Крымские легенды.

Крымские легенды.           

                                                                      Геракл и Скифы.

     На окраине Земли в плоском ее пространстве, в пограничной сфере Европы - существует место особой важности, значимости: Геракловы столбы. Избранник бога или еще в те времена обычный пастух исполнял прилежно каждодневную обязанность – пас стадо быков. Выпасать быков доверяли не каждому: пастух от природы создания должен проявлять особое терпение, выдержку – иметь неимоверную силу: иначе не успокоит, не обуздает непокорного быка. Своенравны, даже непокорны многие быки – считают себя особыми созданиями, баловнями судьбы.

     Геракл – многим сильнее, хитрее любого быка. Он статный, плотный, сдержанный в порывах – Мужчина-красавец. Внешней атрибутике не придает значения: перед кем ему красоваться, с кем соперничать? С могучих его плеч небрежно свешивается слабо обработанная шкура немейского льва: больше обогревает, чем украшает, да служит вещественным доказательством его смелости, отчаянного геройства.

     И у богатырей типа Геракла случаются полные забот времена. Стада быков долго топтались на одном месте – на самом прекрасном пастбище начала портиться, истаяла сочная трава. Не остается ничего другого делать: Геракл запряг колесницу – медленным ходом погнал свое огромное стадо в безлюдные на востоке места, за Понт Эвксинский, на дальнее пастбище с сочной травой в бескрайних степях.

     Климат в степи континентальный – по ночам, на рассвете к свежести прибавляется холод: легко застудиться. Геракл уставал днями – управлялся с непокорными быками. Завернулся он в теплую шкуру немейского льва – удобно лег в ложе мягкой травы, сморила его слабость: сам не заметил момент - беспробудно глубоким сном уснул. Важное событие проспал: пробудился бодрый Геракл к полдню – не обнаружил на месте коней. Исчезла с ними его величавая колесница. Не управится он без них со своими быками: начинай заново сторожить – накапливать опыт, экономить на всем для приобретения столь нужной колесницы.

     Сильны огорчения Геракла – решил он: приложит любые старания - сам найдет своих коней с колесницей, чего бы это ему не стоило. Не стерпит оскорбления! Насмешника обнаружит, накажет - за озорство или вора - за злую провинность. Геракл отправился пешим в путь: ищет любые следы ценной пропажи, пытается ее обнаружить – вернуть, а с ней душевное спокойствие, вернуть силу нрава, былой авторитет – среди богов-небожителей, да и среди множества поколений носителей жизни, смертных созданий духовного и бездуховного вложения.

     Безлюдна огромная Степь – разбрелись его быки: не встретил никого Геракл, не спросил, не узнал ничего о ценной своей пропаже. В полной таинственности горной стране Таврии Геракл встретил странную обитательницу пещеры: с лицом девы – станом превращалась в змею. Так неожиданно удивленный, смущенный Геракл познакомился с  богиней по имени Апа. Узнал: кони его колесницы не сбежали с пастбища, а «приватизированы» с колесницей этой самой богиней Апа. Она вернет «имущество» – Геракл непременно должен жениться на ней! Хватит ему «холостяковать – жених достойный: великан, силач!» Ничего себе обстоятельства, да и категорические условия «сделки»: не дают шанса на обдумывание. Без коней и колесницы Геракл не исполнит ответственную миссию Зевса. Вынужден он принять условия богини Апа.

     Наивный Геракл не оформил юридически договорные условия. Влюбленная в богатыря богиня Апа понимала: стоит ему вернуть свое «имущество» - сразу оставит ее с детьми: не спешит жена-богиня возвращать Гераклу коней и колесницу. Геракл выбивается из сил – спит урывками: днем и ночью верхом в седле он на коне - следит за образцовым порядком в стаде быков. 

     В семье змееногой богини уже растут трое сыновей. Геракл меркнет на глазах, но продолжает жена водить его за нос: кормит обещаньями, но исполнение любого обговаривает множеством невыполнимых условий. Хитрая женщина!

     Геракла подстерегла хворь духа: не уследил – львы-хищники загрызли двух быков в стаде: такого никогда прежде не случалось. Поник Геракл – готов изгнать из Таврии всех львов. За львов нашлись добровольные небожители-заступники: влияют на действия Геракла через супругу его богиню Апа. Придумала нечто новое:

     - Геракл, ты сам хорошо знаешь, как сильно люблю тебя, привязана… Но жизни спокойной не стало мне в последнее время: активничают твои покровители. Чего хотят? Сама вижу: тоскуешь ты - словно в неволю загнали. Живешь – без права самостоятельного выбора. Стремишься на родину, к столбам своим, Геракловым: у нас лучше, просторнее, красивее, с теплым Понтом Эвксинским. Хорошо: забирай своих коней с колесницей… Лучше скажи: что должна делать с нашими детьми, твоими сыновьями, только они вырастут? Отослать к тебе или оставить у себя? – Геракл не понял невысказанной хитрости жены: непременно присутствует – ни одна речь не обходится без нее. Геракл снял пояс с золотой чашей на пряжке. Взял лук со стрелой – показал жене умение свое  натягивать тетиву. – Вырастут сыновья, возмужают – тогда каждый по очереди наденет пояс и попробует натянуть тетиву моего лука. Испытание простое: кому пояс придется впору, как я натянет тетиву моего лука – пусть остается. Не сможет кто справится – отошли того прочь! Пусть старается, учится, накапливает силы…

     Повзрослели дети… Старший сын Агафирс и средний Гелон не приблизились к завету отца: слишком большим, тяжелым казался пояс, да силенок не хватило натянуть тетиву лука. В таких воинах страна не нуждалась. А вот младший сын Скиф удачно овладел премудростями силовых профессий, воинского искусства: остался в стране – с тех далеких пор оставили по себе добрую память храбрые воины, потомки мужественных Скифов.

                                О героизме Мужчин и непостоянстве Женщин.

     История эта знаменательная, показательная. В некотором роде характеризует национальные нравы, проявляет единство, существенные отличия Мужчин и Женщин – в их поведенческом состоянии в людском сообществе. Естественно, каждый Человек остается Личностью неповторимой: предстает в своем Времени, наполнен особыми моральными качествами, в нравственных одеяниях.

     Скифские воины отправились на войну: уже двадцать лет тому покинули Скифию – нет от них никаких известий. Долгое время их жены томились в ожидании мужей: потеряли надежду на их возвращение, продолжение нормальной супружеской жизни. Решили окончательно многие: мужья погибли в боях – нет резона и смысла дольше их ожидать. Условия сложились: большинство жен прекратили обет верности – тайно и открыто вступали в браки со своими рабами: те по общественному статусу ущербные, но Мужчины.

     Не долго радовались неверные жены: молнией разнеслись неведомо откуда сообщения - вскоре вернутся по домам скифские воины – герои войны. Радостные известия многих людей ввергли в неописуемый ужас: «Такое несчастье! Что может случиться?!» Часть жен ощутили свою греховность: отвечать за провинности не хотят. Посовещались неверные жены: их вполне устраивают новые мужья-рабы – не хотят ничего менять, возвращаться к прошлому.  Созвали Женщины своих новых мужей-рабов, нажитых с ними детей… Пояснили в истерической форме – доступно:

     - Спасаться нужно! Каждый должен думать о себе и всех! Нам всем грозит близкая гибель – от мстителей! Возвращаются победители: воины никого не пощадят! Мужья не простят измены, все погибнем: жены, рабы, ваши кровные дети!

      Знавшие за собой вину – имели полное основание остерегаться: многократно переоценили опасности. Сами гордые и мужественные Скифские воины соскучились по родине, семьям, матерям, друзьям, полны чистых надежд, приятных ожиданий: в приближении радостного часа встречи не терзают их никакие опасения.

     Путь на полуостров Таврию проходит по узкому перешейку, в обход соленого озера. Знакомую дорогу перерезает глубокий ров: прежде этой преграды не существовало. Ожидали воины радостную встречу – путь преграждают вооруженные незнакомые люди: прикрывают дорогу  домой! Скифские воины впали в отчаяние. Воспользовались их долгим отсутствием: неужели захватили родину жестокие завоеватели? Придется освобождать ее, сражаться за собственные дома: вызволять из рабства жен, детей, родственников… Отбивать поля, виноградники, животных… Начался ожесточенный бой! Победители доказывают свое право владеть  страной, распоряжаться имуществом, вести мирное строительство, нормальный образ труда-жизни.

     На перешейке долго продолжалось ожесточенное сражение: лилась кровь, погибали воины… Оба лагеря твердо стояли за правое дело: не намерены отступить, признать поражение перед яростными действиями противника. В один из моментов передышки – Скифские воины посовещались. Некто высказал мудрое мнение:

     - Бесполезно вести бой – на самоуничтожение. Мы не знаем противника: не понимаем, за что они борются? Узнаем врага – легче его победим.

     Узнали Скифские воины: воюют они против своих рабов и детей своих жен – выступают те в роли гладиаторов, дерутся в отчаянии, не щадят жизни. Им уготовано рабство: лучше погибнуть в открытом бою, не прислуживать победителю оставшуюся жизнь. Скифские воины поменяли тактику сражения. Оружием выбрали длинные кнуты, розги – вместо мечей, стрел и копий. Приблизились к рабам – Скифские воины подвергли их оглушительным ударам. Услышали только знакомые звуки розог, свист кнутов – по бессознательному инстинкту покорились рабы, бросили оружие: дико в панике бежали с поля битвы, стали беспомощными - воле победителей отдались в полную меру. Беспомощно возносили руки над головами – просили пощады.

     Легенда не сообщает, как воины-Скифы решали свои семейные проблемы. Верно, прощали жен, признавали их незаконнорожденных детей – своими родственниками.                                        

                                                 Слезный фонтан.

     Отдельные явления природы, изделия рук человеческих – входят почти навечно в историческую сокровищницу культурного наследия Человечества. Только Высшие Силы распоряжаются над ними, ограниченное условностями Время оставляет свои отметины - почти не властвует.

     Исторические свидетельства и легенды удостоверяют: правил Полуостровом, Крымом грозный, свирепый хан Крым-Гирей. Беспощадный правитель никого не жалел, не щадил. Хан Крым-Гирей совершал набеги на соседей – сжигал окрестности, оставлял покрытые пеплом почвы: все выгорит до тла. Слезы матерей, мольбы о пощаде не трогали сердце, не касались его жестокой натуры. Трепетали люди от одного его имени, животный страх пробегал украдкой впереди каждого движения хана.

     Хана Крым-Гирея не пугала его грозная репутация. Прослышит хан вернувшуюся отзвуком молву – не огорчается, даже радуется:

     - Это хорошо: боятся. Пусть «слава» бежит впереди – предупреждает: враги не нападут!

     Умники, действительно мыслящие, многоопытные люди на полном серьезе считали: «у каждого человека обязательно есть сердце, нет людей без сердец! Каменное у человека сердце: отзовется каменным треском. Железное сердце: имеет металлическое звучание. И у Крым-Гирея есть сердце – подобно комку шерсти: теряется звук при прохождении через плотный комок шерсти».

     Естественные законы жизни одинаковы для всех: даже ханы им подвластны. Постарел Хан Крым-Гирей: не успел вовремя свершить все свои земные дела. Сожалеет: прошлые упущения обидны, так бездарно растратил время. Появился повод для раздумий: в гарем старому хану доставили невольницу – худенькую, возрастом девочку по имени Диляре-Бикеч. Держится она строго – не старается понравиться хану, как обучает ее евнух. Не согревает лаской, любовью тело старого хана. Понять, объяснить не смог сам хан – в определенный момент запылало страстной любовью к недоростку чувственное его сердце. Хан впервые в жизни почувствовал импульс жизни прежде бесчувственного сердца: даже страдает по причине ее отрешенности, не полного к нему внимания.

     Много они говорили. Чувственность проявляется и в словах. Недолго в неволе прожила Диляре-Бикеч. При всем достатке – остро чувствовала она отсутствие солнечной теплоты, жизненной радости… Увяла, словно лишенный влаги горшечный цветок. Глубоко перенес хан сердечную боль: не выздоравливает.

     Хан Крым-Гирей вызвал из Персии лучшего мастера-камнетеса пленника-Иудея Омера. Не как властный хан, а Мужчина с чувственным сердцем – раскрылся он, попросил мастера:

     - Пусть камень через века пронесет мое горе… Позволь камню заплакать, как плачет мужское мое сердце.   

      - Хороша была девушка? – Все сразу понял, воспользовался «доступностью» властного клиента – спросил Омер откровенно сочувственно. Решает в творческом сознании форму, сущность заказа, метод воплощения.

     - Что ты хочешь знать о ней? – Ответил хан с несвойственной ему простотой. – Она была молода… Журчащий источник! Прекрасна, как солнце – на рассвете. Изящна, как лань. Кротка, как голубь. Добра, как мать. Нежна, как утро. Ласкова, как дитя. Тебе все понятно, мастер? Соберись!

     - Заплакало твое сердце – заплачет и камень. – Заверил Омер. – Есть душа в тебе – нужно открыть душу в камне. Ты хочешь свою слезу перенести на камень? Хорошо: это сделаю. Камень заплачет настоящими слезами!

     Омер верно служит Господу: слов на ветер не бросает. На мраморной плите он вырезал, словно живые, несколько лепестков цветка, а в центре – вместо пестиков – поместил живой человеческий глаз: на упругую грудь камня напряженный глаз выдавливает тяжелую мужскую слезу. Постоянно: день и ночь, годы, десятилетия, века – беспрерывно струятся слезы скорби, ожидания, надежды… Рядом Омер вырезал улитку – символ сомнения. В скорбный момент хана Крым-Гирея одолевали сомнения: почему он так никчемно распорядился своей жизнью? Чего добился? Что еще способен изменить?

                                  Справедливая, но жестокая Гикия – героиня Херсонеса.

     Мстительность, коварство, фантазия Женщин в сочетании с разнообразными творческими приемами имеет давний исторический опыт: никто не назовет первый случай мести Женщины. Одни Женщины-«героини» своих Мужчин кастрировали, а другие убивали – разными «подходящими способами», самыми жестокими: по позыву представлений собственных диких инстинктов.

     Город Таврии Херсонес - колония – в смысле демократического общественного устройства. Существовало в городе имущественное неравенство. В те благие времена многолюдным, веселым бурно развивающимся Херсонесом правил первый архонт Ламах. Удачливый. Добился огромного богатства, пользовался почти безграничной властью, не считал слитки золота, серебра, не держал в памяти названия земельных участков, поголовье скота… Все прибывшее – отражено в амбарных книгах, знали точно всякие живые числа, вели должный учет специально уполномоченные казначеи ведомства.

     Ламах упивался властью, а богатства слабо тешили его душу: не очень он материальному доверял – пользовался благами жизни: и все! Золотых тельцов не превращал в кумиров. Отделял он резкой чертой все «мертвое», даже ценное - от «живого».

     По постоянным донесениям знал немного Ламах о своем соседе Асандре, царе Боспорского царства. Вел с ним отдельные дела - не дружил. А тот Асандр – должен знать Ламах: самый больший его завистник, ненавистник. Асандр воевал против Херсонеса – не победил! Он остался в мстительной обиде, черной зависти, злого недоброжелательства… Очень скрытный царь прятал обуревавшие желания, страсти, прочно скрывал свою сущность, умел тщательно таить глубоко в себе, гнездящиеся куртинами, беспричинно все разрастающуюся, слепую, коварную мстительность.

     Тайные действия против Ламаха не помогали Асандру – решил он действовать «открыто», добиться желаемого результата – хитростью. Составил хитроумный план. У Ламаха единственная дочь Гикия. С демократическими традициями времени – царь Асандр предложил гражданам Херсонеса породниться: выдать красавицу и умницу Гикию за взрослого своего сына. Асандр надеялся: не блестящий могучим здоровьем Ламах вскоре умрет – сын его станет правителем города: осуществятся все его планы, желания – Херсонес упадет к их ногам, а с ним все богатства семьи Ламаха.

     Праведные, легковерные, наивные херсонеситы хотели дружить с соседями: нисколько не подозревали о зреющем плане Асандра – без душевного волнения, общественного конфликта легко согласились на брак сына Боспорского царя с богатой наследницей, Женщиной свободных нравов Гикией. Только одно ограничительное условие для брачного договора выдвинули, кажется нелепым: с момента его заключения - муж Гикии становится не выездным гражданином: границы Херсонеса ему не позволят покидать, для короткого свидания даже со своим родным отцом. Посчитали этот пункт для себя не опасным боспорцы – без колебания приняли условие. Сын Асандра женился на царевне Гикии.

     Ламах умер вскоре, через два года. Созвали совет именитых граждан Херсонеса. Управление городом поручили не сыну Асандра, а уважаемому херсонеситу Зифу, сыну Зифова. Демократы Херсонеса отбросили хитроумный план царя Асандра. Не опротестовать демократическое решение самоуправляемого Херсонеса. Получило оно всенародную поддержку – за взвешенную мудрость.

     Муж Гикии сильно опечален – не потерял полной надежды: верит в свою звезду, непременно его счастливая судьба приведет на высшую ступень власти – в некий счастливый момент свалится в руки неограниченное ничем руководство городом-государством. Не изнурять себя бесполезной работой – копить силы и в полной уверенности ожидать счастливого случая: удача непременно клюнет острым кончиком своего клюва.

     Прошел год со дня смерти Ламаха: опечаленная кончиной отца, Гикия желает торжественно почтить память отца. Городской совет принял участие в поминках Ламаха. Для светлой памяти отца Гикия проявила всю щедрость натуры: открыли кладовые богатых усадеб - массам приходящим со скорбью гражданам раздавали без платы вино, хлеб, сыр, оливковое масло, мясо, рыбу… По причине всеобщей скорби, уважительного отношения к памяти недавно усопшего управителя города - торжества в честь памяти Ломаха решили проводить ежегодно. Этим случаем решил воспользоваться муж Гикии – для собственной пользы. В Пантикапей сын послал к отцу  Асандру своего верного раба. План совсем простой: отец станет отправлять регулярно морем десять-двенадцать натренированных воинов – с подарками для Гикии. Лодки боспорцев скрытно входили в бухту Символов – лошадьми перевозили подарки, невооруженные воины сворачивали с дороги, тайными тропами, со стадами Ломаха, через отдельные ворота пробирались в Херсонес, тайно пробирались в дворец Гикии: обширный подвал муж Гикии приспособил под скрытное жилье своего личного воинства.

     Во дворце за два года собралось достаточно много заговорщиков – почти двести воинов. Муж готов выступить не только против жены Гикии, но против всей общественной структуры демократического Херсонеса: организованной силой заговорщиков народовластие свергнуть. Сын Асандра посчитал: в день памяти архонта Ломаха херсонеситы все поголовно изрядно напьются, накачаются бесплатным виноградным вином – останутся веселиться до позднего вечера. Все улягутся спать – муж Гикии выведет на улицы многочисленное воинство: захватят весь город. Флот отца Асандра войдет в порт, пристанет к пристани – неожиданно нанесет коварный удар по Херсонесу. Удачей завершится заговор: отцу Асандру и его сыну останется праздновать победу. Завершившие победой заговорщики совершат мгновенно передел власти. Херсонес вернется к традиционному царистскому управлению, станет частью Боспорского царства.

     …Провинилась любимая служанка Гикии. Последовало наказание - ее прикрепили к занятию, но затворили на определенное время в надподвальной комнате: пусть потрудится, одновременно серьезно подумает о поступке, перемене поведения – таков дополнительный воспитательный эффект данного наказания. Служанка исполняла задание: пряла лен. Служанка допустила оплошность: уронила пряслице, покатилось к стене, на пути качения провалилось глубоко в глубокую щель. Хотела служанка ручкой освободить пряслице из плена – не смогла. Догадливая служанка применила сноровку, даже силу – вытащила кирпич наружу, достала пряслице… Ее удивило: услышала мужские голоса, наклонилась – в проем увидела обнаженных по пояс молодых людей. Каждый с определенным предметом вооружение? О чем-то спорили, просто общались? Что за люди? 

     Служанка ирпич аккуратно опустила на свое место… Как поступить дальше – служанка пока не решила. Воспользовалась своим маленьким шансом: связалась с подружкой, попросила ее передать госпоже… Лучше даже ее вызвать… Явилась Гикия: поняла она сразу – в ее доме замышляют нечто…

     Гикия срочно вызвала совет старейшин города – сообщила:

     - Я открою вам тайну. Мой муж от отца своего унаследовал ненависть к нашему городу: тайно он привел в дом много вооруженных боспорцев. В день памяти моего отца - они намерены захватить город. Скоро этот день. Мы проведем его обычно. В мой дом приходите: веселитесь – пусть враги ничего не заподозрят. Пейте: знайте меру, и об опасности не забывайте. Дома припасите хворост и факелы. Я дам знак кончать пир - вы спокойно разойдетесь по домам. Раньше обычного велю закрыть ворота. Высылайте слуг с хворостом и факелами: они обложат весь мой дом, выходы и входы. Дерево быстрее загорится: облейте его маслом. Я выйду, зажжете вы хворост, затем окружите дом и следите: из них никто не должен выйти живым.

     В день памяти Ламаха население города целый день веселилось на улицах. Гикия щедро раздавала вино на пиру – часто угощала своего мужа, сама не пила: приказала наливать себе воду в пурпурную чашку - по цвету содержимого вода казалась вином.

     Наступил вечер… Вроде утомясь, жители разошлись по домам. Гикия позвала мужа отдохнуть: он охотно согласился – старался не возбудить в ней никаких подозрений. Она велела закрыть ворота и все выходы – начали выносить из дома одежду, золото, драгоценности… Гикия дождалась: все в ее доме успокоились. Заснул опьяневший муж. Гикия вышла из спальни – заперла за собой дверь. Позвала служанок – вместе оставили двор. На улице она приказала поджечь дом со всех сторон. Огонь быстро захватил все здание. Попытались спастись боспорские воины: убивали их на месте.

     Гикия пожертвовала домом - родной Херсонес избавила от смертельной опасности. Граждане благодарные – не забыли о подвиге соплеменницы: на главной площади поставили Гикии две статуи. На первой: она сообщает о заговоре мужа. На второй: подобна Амазонке, вооруженная – в доспехах: мстит заговорщикам.