МУТАНТ (повесть)

20 августа 2012 - Алексей Павлов

Предисловие

Какое здесь может быть предисловие? Мрачноватая повесть когда-то получилась, хотя и не без приключений.
Сюжет возник, когда довелось поработать вокзальным грузчиком в Москве на площади трех вокзалов.
Мрачноватые были и времена в девяностых.

Автор.

--------------------------------------
МУТАНТ
--------------------------------------

Всегда найдется некое существо,
способное в одиночку наказать все общество в целом.
Порой их называют людьми.

Вступление

Не важно, какая страна – она огромна.
Не важно, какой город – мегаполис.
Не важно, какое время – рубеж веков то был.

Столичный вокзал поглощен осенней серостью, сыростью и промозглостью. То ли утро, то ли день, то ли вечереет. Бесконечные толпы снующих, вечно спешащих куда-то людей. Все они чем-то единым озабочены, озадачены и поглощены тем же. Будто и не люди вовсе, а некая густая, водоболотная масса, движущаяся по своим каналам и законам.Другие вокзальные бомжи знали его и не знали вовсе. Они старались обходить стороной или просто исчезать, как только тот появлялся. Хотя ничего плохого он никому пока не сделал, его вид ужасал до мозга костей любого, кто созерцал

Взгляд с высоты птичьего полета еще не так пугает, но по мере приближения сразу ощущается полное поглощение всего и вся этим сумрачным, серым, давящим миром – человеческим обществом.
Взор приковывает огромный рот-дыра. Черный, парит и дышит людской массой. С приближением туманность уже не так плотно всё вуалирует, и появляются более ясные очертания. Это выход из подземного перехода и метро.
И лишь один элемент этого механизма стоит недвижим, неосмыслим и никуда не устремлен. Возможно, просто мертв.

Немалый рост, горбатая спина, кривые руки-грабли, обладающие недюжинной силищей. Темные окончания на пальцах, где должны быть ногти. Рукава старой фуфайки, наполовину оборванные пуговицы, замызганное подобие воротника, щетина, полусерая, полутемная и грязно мрачная, уродливый рот, лицо, которое человеческим назвать нельзя, глаза – не глаза вовсе, а мертвая тишина и далекая, наводящая ужас отрешенность. Асимметричную голову обволакивает извергающийся от тяжелого, учащенного дыхания пар.

Он – бомж.

Не тот бомж, которого каждый день можно встретить практически в любом городе мира: пропитый, грязный, немощный, вызывающий сострадание либо неприязнь и безразличие одновременно. Бомж, когда-то будучи вполне нормальным человеком, обычным представителем мутного общества, рухнувший и опустившийся до самого дна жизни. Но нет, этот явно таковым никогда и не был. Происхождение его покрыто тайной, судьба не известна никому.

Но людская масса обладает уникальной способностью к невидению, неслышанию, ровным счетом никого и ничего, что не входит в сферу ее прямой корысти. Она часто дорого за это платит, но никогда затем не делает выводов.

Уродливое существо молча стояло, смотрело и не замечало, как люди, которые неожиданно втыкались носом в его плоть и, подняв перепуганный взгляд, тут же в ужасе шарахались по сторонам, продолжая свое вечно бестолковое движение. А он всегда подолгу так стоял, тяжело и грубо дыша, извергая объемные клубы могильного пара, немало пугая заметивших его людей.
– Извините, – изумленно буркнул мужчина в шляпе.
– Господи, что это? – перепуганная женщина.
– Вот урод, – реплика такого же, лишь внешне отличимого.
– Что стоишь, как истукан?.. Ой, какой ужас-то! – базарная баба.
– Мама, это дьявол, да? – перепуганная девочка, паровозом тащимая родительницей поскорее прочь.

. . .

Часть 1

Вокзал, как всегда, жил своей жизнью.
Вокзал на рубеже веков – это не столько место прибытия и отправления поездов, сколько автономно существующий организм, самобытного рождения и бесконечного приспособления ко всему грязному, порочному и продажному, всему тому, на чем быстро можно сделать дурные деньги.

Воры-карманники, промышлявшие здесь и днем и ночью, чувствовали себя как дома. Торгаши, продающие то, что в нормальном месте в жизни не продать: гнилые фрукты, разбавленное отравой пиво, фальшивые сигареты, контрафактные диски, книги о разврате и убийствах, сомнительные газеты и журналы – всё, что шло с лотка и тут же приносило прибыль, грязный вокзальный доход. Повсюду расположились кафе, торгующие питанием, подходящим разве что для бездомных собак, и те порой травились.

Отдельным рукавом вокзальной жизни были «билетчики». Частенько незадолго до отхода поезда кассы неожиданно закрывались, либо электронные системы зависали, и наступал их час, час билетчиков. Билеты продавались уже по иным ценам. Правоохранители сразу слепли и растворялись. Немалые суммы выкладывали пассажиры, у которых безвыходная ситуация и нужно было куда-то добраться во что бы то ни стало. Им всегда куда-то нужно срочно ехать.

Цыгане, что также обитали здесь роями, уму непостижимо, продавали все подряд: гадания, предсказания и прочий бред в довесок. Либо просто побирались. И успешно как! Особняки их баронов не переставали поражать бестолковой роскошью.

Кидалы и каталы – это отдельная статья. Ни в одном здоровом обществе им даже не родиться. Но здесь они всегда.
Не много разного сословия жития вокзального тут обитало, но такими яркими они казались и успешно существовали, что дух захватывало.

Основная масса обитателей привокзальной площади – это, конечно же, торгаши всех мастей. Как правило, друзья из ближнего зарубежья являлись держателями палаток, лотков и прочих прилавков; свои же, лишь из других городов и государств, на них работали грузчиками и торгашами.

И вот в самом низу этой дрянной иерархии расположились бомжи. Полноправные и вечные завсегдатаи подобных мест. Не успевали одни из них исчезнуть навеки, как тут же появлялась замена. Их всегда было примерно одно и то же количество, и всегда они одинаково выглядели. Различить друг друга порой они не могли даже между собой. Словно помойной канализацией, протекали бомжи в подвалах и катакомбах этого вокзала.

Милиция, либо полиция, тоже присутствовала. Жила и охраняла здешний устой. Не порядок вовсе, а именно устой и функционирование гнилого, но при этом хорошо действующего, доходного механизма. Днем служители порядка шатались, выискивая, с кого можно что-то содрать под предлогом регистраций и прочей чуши. Ночью – пили и гуляли, как черти в жирной смазке.

Заезжал сюда и криминал. Постоянно. За данью. Каждый вокзальный «рукав» отстегивал определенную мзду в их глотки. Частью эти доходы доходили до верхушек власти и прочего беззакония. Немало площадь вокзальная собирала за день. За месяц – очень много. А за год – такой доход даже крупным банкам, и то порой лишь снился.

И жил здесь он – бомж. Непонятного рода и происхождения. Никто не помнил, когда он появился и сколько времени уже здесь обитал. В угаре пьяном другие бомжи поверили, что он мутант, чуть ли не мистический. В канализации родился, в подвале крысами кормился – и вышел наконец. А может, и человеком, уродливым лишь и совершенно не нужным обществу людей. Вот и докатился до такого.

Но общество не могло его хотя бы игнорировать. Жило себе и обитало чудище. Так нет. Дай достанем мы его. Не реагирует? Так мы еще добавим. И добавили затем.

– Петро! – проорал некий грязный бомж, сидевший возле входа в подземелье, положив шапку для подачек от людей.
Как ни странно, но монеты там время от времени позвякивали.
– Чего? – откликнулся другой, шаркающий с палкой неподалеку, явно в никуда.
– Водка есть?
– Нет. А у тебя?
– Скоро наскребу!
Бомж тут же изменил маршрут и пристроился рядом, усевшись прямо на грязный асфальт под ноги проходящим.

Наскребли. И уже небольшой толпой распивали суррогат, в подвале, на ночь глядя. Еще через час часть из них была во сне-бреду, другая что-то обсуждала, никакому разуму не подчиненное.
– Смотри, Козляр, – показал грязной рукой один из них, весь напрягшись, – идет.
– Кто? – вздрогнул Козляр.
– Он… Ух, черт! Во мутант-то, в натуре!..

Вдоль подвальных труб теплотрассы, где сейчас обитали бомжи, в свете мутных тускло-желтых ламп, большая часть из которых перебита, приближалась внушительных размеров уродливо-горбатая фигура, словно из мглы состоящая, исторгая тяжелый пар и издавая кряхтение. И будто аура могильная надвигалась вместе с нею.
Бомж остановился и молча смотрел, не шевелясь.
– Тебе чего? – спросил Козляр боязливо.
Бомж молчал. Сырой тяжелый пар окутывал его грязную голову.
– Водки будешь? – предложил другой.
И вновь лишь молчание в ответ.

Протянули пластиковый стакан, замазанный грязью и микробами. Кисть руки, в виде кривой грабли, взяла его и медленно поднесла к дыре в черепе – рту. Затем туда же залила. Жуткое лицо выразило звериный оскал, удовлетворившись, когда обжег суррогат кишки внутри. Он разжал черно-серо-грязные пальцы, и опустошенная посуда упала вниз на замызганные остатки пола. Поглазев по сторонам мертвым взором, бомж побрел дальше, сам не зная куда. Найдя себе ночлег под теплой трубой, провалился в сон, сопровождаемый то ли хрипом, то ли храпом... громко.

Утром следующего дня мутант снова стоял на выходе из подвала, наблюдая за смещающимися толпами людей и не обращая никакого внимания на пугливые возгласы вокруг. Бесконечно он смотрел поверх голов и опять ничего не видел, кроме вечнотекущего движения безликих масс. Кто они? Зачем всегда спешат куда-то? Не мог понять его разум, если был таковой. Зачем бегут все разом безостановочно? Для чего так торопятся и толкаются? Что им, тесно? Опоздали где-то? Почему ругаются и оскорбляют всё и всех вокруг? Не понимало этого существо. И неизвестно, хотело ли.

Неожиданно в него уперлись фары черного джипа, из-за налипшей грязи свет был лишь условный. Представителям криминала все равно, что это – площадь и здесь ходят люди. Тем – так же безразлично их присутствие.
– Слышь, обезьяна, отвали с дороги! – заорал высунувшийся бритоголовый верзила в адрес странного бомжа.
Обезьяна посмотрела в ответ.
– Ты чего, не понял, что сказано?! – последовала реплика верзилы, добавившего громкости.

Другой амбал, вальяжно выгрузившись из внедорожника, приблизился к бомжу, рассматривая его столь неординарный облик.
– Ты кто вообще? – искренне дивился бандит, не так наглея, как первый. – Жертвой каких сношений ты оказался?
– Че-го ты хо-чешь? – промычал, а не прозвучал вопрос вместо ответа.
– Чтобы ты отошел в сторону и мы проехали. Нам туда нужно, – бандит указал пальцем в сторону здания вокзала.
Бомж отошел.
– Быстрая у тебя реакция, – подшутил стоящий рядом бритоголовый и пошел пешком до нужного места, бормоча себе под нос: – Вот чудище! Ночью приснится – утром не проснешься... – дальше брань.

Джип проехал еще метров тридцать, сколько, в принципе, и было нужно. Молодые быки исчезли на какое-то время внутри помещения службы охраны общественного порядка и, что-то там обсудив, вскоре вышли обратно. Профессии у тех и у других, видимо, были родственными, и дел общих хватало.

Возвращался джип той же дорогой – меж палаток и ларьков. Бомж на этот раз не препятствовал движению, просто стоял и продолжал куда-то смотреть. Тяжелая машина остановилась, и водитель, который первым орал, вылез и приблизился к бомжу, рассматривая того повнимательней.
– Твою-то по голове! Ты кто такой?
Ответа не последовало.
– Я тебя спрашиваю, не слышишь?
Дверь с другой стороны приоткрылась, и оттуда высунулся бык номер два.
– Погнали, времени нет!
– Момент! Дай я его хоть сфоткаю! Вечером в сауне баб пугать буду. Где еще такое увидишь?

Бандит достал мобильник и сделал несколько снимков на память. Как раз данное ноу-хау только стало появляться, и каждый обладатель фотокамеры на мобильном телефоне не упускал случая что-нибудь да щелкнуть.
– Как хоть величать-то тебя, уродина? – убирая телефон, спросил бык, собираясь уходить.

Но бомжу надоело стоять и смотреть, неизвестно куда и сколько, и он, развернувшись, кряхтя и тяжело дыша, медленно направился в сторону черной дыры подземного перехода. Смириться с таким игнором бык не смог.
– Слышь, ты чего, в натуре?! Я тебя спрашиваю! Оглох, урод?! – догнав, он прихватил бомжа за край грязного рукава фуфайки и резко потянул на себя. Ощущение вышло не слишком привычным. Казалось, фуфайка была наброшена не на человека-обезьяну, а на асфальтоукладчик, который даже не шелохнулся от достаточно резкого рывка.
– Те-бе че-го? – промычал бомж, оборачиваясь.
– Ничего себе! – подивился бык. – Кабан, похоже, он с полтонны весит!
– Че-го те-бе на-до? – повторил бомж, исторгая могильную сырость.
– Я спрашиваю, почему ты не отвечаешь, когда к тебе люди обращаются?! – злился бык, привыкший, что все всегда делают так, как хочет он, исключая лишь тех, что выше в криминальной иерархии. Перед теми он и сам шестерил охотно.
– Ты чего молчишь, придурок?! – бык с силой толкнул бомжа вызывающе двумя руками в область, где, по идее, должна быть грудь.

Реакция бомжа оказалась еще больше поразительной. Уродливая громадина даже полшага назад не сделала, будто вкопанная, хотя бандит и сам силен порядком.
– Че-го те-бе нуж-но от ме-ня? – голосок бомжа поверг бы в замешательство кого угодно, но это если есть хоть чуть мозгов. На то он и бык.
– Придурок, ты чокнутый?! – за крайним возмущением проследовал мощный, хорошо поставленный боксерский удар в кривую челюсть бомжа.
Как ни странно, но бомжу стало явно больно. И без того уродливое лицо перекосилось, и грязный рот тут же обрамился кровью. Правда, обычный человек уже б лежал в глубоком сне после такого удара.
– Ты что творишь, Дёмыч?! – заорал его приятель, выходя из машины. – Заняться больше нечем?!
– А чего он?..

Не успел бедный Дёмыч договорить, как бомж, не особо торопясь при этом, шарахнул бедолагу сверху вниз своей медвежьей лапой. Да с такой вышло силищей, что здоровый боксер грудой костей вмиг сложился на грязном асфальте. Выживет ли – никому сейчас было не известно.
– Ёо-о!.. – поразился Кабан невиданной мощи. – Всё! Кончай! Слышь, хорош!
Люди вокруг сразу же отошли подальше и с ужасом наблюдали, что здесь происходит, понимая, что сейчас это чудище будет просто пристрелено.

Оставшийся в сознании бандит орал в сторону бомжа, смотря на него перепуганным взглядом. Видя, как тот начал приближаться, Кабан быстро выхватил пистолет и тут же понял, что этому чудищу просто плевать на такой поворот событий и подыхать он явно не боится, если вообще знает, что это такое. Мгновенная мысль вселила ужас – вдруг и пуля сразу не возьмет? А если и возьмет, тот от бригадира за незапланированное убийство влетит на всю катушку.

Впопыхах, подхватив обмякшее и бесчувственное тело своего другана под мышки сзади, держа в одной руке пистолет, Кабан поволок его к машине, продолжая орать, чтобы бомж не приближался.
– Стой там! На месте стой, я тебе говорю, если жить хочешь!

Из стражей порядка рядом никого не оказалось, хоть их блат-хата была в нескольких десятках метрах.

Бомж, немного постояв, сплевывая грязной кровью, все же приблизился к машине со стороны капота.
– Отвали! Всё! Мы уезжаем! – продолжал орать Кабанидзе, будучи немного горных кровей, и смелости такой же.

Запихав поскорее своего приятеля в заднюю дверь, бандит прыгнул за руль. То ли от страха, то ли просто от перевозбуждения, Кабан напутал с коробкой передач и неожиданно газанул прямо на бомжа. Но лишь слегка толкнув его, резко тормознул, кивая мордой джипа.

Бомжу стало очень больно. И он с нечеловеческим ревом и силищей, сжав кулаки-кувалды и размахнувшись аж из-за головы, так впечатал ручищами по капоту, что тут же и промял его, как сваями. Двухтонная машина содрогнулась.

Люди в ужасе разбежались в стороны. Место действия уже походило на цирковую арену, с пораженными зеваками по кругу.
– Уйди отсюда, кинг-конг чертов! – продолжал орать в окно Кабан, втыкая нужную передачу.

Но бомжу сейчас слишком было больно. Теперь он и не собирался успокаиваться. Взревев, примерно как упомянутый кинг-конг, он с такой же силищей шарахнул обезьяньей лапой по лобовому стеклу машины, обходя ее сбоку. Лишь окровавленные осколки осыпались повсюду.

Подбитый «БТР», оценив расклад боевых действий явно не в свою пользу, ковыляя, быстренько покинул поле брани.
Еще какое-то время бомж, тяжело дыша, рыча и извергая ярость, стоял как завороженный, всматриваясь в пространство, где только что находился черный катафалк.

Уже минутами позднее стало тихо, как будто ничего не произошло. Лишь тупоголовый Дёмыч проведет теперь в больнице ближайшие пару-тройку месяцев, с множеством переломов, серьезных ушибов и тяжелейшим сотрясением мозга, который, в принципе, отсутствовал изначально.

– Слышь, Колян, здесь чего случилось-то? – поинтересовался вскоре майор беременного вида с красной рожей от ежедневного хмеля.
– Да этот, обезьяна наша, так впечатал одного из бандюков, не поверишь, – ответил некто из торгашей. – Как сваю в асфальт загнал!
– И чего? – последовал крайне интеллектуальный вопрос.
– Думаю, с концами. Допрыгался. Друган его, похоже, уже мертвым грузил.
– А-а… – еще более значимо заключил страж порядка, икая от обеденного обжорства. – Ты, это, когда бабки за этот месяц-то будут? Хочешь, чтобы я тебе штраф прописал? Точку хлебную имеешь, а платить?
– Да что-то торговли нет совсем. И товар такой левый подогнали, хоть на помойку сразу.
– Другого грузи, а меня не надо. Чтоб до конца моего дежурства бабки были, или… – страж красочно описал радужные перспективы торгаша-барыги.
– Всё, вопросов нет! Сейчас подзайму и всё отдам. Чего я, не понимаю, что ли?
– Ну-ну, – вновь икая, как свинья, ответил грозный страж, – а бомж этот, думаю, не жилец теперь. Завалят, сто пудов.

«Не жилец» всю ночь валялся под теплыми трубами вокзального подвала, заливая суррогатной водкой кровоточащий рот и сам не понимая, за что ему всё это? Кому он, в принципе, мешал и жить не позволял?

– Азат, я тебе конкретно говорю! –изо всех сил следующим днем упирался бритоголовый, доказывая бригадиру, что джип не участвовал в аварии и никакой балкон на него не падал.

Азат занимал в криминальной иерархии далеко не последнее место, но настоящие его перспективы только теперь начинали прорисовываться. Более опасная международная организация интересовалась им и ему подобными всегда.
В криминал Азат попал не случайно и достаточно давно. Потом одумался, остановился и решил отойти от дел. Даже занялся наукой. Мозги хорошие, и он желал карьеру сделать. Но карьера сделала его, и вновь Азат очутился в криминале. Мир грязных денег и власти над людьми повязал умного и хитрого татарина с корнями.

– Ты идиот или меня за него держишь? – надоело авторитетному человеку слушать всякую чушь от пушечного мяса.
– Да я тебе говорю, в натуре! – бык почти орал, вымаливая понимания. – Не человек это вовсе! Мутант какой-то! Силища – если бы ты видел, Азат! Не веришь? Поехали, сам посмотришь! Он там на вокзале обитает и явно крысами питается!
– Думаешь, мне больше заняться нечем? – продолжал выказывать свое терпение бригадир, небольшого роста и очень крепкого телосложения.
– Ты такого в жизни не видел, отвечаю! Там одно рыло чего стоит! Да что там рыло? Ты бы голос его слышал? Корова на пенсии так мычать не сможет, как он говорит! А дыхание – круче лишь в могиле! И то не уверен.
– Да, придурки, похоже, обкурились вы вчера конкретно, – терпение старшего кончалось. – Одного понять не могу: ладно, тачку где-то саданули, черт бы с ней, но вот кто Дёмыча так оболванить смог? Он не простой боксер – на Европе не последним выступал. И теперь вот тебе – инвалид, если вообще выживет.
– Да… – бедный бык не мог успокоиться в красочных описаниях бомжа-мутанта.
– Я бы тебе поверил, если б ты сказал, что Дёмычу-придурку прямо на башку мешок с цементом с пятого этажа приземлился. Все остальное он бы не почувствовал. Но на такие байки…

Выгнав одуревшего по непонятным причинам Кабана, которого вся шушера бандитская именовала Кабанидзе, Азат продолжил просматривать какие-то документы, молча поражаясь, где эти идиоты смогли на свой зад таких проблем огрести.

Вскоре бригадиру на мобильный позвонил директор сервиса, где стоял подбитый джип и, бесконечно извиняясь, что отрывает по таким пустякам, выразил удивление.
«Азат, извини еще раз, но как промят капот – это вообще понять нельзя».
– Почему? – насторожившись спросил Азат, сам уже ощущая немалый внутренний интерес к столь странной истории.
«Да потому что я бы понял, если бы твои мордовороты сразу двумя кувалдами прямо с разбегу приложились от души. Тогда да. Но это не след металла по металлу. Били чем-то более мягким».
– И чем же?
«Понятия не имею. И вот еще: я нашел следы крови в месте вмятин».
– Так, может, их головами кто-то и приложил, идиотов этих?
«Вряд ли. Ни одна башка такой след не оставит, даже если в арбуз разлетится. Тем более, вторая-то вроде как цела».
– По внешнему виду только. Ладно, заеду ближе к ночи, сам посмотрю. Там пока больше ничего не трогай, пришлю через пару часиков к тебе одного медика-эксперта, пусть кое-какие анализы прорисует, на всякий случай.

Азат был очень осторожным и всегда крайне внимательным человеком. Еще в раннем детстве в нем замечалась редкая черта: если что-то собирает или просто интересуется, то все по папкам, как в комитете госбезопасности, разложит. Нужны газетные вырезки на скандальную тему – пожалуйста, уже расфасованы, хоть тут и изучай. От скучного ботаника его лишь отличало мощное телосложение – результат многолетнего увлечения футболом и штангой. Но это было совсем в детстве, которого ни он и никто другой теперь не помнит. В мозгу только всплывали картины ранней и последующей юности, а они были – не горюй!

– Здорово, дорогой! – поприветствовал знакомый криминальный авторитет Азата, когда тот к нему подъехал.
– Здорово, – скупо ответил он, пожимая руку.
– Ну и хватка у тебя, Азатище, – потряс знакомый кистью, которая прохрустела.
– Показывай, где твой эксперт по плоти и крови.
– Только я тебя прошу, братан, повежливее с ним. Еле упросил одного приятеля с ним познакомить. Сам же знаешь, как они все от нас шарахаются. А этот – учёный на всю голову, даже от денег отказался.
– Давай-давай. Ты же помнишь, я тоже интеллигентный человек.
– Ага, замечал уже не раз.

Приятной и неуверенной наружности мужчина лет пятидесяти стоял неподалеку и внимательно читал какую-то бумагу.
– Добрый день, меня зовут Азат, можно просто Азат.
– Да-да… Мне сказали... извините. Афанасий Рудольфович, да, очень приятно, – смутился монотонности и суровой серости голоса вошедшего ученый.
– Взаимно.

Будучи серьезным судмедэкспертом, Афанасий Рудольфович по сей день по большей части занимался научной деятельностью, что-то постоянно исследовал, разрабатывал и даже получал на то патенты. Всё имел этот ученый: признание, уважение, награды. Почти всё, кроме денег. Они для него оставались не главным, и потому прямиком за разные новшества и разработки утекали в карманы тех, кому деньги были нужнее.
– Вы знаете, уважаемый, – продолжал ученый до нищеты, запнувшись и подняв глаза из-под огромных и неуклюжих очков.
– Азат.
– Уважаемый Азат...
– Да ладно вам, называйте просто Азат. Мы не в ученых кругах, и здесь всё попроще будет.
– Ну хорошо. Так вот, знаете, это просто невероятно! Я пока глубокий анализ не делал, но даже из того, что имею, могу сказать одно: это плоть, и плоть именно человека, а не какого-то мутанта, как мне тут обрисовали.
– А что же тогда вас так удивляет? Что невероятно?
– Понимаете, Азат, гм, понимаете, человек не может обладать такой силой, даже если это самый сильный на свете человек. Я не хочу вдаваться в чисто физические исчисления разных видов сил и в анатомию уж тем более, но всё равно, это невозможно!
– Вы еще что-то хотите сказать, нет? – спросил Азат, видя, что учёный замешкался.
– Да-да... Я вот что... Если даже допустить на секунду, что такой человек или существо с человеческой плотью и существует, то после подобного, так сказать, соударения конечности, которыми он бил, должны превратиться, простите, в фарш. В фарш из мяса и костей, – учёный сделал соответствующее выражение лица. – А как же тогда болевой шок, даже если у этого существа очень низкий порог чувствительности?
Еще какое-то время Афанасий Рудольфович что-то объяснял, раскладывал на пальцах, изумлялся, а Азат, внимательно его слушая, явно уже думал о чем-то своем.
– Хорошо. Спасибо, Афанасий Рудольфович, мне пора. Вот, держите.
– Что это? – сделал шаг назад. – Деньги? Нет, что вы! Я ничего не сделал. Это только слова и предположения, гипотезы, так сказать. И те пока не подтверждены никакими мало-мальски серьезными доводами. Мне не за что деньги платить.
– Да держите-держите! Когда есть за что, их точно платить никто не станет. Деньги либо берут, чаще силой, либо отдают. Мне привычней первое.
– Уважаемый Азат, – продолжал упираться ученый, едва не рассмешив того. Правда, этот человек вряд ли умел смеяться или даже улыбаться.
– Хорошо. Как хотите. До свидания. Будет нужно – я вам позвоню.
– Конечно-конечно! Только вот...
– Что? – Азат обернулся.
– Ну, если уж вы так любезны и хотели отблагодарить меня, простите...
– Ну, говорите смелее! Обижает кто? Кому-то шею свернуть?
– Что вы, что вы! Какую шею, боже упаси!
– А что тогда?
– Да-да, я понимаю, вы занятой человек и у вас очень мало времени, простите, никогда не умел кратко изъясняться, быстро говорить что думаю. Только думаю быстро.
– Это гораздо лучше, поверьте. Так что вы хотели в плане благодарности?
– Возьмите меня с собой.
– Куда? – удивился Азат. «В бандиты, что ли?» – усмехнулся про себя.
– Посмотреть на это чудовище. Я же сам не знаю, где он обитает. Поверьте, это крайне, крайне интересный для науки случай. И очень важный!
– Плевать мне на вашу науку, – ответил Азат, но, немного подумав, произнес: – Но вас возьму. Только сначала сам на него взгляну. У вас бронежилет найдется?
– Что, простите? – округлилось лицо ученого. – Ах, вон вы о чем. Не беспокойтесь, меня он не тронет. Я ему не опасен.
– Думаю, он другим опасен, – неоднозначно ответил Азат, продолжая что-то прорисовывать в своей голове.
– Да? Кому же? Если, простите...
– Людям. Они порой забываются.
С этими пока никому не понятными словами крепкий низкорослый мужичок сурового вида ушел прочь быстрым шагом, даже не услышав предложение вместе пообедать от другого бригадира, который до сей поры молча стоял рядом.

Всё проанализировав, Азат все же решил посмотреть своими глазами на то чудище, что так ужасно было обрисовано. Так как он никогда не любил откладывать дела даже на час, и время от принятия решения до его реализации всегда равнялось нулю, то и в этот поздний вечер, прихватив уцелевшего быка по кличке Кабанидзе, Азат поехал прямиком на вокзал. Прошерстив там всё что можно, вместе с продажной охраной общественного порядка, бандитам так и не удалось найти мутанта. Но то, что он существует, подтвердили и другие.

Уже далеко за полночь покинул дотошный бригадир вокзальную площадь, размышляя в машине, когда ехал к дому, где временно обитал. Окончательно убедившись, что такое чудо природы и мутаций нужно обязательно разыскать, Азат наконец сообразил, что крайне голоден. Повернув в противоположную от дома сторону, он взял курс в ночной клуб-ресторан, который находился в его «юрисдикции». Заодно и про должок просроченный за решение некоторых проблем пора напомнить тамошнему хозяину.
– Азат! Дорогой! – распахнулся объятиями директор заведения. – Рад! Очень рад тебя видеть!
– Здорово, Василий, накормишь?
– И напоим, и накормим, и все, что пожелаешь!
– А что интересного ты еще можешь предложить, кроме анаши?
– Девочки новенькие заступили, такие модельки! Может?..
– Нет, спасибо. Я не с помойки, чтоб по шлюхам скитаться.
– Они пока целомудренны, как моя ранняя юность!
– Тем более. Давай, как обычно, мясо с кровью. С литр сока отожми, кофейку с корицей и пару бутербродов с икрой.
– Черной, красной?
– Черной.
– Садись, дорогой! Сейчас все устрою!
– Я там, в углу на диване пристроюсь. И музыку потише сделай. После твои клиенты пусть хоть оглохнут.
– Извини, но посетители просили…
Азат лишь зыркнул, как музыка утихла через пять секунд.

– Уважаемый! – выкрикнул кто-то из крутых гостей, полулежа на диване в объятиях двух напомаженных девиц. – Музон верни, как было!
Не вернули.

– Я чего-то не понял, там глухие, что ли, все, в натуре? Кизил, разберись!
То ли полубандит, то ли полный идиот внушительных размеров пошел разбираться на свою голову. Ему вежливо объяснили, что за гость попросил убавить звук, аккуратно упомянув имя. Болван сразу же доложил хозяину, который, явно слышав от старших об этом авторитете, мгновенно поднял обе развернутые ладони вверх, мол, нет вопросов, хоть и свет здесь потушите к черту.

– Ну что ты, дорогой? – как только мог театрально возмущался директор заведения, когда гость, изрядно отобедав со смещением часов на двенадцать, положил несколько сотен баксов на стол в качестве оплаты. – Какие деньги? Убери, пожалуйста, не обижай меня!
– Вот странно, – равнодушно ответил Азат, поднимаясь со своего уютного места и не забирая доллары, – имя у тебя хорошее, а морда не очень. И такая хитрющая, что не очень хорошая. Вот ведь как бывает.

Морда понимающе расплылась.
– Вопрос мой знаешь, Василий, повторять не буду.
– Вопрос уже решён, дорогой. Через пару дней – вся сумма, как договаривались.
– Смотри, – взгляд Азата никогда не предвещал ничего доброго, – я тебе не враг, а твои недруги уже не дышат. Пора бы и закрыть эту тему.
– Да не приведи бог, что ты, дорогой? Ты – враг? Тогда лучше сразу... – абсолютно искренне отвечал директор сытно-доходного заведения.

Поспав под утро лишь несколько часов, Азат заехал в свой офис в центре города, но работать спокойно не смог. Конечно, и работой это называть было несуразно. Меньше чем через час он вновь отправился на привокзальную площадь. Этим днем удача все же улыбнулась. Прошарив все подвалы и проходы, на которые указали бомжи, менты и прочий сброд, он наконец уперся в грузное и грязное тело, свернувшееся под трубой теплотрассы и громко спящее-храпящее. Тело было отвернуто от мира, и сказать на первый взгляд нельзя, что это или кто. Бригадир долго думал: будить или, учитывая позавчерашние подвиги, поручить другим и отойти подальше? Не робкого десятка был Азат, далеко не робкого, но и рисковать глупым образом не любил.

– Че-го ва-м? – промычал бомж, обернувшись, когда Азат аккуратно пнул его несколько раз ногой в подобие спины.
Они смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Один сверху, другой снизу вверх, вывернув голову и явив свой лик.
«Ну и ужас реальный!» – подумал Азат, но внешне оставался невозмутим.
– Может, встанешь, поговорим? – наконец вымолвил квадратный бык-Кабан, который стоял рядом с бригадиром.
Бомж начал медленно подниматься, тяжело кряхтя. Азат даже отошел на пару шагов от увиденного ужаса. Бык уже нащупал в кармане оружие.
– Ты зачем разбил нашу машину? – не зная, с чего бы начать, спросил Азат, вновь приблизившись к этому кошмару.
– Он ме-ня бил…
– А ты его убил. Почти.
«В натуре, мутант» – еще раз подумал бригадир.
Бомж молчал. Разговор не получился.

Азат уехал и долго после о чём-то думал.
Взяв мобильник, он набрал одному из своих быков, который также был квадратен, но с признаками неплохого разума.
– Алло, Тамик, ты на вокзал сейчас поехал?
«Да».
– Бомжа этого не трогать!
«Не понял?»
– Что ты не понял?
«Всё, понял. Разворачиваюсь».
– Причем ко мне и быстро!
«Уже лечу, босс!»

– Здорово, Тамерлан, как дела?
– Здорово, Азат. Спасибо, все хорошо.
– Садись, дело есть.
Они сели друг напротив друга и выпили по рюмке коньяка.
– Я вот что думаю. Надо бы нам это чудо от внешнего мира закрыть. На какое-то время, естественно.
– Бригадир, не мое, конечно, дело, но зачем?
– Пригодится.
– Для чего? Я что-то не могу представить, где этот урод, судя по описанию и возможностям, может пригодиться. Комнату страха в луна-парке мы, вроде, не арендуем.
– Ты шути дома с бабой. А если я тебе говорю – значит, так надо.
– Хорошо, - мгновенно ретировался Тамерлан, - скажи только, что делать, и я все организую.
– Увези его с вокзала. Изолируй где-нибудь. Накорми, обустрой. Можешь все другие дела пока оставить и заняться только этим вопросом.
– Да, только как? Чтоб его без повреждений, как ты говоришь, увезти, думаю, целый отряд в бронежилетах понадобится или пара БТР. Мне пацаны уже нарассказывали про его подвиги. Как ты себе это представляешь? Что, я скажу: поехали, чудище, мне приказали?
– Решай, – пониженным тоном произнес Азат, дав понять, что разговор окончен.
– Понял, Азат. Что-нибудь придумаю.

Дальше было кино – или боевик, или триллер, или просто ужасов.

Быки Тамерлана, что присланы им были на вокзал, хотели погрузить бомжа-мутанта в открытый кузов огромного старого джипа, куда, естественно, тот залезать желания не изъявил. А бедные бандиты со своей стороны так же боялись бойни, которую мутант мог устроить. Стрелять в него категорически запрещено с самого «верха», потому, промучившись с мутантом какое-то время, бандюки уехали ни с чем.

– Уроды! Придурки! Обезьяну загрузить уже не можете! – орал на них Тамерлан, сам собираясь обратно на вокзал. – Вам только с куропатками на звероферме работать! – имел в виду он зоопарк.

Вскоре целая боевая эскадра подъехала на привокзальную площадь.
– Зайди к ментам и притащи сюда пару нарядов! Пусть помогают, раз бабки халявные здесь имеют! – приказал Тамик одному из быков и сам вышел из машины.
Довольно быстро вокруг бедного мутанта-бомжа собралась целая толпа. Бандиты, менты, барыжники, грузчики, цыгане, кидалы-каталы и другие бомжи, и все это помимо простых зевак.
– Слышь! – выкрикнул Тамерлан мутанту, стоя от того в паре шагов. – Как тебя там? Кинг-конг чертов! У нас приказ, понимаешь?
– Ка-кой при-каз, – прохрипела черная дыра на лике бомжа.
– Доставить тебя в одно место!
– Мне ни-ку-да не нуж-но...
От его голоса у Тамика даже в груди содрогнулось.
– Зато нам нужно! – вновь заявил бандит. – И если мы тебя не доставим, то нас самих доставят. На кладбище! Поэтому мы обязательно тебя доставим, даже если ты против!
– Про-тив...
– Ну, как хочешь, – ответил Тамерлан и отошел в сторону, кивнув быкам, чтобы приступали.

Те и приступили. Может, больше от страха или от ярости двое настолько уверенно подошли к мутанту, что вмиг от него отлетели шагов на десять, спотыкаясь, когда тот их попросту оттолкнул неуклюжими лапищами.
– Ты с ума спятил совсем, я не понял?! – заорал один из отлетевших, всё же не устояв на ногах и шарахнувшись прямо в грязную лужу. – Тамик, дай я его завалю!
– Убери ствол! Азат тебя живым закопает! – проорал Тамерлан и сам приблизился к бомжу.
Тот стоял и тяжело дышал, уставившись мутными проваленными глазницами на подошедшего, явно ожидая всего чего угодно.
– Стой! Не надо, не размахивай своими граблями, – более сдержанно попросил Тамик, – они у тебя ужасные, никто не спорит. Ну, давай по-хорошему. Мы привезем туда, где тебя отмоют...
– Из брандспойта! – вякнул обиженный упавший бандит.
– Заткнись! – рявкнул на него Тамерлан. – Так вот, накормят. Тебе ничего плохого никто не сделает, если ты сам поедешь.
– Мне ни-ку-да не ну-ж-но, – мычала живая могила на ногах.
– Слышь, Там, – вмешался другой бандит, – набери бригадиру. Скажи, что этого урода можно только подъемным краном погрузить в самосвал. Заодно по башке крюком пройтись. Других вариантов нет. Или валить его совсем.
– Отвали! – приказал Тамерлан и достал телефон. – Алло, Азат. Это я. Без вариантов... Что?.. Ноль эмоций от этого мутанта, говорю. Не хочет... Да, пытался!.. Пацаны предлагают строительный кран подогнать. Что?.. Понял! Извини... Понял, еду!

Тамерлан сбросил вызов и злобно посмотрел на стоявших вокруг.
– Что уставились? – грозно спросил он, и тут же его не самую наивную голову посетила дурная мысль – так, ради забавы. – Иди сюда, Барсук!
Один из быков приблизился с опаской.
– Дай мне свой ствол и перо.

Барсук отдал в замешательстве.
– Давай, вали его теперь. – приказал Тамерлан, припоминая быку недавний понт по пьянке, что, мол, Дёмыч-боксер – слабоват будет боксер, раз с вокзальным бомжом справиться не смог.
– Там, ты чего, в натуре? Я-то при чём здесь? – попятился назад Барсук. – Ну, ляпнул сдуру, с кем не бывает? Всё, не вопрос, беру свои слова обратно.
– Давай! – Тамик хмуро повторил приказ. – Или я этому мутанту прикажу по тебе своей граблёй пройтись.
Бедный Барсук постоял пару мгновений, сделал глубокий вдох для смелости, напряг как мог все мышцы, сжал кулачищи и с воплем ужаса рванулся в сторону уже отчалившего бомжа.

Тот обернулся на крик, и в следующий миг на него посыпался град ударов. Барсук также был приличным боксером и весом обладал за центнер.

Мутант неуклюже отмахивался, издавая малопонятные звуки и возмущенный вой. Но как ни отмахивайся, а боксер есть боксер, и бьет он душевно.

Лицо бомжа покрылось кровью, и тот, не выдержав и взревев, что все вокруг еще больше расступились, толкнул быка.

Барсук, не помня как, приземлился метрах в пяти, поднялся и, взглянув на молча наблюдавшего Тамерлана, хотел что-то сказать, но...
– Слабак ты, Барсучонок, – ехидно усмехнулся Тамик, и усмешки пацанов его тут же поддержали, – понта много, толку ноль.

Барсук, дабы сохранить свой блатной авторитет, коли так уж вышло, не помня себя от ярости, согнулся в поясе, выставляя умную голову в качестве торпеды, начал резко разбегаться в сторону окровавленного бомжа, который продолжал стоять и размазывать кровь грязными пятернями на лике жути.

Мощнейший удар головой в область живота мутанта – и бедный Барсук, видимо, начал терять сознание, будто врезавшись мозгами прямо в железобетонную стену. Бомж лишь на шаг откачнулся, взвыл, как динозавр, чуть согнувшись.

А уже в следующий миг мутант схватил за бока бедного бандита, который головой словно застрял при ударе, сохраняя неприличную позу, и, еще сильней взревев, с необычайной легкостью вскинул его ногами вверх к ужасу окружающих.
– Стой! – заорал во всё горло Тамерлан, понимая, что летальный исход гарантирован. – Стой, пристрелю к черту!
Но было поздно.

Со всего маху бомж впечатал быка, свисающего вниз башкой, прямо в грязный асфальт! Невероятной силищи был удар, тут же проломленный череп, и шея со всем позвоночником превратилась в фарш под уже мертвой плотью.
Кто-то из толпы вскрикнул, кто-то заорал диким воплем. Бандиты и все остальные стояли в полном замешательстве, имея лишь одно желание: выпустить все пули из своих стволов в это чудовище.

Азат сидел за столом чернее тучи. Тамерлан стоял рядом, напротив, будто провинившийся школьник, боясь даже представить теперь своё будущее.
– Азат, – тихо начал он, понимая, что молчание ничего хорошего не предвещает, – вопросов нет, я виноват. Перед всеми виноват: перед тобой, перед пацанами, перед Барсуком. Его помин и достойную могилу за свои бабки организую.
Азат молчал.
– Ну, я не знаю, что еще сделать или сказать, чтобы ты поверил, что я всё понял. Я понял, Азат, в натуре, клянусь. Кровью отвечу, если слово не сдержу. На будущее – если ты, ну, это, крест на мне не поставишь – запомнил, никаких фокусов в делах нельзя. Ты серьезный человек, и мне за уважение с тобой работать. Отвечаю, Азат, никогда и ничего подобного больше. Если что, за свои слова головой отвечу.

Через несколько дней на Азата было совершено покушение. Среди главарей бандитского мира это являлось самым обычным делом. На них охотились, их отстреливали, убивали, иногда промахивались, но потом все равно убивали.

На сей раз это оказалась конкурирующая группировка, которая не смогла договориться о проценте прибыли с одного казино и в силу своей молодецкой глупости решила сразу пойти радикальным путем.

Вскоре они все пожалели об этом, правда, не очень успев. Кого пристрелили у подъезда, кому перерезали горло в собственном автомобиле, кого самосвал переехал, кого с моста сбросили.

Азат выжил, и доход его группировки сильно возрос, а казино теперь полностью стало подконтрольно ему.

Но самым важным моментом во всём этом было другое. Когда машину Азата стали обстреливать из других автомобилей и водитель сразу погиб на месте, сидевший рядом на заднем сидении Тамик закрыл босса собой, вдавливая того вниз всем телом и горлопаня благим матом на такую жизнь. Пуля все же задела Тамика, но не смертельно и даже не тяжело. Везение в этот раз было у бандитов.

– Азат, ты извини меня за тот случай, – первое, что промолвил Тамерлан, когда, лежа на больничной кровати весь забинтованный, увидел бригадира перед собой, молча вошедшего, – в натуре, до сих пор не знаю, как оправдаться. Нормальный пацан был Барсук, а я его...
– Левый он был, – скупо и тихо промолвил Азат.
– Извини, не понял тебя? – переспросил Тамик.
– Язык длиннее разума. У нас так недолго проживешь. Мне его не жаль.
– Ну, я не знаю, как ска-жешь, – растерялся Тамерлан.
– Забыли о нем. Давай о деле поговорим.

Поступок Тамерлана был не запланированным спектаклем. Не до спектаклей перед реальными пулями. Самое важное в этом происшествии было другое. Когда стрельба затихла и нападавшие две машины, опустошив обоймы, с визгом протекторов умчались прочь, в живых остались лишь двое – Азат и накрывший его своим могучим телом Тамерлан. Как и у любого хорошо подготовленного боевика, у него в руке, конечно же, уже был ствол, готовый стрелять в первую же появившуюся цель. Азат, когда поднял глаза, кое-как извернувшись, тут же уперся в этот самый ствол. Мгновенный поток мыслей донес до него наиболее возможный в эти секунды вариант. Пристрели его телохранитель, после устрой торжественные похороны авторитетного бригадира – и всё, он уже сам на его месте.

Шансы на успех в такой авантюре – сто процентов.

Пару секунд их волчьи взгляды таранили друг друга, пока до Тамерлана не дошла суть мыслей босса.
– Да ты что, бригадир? – изумился верзила, корчась от боли из-за ранений и протягивая ему свой пистолет. – На, лучше пристрели меня здесь же, если обо мне такое можно подумать.

Азат слова оценил и на руках дотащил телохранителя до подъехавшей «скорой» вместе с кучей ментов.

Немудрено, что, хотя и не доверял бригадир вообще никому на этом свете, всё же Тамерлан вмиг стал вторым человеком в криминальной группировке.

Конец первой части

Регистрационный номер №0071196

от 20 августа 2012

[Скрыть] Регистрационный номер 0071196 выдан для произведения:

Краткая аннотация:

Международный терроризм - это следствие грязных действий не только хитрых, дальновидных, но
обезумевших фанатиков, цели которых имеют мировой размах, а средства кровавые.
Почва, на которой произрастает столь гнусная мерзость, есть само общество. Человеческое общество.
И на его теле, как и на теле любого живого организма, располагаются кровавые язвы, свидетельствующие
о том, что этот организм не здоров.

Изгой обществом - БОМЖ

Всегда найдется некое существо, способное

практически в одиночку наказать все общество в целом.

Порой их называют людьми…

Вступление

Не важно, какая страна - она огромна. Не важно, какой город - мегаполис. Не важно, какое время – рубеж веков то был.

Столичный вокзал поглощен осенней серостью и сыростью, и промозглой грязью. То ли утро, то ли день, то ли вечереет. Бесконечные толпы снующих, вечно спешащих куда-то людей. Все они чем-то единым озабочены, озадачены и поглощены тем же. Будто и не люди это вовсе, а некая густая, водоболотная масса, движущаяся по своим каналам и законам.

Взгляд с высоты птичьего полета еще не так пугает, но, по мере приближения, сразу ощущается полное поглощение всего и вся этим сумрачным, серым, давящим миром – человеческое общество.

Взор приковывает огромный РОТ-ДЫРА. Он черный, парит и дышит людской массой. С сокращением расстояния туманность уже не так плотно всё вуалирует, и появляются более четкие очертания. Это ВЫХОД из подземного перехода и метро.

Лишь один элемент всего этого механизма стоит недвижим, неосмыслим и никуда не устремлен… возможно, просто мертв.

Немалый рост, огромная горбатая спина. Руки-грабли, обладающие нечеловеческой силищей. Темные окончания на пальцах, где должны быть ногти. Рукава старой фуфайки, наполовину оборванные пуговицы, замызганное подобие воротника… щетина, полусерая, полутемная и грязно мрачная… уродливый рот… лицо… если вообще можно это назвать лицом, глаза – не глаза вовсе, а мертвая тишина и отрешенность полная. Голову его обволакивает извергающийся в результате тяжелого, учащенного дыхания пар.

ОН - БОМЖ.

Не тот бомж, которого каждый день можно встретить практически в любом городе мира: пропитый, грязный, немощный, вызывающий сострадание, неприязнь и безразличие одновременно. Бомж, некогда, а точнее когда-то живший вполне нормальным человеком, обычным представителем общества и рухнувший давно до самого дна жизни. Но нет… Этот явно таковым никогда и не был. Его происхождение покрыто тайной, судьба вообще не известна никому.

Но толпа обладает мощнейшей способностью к невидению, неслышанию, ровным счетом ничего и никого в упор, что не входит в сферу ее прямой корысти. Она часто дорого за это платит, но никогда не делает никаких выводов затем.

Уродливое существо молча стояло, смотрело и не замечало, как люди, что неожиданно втыкались носом в его плоть и, подняв перепуганный взгляд, тут же в ужасе шарахались в сторону, продолжая свое вечно бестолковое движение. А ОН всегда очень подолгу так стоял, тяжело и грубо дыша, извергая объемные пары могильного дышла, немало пугая других при этом.

- Извините… - едва буркнул мужчина в шляпе изумленно.

- Господи, что это? – перепуганная женщина.

- Вот урод, - реплика такого же, лишь морального.

- Что стоишь, как истукан? …Ой, какой ужас-то! – базарная баба.

- Мама! Это дьявол, да? – перепуганная девочка, паровозом тащимая родительницей куда-то прочь отсюда.

Другие вокзальные бомжи знали ЕГО и не знали вовсе. Они старались обходить стороной или просто исчезать, как только тот появлялся. Хотя ничего плохого ОН никому пока не сделал, вид его ужасал до мозга самих костей любого, кто созерцал этот ужас.

Часть 1

Вокзал, как всегда, жил своей жизнью.

Это не столько место прибытия и отправления поездов, сколько автономно существующий организм, самобытного рождения и бесконечного приспособления ко всему порочному, что можно лишь придумать.

Воры-карманники, промышлявшие здесь и днем и ночью, чувствовали себя как дома. Торгаши, продающие то, что в нормальном месте в жизни не продать: гнилые фрукты, пиво грязного разлива, фальшивые сигареты, контрафактные диски, книги о разврате и убийствах, газеты и журналы - всё, что шло с лотка и тут же приносило деньги, грязные вокзальные деньги. Повсюду расположились кафе, торгующие питанием, подходящим разве что для бездомных собак, и те порой травились.

Отдельным рукавом вокзальной жизни были «билетчики». Незадолго до отхода поезда кассы частенько неожиданно закрывались, либо их компьютерные системы как бы «зависали», и наступал их час. Билеты продавались уже по иным ценам. Правоохранители тут же сразу слепли и растворялись. Немалые суммы выкладывали порой пассажиры, у которых была безвыходная ситуация и нужно было куда-то ехать во что бы то ни стало. Им всегда куда-то нужно срочно ехать...

Цыгане, что так же обитали здесь роями, уму непостижимо, продавали все подряд: гадания, предсказания и прочий бред в довесок. Либо просто побирались. И успешно как! Особняки их баронов не переставали поражать бестолковой роскошью.

Кидалы и каталы - это отдельная статья. Ни в одном здоровом обществе им даже не родиться. Но здесь они всегда.

Не много разного сословия жития вокзального здесь было, но такими яркими они казались и успешно существовали, что дух захватывал.

Основная масса обитателей вокзала и привокзальной площади - это, конечно же, торгаши всех мастей. Как правило, «друзья» из ближнего зарубежья были держателями палаток, лотков и прочих прилавков; свои же, лишь из других городов и государств, на них работали грузчиками и торгашами.

А в самом низу этой грязной иерархии находились бомжи. Полноправные и вечные завсегдатаи подобных мест. Не успевали одни из них исчезнуть навсегда, как тут же появлялась им замена. Их всегда было примерно одно и то же количество, и всегда они одинаково выглядели. Различить порой их могли лишь они сами. Словно грязной, помойной канализацией, протекали бомжи в подвалах и катакомбах этого вокзала.

Милиция, либо полиция, здесь тоже была. Жила и охраняла этот весь устой. Не порядок вовсе, а именно устой и функционирование гнилого, но при этом хорошо работающего, доходного механизма. Днем они шатались, выискивая, с кого можно что-то было бы содрать, под предлогом регистраций и прочей чуши. Ночью - пили и гуляли, как черти порой.

Заезжал сюда и криминал. Постоянно. За данью. Каждый вокзальный «рукав» отстегивал определенную мзду в их глотки, уводимые затем к верхушкам власти и прочего беззакония. Немало площадь вокзальная собирала за день. За месяц - очень много. А за год - такой доход даже крупным банкам, и то порой лишь снился.

И жил здесь ОН – БОМЖ. Непонятного рода и происхождения. Никто не помнил, когда он появился и сколько времени ОН здесь. В угаре пьяном, другие бомжи поверили, что мутантом был, чуть ли не мистическим. В канализации родился, в подвале крысами питался - и вышел наконец. А может, и человеком, уродливым лишь и совершенно не нужным обществу людей. Вот и докатился до такого.

Но общество не могло его просто, хотя бы игнорировать. Жило себе и обитало чудище. Так нет. Дай достанем мы его. Не реагирует? Так мы еще добавим. И добавили затем…

- Петро! – проорал грязный бомж, сидевший около входа в подземелье, положив шапку для подачек от людей.

Как ни странно, но монеты там время от времени позвякивали.

- Чё? – откликнулся другой, шаркающий с палкой неподалеку, явно в никуда.

- Водка есть?

- Нет! А у тебя?

- Скоро наскребу!

Бомж тут же изменил маршрут и пристроился рядом, усевшись прямо на грязный асфальт под ноги проходящим.

Вскоре наскребли. И уже небольшой толпой распивали суррогат, в подвале, на ночь глядя. Еще через час часть из них была во сне-бреду, другая что-то обсуждала, никакому разуму не ведомое.

- Смотри Козляр, - показал грязной рукой один из них другому, весь напрягшись при этих словах, - идет.

- Кто? – даже вздрогнул Козляр.

- ОН… Ух, черт! Во мутант-то, в натуре…

Вдоль подвальных труб теплотрассы, где сейчас обитали бомжи, в свете тускло-желтых ламп, большая часть из которых была перебита, приближалась огромная, уродливо-горбатая фигура, исторгая тяжелый пар и издавая кряхтение. Будто аура могильная приближалась вместе с ним.

ОН остановился и молча смотрел на бомжей, не шевелясь.

- Тебе чего? – спросил Козляр неуверенно.

ОН молчал. Сырой тяжелый пар окутывал его грязную голову.

- Водки будешь? – предложил другой.

И вновь лишь молчание в ответ…

Протянули ему пластиковый стакан, замазанный грязью и микробами. Кисть руки, в виде кривой грабли, взяла его и медленно поднесла к дыре в черепе - рту. Затем туда же залила. Лицо, что мало походило на него, выразило звериный оскал, удовлетворившись, как обжог суррогат кишки внутри. ОН разжал черно-серо-грязные пальцы, и опустошенная посуда упала вниз на замызганные остатки пола. Оглянувшись мертвым взглядом, ОН пошел дальше, сам не зная куда. Найдя себе ночлег, прямо под теплой трубой, провалился в сон, сопровождаемый то ли хрипом, то ли храпом... громко.

Утром следующего дня ОН вновь стоял на выходе из подвала, наблюдая за толпами людей и не обращая никакого внимания на пугливые возгласы вокруг. Бесконечно ОН смотрел поверх их голов и опять ничего не видел, кроме вечно-текущего движения безликих масс. Кто они? Не мог понять его разум, если был таков. Зачем бегут куда-то безостановочно? Для чего так торопятся и толкают друг друга? Что им, тесно? Опоздали где-то? Зачем ругаются и оскорбляют всё и всех вокруг? Не понимало это существо. И неизвестно, хотело ли?

Неожиданно в него уперлись фары черного джипа, замызганные грязью и сыростью, отчего свет был лишь условный. Представителям криминала было все равно, что это - площадь и здесь толпами ходят люди. Тем - так же параллельно их присутствие.

- Слышь, обезьяна! Отвали с дороги! – заорал высунувшийся бритоголовый верзила в адрес странного бомжа.

Обезьяна лишь смотрела в ответ.

- Ты, чё, не понял, что сказано?! – последовала реплика верзилы, добавившего громкости.

Другой амбал, выйдя из внедорожника, приблизился к бомжу, рассматривая его столь «неординарный» вид.

- Ты кто, вообще? – искренне дивился бандит, не проявляя крайней наглости, как первый, - жертвой каких сношений и абортов ты оказался?

- Что ты хо-чешь? – промычал, а не прозвучал вопрос вместо ответа.

- Чтобы ты отошел в сторону, и мы проехали. Нам туда нужно, - он указал пальцем в сторону здания вокзала.

Бомж отошел.

- Быстрая у тебя реакция, - подшутил стоящий рядом бритоголовый и дошел пешком затем до нужного места, бормоча себе под нос, - ночью приснится, утром не проснешься... - дальше брань.

Джип проехал еще метров тридцать, сколько, в принципе, и нужно было. Молодые быки исчезли на какое-то время внутри помещения службы охраны общественного порядка и, что-то там обсудив, вскоре вышли обратно. Профессии у них, видимо были родственными, и дел общих хватало.

Возвращался джип той же дорогой - меж палаток и ларьков. Бомж на этот раз не мешал его движению, просто стоял и продолжал смотреть куда-то. Тяжелая машина остановилась, и водитель, кто первым орал, чтоб тот ушел, вылез и приблизился к бомжу, рассматривая его повнимательней.

- Твою-то по голове! – не мог надивиться он, - ты кто такой?

Ответа не последовало.

- Я тебя спрашиваю, не слышишь?

Дверь с другой стороны приоткрылась, и оттуда высунулся бык номер два.

- Погнали! Время нет!

- Ща… Дай я его хоть сфотографирую! Вечером в сауне баб пугать буду. Где еще такое увидишь?

Он достал мобильник и сделал несколько снимков «на память».

- Так как хоть величать-то тебя, уродина? – убирая телефон, напоследок спросил бык.

Последок был не очень удачным.

Бомжу надоело стоять и смотреть, неизвестно куда и сколько, и он, развернувшись, медленно пошел в сторону черной дыры подземного перехода. Смириться с таким игнором бык не смог.

- Слышь! Ты чё, в натуре! Я тебя спрашиваю! Оглох, урод?! – он прихватил бомжа за край грязного рукава фуфайки и резко потянул на себя. Ощущение было не очень привычным. Казалось, фуфайка была наброшена не на человека-обезьяну, а на асфальтовый каток, который даже не шелохнулся от достаточно резкого рывка.

- Те-бе че-го? – промычал вопросом бомж, оборачиваясь.

- Ничего себе? – подивился бык, - Кабан, похоже, он с полтонны весит!

- Че-го те-бе на-до? – повторил бомж низкое мычание, исторгая могильную сырость изо рта.

- Я спрашиваю, почему ты не отвечаешь, когда к тебе люди обращаются?! – начинал заводиться бык, привыкший, что все всегда делают так, как хочет он, исключая лишь тех, что выше в криминальной иерархии. Перед ними он и сам шестерил охотно.

- Ты чё молчишь, придурок?! – бык с силой толкнул его вызывающе двумя руками в область, где, по идее, должна быть грудь.

Реакция бомжа быка еще больше поразила. Уродливая громадина даже полшага назад не сделала, будто вкопанная, а бандит ведь и сам силен порядком.

- Че-го те-бе нуж-но от ме-ня? – голосок бомжа поверг бы в замешательство кого угодно, но это если есть хоть чуть мозгов. На то он был и бык.

- Придурок, ты чокнутый?! – за крайним возмущением проследовал мощный, хорошо поставленный боксерский удар в кривую челюсть бомжа.

Как ни странно, но бомжу стало явно больно. И без того уродливое лицо перекосилось, и грязный рот тут же покрылся кровью. Правда, любой обычный человек уже б лежал в глубоком сне после такого удара.

- Ты что творишь, Дёмыч?! – заорал его приятель, выходя из машины, - заняться больше нечем?!

- А чё он… – начал лишь говорить тот, отвернувшись.

Не успел бедный Дёмыч договорить, как бомж, не особо торопясь при этом, шарахнул бедолагу сверху вниз своей медвежьей лапой. Да с такой вышло силищей, что здоровый боксер грудой костей вмиг сложился на грязном асфальте. Выживет ли – никому сейчас было не известно.

- Ёёёё!!! – поразился Кабан невиданной мощи, - Всё!!! Кончай!!! Слышь!!!

Люди вокруг тут же отошли подальше и с ужасом наблюдали, что здесь происходит, понимая, что сейчас это чудище будет просто пристрелено.

Оставшийся в сознании бандит орал в сторону бомжа, смотря на него перепуганным взглядом. Видя, как тот начал приближаться, Кабан быстро выхватил пистолет и тут же понял, что этому уроду просто плевать на такой поворот и подыхать ОН явно не боится, если вообще знает, что это такое. Мгновенная мысль вселила ужас - вдруг и пуля сразу не возьмет? Впопыхах, подхватив обмякшее и бесчувственное тело своего другана под мышки сзади, Кабан поволок его к машине, продолжая орать, чтобы бомж не приближался.

Как ни странно, но из стражей порядка рядом никого не оказалось, хоть и блат-хата их была в нескольких десятках метрах.

Бомж, немного постояв, сплевывая грязной кровью, все же приблизился к машине со стороны капота.

- Отвали, я тебе говорю! Всё! Мы уезжаем! – продолжал орать Кабанидзе, будучи немного горных кровей, и смелостью такой же.

Запихав, насколько быстро мог, своего приятеля в заднюю дверь, он тут прыгнул за руль. То ли от страха, то ли просто от перевозбуждения, Кабан напутал явно с коробкой передач и неожиданно газанул прямо на бомжа. Но лишь слегка толкнув его, резко тормознул, «кивая» мордой джипа. Бомжу стало очень больно. И он с нечеловеческим ревом и силищей, сжав кулаки-кувалды и размахнувшись аж из-за головы, так впечатал граблями по капоту, что тут же и промял его, как сваями. Двухтонная машина содрогнулась от такого.

Люди в ужасе разбежались в стороны. Место действия уже походило на цирковую арену, с пораженными зеваками по кругу.

- Уйди отсюда, кинг-конг чертов!!! – продолжал орать в окно Кабан, втыкая нужную передачу.

Но бомжу порядком было больно. Он и не собирался успокаиваться теперь. Взревев, примерно, как упомянутый кинг-конг, он с такой же силищей шарахнул обезьяньей лапой по лобовому стеклу машины, обходя ее с боку. Лишь окровавленные осколки осыпались повсюду.

Подбитый «БТР», оценив расклад боевых действий явно не в свою пользу, ковыляя, быстренько покинул поле брани.

Еще какое-то время бомж, тяжело дыша, рыча и извергая ярость, стоял как завороженный, всматриваясь в пространство, где только что находился черный катафалк.

Уже минутами позднее, стало тихо, как будто ничего не произошло. Лишь тупоголовый Дёмыч проведет теперь в больнице ближайшие пару-тройку месяцев, с множеством переломов, серьезных ушибов и тяжелейшим сотрясением мозга, который, в принципе, отсутствовал изначально.

- Слышь, Колян, здесь чё случилось-то? – спросил вскоре майор беременного вида с красной рожей от хмеля ежедневно.

- Да этот, обезьяна наша, так впечатала одного из бандюков, как сваю в асфальт загнал.

- И чё? – последовал крайне интеллектуальный вопрос.

- Думаю, с конами. Допрыгался. Другой его, похоже, уже мертвым грузил.

- Ааа… - еще более значимо заключил страж порядка, икая от обеденного обжорства, - ты, это… когда бабки за этот месяц-то будут? Хочешь, чтобы я тебе штраф прописал? Точку «хлебную» занимаешь, а платить кто будет?

- Да что-то торговли нет совсем. И товар такой левый подогнали, хоть на помойку сразу…

- Ты грузить другого будешь! А меня не надо! Чтоб до конца моего дежурства бабки были, или… - он красочно описал радужные перспективы торгаша-барыги.

- Всё! Вопросов нет. Сейчас подзайму и всё отдам. Чё я, не понимаю, что ли?

- Ну-ну, - вновь икая, как свинья, ответил грозный страж, - а бомж этот, думаю, не жилец теперь. Завалят, сто пудов…

«Не жилец» всю ночь лежал под теплыми трубами вокзального подвала, заливая суррогатной водкой кровоточащий рот и сам не понимая, за что ему всё это? Кому он, в принципе, мешал и жить не позволял?

- Азат, я тебе конкретно говорю! – с полчаса упирался изо всех сил бритоголовый, доказывая старшему бригадиру на следующий день, что джип не был в аварии и никакой балкон на него неожиданно не падал.

Азат был умным человеком, потому и занимал в криминальной иерархии далеко не последнее место. Но настоящие его перспективы только лишь начинали прорисовываться. Более опасная международная организация интересовалась им и ему подобными всегда. В криминал Азат попал не случайно и достаточно давно. Потом одумался, остановился и решил отойти от дел. Даже занялся наукой. Мозги были, и хотел карьеру сделать. Но карьера сделала его, и вновь он очутился в криминале. И мир грязных денег и власти над людьми повязал умного и хитрого татарина с корнями.

- Ты идиот или меня за него держишь? – надоело авторитетному человеку слушать всякую чушь от пушечного мяса.

- Да я тебе говорю! В натуре! – почти орал, вымаливая понимания, бык, - не человек это вовсе! Мутант какой-то! Силища - если бы ты видел, Азат! Не веришь? Поехали, сам посмотришь! Он на вокзале обитает и явно крысами питается!

- Мне больше заняться нечем, думаешь? – продолжал выказывать свое терпение бригадир, небольшого роста и очень крепкого телосложения.

- Ты такого в жизнь не видел! Отвечаю! Там один вид чего стоит! Да что там вид! Ты бы голос его слышал! Корова на пенсии так мычать не сможет, как он говорит! А дыхание - круче лишь в могиле! И то не уверен.

- Да, придурки, обкурились вы вчера конкретно, похоже, - терпение старшего кончалось. - Одного понять не могу: ладно, тачку, где-то саданули, но вот кто Дёмыча так оболванить смог? Он все-таки не просто боксер, на Европе не последним был. И на тебе теперь - инвалид, если вообще выживет.

- Да… - бедный бык не мог успокоиться в красочных описаниях бомжа-мутанта.

- Я бы тебе поверил, если б ты сказал, что Дёмычу-придурку на башку мешок с цементом прямо с пятого этажа приземлился. Все остальное он бы не почувствовал.

Выгнав ко всем чертям одуревшего по непонятной причине Кабана, которого вся шушера бандитская звала Кабанидзе, Азат продолжил просматривать какие-то документы, лишь поражаясь, где эти идиоты могли таких проблем себе на задницу надыбать?

Вскоре ему на мобильник позвонил директор сервиса, где стоял подбитый джип и, бесконечно извиняясь, что отрывает по таким пустякам, пояснил свое некоторое удивление.

«Азат, извини еще раз, но как промят капот, это вообще понять нельзя».

- Почему? - спокойно спросил Азат, и сам уже чувствуя немалый внутренний интерес к столь странной истории.

«Да потому что я бы понял, если сразу двумя кувалдами прямо с разбегу тяжелоатлеты приложились от души. Тогда да. Но это не след металла по металлу. Били чем-то более мягким».

- И чем же?

«Понятия не имею. И вот еще: есть следы кровоподтеков, прямо в месте ударов».

- Так, может, их головами кто-то и приложил, придурков этих?

«Вряд ли. Ни одна башка такой вмятины на капоте не сможет сделать, даже если в арбуз разлетится. Тем более, вторая-то вроде как цела».

- По внешнему виду только. Ладно, заеду ближе к ночи, сам посмотрю. Там пока ничего не трогай больше, пришлю через пару часиков к тебе одного медика-эксперта, пусть кое-какие анализы прорисует, на всякий случай.

Азат был очень осторожным и всегда крайне внимательным человеком. Еще в раннем детстве у него была замечена редкая черта: если что-то собирает или просто интересуется, то все по папкам, как в комитете госбезопасности, разложит. Нужны вырезки газетные на скандальную тему - пожалуйста, уже расфасованы, хоть тут и изучай. От скучного ботаника его лишь отличало мощное телосложение — результат многолетнего увлечения футболом и штангой. Но это было совсем в детстве, которого ни он и никто другой не помнит теперь. В мозгу лишь всплывали картины ранней и последующей юности, а они были - не горюй…

- Здорово, дорогой! - поприветствовал знакомый криминальный бригадир Азата, когда тот к нему подъехал.

- Здорово, - сухо ответил он, пожав тому руку.

- Ну и хватка у тебя, Азатище, - потряс тот кистью, что вся прохрустела.

- Показывай, где твой эксперт по плоти и крови.

- Только я тебя прошу, братан, повежливее с ним. Еле упросил знакомого свести с ним. Учёный на всю голову, даже от денег отказался.

- Давай-давай. Ты же знаешь, я тоже интеллигентный человек.

- Ага... Замечал уже не раз.

Приятной и несколько неуверенной в себе наружности мужчина лет пятидесяти стоял неподалеку и внимательно читал какую-то бумагу.

- Добрый день! Меня зовут Азат! Можно просто Азат!

- Да-да… Мне сказали... извините... Афанасий Рудольфович... да... очень приятно...

- Взаимно.

Будучи очень серьезным судмедэкспертом, Афанасий Рудольфович по сей день больше занимался научной деятельностью, что-то постоянно исследовал, что-то разрабатывал и даже получал на то патенты. Всё имел этот ученый: признание, уважение, почти всё, кроме денег. Они для него были не главное, и потому прямиком за разные новшества и разработки утекали в карманы тех, кто так не думал.

- Вы знаете, уважаемый... - продолжал ученый до нищеты, запнувшись и подняв глаза из-под огромных и неуклюжих очков.

- Азат.

- …уважаемый Азат...

- Да ладно Вам, называйте просто Азат. Мы не в ученых кругах и здесь всё попроще будет.

- Ну хорошо... Так вот... Это просто невероятно! Я пока глубокий анализ не делал, но даже из того, что имею, могу сказать одно: это плоть, и плоть именно человека, а не какого-то мутанта, как мне тут обрисовали.

- А что же тогда Вас так удивляет? Что невероятно?

- Понимаете, Азат... гм... Понимаете, человек не может обладать такой силищей, даже если это самый сильный на свете человек. Я не хочу вдаваться в чисто физические исчисления разных видов сил и анатомию уж тем более, но всё равно, это невероятно!

- Вы еще что-то хотите сказать, нет? - спросил Азат, видя, что учёный замешкался.

- Да-да... Я вот что... Если даже допустить на секунду, что такой человек или другое существо с человеческой плотью и существует, то после подобного, так сказать, соударения конечности, которыми он бил, должны были бы превратиться, простите, в фарш... вместе с мясом и костями... - учёный округлил даже глаза. - А как же тогда болевой шок, даже если у этого существа очень низкий порог чувствительности?

Еще какое-то время ученый что-то объяснял, раскладывал на пальцах, изумлялся, а Азат внимательно его слушал и явно уже о чем-то своем начинал параллельно думать.

- Хорошо. Спасибо, Афанасий Рудольфович, мне пора. Вот, держите.

- Что это? - Ученый даже шаг назад сделал, - деньги? Нет, что Вы. Я ничего не сделал. Это лишь слова, и те не подтверждены никакими пока мало-мальски серьезными доводами. Мне не за что деньги платить.

- Да держите-держите! Когда есть за что, их точно платить никто не станет. Деньги либо берут, чаще силой, если много, либо отдают. Мне привычней первое.

- Уважаемый Азат... - продолжал упираться ученый, едва не рассмешив того. Правда, этот человек вряд ли умел смеяться или даже улыбаться.

- Хорошо. Как хотите. До свидания. Будет нужно - я вам позвоню.

- Конечно-конечно... Только вот...

- Что? - Азат обернулся.

- Ну, если уж Вы так любезны и хотели отблагодарить меня, простите...

- Ну, говорите смелее! Обижает кто? Кому-то шею свернуть нужно?

- Что Вы, что Вы? Какую шею, Боже упаси...

- А что тогда?

- Да-да, я понимаю... Вы занятой человек и у Вас очень мало времени, простите, никогда не умел быстро говорить, что думаю. Только думаю порой быстро.

- Это гораздо лучше, поверьте. Так что Вы хотели в плане благодарности?

- Возьмите меня с собой.

- Куда? - удивился Азат. «В бандиты, что ли?» - усмехнулся про себя.

- Посмотреть на это чудовище. Я же сам не знаю, где он обитает. Поверьте, это крайне, крайне интересный для науки случай. И очень важный!

- Плевать мне на вашу науку, - ответил Азат, немного подумав, - но Вас возьму. Только сначала сам на него взгляну. У Вас бронежилет есть?

- Что, простите? - округлилось лицо ученого, - ах, вон Вы о чем. Не беспокойтесь, меня он не тронет. Я ему не опасен.

- Думаю, он другим опасен, - неоднозначно ответил Азат, продолжая что-то прорисовывать в своей голове.

- Да? Кому же? Если... простите...

- Людям... они порой забываются…

С этими пока никому не понятными словами мощный низкорослый мужичок сурового вида ушел прочь быстрым шагом, даже не услышав предложение пообедать вместе от другого бригадира, что до сей поры молча стоял рядом.

Всё это выслушав и кое-что увидев, Азат все же решил посмотреть своими глазами на то чудище, что так ужасно было обрисовано. Так как он никогда не любил откладывать дела даже на час, и время от принятия решения до его реализации всегда равнялось нулю, то и в этот поздний вечер, прихватив уцелевшего быка по кличке Кабанидзе, Азат поехал прямиком на вокзал. Прошерстив там всё что можно, вместе с продажной охраной общественного порядку, он так и не смог найти того мутанта. Но то, что ОН существует, подтвердили и другие. Уже далеко за полночь покинул дотошный бригадир вокзальную площадь, размышляя сам с собой в машине, когда ехал к дому, где временно обитал. Окончательно убедившись, что такое чудо природы и мутаций нужно обязательно найти, Азат наконец понял, что крайне голоден. Повернув в противоположную от дома сторону, он взял курс в ночной клуб-ресторан, который находился в его «юрисдикции». Заодно и про должок пора просроченный за решение некоторых проблем напомнить тамошнему хозяину.

- Азат! Дорогой! – распахнулся объятиями директор заведения, который там практически и жил. - Рад! Очень рад тебя видеть!

- Здорово, Василий, накормишь?

- И напоим, и накормим, и все, что пожелаешь!

- А что интересного ты еще можешь предложить, кроме анаши?

- Девочки новенькие заступили, такие модельки… Может?..

- Нет, спасибо. Я не с помойки, чтоб по шлюхам скитаться.

- Они пока целомудренны, как моя ранняя юность.

- Тем более. Давай мяса с кровью, как обычно. С литр сока отожми, кофейку с корицей и пару бутербродов с икрой.

- Черной, красной?

- Черной.

- Садись, дорогой. Сейчас все устрою.

- Я там, в углу на диване пристроюсь. И музыку потише сделай. После твои клиенты пусть глохнут.

- Извини, но посетители просили.

Азат лишь зыркнул, как музыка утихла через пять секунд.

- Уважаемый! - выкрикнул кто-то из «крутых» гостей, что полулежал на диване в объятии двух напомаженных девиц, - музон верни, как было!

Не вернули.

- Я чё-то не понял, там оглохли, что ли, все, в натуре? Кизил! Разберись там!

То ли полубандит, то ли полный придурок больших размеров пошел разбираться на свою голову. Ему вежливо объяснили, что за гость попросил убавить звук, аккуратно упомянув имя. Болван сразу же доложил хозяину, который, явно слышав от старших про того, мгновенно поднял обе развернутые ладони вверх, мол, нет вопросов, хоть и свет здесь потушите к черту.

- Ну, что ты, дорогой? - как только мог, возмущался директор заведения, когда гость, изрядно отобедав со смещением часов на двенадцать, положил несколько сотен баксов на стол в качестве оплаты, - какие деньги? Убери, пожалуйста, и не обижай меня!

- Вот странно, - ответил сухо Азат, поднимаясь со своего уютного места и не забирая доллары, - имя у тебя хорошее... а морда не очень, и такая хитрющая, что не очень хорошая... Вот ведь как бывает...

Морда понимающе расплылась.

- Вопрос мой знаешь, Василий, повторять не буду.

- Вопрос решён уже, дорогой! Через пару дней - вся сумма, как договаривались!

- Смотри, Василий, - взгляд Азата никогда не предвещал ничего доброго, а сейчас и вовсе, - я тебе не враг, а твои недруги уже не дышат. Пора бы и закрыть эту тему.

- Да не приведи Бог! Что ты, дорогой? Ты – враг? Тогда лучше сразу... - абсолютно искренне отвечал директор жирного заведения.

Поспав под утро лишь несколько часов, Азат заехал в свой офис в центре города, но работать спокойно не смог. Конечно, и работой это называть было несуразно. Меньше чем через час он вновь отправился на привокзальную площадь. Этим днем удача все же улыбнулась. Прошарив все подвалы и проходы, на которые указали бомжи, менты и прочий сброд, он наконец уперся в грузное и грязное тело, свернувшееся под трубой теплотрассы и громко спящее-храпящее. Тело было отвернуто от мира, и сказать на первый взгляд было невозможно, что это или кто это. Бригадир долго думал, будить или, учитывая его позавчерашние подвиги, поручить это другим и отойти подальше? Не робкого десятка был Азат, далеко не робкого, но и рисковать глупым образом не любил.

- Че-го ва-м? – промычал бомж, обернувшись, когда Азат аккуратно пнул его несколько раз ногой в подобие спины.

Они оба смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Один сверху, другой снизу вверх, вывернув голову и явив свой лик.

«Ну и ужас реальный!» - подумал про себя Азат, но внешне оставался невозмутим.

- Может, встанешь, поговорим? – наконец вымолвил квадратный бык-Кабан, что стоял рядом с бригадиром.

Бомж начал медленно подниматься, тяжело кряхтя при этом. Азат даже отошел на несколько шагов назад от увиденного ужаса.

- Ты зачем разбил нашу машину? – не зная, с чего бы начать, спросил Азат, вновь приблизившись к этому кошмару.

- Он ме-ня бил…

- А ты его у-бил, почти!

«В натуре, мутант» - подумал бригадир.

Бомж молчал. Разговор не получился.

Азат уехал и долго потом о чём-то думал.

Взяв мобильник, он набрал одному из своих быков, что также был квадратен, но с признаками неплохого разума.

- Алло, Тамик, ты поехал на вокзал сейчас?

«Да».

- Бомжа этого не трогать!

«Не понял?»

- Что ты не понял?

«Всё, понял. Разворачиваюсь».

- Причем ко мне и быстро!

«Уже лечу, Азат».

- Здорово, Тамерлан, как дела?

- Здорово, Азат. Спасибо, все хорошо.

- Садись, дело есть.

Они сели друг напротив друга и выпили по рюмке добротного коньяка.

- Я вот что думаю. Надо бы нам это чудо от внешнего мира закрыть... На какое-то время, естественно…

- Зачем?

- Пригодится.

- Для чего, Азат? Я что-то не могу представить, где этот урод, судя по описанию и возможностям, может пригодиться. Комнату страха в лунапарке мы, вроде, не арендуем.

- Ты шути дома с бабой. А я тебе говорю, значит, так надо.

- Хорошо. Скажи только, что делать, и я все организую.

- Уведи его с вокзала. Изолируй где-нибудь. Накорми, обустрой. Можешь другие все дела пока оставить и заняться только этим вопросом.

- Да, только как? Чтоб его без повреждений, как ты говоришь, увезти, думаю, целый отряд в бронежилетах понадобится или пара БТР. Мне пацаны уже нарассказывали про его подвиги! Как ты себе это представляешь? Что, я скажу: поехали, чудище, мне приказали?

- Решай, - пониженным тоном ответил Азат, дав всем видом понять, что разговор окончен.

- Понял, Азат. Что-нибудь придумаю.

Дальше было кино: или боевик, или триллер, или просто ужасов.

Быки Тамерлана, что присланы им были на вокзал, хотели погрузить бомжа-мутанта в открытый кузов огромного старого джипа, куда, естественно, тот залезать не хотел. А бедные бандиты со своей стороны так же боялись бойни, которую мутант мог устроить. Стрелять в него категорически было запрещено с самого «верху», потому промучившись с ним какое-то время, бандюки уехали ни с чем.

- Уроды! Придурки! Обезьяну загрузить уже не можете! - орал Тамерлан на подчиненных быков, сам собираясь обратно на вокзал, - вам только с куропатками на звероферме работать, - имел в виду он зоопарк.

Вскоре целая боевая эскадра подъехала на привокзальную площадь.

- Зайди к ментам и притащи сюда пару нарядов, пусть помогают, коли бабки на халяву здесь имеют! - приказал Тамик одному из быков и сам вышел из машины.

Довольно быстро вокруг бедного мутанта-бомжа собралась целая толпа. Бандиты, менты, барыжники, грузчики, цыгане, кидалы-каталы и другие бомжи, помимо просто зевак, что мимо проходили.

- Слышь! - выкрикнул Тамерлан мутанту, стоя от того в паре шагов, - как тебя там? Кинг-конг чертов! У нас приказ, понимаешь?

- Ка-кой при-каз, - прохрипела черная дыра на лике бомжа.

- Доставить тебя в одно место!

- Мне ни-ку-да не нуж-но...

От его голоса у Тамика даже в груди содрогнулось.

- Зато нам нужно! - вновь заявил бандит, - и если мы тебя не доставим, то нас самих доставят на кладбище! Потому мы обязательно тебя доставим, даже если ты против!

- Про-тив...

- Ну, как хочешь... - ответил Тамерлан и отошел в сторону, кивнув быкам, чтобы приступали.

Те придурки и приступили. Может, больше от страху или от ярости двое так уверенно подошли к мутанту, что вмиг от него отлетели шагов на десять, спотыкаясь, когда тот их попросту оттолкнул неуклюжими граблями.

- Ты с ума спятил совсем, я не понял??? - заорал один из «отлетевших», всё же не устояв на ногах и шарахнувшись прямо в грязную лужу, - Тамик! Дай я его завалю!!!

- Убери ствол, урод! Азат тебя живым закопает! - приказал Тамерлан и сам приблизился к бомжу.

Тот стоял и крайне тяжело дышал, уставившись мутными проваленными глазницами на подошедшего, явно ожидая всего чего угодно.

- Стой! Не надо, не размахивай своими граблями, - более сдержанно попросил Тамик, - они у тебя ужасны, никто не спорит. Ну, давай по-хорошему. Мы привезем туда, где тебя отмоют...

- Из брандспойта! - вякнул обиженный и упавший бандит.

- Заткнись! - рявкнул на него Тамерлан, - так вот, накормят. Тебе ничего плохого никто не сделает, если ты сам поедешь.

- Мне ни-ку-да не ну-ж-но, - мычала живая могила на ногах.

- Слышь, Там! - то был другой бык, - набери бригадиру! Скажи, что этого урода можно подъемным краном погрузить в самосвал, заодно по башке крюком пройтись! Других вариантов нет! Или валить его совсем!

- Отвали! – вновь рявкнул Тамерлан и достал телефон, - Алло! Азат! Это я! Без вариантов!.. Что?.. Ноль эмоций от этого мутанта, говорю! Не хочет!.. Да… Пытался!.. Пацаны предлагают строительный кран подогнать! Что?.. Понял! Извини!.. Понял! Еду!

Тамерлан сбросил вызов и злобно посмотрел на стоявших вокруг.

- Что уставились? – грозно спросил он, и тут же его не самую глупую голову посетила глупая мысль, так, ради забавы, - иди сюда, Барсук!

Один из быков подошел с опаской.

- Дай мне свой ствол и перо!

Барсук отдал в замешательстве.

- Давай, вали его теперь! - приказал Тамерлан, припоминая быку недавний понт по пьянке, что мол, Дёмиш-боксер – слабоват будет боксер, раз с вокзальным бомжом справиться не мог.

- Там! Ты чё, в натуре? Я-то при чём здесь? - попятился назад Барсук, - ну, ляпнул сдуру, с кем не бывает? Всё, не вопрос, беру свои слова обратно!

- Давай! - хмуро Тамик повторил приказ, - или я этому мутанту прикажу по тебе своей граблёй пройтись.

Бедный Барсук постоял пару мгновений, сделал глубокий вдох для смелости, напряг все мышцы изо всех сил, сжал кулачищи и с невероятным воплем ужаса рванулся в сторону уже отчалившего бомжа.

Тот обернулся на этот крик, и в следующий миг на него посыпался град ударов. Барсук также был приличным боксером и весом обладал легко за центнер.

Мутант, как мог, неуклюже стал отмахиваться своими граблями, тут же издавая малопонятные звуки и вопли возмущения. Но как ни отмахивайся, а боксер - есть боксер, и бьет он душевно.

Лицо бомжа покрылось кровью, и тот, не выдержав и взревев, что все вокруг еще дальше расступились, оттолкнул быка.

Барсук, не помня как, приземлился метрах в пяти, поднялся и, взглянув на молча наблюдавшего всё это Тамерлана, хотел что-то сказать, но...

- Слабак ты, Барсучонок, - ехидно усмехнулся Тамик, и усмешки пацанов его тут же поддержали, - понта много, толку ноль.

Барсук, дабы сохранить свой блатной авторитет, коли так уж вышло, сам не помня себя от ярости, согнулся в поясе, выставляя «умную» голову в качестве торпеды, начал резко разбегаться в сторону окровавленного бомжа, что продолжал стоять и тереть кровь грязными граблями на лике жути.

Мощнейший удар головой в область живота мутанта - и бедный Барсук, видимо, начал терять сознание, будто врезавшись мозгами прямо в железобетонную стену. Бомж даже шага назад не сделал, лишь взвыл, как динозавр.

А в следующий миг ОН схватил граблями за бока бедного бандита, который головой словно застрял там при ударе, сохраняя неприличную позу, и, еще сильней взревев, с необычайной легкостью вскинул его над головой ногами вверх к ужасу окружающих.

- Стой! - заорал во всё горло Тамерлан, понимая, что летальный исход теперь гарантирован, - стой, пристрелю к черту!!

Но было поздно.

Со всего маху бомж впечатал бедного быка, свисающего вниз башкой, прямо в грязный асфальт ей же! Невероятной силищи был удар - и тут же проломленный череп, и шея со всем позвоночником превратилась явно в фарш под уже мертвой плотью.

Кто-то из толпы вскрикнул, кто-то заорал диким воплем. Бандиты и все остальные стояли в полном замешательстве, имея лишь одно желание: выпустить все пули из своих стволов в это чудовище.

Азат сидел за столом чернее тучи. Тамерлан стоял рядом, напротив, будто провинившийся школьник, боясь даже представить теперь своё будущее.

- Азат, - тихо начал он, понимая, что молчание совсем ничего хорошего не предвещает, - вопросов нет, я виноват. Перед всеми виноват: перед тобой, перед пацанами, перед Барсуком... Его помин и достойную могилу за свои бабки организую...

Азат молчал.

- …Ну, я не знаю, что еще сделать или сказать, чтобы ты поверил мне, что я всё понял... Я понял, Азат, в натуре, клянусь, кровью отвечу, если слово не сдержу... Я понял, никаких фокусов в делах нельзя. Ты серьезный человек, и мне за уважение с тобой рядом работать. Отвечаю, Азат, никогда и ничего подобного больше. Отвечаю кровью.

Через несколько дней на Азата было совершено покушение. Среди главарей бандитского мира это было самым обычным делом. На них охотились, их отстреливали, убивали, иногда промахивались, но потом все равно убивали. На сей раз это была конкурирующая группировка, что не смогла договориться о проценте прибыли с одного казино, и в силу своей молодецкой глупости решила пойти сразу же радикальным путем.

Вскоре они все пожалели об этом, правда, не очень успев. Кого пристрелили прямо у подъезда, кому перерезали горло в собственном автомобиле, кого самосвал переехал, кого с моста сбросили.

Азат выжил, и доход всей его группировки порядком вырос, а казино теперь полностью было подконтрольно ему.

Но самым важным моментом во всём этом было другое. Когда машину Азата стали обстреливать из других автомобилей и водитель тут же погиб на месте, сидевший рядом на заднем сидении Тамик закрыл босса собой, вдавливая того вниз всем телом и горлопаня благим матом на всю такую жизнь. Чудом пули их лишь слегка зацепили, и к тому же, одного Тамика, но не смертельно и даже не тяжело. Везение в этот раз было у бандитов.

- Азат, ты извини меня за тот случай, - первое, что промолвил Тамерлан, когда, лежа на больничной кровати весь забинтованный, увидел бригадира перед собой, молча вошедшего, - в натуре, до сих пор не знаю, как оправдаться за такое... Нормальный пацан был Барсук, а я его...

- Левый он был, - сухо и тихо промолвил Азат.

- Извини, не понял тебя... - переспросил Тамик.

- Язык длиннее разума. У нас так недолго проживешь. Мне его не жаль.

- Ну... я не знаю... как ска-жешь...

- Черт с ним. Давай о деле поговорим.

Поступок Тамерлана был не дешевым понтом. Куда уж понтиться перед реальными пулями. Но самое важное во всем этом происшествии, что, естественно, в первую очередь оценил Азат, было другое. Когда стрельба затихла и нападавшие две машины, опорожнив обоймы, с визгом протекторов умчались прочь, в живых осталось лишь двое - он и накрывший его могучим телом Тамерлан. Как и у любого хорошо подготовленного боевика, у него в руке, конечно же, уже был ствол, готовый стрелять в любой момент, как цель видна.

Азат, когда поднял глаза, кое-как извернувшись, тут же уперся в этот самый ствол. Мгновенный поток мыслей донес до него наиболее возможный сейчас вариант. Пристрели его телохранитель, после устрой торжественные похороны такого авторитетного бригадира - и всё, он сам на его месте. Шансы на успех - сто процентов.

Пару секунд их волчьи взгляды таранили друг друга, пока до Тамерлана не дошла суть мыслей босса.

- Да ты что, бригадир? - изумился верзила, корчась от боли из-за ранений и протягивая ему свой пистолет, - на, лучше пристрели меня здесь же, если обо мне такое подумать можно!

Азат это оценил и на собственных руках дотащил его до подъехавшей «скорой» вместе с кучей ментов.

Немудрено, что, хотя и не доверял бригадир вообще никому на этом свете, всё же Тамерлан вмиг стал вторым человеком в бригаде.

Герой войны

Я пришел к своей свободе.

Рейтинг: +3 774 просмотра

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (5)

Дмитрий Криушов # 23 августа 2012 в 20:16 +1

Здравствуйте, Алексей! Нет, не хочу покуда комментировать - пока что и гармонично, и рационально. Только вот просьба: перезалейте, пожалуйста, покрупнее, а то у таких, как я, слепошарых, уже к концу первой главы глазки начинают слезиться и краснеть. Надеюсь увидеть продолжение. look

Алексей Павлов # 23 августа 2012 в 23:35 +1

Здравствуйте, Дмитрий!
Извините, завтра же увеличу шрифт и выложу остальные главы.
Спасибо за Ваш отзыв.
С уважением,
Алексей.

Дмитрий Криушов # 24 августа 2012 в 17:05 +1

Да, Алексей, сейчас хорошо читается. Спасибо за внимание и уважение к читателю! И ещё: дабы было понятно, читали твой комментарий, или же отмахнулись, ставьте, пожалуйста, плюсик: Вам на один балл пофигу, а переписываться легче. Ну, пойду, пожалуй, взгляну на вторую главу. 50ba589c42903ba3fa2d8601ad34ba1e

кстати, вот сейчас этого чудика выложил, и обомлел: он что, иудей, или же мусульманин?!

Денис Маркелов # 24 августа 2012 в 19:34 +1

Крепкая проза. Не сказать, что класика, но и на бульварщину не похоже. Автро умеет увидеть мир и показать его читателю

Алексей Павлов # 24 августа 2012 в 20:22 0

Спасибо, Денис!
Крайне признателен за Ваш отзыв!
С наилучшими пожеланиями,
Алексей.

RSS-лента комментариев