Агаша. Часть 15.
-Одного, он бежал за телегой, кричал, звал: «мамочка, мамочка, забери меня, мамочка родненькая». А эта, матерью-то не назвать, - Агаша утерла в темноте слезы,- даже головы не повернула.
-Да как же, баба Агаша разве так бывает, а дальше что было?
-Я корову пошла провожать, вот и видела все, все на моих глазах было. Мальчику лет пять было, он долго бежал, пока телега не скрылась за поворотом, потом упал, ободрался весь. Пал на дороге и рыдал навзрыд, как взрослый. У меня сердце от жалости разрывалось, чуть не лопнуло от горя, глядя на мальчонку, вот и позвала к себе. А он как волчонок, насилу увела с дороги, вот и стали вместе жить.
-А отец приехал?
-Егор-то, приехал уж после войны, пока по селу шел, бабы все и рассказали. Пришел к нам, а Ефим, как взрослый рассудил, сказал, что не бросит меня, или со мной или никак. Ну и в благодарность, видно, Егор не стал отнимать сынка, сколько мы с Ефимкой горя хапнули, сколько от немцев прятались по лесам. В сельском совете расписались потом с Егором, позже, много позже Тоня родилась. А с Егором мы душа в душу всю жизнь прожили, по гарнизонам вместе мыкались, пока на пенсию не пошел.
-А сейчас, где он?
-Так умер, дочка, седьмой годок, как схоронили.
-А мать больше не приезжала, не искала Ефима?
-Приезжала как-то один раз, а сынок спрятался в стайке и не вышел даже. Не простил обиду. Я в обед понесла ему молочка с хлебом, говорила, мол, выйди, поговори, мать ведь, плачет, за тобой приехала. А малец насупился, сказал не выйдет, пока та не уедет. Не смог простить. А я не сказала где он, боялась, и мне не простит потом предательства.
-Отец не убил ее?
-Егора дома не было, уезжал куда-то, искал он ее долго, хотел и дочку отнять, не нашел.
Даша тяжело вздохнула, трудно было ей слушать такое, видно они с большим братом братья по несчастью.
-Бабушка, тебе при жизни памятник надо поставить.
-Еще чего, тебя послушать, так у нас бы сейчас вся Россия в памятниках была, больше чем деревьев.
-Почему?
-Сколько таких судеб после войны было, не кто за подвиг не считал сироту принять, а как за, так и должно быть. Люди другие были. Ладно, уж, давай спать, утро вечера мудренее.
-А ты сегодня молиться не будешь?
-Вздремнуть надо немного, завтра день тяжелый, я лучше утречком встану, да и молитву обдумать надо. Спокойной ночи.
-Спокойной ночи, бабушка.
Дашка долго не могла уснуть, и потом ей всю ночь снилось, как ребенок бежит за телегой и кричит: «Мамочка, мамочка родненькая, не бросай меня».
Утром Дарья проснулась оттого, что ее кто-то тряс за плечо. Открыв глаза, она увидела старушку. Агаша была одета в черное шерстяное платье и черный платок.
-Дочка, вставай, сегодня некогда спать. Сюда уже Боря едет, ночью Лиза умерла, ты поедешь со мной, я так решила.
-А Лиза, это кто?
-Жена Ефима, А Боря – его зять.
-А ты как знаешь, что Боря едет?
-Не забывай, что я многое знаю, вставай, я пойду до соседки, попрошу за домом присмотреть, а ты одевайся, перекуси.
Девочка встала, умылась, заправила постель. На кухонном столе нашла тарелку с вареными яйцами, колбасой, сыром. Рядом стояла кружка горячего чая. Даша села за стол и стала думать, что может ей лучше остаться, все равно там она никого кроме Агаши и Ефима не знает. Да и мероприятие, скажем так не из приятных. Но спорить со старушкой не стоит, если она уже все решила. Вошла Аграфена, скинула валенки, присела к Дарье.
-Страшно тебе, верю, в незнакомое место ехать, к незнакомым людям, да еще по такому печальному поводу. Но я хочу тебя попросить, чтоб ты поехала, не бойся, ты со мной будешь, со мной и вернешься назад. Никто там не посмеет тебя обидеть, тем более что когда-нибудь они станут твоей семьей, а это случится, поверь мне. А еще я хочу рассказать тебе, что Лизонька давно больна раком, а еще за долго до болезни, будучи молодой, просила меня погадать ей. И будучи от молодости смелой или глупой, спросила о своем дне смерти. Не хотела я, но коль уж обещала, открыла ей через духов. И клятву с нее взяла, что никто не узнает о чем мы нагадали, до самой Лизиной смерти. Все последующие годы бедняжка жила с этим знанием, это и была «чужая тайна», которую еще вчера я не имела права открыть не кому.
-А сегодня, почему можно?
-Потому что свершилось предсказание духов. И тогда на воде, как и тебе, духи показали нам весь сегодняшний день, потому я и знаю, что Борис едет.
-Подожди, - девушку вдруг что-то осенило, - значит это, что ты и меня уже видела?
Агаша улыбнулась, погладила Дашу по волосам, потом произнесла с заметным сожалением, - у тебя правильно мысль работает, ум цепкий, жаль, что не успею тебе все знания передать. Видела и тебя, но раз тебя тогда еще и в планах не было, то лица твоего не видела. И хватит об этом, не время, я просто пояснила тебе кое-что, чтоб тебе все понятней было. И еще, сразу, Ефим женат, - старушка тяжело вздохнула,- теперь был женат, на Лизе. У них родилась дочь Анна, Борис – ее муж. У Анны с Борькой сын, Никитушка. Еще у меня есть дочь родная – Тоня, ее муж – Андрей, у них нет детей. Когда ты со всеми познакомишься, ты лучше всех запомнишь.
-Одного, он бежал за телегой, кричал, звал: «мамочка, мамочка, забери меня, мамочка родненькая». А эта, матерью-то не назвать, - Агаша утерла в темноте слезы,- даже головы не повернула.
-Да как же, баба Агаша разве так бывает, а дальше что было?
-Я корову пошла провожать, вот и видела все, все на моих глазах было. Мальчику лет пять было, он долго бежал, пока телега не скрылась за поворотом, потом упал, ободрался весь. Пал на дороге и рыдал навзрыд, как взрослый. У меня сердце от жалости разрывалось, чуть не лопнуло от горя, глядя на мальчонку, вот и позвала к себе. А он как волчонок, насилу увела с дороги, вот и стали вместе жить.
-А отец приехал?
-Егор-то, приехал уж после войны, пока по селу шел, бабы все и рассказали. Пришел к нам, а Ефим, как взрослый рассудил, сказал, что не бросит меня, или со мной или никак. Ну и в благодарность, видно, Егор не стал отнимать сынка, сколько мы с Ефимкой горя хапнули, сколько от немцев прятались по лесам. В сельском совете расписались потом с Егором, позже, много позже Тоня родилась. А с Егором мы душа в душу всю жизнь прожили, по гарнизонам вместе мыкались, пока на пенсию не пошел.
-А сейчас, где он?
-Так умер, дочка, седьмой годок, как схоронили.
-А мать больше не приезжала, не искала Ефима?
-Приезжала как-то один раз, а сынок спрятался в стайке и не вышел даже. Не простил обиду. Я в обед понесла ему молочка с хлебом, говорила, мол, выйди, поговори, мать ведь, плачет, за тобой приехала. А малец насупился, сказал не выйдет, пока та не уедет. Не смог простить. А я не сказала где он, боялась, и мне не простит потом предательства.
-Отец не убил ее?
-Егора дома не было, уезжал куда-то, искал он ее долго, хотел и дочку отнять, не нашел.
Даша тяжело вздохнула, трудно было ей слушать такое, видно они с большим братом братья по несчастью.
-Бабушка, тебе при жизни памятник надо поставить.
-Еще чего, тебя послушать, так у нас бы сейчас вся Россия в памятниках была, больше чем деревьев.
-Почему?
-Сколько таких судеб после войны было, не кто за подвиг не считал сироту принять, а как за, так и должно быть. Люди другие были. Ладно, уж, давай спать, утро вечера мудренее.
-А ты сегодня молиться не будешь?
-Вздремнуть надо немного, завтра день тяжелый, я лучше утречком встану, да и молитву обдумать надо. Спокойной ночи.
-Спокойной ночи, бабушка.
Дашка долго не могла уснуть, и потом ей всю ночь снилось, как ребенок бежит за телегой и кричит: «Мамочка, мамочка родненькая, не бросай меня».
Утром Дарья проснулась оттого, что ее кто-то тряс за плечо. Открыв глаза, она увидела старушку. Агаша была одета в черное шерстяное платье и черный платок.
-Дочка, вставай, сегодня некогда спать. Сюда уже Боря едет, ночью Лиза умерла, ты поедешь со мной, я так решила.
-А Лиза, это кто?
-Жена Ефима, А Боря – его зять.
-А ты как знаешь, что Боря едет?
-Не забывай, что я многое знаю, вставай, я пойду до соседки, попрошу за домом присмотреть, а ты одевайся, перекуси.
Девочка встала, умылась, заправила постель. На кухонном столе нашла тарелку с вареными яйцами, колбасой, сыром. Рядом стояла кружка горячего чая. Даша села за стол и стала думать, что может ей лучше остаться, все равно там она никого кроме Агаши и Ефима не знает. Да и мероприятие, скажем так не из приятных. Но спорить со старушкой не стоит, если она уже все решила. Вошла Аграфена, скинула валенки, присела к Дарье.
-Страшно тебе, верю, в незнакомое место ехать, к незнакомым людям, да еще по такому печальному поводу. Но я хочу тебя попросить, чтоб ты поехала, не бойся, ты со мной будешь, со мной и вернешься назад. Никто там не посмеет тебя обидеть, тем более что когда-нибудь они станут твоей семьей, а это случится, поверь мне. А еще я хочу рассказать тебе, что Лизонька давно больна раком, а еще за долго до болезни, будучи молодой, просила меня погадать ей. И будучи от молодости смелой или глупой, спросила о своем дне смерти. Не хотела я, но коль уж обещала, открыла ей через духов. И клятву с нее взяла, что никто не узнает о чем мы нагадали, до самой Лизиной смерти. Все последующие годы бедняжка жила с этим знанием, это и была «чужая тайна», которую еще вчера я не имела права открыть не кому.
-А сегодня, почему можно?
-Потому что свершилось предсказание духов. И тогда на воде, как и тебе, духи показали нам весь сегодняшний день, потому я и знаю, что Борис едет.
-Подожди, - девушку вдруг что-то осенило, - значит это, что ты и меня уже видела?
Агаша улыбнулась, погладила Дашу по волосам, потом произнесла с заметным сожалением, - у тебя правильно мысль работает, ум цепкий, жаль, что не успею тебе все знания передать. Видела и тебя, но раз тебя тогда еще и в планах не было, то лица твоего не видела. И хватит об этом, не время, я просто пояснила тебе кое-что, чтоб тебе все понятней было. И еще, сразу, Ефим женат, - старушка тяжело вздохнула,- теперь был женат, на Лизе. У них родилась дочь Анна, Борис – ее муж. У Анны с Борькой сын, Никитушка. Еще у меня есть дочь родная – Тоня, ее муж – Андрей, у них нет детей. Когда ты со всеми познакомишься, ты лучше всех запомнишь.
Нет комментариев. Ваш будет первым!