«Любовь до гроба»

Остросюжетная повесть в двух частях
 
В основу новой остросюжетной криминальной повести «Любовь до гроба» известного казахстанского литератора Николая Тимохина, автора остросюжетной повести «Перстень графа Митрофанова», легли реальные события из материалов уголовного дела, имевшего место в середине лета 2016 года в одном из казахстанских городов. Любовь и ненависть, измены и предательство, драки и убийства делают сюжет этой драмы еще более захватывающим. Повесть рассчитана на широкий круг читателей, неравнодушных к проблемам современного общества.
 
Часть первая
1
На свой школьный выпускной вечер Людка Семакина, как и положено в таком случае, готовилась заранее. Причем за несколько месяцев. Девушка знала, что по красоте на этом балу ей не будет равных. Хотя есть, конечно, несколько смазливых девчонок, на которых засматриваются пацаны не только из их класса, но даже и из параллельного. И все равно Людка была уверена, что вскружит голову всем мальчишкам. Не говоря уже об однокласснике Шадрове, который в нее и без того влюблен без памяти.
Другая девушка на ее месте, скорее всего, призадумалась бы и решила для себя, принимать или отвергать назойливые, но искренние ухаживания Семена. Но Людка не стала обременять себя такими мелочами и ломать голову по каким-то пустякам. Она просто позволяла Шадрову себя любить, но при этом не переходя никаких границ и не распуская руки. «Я еще нецелованная девушка», — как-то раз сказала Людка не на шутку распалившемуся Семену, когда он поздно вечером провожал ее домой. А про себя добавила: «Тобой, мальчик мой, нецелована».
Но Семен расценил слова своей девушки по-своему, то есть так, как и надо. И решил, что сразу же после окончания школы сделает Семакиной предложение.
Назвать красавицей Людку смог бы, наверное, не каждый. Но она обладала каким-то скрытым шармом, притягивая к себе, словно магнитом, представителей противоположного пола. Причем на нее заглядывались даже такие мужчины, которым она годилась в дочери. А круг ее знакомых был настолько широк, что она часто забывала имена своих новых поклонников.
Все мысли в Людкиной голове были нацелены на что угодно, только не на учебу. Уроки она не пропускала, но любимых предметов не имела, а две четверки за последние несколько лет получила только по физкультуре. И то когда, улучив момент, стала строить глазки молодому учителю, сдавая норматив по бегу.
Семакина никак не могла дождаться окончания школы. Поступать она никуда не думала. Была уверена, что с ее обаянием если уж не весь мир будет у ее ног, то хотя бы лучшая его половина. А ею, по мнению Людки, являлись состоятельные представители противоположного пола, которые часто не могли отвести глаз от ее стройной фигурки.
«Везет же Бараковой, — часто думала Людка. — И школу-то закончила в прошлом году еле как, чуть не выгнали. И с предками своими постоянно лается. А живет так, что позавидуешь. Всегда с деньгами. И хахали за ней наперегонки на машинах подъезжают».
— А ты, Людка, не дури, — говорила ей подруга. — Вот отмучишься, получишь аттестат зрелости, поймешь, что уже созрела кое на что… И сразу же иди к нам в ресторан официанткой. Работа непыльная, будешь сытой, чаевые почти всегда. Богатеньких мужчин — море! Выбирай кого хочешь…
— Снежана, да пойми ты, не могу я прислуживать. Я сразу же всех там пошлю куда подальше!
— Ох ты, какие мы гордые! Прислуживать она не хочет! Да у нас половина девок, официанток, после работы уезжают с клиентами на всю ночь! Даже посудомойка от них не отстает! И все они живут так, что тебе и не снилось. Со смартфонами последних моделей, с телевизорами на всю стену и одеваются, полный улет!
— Ладно, уговорила, — согласилась Людка. — Там видно будет. Надо сначала как следует отгулять выпускной, чтобы на всю жизнь запомнился.
— А чего там запоминать, — возразила Баракова Снежана, — я в прошлом году напилась шампанского и после салюта во дворе школы сразу уехала с одним пацанчиком. К нему домой.
— Нет, я так не хочу, выпускной — это один раз в жизни. А пацаны, мужики еще будут. Вот только не знаю, что мне надеть на бал. Новое что-то прикупать средства не позволяют. У матери просить бесполезно. Она всю жизнь без денег.
— Ну, ты сильно-то не размахивайся, это же не свадьба. Туфельки подбери и платье. Самое главное.
— Понятно, что не телогрейку и трусы. Только, подруга, — с грустью сказала Семакина, — нет у меня ни того, ни другого. И даже ни третьего, того, кто смог бы мне обеспечить и первое, и второе.
— Ладно, не ной, — успокоила ее Снежана. — А то я сейчас заплачу. Туфли я тебе дам свои. С прошлого выпускного у меня остались. Я их почти что больше и не одевала. А с платьем что-нибудь придумаешь. Голова у тебя и время на это еще есть.
После этого разговора Людка и вспомнила про Шадрова. «И правда, а почему бы его не попросить о помощи? Мужчина он, в конце концов, или нет? Конечно, как мужик он, может быть, и никакой, но все же пусть себя проявит хоть в этом». И в этот же вечер она набрала номер телефона своего одноклассника.
— Семочка, приветик! Ты чем сейчас занят? Ничем? Ждешь, когда я тебе позвоню?
«Вот дебил-то, — подумала Семакина, — долго бы ты меня еще ждал». И продолжила:
— Ой, а я вот скучаю, хотела выйти прогуляться… И ты тоже? Надо же, как у нас мысли схожи…
«Еще бы так же желания совпали насчет моего выпускного платья», — рассуждала сама с собой Людка, спешно собираясь на свидание.
Вечер выдался теплым и безветренным. Воздух казался таким свежим и легким, что его с жадностью хотелось вдыхать полной грудью.
В условленном месте с тюльпаном в руке Семакину уже поджидал ее друг.
—Ты где успел цветок взять? — не глядя в лицо парня, спросила Людка, при этом приняв подарок.
— Привет, это мой секрет, — сбивчиво, словно боясь спугнуть свое счастье, заговорил Семен. — Хотя ладно, скажу. Я съездил в цветочный киоск… Ну, куда пойдем?
— Да… знаешь, — капризно начала Людка, — вообще-то я долго не могу гулять. Голова болит.
— Голова-а-а? — удивленно и слегка расстроенно протянул Шадров.
— Да. От одной проблемы.
— А в чем дело? — поспешил поинтересоваться парень.
И Людка ему сразу же рассказала о том, что она не может пойти на их выпускной вечер из-за того, что у нее нет нового платья.
— Да. Представь себе. Я не могу пойти на бал в чем попало. Я должна выглядеть суперски. Да и ты, думаю, сам это понимаешь…
Её лицо стало таким жалким и, как показалось Семену, еще более красивым, что он тут же произнес:
— Люда, не переживай, я что-нибудь придумаю, обязательно.
— Ты? — нарочито удивилась девушка. — Да чем ты сможешь помочь? Хотя ты очень хороший парень и мне сильно нравишься. Но новое платье стоит дорого, а денег на него у тебя нет…
Домой Семен возвратился неразговорчивым и сразу прошел в свою комнату.
— Сынок, ты ужинать будешь? Иди мой руки. Сема, ты, что, не слышишь? — позвала его мама, заходя в комнату сына.
— Да не хочется что-то…
Но женщина не унималась и выяснила у сына причину его расстройства. Оказывается, у его девушки нет денег на покупку платья для выпускного вечера. И по этой причине она тогда вообще не пойдет на торжество.
— А если Люда не пойдет, тогда и я не пойду тоже! — в сердцах сказал парень.
И у женщины с сыном состоялся серьезный разговор. Семен попросил маму, чтобы она для этой цели разрешила ему взять те деньги, которые она откладывала ему на костюм для выпускного вечера.
— Мне новый костюм совсем не обязателен, — быстро говорил Семен, боясь, чтобы мать его не перебивала. — У меня еще и этот неплох. Его только надо кое-где почистить и погладить.
Мать пробовала возражать сыну и противилась тому, чтобы он отдал деньги своей однокласснице, которая будет его невестой или нет, еще неизвестно, но Семен, не настаивая, сильно просил ее, и женщина согласилась.
— Ой, сынок, смотри, поступай как знаешь, тебе жить, лишь бы ошибок не понаделал да не пожалел потом.
2
Музыка на первом этаже школы гремела так, что казалось, весь близлежащий жилой район в эту ночь спать не будет. Этот выпускной вечер мало чем отличался от стандартного проведения подобных ему мероприятий. Родители, собравшись большой и веселой группой, засели праздновать торжество в кабинете на первом этаже. А их неожиданно повзрослевшие дети на какое-то время среди ночи и праздника были предоставлены сами себе.
Мальчишки-выпускники старались выглядеть важно и ходили по-деловому степенно, впервые чувствуя себя свободными в стенах школы. Причем настолько, что можно было пройтись перед дежурившими учителями выпившим шампанского и не скрывая запаха сигарет.
Но, конечно же, главным и захватывающим зрелищем вечера были его выпускницы, еще вчерашние девчонки. В своих воздушных нарядах они порхали, как бабочки, больше напоминая юных невест. На их сияющих от улыбок и счастья личиках было написано, что с детством они распрощались уже навсегда и готовы к взрослой жизни. Казалось, что они жаждут не просто шагать, а бежать по новой широкой и неизведанной дороге, по которой каждую из них поведет судьба, лишь стоит им захлопнуть за собой дверь родной школы.
Выпускники, разбившись на небольшие группки, с деловым и веселым видом без устали сновали туда-сюда. Казалось, что от этого их становилось в два раза больше. За ними было сложно уследить.
Семен весь выпускной вечер старался не упускать Люду из вида. К тому же девушка в своем новом платье, которое парень помог ей купить, выглядела не просто эффектно, а сногсшибательно. Платье красиво облегало стройную фигурку выпускницы. А открытая спина, обнаженные плечи и небольшое декольте придавали некий сексуальный вид и без того не обременяющей себя рамками приличия Семакиной. Ее одноклассницы были не менее привлекательны, но почему-то именно Людку пригласил на медленный танец учитель физкультуры, который так щедро ей ставил четверки.
Танцуя с ним, свободная от всех школьных норм и правил поведения, Семакина так строила ему глазки, что это заметила завуч по воспитательной работе. А немного погодя физрука увела домой пришедшая за ним в школу жена.
Семену тоже хотелось станцевать с Людкой. На что она парню сразу же ответила: «Весь вечер еще впереди, не торопись. И дай мне отдохнуть в последний раз с моими одноклассниками. Когда еще потом мы все соберемся?»
Проведение выпускных вечеров из года в год — это не только радостное и торжественное событие для руководства и учителей каждой школы. Но еще и ответственное и даже нервное мероприятие. Ведь в это время в школе надо обеспечить не просто общий порядок, но и безопасность учащихся.
А обоснованные опасения для организаторов вечера, прежде всего, могут составить бывшие ученики школы. Вызывают тревогу те, кто закончил школу два-три года тому назад. И причем не на пятерки с четверками. Да и репутация у них, мягко говоря, оставляла желать лучшего. Одним словом, им бы сидеть дома да вспоминать о своей школе, обходя ее двумя улицами, так нет же, как раз такие и намереваются каждый выпускной любыми путями попасть на школьный бал.
В это время дежурные учителя на первом этаже школы всегда начеку. Ведь охранники им тут не помогут, так как они в лицо не каждого ученика-то знают, а бывших — тем более.
К тому же эти парни, спешащие на выпускной без приглашения, всегда одеваются чисто, в костюмчики. И отличить таких непрошеных гостей от виновников торжества порой не могут даже сами родители, которые тоже не знают в лицо всех одноклассников своего ребенка.
С этими незваными гостями надо обходиться всегда деликатно и, главное, не пропустить их внутрь школы. Ведь в разные годы бывали такие случаи, когда посторонним лицам их приятели с выпускного вечера открывали окна на первом этаже и проводили на бал.
И если в самой школе общими усилиями подобную ситуацию еще как-то можно проконтролировать, то в школьном дворе, когда время уже за полночь и ничего не видно, — практически невозможно. Поэтому учителя с такими непрошеными гостями всегда стараются не накалять обстановку, а разговаривать вежливо. Ведь всю ночь выпускники выходят во двор проветриться, а среди них, конечно же, — девушки. А значит, они в первую очередь находятся в так называемой зоне риска. И причем такие девушки, как Семакина, которую в самый разгар выпускного вечера никак и нигде не мог найти Семен.
Пропажу Семакиной заметила тоже и завуч. Правда, если бы физрука после его танца с Людкой не увела домой жена, то можно было бы что-то и заподозрить. Но сейчас все выглядело по-другому. Завуч решила панику не поднимать, а подождать до рассвета, может, все само собой решится и Людка еще и придет. А если нет, так что же?
«Аттестат она получила, школу закончила, уже взросленькая. И хватит за ней учителям бегать-то», — думала завуч, и все же в душе невольно беспокоилась за выпускницу. А тут еще, как назло, дежурные учителя сообщили, что во дворе школы есть посторонние. А именно: прошлогодняя выпускница Баракова и с ней еще трое парней, один из которых тоже бывший ученик, окончивший школу два года назад, Виктор Дипунов.
— Какие-то незнакомые ребята. Они сидят около волейбольной площадки в кустах и курят. А может быть, даже и пьют, — озираясь по сторонам, чтобы никто не слышал, тихо сообщила завучу учительница химии. — Может быть, взять кого-то из мужчин-учителей или родителей и сходить посмотреть?
— Давайте пока подождем и просто понаблюдаем, — также негромко ответила завуч и вышла в школьный коридор. Почему-то ей снова вспомнился танец физрука и Семакиной и то, как выпускница на него смотрела.
А Людка действительно в тот момент была на седьмом небе от счастья. Еще бы! Теперь она была независима от этого учителя и могла смотреть на него как на простого мужчину, который испытывает к ней нескрываемую симпатию. И все бы ничего, но тут девушка заметила, что на них строго и пронзительно смотрит эта заучиха по воспитательной работе.
«Фу, крыса, она и тут достает», — подумала Людка и сразу же после медляка с физруком вышла из танцевального зала. Как только отзвучали последние аккорды музыки, она почувствовала, как в ее маленькой сумочке что-то шевелится и пищит. «Мобила, звонок!»
— Да, Снежок, дыши! — ответила девушка на звонок. — А ты и так дышишь? Где, на улице во дворе? Возле волейболки? Иду… С тобой еще парни есть? Ну, счастливая… Сейчас разберемся...
К своему великому сожалению, завуч школы по воспитательной работе никак не смогла припомнить, кто такой этот Виктор Дипунов. Фамилия-то вроде и знакомая, а его лица женщина никак не могла себе представить. Не станет же она у других учителей уточнять про какого-то Дипунова! Это совсем нехорошо получится.
Но тут, к счастью, к завучу снова подбежала молодая химичка и, словно читая ее мысли, опять заговорила про Дипунова:
— Этот Виктор, ну который Дипунов, теперь уже точно расположился со своей компанией за волейбольной площадкой. Я его еле вспомнила. Он в позапрошлом году перешел к нам в десятый класс из другой школы. Его там чуть ли не выгнали за драку.
И тут завуч школы вспомнила этого ученичка наверняка. Высокий, худощавый, но крепкий парнишка, с пронзительным взглядом, который не каждый учитель мог выдерживать. Резкий в разговоре, где-то даже наглый. Но всегда знавший меру своим грубостям. Изворотливый, не любящий проигрывать и не терпящий своих обидчиков. В чем-то даже жестокий. Плохой ученик и такой же неважный товарищ, но умеющий держать лидерство в классе не только среди мальчишек, но и среди девчонок. Вот, пожалуй, и все, что могла о нем бы сказать завуч школы.
— О, а вот и наша выпускница-озорница, — радостно встретила подругу сидящая в кустах в компании каких-то ребят Снежана. — Присоединяйся к нам. Выпьешь? Но сначала познакомься с правильными пацанами.
За знакомство, естественно, полагалось выпить. Хотя Людке этого не хотелось, ведь почти вся ночь еще впереди, и было желание танцевать и веселиться. Но отказываться от угощения было нельзя. Ведь она теперь «стала взрослее на целую новую жизнь», как позже об этом отозвался ее новый знакомый и заводила ночной компании, очень даже неплохой паренек Виктор.
Как и следовало ожидать, одним тостом новое знакомство не ограничилось.
— Жизнь прекрасна, пока она полна такими красивыми девушками,— сказал Дипунов. И добавил, выпив свою рюмку:
— Конечно, может, это звучит и банально, но зато справедливо! И таким дамам не место в этих кустах. Предлагаю продолжить нашу встречу в хорошем месте.
За такой тост тоже надо было выпить до дна. И голова Семакиной не просто кружилась, а уже ехала в каком-то непонятном направлении. Слегка покачиваясь, она встала и, сказав, что пошла в школу за своими вещами, удалилась.
— А что, Снежка, классная телка твоя подружка! И что это ты ее от меня скрывала? — обрадованно сказал Виктор.
— У этой классной, как ты посмел заметить, телке, есть свой ухажер. И на этот выпускной бал он за свой счет одел Людку в новое платье.
— Напугала! Молчу-молчу… Ну кто-то, может быть, и одел ее в платье, а я его сниму, — с полной уверенностью заявил Виктор.
— Ой, посмотрите, какой герой-любовничек выискался, — поиздевалась над парнем Снежана. — Да Людка хоть и не подарок, но она не такая, как ты думаешь. За себя сможет постоять. И к тому же она еще девственница.
Последнюю фразу она проговорила шепотом, с заговорщическим выражением лица.
— Если Люда, как ты говоришь, сможет за себя постоять, — не унимался Дипунов, — то уж полежать за себя точно не откажется. Со мной. Спорим?
Наверное, выпитый алкоголь уже делал свое недоброе дело в головах молодых людей, потому что Снежана сразу же подхватила предложение Виктора.
— А-а, давай! На что спорим? Что ты охмуришь Людку, да? И завалишь ее к себе в койку? Одним броском — на две лопатки? Да ничего у тебя не выйдет! Хотя ладно, — и девушка слегка призадумалась, — ведь победитель, ну, то есть я, получает… мобильник!
— Не крутовато ли будет? Зачем тебе мобила? У тебя и своя с Интернетом, — поначалу возмутился Виктор. Но, одумавшись, добавил:
— Хотя почему нет? Победителем-то все равно буду я. Ладно, я тебе подгоняю мобилу. Конкретную, но, скорее всего, бэушную, пойдет? Согласна? А ты мне…
И тут парень, немного задумавшись, оценивающим взглядом окинул Снежану:
— Себя пообещаешь, усекла?
— Я что-то не поняла, — девушка в недоумении даже неправильно сказала «не поняла», сделав ударение на «о». — Как это себя?
— Ну, это… короче… один раз со мной  переспишь, — пояснил Виктор, внимательно посмотрев в глаза девушки.
— Чего? Ага, разбежалась… Аж два раза, — от возмущения глаза Снежаны округлились, и она не могла подобрать слова.
А Виктор спокойно продолжал:
— Ну, два так два, мне еще лучше. Заметь, сама предложила! А что ты буксуешь? Ты же уверена в моем поражении… Разве не так? Ну, так что, по рукам?
— А-а, по рукам, чего там! — и в ответ девушка протянула Дипунову свою ладошку.
— Заметано, — уточнил спорщик и звонко хлопнул своей ладошкой по ладони Бараковой.
Тут внимание молодежи привлек легкий шум: шаги по траве, а затем несколько непечатных слов на тему: «Как у вас здесь темно…» Из кустов на волейбольную площадку вышла раскрасневшаяся и слегка покачивающаяся Людка. У нее в руке была маленькая сумочка и легкий жакетик.
— О! А вот и Люда пришла, — обрадовался Дипунов и с хитрецой подмигнул Снежане.
Девушка все поняла и в ответ засобиралась:
— Мне тоже надо двигаться. Как говорится — ботинки жмут и нам не по пути!
Следом за ней, как по команде, поспешили и два товарища Дипунова, с которыми он пришел в школу. Но уже за воротами школы молодежь разбрелась кто куда.
— И мы пойдем тоже, — сказал Виктор Людке. — У меня есть одно укромное местечко. Там и отдохнем.
Наступал рассвет, и девушке действительно очень хотелось спать. Да и выпитый алкоголь безжалостно делал свое дело. Дипунов слегка приобнял покачивающуюся Людку, и они, выйдя за территорию школы, вместе шагнули в темноту…
3
Когда уже под утро после своего выпускного вечера Семен пришел домой, то мама не спала и ждала его. Женщина заметила, что сын невесел, но решила, что парень устал и хочет спать. И все же ей не терпелось узнать, как прошло торжество. Ведь почти сразу после вручения аттестатов зрелости, и едва успев поздравить сына, женщина ушла домой, так как почувствовала себя неважно. Начались танцы, загремела музыка, и у нее подскочило давление.
— Мама, да все прошло хорошо, не беспокойся, просто я хочу очень спать, — ответил на вопрос матери Семен.
— А как же Люда, твоя девушка, ты с ней танцевал?
— Мам, она еще пока не моя девушка, я же тебе говорил. Просто я очень хочу, чтобы она ей стала. Да, мы с ней потанцевали. Все было замечательно.
И Семен прошел в свою комнату. Несмотря на столь ранний час и бессонное времяпровождение, ему не спалось. Он постоянно думал о Людке. «Куда она могла деться? Почему не сказала ничего? Хоть бы попрощалась…» Шадров на какое-то мгновенье представил, что ей угрожает опасность, а он спасает девушку из сложной ситуации. И Семакина благодарит парня, они улыбаются, им хорошо. Но Людкина душа — это какие-то потемки, темный лес. И ничего там не разобрать. Не видно. Ночь безлунная и посветить нечем. Разве что разогнать мрак своим сердцем, вырвав его из собственной груди, словно горьковский герой Данко.
Тут парень почувствовал, что его мысли невольно складываются в рифмованные строки и получается стих. Семен никогда раньше не писал стихи, хотя они ему нравились. Шадров много читал, но себя в роли поэта никогда не пробовал. А тут вдруг, схватив ручку и лист бумаги, стал быстро записывать все, что приходило в голову:
Иду я по темному лесу,
По лесу твоей души.
И в самую чащу лезу,
Боясь затеряться в глуши.
Мысли твои — потемки.
И к сердцу не попадешь.
Сверкают твои глазенки,
Меня ли к себе зовешь?
Открой, покажи свою душу,
Не надо пускать темноты.
Я не боюсь, не струшу,
Ведь та темнота — это ты.
Темноту пробивает лучик,
Этот лучик — моя любовь.
Тебя он собой замучил,
Но он здесь, не уходит прочь.
Ты не думай, что это случай.
Вся сама ты — темная ночь.
Как Данко, вырву я сердце,
Чтоб темноту превозмочь.
Возьму и открою дверцу…
Ты мне не хочешь помочь?
И только когда Семен дописал последнюю строку и прочитал все, что у него получилось, то немного успокоился и на несколько часов заснул. Утром парню захотелось показать свое творение матери, ведь она должна его оценить. И по ее реакции будет понятно, дарить этот стих той, кому он и был адресован или нет.
— Я, конечно, не специалист в области поэзии и тем более не литературный критик, — начала разговор с сыном женщина, — но сразу скажу, что недурно. Для первого раза неплохо, только надо бы над текстом еще поработать. У тебя кое-где размер стиха хромает, строки рваные получаются и неровные. Это даже на слух улавливается.
— Но, мам, я же не собираюсь его в журнал или газету посылать для публикации. Всего лишь подарю своей девушке, той, кому оно и адресовано.
— Пойми, — возразила мама Семена, — поэзия — это творчество, труд. Работа, если хочешь. А любое дело надо изначально делать или хорошо, или вообще тогда не делать. К тому же ты здесь рассуждаешь о Данко. Я по школе помню, что он — персонаж третьей части рассказа Максима Горького «Старуха Изергиль», пожертвовавший собой и спасший свой народ с помощью горящего сердца. А ты собираешься жертвовать собой ради одного человека. Ей это надо? Если любовь жертвенная — она недолговечная и некрепкая.
— Ну, я хотел сказать, — стал объясняться юный поэт, — что у меня к ней любовь до гроба, понимаешь?
— Нет, не понимаю! Что значит — до гроба? Любовь с оговорками, ограничениями? Настоящая любовь, она бессмертна. И душа, оставив бренное тело, обязательно найдет на небесах свой объект земной страсти. И уже там они будут вместе навечно. Усек? А ты говоришь — до гроба.
— Ты знаешь, мама, — не унимался сын, — я совсем не могу представить себя старым. Мне кажется, что я просто не доживу до такого состояния.
— Брось, сынок, — резко сказала женщина. — Не пори чушь! Каждый человек не может представить себя стариком, потому что так устроен организм. В своем подсознании человек должен жить только настоящим и надеждами на светлое и счастливое будущее. Которое, по сути, и есть в его руках. И если человек будет здоров и жизнерадостен, то, в общем-то, он не станет обращать внимание на свой возраст. И тем более зацикливаться на этом.
После этого недолгого разговора с мамой Семен все же решил подарить свой стих Людке. Но сегодня и завтра он ей звонить не станет, как бы ему этого ни хотелось, а выдержит паузу. Пусть Семакина задумается над своим поведением.
А Людке и вправду было над чем задуматься. Когда она проснулась ближе к полудню на каком-то чужом широком диване в незнакомой квартире с тяжелой головой, тошнотворным состоянием и непроходящей сухостью во рту. Она окинула взглядом незнакомое помещение. И обомлела…
В небольшой плохо убранной душной комнате, где стоял раскинутый диван, находился маленький столик с остатками нехитрой закуски с парой пустых бутылок и бокалов. У стены на старом кресле было небрежно брошено ее выпускное платье. А на полу Людка увидела, хотя и не сразу-то поняла, что это… ее нижнее белье: узенькие трусики и лифчик. Они тоже валялись как попало недалеко друг от друга. «Что это все значит? Где я?»
— Эй! — негромко, но уверенно позвала девушка. — Есть кто?
На ее голос с сигаретой во рту вышел какой-то незнакомый парень с початой бутылкой пива в руке.
— А ты кто? — тихо спросила Людка.
— Если я тебе скажу, что я Филипп Киркоров, ты ведь все равно мне не поверишь, — спокойно проговорил Виктор, выпуская клубы дыма в ее сторону. — Доброе утречко, выпускница! Забыла, как вчера в нашей компании зажигала под коньячок на школьном дворе? Пива хочешь? На, охлади свой ночной любовный пыл.
— Пошел ты, козел, — процедила сквозь зубы Людка и, прикрываясь простыней, выхватила у него бутылку.
— Так-то оно будет лучше, — согласился Дипунов. — А про козла ты, подруга, верно заметила. Разве станет нормальный пацан сидеть в одиночестве на кухне, когда у него на диване такая красотуля лежит? А ну, двигайся…
4
Домой после выпускного вечера Людмила Семакина вернулась только вечером следующего дня. Ее мать даже и не поинтересовалась столь долгой задержкой дочери в школе. Хотя у Людки был уже заготовлен ответ. Она типа ездила кататься на второй день со всем классом на прогулочном теплоходе по Иртышу на остров Медвежонок.
Последние несколько лет Людкина мать вместе со своим сожителем любила часто прикладываться к рюмке. Их семья, по оценке завуча школы по воспитательной работе, была неблагонадежной. И, конечно же, Людкина мать не обременяла себя такой проблемой, как воспитание дочери. Скорее, наоборот, она ждала того момента, когда Людке стукнет восемнадцать.
— И тогда уже ты, Людка, можешь выбирать себе хахаля. Только не какого попало, как твоя мамка по молодости, дуреха. А надежного, с деньгами. Чтобы он и мне потом смог бы копеечкой подсобить, а что? — часто слышала Людка от матери.
Отца своего Людка не помнила, они разошлись с матерью, когда девочка была еще совсем маленькой. А потом спустя какое-то время у Людки появился отчим — дядя Женя. К падчерице он относился ни тепло ни холодно, почти никак. Но и зато конфликтов между ними никогда не было. Даже более того, мать поменяла Людкину фамилию. Потому что тогда бы она оставалась по матери Лескина. Но передавать свою фамилию Людке женщина не желала, чтобы вместе с ней к дочери не перешли те неудачи в личной жизни, которые испытали ее родители.
Настоящую фамилию своего отца Людка не знала, в глаза его никогда не видела и почти ничего о нем от матери не слышала. И с тех пор девочка была, как и дядя Женя, Семакина.
— А чего, живи и радуйся, — так объяснила свое решение женщина. — Все равно когда выйдешь замуж, то возьмешь себе ту фамилию, которая тебе понравится.
Казалось, что жизнь девушки только и должна была приносить радость. Но последнее событие в своей жизни Людку сильно шокировало. Оно просто выбило Семакину из колеи. Как так? Какой-то козел воспользовался ею, словно продажной тварью. Конечно, раскисать и впадать в депрессию Людка не собиралась. Но готова была возненавидеть всех подряд особей мужского пола. «Все они гады, сволочи, ничтожества. Поотрывать бы им их сосиски да скормить злым псам», — в сердцах думала Людка. И от этих мыслей ей как будто становилось легче. «А этот конченый тип, Виктор, еще у меня попляшет».
Но Дикунов был в расслабленном, спокойном состоянии у себя в квартире, которую ему снимали знакомые. А точнее, те люди, чьи задания он выполнял. Правда, настоящих дел-то еще не было, так, одно мелкое. Но даже из-за него важные люди снимают Виктору эту квартиру. В надежде на то, что вскоре Дипунов себя еще проявит. И время не заставило долго ждать.
Не успел Виктор еще отоспаться от выпускного и отойти от выпитого, как под вечер в его дверь постучали. На пороге стоял Смирный, он же Алексей Смирнов.
— Ну, проходи, — слегка удивленно проговорил Дипунов.
— Здорово, — шагнул в коридор Смирнов. — Я к тебе с дороги. До утра перекантуюсь, разговор есть. Дельце одно. Стол готовь. Да, тебе привет от Деда.
Виктор и сам не заметил, как на кухонном столе появилась закуска из спортивной сумки Алексея и бутылка водки.
— Садись, — на правах хозяина сказал Смирнов Дипунову и стал разливать в рюмки. — С первым делом ты справился нормально. Вот твоя доля от Деда.
И гость положил перед парнем пачку казахстанских банкнот.
— А почему в тенге? — недовольно спросил Виктор.
— А потому, что тебе, желторотику, баксы никто не даст. Сейчас курс доллара скачет и в обменниках лишний раз с зеленью светиться не резон, тем более тебе. Скажи спасибо и за это.
— Спасибо…
— То-то же… Слушай новое задание. Дед в Алматы открывает несколько ночных клубов и еще кое-что, куда нам с тобой нос совать не надо. И для этого ему нужны работники, точнее, девушки. На время, на заработки. Приедут в Алматы, поработают лето и назад, домой. Соображаешь?
— Пока нет.
— Плохо, включай мозги скорее. Деду надо у вас в городе подыскать одну-две телки и отправить, я уже сказал куда. За это ты получишь свой процент.
Задание было непростое. Но в тоже время Виктору стало приятно, что, несмотря на его неопытность и молодость, с ним разговаривают почти что на равных. И ему доверяет сам Дед. От Алексея парень и раньше знал, что Дед — авторитет среди криминального мира Алматы.
Он еще по малолетке был осужден за непреднамеренное убийство, драку в кафе. Тогда, еще будучи молодым человеком, в пьяном виде так толкнул своего обидчика, что тот, ударившись головой об пол, больше никогда уже не мог ее поднять. Отсидев свой срок, Дед, выйдя на волю, почти сразу же женился. Но его семейное счастье стало недолгим.
Однажды, отдыхая с дружками в ресторане, Дед заступился за смазливую деваху, до которой домогались незнакомые ей мужики. Но и здесь не повезло защитнику милой красотки. В драке он нанес несколько сильных ударов обидчикам девушки. Деваха-то с визгом убежала, а ее защитник оказался один на один с незнакомцами, которыми потом оказались работники правоохранительных органов.
В результате следствия по этому делу было установлено, что бывший уголовник Деденко, находясь в пьяной компании с такими же дружками, стал приставать к скромной и беззащитной девушке. А работники органов заступились за нее, но, правда, сами сильно пострадали от рук уголовника. В итоге Деда опять посадили и теперь уже надолго.
— Сколько у меня на это времени? — с готовностью спросил Виктор, вернувшись к своему заданию.
— Это дело не одного дня. Не спеши, но будь всегда готов, как пионер. По возможности разработай базу данных, — остепенил его Смирнов. — Я у тебя пару дней пробуду. У меня в городе запланирована еще одна встреча и важный разговор. А назад в Алматы меня увезут на машине.
Виктор задумался о новом деле, которым его озадачил Смирнов и, казалось бы, напрочь забыл о Людке. А зря… Она-то как раз все это время думала о своем обидчике, вернее, вынашивала план мести Дипунову. И не собиралась с этим затягивать. Жаль, что поговорить, посоветоваться на эту тему девушка ни с кем не могла.
Как только Людка пришла домой после выпускного, на следующее утро ей позвонила Снежана Баракова. И уж как-то сильно подробно и настойчиво стала выспрашивать о том, куда это Семакина ушла с волейбольной площадки среди ночи да еще и в компании малознакомого ей парня? «Вот ей-то какое дело? Сует свой длинный нос куда не надо, — возмущенно думала Семакина. — Я же не выпытываю у нее, куда это она тогда ринулась, да еще сразу с двумя пацанами».
Но в трубку ответила, конечно же, иначе. Недолгий разговор с Бараковой Людка продолжила дежурными фразами и быстро положила трубку. Теперь Семакина точно знала, что в данной ситуации на Снежану рассчитывать не придется. Не поддержит. А на Семена — тем более. Кстати, он ведь тоже недавно ей звонил. Как Людка совсем забыла об этом! Ведь Шадров очень хотел с ней встретиться, чтобы подарить ей какой-то подарок. Одного недавнего подарка судьбы Людке уже хватило. Но Семен так настаивал, что Семакина пообещала вечером выйти во двор.
В назначенный час парень уже сидел на скамейке недалеко от подъезда и смотрел на входную дверь. И вот железная дверь сначала тяжело открылась, а затем мягко захлопнулась. Из подъезда вышла Людка.
— Привет, что хотел-то? На выпускном, что ли, не нагулялся? — сразу пошла в атаку раздраженная девушка.
— Да нет. Хотя, да! — замешкался Семен. — Ты куда-то пропала, а я вот тебе подарок приготовил.
— Подарок, хм, — заинтересовалась Людка, – ну, хорошо. Давай, показывай, что у тебя там.
— Говорю же, его показать нельзя, можно только послушать, — стал объяснять Семен.
— Сема, ты, что, меня вызвал разыграть, что ли? Что значит «слушать»? Или ты мне хочешь плеер подарить? — Семакина продолжала нервничать.
— Да нет же! — разулыбался Шадров в предстоящем ожидании радости своей подруги.
— А что тогда?
— Это стих, я его тебе написал и вот дарю. Слушай, — и юный поэт на одном дыхании с легким волнением дочитал до конца своего Данко.
— Ты, что, дебил? — сразу вырвалось у Людки от возмущения. Но она тут же одумалась и исправилась. — Ну, в смысле приколист. Кто же стихи дарит? Их посвящают своим дамам сердца. А дарят что-то материальное — вещи. А ты прямо как Пушкин,  про «Ромео и Джульетту» написал бы еще.
— Про Ромео написал Шекспир, — слегка обидевшись, поправил девушку Семен.
— Ну пусть Шекспир. Какая разница! А Пушкин… ну да! Он же про «Руслана и Людмилу» сочинил. Я слегка спутала.
— А при чем здесь сказка «Руслан и Людмила» и драма «Ромео и Джульетта»? — не унимался Шадров.
— Фу, какой ты скучный, — даже обиделась Людка. — Ну, во-первых, и то, и другое на «эр» начинается, запутаться можно. А потом, все это про любовные пары, он и она, понимаешь? Мальчик – девочка…
Вскоре спорщики оставили литературную тему, и, немного погодя, девушка зашла к себе домой. Почему-то во время разговора с Семеном Семакина уже не сомневалась в том, что именно завтра, прямо с утра, она начнет решительную войну против своего обидчика, этого несносного парня, Виктора. А как он хотел? Думал, все ему так и сойдет?
 
5
Утром в съемной квартире Виктора кто-то постучал в дверь. Смирнов сразу насторожился и сказал Дипунову: «Кто это? Иди, спроси».
— Сейчас, — ответил парень и, подойдя к двери, осторожно спросил: — Кто там?
— Здравствуйте, мне нужен Виктор. Он дома? — за дверью прозвучал вежливый уверенный женский голос.
Дипунов открыл дверь. Если бы он был поопытнее в конспирации или хотя бы смотрел сериалы про бандитов, то подумал бы о том, что за плечами женщины в коридоре могут стоять кто угодно, от группы захвата до киллера.
Но перед ним стояла его недавняя знакомая Людка и серьезно смотрела ему в глаза.
— А, это ты, — у парня сразу отлегло. И он стал будто оправдываться, — Я, вообще-то, не один. И сейчас занят. Ко мне кореш приехал.
— Мне надо с тобой поговорить, — заявила Людка и без приглашения шагнула за порог.
Дипунов недоуменно захлопнул входную дверь и поспешил за девушкой в комнату. Из кухни ей навстречу вышел незнакомый молодой человек:
—А, у нас гостья? Ну, что же ты, Виктор, мнешься, как не мужчина? Приглашай барышню к столу…
Но не тут-то было. Людка сразу же пошла в атаку и, встав посреди комнаты так, чтобы было видно обоих парней, громко заявила.
— Да нет, ребятки, я не в гости к вам пришла. И приглашать этого ублюдка, — она показала пальцем на Виктора, — буду теперь уже я. Но только сразу на скамью подсудимых. За попытку изнасилования. Я буду подавать заяву в полицию…
В комнате на секунду зависла пауза, а девушка без приглашения села на знакомое кресло, в котором недавно еще лежало ее новое выпускное платье, подаренное Семеном. Первым молчание нарушил Смирнов:
— Как говорится, утро перестает быть томным. И ситуация принимает новый оборот. Так… Девушка, вы, пожалуйста, успокойтесь, а мы сейчас во всем разберемся. Виктор, ну-ка, можно тебя на минутку, на кухню?
И когда Алексей плотно закрыл дверь за Виктором, он тихо стал ему говорить:
—Ты, баран, это кто такая, что за шмара? Тебе, что, криминала не хватает? Хочешь проблем от Деда?
— Леха, да прикинь, я эту телку недавно снял по пьяни, ну, она у меня и зависла на сутки. А теперь мне предъяву кидает…
—Ты мне объясни, вы вместе с ней спали? Всего пару раз? Вот за эти пару раз ты и будешь на зоне отдуваться по полной, понял? И с тобой там так же и будут поступать, как ты с ней, но только не пару раз. А много больше. Въехал? Ну, молоток. Тогда быстро мне растолкуй  в двух словах, что она за птица такая, чтобы я врубился в курс дела.
И Виктор сообщил, что эта телка легкого поведения, недавно закончила школу. Мать у нее бухает, отца нет, и больше он ничего про Людку не знает. И то, все это ему рассказала ее подруга Снежанка.
— Так, мне все ясно, — с уверенностью заявил Смирнов. — Будь здесь и в зал пока не выходи, усек?
Людка все также продолжала сидеть на кресле. Лицо у нее было озлобленное, а взгляд — решительный. И неизвестно, как бы дальше все стало развиваться, но только девушка сама себе осложнила ситуацию и упростила задачу Алексею. У Семакиной уже была заготовлена речь для этого недоноска Виктора, но девушка настолько была взволнована, что у нее пересохло во рту.
Смирнов еще не знал, что сказать их странной гостье, как вдруг услышал от нее то, о чем бы он сам и не догадался:
— Дайте мне напиться, холодненькой воды, а то во рту что-то пересохло.
— А-а, водички… — вроде сначала не расслышал Алексей. — Попить? Конечно, дадим. Это есть. Зачем же воды? Лимонадику. Сейчас секундочку.
Он кинулся на кухню и через минуту вынес оттуда высокий прозрачный стакан, наполненный лимонадом.
— Вот, пожалуйста, угощайтесь, — и подал его девушке.
Она взяла стакан, но прежде чем отпить из него, довольно резко заявила:
— Не подумайте, что ваша вежливость отразится на моем решении… Я все равно решила подавать заявление.
— Как вам будет угодно, — учтиво проговорил Смирнов. — Вы пейте, пейте…
Он внимательно наблюдал за тем, как Людка с жадностью выпила все содержимое стакана, и, взяв его из рук девушки, вернулся с ним в кухню. Виктор сидел за столом и курил. Алексей бросил стакан в мусорное ведро, прикурил сигарету и, затянувшись пару раз, выглянул из кухни в зал.
Девушка спокойно и крепко спала на кресле. Ее голова слегка откинута назад, одна рука свешивалась на пол. Это было как раз то, чего и ожидал Смирнов. Теперь ему свои планы пришлось резко менять. Но как говорится, что ни делается, все к лучшему. И в Алматы он выедет на машине сегодня же, ближе к ночи. Зато уже привезет для Деда первую девушку. Это будет хорошим поводом зарекомендовать себя с лучшей стороны перед шефом и показать свою работу. К тому же Людка от подмешанной таблетки будет безмятежно спать, тем самым не вызвав у постовых полицейских на выезде из города никаких подозрений. 
— А если она у вас по дороге проснется и начнет бузить? — с неуверенностью спросил Виктор, шокированный таким быстрым поворотом событий.
— Мы ей вкатаем успокаивающий укольчик до самой Алматы. Короче, это уже не твои заморочки. В принципе, ты уже нам помог. И Деду я об этом доложу, — объяснил Алексей. — Но за тобой все равно тут остается один косячок. Ты должен все узнать об этой девке. И сделать так, чтобы ее не искали. Еще не хватало, в розыск объявить! Как это сделать? Подумай. Позвони ее матери, скажи, что их дочка уехала на заработки, например, в Усть-Каменогорск или Караганду. А тебя просила им это сообщить. Только имя свое не называй, а то опять запалишься. Дошло?
— Да, я все продумаю как надо.
— А тебе не надо думать. За тебя все продумают другие люди, ты только соображай по-быстрому и делай все как надо, — проговорил Смирнов, докуривая сигарету.
На словах у него, конечно, все получалось очень даже шоколадно. А на деле надо было это еще осуществить. И поэтому Алексей всю дорогу до Алматы, пока с ним была Людка, нервничал. До тех пор пока их машина, водителем которой тоже был человек Деда, не остановились у подъезда одного из жилых домов южной столицы. Передав через водителя привет Деду, Смирнов отпустил машину и вместе с Людкой, которая вела себя хорошо и была покорной, вошел в свою квартиру.
Теплый летний вечер уже вступил в полную силу, и усталость с дороги брала свое. Смирнов не стал идти в магазин, а решил обойтись теми запасами, которые у него хранились в холодильнике. Пока девушка принимала душ, Алексей приготовил еду, поставил на стол бутылку водки, а в отдельный стакан налил особый напиток — для Людки. После этого напитка она еще долго будет продолжать чувствовать себя прекрасно, не станет волноваться и делать всякие глупости.
После недолгого ужина Смирнов приготовил постель одну на двоих и они легли. Алексей был настолько ласков и нежен с Людкой, словно они, давно и сильно испытывая любовь друг к другу, встретились после длительной разлуки. И Семакина, не оставаясь в долгу, отвечала парню взаимностью.
Но рано утром Людка, снова проснувшись в чужой постели, как когда-то у Виктора, растормошила спящего с ней Смирнова и засыпала его вопросами. Алексей хоть и был спросонья, но спокойно и доходчиво объяснил Семакиной все, что посчитал необходимым.
— Ты знаешь, где ты находишься? Нет? В южной столице нашей родины — в Алматы. И здесь будешь работать. На непыльной, но ответственной работе с людьми. Станешь зарабатывать деньги. Ведь Алматы — это тебе не твое захолустье. Это город-мегаполис. И где, как не здесь, можно подняться на такую высоту, что потом будешь смело и уверенно смотреть в будущее да строить свои планы? А что твой Семей? Дыра, аул, провинция, губительный конец любой карьере и бизнесу, а значит, и молодости. Сегодня я передам тебя в руки новых твоих начальников, а там дальше сама все поймешь и узнаешь.
 
Часть вторая
6
Поезд Алматы – Семей, постояв на разъезде несколько минут, снова набрал скорость. Словно он торопился в Семей, желая как можно быстрее сократить расстояние между злосчастным прошлым и новым, неизведанным будущим, которое ждало Людку в ее родном городе.
Полдороги было уже позади. И все это время Семакина думала и думала, находясь одна в купе, которое было полностью выкуплено для нее до самого пункта назначения. Одиночество, быть может, это и к лучшему. После нескольких месяцев страшных и непонятных с самого начала событий, происшедших с ней, Людке хотелось побыть одной. Мысли бежали одна за одной, порождая все новые и новые вопросы, на которые она не находила ответов. И, может быть, еще поэтому девушка не переставала пить из небольшой рюмочки дорогой коньяк, стоящий у нее на столике вместе с шикарным букетов цветов в красивой обертке.
Рядом в открытом пакете лежали бутерброды с красной икрой, а в другом — буженина, порезанная небольшими кусочками, и сервелат. А в ее небольшой дорожной сумке, лежавшей на противоположной полке, было вдоволь конины, фрукты и еще несколько дорогих рыбных консервов. Такого запаса еды ей бы, пожалуй, хватило до самого Новосибирска. Денег у Семакиной с собой нет. И удостоверения личности — тоже, потому что оно осталось дома в тот злосчастный день, когда Семакина пошла на квартиру к Виктору, желая его напугать своим заявлением в ментовку. И, естественно, пострадавшая не брала с собой свое удостоверение.
«Дура, разве так надо было поступить? Сама и попалась к ним в лапки. А к кому именно? Кто в этом виноват, прежде всего? Дипунов или Смирнов? Или, может быть, оба?»
Чтобы попытаться во всем разобраться, ей надо или поговорить с Алексеем в открытую, или самой попытаться все восстановить в памяти, вспоминая события с самого начала.
Но разговаривать со Смирновым, который ехал в соседнем с Людкой купе, ей не хотелось. Сейчас он выполнял роль ее сопровождающего в поезде или охранника, не более того. И опять непонятно, кто это решил? Смирнов к Людке обращается на Вы, заболел, что ли?
Там, в Алматы, ее похититель был совсем другой, особенно когда в первый день привез ее к каким-то людям… Как выяснилось позже, те, у кого оказалась Людка, занимались поставкой девушек в ночные клубы и бордели Алматы. Всеми делами заправляла немолодая женщина-казашка. Людке сразу выделили комнату на двоих, в которой уже длительное время жила Наргиз. Эту девушку, как и Семакину, привезли обманом из ее села и заставили работать. Чтобы Наргиз не сопротивлялась, ей, как и Людке, постоянно давали какие-то психотропные лекарства. А иногда делали уколы. После них все проблемы пленницы уходили куда-то в сторону и жизнь начинала казаться интересной, мысли полностью отсутствовали. А голова была словно пуста.
У Людки была своя кровать с чистым бельем, платяной шкаф с хорошей и модной одеждой по ее фигуре. На ее столике никогда не переводилась косметика и различные кремы.
Кормили их с Наргиз не деликатесами, но всегда вкусно и сытно. Наличных денег Людка никогда не имела, мобильный телефон ей не полагался. Звонить никуда не разрешалось. Так же, как и выходить в любое место без разрешения и сопровождения. Семакину, как и остальных жриц любви, всегда охраняли крепкие парни. Причем делали это так старательно, что даже сопровождали в туалет, если, к примеру, девушка в тот момент находилась где-нибудь на выезде.
У этих людей, которые держали Людку в сексуальном рабстве, были и другие девушки, с которыми она не очень виделась, только если на крупных вечеринках, куда их свозили сразу на нескольких машинах и из разных мест.
Про саму работу, если так можно было назвать те издевательства, которые выпали на ее долю, Семакиной вспоминать не хотелось. Но все же придется.
Поезд снова набирал скорость, и колесные пары на стыках застучали все сильнее. Людка посмотрела в окно, отпила глоточек коньяка из рюмки и снова задумалась. Из этого плена она бы никогда не выбралась, даже если бы как-нибудь убежала и сообщила в местную полицию. Смешно! Ее бы сразу вернули назад да еще бы наказали. Значит, с ней что-то такое произошло, о чем она не знает. И кому-то очень стало надо, чтобы Людка вырвалась из этих пут. Итак, значит надо все вспоминать не сначала, а с конца.
Что же было? Однажды в комнату, где жила Семакина с Нагриз, зашла их хозяйка и сказала:
— Девочки, сегодня вам предстоит важная работа. Вы поедете в дом к одному очень большому человеку. Там будете делать все, что от вас потребуют, и даже более того. Человек этот — очень важный. Если вы ему понравитесь, то считайте, вам повезло, а если нет, то тогда мне даже страшно и подумать о том, что вас будет ожидать. Одним словом — собирайтесь, красавицы, прихорашивайтесь. Примите душ. Если кому надо, то мы привезем сюда парикмахера. На все про все даю вам час!
Девушек привезли в частный крутой коттедж. Надо признаться, что за время своей работы в Алматы Людка успела повидать и не такие домики. И все же девушку это место впечатлило. Коттедж был настолько многокомнатным, что Семакина так и не поняла, сколько всего мужчин в нем отдыхало. Но девушек легкого поведения туда свезли на двух легковушках.
Проведение данного вечера мало чем отличалось от тех гулянок, в которых Людка и раньше участвовала. Сначала гремела музыка, алкоголь лился рекой. От продуктов ломились столы. Затем стали выступать какие-то певцы из России, имена их Людка не запомнила, потом выступление циркачей, фокусника и акробатов. Дальше — недолгий стриптиз от двух девушек до полного раздевания с прокручиванием на шесте с такими силовыми номерами, что их тела принимали вертикальное положение вниз головой вдоль шеста, а ноги были разведены в разные стороны параллельно полу. Как только эти стриптизерши держались на шесте и не падали — непонятно.
В довершение всего праздника или, наоборот, в преддверии его самого интересного продолжения, по залу по кругу перед сидящими мужчинами прошлось несколько обнаженных девушек, покачивая бедрами. Среди них, конечно же, была и Людка.
А потом Семакину забрал на всю ночь к себе один влиятельный немолодой человек. Хотя всем папикам на этой вечеринке уже было хорошо за сорок. Но Людку это нисколько не напрягало. Она привыкла. Ведь в начале вечера, когда Семакина сюда ехала, ее сопровождающие тихо шептались между собой, что сегодня там будет развлекаться сам Дед. И это для него все организовано.
Странно, а девушка, к своему удивлению, никакого деда среди присутствующих гостей и не заметила. Только одних мужиков, которым уж перевалило за сорок. И того мужчину, с кем она всю провела ночь.
Людка сделала еще небольшой глоток конька. Пить уже не хотелось. Но мысли сами по себе навязчиво лезли в голову, выталкивая одна другую, тем самым рождая все новые и новые воспоминания последних событий пребывания девушки в Алматы.
Семакина посмотрела в окно и с грустью поняла, что среди такого большого количества мужчин, с которыми она по воле судьбы переспала, не было ни одного самого ласкового, желанного, приятного, нежного. Из всего ее окружения на сегодняшний день таким бы мог стать только Семен Шадров. Но… Она, дура, сама его отвергала и потешалась над ним. А теперь часто его вспоминала. И даже пожалела, что не Шадров стал первым ее мужчиной. Да лучше бы она ему отдалась! Но нет, Семен бы никогда не воспользовался этим! Он не такой. Он настоящий мужчина. Готовый за нее на все. Ведь он даже ей стих посвятил, который она сразу не поняла и не оценила. «Как Данко вырву я сердце, чтоб темноту превозмочь…» Даже так. И где теперь ее Данко? Он, наверное, ее забыл и стал другим. А может быть, у него уже есть девушка, ведь он такой хороший.
А Людка зачем теперь ему? Кем она стала за это время, какой? Нервной, потому что ее постоянно пичкали какими-то препаратами, от которых, стоило Семакиной лишь немного выпить с клиентами, когда они угощали, сразу начинало срывать крышу. И не дай бог если это случалось в тот момент, когда клиенты, которых девушка почти всех ненавидела, начинали гнуть перед ней пальцы, а ее — унижать.
Один раз Людкин клиент так получил от нее в челюсть стоявшим на столе подсвечником, что мужчину с переломом сразу же увезла скорая, записав инцидент как несчастный случай — «падение с лестницы». Ведь пострадавший был непростым клиентом, и ему разборки с полицией были крайне противопоказаны.
И другому своему обидчику Семакина, выпив слегка водки, так указательным пальцем засветила в глаз, что чуть не сделала из мужика циклопа.
Но из всех своих клиентов она все же могла выделить одного, самого последнего, с которым их свела судьба в загородном коттедже. Как и полагается в ее работе, Людка показала мужчине в моменты их близости все, что она знала и могла. Сначала Семакина относилась к нему как к просто клиенту, получающему услуги от жрицы любви. Но потом в какой-то момент Людка по необъяснимой причине стала обнаруживать к нему непонятное теплое чувство. Нет, это не была любовь. Но оно шло из глубины души девушки.
И мужчина был нежен и ласков с девушкой. А утром его вдруг потянуло на откровенный разговор с Семакиной. У нее уже были пару раз подобные нетрезвые собеседники. Одному Людка пожаловалась, что родилась в детдоме и прямо из него девочку в нежном возрасте похитили злые дяди и привезли на эту работу. А второму, он был, кстати, журналистом, призналась, что является дочерью американского дипломата и ее выкрали у влиятельного папочки под залог большой суммы баксов. А когда богатый родитель не смог выкупить свою дочь, то ее сразу же отдали в рабство. Журналист все только успевал записывать. А потом своего не упустил и поступил с Людкой так же, как и все его предшественники-кобели.
Но своему последнему клиенту, имя которого она даже и не узнала, да ей и не полагалось задавать подобные вопросы, Людка все же открылась. И рассказала, что родилась и живет в городе Семее, это отсюда всего тысяча километров. Отца своего не помнила с самого детства. Что девочку воспитывала сначала одна мать, а потом и отчим, чью фамилию Семакина и носит до сих пор.
А мамина фамилия — Лескина. И мама рассказывала, как в школе ее дразнили Леской. И поэтому мать не захотела на свою фамилию записывать дочь. А еще и потому, что у женщины была несчастная любовь с Людкиным отцом. И фамилия Лескина могла бы повторить свою печальную судьбу в следующем поколении. А еще мама упоминала о том, что когда они с мужем ссорились, то она его дразнила «старым дедом». Людка не знает, зачем и почему она так его называла, ведь ее отец был молодым.
И в конце своего рассказа девушка уверенно заявила, что когда вернется домой, то обязательно у матери все выспросит про своего отца. А если мать ничего вразумительного ей не скажет, то тогда Людка направится в паспортный стол или в загс и станет поднимать документы прошлых лет. Она все равно докопается до истины! И точно узнает все про отца!
Собеседник слушал Людку, не перебивая. Лишь только на его лице дергались желваки. А когда Семакина упомянула про «старого деда», ее клиент, наверное, обидевшись и накрывшись простыней, сразу же встал с кровати и, собрав свою одежду, зашел в ванную комнату.
А когда немного погодя мужчина вышел из нее, то это уже был совсем другой человек. Он, стараясь не смотреть Людке в глаза, попросил, чтобы она оделась и приготовилась уходить.
— Вы сейчас поедете на новое место, — Семакина не помнила ни одного случая, чтобы кто-то из клиентов к ней обращался на Вы. Наверное, у дяденьки совсем по старости башню свернуло или он пожаловаться решил на девушку ее руководству, только и успела подумать Людка. Но услышала:
— И поживете одна несколько дней в гостинице. А потом вас отправят к себе домой, в ваш город, — так сказал этот непонятный человек.
Вот и всё. Так неожиданно подошло к концу Людкино пребывание в Алматы. А дальше у Семакиной началась другая жизнь.
 
7
В последнее время у криминального авторитета Деда по фамилии Деденко дела, что называется, шли в гору. Он уже открыл в Алматы несколько ночных клубов и других развлекательных заведений, для работы в которых требовались красивые и привлекательные девушки нетяжелого поведения, умеющие развлечь любого мужчину. Одним словом — путаны. Хоть Алматы — город и большой, но для такого рода деятельности много девушек в нем не отыскать. Лучше всего для таких занятий их привлекать из других небольших казахстанских городов. Этим делом в последнее время и занимался Дед. У него в подчинении были люди, которым он доверял. Один из таких — это Марат (он же Марик). И несколько молодых бойцов, исполнителей его поручений. К ним относился и Алексей Смирнов (Смирный).
Хорошо организовав бизнес в некоторых городах Казахстана, Дед уже метил выйти на рынок Китая. Это очень выгодно и прибыльно. Все под рукой, рядом. Народу там, как известно, валом. Значит, спрос всегда будет рождать предложение. И, наконец, Китай — одна из мировых экономических держав, которая по своему статусу может конкурировать только с Америкой.
Как переправлять туда девушек и на каких условиях, Дед уже продумал. Но в любом случае такое мероприятие на самых первых порах требовало постоянного капиталовложения. И Деду стали нужны партнеры по бизнесу. У него сохранились старые связи, бывшие заключенные, с которыми он мотал срок. И вот с двумя из них он уже предварительно договорился о совместном бизнесе. Партнеры все будут работать сообща и совместными усилиями выйдут на многомиллионный китайский рынок.
Дед уже давно собирался пригласить к себе в гости этих важных людей, своих партнеров по новому делу. И поговорить с ними с глазу на глаз обо всех деталях. По разному стечению всевозможных обстоятельств и всех сторон не находилось времени на такую встречу. Лишь только этим летом такая встреча стала реальной. Гости выразили свое согласие. И в один из дней в коттедже, принадлежащем Деду, было все организовано для их пышной встречи.
Марик и Смирный сбились с ног и разбились в лепешку, чтобы услужить своему шефу. И все прошло по самому высшему уровню. Сначала гостей развлекали музыканты из России, затем выступали артисты цирка, гастролирующие в эти дни в Алматы. Потом было коротенькое выступление без всякой одежды акробаток на шесте. В самом конце Марик привез в коттедж кучу девиц, которые устроили перед гостями голое шествие.
Благо, что друзьям Деда все пришлось по вкусу. И, конечно же, последнее шествие девушек. Несколько из них были оставлены в коттедже до утра, а остальных отправили назад.
Деду приглянулась одна миловидная, совсем еще молодая девушка. И он пригласил ее к себе в комнату. Почти до полуночи они занимались взрослыми делами. А утром Дед почувствовал какое-то особое влечение к этой юной красотке. Любовью это назвать было бы преждевременно, мужчина считал, что он уже вышел из этого возраста. Но Деду очень хотелось просто побыть в обществе девушки и поговорить с ней откровенно о жизни. Его тянула к ней какая-то необъяснимая сила. Мужчине просто хотелось на нее смотреть и смотреть. Находиться с ней рядом и дышать одним воздухом.
Он понимал, что они разные и общих интересов, как и тем для разговора, у них просто не существует. И все же Дед, на свою беду, разговорил Людку.
И невольно вспомнил свою жизнь с того самого момента, когда освободился после первой отсидки по малолетке. Почти сразу же, гуляя на свободе и наслаждаясь ей в полной мере, а также радуясь жизни, он познакомился с молоденькой девчонкой, чем-то сильно похожей, ну как две капли воды, на ту, что сейчас находилась рядом с ним и называла себя Людой.
Деденко влюбился в девушку по фамилии Лескина. Ему было весело называть ее не по имени, а по прозвищу, которое он ей придумал с первого же дня их знакомства — Леска. И в защиту столь странного прозвища молодой человек говорил, что оно схоже со словом «ласка». А самое главное, что Тань, Марин, Настей везде хоть пруд пруди. Но нет ни одной девушки по имени Леска. И будущая Людкина мать соглашалась со своим избранником. Но когда они ссорились, она его со зла называла «дедом», тоже переиначивая его фамилию. При этом нередко добавляя уточнение «старый».
А когда Леска забеременела и вскоре должна была родить, с ее молодым мужем произошла очень нехорошая история, связанная с дракой в ресторане. После чего ее «старый дед» снова загремел за решетку. И теперь уже надолго. Лишенный свободы, он так никогда и не видел свою дочь. После второй отсидки Дед пробовал ее искать, но не знал имени своей кровиночки. А долгие поиски девочки по фамилии Лескина не принесли никаких результатов. Мужчина был упрям в своих поисках. И продолжал безуспешно испытывать судьбу, стараясь найти хоть каких-то молодых носительниц фамилии Деденко. Но все это оказалось тщетным.
И вот по стечению ужасных обстоятельств Дед сближается с девушкой, которая по ее рассказам о своей жизни может быть его дочерью. Кроме того, мужчина и сам почувствовал к ней какое-то необъяснимое влечение, не относящееся к проявлению чисто мужской страсти. А, скорее всего, глубоко душевное и сердечное, даже родительское чувство.
У Деда на миг все похолодело внутри. Многое, что ему рассказала эта девушка, совпадает с его прошлым. Причем такие факты не придумаешь и не угадаешь. Их надо только знать. Если Людмила действительно его дочь, то страшную трагедию, которая по воле злого рока произошла между ними, мужчина не в силах пережить. Да и не станет ли он это делать? Как теперь жить дальше? Осознавая, что свою единственную дочь, с которой ты долгое время искал встречи, вдруг познал как женщину! Нет, это какая-то ошибка природы! Такого не может и не должно быть! Это возможно только у животных! А не у человека разумного!
Хотя, может быть, в действительности все не так? Или не все так, как он услышал от Людмилы. Может быть, эта девочка, девушка что-то выдумала или у кого-то подслушала? Наконец, она могла просто его этим шантажировать? Мужчина все еще надеялся себя как-то этим успокоить. Но не получалось. Девушка не была похожа ни на шантажистку, ни на авантюристку. Людмила своим взглядом и поведением показывала, что ей сильно осточертели все мужики со своими постоянными запросами и изощренными желаниями. И к тому же девушка у Деда ничего не просила. И если верить Смирному, то оказалась здесь случайно, только по вызову, и не более того.
Надо было срочно что-то делать. Дед решил на несколько дней устроить девушку в хорошей гостинице в номере люкс с предоплатой всех возможных ее расходов, включая питание в номере из ресторана.
А за то время, пока Людмила будет в гостинице, он пошлет своего помощника Марика в Семей, благо, что он город хорошо знает, и даст ему задание. Срочно разузнать все, что можно, о Людмиле Семакиной. Для этого Марик должен заехать в Семее в загс или паспортный стол и любой ценой получить нужные документы. Причем сами оригиналы. Как у Марика это получится — его дело. Пусть выкупает или сворует, но документы должны быть только у Деда. Ведь Людмила сразу по приезду домой собиралась искать отца, то есть его — Деда. И по сути, она сама же и надоумила мужчину насчет получения важной информации в горотделе загса.
Марик по заданию Деда был в отъезде всего несколько дней. Но Деду показалось, что прошла целая вечность. За это время он закрыл все свои ночные клубы и с нетерпением ждал новостей от своего помощника.
А когда Марик привез необходимые документы, то Дед понял, что самые страшные его опасения оправдались! Людмила Семакина — его дочь!
За многие годы своего существования Деденко немало пережил всякого рода тяжких испытаний. И никогда не терял самообладания и выдержку. Вот и сейчас он хладнокровно принял необходимые решения и с помощью Смирного и Марика приступил к реализации своих планов. Марик должен был купить два билета на поезд до Семея в разные купе. Причем эти купе он должен был полностью выкупить на весь путь следования поезда до места назначения. А Смирный должен был сопроводить Людмилу до самого Семея и находиться в соседнем купе, а по приезду лично передать девушку в руки Дипунова. И затем прямо с вокзала в машине Марика, который его уже будет поджидать, вернуться в Алматы.
В день отъезда Смирный негромко постучался в дверь гостиничного номера, в котором проживала Людмила. Но за дверью было тихо. Тогда парень постучал уже посильнее. И услышал недовольный женский голос:
— Ну, кто там еще тарабанит?
— Людмила, откройте, это я, Смирный…
За дверью что-то зашелестело, а потом тот же голос громко проговорил:
— Если ты, гад, пришел меня убивать, то учти, у меня в руке нож и твои кишки вмиг окажутся у тебя на носу!
Находясь все дни в гостинице, Людка не просто отдыхала: отсыпалась, ела и пила коньяк. Она опасалась за свою жизнь. Уж очень неспроста ее отправили из коттеджа в гостиницу. К чему бы это? Она недавно услышала историю о том, как несколько лет назад одну девушку тоже легкого поведения за какую-то провинность сначала также поселили в гостиницу в отдельный номер. А потом она якобы сама выбросилась из окна седьмого этажа.
И Людка из своего номера вообще никуда не выходила, лишь принимала еду через дверь от официанток ресторана. И сразу же закрывалась на два оборота, не вытаскивая из замочной скважины ключ. И продолжала попивать коньяк из маленькой рюмочки.
Смирному еще повезло, что он как-то убедил девушку в ее безопасности, и на машине Марика они успели на вокзал за полчаса до отправления поезда Алматы – Семей. Ведь если бы что-то пошло не по плану Деда, не по сценарию, то этим двум парням сильно бы не поздоровилось.
 
8
Выйдя из вагона на вокзале Семея, Людка и Смирный сразу же увидели Виктора. Новая встреча с ним Семакину не обрадовала, но перекантоваться у него на хате после поезда она все же согласилась. К тому же выбора у девушки не было. Общение троих людей на вокзале было недолгим. Отозвав Дипунова на минуточку в сторонку, Смирный передал ему заклеенный конверт. И объяснив, что это деньги, принадлежащие Людмиле, строго-настрого наказал ему, чтобы парень у себя дома не забыл их ей отдать. Так Смирный выполнил свое последнее задание от Деда, который не мог передать деньги лично Семакиной. Деденко и не хотел, чтобы девушка знала, чьи это деньги. Пусть это будет просто подарок.
Ступив на привокзальную площадь и отнекиваясь от многочисленных предложений местных бомбил, трое молодых людей сели в машину Марика, который их уже поджидал. Людку вместе с Виктором довезли до его квартиры, и, распрощавшись с ними, Смирный и Марик, сразу же взяли курс на выезд из города, а затем — на алматинскую трассу.
Машина, выехав за черту города, двигалась почти без остановок на предельно допустимой скорости. И Марик все время обращал внимание на местность, по которой виляла их широкая трасса. Он должен был выполнить важное задание Деда при непосредственном участии Смирного. Для этого Марику нужно было подходящее место: лесополоса или густые кустарники. Но машину все дорогу окружала «степь да степь кругом». Как в известной песне.
Когда вечер стал плавно переходить в темную теплую ночь и Смирный на заднем сиденье машины уже задремал, Марик увидел по ходу их следования долгожданные, правда, редковатые, кусты. Другой возможности для выполнения задания Деда у водителя могло не быть. Да и поскорее ему хотелось избавиться от этой проблемы. Марик остановил машину и позвал Смирного.
— А? Чего? Уже Алматы? — спросил парень, неспособный ничего понять.
— Ага, — ответил водитель. — Рио-де-Жанейро не хочешь? Выходи и следуй за мной. Мы должны выполнить важное задание Деда. Или ты что-то имеешь против?
Как только они зашли за ближайшие кусты, отойдя от трассы на расстояние видимости машины, Марик встал перед Смирным спиной к дороге.
— Ну, давай быстрее сделаем то, что надо, и дальше поедем, — торопил водителя ничего не подозревавший Смирный.
— Не гони, — оборвал его Марик и заложил свою правую руку себе за спину. — Короче. На тебя Дед сильно осерчал. Косяк за тобой. Ты с этой девкой, с Людмилой, сильно прокололся.
— Так это ничего… приедем в город, и я попрошу прощения у Деда.
— Такой расклад уже не катит, — резко возразил ему Марик. — Извиняться теперь будешь перед Богом. Пойми меня, ничего личного…
Смирный, наверное, что-то хотел сказать и уже открыл рот, но Марик быстро выбросил свою руку из-за спины, держа в руках пистолет с глушителем. И, направив его на приговоренного к смерти, два раза нажал на курок.
Прозвучали глухие хлопки, и Смирный удивленными глазами, в которых навечно застыл ужас, уставился на Марика. А потом, пошатнувшись и слегка взмахнув руками, тяжело рухнул навзничь. Киллер внимательно посмотрел на бездыханное тело и еще раз выстрелил в него. А затем, не торопясь, сел в машину и помчался в Алматы.
Когда он подъехал к офису Деда и, поднявшись на второй этаж, зашел в кабинет, то увидел своего шефа сидящим в кресле за его рабочим столом. Причем он так же сидел, когда отправлял в дорогу своих подчиненных. Такое ощущение, будто он и не вставал из-за стола.
— Ну, что скажешь? — вместо приветствия спросил вошедшего Дед.
— Все ровно, — доложил ему Марик. — Дело сделано.
— Волына где? — поинтересовался Дед. — Давай ее сюда. Кстати, сколько там патронов осталось?
— Еще три есть.
— Хорошо, все, можешь идти. Хотя нет, подожди, — Дед словно вовремя одумался. — Выпей со мной с дороги.
— Я это… Дед, не пью сегодня, за рулем и устал сильно, — начал оправдываться Марик, словно что-то предчувствуя.
Но Деденко не унимался:
— А ты газировки выпей, я так хочу! — и, приоткрыв дверцу стола, достал оттуда чистый прозрачный стакан и неполную пол-литровую бутылку минеральной воды. Мужчина наполнил стакан и протянул его Марику.
— Ну, минералочку, это можно, — даже обрадовался Марик и залпом выпил. — А то ведь и вправду жарко что-то.
Он даже обрадовался, что так быстро отделался от Деда. Недолюбливал его Марик. И в глубине души он надеялся, что когда-нибудь он поднимется и станет серьезным конкурентом Деденко.
Спустившись вниз по лестнице и потянув на себя подъездную дверь, Марик вдруг почувствовал, что его как будто что-то сильно-сильно тряхнуло. А в животе начался нестерпимый жар с невыносимой болью. Во рту сразу пересохло. Еле передвигая непослушные, словно ватные, ноги, он вышел из подъезда и медленно повалился на правый бок. Марик попытался встать, но всего лишь перевернулся на спину и стеклянными глазами уставился в чистое и голубое небо. Туда, где теперь на необъятных просторах небосвода будет искать своей покой его душа.
После ухода Марика Дед, подождав несколько минут, вытащил пистолет с глушителем и зарядил его. Сейчас перед ним отдельными эпизодами пролетала вся его непутевая жизнь. И то, что она сложилась именно так, а не иначе, винить в этом, кроме его самого, никого другого не приходилось.
Лучшие свои годы Деденко провел в местах лишения свободы. Но судьба смилостивилась над ним и дала ему шанс, когда он женился на своей любимой девушке Леске. Но и тут Дед не смог жить как все люди, по-нормальному. Опять криминал и снова путь-дорога на зону. А что потом? Одиночество, пустота. Гонка за нечестными и грязными деньгами путем прокручивания уголовных дел. Организация притонов с привлечением туда невинных молоденьких девушек. Которые были кем-то любимыми, чьими-то дочерями и сестрами. И осознал все это Дед только тогда, когда с ним же самим случилось страшная трагедия — близость с родной дочерью. А после такого жизнь уже не может продолжаться. Приговор один — расстрел. Выход один — пуля в лоб. И Дед не пожалеет себя: если он жил как сволочь, то и умрет как собака.
Мужчина приставил дуло пистолета к виску и нажал курок.
 
9
Считается, что возвращаться в прошлое — это всегда плохо. И когда Людка снова, как когда-то, оказалась с Виктором наедине в его квартире, ей показалось, что ничего с ней и не происходило. И она все та же беззаботная и веселая выпускница, которую любит Семен. Но себя никогда не обманешь. И то, что хотелось бы забыть, да не получается, из жизни не вычеркнуть.
В комнате Виктора за это время не произошло никаких изменений. Сразу видно, что пацан сам не убирает и женской руки тут тоже не чувствуется.
— Ну, что сидим, как на именинах? Хозяин ты или где? Доставай водку и ставь закусь какой-нибудь, — скомандовала Людка и в ожидании развалилась на все том же памятном ей кресле.
Парень уже в первые минуты общения с Семакиной заметил, что она стала совсем другой. Не по годам взрослой, дерзкой, уверенной в себе, наглой и смелой. Но все такой же — притягательной и желанной.
«Ни фига себе, — подумал Виктор, готовя на стол. — Совсем обурела, шлюха. Забыла, как тут охала и ахала на моей кровати. Ну, ничего, еще не вечер, все повторится».
От волнения парень решил закурить и нервно стал себя ощупывать в поисках сигарет. Вдруг он обнаружил конверт, который ему Смирный передал для Людки. Виктор быстро заглянул внутрь конверта и даже присвистнул от удивления. В пакете лежали доллары. Десять банкнот. Тысяча баксов! «Вот это да! Богатенькая подруга, получается, — размышлял парень. — И еще борзеет в моей хате».
Виктор нашел в кармане пачку синего «Бонда» и с сожалением обнаружил в ней последнюю сигарету. С жадностью затянувшись, он сразу же стал соображать совсем иначе. «Ну, все деньги от меня Людка, конечно, не получит, а то еще морда у нее треснет. Да и за обслуживание надо тоже платить, а то ишь, командует».
Дипунов взял себе триста долларов, а остальные положил в конверт. Потом, пару раз затянувшись, передумал и взял из конверта еще две банкноты. И все равно, как мысленно рассуждал парень, это было неправильно. «Хватит ей и триста долларов», — твердо решил он и, положив их в конверт, стал думать, где бы пока сохранить свои семьсот. Его взгляд упал на помятую пачку синего «Бонда», которую он сам же только что бросил себе под ноги. Виктор нагнулся за ней, тщательно ее разгладил и положил туда свои деньги. А пачку сунул в левый нагрудный карман рубашки. И только теперь, уже полностью успокоившись, стал резать колбасу, хлеб и огурец с помидорами. В запасе у него была припасена водка и бутылка лимонада.
В ожидании угощения Семакиной не пришлось скучать. Она сидела и все думала и думала. Ей казалось, что никакой поездки в Алматы вовсе и не было. Все это напоминало страшный сон, который уже завершился. И вспоминать о нем она больше никогда не будет. Да и нечего там вспоминать. Разве что последние минуты ее пребывания на алматинском вокзале…
До отправления поезда Алматы – Семей оставалось полчаса, но Людка и Смирный стояли у своего вагона и не заходили в него. Было такое ощущение, что кто-то еще должен был подойти. Семакина уже не задавала никаких лишних вопросов. Все равно правду ей никто не скажет, а сюрпризов за последнее время ей хватило.
Среди многочисленных граждан, снующих по перрону, вдруг выделился один мужчина в черных очках. Он был одет очень скромно и просто и в руках держал большой букет цветов. И когда незнакомец подошел к Смирному, тот сразу же засуетился и сказал:
— Добрый день, шеф!
— Заткнись, идиот, — услышал он в ответ тихий, спокойный голос. — Вот бери конверт с деньгами. Сделаешь все, как я сказал. А сейчас поднимайся в тамбур и жди девушку.
И после этих слов он посмотрел на Людку.
— Людмила, эти цветы Вам. Не откажите, примите их в знак моей чистой и искренней любви к Вам.
Семакина машинально схватила букет и только сейчас узнала в незнакомце того мужчину из коттеджа, с которым она хорошо провела время.
По всему вокзалу прозвучало: «До отправления скорого поезда Алматы – Семей остается пять минут. Провожающих просим выйти из вагонов»…
Девушка уже двумя ногами была в поезде и тем более у себя в родном городе. И ей совсем не хотелось даже в воспоминаниях возвращаться в прошлые дела. Но Дед продолжал:
— Поверьте, моя любовь к Вам настоящая чистая и вечная. Но для меня она стала роковой. Любовью до гроба…
— Мужчина, прошу вас, не нужно так говорить… — тихо сказала Семакина.
А по вокзалу громко раздалось: «Будьте внимательны, будьте осторожны! Скорый поезд Алматы – Семей отправляется с первого пути. Отойдите от края платформы. Счастливого пути»…
Смирный протянул руку Людмиле, которая поставила ногу на ступеньку вагона, а Дед, поддерживая ее за талию, помог подняться в тамбур. Локомотив издал пронзительный гудок и резко дернул состав. Вагоны, покачиваясь и постукивая колесными парами, сначала медленно, а потом все сильнее и сильнее набрали скорость и быстро скрылись в северном направлении железнодорожного пути.
— Люд, ты меня, что, не слышишь? — где-то рядом, совсем под ухом прозвучал голос Виктора. И Семакина, словно очнувшись, посмотрела на заставленный закуской и выпивкой небольшой столик у кресла.
— Очнись, ты, что ли! Хватит мечтать, — продолжал Дипунов. — Слушай, тут тебе твои дружки из Алматы велели мне передать деньги в конверте. Я его не открывал, посмотри.
Людка спокойно глянула в конверт, вытащила из него триста долларов и, усмехнувшись, сказала:
— Ну, ладно, раз так. Значит, будем гулять. Я тогда поживу у тебя с недельку. А потом к матери зайду. Идет? Тогда наливай.
На столе была закуска, которую успел приготовить Виктор: колбаса, салат из огурцов и помидоров, кусочки сыра и тонко порезанный хлеб. Парень поставил около Людки большой китайский бокал с массивной ручкой и налил в него лимонад. Запивать. Но Людка быстро выпила почти полный стакан водки и даже запивать его не стала, не то чтобы закусывать.
Виктор с удивлением смотрел на нее. «Да-а, Семакина сильно изменилась, — думал он. — Но ничего, обломается, и не без моей помощи. Не таких видали».
А Людка, словно читая мысли парня, снова плеснула себе в стакан почти столько же и приготовилась пить.
— Эй, подруга, — только и успел сказать Дипунов. — Ты, что, берегов не видишь? Хватит тебе пока пить! А то, не ровен час, опять уедешь неизвестно куда. Забыла, что ли, про свое путешествие?
— Ты, мразь подзаборная! — Людка резко соскочила со своего места и, оперевшись двумя руками о края стола, настолько приблизилась к лицу удивленного Виктора, что казалось, их кончики носов соприкоснутся.
— На кого хлебальник свой разеваешь, ублюдок? — и, схватив двумя пальцами за ручку стоявший на столе бокал с лимонадом, Семакина размахнулась и со всей дури заехала им Дипунову выше левого уха.
Удар был такой силы, что ручка у бокала осталась в руках драчуньи, а сам бокал с грохотом покатился по полу. И подобно ему, сделав кувырок назад вместе со стулом, к стенке отлетел Дипунов. Но Людку это нисколько не остановило. И она, кинувшись к лежащему без сознания парню, стала осыпать его тело пинками:
— Что, жертва аборта, смерти своей не дождешься?
Людкино утверждение про жертву аборта, конечно, было глубоко ошибочным. А вот тот факт, что парень невольно стал жертвой уголовных деяний со стороны Семакиной, это бесспорно.
Он лежал без движения у стенки. От усталости и злости Семакина плюхнулась на рядом стоящее кресло и успокоилась. А потом словно осенило. За что она так избила Виктора? Что он ей сделал? Он даже по-честному отдал ей деньги. А ведь мог бы и забрать себе. Значит, он порядочный. А то, что Виктор сразу после выпускного соблазнился на ее девичью честь, так за это Семакина на него не в обиде. Уж лучше он стал первым ее мужчиной, чем бы кто там другой в Алматы.
Людка соскочила с кресла и, прильнув к груди парня, дернула его рубашку так, что несколько пуговиц разлетелись в разные стороны. Девушка приложилась левым ухом к обнаженной груди лежащего и с радостью услыхала его сердцебиение. Семакина сняла с парня рубашку и, зайдя в туалет, намочила полотенце, желая протереть Дипунову грудь, чтобы хоть как-то облегчить его страдания. Затем Людка спешно вытащила из кармана его рубашки помятую пачку синего «Бонда» и, не заглянув внутрь, выбросила ее в мусорное ведро. А рубашку затолкала в стиральную машину.
 
10
Как много бы времени ни прошло после школьного выпускного вечера, с которого Людка так таинственно исчезла, Семен все равно почти каждый день ждал встречи с Семакиной. Парень через несколько дней после пропажи девушки позвонил ей домой. Но Людкина мама, ответив на звонок, сказала, что не знает, где ее дочь. А спустя еще несколько дней снова эта женщина по телефону Шадрову сообщила, что Людка сейчас находится в каком-то другом городе, недалеко от нашего. Устроилась там на работу, и как подкопит деньжат, так сразу же и приедет обратно. Большего от выпившей женщины Шадров по телефону не смог узнать. И стал ждать, когда же судьба станет к нему благосклонна и предоставит ему возможность снова встретиться с Людкой.
Семен в этом году решил никуда не поступать учиться. Успеется. Аттестат у него хороший. А вот подзаработать да скопить денег — это очень надо. И уже сейчас. Во-первых, самоутвердиться и стать независимым. И потом, ведь он же мечтает жениться на Людке. А для этого тем более надо иметь капитал.
Шадров в начале лета устроился учеником в одну из городских компаний по производству пластиковых окон. Он старательно выполнял все, что от него требовалось, прислушивался к словам своего мастера и присматривался к его работе. И через месяц Семен уже мог выполнять заказы как самостоятельная единица. Он собирал стеклопакеты, и если было нужно, то ездил на замеры и установки.
Работа Семену нравилась. И платили молодому специалисту хорошо, оклад плюс проценты от заказов. Парень так увлекался своей работой, что во время ее исполнения, то есть до самого вечера, он не думал ни о чем постороннем. А придя домой, Семен, конечно же, начинал мечтать о своем будущем, в котором он видел себя только вместе с Людкой. И хотя надежды парня не были пока оправданы, а его радужные мечты не имели основы, но все равно от таких мыслей у него на душе становилось теплее.
Однажды в конце лета после обеденного перерыва у Шадрова зазвонил мобильный телефон, и он услышал знакомый женский голос:
— Семка, это ты? Приветик, дружок! Ты меня узнал? Ой, ой, смотрите-ка, вспоминал чуть ли не каждый день! Ну, как поживаешь-то? Скучаешь? А ты не парься. В субботу или в воскресенье я буду собирать на вечеринку своих друзей, узкий круг и тебя приглашу. Придешь? Прибежишь??? Смотри не споткнись. Я еще позвоню тебе. Ну, пока.
Домой после работы Семен пришел таким веселым, как никогда. Казалось, его радости не было предела, и она выражалась во всем. Его мама решила узнать причину ликования своего сына.
— Сема, тебе, что, зарплату повысили? Или с девушкой познакомился?
— Ты почти угадала. Про девушку. Представь, мне сегодня сама позвонила, угадай кто? Не можешь? Люда Семакина! — на одном дыхании произнес парень.
— О, господи, я-то думала! — не разделила радости Семена его мама. И продолжила: — Откуда она только взялась? Свалилась как снег на голову. И что ей надо на этот раз? Деньги?
Но настроение Шадрова, казалось, ничего не могло испортить. И он не обратил внимания на издевки:
— Люда ничего от меня не просит, а наоборот, приглашает к ней домой в эту субботу на вечеринку. 
— Ты бы не ходил туда, сынок! Не нравится мне все это. Как почему? Там будут незнакомые тебе мальчишки. Они, естественно, напьются да еще и подерутся из-за девок.
— Ой, мама… Хватит, а? Что, я маленький, что ли? Я люблю Люду и хочу сделать ей прямо там в субботу предложение руки и сердца. А чтобы ты была в курсе событий, я тебе скажу адрес, где буду находиться. Ты можешь мне звонить на мобилу, если захочешь. Идет?
Женщина слушала сына, не перебивая. Она была уверена, что эта сомнительного поведения девчонка не согласится на предложение Семена. Не готова эта девица к семейной жизни. А Шадров продолжал:
— Мам, мне надо с тобой серьезно поговорить в связи с этим. Даже попросить поддержки.
И Семен сказал, что, собираясь сделать Людке предложение, он хочет подарить ей колечко с небольшим бриллиантом. Но для этого ему надо у мамы попросить в долг тысяч двести тенге.
— Ого, ну ты даешь! — возмутилась женщина. — Такие деньги! Я верю, верю, что ты отдашь… Куда денешься?! И помню про выпускное платье, и знаю, что ты вернул мне долг за него. Но ведь такая сумма, двести тысяч! Это твоя зарплата за весь квартал!
До субботы оставалось еще много времени, если ее приближение ожидать с нетерпением. А если готовиться как задумано: выбирать и приобретать колечко, то тогда времени было совсем в обрез. К тому же Шадров захотел сделать на своем подарке гравировку. Для этого парень пошел в ювелирную мастерскую, где на дорогом изделии по заказу Семена сделали надпись: «Люблю тебя до конца жизни». Шадров не думал, что эти слова окажутся пророческими. Казалось, что парень заранее все продумал и ко всему приготовился. Но судьба всегда решает все по-своему, а ее неожиданности нередко бывают роковыми.
Людка своими переменами в жизни, произошедшими после ее неожиданного возвращения домой, была очень довольна и принимала их как должное, как награду свыше за все свои мучения и испытания.
Семакина с Виктором уже несколько дней жили в его съемной квартире как молодожены, или, точнее, как муж и жена. Хотя любовными их отношения назвать было бы преждевременно. Людка старательно пропивала свои три сотни долларов, которые ей любезно передал Дипунов. И когда девушка в очередной раз уходила в запой, Виктор теперь уже ей не перечил, стараясь не попадаться под горячую руку. В такие моменты парень уединялся на кухне или тупо смотрел в экран телевизора.
Когда у Людки наступало прозрение, то она понимала, что ее денег надолго не хватит. Виктор нигде не работает. И у Семакиной в голове зародился план. Ведь она в Семее сможет для себя найти такое же занятие, как и в Алматы. Только, конечно, она уже будет работать не на какого-то там дядю, а чисто на себя. При этом все же отстегивая определенную сумму тем, кому понадобится. А что? В Алматы она же могла заниматься таким делом, не имея за душой ни гроша наличными, кроме этих трехсот долларов, которые ей вручили непонятно от кого уже в Семее.
Но в своем городе Людка будет получать почти все! И сначала за какой-то период накопит на машину. А потом соберет деньги и укатит в Россию. Найдет там богатенького олигарха, а лучше иностранца, чтобы укатить с ним на ПМЖ в Америку или на острова.
Это были не просто мечты на пустом месте. Для их реализации Семакина составила в голове целый бизнес-план. Благо теперь она уже имела горький опыт работы в такой прибыльной сфере услуг.
Чтобы все было легально и законно, Семакина откроет ИП — индивидуальное предприятие «Служба знакомств». Которое сама и возглавит, но оформит его на Снежанку. Так будет лучше. Обслуживать состоятельных клиентов они станут вместе с Бараковой. Правда, Людка никому еще о своих планах не сказала, но была уверена, что возражений от ее друзей не поступит. В их работе пригодится и Виктор. Первое время он станет искать клиентов для Людки и Снежаны, а дальше видно будет, на что он еще способен.
Теперь Семакиной оставалось только об этом поговорить со своими новыми возможными партнерами и узнать их реакцию. Чтобы одно и то же не повторять дважды каждому, Людка решила пригласить к себе, ну, то есть к Виктору в квартиру, Снежану и, конечно же, в присутствии Дипунова изложить им свой план. Но чтобы вечер не показался томным и не стал похожим на производственное совещание, нужно его как-то разбавить, то есть устроить вечеринку. И лучшего кандидата, чем старого знакомого, Семена, Людке и не придумать. Семакина до сих пор помнила номер его мобильного телефона. И однажды после обеда, то есть отрезвев от вчерашнего, девушка набрала номер Шадрова.
— Лю-ю-ю-да? — услышала она в трубке удивленный и одновременно обрадованный голос Семена. — Вот это сюрприз! Конечно, конечно, я тебя узнал! Ты меня приглашаешь к себе на вечеринку? Обязательно я у тебя буду! Прибегу прямо! А куда приходить-то? А-а, ты еще позвонишь? Ну, буду ждать! Пока….
Шадров так искренне обрадовался звонку и приглашению Людки, что ей стало заранее неудобно перед парнем. Ведь он на что-то надеется. И рассчитывает больше чем на дружбу с Семакиной. Парень влюбился! Но что может дать ему Людка? Себя? Смешно. Он не такой! Семену надо, чтобы было все серьезно. По-правильному, по-книжному. А Семакиной так поступать и портить свою молодую жизнь еще рано. И вообще, наверное, зря она пригласила Шадрова на субботу. Будет он там только третьим лишним. Ну да ладно. Посидит пару часиков, выпьет, если он, конечно, употребляет алкоголь. А потом Людка его вежливо так выведет на улицу и отправит домой. Сама же вернется на квартиру к Виктору и начнет важный разговор со своими будущими коллегами по бизнесу. Такой у Семакиной получился план мероприятий на субботу, который, возможно бы, и состоялся, если бы не ее безмерное пьянство.
 
11
В долгожданную субботу Семен был счастлив как никогда. Наступил решительный день, когда в их отношениях с Семакиной должен произойти коренной поворот. Конечно, только к лучшему, как надеялся парень. Ведь он все продумал почти до мелочей. Как придет в гости, что скажет Людке и как вручит ей подарок. Главное, не разволноваться. Он так готовился к этому дню, когда увидит Семакину снова! Так ждал этого момента, когда подарит ей кольцо, что старался все сделать торжественно и красиво, как в последний раз.
Купив большой букет цветов, бутылку шампанского и коробку конфет — «набор джентльмена», Шадров пошел навстречу своему счастью.
Семакина, хорошо напившись еще с утра, принимала своих друзей в комнате. У стенки стоял небольшой столик с угощеньями и выпивкой. За ним сидел с радостный видом Семен, а напротив — виновница его торжества Людка. Снежана нашла себе место на кресле и уткнулась в телевизор, потягивая коктейль из высокого стакана. А рядом с ней на полу примостился Дипунов и от скуки уставился в телевизор.
Семен не сводил глаз с выпившей и находящейся не в лучшем своем виде Людки. И все же в предвкушении того, как любимая отреагирует на его подарок, Шадров просто находился на пике счастья. Он так разволновался, что сердце в его груди готово было выскочить наружу. Наступил самый ответственный момент. Парень налил себе шампанского и, чокнувшись о стакан с водкой, который крепко держала в руке его возлюбленная, быстро выпил. А затем, поднявшись из-за стола, протянул Людке бархатную коробочку с золотым кольцом. Семена нисколько не смущало присутствие в комнате посторонних людей. Наоборот, пусть они будут свидетелями зарождения его с Семакиной новой жизни.
И тогда Шадров, глядя в пьяные глаза девушки, громко и четко произнес: «Людочка, выходи за меня замуж!»
Семакина, приняв дорогой подарок, также громко и уверенно пообещала: «Я подумаю». Такое неожиданное развитие событий не могло оставить равнодушной Снежану. А может быть, она так сильно прониклась происходящим, что сказала сидящим за столиком:
— Молодежь, а вы бы уединились на кухне и там бы решали свои важные личные дела. А то что при людях-то?
И как только Семен и Людка закрыли за собой кухонную дверь, Баракова пересела из кресла на пол поближе к Виктору.
— Витек, а Витек, — несильно потрясла его за плечо девушка.
— М-м?
— Ты помнишь про наш спор? Ну, как какой? Вспоминай. Я ведь тебе проспорила…
— Чего проспорила? — не понял парень.
— Ну, как чего? Себя!
— И что?
— Ну, как что? — не унималась Снежана. — Я готова вернуть тебе свой долг. Не люблю быть должницей…
Со стороны этот разговор походил на диалог двух идиотов.
— Ой, упокойся, а? — Виктор еще хотел что-то добавить, но молодых людей прервал неожиданный шум из кухни: звон разбитой посуды и глухой звук от падения чего-то большого на пол. Как будто упал мешок с мукой. И тишина…
— Что это? — насторожилась Снежана. И сказала Виктору: — Иди, посмотри.
Но дверь из кухни сама медленно открылась. Оттуда вышла бледная, потерянная Людка и взволнованно проговорила: «Что делать? Что делать?»
В предчувствии беды Виктор резко вскочил с пола и, оттолкнув Семакину в сторону, бросился в кухню.
А там на  полу на правом боку лежал Шадров и, зажав двумя руками живот, корчился от боли. Рядом с ним валялся окровавленный кухонный нож, которым еще совсем недавно Виктор так мирно резал продукты.
Схватив кухонное полотенце, первое, что попало под руку, Дипунов попытался хоть как-то приостановить кровотечение у пострадавшего. А затем, перетащив вместе со Снежаной раненого парня в комнату, вызвали по мобильному скорую помощь.
Медики приехали быстро, в течение нескольких минут, словно только и ждали этого вызова. И, увидев состояние потерпевшего, сразу же положили его на носилки и понесли в карету скорой помощи. В подъезде им помогал Виктор. А двери придержали открытыми два полицейских с автоматами Калашникова, прибывшие по оповещению, поступившему от скорой помощи.
После осмотра помещения, в котором произошло преступление, полицейские задержали трех подозреваемых — Виктора, Снежану и Людку, в преднамеренном убийстве гражданина Шадрова. Смерть которого от потери крови наступила в карете скорой помощи, когда она была на полдороге к хирургическому отделению ургентной больницы. О летальном исходе полицейским сообщили по телефону незамедлительно.
Смерть близкого человека всегда является тяжелой утратой для его близких родственников. Но когда это не просто смерть, а гибель своего дитя, такое наказание судьбы для его родителей — крест на свою жизнь.
Это неправильно, когда родители хоронят своих детей, это ошибка природы! Сбой в работе большого и жизненно важного механизма матушки Земли. Так не должно быть, но так иногда случается. Когда сын или дочь уходят из жизни молодыми и красивыми не по причине тяжелой болезни, а по стечению каких-то трагических, уголовных обстоятельств. И тот, кому приходилось это испытать и перенести, как никто другой смог бы понять угнетенное и потерянное состояние матери Шадрова.
Она плохо помнила похороны сына, на которых присутствовало так много народа, особенно молодежи, у ее сына, наверное, при жизни не было столько друзей. Мама Шадрова мало выходила на улицу и почти не встречалась ни с кем из соседей по дому. У нее было тяжелое, гнетущее состояние, от которого не помогали никакие успокаивающие средства. Но как-то отвлекаться все же надо было.
Телевизор женщина давно уже не смотрела, даже не включала его. Лишь только покупала местную газету и без особого интереса, а скорее всего, по привычке прочитывала ее до самого последнего объявления, обращая внимание на раздел новостей.
В один из вечеров, когда после похорон сына прошло уже достаточно много времени, в свежем номере еженедельной городской газеты женщина стала читать раздел криминальной хроники. А в нем третьим сообщением была размещена большая статья. В ней сообщалось о жестокой и драматичной истории, имевшей место в городе Семее в середине лета. И вся суть статьи излагалась в следующем:
«Недавний выпускник одной из средних школ нашего города Семен Шадров (здесь и далее все имена и фамилии в интересах данного уголовного дела изменены), подарив своей девушке золотое кольцо, сделал ей предложение. А любимая в ответ убила молодого человека, зарезав его ножом.
Главным фигурантом возбужденного по данному факту уголовного дела является недавняя выпускница средней школы Людмила Семакина.
Эта молодая особа ранее к уголовной ответственности никогда не привлекалась. Но сразу по окончании школы она некоторое состояла в организованной преступной группировке (ОПГ), базировавшей в Алматы, под руководством известного криминального авторитета по кличке Дед. Группировка занималась крышеванием девушек, оказывающих сексуальные услуги состоятельным клиентам. А также их насильным привлечением к занятию проституцией из разных регионов Казахстана. Именно оказанием подобных услуг и занималась в Алматы гражданка Семакина. Цель ее возвращения домой не известна, но по приезду обвиняемая нигде не работала и постоянно находилась в нетрезвом состоянии. Хотя Семакина не считала себя спившимся человеком.
На суде обвиняемая коротко заявила: “Когда выпью, у меня бывают провалы в памяти”. Семакина долгое время, еще со школы, поддерживала приятельские отношения с потерпевшим. Хотя Шадров испытывал к обвиняемой настоящие нежные чувства и уже строил планы на их совместную жизнь, но в один прекрасный день все планы влюбленного юноши были перечеркнуты недрогнувшей рукой Семакиной. Хотя Семен, что называется, был готов “положить весь мир” у ее ног. И все бы ничего, но в материалах дела имеют место отрицательные обстоятельства. Людмила относилась к своему обожателю крайне холодно. Она хоть и встречалась с Шадровым, но оставалась равнодушной к его ухаживаниям и полностью отвергала попытки молодого человека приласкать себя.
И все же Семен попытался очаровать свою любимую окончательно и бесповоротно. А чем можно было подкупить строптивую девушку? Конечно, какой-нибудь дорогой безделушкой. Так как своих денег у Шадрова не хватало, то он обратился за помощью к своей маме, захотев купить золотое кольцо, чтобы сделать Семакиной предложение.
Женщина вместе с сыном поехала в ломбард, где и купила золотое кольцо. Взяв его, Семен пошел в ювелирную мастерскую, и на дорогом изделии сделали текст-гравировку: “Люблю тебя до конца жизни”. Шадров и предполагать не мог тогда, что эти слова окажутся пророческими.
В предвкушении того, как любимая отреагирует на бесценный подарок, парень находился на пике счастья. А тут Семакина сама дала о себе знать, позвонив Семену по сотовому телефону. Шадров, естественно, согласился. На это свидание Семен летел как на крыльях. Наступил решительный день, когда в отношениях между ним и Людмилой должен произойти коренной поворот. Конечно, только к лучшему, как надеялся Шадров.
Когда Семен зашел в квартиру Семакиной, в ней уже находились Виктор Дипунов, парень, у которого и жила Семакина, поддерживая с ним интимные отношения, который, кстати, и снимал эту квартиру. Также в квартире еще находилась Снежана Баракова, школьная подруга Людмилы.
На вечеринку Шадров, кроме подарка для обвиняемой, принес целый “джентльменский набор”: коробку конфет и бутылку шампанского. Сам он выпивал редко. Но по такому важному случаю влюбленный гость не заставил себя уговаривать и сел за стол, заняв предложенное ему место напротив Семакиной. Надо сказать, что остальные ее двое гостей, уединившись, сидели на ковре на полу и не мешали Людмиле и Семену.
Скоро наступил самый ответственный момент. Шадров встал и протянул любимой бархатную коробочку с золотым кольцом.
— Людочка, выходи за меня замуж! — торжественно объявил он.
Любимая колечко-то взяла. Но от радости не запрыгала. Наверное, из-за своей нетрезвости не оценила значимости данного события. А по поводу потенциального замужества только и обронила: “Я подумаю”.
Потом Семакина так прокомментирует этот факт: “Когда я выпью, то у меня бывают провалы в памяти”. Девушка, ссылаясь на внезапную амнезию, решительно отказывается говорить, что через некоторое время произошло между ней и Шадровым. А получился совершенно нелогичный шаг с ее стороны. Семен только-только сделал ей предложение, подарив в знак доказательства своих искренних чувств золотое кольцо. И скоро он, обливаясь кровью, уже лежал на полу.
Проходящий по этому уголовному делу в качестве свидетеля Виктор Дипунов дал следующие показания:
“Я находился в комнате вместе со Снежаной. А Семен и Людмила ушли на кухню. Сначала у них все было тихо-мирно, наверное, они о чем-то говорили. Или, может, чем-то другим были заняты, я не знаю, не прислушивался, так как сам общался с Бараковой. И сейчас не вспомню, сколько точно прошло времени, но вдруг из кухни раздался звук разбитой посуды, это могла быть тарелка или стакан. А потом глухой звук от падения чего-то тяжелого на пол, похожий на такой, когда грузчик сбрасывает со своих плеч мешок сахара или цемента. Я бросился в кухню. Но ко мне навстречу оттуда уже вышла нетрезвая Семакина. Она была бледная, взволнованная и повторяла: «Что делать? Что делать?» Я, оттолкнув ее в сторону, бросился на кухню. И увидел там на полу Семена. Он лежал на правом боку и, держась двумя руками за живот, из которого сочилась кровь, корчился от боли. Рядом с ним валялся окровавленный кухонный нож, которым я резал хлеб. Потом я полотенцем, первое, что мне попалось под руку, обмотал рану Антона, перетащил его в зал и по сотовому телефону вызвал скорую помощь…”
Также находящаяся  в зале суда врач скорой помощи, сказала:
“По поступившему вызову на пульт скорой помощи о ножевом ранении юноши в живот я приехала вместе с фельдшером. Осмотрев рану потерпевшего, сразу же решила его госпитализировать. Раненый Шадров на тот момент был еще жив и просил воды. В квартире, кроме него, находились молодой человек и две девушки. Но я на них внимания не обращала, так как была занята пострадавшим. По дороге в больницу юноша скончался”.
Как констатирует судмедэкспертиза, “смерть молодого человека наступила от массивной кровопотери в результате колото-резаного ранения передней поверхности живота с повреждением желудка и повреждением артерии селезенки”.
Так, один-единственный удар, нанесенный рукой любимой девушки, оборвал жизнь Семена Шадрова. Примечательно, что Семакина, против которой возбудили уголовное дело за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека со смертельным исходом, вину свою не признала.
Семакина нагло утверждала, что она не виновата и точка. Спрашивается, а кто же тогда виновен в смерти молодого человека? По утверждению обвиняемой девушки… сам Семен Шадров.
“Он и раньше несколько раз мне говорил о том, что совершит самоубийство, если я не останусь с ним”, — утверждала Людмила во время прохождения следствия и на самом судебном процессе в городском суде. Семакина это говорила с полной уверенностью, так как не было свидетелей того, каким образом потерпевший получил ранение. Как бы невольно подчеркивала: не могла она, получившая ценный подарок и предложение от по уши влюбленного в нее парня, нанести ему единственный, но смертельный удар ножом.
“Мой сын суицидальными склонностями не страдал”, — возражала у следователя мама Семена.
Но решающее слово оказалось за экспертами.
“Да, колото-резаное ранение живота у Шадрова находится в зоне досягаемости его собственной руки”, — отмечает судебно-медицинский эксперт. — Но парень не мог сам себе нанести такой удар ножом. Ибо длина раневого канала составляет 14,5 см, а длина лезвия ножа 12,5 см. Значит, удар был нанесен со значительной силой. Если бы потерпевший нанес удар сам себе, то это был бы «щадящий» удар, и причинил бы себе небольшое ранение”.
“После нанесения удара со значительной силой, что имело место в данном случае, — вторит ему медико-криминалистический эксперт, — наступает болевой шок — и потерпевший вряд ли мог вытащить нож сам. Также, учитывая сильную степень алкогольного опьянения Шадрова, существует малая вероятность, что он сам себе нанес удар ножом такой силы”.
Выводы медиков предрешили судьбу несостоявшейся невесты. И городской суд, приговорив Семакину к восьми годам лишения свободы, также обязал выплатить матери Семена в качестве возмещения морального вреда пятьсот тысяч тенге. После вынесения приговора Людмила Семакина подала апелляцию. Приговор так и не вступил в законную силу». Статья написана по материалам уголовного дела…
Когда мама Шадрова прочитала последний абзац статьи, за окном раздались сильные раскаты грома, будто несколько бомб взорвалось где-то рядом на небе. И сразу сверкнула молния. Пошел сильный дождь. Его крупные капли с такой силой били по земле, будто пытались ее пронзить.
Женщина почувствовала учащенное сердцебиение и поняла, что у нее поднялось давление. Под впечатлением от прочитанного и от сильного волнения она не могла сразу сообразить, где у нее лежат нужные ей таблетки.
Прошло немного времени, но дождь за окном не унимался. А несколько штук таблеток, которые мама Шадрова приняла от давления и сердца, не помогли. Если бы прекратилась эта злосчастная гроза, то женщине сразу бы стало полегче. Но дождь продолжал проявлять свою силу и оказывать влияние на все живое вокруг. Надо было срочно вызывать скорую.
Когда женщина все объяснила в трубку диспетчеру скорой помощи, то она в ответ сказала:
— Ждите! Скорая обязательно приедет, только не сразу. У нас очень много вызовов. И у всех давление и сердце.
Легко сказать — ждите, когда уже прошло почти сорок минут. Дождь стал затихать. А скорой все нет и нет. Сердце сбилось с ритма и сильно стучало в груди женщины. Становилось все труднее и труднее дышать. Пришлось второй раз звонить на пульт скорой помощи.
— Ожидайте, женщина, машина уже скоро будет, у нас записан ваш адрес. Да, конечно, мы знаем, что входная дверь в вашу квартиру будет не заперта. Я все это передам бригаде врачей по рации, ждите….
Но как можно ожидать, когда так плохо? Старясь не думать ни о чем, женщина закрыла глаза и вытянулась на диване.
Она в какой-то момент почувствовала неземную легкость. Словно у нее нет тела. А сама она, взмыв высоко-высоко в чистое небо, полетела навстречу яркому свету. И увидела там парящего Семена.
— Мама, и ты здесь?
— Да, сынок. Теперь мы неразлучны… Полетели…
Карета скорой помощи мчалась по вечернему городу, включив сирену. От пожилой женщины Шадровой уже дважды поступал вызов с жалобами на сердечный приступ и высокое давление. Как передали по рации, больная находится дома одна и дверь в ее квартиру будет не заперта. 
Бригада скорой помощи спешно подошла к двери и легко толкнула ее. Медики быстро прошли в комнату.
На диване, вытянувшись, покоилась женщина. Ее правая рука безжизненно свисала на пол, словно указывала на лежащую рядом статью о трагической гибели ее сына. А на стульчике, придвинутом к дивану, среди нескольких лекарств и бокала с водой стояла в рамочке небольшая фотография Семена Шадрова, который в своей короткой жизни страстно полюбил непутевую и коварную девушку — Людмилу Семакину. И эта страсть для молодого человека превратилась в любовь до гроба.
Семей, лето 2016

© Copyright: Николай Тимохин, 2018

Регистрационный номер №0410153

от 19 февраля 2018

[Скрыть] Регистрационный номер 0410153 выдан для произведения:
Остросюжетная повесть в двух частях
 
В основу новой остросюжетной криминальной повести «Любовь до гроба» известного казахстанского литератора Николая Тимохина, автора остросюжетной повести «Перстень графа Митрофанова», легли реальные события из материалов уголовного дела, имевшего место в середине лета 2016 года в одном из казахстанских городов. Любовь и ненависть, измены и предательство, драки и убийства делают сюжет этой драмы еще более захватывающим. Повесть рассчитана на широкий круг читателей, неравнодушных к проблемам современного общества.
 
Часть первая
1
На свой школьный выпускной вечер Людка Семакина, как и положено в таком случае, готовилась заранее. Причем за несколько месяцев. Девушка знала, что по красоте на этом балу ей не будет равных. Хотя есть, конечно, несколько смазливых девчонок, на которых засматриваются пацаны не только из их класса, но даже и из параллельного. И все равно Людка была уверена, что вскружит голову всем мальчишкам. Не говоря уже об однокласснике Шадрове, который в нее и без того влюблен без памяти.
Другая девушка на ее месте, скорее всего, призадумалась бы и решила для себя, принимать или отвергать назойливые, но искренние ухаживания Семена. Но Людка не стала обременять себя такими мелочами и ломать голову по каким-то пустякам. Она просто позволяла Шадрову себя любить, но при этом не переходя никаких границ и не распуская руки. «Я еще нецелованная девушка», — как-то раз сказала Людка не на шутку распалившемуся Семену, когда он поздно вечером провожал ее домой. А про себя добавила: «Тобой, мальчик мой, нецелована».
Но Семен расценил слова своей девушки по-своему, то есть так, как и надо. И решил, что сразу же после окончания школы сделает Семакиной предложение.
Назвать красавицей Людку смог бы, наверное, не каждый. Но она обладала каким-то скрытым шармом, притягивая к себе, словно магнитом, представителей противоположного пола. Причем на нее заглядывались даже такие мужчины, которым она годилась в дочери. А круг ее знакомых был настолько широк, что она часто забывала имена своих новых поклонников.
Все мысли в Людкиной голове были нацелены на что угодно, только не на учебу. Уроки она не пропускала, но любимых предметов не имела, а две четверки за последние несколько лет получила только по физкультуре. И то когда, улучив момент, стала строить глазки молодому учителю, сдавая норматив по бегу.
Семакина никак не могла дождаться окончания школы. Поступать она никуда не думала. Была уверена, что с ее обаянием если уж не весь мир будет у ее ног, то хотя бы лучшая его половина. А ею, по мнению Людки, являлись состоятельные представители противоположного пола, которые часто не могли отвести глаз от ее стройной фигурки.
«Везет же Бараковой, — часто думала Людка. — И школу-то закончила в прошлом году еле как, чуть не выгнали. И с предками своими постоянно лается. А живет так, что позавидуешь. Всегда с деньгами. И хахали за ней наперегонки на машинах подъезжают».
— А ты, Людка, не дури, — говорила ей подруга. — Вот отмучишься, получишь аттестат зрелости, поймешь, что уже созрела кое на что… И сразу же иди к нам в ресторан официанткой. Работа непыльная, будешь сытой, чаевые почти всегда. Богатеньких мужчин — море! Выбирай кого хочешь…
— Снежана, да пойми ты, не могу я прислуживать. Я сразу же всех там пошлю куда подальше!
— Ох ты, какие мы гордые! Прислуживать она не хочет! Да у нас половина девок, официанток, после работы уезжают с клиентами на всю ночь! Даже посудомойка от них не отстает! И все они живут так, что тебе и не снилось. Со смартфонами последних моделей, с телевизорами на всю стену и одеваются, полный улет!
— Ладно, уговорила, — согласилась Людка. — Там видно будет. Надо сначала как следует отгулять выпускной, чтобы на всю жизнь запомнился.
— А чего там запоминать, — возразила Баракова Снежана, — я в прошлом году напилась шампанского и после салюта во дворе школы сразу уехала с одним пацанчиком. К нему домой.
— Нет, я так не хочу, выпускной — это один раз в жизни. А пацаны, мужики еще будут. Вот только не знаю, что мне надеть на бал. Новое что-то прикупать средства не позволяют. У матери просить бесполезно. Она всю жизнь без денег.
— Ну, ты сильно-то не размахивайся, это же не свадьба. Туфельки подбери и платье. Самое главное.
— Понятно, что не телогрейку и трусы. Только, подруга, — с грустью сказала Семакина, — нет у меня ни того, ни другого. И даже ни третьего, того, кто смог бы мне обеспечить и первое, и второе.
— Ладно, не ной, — успокоила ее Снежана. — А то я сейчас заплачу. Туфли я тебе дам свои. С прошлого выпускного у меня остались. Я их почти что больше и не одевала. А с платьем что-нибудь придумаешь. Голова у тебя и время на это еще есть.
После этого разговора Людка и вспомнила про Шадрова. «И правда, а почему бы его не попросить о помощи? Мужчина он, в конце концов, или нет? Конечно, как мужик он, может быть, и никакой, но все же пусть себя проявит хоть в этом». И в этот же вечер она набрала номер телефона своего одноклассника.
— Семочка, приветик! Ты чем сейчас занят? Ничем? Ждешь, когда я тебе позвоню?
«Вот дебил-то, — подумала Семакина, — долго бы ты меня еще ждал». И продолжила:
— Ой, а я вот скучаю, хотела выйти прогуляться… И ты тоже? Надо же, как у нас мысли схожи…
«Еще бы так же желания совпали насчет моего выпускного платья», — рассуждала сама с собой Людка, спешно собираясь на свидание.
Вечер выдался теплым и безветренным. Воздух казался таким свежим и легким, что его с жадностью хотелось вдыхать полной грудью.
В условленном месте с тюльпаном в руке Семакину уже поджидал ее друг.
—Ты где успел цветок взять? — не глядя в лицо парня, спросила Людка, при этом приняв подарок.
— Привет, это мой секрет, — сбивчиво, словно боясь спугнуть свое счастье, заговорил Семен. — Хотя ладно, скажу. Я съездил в цветочный киоск… Ну, куда пойдем?
— Да… знаешь, — капризно начала Людка, — вообще-то я долго не могу гулять. Голова болит.
— Голова-а-а? — удивленно и слегка расстроенно протянул Шадров.
— Да. От одной проблемы.
— А в чем дело? — поспешил поинтересоваться парень.
И Людка ему сразу же рассказала о том, что она не может пойти на их выпускной вечер из-за того, что у нее нет нового платья.
— Да. Представь себе. Я не могу пойти на бал в чем попало. Я должна выглядеть суперски. Да и ты, думаю, сам это понимаешь…
Её лицо стало таким жалким и, как показалось Семену, еще более красивым, что он тут же произнес:
— Люда, не переживай, я что-нибудь придумаю, обязательно.
— Ты? — нарочито удивилась девушка. — Да чем ты сможешь помочь? Хотя ты очень хороший парень и мне сильно нравишься. Но новое платье стоит дорого, а денег на него у тебя нет…
Домой Семен возвратился неразговорчивым и сразу прошел в свою комнату.
— Сынок, ты ужинать будешь? Иди мой руки. Сема, ты, что, не слышишь? — позвала его мама, заходя в комнату сына.
— Да не хочется что-то…
Но женщина не унималась и выяснила у сына причину его расстройства. Оказывается, у его девушки нет денег на покупку платья для выпускного вечера. И по этой причине она тогда вообще не пойдет на торжество.
— А если Люда не пойдет, тогда и я не пойду тоже! — в сердцах сказал парень.
И у женщины с сыном состоялся серьезный разговор. Семен попросил маму, чтобы она для этой цели разрешила ему взять те деньги, которые она откладывала ему на костюм для выпускного вечера.
— Мне новый костюм совсем не обязателен, — быстро говорил Семен, боясь, чтобы мать его не перебивала. — У меня еще и этот неплох. Его только надо кое-где почистить и погладить.
Мать пробовала возражать сыну и противилась тому, чтобы он отдал деньги своей однокласснице, которая будет его невестой или нет, еще неизвестно, но Семен, не настаивая, сильно просил ее, и женщина согласилась.
— Ой, сынок, смотри, поступай как знаешь, тебе жить, лишь бы ошибок не понаделал да не пожалел потом.
2
Музыка на первом этаже школы гремела так, что казалось, весь близлежащий жилой район в эту ночь спать не будет. Этот выпускной вечер мало чем отличался от стандартного проведения подобных ему мероприятий. Родители, собравшись большой и веселой группой, засели праздновать торжество в кабинете на первом этаже. А их неожиданно повзрослевшие дети на какое-то время среди ночи и праздника были предоставлены сами себе.
Мальчишки-выпускники старались выглядеть важно и ходили по-деловому степенно, впервые чувствуя себя свободными в стенах школы. Причем настолько, что можно было пройтись перед дежурившими учителями выпившим шампанского и не скрывая запаха сигарет.
Но, конечно же, главным и захватывающим зрелищем вечера были его выпускницы, еще вчерашние девчонки. В своих воздушных нарядах они порхали, как бабочки, больше напоминая юных невест. На их сияющих от улыбок и счастья личиках было написано, что с детством они распрощались уже навсегда и готовы к взрослой жизни. Казалось, что они жаждут не просто шагать, а бежать по новой широкой и неизведанной дороге, по которой каждую из них поведет судьба, лишь стоит им захлопнуть за собой дверь родной школы.
Выпускники, разбившись на небольшие группки, с деловым и веселым видом без устали сновали туда-сюда. Казалось, что от этого их становилось в два раза больше. За ними было сложно уследить.
Семен весь выпускной вечер старался не упускать Люду из вида. К тому же девушка в своем новом платье, которое парень помог ей купить, выглядела не просто эффектно, а сногсшибательно. Платье красиво облегало стройную фигурку выпускницы. А открытая спина, обнаженные плечи и небольшое декольте придавали некий сексуальный вид и без того не обременяющей себя рамками приличия Семакиной. Ее одноклассницы были не менее привлекательны, но почему-то именно Людку пригласил на медленный танец учитель физкультуры, который так щедро ей ставил четверки.
Танцуя с ним, свободная от всех школьных норм и правил поведения, Семакина так строила ему глазки, что это заметила завуч по воспитательной работе. А немного погодя физрука увела домой пришедшая за ним в школу жена.
Семену тоже хотелось станцевать с Людкой. На что она парню сразу же ответила: «Весь вечер еще впереди, не торопись. И дай мне отдохнуть в последний раз с моими одноклассниками. Когда еще потом мы все соберемся?»
Проведение выпускных вечеров из года в год — это не только радостное и торжественное событие для руководства и учителей каждой школы. Но еще и ответственное и даже нервное мероприятие. Ведь в это время в школе надо обеспечить не просто общий порядок, но и безопасность учащихся.
А обоснованные опасения для организаторов вечера, прежде всего, могут составить бывшие ученики школы. Вызывают тревогу те, кто закончил школу два-три года тому назад. И причем не на пятерки с четверками. Да и репутация у них, мягко говоря, оставляла желать лучшего. Одним словом, им бы сидеть дома да вспоминать о своей школе, обходя ее двумя улицами, так нет же, как раз такие и намереваются каждый выпускной любыми путями попасть на школьный бал.
В это время дежурные учителя на первом этаже школы всегда начеку. Ведь охранники им тут не помогут, так как они в лицо не каждого ученика-то знают, а бывших — тем более.
К тому же эти парни, спешащие на выпускной без приглашения, всегда одеваются чисто, в костюмчики. И отличить таких непрошеных гостей от виновников торжества порой не могут даже сами родители, которые тоже не знают в лицо всех одноклассников своего ребенка.
С этими незваными гостями надо обходиться всегда деликатно и, главное, не пропустить их внутрь школы. Ведь в разные годы бывали такие случаи, когда посторонним лицам их приятели с выпускного вечера открывали окна на первом этаже и проводили на бал.
И если в самой школе общими усилиями подобную ситуацию еще как-то можно проконтролировать, то в школьном дворе, когда время уже за полночь и ничего не видно, — практически невозможно. Поэтому учителя с такими непрошеными гостями всегда стараются не накалять обстановку, а разговаривать вежливо. Ведь всю ночь выпускники выходят во двор проветриться, а среди них, конечно же, — девушки. А значит, они в первую очередь находятся в так называемой зоне риска. И причем такие девушки, как Семакина, которую в самый разгар выпускного вечера никак и нигде не мог найти Семен.
Пропажу Семакиной заметила тоже и завуч. Правда, если бы физрука после его танца с Людкой не увела домой жена, то можно было бы что-то и заподозрить. Но сейчас все выглядело по-другому. Завуч решила панику не поднимать, а подождать до рассвета, может, все само собой решится и Людка еще и придет. А если нет, так что же?
«Аттестат она получила, школу закончила, уже взросленькая. И хватит за ней учителям бегать-то», — думала завуч, и все же в душе невольно беспокоилась за выпускницу. А тут еще, как назло, дежурные учителя сообщили, что во дворе школы есть посторонние. А именно: прошлогодняя выпускница Баракова и с ней еще трое парней, один из которых тоже бывший ученик, окончивший школу два года назад, Виктор Дипунов.
— Какие-то незнакомые ребята. Они сидят около волейбольной площадки в кустах и курят. А может быть, даже и пьют, — озираясь по сторонам, чтобы никто не слышал, тихо сообщила завучу учительница химии. — Может быть, взять кого-то из мужчин-учителей или родителей и сходить посмотреть?
— Давайте пока подождем и просто понаблюдаем, — также негромко ответила завуч и вышла в школьный коридор. Почему-то ей снова вспомнился танец физрука и Семакиной и то, как выпускница на него смотрела.
А Людка действительно в тот момент была на седьмом небе от счастья. Еще бы! Теперь она была независима от этого учителя и могла смотреть на него как на простого мужчину, который испытывает к ней нескрываемую симпатию. И все бы ничего, но тут девушка заметила, что на них строго и пронзительно смотрит эта заучиха по воспитательной работе.
«Фу, крыса, она и тут достает», — подумала Людка и сразу же после медляка с физруком вышла из танцевального зала. Как только отзвучали последние аккорды музыки, она почувствовала, как в ее маленькой сумочке что-то шевелится и пищит. «Мобила, звонок!»
— Да, Снежок, дыши! — ответила девушка на звонок. — А ты и так дышишь? Где, на улице во дворе? Возле волейболки? Иду… С тобой еще парни есть? Ну, счастливая… Сейчас разберемся...
К своему великому сожалению, завуч школы по воспитательной работе никак не смогла припомнить, кто такой этот Виктор Дипунов. Фамилия-то вроде и знакомая, а его лица женщина никак не могла себе представить. Не станет же она у других учителей уточнять про какого-то Дипунова! Это совсем нехорошо получится.
Но тут, к счастью, к завучу снова подбежала молодая химичка и, словно читая ее мысли, опять заговорила про Дипунова:
— Этот Виктор, ну который Дипунов, теперь уже точно расположился со своей компанией за волейбольной площадкой. Я его еле вспомнила. Он в позапрошлом году перешел к нам в десятый класс из другой школы. Его там чуть ли не выгнали за драку.
И тут завуч школы вспомнила этого ученичка наверняка. Высокий, худощавый, но крепкий парнишка, с пронзительным взглядом, который не каждый учитель мог выдерживать. Резкий в разговоре, где-то даже наглый. Но всегда знавший меру своим грубостям. Изворотливый, не любящий проигрывать и не терпящий своих обидчиков. В чем-то даже жестокий. Плохой ученик и такой же неважный товарищ, но умеющий держать лидерство в классе не только среди мальчишек, но и среди девчонок. Вот, пожалуй, и все, что могла о нем бы сказать завуч школы.
— О, а вот и наша выпускница-озорница, — радостно встретила подругу сидящая в кустах в компании каких-то ребят Снежана. — Присоединяйся к нам. Выпьешь? Но сначала познакомься с правильными пацанами.
За знакомство, естественно, полагалось выпить. Хотя Людке этого не хотелось, ведь почти вся ночь еще впереди, и было желание танцевать и веселиться. Но отказываться от угощения было нельзя. Ведь она теперь «стала взрослее на целую новую жизнь», как позже об этом отозвался ее новый знакомый и заводила ночной компании, очень даже неплохой паренек Виктор.
Как и следовало ожидать, одним тостом новое знакомство не ограничилось.
— Жизнь прекрасна, пока она полна такими красивыми девушками,— сказал Дипунов. И добавил, выпив свою рюмку:
— Конечно, может, это звучит и банально, но зато справедливо! И таким дамам не место в этих кустах. Предлагаю продолжить нашу встречу в хорошем месте.
За такой тост тоже надо было выпить до дна. И голова Семакиной не просто кружилась, а уже ехала в каком-то непонятном направлении. Слегка покачиваясь, она встала и, сказав, что пошла в школу за своими вещами, удалилась.
— А что, Снежка, классная телка твоя подружка! И что это ты ее от меня скрывала? — обрадованно сказал Виктор.
— У этой классной, как ты посмел заметить, телке, есть свой ухажер. И на этот выпускной бал он за свой счет одел Людку в новое платье.
— Напугала! Молчу-молчу… Ну кто-то, может быть, и одел ее в платье, а я его сниму, — с полной уверенностью заявил Виктор.
— Ой, посмотрите, какой герой-любовничек выискался, — поиздевалась над парнем Снежана. — Да Людка хоть и не подарок, но она не такая, как ты думаешь. За себя сможет постоять. И к тому же она еще девственница.
Последнюю фразу она проговорила шепотом, с заговорщическим выражением лица.
— Если Люда, как ты говоришь, сможет за себя постоять, — не унимался Дипунов, — то уж полежать за себя точно не откажется. Со мной. Спорим?
Наверное, выпитый алкоголь уже делал свое недоброе дело в головах молодых людей, потому что Снежана сразу же подхватила предложение Виктора.
— А-а, давай! На что спорим? Что ты охмуришь Людку, да? И завалишь ее к себе в койку? Одним броском — на две лопатки? Да ничего у тебя не выйдет! Хотя ладно, — и девушка слегка призадумалась, — ведь победитель, ну, то есть я, получает… мобильник!
— Не крутовато ли будет? Зачем тебе мобила? У тебя и своя с Интернетом, — поначалу возмутился Виктор. Но, одумавшись, добавил:
— Хотя почему нет? Победителем-то все равно буду я. Ладно, я тебе подгоняю мобилу. Конкретную, но, скорее всего, бэушную, пойдет? Согласна? А ты мне…
И тут парень, немного задумавшись, оценивающим взглядом окинул Снежану:
— Себя пообещаешь, усекла?
— Я что-то не поняла, — девушка в недоумении даже неправильно сказала «не поняла», сделав ударение на «о». — Как это себя?
— Ну, это… короче… один раз со мной  переспишь, — пояснил Виктор, внимательно посмотрев в глаза девушки.
— Чего? Ага, разбежалась… Аж два раза, — от возмущения глаза Снежаны округлились, и она не могла подобрать слова.
А Виктор спокойно продолжал:
— Ну, два так два, мне еще лучше. Заметь, сама предложила! А что ты буксуешь? Ты же уверена в моем поражении… Разве не так? Ну, так что, по рукам?
— А-а, по рукам, чего там! — и в ответ девушка протянула Дипунову свою ладошку.
— Заметано, — уточнил спорщик и звонко хлопнул своей ладошкой по ладони Бараковой.
Тут внимание молодежи привлек легкий шум: шаги по траве, а затем несколько непечатных слов на тему: «Как у вас здесь темно…» Из кустов на волейбольную площадку вышла раскрасневшаяся и слегка покачивающаяся Людка. У нее в руке была маленькая сумочка и легкий жакетик.
— О! А вот и Люда пришла, — обрадовался Дипунов и с хитрецой подмигнул Снежане.
Девушка все поняла и в ответ засобиралась:
— Мне тоже надо двигаться. Как говорится — ботинки жмут и нам не по пути!
Следом за ней, как по команде, поспешили и два товарища Дипунова, с которыми он пришел в школу. Но уже за воротами школы молодежь разбрелась кто куда.
— И мы пойдем тоже, — сказал Виктор Людке. — У меня есть одно укромное местечко. Там и отдохнем.
Наступал рассвет, и девушке действительно очень хотелось спать. Да и выпитый алкоголь безжалостно делал свое дело. Дипунов слегка приобнял покачивающуюся Людку, и они, выйдя за территорию школы, вместе шагнули в темноту…
3
Когда уже под утро после своего выпускного вечера Семен пришел домой, то мама не спала и ждала его. Женщина заметила, что сын невесел, но решила, что парень устал и хочет спать. И все же ей не терпелось узнать, как прошло торжество. Ведь почти сразу после вручения аттестатов зрелости, и едва успев поздравить сына, женщина ушла домой, так как почувствовала себя неважно. Начались танцы, загремела музыка, и у нее подскочило давление.
— Мама, да все прошло хорошо, не беспокойся, просто я хочу очень спать, — ответил на вопрос матери Семен.
— А как же Люда, твоя девушка, ты с ней танцевал?
— Мам, она еще пока не моя девушка, я же тебе говорил. Просто я очень хочу, чтобы она ей стала. Да, мы с ней потанцевали. Все было замечательно.
И Семен прошел в свою комнату. Несмотря на столь ранний час и бессонное времяпровождение, ему не спалось. Он постоянно думал о Людке. «Куда она могла деться? Почему не сказала ничего? Хоть бы попрощалась…» Шадров на какое-то мгновенье представил, что ей угрожает опасность, а он спасает девушку из сложной ситуации. И Семакина благодарит парня, они улыбаются, им хорошо. Но Людкина душа — это какие-то потемки, темный лес. И ничего там не разобрать. Не видно. Ночь безлунная и посветить нечем. Разве что разогнать мрак своим сердцем, вырвав его из собственной груди, словно горьковский герой Данко.
Тут парень почувствовал, что его мысли невольно складываются в рифмованные строки и получается стих. Семен никогда раньше не писал стихи, хотя они ему нравились. Шадров много читал, но себя в роли поэта никогда не пробовал. А тут вдруг, схватив ручку и лист бумаги, стал быстро записывать все, что приходило в голову:
Иду я по темному лесу,
По лесу твоей души.
И в самую чащу лезу,
Боясь затеряться в глуши.
Мысли твои — потемки.
И к сердцу не попадешь.
Сверкают твои глазенки,
Меня ли к себе зовешь?
Открой, покажи свою душу,
Не надо пускать темноты.
Я не боюсь, не струшу,
Ведь та темнота — это ты.
Темноту пробивает лучик,
Этот лучик — моя любовь.
Тебя он собой замучил,
Но он здесь, не уходит прочь.
Ты не думай, что это случай.
Вся сама ты — темная ночь.
Как Данко, вырву я сердце,
Чтоб темноту превозмочь.
Возьму и открою дверцу…
Ты мне не хочешь помочь?
И только когда Семен дописал последнюю строку и прочитал все, что у него получилось, то немного успокоился и на несколько часов заснул. Утром парню захотелось показать свое творение матери, ведь она должна его оценить. И по ее реакции будет понятно, дарить этот стих той, кому он и был адресован или нет.
— Я, конечно, не специалист в области поэзии и тем более не литературный критик, — начала разговор с сыном женщина, — но сразу скажу, что недурно. Для первого раза неплохо, только надо бы над текстом еще поработать. У тебя кое-где размер стиха хромает, строки рваные получаются и неровные. Это даже на слух улавливается.
— Но, мам, я же не собираюсь его в журнал или газету посылать для публикации. Всего лишь подарю своей девушке, той, кому оно и адресовано.
— Пойми, — возразила мама Семена, — поэзия — это творчество, труд. Работа, если хочешь. А любое дело надо изначально делать или хорошо, или вообще тогда не делать. К тому же ты здесь рассуждаешь о Данко. Я по школе помню, что он — персонаж третьей части рассказа Максима Горького «Старуха Изергиль», пожертвовавший собой и спасший свой народ с помощью горящего сердца. А ты собираешься жертвовать собой ради одного человека. Ей это надо? Если любовь жертвенная — она недолговечная и некрепкая.
— Ну, я хотел сказать, — стал объясняться юный поэт, — что у меня к ней любовь до гроба, понимаешь?
— Нет, не понимаю! Что значит — до гроба? Любовь с оговорками, ограничениями? Настоящая любовь, она бессмертна. И душа, оставив бренное тело, обязательно найдет на небесах свой объект земной страсти. И уже там они будут вместе навечно. Усек? А ты говоришь — до гроба.
— Ты знаешь, мама, — не унимался сын, — я совсем не могу представить себя старым. Мне кажется, что я просто не доживу до такого состояния.
— Брось, сынок, — резко сказала женщина. — Не пори чушь! Каждый человек не может представить себя стариком, потому что так устроен организм. В своем подсознании человек должен жить только настоящим и надеждами на светлое и счастливое будущее. Которое, по сути, и есть в его руках. И если человек будет здоров и жизнерадостен, то, в общем-то, он не станет обращать внимание на свой возраст. И тем более зацикливаться на этом.
После этого недолгого разговора с мамой Семен все же решил подарить свой стих Людке. Но сегодня и завтра он ей звонить не станет, как бы ему этого ни хотелось, а выдержит паузу. Пусть Семакина задумается над своим поведением.
А Людке и вправду было над чем задуматься. Когда она проснулась ближе к полудню на каком-то чужом широком диване в незнакомой квартире с тяжелой головой, тошнотворным состоянием и непроходящей сухостью во рту. Она окинула взглядом незнакомое помещение. И обомлела…
В небольшой плохо убранной душной комнате, где стоял раскинутый диван, находился маленький столик с остатками нехитрой закуски с парой пустых бутылок и бокалов. У стены на старом кресле было небрежно брошено ее выпускное платье. А на полу Людка увидела, хотя и не сразу-то поняла, что это… ее нижнее белье: узенькие трусики и лифчик. Они тоже валялись как попало недалеко друг от друга. «Что это все значит? Где я?»
— Эй! — негромко, но уверенно позвала девушка. — Есть кто?
На ее голос с сигаретой во рту вышел какой-то незнакомый парень с початой бутылкой пива в руке.
— А ты кто? — тихо спросила Людка.
— Если я тебе скажу, что я Филипп Киркоров, ты ведь все равно мне не поверишь, — спокойно проговорил Виктор, выпуская клубы дыма в ее сторону. — Доброе утречко, выпускница! Забыла, как вчера в нашей компании зажигала под коньячок на школьном дворе? Пива хочешь? На, охлади свой ночной любовный пыл.
— Пошел ты, козел, — процедила сквозь зубы Людка и, прикрываясь простыней, выхватила у него бутылку.
— Так-то оно будет лучше, — согласился Дипунов. — А про козла ты, подруга, верно заметила. Разве станет нормальный пацан сидеть в одиночестве на кухне, когда у него на диване такая красотуля лежит? А ну, двигайся…
4
Домой после выпускного вечера Людмила Семакина вернулась только вечером следующего дня. Ее мать даже и не поинтересовалась столь долгой задержкой дочери в школе. Хотя у Людки был уже заготовлен ответ. Она типа ездила кататься на второй день со всем классом на прогулочном теплоходе по Иртышу на остров Медвежонок.
Последние несколько лет Людкина мать вместе со своим сожителем любила часто прикладываться к рюмке. Их семья, по оценке завуча школы по воспитательной работе, была неблагонадежной. И, конечно же, Людкина мать не обременяла себя такой проблемой, как воспитание дочери. Скорее, наоборот, она ждала того момента, когда Людке стукнет восемнадцать.
— И тогда уже ты, Людка, можешь выбирать себе хахаля. Только не какого попало, как твоя мамка по молодости, дуреха. А надежного, с деньгами. Чтобы он и мне потом смог бы копеечкой подсобить, а что? — часто слышала Людка от матери.
Отца своего Людка не помнила, они разошлись с матерью, когда девочка была еще совсем маленькой. А потом спустя какое-то время у Людки появился отчим — дядя Женя. К падчерице он относился ни тепло ни холодно, почти никак. Но и зато конфликтов между ними никогда не было. Даже более того, мать поменяла Людкину фамилию. Потому что тогда бы она оставалась по матери Лескина. Но передавать свою фамилию Людке женщина не желала, чтобы вместе с ней к дочери не перешли те неудачи в личной жизни, которые испытали ее родители.
Настоящую фамилию своего отца Людка не знала, в глаза его никогда не видела и почти ничего о нем от матери не слышала. И с тех пор девочка была, как и дядя Женя, Семакина.
— А чего, живи и радуйся, — так объяснила свое решение женщина. — Все равно когда выйдешь замуж, то возьмешь себе ту фамилию, которая тебе понравится.
Казалось, что жизнь девушки только и должна была приносить радость. Но последнее событие в своей жизни Людку сильно шокировало. Оно просто выбило Семакину из колеи. Как так? Какой-то козел воспользовался ею, словно продажной тварью. Конечно, раскисать и впадать в депрессию Людка не собиралась. Но готова была возненавидеть всех подряд особей мужского пола. «Все они гады, сволочи, ничтожества. Поотрывать бы им их сосиски да скормить злым псам», — в сердцах думала Людка. И от этих мыслей ей как будто становилось легче. «А этот конченый тип, Виктор, еще у меня попляшет».
Но Дикунов был в расслабленном, спокойном состоянии у себя в квартире, которую ему снимали знакомые. А точнее, те люди, чьи задания он выполнял. Правда, настоящих дел-то еще не было, так, одно мелкое. Но даже из-за него важные люди снимают Виктору эту квартиру. В надежде на то, что вскоре Дипунов себя еще проявит. И время не заставило долго ждать.
Не успел Виктор еще отоспаться от выпускного и отойти от выпитого, как под вечер в его дверь постучали. На пороге стоял Смирный, он же Алексей Смирнов.
— Ну, проходи, — слегка удивленно проговорил Дипунов.
— Здорово, — шагнул в коридор Смирнов. — Я к тебе с дороги. До утра перекантуюсь, разговор есть. Дельце одно. Стол готовь. Да, тебе привет от Деда.
Виктор и сам не заметил, как на кухонном столе появилась закуска из спортивной сумки Алексея и бутылка водки.
— Садись, — на правах хозяина сказал Смирнов Дипунову и стал разливать в рюмки. — С первым делом ты справился нормально. Вот твоя доля от Деда.
И гость положил перед парнем пачку казахстанских банкнот.
— А почему в тенге? — недовольно спросил Виктор.
— А потому, что тебе, желторотику, баксы никто не даст. Сейчас курс доллара скачет и в обменниках лишний раз с зеленью светиться не резон, тем более тебе. Скажи спасибо и за это.
— Спасибо…
— То-то же… Слушай новое задание. Дед в Алматы открывает несколько ночных клубов и еще кое-что, куда нам с тобой нос совать не надо. И для этого ему нужны работники, точнее, девушки. На время, на заработки. Приедут в Алматы, поработают лето и назад, домой. Соображаешь?
— Пока нет.
— Плохо, включай мозги скорее. Деду надо у вас в городе подыскать одну-две телки и отправить, я уже сказал куда. За это ты получишь свой процент.
Задание было непростое. Но в тоже время Виктору стало приятно, что, несмотря на его неопытность и молодость, с ним разговаривают почти что на равных. И ему доверяет сам Дед. От Алексея парень и раньше знал, что Дед — авторитет среди криминального мира Алматы.
Он еще по малолетке был осужден за непреднамеренное убийство, драку в кафе. Тогда, еще будучи молодым человеком, в пьяном виде так толкнул своего обидчика, что тот, ударившись головой об пол, больше никогда уже не мог ее поднять. Отсидев свой срок, Дед, выйдя на волю, почти сразу же женился. Но его семейное счастье стало недолгим.
Однажды, отдыхая с дружками в ресторане, Дед заступился за смазливую деваху, до которой домогались незнакомые ей мужики. Но и здесь не повезло защитнику милой красотки. В драке он нанес несколько сильных ударов обидчикам девушки. Деваха-то с визгом убежала, а ее защитник оказался один на один с незнакомцами, которыми потом оказались работники правоохранительных органов.
В результате следствия по этому делу было установлено, что бывший уголовник Деденко, находясь в пьяной компании с такими же дружками, стал приставать к скромной и беззащитной девушке. А работники органов заступились за нее, но, правда, сами сильно пострадали от рук уголовника. В итоге Деда опять посадили и теперь уже надолго.
— Сколько у меня на это времени? — с готовностью спросил Виктор, вернувшись к своему заданию.
— Это дело не одного дня. Не спеши, но будь всегда готов, как пионер. По возможности разработай базу данных, — остепенил его Смирнов. — Я у тебя пару дней пробуду. У меня в городе запланирована еще одна встреча и важный разговор. А назад в Алматы меня увезут на машине.
Виктор задумался о новом деле, которым его озадачил Смирнов и, казалось бы, напрочь забыл о Людке. А зря… Она-то как раз все это время думала о своем обидчике, вернее, вынашивала план мести Дипунову. И не собиралась с этим затягивать. Жаль, что поговорить, посоветоваться на эту тему девушка ни с кем не могла.
Как только Людка пришла домой после выпускного, на следующее утро ей позвонила Снежана Баракова. И уж как-то сильно подробно и настойчиво стала выспрашивать о том, куда это Семакина ушла с волейбольной площадки среди ночи да еще и в компании малознакомого ей парня? «Вот ей-то какое дело? Сует свой длинный нос куда не надо, — возмущенно думала Семакина. — Я же не выпытываю у нее, куда это она тогда ринулась, да еще сразу с двумя пацанами».
Но в трубку ответила, конечно же, иначе. Недолгий разговор с Бараковой Людка продолжила дежурными фразами и быстро положила трубку. Теперь Семакина точно знала, что в данной ситуации на Снежану рассчитывать не придется. Не поддержит. А на Семена — тем более. Кстати, он ведь тоже недавно ей звонил. Как Людка совсем забыла об этом! Ведь Шадров очень хотел с ней встретиться, чтобы подарить ей какой-то подарок. Одного недавнего подарка судьбы Людке уже хватило. Но Семен так настаивал, что Семакина пообещала вечером выйти во двор.
В назначенный час парень уже сидел на скамейке недалеко от подъезда и смотрел на входную дверь. И вот железная дверь сначала тяжело открылась, а затем мягко захлопнулась. Из подъезда вышла Людка.
— Привет, что хотел-то? На выпускном, что ли, не нагулялся? — сразу пошла в атаку раздраженная девушка.
— Да нет. Хотя, да! — замешкался Семен. — Ты куда-то пропала, а я вот тебе подарок приготовил.
— Подарок, хм, — заинтересовалась Людка, – ну, хорошо. Давай, показывай, что у тебя там.
— Говорю же, его показать нельзя, можно только послушать, — стал объяснять Семен.
— Сема, ты, что, меня вызвал разыграть, что ли? Что значит «слушать»? Или ты мне хочешь плеер подарить? — Семакина продолжала нервничать.
— Да нет же! — разулыбался Шадров в предстоящем ожидании радости своей подруги.
— А что тогда?
— Это стих, я его тебе написал и вот дарю. Слушай, — и юный поэт на одном дыхании с легким волнением дочитал до конца своего Данко.
— Ты, что, дебил? — сразу вырвалось у Людки от возмущения. Но она тут же одумалась и исправилась. — Ну, в смысле приколист. Кто же стихи дарит? Их посвящают своим дамам сердца. А дарят что-то материальное — вещи. А ты прямо как Пушкин,  про «Ромео и Джульетту» написал бы еще.
— Про Ромео написал Шекспир, — слегка обидевшись, поправил девушку Семен.
— Ну пусть Шекспир. Какая разница! А Пушкин… ну да! Он же про «Руслана и Людмилу» сочинил. Я слегка спутала.
— А при чем здесь сказка «Руслан и Людмила» и драма «Ромео и Джульетта»? — не унимался Шадров.
— Фу, какой ты скучный, — даже обиделась Людка. — Ну, во-первых, и то, и другое на «эр» начинается, запутаться можно. А потом, все это про любовные пары, он и она, понимаешь? Мальчик – девочка…
Вскоре спорщики оставили литературную тему, и, немного погодя, девушка зашла к себе домой. Почему-то во время разговора с Семеном Семакина уже не сомневалась в том, что именно завтра, прямо с утра, она начнет решительную войну против своего обидчика, этого несносного парня, Виктора. А как он хотел? Думал, все ему так и сойдет?
 
5
Утром в съемной квартире Виктора кто-то постучал в дверь. Смирнов сразу насторожился и сказал Дипунову: «Кто это? Иди, спроси».
— Сейчас, — ответил парень и, подойдя к двери, осторожно спросил: — Кто там?
— Здравствуйте, мне нужен Виктор. Он дома? — за дверью прозвучал вежливый уверенный женский голос.
Дипунов открыл дверь. Если бы он был поопытнее в конспирации или хотя бы смотрел сериалы про бандитов, то подумал бы о том, что за плечами женщины в коридоре могут стоять кто угодно, от группы захвата до киллера.
Но перед ним стояла его недавняя знакомая Людка и серьезно смотрела ему в глаза.
— А, это ты, — у парня сразу отлегло. И он стал будто оправдываться, — Я, вообще-то, не один. И сейчас занят. Ко мне кореш приехал.
— Мне надо с тобой поговорить, — заявила Людка и без приглашения шагнула за порог.
Дипунов недоуменно захлопнул входную дверь и поспешил за девушкой в комнату. Из кухни ей навстречу вышел незнакомый молодой человек:
—А, у нас гостья? Ну, что же ты, Виктор, мнешься, как не мужчина? Приглашай барышню к столу…
Но не тут-то было. Людка сразу же пошла в атаку и, встав посреди комнаты так, чтобы было видно обоих парней, громко заявила.
— Да нет, ребятки, я не в гости к вам пришла. И приглашать этого ублюдка, — она показала пальцем на Виктора, — буду теперь уже я. Но только сразу на скамью подсудимых. За попытку изнасилования. Я буду подавать заяву в полицию…
В комнате на секунду зависла пауза, а девушка без приглашения села на знакомое кресло, в котором недавно еще лежало ее новое выпускное платье, подаренное Семеном. Первым молчание нарушил Смирнов:
— Как говорится, утро перестает быть томным. И ситуация принимает новый оборот. Так… Девушка, вы, пожалуйста, успокойтесь, а мы сейчас во всем разберемся. Виктор, ну-ка, можно тебя на минутку, на кухню?
И когда Алексей плотно закрыл дверь за Виктором, он тихо стал ему говорить:
—Ты, баран, это кто такая, что за шмара? Тебе, что, криминала не хватает? Хочешь проблем от Деда?
— Леха, да прикинь, я эту телку недавно снял по пьяни, ну, она у меня и зависла на сутки. А теперь мне предъяву кидает…
—Ты мне объясни, вы вместе с ней спали? Всего пару раз? Вот за эти пару раз ты и будешь на зоне отдуваться по полной, понял? И с тобой там так же и будут поступать, как ты с ней, но только не пару раз. А много больше. Въехал? Ну, молоток. Тогда быстро мне растолкуй  в двух словах, что она за птица такая, чтобы я врубился в курс дела.
И Виктор сообщил, что эта телка легкого поведения, недавно закончила школу. Мать у нее бухает, отца нет, и больше он ничего про Людку не знает. И то, все это ему рассказала ее подруга Снежанка.
— Так, мне все ясно, — с уверенностью заявил Смирнов. — Будь здесь и в зал пока не выходи, усек?
Людка все также продолжала сидеть на кресле. Лицо у нее было озлобленное, а взгляд — решительный. И неизвестно, как бы дальше все стало развиваться, но только девушка сама себе осложнила ситуацию и упростила задачу Алексею. У Семакиной уже была заготовлена речь для этого недоноска Виктора, но девушка настолько была взволнована, что у нее пересохло во рту.
Смирнов еще не знал, что сказать их странной гостье, как вдруг услышал от нее то, о чем бы он сам и не догадался:
— Дайте мне напиться, холодненькой воды, а то во рту что-то пересохло.
— А-а, водички… — вроде сначала не расслышал Алексей. — Попить? Конечно, дадим. Это есть. Зачем же воды? Лимонадику. Сейчас секундочку.
Он кинулся на кухню и через минуту вынес оттуда высокий прозрачный стакан, наполненный лимонадом.
— Вот, пожалуйста, угощайтесь, — и подал его девушке.
Она взяла стакан, но прежде чем отпить из него, довольно резко заявила:
— Не подумайте, что ваша вежливость отразится на моем решении… Я все равно решила подавать заявление.
— Как вам будет угодно, — учтиво проговорил Смирнов. — Вы пейте, пейте…
Он внимательно наблюдал за тем, как Людка с жадностью выпила все содержимое стакана, и, взяв его из рук девушки, вернулся с ним в кухню. Виктор сидел за столом и курил. Алексей бросил стакан в мусорное ведро, прикурил сигарету и, затянувшись пару раз, выглянул из кухни в зал.
Девушка спокойно и крепко спала на кресле. Ее голова слегка откинута назад, одна рука свешивалась на пол. Это было как раз то, чего и ожидал Смирнов. Теперь ему свои планы пришлось резко менять. Но как говорится, что ни делается, все к лучшему. И в Алматы он выедет на машине сегодня же, ближе к ночи. Зато уже привезет для Деда первую девушку. Это будет хорошим поводом зарекомендовать себя с лучшей стороны перед шефом и показать свою работу. К тому же Людка от подмешанной таблетки будет безмятежно спать, тем самым не вызвав у постовых полицейских на выезде из города никаких подозрений. 
— А если она у вас по дороге проснется и начнет бузить? — с неуверенностью спросил Виктор, шокированный таким быстрым поворотом событий.
— Мы ей вкатаем успокаивающий укольчик до самой Алматы. Короче, это уже не твои заморочки. В принципе, ты уже нам помог. И Деду я об этом доложу, — объяснил Алексей. — Но за тобой все равно тут остается один косячок. Ты должен все узнать об этой девке. И сделать так, чтобы ее не искали. Еще не хватало, в розыск объявить! Как это сделать? Подумай. Позвони ее матери, скажи, что их дочка уехала на заработки, например, в Усть-Каменогорск или Караганду. А тебя просила им это сообщить. Только имя свое не называй, а то опять запалишься. Дошло?
— Да, я все продумаю как надо.
— А тебе не надо думать. За тебя все продумают другие люди, ты только соображай по-быстрому и делай все как надо, — проговорил Смирнов, докуривая сигарету.
На словах у него, конечно, все получалось очень даже шоколадно. А на деле надо было это еще осуществить. И поэтому Алексей всю дорогу до Алматы, пока с ним была Людка, нервничал. До тех пор пока их машина, водителем которой тоже был человек Деда, не остановились у подъезда одного из жилых домов южной столицы. Передав через водителя привет Деду, Смирнов отпустил машину и вместе с Людкой, которая вела себя хорошо и была покорной, вошел в свою квартиру.
Теплый летний вечер уже вступил в полную силу, и усталость с дороги брала свое. Смирнов не стал идти в магазин, а решил обойтись теми запасами, которые у него хранились в холодильнике. Пока девушка принимала душ, Алексей приготовил еду, поставил на стол бутылку водки, а в отдельный стакан налил особый напиток — для Людки. После этого напитка она еще долго будет продолжать чувствовать себя прекрасно, не станет волноваться и делать всякие глупости.
После недолгого ужина Смирнов приготовил постель одну на двоих и они легли. Алексей был настолько ласков и нежен с Людкой, словно они, давно и сильно испытывая любовь друг к другу, встретились после длительной разлуки. И Семакина, не оставаясь в долгу, отвечала парню взаимностью.
Но рано утром Людка, снова проснувшись в чужой постели, как когда-то у Виктора, растормошила спящего с ней Смирнова и засыпала его вопросами. Алексей хоть и был спросонья, но спокойно и доходчиво объяснил Семакиной все, что посчитал необходимым.
— Ты знаешь, где ты находишься? Нет? В южной столице нашей родины — в Алматы. И здесь будешь работать. На непыльной, но ответственной работе с людьми. Станешь зарабатывать деньги. Ведь Алматы — это тебе не твое захолустье. Это город-мегаполис. И где, как не здесь, можно подняться на такую высоту, что потом будешь смело и уверенно смотреть в будущее да строить свои планы? А что твой Семей? Дыра, аул, провинция, губительный конец любой карьере и бизнесу, а значит, и молодости. Сегодня я передам тебя в руки новых твоих начальников, а там дальше сама все поймешь и узнаешь.
 
Часть вторая
6
Поезд Алматы – Семей, постояв на разъезде несколько минут, снова набрал скорость. Словно он торопился в Семей, желая как можно быстрее сократить расстояние между злосчастным прошлым и новым, неизведанным будущим, которое ждало Людку в ее родном городе.
Полдороги было уже позади. И все это время Семакина думала и думала, находясь одна в купе, которое было полностью выкуплено для нее до самого пункта назначения. Одиночество, быть может, это и к лучшему. После нескольких месяцев страшных и непонятных с самого начала событий, происшедших с ней, Людке хотелось побыть одной. Мысли бежали одна за одной, порождая все новые и новые вопросы, на которые она не находила ответов. И, может быть, еще поэтому девушка не переставала пить из небольшой рюмочки дорогой коньяк, стоящий у нее на столике вместе с шикарным букетов цветов в красивой обертке.
Рядом в открытом пакете лежали бутерброды с красной икрой, а в другом — буженина, порезанная небольшими кусочками, и сервелат. А в ее небольшой дорожной сумке, лежавшей на противоположной полке, было вдоволь конины, фрукты и еще несколько дорогих рыбных консервов. Такого запаса еды ей бы, пожалуй, хватило до самого Новосибирска. Денег у Семакиной с собой нет. И удостоверения личности — тоже, потому что оно осталось дома в тот злосчастный день, когда Семакина пошла на квартиру к Виктору, желая его напугать своим заявлением в ментовку. И, естественно, пострадавшая не брала с собой свое удостоверение.
«Дура, разве так надо было поступить? Сама и попалась к ним в лапки. А к кому именно? Кто в этом виноват, прежде всего? Дипунов или Смирнов? Или, может быть, оба?»
Чтобы попытаться во всем разобраться, ей надо или поговорить с Алексеем в открытую, или самой попытаться все восстановить в памяти, вспоминая события с самого начала.
Но разговаривать со Смирновым, который ехал в соседнем с Людкой купе, ей не хотелось. Сейчас он выполнял роль ее сопровождающего в поезде или охранника, не более того. И опять непонятно, кто это решил? Смирнов к Людке обращается на Вы, заболел, что ли?
Там, в Алматы, ее похититель был совсем другой, особенно когда в первый день привез ее к каким-то людям… Как выяснилось позже, те, у кого оказалась Людка, занимались поставкой девушек в ночные клубы и бордели Алматы. Всеми делами заправляла немолодая женщина-казашка. Людке сразу выделили комнату на двоих, в которой уже длительное время жила Наргиз. Эту девушку, как и Семакину, привезли обманом из ее села и заставили работать. Чтобы Наргиз не сопротивлялась, ей, как и Людке, постоянно давали какие-то психотропные лекарства. А иногда делали уколы. После них все проблемы пленницы уходили куда-то в сторону и жизнь начинала казаться интересной, мысли полностью отсутствовали. А голова была словно пуста.
У Людки была своя кровать с чистым бельем, платяной шкаф с хорошей и модной одеждой по ее фигуре. На ее столике никогда не переводилась косметика и различные кремы.
Кормили их с Наргиз не деликатесами, но всегда вкусно и сытно. Наличных денег Людка никогда не имела, мобильный телефон ей не полагался. Звонить никуда не разрешалось. Так же, как и выходить в любое место без разрешения и сопровождения. Семакину, как и остальных жриц любви, всегда охраняли крепкие парни. Причем делали это так старательно, что даже сопровождали в туалет, если, к примеру, девушка в тот момент находилась где-нибудь на выезде.
У этих людей, которые держали Людку в сексуальном рабстве, были и другие девушки, с которыми она не очень виделась, только если на крупных вечеринках, куда их свозили сразу на нескольких машинах и из разных мест.
Про саму работу, если так можно было назвать те издевательства, которые выпали на ее долю, Семакиной вспоминать не хотелось. Но все же придется.
Поезд снова набирал скорость, и колесные пары на стыках застучали все сильнее. Людка посмотрела в окно, отпила глоточек коньяка из рюмки и снова задумалась. Из этого плена она бы никогда не выбралась, даже если бы как-нибудь убежала и сообщила в местную полицию. Смешно! Ее бы сразу вернули назад да еще бы наказали. Значит, с ней что-то такое произошло, о чем она не знает. И кому-то очень стало надо, чтобы Людка вырвалась из этих пут. Итак, значит надо все вспоминать не сначала, а с конца.
Что же было? Однажды в комнату, где жила Семакина с Нагриз, зашла их хозяйка и сказала:
— Девочки, сегодня вам предстоит важная работа. Вы поедете в дом к одному очень большому человеку. Там будете делать все, что от вас потребуют, и даже более того. Человек этот — очень важный. Если вы ему понравитесь, то считайте, вам повезло, а если нет, то тогда мне даже страшно и подумать о том, что вас будет ожидать. Одним словом — собирайтесь, красавицы, прихорашивайтесь. Примите душ. Если кому надо, то мы привезем сюда парикмахера. На все про все даю вам час!
Девушек привезли в частный крутой коттедж. Надо признаться, что за время своей работы в Алматы Людка успела повидать и не такие домики. И все же девушку это место впечатлило. Коттедж был настолько многокомнатным, что Семакина так и не поняла, сколько всего мужчин в нем отдыхало. Но девушек легкого поведения туда свезли на двух легковушках.
Проведение данного вечера мало чем отличалось от тех гулянок, в которых Людка и раньше участвовала. Сначала гремела музыка, алкоголь лился рекой. От продуктов ломились столы. Затем стали выступать какие-то певцы из России, имена их Людка не запомнила, потом выступление циркачей, фокусника и акробатов. Дальше — недолгий стриптиз от двух девушек до полного раздевания с прокручиванием на шесте с такими силовыми номерами, что их тела принимали вертикальное положение вниз головой вдоль шеста, а ноги были разведены в разные стороны параллельно полу. Как только эти стриптизерши держались на шесте и не падали — непонятно.
В довершение всего праздника или, наоборот, в преддверии его самого интересного продолжения, по залу по кругу перед сидящими мужчинами прошлось несколько обнаженных девушек, покачивая бедрами. Среди них, конечно же, была и Людка.
А потом Семакину забрал на всю ночь к себе один влиятельный немолодой человек. Хотя всем папикам на этой вечеринке уже было хорошо за сорок. Но Людку это нисколько не напрягало. Она привыкла. Ведь в начале вечера, когда Семакина сюда ехала, ее сопровождающие тихо шептались между собой, что сегодня там будет развлекаться сам Дед. И это для него все организовано.
Странно, а девушка, к своему удивлению, никакого деда среди присутствующих гостей и не заметила. Только одних мужиков, которым уж перевалило за сорок. И того мужчину, с кем она всю провела ночь.
Людка сделала еще небольшой глоток конька. Пить уже не хотелось. Но мысли сами по себе навязчиво лезли в голову, выталкивая одна другую, тем самым рождая все новые и новые воспоминания последних событий пребывания девушки в Алматы.
Семакина посмотрела в окно и с грустью поняла, что среди такого большого количества мужчин, с которыми она по воле судьбы переспала, не было ни одного самого ласкового, желанного, приятного, нежного. Из всего ее окружения на сегодняшний день таким бы мог стать только Семен Шадров. Но… Она, дура, сама его отвергала и потешалась над ним. А теперь часто его вспоминала. И даже пожалела, что не Шадров стал первым ее мужчиной. Да лучше бы она ему отдалась! Но нет, Семен бы никогда не воспользовался этим! Он не такой. Он настоящий мужчина. Готовый за нее на все. Ведь он даже ей стих посвятил, который она сразу не поняла и не оценила. «Как Данко вырву я сердце, чтоб темноту превозмочь…» Даже так. И где теперь ее Данко? Он, наверное, ее забыл и стал другим. А может быть, у него уже есть девушка, ведь он такой хороший.
А Людка зачем теперь ему? Кем она стала за это время, какой? Нервной, потому что ее постоянно пичкали какими-то препаратами, от которых, стоило Семакиной лишь немного выпить с клиентами, когда они угощали, сразу начинало срывать крышу. И не дай бог если это случалось в тот момент, когда клиенты, которых девушка почти всех ненавидела, начинали гнуть перед ней пальцы, а ее — унижать.
Один раз Людкин клиент так получил от нее в челюсть стоявшим на столе подсвечником, что мужчину с переломом сразу же увезла скорая, записав инцидент как несчастный случай — «падение с лестницы». Ведь пострадавший был непростым клиентом, и ему разборки с полицией были крайне противопоказаны.
И другому своему обидчику Семакина, выпив слегка водки, так указательным пальцем засветила в глаз, что чуть не сделала из мужика циклопа.
Но из всех своих клиентов она все же могла выделить одного, самого последнего, с которым их свела судьба в загородном коттедже. Как и полагается в ее работе, Людка показала мужчине в моменты их близости все, что она знала и могла. Сначала Семакина относилась к нему как к просто клиенту, получающему услуги от жрицы любви. Но потом в какой-то момент Людка по необъяснимой причине стала обнаруживать к нему непонятное теплое чувство. Нет, это не была любовь. Но оно шло из глубины души девушки.
И мужчина был нежен и ласков с девушкой. А утром его вдруг потянуло на откровенный разговор с Семакиной. У нее уже были пару раз подобные нетрезвые собеседники. Одному Людка пожаловалась, что родилась в детдоме и прямо из него девочку в нежном возрасте похитили злые дяди и привезли на эту работу. А второму, он был, кстати, журналистом, призналась, что является дочерью американского дипломата и ее выкрали у влиятельного папочки под залог большой суммы баксов. А когда богатый родитель не смог выкупить свою дочь, то ее сразу же отдали в рабство. Журналист все только успевал записывать. А потом своего не упустил и поступил с Людкой так же, как и все его предшественники-кобели.
Но своему последнему клиенту, имя которого она даже и не узнала, да ей и не полагалось задавать подобные вопросы, Людка все же открылась. И рассказала, что родилась и живет в городе Семее, это отсюда всего тысяча километров. Отца своего не помнила с самого детства. Что девочку воспитывала сначала одна мать, а потом и отчим, чью фамилию Семакина и носит до сих пор.
А мамина фамилия — Лескина. И мама рассказывала, как в школе ее дразнили Леской. И поэтому мать не захотела на свою фамилию записывать дочь. А еще и потому, что у женщины была несчастная любовь с Людкиным отцом. И фамилия Лескина могла бы повторить свою печальную судьбу в следующем поколении. А еще мама упоминала о том, что когда они с мужем ссорились, то она его дразнила «старым дедом». Людка не знает, зачем и почему она так его называла, ведь ее отец был молодым.
И в конце своего рассказа девушка уверенно заявила, что когда вернется домой, то обязательно у матери все выспросит про своего отца. А если мать ничего вразумительного ей не скажет, то тогда Людка направится в паспортный стол или в загс и станет поднимать документы прошлых лет. Она все равно докопается до истины! И точно узнает все про отца!
Собеседник слушал Людку, не перебивая. Лишь только на его лице дергались желваки. А когда Семакина упомянула про «старого деда», ее клиент, наверное, обидевшись и накрывшись простыней, сразу же встал с кровати и, собрав свою одежду, зашел в ванную комнату.
А когда немного погодя мужчина вышел из нее, то это уже был совсем другой человек. Он, стараясь не смотреть Людке в глаза, попросил, чтобы она оделась и приготовилась уходить.
— Вы сейчас поедете на новое место, — Семакина не помнила ни одного случая, чтобы кто-то из клиентов к ней обращался на Вы. Наверное, у дяденьки совсем по старости башню свернуло или он пожаловаться решил на девушку ее руководству, только и успела подумать Людка. Но услышала:
— И поживете одна несколько дней в гостинице. А потом вас отправят к себе домой, в ваш город, — так сказал этот непонятный человек.
Вот и всё. Так неожиданно подошло к концу Людкино пребывание в Алматы. А дальше у Семакиной началась другая жизнь.
 
7
В последнее время у криминального авторитета Деда по фамилии Деденко дела, что называется, шли в гору. Он уже открыл в Алматы несколько ночных клубов и других развлекательных заведений, для работы в которых требовались красивые и привлекательные девушки нетяжелого поведения, умеющие развлечь любого мужчину. Одним словом — путаны. Хоть Алматы — город и большой, но для такого рода деятельности много девушек в нем не отыскать. Лучше всего для таких занятий их привлекать из других небольших казахстанских городов. Этим делом в последнее время и занимался Дед. У него в подчинении были люди, которым он доверял. Один из таких — это Марат (он же Марик). И несколько молодых бойцов, исполнителей его поручений. К ним относился и Алексей Смирнов (Смирный).
Хорошо организовав бизнес в некоторых городах Казахстана, Дед уже метил выйти на рынок Китая. Это очень выгодно и прибыльно. Все под рукой, рядом. Народу там, как известно, валом. Значит, спрос всегда будет рождать предложение. И, наконец, Китай — одна из мировых экономических держав, которая по своему статусу может конкурировать только с Америкой.
Как переправлять туда девушек и на каких условиях, Дед уже продумал. Но в любом случае такое мероприятие на самых первых порах требовало постоянного капиталовложения. И Деду стали нужны партнеры по бизнесу. У него сохранились старые связи, бывшие заключенные, с которыми он мотал срок. И вот с двумя из них он уже предварительно договорился о совместном бизнесе. Партнеры все будут работать сообща и совместными усилиями выйдут на многомиллионный китайский рынок.
Дед уже давно собирался пригласить к себе в гости этих важных людей, своих партнеров по новому делу. И поговорить с ними с глазу на глаз обо всех деталях. По разному стечению всевозможных обстоятельств и всех сторон не находилось времени на такую встречу. Лишь только этим летом такая встреча стала реальной. Гости выразили свое согласие. И в один из дней в коттедже, принадлежащем Деду, было все организовано для их пышной встречи.
Марик и Смирный сбились с ног и разбились в лепешку, чтобы услужить своему шефу. И все прошло по самому высшему уровню. Сначала гостей развлекали музыканты из России, затем выступали артисты цирка, гастролирующие в эти дни в Алматы. Потом было коротенькое выступление без всякой одежды акробаток на шесте. В самом конце Марик привез в коттедж кучу девиц, которые устроили перед гостями голое шествие.
Благо, что друзьям Деда все пришлось по вкусу. И, конечно же, последнее шествие девушек. Несколько из них были оставлены в коттедже до утра, а остальных отправили назад.
Деду приглянулась одна миловидная, совсем еще молодая девушка. И он пригласил ее к себе в комнату. Почти до полуночи они занимались взрослыми делами. А утром Дед почувствовал какое-то особое влечение к этой юной красотке. Любовью это назвать было бы преждевременно, мужчина считал, что он уже вышел из этого возраста. Но Деду очень хотелось просто побыть в обществе девушки и поговорить с ней откровенно о жизни. Его тянула к ней какая-то необъяснимая сила. Мужчине просто хотелось на нее смотреть и смотреть. Находиться с ней рядом и дышать одним воздухом.
Он понимал, что они разные и общих интересов, как и тем для разговора, у них просто не существует. И все же Дед, на свою беду, разговорил Людку.
И невольно вспомнил свою жизнь с того самого момента, когда освободился после первой отсидки по малолетке. Почти сразу же, гуляя на свободе и наслаждаясь ей в полной мере, а также радуясь жизни, он познакомился с молоденькой девчонкой, чем-то сильно похожей, ну как две капли воды, на ту, что сейчас находилась рядом с ним и называла себя Людой.
Деденко влюбился в девушку по фамилии Лескина. Ему было весело называть ее не по имени, а по прозвищу, которое он ей придумал с первого же дня их знакомства — Леска. И в защиту столь странного прозвища молодой человек говорил, что оно схоже со словом «ласка». А самое главное, что Тань, Марин, Настей везде хоть пруд пруди. Но нет ни одной девушки по имени Леска. И будущая Людкина мать соглашалась со своим избранником. Но когда они ссорились, она его со зла называла «дедом», тоже переиначивая его фамилию. При этом нередко добавляя уточнение «старый».
А когда Леска забеременела и вскоре должна была родить, с ее молодым мужем произошла очень нехорошая история, связанная с дракой в ресторане. После чего ее «старый дед» снова загремел за решетку. И теперь уже надолго. Лишенный свободы, он так никогда и не видел свою дочь. После второй отсидки Дед пробовал ее искать, но не знал имени своей кровиночки. А долгие поиски девочки по фамилии Лескина не принесли никаких результатов. Мужчина был упрям в своих поисках. И продолжал безуспешно испытывать судьбу, стараясь найти хоть каких-то молодых носительниц фамилии Деденко. Но все это оказалось тщетным.
И вот по стечению ужасных обстоятельств Дед сближается с девушкой, которая по ее рассказам о своей жизни может быть его дочерью. Кроме того, мужчина и сам почувствовал к ней какое-то необъяснимое влечение, не относящееся к проявлению чисто мужской страсти. А, скорее всего, глубоко душевное и сердечное, даже родительское чувство.
У Деда на миг все похолодело внутри. Многое, что ему рассказала эта девушка, совпадает с его прошлым. Причем такие факты не придумаешь и не угадаешь. Их надо только знать. Если Людмила действительно его дочь, то страшную трагедию, которая по воле злого рока произошла между ними, мужчина не в силах пережить. Да и не станет ли он это делать? Как теперь жить дальше? Осознавая, что свою единственную дочь, с которой ты долгое время искал встречи, вдруг познал как женщину! Нет, это какая-то ошибка природы! Такого не может и не должно быть! Это возможно только у животных! А не у человека разумного!
Хотя, может быть, в действительности все не так? Или не все так, как он услышал от Людмилы. Может быть, эта девочка, девушка что-то выдумала или у кого-то подслушала? Наконец, она могла просто его этим шантажировать? Мужчина все еще надеялся себя как-то этим успокоить. Но не получалось. Девушка не была похожа ни на шантажистку, ни на авантюристку. Людмила своим взглядом и поведением показывала, что ей сильно осточертели все мужики со своими постоянными запросами и изощренными желаниями. И к тому же девушка у Деда ничего не просила. И если верить Смирному, то оказалась здесь случайно, только по вызову, и не более того.
Надо было срочно что-то делать. Дед решил на несколько дней устроить девушку в хорошей гостинице в номере люкс с предоплатой всех возможных ее расходов, включая питание в номере из ресторана.
А за то время, пока Людмила будет в гостинице, он пошлет своего помощника Марика в Семей, благо, что он город хорошо знает, и даст ему задание. Срочно разузнать все, что можно, о Людмиле Семакиной. Для этого Марик должен заехать в Семее в загс или паспортный стол и любой ценой получить нужные документы. Причем сами оригиналы. Как у Марика это получится — его дело. Пусть выкупает или сворует, но документы должны быть только у Деда. Ведь Людмила сразу по приезду домой собиралась искать отца, то есть его — Деда. И по сути, она сама же и надоумила мужчину насчет получения важной информации в горотделе загса.
Марик по заданию Деда был в отъезде всего несколько дней. Но Деду показалось, что прошла целая вечность. За это время он закрыл все свои ночные клубы и с нетерпением ждал новостей от своего помощника.
А когда Марик привез необходимые документы, то Дед понял, что самые страшные его опасения оправдались! Людмила Семакина — его дочь!
За многие годы своего существования Деденко немало пережил всякого рода тяжких испытаний. И никогда не терял самообладания и выдержку. Вот и сейчас он хладнокровно принял необходимые решения и с помощью Смирного и Марика приступил к реализации своих планов. Марик должен был купить два билета на поезд до Семея в разные купе. Причем эти купе он должен был полностью выкупить на весь путь следования поезда до места назначения. А Смирный должен был сопроводить Людмилу до самого Семея и находиться в соседнем купе, а по приезду лично передать девушку в руки Дипунова. И затем прямо с вокзала в машине Марика, который его уже будет поджидать, вернуться в Алматы.
В день отъезда Смирный негромко постучался в дверь гостиничного номера, в котором проживала Людмила. Но за дверью было тихо. Тогда парень постучал уже посильнее. И услышал недовольный женский голос:
— Ну, кто там еще тарабанит?
— Людмила, откройте, это я, Смирный…
За дверью что-то зашелестело, а потом тот же голос громко проговорил:
— Если ты, гад, пришел меня убивать, то учти, у меня в руке нож и твои кишки вмиг окажутся у тебя на носу!
Находясь все дни в гостинице, Людка не просто отдыхала: отсыпалась, ела и пила коньяк. Она опасалась за свою жизнь. Уж очень неспроста ее отправили из коттеджа в гостиницу. К чему бы это? Она недавно услышала историю о том, как несколько лет назад одну девушку тоже легкого поведения за какую-то провинность сначала также поселили в гостиницу в отдельный номер. А потом она якобы сама выбросилась из окна седьмого этажа.
И Людка из своего номера вообще никуда не выходила, лишь принимала еду через дверь от официанток ресторана. И сразу же закрывалась на два оборота, не вытаскивая из замочной скважины ключ. И продолжала попивать коньяк из маленькой рюмочки.
Смирному еще повезло, что он как-то убедил девушку в ее безопасности, и на машине Марика они успели на вокзал за полчаса до отправления поезда Алматы – Семей. Ведь если бы что-то пошло не по плану Деда, не по сценарию, то этим двум парням сильно бы не поздоровилось.
 
8
Выйдя из вагона на вокзале Семея, Людка и Смирный сразу же увидели Виктора. Новая встреча с ним Семакину не обрадовала, но перекантоваться у него на хате после поезда она все же согласилась. К тому же выбора у девушки не было. Общение троих людей на вокзале было недолгим. Отозвав Дипунова на минуточку в сторонку, Смирный передал ему заклеенный конверт. И объяснив, что это деньги, принадлежащие Людмиле, строго-настрого наказал ему, чтобы парень у себя дома не забыл их ей отдать. Так Смирный выполнил свое последнее задание от Деда, который не мог передать деньги лично Семакиной. Деденко и не хотел, чтобы девушка знала, чьи это деньги. Пусть это будет просто подарок.
Ступив на привокзальную площадь и отнекиваясь от многочисленных предложений местных бомбил, трое молодых людей сели в машину Марика, который их уже поджидал. Людку вместе с Виктором довезли до его квартиры, и, распрощавшись с ними, Смирный и Марик, сразу же взяли курс на выезд из города, а затем — на алматинскую трассу.
Машина, выехав за черту города, двигалась почти без остановок на предельно допустимой скорости. И Марик все время обращал внимание на местность, по которой виляла их широкая трасса. Он должен был выполнить важное задание Деда при непосредственном участии Смирного. Для этого Марику нужно было подходящее место: лесополоса или густые кустарники. Но машину все дорогу окружала «степь да степь кругом». Как в известной песне.
Когда вечер стал плавно переходить в темную теплую ночь и Смирный на заднем сиденье машины уже задремал, Марик увидел по ходу их следования долгожданные, правда, редковатые, кусты. Другой возможности для выполнения задания Деда у водителя могло не быть. Да и поскорее ему хотелось избавиться от этой проблемы. Марик остановил машину и позвал Смирного.
— А? Чего? Уже Алматы? — спросил парень, неспособный ничего понять.
— Ага, — ответил водитель. — Рио-де-Жанейро не хочешь? Выходи и следуй за мной. Мы должны выполнить важное задание Деда. Или ты что-то имеешь против?
Как только они зашли за ближайшие кусты, отойдя от трассы на расстояние видимости машины, Марик встал перед Смирным спиной к дороге.
— Ну, давай быстрее сделаем то, что надо, и дальше поедем, — торопил водителя ничего не подозревавший Смирный.
— Не гони, — оборвал его Марик и заложил свою правую руку себе за спину. — Короче. На тебя Дед сильно осерчал. Косяк за тобой. Ты с этой девкой, с Людмилой, сильно прокололся.
— Так это ничего… приедем в город, и я попрошу прощения у Деда.
— Такой расклад уже не катит, — резко возразил ему Марик. — Извиняться теперь будешь перед Богом. Пойми меня, ничего личного…
Смирный, наверное, что-то хотел сказать и уже открыл рот, но Марик быстро выбросил свою руку из-за спины, держа в руках пистолет с глушителем. И, направив его на приговоренного к смерти, два раза нажал на курок.
Прозвучали глухие хлопки, и Смирный удивленными глазами, в которых навечно застыл ужас, уставился на Марика. А потом, пошатнувшись и слегка взмахнув руками, тяжело рухнул навзничь. Киллер внимательно посмотрел на бездыханное тело и еще раз выстрелил в него. А затем, не торопясь, сел в машину и помчался в Алматы.
Когда он подъехал к офису Деда и, поднявшись на второй этаж, зашел в кабинет, то увидел своего шефа сидящим в кресле за его рабочим столом. Причем он так же сидел, когда отправлял в дорогу своих подчиненных. Такое ощущение, будто он и не вставал из-за стола.
— Ну, что скажешь? — вместо приветствия спросил вошедшего Дед.
— Все ровно, — доложил ему Марик. — Дело сделано.
— Волына где? — поинтересовался Дед. — Давай ее сюда. Кстати, сколько там патронов осталось?
— Еще три есть.
— Хорошо, все, можешь идти. Хотя нет, подожди, — Дед словно вовремя одумался. — Выпей со мной с дороги.
— Я это… Дед, не пью сегодня, за рулем и устал сильно, — начал оправдываться Марик, словно что-то предчувствуя.
Но Деденко не унимался:
— А ты газировки выпей, я так хочу! — и, приоткрыв дверцу стола, достал оттуда чистый прозрачный стакан и неполную пол-литровую бутылку минеральной воды. Мужчина наполнил стакан и протянул его Марику.
— Ну, минералочку, это можно, — даже обрадовался Марик и залпом выпил. — А то ведь и вправду жарко что-то.
Он даже обрадовался, что так быстро отделался от Деда. Недолюбливал его Марик. И в глубине души он надеялся, что когда-нибудь он поднимется и станет серьезным конкурентом Деденко.
Спустившись вниз по лестнице и потянув на себя подъездную дверь, Марик вдруг почувствовал, что его как будто что-то сильно-сильно тряхнуло. А в животе начался нестерпимый жар с невыносимой болью. Во рту сразу пересохло. Еле передвигая непослушные, словно ватные, ноги, он вышел из подъезда и медленно повалился на правый бок. Марик попытался встать, но всего лишь перевернулся на спину и стеклянными глазами уставился в чистое и голубое небо. Туда, где теперь на необъятных просторах небосвода будет искать своей покой его душа.
После ухода Марика Дед, подождав несколько минут, вытащил пистолет с глушителем и зарядил его. Сейчас перед ним отдельными эпизодами пролетала вся его непутевая жизнь. И то, что она сложилась именно так, а не иначе, винить в этом, кроме его самого, никого другого не приходилось.
Лучшие свои годы Деденко провел в местах лишения свободы. Но судьба смилостивилась над ним и дала ему шанс, когда он женился на своей любимой девушке Леске. Но и тут Дед не смог жить как все люди, по-нормальному. Опять криминал и снова путь-дорога на зону. А что потом? Одиночество, пустота. Гонка за нечестными и грязными деньгами путем прокручивания уголовных дел. Организация притонов с привлечением туда невинных молоденьких девушек. Которые были кем-то любимыми, чьими-то дочерями и сестрами. И осознал все это Дед только тогда, когда с ним же самим случилось страшная трагедия — близость с родной дочерью. А после такого жизнь уже не может продолжаться. Приговор один — расстрел. Выход один — пуля в лоб. И Дед не пожалеет себя: если он жил как сволочь, то и умрет как собака.
Мужчина приставил дуло пистолета к виску и нажал курок.
 
9
Считается, что возвращаться в прошлое — это всегда плохо. И когда Людка снова, как когда-то, оказалась с Виктором наедине в его квартире, ей показалось, что ничего с ней и не происходило. И она все та же беззаботная и веселая выпускница, которую любит Семен. Но себя никогда не обманешь. И то, что хотелось бы забыть, да не получается, из жизни не вычеркнуть.
В комнате Виктора за это время не произошло никаких изменений. Сразу видно, что пацан сам не убирает и женской руки тут тоже не чувствуется.
— Ну, что сидим, как на именинах? Хозяин ты или где? Доставай водку и ставь закусь какой-нибудь, — скомандовала Людка и в ожидании развалилась на все том же памятном ей кресле.
Парень уже в первые минуты общения с Семакиной заметил, что она стала совсем другой. Не по годам взрослой, дерзкой, уверенной в себе, наглой и смелой. Но все такой же — притягательной и желанной.
«Ни фига себе, — подумал Виктор, готовя на стол. — Совсем обурела, шлюха. Забыла, как тут охала и ахала на моей кровати. Ну, ничего, еще не вечер, все повторится».
От волнения парень решил закурить и нервно стал себя ощупывать в поисках сигарет. Вдруг он обнаружил конверт, который ему Смирный передал для Людки. Виктор быстро заглянул внутрь конверта и даже присвистнул от удивления. В пакете лежали доллары. Десять банкнот. Тысяча баксов! «Вот это да! Богатенькая подруга, получается, — размышлял парень. — И еще борзеет в моей хате».
Виктор нашел в кармане пачку синего «Бонда» и с сожалением обнаружил в ней последнюю сигарету. С жадностью затянувшись, он сразу же стал соображать совсем иначе. «Ну, все деньги от меня Людка, конечно, не получит, а то еще морда у нее треснет. Да и за обслуживание надо тоже платить, а то ишь, командует».
Дипунов взял себе триста долларов, а остальные положил в конверт. Потом, пару раз затянувшись, передумал и взял из конверта еще две банкноты. И все равно, как мысленно рассуждал парень, это было неправильно. «Хватит ей и триста долларов», — твердо решил он и, положив их в конверт, стал думать, где бы пока сохранить свои семьсот. Его взгляд упал на помятую пачку синего «Бонда», которую он сам же только что бросил себе под ноги. Виктор нагнулся за ней, тщательно ее разгладил и положил туда свои деньги. А пачку сунул в левый нагрудный карман рубашки. И только теперь, уже полностью успокоившись, стал резать колбасу, хлеб и огурец с помидорами. В запасе у него была припасена водка и бутылка лимонада.
В ожидании угощения Семакиной не пришлось скучать. Она сидела и все думала и думала. Ей казалось, что никакой поездки в Алматы вовсе и не было. Все это напоминало страшный сон, который уже завершился. И вспоминать о нем она больше никогда не будет. Да и нечего там вспоминать. Разве что последние минуты ее пребывания на алматинском вокзале…
До отправления поезда Алматы – Семей оставалось полчаса, но Людка и Смирный стояли у своего вагона и не заходили в него. Было такое ощущение, что кто-то еще должен был подойти. Семакина уже не задавала никаких лишних вопросов. Все равно правду ей никто не скажет, а сюрпризов за последнее время ей хватило.
Среди многочисленных граждан, снующих по перрону, вдруг выделился один мужчина в черных очках. Он был одет очень скромно и просто и в руках держал большой букет цветов. И когда незнакомец подошел к Смирному, тот сразу же засуетился и сказал:
— Добрый день, шеф!
— Заткнись, идиот, — услышал он в ответ тихий, спокойный голос. — Вот бери конверт с деньгами. Сделаешь все, как я сказал. А сейчас поднимайся в тамбур и жди девушку.
И после этих слов он посмотрел на Людку.
— Людмила, эти цветы Вам. Не откажите, примите их в знак моей чистой и искренней любви к Вам.
Семакина машинально схватила букет и только сейчас узнала в незнакомце того мужчину из коттеджа, с которым она хорошо провела время.
По всему вокзалу прозвучало: «До отправления скорого поезда Алматы – Семей остается пять минут. Провожающих просим выйти из вагонов»…
Девушка уже двумя ногами была в поезде и тем более у себя в родном городе. И ей совсем не хотелось даже в воспоминаниях возвращаться в прошлые дела. Но Дед продолжал:
— Поверьте, моя любовь к Вам настоящая чистая и вечная. Но для меня она стала роковой. Любовью до гроба…
— Мужчина, прошу вас, не нужно так говорить… — тихо сказала Семакина.
А по вокзалу громко раздалось: «Будьте внимательны, будьте осторожны! Скорый поезд Алматы – Семей отправляется с первого пути. Отойдите от края платформы. Счастливого пути»…
Смирный протянул руку Людмиле, которая поставила ногу на ступеньку вагона, а Дед, поддерживая ее за талию, помог подняться в тамбур. Локомотив издал пронзительный гудок и резко дернул состав. Вагоны, покачиваясь и постукивая колесными парами, сначала медленно, а потом все сильнее и сильнее набрали скорость и быстро скрылись в северном направлении железнодорожного пути.
— Люд, ты меня, что, не слышишь? — где-то рядом, совсем под ухом прозвучал голос Виктора. И Семакина, словно очнувшись, посмотрела на заставленный закуской и выпивкой небольшой столик у кресла.
— Очнись, ты, что ли! Хватит мечтать, — продолжал Дипунов. — Слушай, тут тебе твои дружки из Алматы велели мне передать деньги в конверте. Я его не открывал, посмотри.
Людка спокойно глянула в конверт, вытащила из него триста долларов и, усмехнувшись, сказала:
— Ну, ладно, раз так. Значит, будем гулять. Я тогда поживу у тебя с недельку. А потом к матери зайду. Идет? Тогда наливай.
На столе была закуска, которую успел приготовить Виктор: колбаса, салат из огурцов и помидоров, кусочки сыра и тонко порезанный хлеб. Парень поставил около Людки большой китайский бокал с массивной ручкой и налил в него лимонад. Запивать. Но Людка быстро выпила почти полный стакан водки и даже запивать его не стала, не то чтобы закусывать.
Виктор с удивлением смотрел на нее. «Да-а, Семакина сильно изменилась, — думал он. — Но ничего, обломается, и не без моей помощи. Не таких видали».
А Людка, словно читая мысли парня, снова плеснула себе в стакан почти столько же и приготовилась пить.
— Эй, подруга, — только и успел сказать Дипунов. — Ты, что, берегов не видишь? Хватит тебе пока пить! А то, не ровен час, опять уедешь неизвестно куда. Забыла, что ли, про свое путешествие?
— Ты, мразь подзаборная! — Людка резко соскочила со своего места и, оперевшись двумя руками о края стола, настолько приблизилась к лицу удивленного Виктора, что казалось, их кончики носов соприкоснутся.
— На кого хлебальник свой разеваешь, ублюдок? — и, схватив двумя пальцами за ручку стоявший на столе бокал с лимонадом, Семакина размахнулась и со всей дури заехала им Дипунову выше левого уха.
Удар был такой силы, что ручка у бокала осталась в руках драчуньи, а сам бокал с грохотом покатился по полу. И подобно ему, сделав кувырок назад вместе со стулом, к стенке отлетел Дипунов. Но Людку это нисколько не остановило. И она, кинувшись к лежащему без сознания парню, стала осыпать его тело пинками:
— Что, жертва аборта, смерти своей не дождешься?
Людкино утверждение про жертву аборта, конечно, было глубоко ошибочным. А вот тот факт, что парень невольно стал жертвой уголовных деяний со стороны Семакиной, это бесспорно.
Он лежал без движения у стенки. От усталости и злости Семакина плюхнулась на рядом стоящее кресло и успокоилась. А потом словно осенило. За что она так избила Виктора? Что он ей сделал? Он даже по-честному отдал ей деньги. А ведь мог бы и забрать себе. Значит, он порядочный. А то, что Виктор сразу после выпускного соблазнился на ее девичью честь, так за это Семакина на него не в обиде. Уж лучше он стал первым ее мужчиной, чем бы кто там другой в Алматы.
Людка соскочила с кресла и, прильнув к груди парня, дернула его рубашку так, что несколько пуговиц разлетелись в разные стороны. Девушка приложилась левым ухом к обнаженной груди лежащего и с радостью услыхала его сердцебиение. Семакина сняла с парня рубашку и, зайдя в туалет, намочила полотенце, желая протереть Дипунову грудь, чтобы хоть как-то облегчить его страдания. Затем Людка спешно вытащила из кармана его рубашки помятую пачку синего «Бонда» и, не заглянув внутрь, выбросила ее в мусорное ведро. А рубашку затолкала в стиральную машину.
 
10
Как много бы времени ни прошло после школьного выпускного вечера, с которого Людка так таинственно исчезла, Семен все равно почти каждый день ждал встречи с Семакиной. Парень через несколько дней после пропажи девушки позвонил ей домой. Но Людкина мама, ответив на звонок, сказала, что не знает, где ее дочь. А спустя еще несколько дней снова эта женщина по телефону Шадрову сообщила, что Людка сейчас находится в каком-то другом городе, недалеко от нашего. Устроилась там на работу, и как подкопит деньжат, так сразу же и приедет обратно. Большего от выпившей женщины Шадров по телефону не смог узнать. И стал ждать, когда же судьба станет к нему благосклонна и предоставит ему возможность снова встретиться с Людкой.
Семен в этом году решил никуда не поступать учиться. Успеется. Аттестат у него хороший. А вот подзаработать да скопить денег — это очень надо. И уже сейчас. Во-первых, самоутвердиться и стать независимым. И потом, ведь он же мечтает жениться на Людке. А для этого тем более надо иметь капитал.
Шадров в начале лета устроился учеником в одну из городских компаний по производству пластиковых окон. Он старательно выполнял все, что от него требовалось, прислушивался к словам своего мастера и присматривался к его работе. И через месяц Семен уже мог выполнять заказы как самостоятельная единица. Он собирал стеклопакеты, и если было нужно, то ездил на замеры и установки.
Работа Семену нравилась. И платили молодому специалисту хорошо, оклад плюс проценты от заказов. Парень так увлекался своей работой, что во время ее исполнения, то есть до самого вечера, он не думал ни о чем постороннем. А придя домой, Семен, конечно же, начинал мечтать о своем будущем, в котором он видел себя только вместе с Людкой. И хотя надежды парня не были пока оправданы, а его радужные мечты не имели основы, но все равно от таких мыслей у него на душе становилось теплее.
Однажды в конце лета после обеденного перерыва у Шадрова зазвонил мобильный телефон, и он услышал знакомый женский голос:
— Семка, это ты? Приветик, дружок! Ты меня узнал? Ой, ой, смотрите-ка, вспоминал чуть ли не каждый день! Ну, как поживаешь-то? Скучаешь? А ты не парься. В субботу или в воскресенье я буду собирать на вечеринку своих друзей, узкий круг и тебя приглашу. Придешь? Прибежишь??? Смотри не споткнись. Я еще позвоню тебе. Ну, пока.
Домой после работы Семен пришел таким веселым, как никогда. Казалось, его радости не было предела, и она выражалась во всем. Его мама решила узнать причину ликования своего сына.
— Сема, тебе, что, зарплату повысили? Или с девушкой познакомился?
— Ты почти угадала. Про девушку. Представь, мне сегодня сама позвонила, угадай кто? Не можешь? Люда Семакина! — на одном дыхании произнес парень.
— О, господи, я-то думала! — не разделила радости Семена его мама. И продолжила: — Откуда она только взялась? Свалилась как снег на голову. И что ей надо на этот раз? Деньги?
Но настроение Шадрова, казалось, ничего не могло испортить. И он не обратил внимания на издевки:
— Люда ничего от меня не просит, а наоборот, приглашает к ней домой в эту субботу на вечеринку. 
— Ты бы не ходил туда, сынок! Не нравится мне все это. Как почему? Там будут незнакомые тебе мальчишки. Они, естественно, напьются да еще и подерутся из-за девок.
— Ой, мама… Хватит, а? Что, я маленький, что ли? Я люблю Люду и хочу сделать ей прямо там в субботу предложение руки и сердца. А чтобы ты была в курсе событий, я тебе скажу адрес, где буду находиться. Ты можешь мне звонить на мобилу, если захочешь. Идет?
Женщина слушала сына, не перебивая. Она была уверена, что эта сомнительного поведения девчонка не согласится на предложение Семена. Не готова эта девица к семейной жизни. А Шадров продолжал:
— Мам, мне надо с тобой серьезно поговорить в связи с этим. Даже попросить поддержки.
И Семен сказал, что, собираясь сделать Людке предложение, он хочет подарить ей колечко с небольшим бриллиантом. Но для этого ему надо у мамы попросить в долг тысяч двести тенге.
— Ого, ну ты даешь! — возмутилась женщина. — Такие деньги! Я верю, верю, что ты отдашь… Куда денешься?! И помню про выпускное платье, и знаю, что ты вернул мне долг за него. Но ведь такая сумма, двести тысяч! Это твоя зарплата за весь квартал!
До субботы оставалось еще много времени, если ее приближение ожидать с нетерпением. А если готовиться как задумано: выбирать и приобретать колечко, то тогда времени было совсем в обрез. К тому же Шадров захотел сделать на своем подарке гравировку. Для этого парень пошел в ювелирную мастерскую, где на дорогом изделии по заказу Семена сделали надпись: «Люблю тебя до конца жизни». Шадров не думал, что эти слова окажутся пророческими. Казалось, что парень заранее все продумал и ко всему приготовился. Но судьба всегда решает все по-своему, а ее неожиданности нередко бывают роковыми.
Людка своими переменами в жизни, произошедшими после ее неожиданного возвращения домой, была очень довольна и принимала их как должное, как награду свыше за все свои мучения и испытания.
Семакина с Виктором уже несколько дней жили в его съемной квартире как молодожены, или, точнее, как муж и жена. Хотя любовными их отношения назвать было бы преждевременно. Людка старательно пропивала свои три сотни долларов, которые ей любезно передал Дипунов. И когда девушка в очередной раз уходила в запой, Виктор теперь уже ей не перечил, стараясь не попадаться под горячую руку. В такие моменты парень уединялся на кухне или тупо смотрел в экран телевизора.
Когда у Людки наступало прозрение, то она понимала, что ее денег надолго не хватит. Виктор нигде не работает. И у Семакиной в голове зародился план. Ведь она в Семее сможет для себя найти такое же занятие, как и в Алматы. Только, конечно, она уже будет работать не на какого-то там дядю, а чисто на себя. При этом все же отстегивая определенную сумму тем, кому понадобится. А что? В Алматы она же могла заниматься таким делом, не имея за душой ни гроша наличными, кроме этих трехсот долларов, которые ей вручили непонятно от кого уже в Семее.
Но в своем городе Людка будет получать почти все! И сначала за какой-то период накопит на машину. А потом соберет деньги и укатит в Россию. Найдет там богатенького олигарха, а лучше иностранца, чтобы укатить с ним на ПМЖ в Америку или на острова.
Это были не просто мечты на пустом месте. Для их реализации Семакина составила в голове целый бизнес-план. Благо теперь она уже имела горький опыт работы в такой прибыльной сфере услуг.
Чтобы все было легально и законно, Семакина откроет ИП — индивидуальное предприятие «Служба знакомств». Которое сама и возглавит, но оформит его на Снежанку. Так будет лучше. Обслуживать состоятельных клиентов они станут вместе с Бараковой. Правда, Людка никому еще о своих планах не сказала, но была уверена, что возражений от ее друзей не поступит. В их работе пригодится и Виктор. Первое время он станет искать клиентов для Людки и Снежаны, а дальше видно будет, на что он еще способен.
Теперь Семакиной оставалось только об этом поговорить со своими новыми возможными партнерами и узнать их реакцию. Чтобы одно и то же не повторять дважды каждому, Людка решила пригласить к себе, ну, то есть к Виктору в квартиру, Снежану и, конечно же, в присутствии Дипунова изложить им свой план. Но чтобы вечер не показался томным и не стал похожим на производственное совещание, нужно его как-то разбавить, то есть устроить вечеринку. И лучшего кандидата, чем старого знакомого, Семена, Людке и не придумать. Семакина до сих пор помнила номер его мобильного телефона. И однажды после обеда, то есть отрезвев от вчерашнего, девушка набрала номер Шадрова.
— Лю-ю-ю-да? — услышала она в трубке удивленный и одновременно обрадованный голос Семена. — Вот это сюрприз! Конечно, конечно, я тебя узнал! Ты меня приглашаешь к себе на вечеринку? Обязательно я у тебя буду! Прибегу прямо! А куда приходить-то? А-а, ты еще позвонишь? Ну, буду ждать! Пока….
Шадров так искренне обрадовался звонку и приглашению Людки, что ей стало заранее неудобно перед парнем. Ведь он на что-то надеется. И рассчитывает больше чем на дружбу с Семакиной. Парень влюбился! Но что может дать ему Людка? Себя? Смешно. Он не такой! Семену надо, чтобы было все серьезно. По-правильному, по-книжному. А Семакиной так поступать и портить свою молодую жизнь еще рано. И вообще, наверное, зря она пригласила Шадрова на субботу. Будет он там только третьим лишним. Ну да ладно. Посидит пару часиков, выпьет, если он, конечно, употребляет алкоголь. А потом Людка его вежливо так выведет на улицу и отправит домой. Сама же вернется на квартиру к Виктору и начнет важный разговор со своими будущими коллегами по бизнесу. Такой у Семакиной получился план мероприятий на субботу, который, возможно бы, и состоялся, если бы не ее безмерное пьянство.
 
11
В долгожданную субботу Семен был счастлив как никогда. Наступил решительный день, когда в их отношениях с Семакиной должен произойти коренной поворот. Конечно, только к лучшему, как надеялся парень. Ведь он все продумал почти до мелочей. Как придет в гости, что скажет Людке и как вручит ей подарок. Главное, не разволноваться. Он так готовился к этому дню, когда увидит Семакину снова! Так ждал этого момента, когда подарит ей кольцо, что старался все сделать торжественно и красиво, как в последний раз.
Купив большой букет цветов, бутылку шампанского и коробку конфет — «набор джентльмена», Шадров пошел навстречу своему счастью.
Семакина, хорошо напившись еще с утра, принимала своих друзей в комнате. У стенки стоял небольшой столик с угощеньями и выпивкой. За ним сидел с радостный видом Семен, а напротив — виновница его торжества Людка. Снежана нашла себе место на кресле и уткнулась в телевизор, потягивая коктейль из высокого стакана. А рядом с ней на полу примостился Дипунов и от скуки уставился в телевизор.
Семен не сводил глаз с выпившей и находящейся не в лучшем своем виде Людки. И все же в предвкушении того, как любимая отреагирует на его подарок, Шадров просто находился на пике счастья. Он так разволновался, что сердце в его груди готово было выскочить наружу. Наступил самый ответственный момент. Парень налил себе шампанского и, чокнувшись о стакан с водкой, который крепко держала в руке его возлюбленная, быстро выпил. А затем, поднявшись из-за стола, протянул Людке бархатную коробочку с золотым кольцом. Семена нисколько не смущало присутствие в комнате посторонних людей. Наоборот, пусть они будут свидетелями зарождения его с Семакиной новой жизни.
И тогда Шадров, глядя в пьяные глаза девушки, громко и четко произнес: «Людочка, выходи за меня замуж!»
Семакина, приняв дорогой подарок, также громко и уверенно пообещала: «Я подумаю». Такое неожиданное развитие событий не могло оставить равнодушной Снежану. А может быть, она так сильно прониклась происходящим, что сказала сидящим за столиком:
— Молодежь, а вы бы уединились на кухне и там бы решали свои важные личные дела. А то что при людях-то?
И как только Семен и Людка закрыли за собой кухонную дверь, Баракова пересела из кресла на пол поближе к Виктору.
— Витек, а Витек, — несильно потрясла его за плечо девушка.
— М-м?
— Ты помнишь про наш спор? Ну, как какой? Вспоминай. Я ведь тебе проспорила…
— Чего проспорила? — не понял парень.
— Ну, как чего? Себя!
— И что?
— Ну, как что? — не унималась Снежана. — Я готова вернуть тебе свой долг. Не люблю быть должницей…
Со стороны этот разговор походил на диалог двух идиотов.
— Ой, упокойся, а? — Виктор еще хотел что-то добавить, но молодых людей прервал неожиданный шум из кухни: звон разбитой посуды и глухой звук от падения чего-то большого на пол. Как будто упал мешок с мукой. И тишина…
— Что это? — насторожилась Снежана. И сказала Виктору: — Иди, посмотри.
Но дверь из кухни сама медленно открылась. Оттуда вышла бледная, потерянная Людка и взволнованно проговорила: «Что делать? Что делать?»
В предчувствии беды Виктор резко вскочил с пола и, оттолкнув Семакину в сторону, бросился в кухню.
А там на  полу на правом боку лежал Шадров и, зажав двумя руками живот, корчился от боли. Рядом с ним валялся окровавленный кухонный нож, которым еще совсем недавно Виктор так мирно резал продукты.
Схватив кухонное полотенце, первое, что попало под руку, Дипунов попытался хоть как-то приостановить кровотечение у пострадавшего. А затем, перетащив вместе со Снежаной раненого парня в комнату, вызвали по мобильному скорую помощь.
Медики приехали быстро, в течение нескольких минут, словно только и ждали этого вызова. И, увидев состояние потерпевшего, сразу же положили его на носилки и понесли в карету скорой помощи. В подъезде им помогал Виктор. А двери придержали открытыми два полицейских с автоматами Калашникова, прибывшие по оповещению, поступившему от скорой помощи.
После осмотра помещения, в котором произошло преступление, полицейские задержали трех подозреваемых — Виктора, Снежану и Людку, в преднамеренном убийстве гражданина Шадрова. Смерть которого от потери крови наступила в карете скорой помощи, когда она была на полдороге к хирургическому отделению ургентной больницы. О летальном исходе полицейским сообщили по телефону незамедлительно.
Смерть близкого человека всегда является тяжелой утратой для его близких родственников. Но когда это не просто смерть, а гибель своего дитя, такое наказание судьбы для его родителей — крест на свою жизнь.
Это неправильно, когда родители хоронят своих детей, это ошибка природы! Сбой в работе большого и жизненно важного механизма матушки Земли. Так не должно быть, но так иногда случается. Когда сын или дочь уходят из жизни молодыми и красивыми не по причине тяжелой болезни, а по стечению каких-то трагических, уголовных обстоятельств. И тот, кому приходилось это испытать и перенести, как никто другой смог бы понять угнетенное и потерянное состояние матери Шадрова.
Она плохо помнила похороны сына, на которых присутствовало так много народа, особенно молодежи, у ее сына, наверное, при жизни не было столько друзей. Мама Шадрова мало выходила на улицу и почти не встречалась ни с кем из соседей по дому. У нее было тяжелое, гнетущее состояние, от которого не помогали никакие успокаивающие средства. Но как-то отвлекаться все же надо было.
Телевизор женщина давно уже не смотрела, даже не включала его. Лишь только покупала местную газету и без особого интереса, а скорее всего, по привычке прочитывала ее до самого последнего объявления, обращая внимание на раздел новостей.
В один из вечеров, когда после похорон сына прошло уже достаточно много времени, в свежем номере еженедельной городской газеты женщина стала читать раздел криминальной хроники. А в нем третьим сообщением была размещена большая статья. В ней сообщалось о жестокой и драматичной истории, имевшей место в городе Семее в середине лета. И вся суть статьи излагалась в следующем:
«Недавний выпускник одной из средних школ нашего города Семен Шадров (здесь и далее все имена и фамилии в интересах данного уголовного дела изменены), подарив своей девушке золотое кольцо, сделал ей предложение. А любимая в ответ убила молодого человека, зарезав его ножом.
Главным фигурантом возбужденного по данному факту уголовного дела является недавняя выпускница средней школы Людмила Семакина.
Эта молодая особа ранее к уголовной ответственности никогда не привлекалась. Но сразу по окончании школы она некоторое состояла в организованной преступной группировке (ОПГ), базировавшей в Алматы, под руководством известного криминального авторитета по кличке Дед. Группировка занималась крышеванием девушек, оказывающих сексуальные услуги состоятельным клиентам. А также их насильным привлечением к занятию проституцией из разных регионов Казахстана. Именно оказанием подобных услуг и занималась в Алматы гражданка Семакина. Цель ее возвращения домой не известна, но по приезду обвиняемая нигде не работала и постоянно находилась в нетрезвом состоянии. Хотя Семакина не считала себя спившимся человеком.
На суде обвиняемая коротко заявила: “Когда выпью, у меня бывают провалы в памяти”. Семакина долгое время, еще со школы, поддерживала приятельские отношения с потерпевшим. Хотя Шадров испытывал к обвиняемой настоящие нежные чувства и уже строил планы на их совместную жизнь, но в один прекрасный день все планы влюбленного юноши были перечеркнуты недрогнувшей рукой Семакиной. Хотя Семен, что называется, был готов “положить весь мир” у ее ног. И все бы ничего, но в материалах дела имеют место отрицательные обстоятельства. Людмила относилась к своему обожателю крайне холодно. Она хоть и встречалась с Шадровым, но оставалась равнодушной к его ухаживаниям и полностью отвергала попытки молодого человека приласкать себя.
И все же Семен попытался очаровать свою любимую окончательно и бесповоротно. А чем можно было подкупить строптивую девушку? Конечно, какой-нибудь дорогой безделушкой. Так как своих денег у Шадрова не хватало, то он обратился за помощью к своей маме, захотев купить золотое кольцо, чтобы сделать Семакиной предложение.
Женщина вместе с сыном поехала в ломбард, где и купила золотое кольцо. Взяв его, Семен пошел в ювелирную мастерскую, и на дорогом изделии сделали текст-гравировку: “Люблю тебя до конца жизни”. Шадров и предполагать не мог тогда, что эти слова окажутся пророческими.
В предвкушении того, как любимая отреагирует на бесценный подарок, парень находился на пике счастья. А тут Семакина сама дала о себе знать, позвонив Семену по сотовому телефону. Шадров, естественно, согласился. На это свидание Семен летел как на крыльях. Наступил решительный день, когда в отношениях между ним и Людмилой должен произойти коренной поворот. Конечно, только к лучшему, как надеялся Шадров.
Когда Семен зашел в квартиру Семакиной, в ней уже находились Виктор Дипунов, парень, у которого и жила Семакина, поддерживая с ним интимные отношения, который, кстати, и снимал эту квартиру. Также в квартире еще находилась Снежана Баракова, школьная подруга Людмилы.
На вечеринку Шадров, кроме подарка для обвиняемой, принес целый “джентльменский набор”: коробку конфет и бутылку шампанского. Сам он выпивал редко. Но по такому важному случаю влюбленный гость не заставил себя уговаривать и сел за стол, заняв предложенное ему место напротив Семакиной. Надо сказать, что остальные ее двое гостей, уединившись, сидели на ковре на полу и не мешали Людмиле и Семену.
Скоро наступил самый ответственный момент. Шадров встал и протянул любимой бархатную коробочку с золотым кольцом.
— Людочка, выходи за меня замуж! — торжественно объявил он.
Любимая колечко-то взяла. Но от радости не запрыгала. Наверное, из-за своей нетрезвости не оценила значимости данного события. А по поводу потенциального замужества только и обронила: “Я подумаю”.
Потом Семакина так прокомментирует этот факт: “Когда я выпью, то у меня бывают провалы в памяти”. Девушка, ссылаясь на внезапную амнезию, решительно отказывается говорить, что через некоторое время произошло между ней и Шадровым. А получился совершенно нелогичный шаг с ее стороны. Семен только-только сделал ей предложение, подарив в знак доказательства своих искренних чувств золотое кольцо. И скоро он, обливаясь кровью, уже лежал на полу.
Проходящий по этому уголовному делу в качестве свидетеля Виктор Дипунов дал следующие показания:
“Я находился в комнате вместе со Снежаной. А Семен и Людмила ушли на кухню. Сначала у них все было тихо-мирно, наверное, они о чем-то говорили. Или, может, чем-то другим были заняты, я не знаю, не прислушивался, так как сам общался с Бараковой. И сейчас не вспомню, сколько точно прошло времени, но вдруг из кухни раздался звук разбитой посуды, это могла быть тарелка или стакан. А потом глухой звук от падения чего-то тяжелого на пол, похожий на такой, когда грузчик сбрасывает со своих плеч мешок сахара или цемента. Я бросился в кухню. Но ко мне навстречу оттуда уже вышла нетрезвая Семакина. Она была бледная, взволнованная и повторяла: «Что делать? Что делать?» Я, оттолкнув ее в сторону, бросился на кухню. И увидел там на полу Семена. Он лежал на правом боку и, держась двумя руками за живот, из которого сочилась кровь, корчился от боли. Рядом с ним валялся окровавленный кухонный нож, которым я резал хлеб. Потом я полотенцем, первое, что мне попалось под руку, обмотал рану Антона, перетащил его в зал и по сотовому телефону вызвал скорую помощь…”
Также находящаяся  в зале суда врач скорой помощи, сказала:
“По поступившему вызову на пульт скорой помощи о ножевом ранении юноши в живот я приехала вместе с фельдшером. Осмотрев рану потерпевшего, сразу же решила его госпитализировать. Раненый Шадров на тот момент был еще жив и просил воды. В квартире, кроме него, находились молодой человек и две девушки. Но я на них внимания не обращала, так как была занята пострадавшим. По дороге в больницу юноша скончался”.
Как констатирует судмедэкспертиза, “смерть молодого человека наступила от массивной кровопотери в результате колото-резаного ранения передней поверхности живота с повреждением желудка и повреждением артерии селезенки”.
Так, один-единственный удар, нанесенный рукой любимой девушки, оборвал жизнь Семена Шадрова. Примечательно, что Семакина, против которой возбудили уголовное дело за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью человека со смертельным исходом, вину свою не признала.
Семакина нагло утверждала, что она не виновата и точка. Спрашивается, а кто же тогда виновен в смерти молодого человека? По утверждению обвиняемой девушки… сам Семен Шадров.
“Он и раньше несколько раз мне говорил о том, что совершит самоубийство, если я не останусь с ним”, — утверждала Людмила во время прохождения следствия и на самом судебном процессе в городском суде. Семакина это говорила с полной уверенностью, так как не было свидетелей того, каким образом потерпевший получил ранение. Как бы невольно подчеркивала: не могла она, получившая ценный подарок и предложение от по уши влюбленного в нее парня, нанести ему единственный, но смертельный удар ножом.
“Мой сын суицидальными склонностями не страдал”, — возражала у следователя мама Семена.
Но решающее слово оказалось за экспертами.
“Да, колото-резаное ранение живота у Шадрова находится в зоне досягаемости его собственной руки”, — отмечает судебно-медицинский эксперт. — Но парень не мог сам себе нанести такой удар ножом. Ибо длина раневого канала составляет 14,5 см, а длина лезвия ножа 12,5 см. Значит, удар был нанесен со значительной силой. Если бы потерпевший нанес удар сам себе, то это был бы «щадящий» удар, и причинил бы себе небольшое ранение”.
“После нанесения удара со значительной силой, что имело место в данном случае, — вторит ему медико-криминалистический эксперт, — наступает болевой шок — и потерпевший вряд ли мог вытащить нож сам. Также, учитывая сильную степень алкогольного опьянения Шадрова, существует малая вероятность, что он сам себе нанес удар ножом такой силы”.
Выводы медиков предрешили судьбу несостоявшейся невесты. И городской суд, приговорив Семакину к восьми годам лишения свободы, также обязал выплатить матери Семена в качестве возмещения морального вреда пятьсот тысяч тенге. После вынесения приговора Людмила Семакина подала апелляцию. Приговор так и не вступил в законную силу». Статья написана по материалам уголовного дела…
Когда мама Шадрова прочитала последний абзац статьи, за окном раздались сильные раскаты грома, будто несколько бомб взорвалось где-то рядом на небе. И сразу сверкнула молния. Пошел сильный дождь. Его крупные капли с такой силой били по земле, будто пытались ее пронзить.
Женщина почувствовала учащенное сердцебиение и поняла, что у нее поднялось давление. Под впечатлением от прочитанного и от сильного волнения она не могла сразу сообразить, где у нее лежат нужные ей таблетки.
Прошло немного времени, но дождь за окном не унимался. А несколько штук таблеток, которые мама Шадрова приняла от давления и сердца, не помогли. Если бы прекратилась эта злосчастная гроза, то женщине сразу бы стало полегче. Но дождь продолжал проявлять свою силу и оказывать влияние на все живое вокруг. Надо было срочно вызывать скорую.
Когда женщина все объяснила в трубку диспетчеру скорой помощи, то она в ответ сказала:
— Ждите! Скорая обязательно приедет, только не сразу. У нас очень много вызовов. И у всех давление и сердце.
Легко сказать — ждите, когда уже прошло почти сорок минут. Дождь стал затихать. А скорой все нет и нет. Сердце сбилось с ритма и сильно стучало в груди женщины. Становилось все труднее и труднее дышать. Пришлось второй раз звонить на пульт скорой помощи.
— Ожидайте, женщина, машина уже скоро будет, у нас записан ваш адрес. Да, конечно, мы знаем, что входная дверь в вашу квартиру будет не заперта. Я все это передам бригаде врачей по рации, ждите….
Но как можно ожидать, когда так плохо? Старясь не думать ни о чем, женщина закрыла глаза и вытянулась на диване.
Она в какой-то момент почувствовала неземную легкость. Словно у нее нет тела. А сама она, взмыв высоко-высоко в чистое небо, полетела навстречу яркому свету. И увидела там парящего Семена.
— Мама, и ты здесь?
— Да, сынок. Теперь мы неразлучны… Полетели…
Карета скорой помощи мчалась по вечернему городу, включив сирену. От пожилой женщины Шадровой уже дважды поступал вызов с жалобами на сердечный приступ и высокое давление. Как передали по рации, больная находится дома одна и дверь в ее квартиру будет не заперта. 
Бригада скорой помощи спешно подошла к двери и легко толкнула ее. Медики быстро прошли в комнату.
На диване, вытянувшись, покоилась женщина. Ее правая рука безжизненно свисала на пол, словно указывала на лежащую рядом статью о трагической гибели ее сына. А на стульчике, придвинутом к дивану, среди нескольких лекарств и бокала с водой стояла в рамочке небольшая фотография Семена Шадрова, который в своей короткой жизни страстно полюбил непутевую и коварную девушку — Людмилу Семакину. И эта страсть для молодого человека превратилась в любовь до гроба.
Семей, лето 2016

 

Забыть мне помоги печали...

Джон Китс Зол и порывист, шепчется шальной (19)