А тем временем, далеко от Дарьи с Аграфеной происходили другие события. Мороз крепчал. И возможно, что температура не опускалась ниже 25 градусов, но ветер, пронизывающий ветер, пробирался, казалось под кожу, разносясь с леденящей скоростью по всем костям и суставам. Все внутри тела промерзло, не спасала курточка, а шубу купить не на что. Да что шубу, пиво купить не на что. В кармане жалкая медь, ни на что не хватает. А голова вот–вот лопнет и холодно, ужасно холодно. А я где? Открыл глаза – лежу под забором, в снегу. Нифига себе, как последний бомж, и как я тут оказался, ничего не помню. Кажется, вчера пил, а с кем? Не знаю. Надо как-то вставать, тело не двигается, отлежал или примерз. О, кто-то идет, может, поможет, бабенка какая-то. Я собрался с силами и попытался позвать на помощь.
-Женщина, пожалуйста, помогите мне встать?
Получилось почти шепотом, но она услышала, а может и нет, просто меня увидела.
-Напьются до потери сознания, алкаши, сдохнуть все не могут, чтоб ни себя, ни людей не мучить. Все напиться не могут, тьфу,- и смачно плюнув почти в меня, шарахнулась в сторону и ушла.
Да, надо как-то самому попытаться. Трясет всего, как Жучку на помойке. Сколько времени прошло, не знаю, на четыре кости я как-то поднялся. Теперь еще за что-то ухватиться, за забор что-ли, чтоб встать на ноги. От каждого движения голову разносит, во рту все засохло, если доберусь до дома, выживу. И, как на зло, никого из людей, хоть бы мужик какой прошел мимо. Как хочется выпить, хоть пивка, голова разваливается, как будто, внутри тысячи молотков долбят во все стороны или поселилась стая дятлов. Руки ничего не чувствуют, уцепился за забор. Оттого, что меня трясет, забор качается, хоть бы не упал на меня, а то мне конец, замерзну. Насилу встал, стою, как болит голова, пока лежал было даже легче, может еще полежать, нет, если я сейчас рухну, то уже никогда не поднимусь. Попытался шагнуть, ноги не слушаются, отморозил, наверно. Еще раз, еще, Господи, как тысячи иголок втыкается во все тело, иду, медленно иду. Боль такая, будто кто все кости выворачивает, ломит все, тащусь вдоль забора, боюсь отцепиться, за забором собака разрывается, - Да заткнись ты, итак башку рвет, ты еще лаешь.
А если перепрыгнет, я медленно посмотрел вверх, на собаку, сембирнар, здоровая. Если достанет, пропаду, надо отцепиться от забора. Стою, еще усилие, еще, иду, медленно иду, ноги трясутся. Что ноги, весь как на шарнирах, холодно, все кишки промерзли, отпустил забор, иду, куда идти-то? Где я вообще? Огляделся. О, дом, мои ворота, я их сам стругал когда-то. Нифига себе, так я это у соседского забора валялся, пять метров не дошел, надо как-то с этим завязывать, а как выпить охота. Сил нет, как выпить охота, Господи, домой. Отогреться, отоспаться, домой, в тепло, спать. Дошел, калитка, ограда, шаг, еще шаг, дорожка, снег вычищен. Это я что-ли снег чистил, не помню, крыльцо, усилие, еще усилие, двери. В сенях чисто, это мамка прибралась? Или Лидка вернулась? Вошел, чисто везде, на кухне ковер какой-то, у меня такого не было, тишина, голова как болит, снял ботинки, куртку. Пальцы не слушаются, бросил куртку на пол. Медленно, держась за стены, прошел к кровати, ноги ничего не чувствуют, дома тепло, хорошо, спать, бухнулся на кровать. Голова, мать ее, спать, закрыл глаза. Ничего не чувствую, не рук, не ног, только башка как церковный колокол, ходуном ходит, до звона в ушах. Дятлы, в голове дятлы, голоса, снятся голоса, это сон, сон, голоса.
-Посмотри на него, опять приперся.
-Ладно, не трогай его, пусть отоспится.
-Ну нет, ну, сколько можно, ведь уже третий год в разводе, как перепьет, так сюда тащится, не мог он сдохнуть дорогой.
-Лида, у него руки точно обморожены, наверно не только руки, и состояние его мне совсем не нравится.
-Так мимо меня прокатил со стеклянными глазами, даже не заметил, дятлов каких-то гоняет, допился до белой горячки.
-Найди, во что его переодеть, я вызываю скорую, в клинику увезем.
Снятся удаляющиеся шаги, и кто-то будто раздевает меня. Брюки, носки, рубашка, все сняли, трусы тоже. Снится, что мне холодно, голова, голова сейчас лопнет, может, не снится. Сил нет открыть глаза, это сон, дурной сон, сон, холодно, не пошевелиться. Меня казнят дятлы, пытают, их целая стая в голове, руки держат, крепко держат. Больно, будто кто все кости выворачивает, сон, сон, сон. Проваливаюсь, ничего не слышу, тишина, мертвая тишина, ничего не чувствую, я умер, умер. А где ад, где рай, где черти, где Бог, где я, кто я? Падаю, это все сон, куда-то падаю, нет меня, нигде нет. Черт, скачет черт надо мной, с хвостом, с рожками, такой радостный. Лапы тянет ко мне, с собой зовет.
-Убери свои копыта, вот хрен тебе, зверюга.
Ангел стоит, белый, с огромными крыльями, в стороне стоит, плачет, меня оплакивает, а ближе не подходит. Только скотина эта хвостатая со свинячим носом, скачет, не уймется, зовет и зовет.
-Хрен тебе, животное, не пойду с тобой.
Опять тишина, мертвая тишина, никого нет, и темнота, такая густая темнота, что ее можно потрогать. Ангел, только где-то далеко всхлипывает. Опять тишина и нет меня, нигде нет, где я, а я вообще кто? Сон, все это сон, проваливаюсь.
Помочь сайту
Поздравления
