его в гнездо кибера и знаком предложил мне прочесть появившийся текст.
По мере того, как я читала, волосы на голове пытались встать дыбом, уже в который раз. Не удержавшись, несколько раз бросила взгляд на древнего садиста, сидевшего в кресле, прикрыв глаза, словно происходящее его совершенно не интересовало.
Дочитав до самого конца, я, наконец-то осознала простую вещь: никакого моего согласия или несогласия вообще не предполагалось. Император с самого начала намеревался просто-напросто вынудить меня принять любые его условия, не стесняя себя в средствах давления. И нам ещё повезло, что он не потребовал чего-нибудь, более масштабного и невыполнимого, чем всего лишь сохранение в неприкосновенности его вселенской славы. Всевидящий знает, почему он выбрал именно меня для этого разговора, - возможно, в силу своей неприязни к ГИО-изменённым, или ещё почему, но это пока неважно. Важно то, что у меня выбора реально нет. Даже умозрительного.
- Видимо, вот это… - я запнулась, не зная, как лучше обозначить всю ту грязь, что содержалась в прочитанном мною документе, - находится у кого-то, кому вы доверяете?
- Я никому не доверяю, Тэш. Но вы правы, эта информация уже отправлена своему адресату и будет пущена в ход, как только появятся признаки нарушения вами или вашими приятелями нашего договора.
- А если это случится помимо нашей воли? Если кто-то другой, случайно или специально, начнёт выяснять подноготную ваших подвигов? Что тогда?
- Мне очень жаль, Тэш. Но и в этом случае будете отвечать вы.
- Почему?!
- Объясню. За прошедшие пятьсот лет мне и моим агентам удалось практически полностью очистить правительственные и частные архивы от компрометирующих сведений. Всё, что действительно может очернить мои действия, сосредоточено здесь, на Мирассе. Если мы с вами подпишем договор, я уничтожу и эти документы, но… у меня было слишком мало времени, чтобы собрать абсолютно всё. – Император тяжело вздохнул. – Если откуда-то и может просочиться какая-то информация, то только отсюда. Именно поэтому мне нужны гарантии вашей преданности.
От последнего слова меня передёрнуло. Грасс заметил это и усмехнулся.
- Да-да, Тэш, в этом тоже заключается какая-то злая ирония… Я оставлю вам жизнь, вопреки собственным планам, а вам придётся следить за тем, чтобы ни одна тень не упала на моё имя. Так совпало, что мы нуждаемся друг в друге. Это глупо отрицать.
Я тоже вздохнула, только несколько судорожно. Да, маньяк был прав, но как же это омерзительно: чувствовать себя червяком, корчащимся на крючке рыболова… Сделав ещё несколько вдохов-выдохов, смогла спросить:
- Есть ещё и договор?
- Да. Прошу.
Передо мной появился новый текст. Пробежав его глазами, я горько усмехнулась. Вограны знают, кто составлял документ, но он в юридических тонкостях съел не собаку, а целого крокорауса, может, и не одного. Составленный сплошь в специальных терминах, договор очень чётко определял меня, как злостную клеветницу, которую обязывали держать язык за зубами, грозя определёнными карами.
Что ж, кажется, у меня не осталось ни одной, даже самой маленькой лазейки. Более того, нам с ГИО-изменёнными, по-видимому, придётся ещё и собственноручно уничтожать все свидетельства преступлений садиста, правящего Мирассой в последние пятьсот лет, буде такие свидетельства обнаружатся… Всевидящий, конечно, миллионы жизней стоили куда дороже, чем добрая память об этом маньяке, но мне пришлось всерьёз побороться с собой, прежде, чем подписать документ, связывающий меня по рукам и ногам.
Император, равнодушно наблюдавший за моими колебаниями, тут же отправил подписанный договор кому-то, кто должен был следить за его выполнением, а потом, у меня на глазах, тщательно уничтожил все адреса, записанные в кибере.
- Вот так, пожалуй, будет надёжнее, - прокомментировал он свои действия. – Дело сделано.
- В таком случае, может быть, я не буду больше мешать вам своим присутствием?
- Боюсь, что пока не могу отпустить вас, - равнодушно ответил реликт, набирая какие-то команды на кибере и потягивая своё голубое питьё.
- Но почему?!
- Чтобы не искушать вас, Тэш, мыслями о том, что можно найти вашего стратега, изложить ему то, о чём мы с вами договорились, и заставить его срочно изобретать способ всё переиграть.
Я покачала головой.
- Вы недооцениваете Эдора. Он не стал бы заниматься невыполнимыми вещами.
- Ошибаетесь, Тэш. Похоже, это вы не поняли, с кем имеете дело… ГИО-изменённых создавали, чтобы они помогали людям. Людям, понимаете? Сами по себе они инертны и безынициативны. Если нет человека, дающего задания, эти особи просто теряют смысл существования.
Я недоверчиво уставилась на Грасса. Это Эдор-то безынициативен?! Это Вигор – инертен?!
- Именно так, - прокомментировал мои гримасы арх-генерал. – Просто у ваших приятелей как раз есть цель, причём, очень большая и отдалённая. Пока они искали пути к ней, конечно, решали и множество побочных вещей. Ну, не мне вам об этом рассказывать. Стратеги же, кажется, даже жениться собрались?
Мне почудилась скрытая насмешка в холодном голосе императора.
- А при чём здесь это?
- Да не при чём, - равнодушно ответил маньяк. – Я просто-напросто пытаюсь избавить вас от иллюзий в отношении ваших знакомых. Вы очеловечиваете их, Тэш, и напрасно. Каждый из ГИО-особей будет просто выполнять свою задачу, невзирая на чувства. Вам повезло, что вы выбрали Вайятху, в них мы хотя бы изначально закладывали верность хозяину. А вот генно-изменённые могут предать в любой момент, даже не заметив этого. Просто потому, что в их системе ценностей нет такого понятия, как верность чувствам.
Жаль, что у меня были прикованы руки, - до судорог хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать слов арх-генерала. Всевидящий, неужели у этого человека вообще не осталось ничего человеческого?! Или ему просто доставляло удовольствие причинять боль другим?
- Вы ничего не знаете об этих ГИО-изменённых, - тихо процедила я. – Не стоит сравнивать их с другими.
- Да бросьте, Тэш, - обронил император рассеянно. – Видел я их вполне достаточно, и знал их собратьев – тоже. А то, что этих, конкретных, воспитывали как-то по-другому, ничего особо не меняет. Они – орудия, понимаете? Всего лишь орудия, назначение которых – быть полезными своим создателям, чем они и занимаются. Не более того.
- Неправда. Их не просто воспитывали иначе, им привили множество чувств, о которых вы, видимо, давно забыли, хоть и считаете себя человеком.
- Увольте меня от панегириков монстрам из пробирки, - отмахнулся коронованный маньяк. – Мне совершенно неинтересно, насколько привлекательными они вам кажутся. Впрочем, достаточно посмотреть на ваше лицо, когда вы видите этого Вайятху. Кстати, а зачем вы его взялись изменять? Неужели он не устроил вас в том виде, в котором вы его похитили?
Я стиснула зубы. Похитила? Вообще-то, я его спасла. Но спорить с умирающим безумцем – совершенно бесполезное занятие. Пусть его, говорит, что хочет…
- Нет, не устроил. Не люблю рабов.
Император рассмеялся.
- Но отпустить на свободу вы его всё-таки не отпустили… Узнаю гуманистов! «Тебе ведь будет больно без ошейника, так давай мы пока его снимать не будем, несмотря на то, что я терпеть не могу злого дядю, который на тебя этот ошейник надел». Это так честно. Воистину, вы достойная продолжательница дела моих современников. Браво! Всё то-же самое, только под другим соусом…
- А вам было бы интереснее понаблюдать, как он умирает? – не удержалась я. – Получив свободу, но потеряв смысл жизни, потому что вы превратили его в сексуальную игрушку, полностью зависимую от воли хозяина? Да? Вы это называете честностью? Вас обманули, это не честность, это обыкновенный садизм!
Император, не торопясь, отпил своего голубого пойла, а потом ответил подчёркнуто спокойно:
- Вы слишком молоды, Тэш. Это во многом извиняет вас. Но торопливость суждений, свойственная вам, часто мешает увидеть вещи в их истинном свете. Что вы, собственно, знаете о ГИО-людях? Известно ли вам о том, что было время, когда они представляли реальную угрозу существованию обычных, натуральнорождённых людей?
- Вы имеете в виду бунт на планетах, заселённых генно-изменёнными?
- Да.
- Я читала о том, что вы сделали с ними. И считаю, что вы были слишком жестоки.
- Я?! После того, как они использовали своё дьявольское оружие, вот этот вирус?
- Мне кажется, с ними можно было договориться… Но вы решили просто уничтожить их, всех скопом. Почему?!
Спаситель человечества еле слышно рассмеялся.
- Почему? Да потому, что в противном случае опять-таки пострадало бы куда больше народу… Смешно, но и тут за проблемами с ГИО-изменёнными стояли ваши любимые гуманисты. – Я недоверчиво хмыкнула. – Да-да, представьте себе… Когда генно-изменённых только начинали создавать, никому в голову не приходило, что им могут понадобиться права, равные с натуральнорождёнными, или что им захочется самим управлять теми планетами, на которые их посылали. Если бы этим тварям с самого начала указали их место, всё было бы прекрасно! Но нет, создатели «нового человека» заигрались в богов. Или, скорее, начали напоминать чокнутого Пигмалиона. Их очень обижало, что первые экземпляры вызывали страх и отвращение своим видом, что от них шарахались, и было слишком мало желающих работать с ГИО-особями, даже учитывая их сверх-способности. Ведь планировалось широкое внедрение сконструированных ими уродцев во все сферы жизни: от родильных домов до домашней обслуги. Проблема же была в том, что никто не хотел иметь дело с умными, но уродливыми созданиями. И, вместо того, чтобы заложить в них послушание и покорность, а ещё лучше - сузить круг применения, генетики додумались сделать их красавцами, сыграть, так сказать, на человеческих инстинктах. Они решили, что, если люди смогут использовать ГИО-тварей в качестве сексуальных партнёров, это снизит уровень неприятия и отторжения.
Император вздохнул и снова пригубил напиток. Судя по всему, он поглощал какую-то разновидность энергетика, потому что после нескольких глотков пугающая серость уходила с его щёк, и глаза снова начинали поблёскивать.
- Так что, Тэш, ваши приятели - продукт малодушия правительства, у которого не хватило твёрдости, чтобы прекратить эти разработки, и глупости генетиков, которые эту идею воплотили. Они собрали генофонд самых красивых людей Земли и использовали его, чтобы создать новых ГИО-изменённых. Пожалуй, только я открыто протестовал тогда… Все остальные стыдливо пересмеивались, захваченные перспективой получения огромного количества бесплатных сексуальных объектов. Ведь никто не думал о том, чем это может закончиться: человеческое отношение к нечеловеческим существам. Их наплодили достаточно много, чтобы с ними свыклись все, даже я. Начали расселять по отдалённым планетам, правда, руководить поставили всё-таки нормальных людей, но это не помогло. Создания оказались куда умнее и хитрее своих создателей. ГИО-особи начали манипулировать людьми, пошли требования независимости, равных прав, права на размножение…
- Размножение? – удивилась я. – Но ведь они бесплодны?
- Да. Хоть до этого, слава богу, додумались. Но генно-изменённых это не устраивало, они хотели во всём походить на обычных людей. Однако в этом праве им отказали. Тогда лживые твари принялись втихомолку кропать себе подобных. Когда я прилетел на Джорбу, там было зафиксировано населения в десять – десять! – раз больше, чем было разрешено. А люди, управлявшие этой толпой, попросту исчезли. Действительно, - зачем им были более слабые и нерасторопные руководители? Короче говоря, если перейти сразу к концу, то картина была такая: ГИО-особи шантажировали правительство Содружества созданным ими вирусом, требуя исключительных прав и привилегий. На самой Джорбе вопрос уже стоял так: или мы, или они. Я снова сделал выбор за всё человечество. Как видите, мы до сих пор живы.
Император снова прикрыл глаза. Казалось, ему наскучило говорить.
- Но зачем вам понадобился вирус? – тихо напомнила я. – Для чего вы взяли его?
- Чтобы иметь возможность добиваться своего, естественно, - пожав плечами, будто объясняя элементарные вещи неразумному ребёнку, ответил Грасс. – Ещё раз повторю: чертовски полезная штука! Особенно, в спорах с гуманистами.
Я покачала головой.
- Не понимаю… Вы грозились уничтожить Мирассу. Но ведь это свело бы на нет ваши собственные усилия по сохранению доброй памяти о вас!
- Ничего подобного, – невозмутимо ответил зажившийся маньяк. – Всё свалили бы на вас.
- На нас?! Как это?
- Потому что таков был мой первоначальный план: вырваться с Мирассы и вернуться в большую власть. Мне надоело сидеть в этом захолустье… Но договор, который я заключил с тогдашним правительством, при получении этой планеты в своё пользование, запрещал мне или моим потомкам вмешательство в дела Содружества. Чтобы сделать это безнаказанно, мне нужны были серьёзные причины во-первых, и достойный козёл отпущения, во-вторых.
- И вы решили сделать этими козлами нас?
- Нет. Скросса.

Мой личный Маугли-71.

Мой личный Маугли-73

Рейтинг: +4 720 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (6)

Зинаида Левенко # 16 ноября 2015 в 10:36 +1

Ой... А мне почему-то не верится, что этот злодей исчезнет. Перевоплотится где-нить каким-то образом, однако...
Таакие страсти. Саавсем неутешительные, Татияночка.
Ждемс развития событий...

Татьяна Французова # 16 ноября 2015 в 12:22 0

Не волнуйтесь, Зинаидочка Ивановна! Он умрёт, как и обещал)))). Уже не получится у него перевоплотиться, не успевает он подготовить новое тело.

Надежда Рыжих # 28 ноября 2015 в 18:13 +1

Это уже какой-то кошмар! rolf

Татьяна Французова # 28 ноября 2015 в 20:04 0

Ага! Он самый! yesyes

Вероника Малышева # 4 декабря 2015 в 21:16 +1

м-да, извечная проблема искусственного интеллекта и что с этим делать ... smile

"За" и "против"...
Всё же , существуй в реальности такие искусственно созданные особи, - и я бы не смогла относиться к ним, как к машинам. Относилась бы как к людям - сама не знаю хорошенько почему, но я так чувствую ))
Рассуждения про гуманизм тоже понравились. )) Да, в определённых ситуациях, быть гуманистом сложно, иногда просто не возможно.
Таня, а зачем ему посмертная слава? )) Разве перед смертью становится уже не всё равно? ))

Татьяна Французова # 4 декабря 2015 в 23:45 +1

Я тоже, наверное, считала бы их нормальными людьми. Ну, пока они не доказали бы мне обратное.
А посмертная слава Грассу именно потому, что он не желает до конца "кончаться"))). Ему хочется продолжаться, хотя бы так, в памяти людей. Управление, влияние, память... Не хочет уходить в небытие.)) Как-то так...

RSS-лента комментариев