Помочь сайту
Поздравления
Воспоминания (продолжение 39-1)
12 января 2016 -
Алексей Лоскутов
Вскоре после телефонного разговора с Кузьминым меня вызвали к начальнику отдела. Иду и думаю, что ему от меня надо. Он прекрасно знает, как я сейчас работаю. Захожу в кабинет, Дербенев указывает мне на стул, улыбается:
- Захотелось вот поговорить с Вами.
- О чем Павел Васильевич? С работой, как ни трудно, я справляюсь.
- Это я знаю. Работа у Вас напряженная, как у Вас отношения с коллективом?
- Все нормально, нет причин жаловаться на кого-либо.
- Я вот что хочу сказать: если Вам захочется поговорить, заходите ко мне – поговорим. Со мной поговорить может даже интереснее.
- Не понимаю, Павел Васильевич, о каких разговорах идет речь. На работе я практически только о работе и говорю. Не верите мне, спросите Кириллова.
- Извините, я пошутил. Просто хотелось узнать, как живет лучший разработчик отдела. Может быть есть какие-то жалобы, предложения?
- Жалоб нет. Предложение есть. Нужно давать больше времени на разработку аппаратуры. Качественная разработка намного сократит время обработки и обойдется это дешевле.
- Этот порядок изменить невозможно, вроде бы это подтверждается практикой. Если у Вас все хорошо, то могу только пожелать Вам дальнейших успехов.
Думал я об этом разговоре с Дербеневым. Странный какой-то разговор. Вероятнее всего это связано со звонком Кузьмина. Наверное, забеспокоился Павел Васильевич, почему это Лоскутовым заинтересовалась госбезопасность? Может быть сказал что-то необдуманное? Вот и решил предупредить, быть поосторожнее.
Напряженность разработки ЦСУ заставляет меня подумать о дальнейшей работе на предприятии. Я еще чувствую себя неплохо, можно, вроде бы, не выходить на пенсию в шестьдесят лет, но не хочу, точнее не могу я уже работать с такой перегрузкой. А ведь нет гарантии, что не предложат мне в дальнейшем еще что-то с таким же немыслимо малым сроком разработки. Наверное, с чем-то подобным я уже не справлюсь, ведь через месяц мне стукнет 60 лет.
Еще немного о пульте электротермотренировки. Дался он мне.
Решил я поинтересоваться у Голиковой, почему нам так долго не выплачивают авторские за этот пульт. Зашел к ней в лабораторию. Она обрадовалась нашей встрече, расспросила, как я живу и работаю. Рассказала, что мои пульты работают прекрасно. При чем, говорит, те первые шесть пультов, которые настраивали Вы с Шутовым работают вообще безотказно. За все время работы к ним не было ни одного вызова для устранения неисправности. К остальным пультам вызовы бывают, но редко. Сказала, что авторское вознаграждение за этот пульт нам скоро заплатят.
- Зинаида Ивановна, а почему нам эти авторские так долго не выплачивают?
- Тут очень интересная история. Бамбулевич попросил подсчитать годовую экономическую эффективность этих пультов. Экономисты насчитали более 1800000 рублей в год. С этими расчетами Бамбулевич пошел к директору завода Коневу. Тот был приветлив и любезен, пока не увидел, каких размеров достигает годовая экономия. Увидев такую величину годовой экономии, отбросил от себя эти расчеты так резко, что бумаги полетели на пол, и зло проговорил, чтобы с оплатой по этому изобретению к нему больше не ходили. Выждали почти год и подсчитали сумму вознаграждения уже не по экономической эффективности, а по сложности изобретения, а тут авторские намного меньше.
Вот тогда я и понял, почему Бамбулевич предлагал включить в соавторы Главного инженера.
Выплатили нам за это изобретение четыре тысячи рублей, по тысяче на человека. В то время и это были приличные деньги. На моем месте сейчас работает инженер Витя Шичкин. Отличный он и человек, и инженер. Недолго поработал он в моей группе. Перед переходом в 78 отдел я прорабатывал, уже в деталях, пульт автоматической проверки логических блоков электронных устройств. Уходя из лаборатории, я рассказал об этой идее Шичкину и передал ему уже частично разработанные электрические схемы. После беседы с Голиковой Витя Шичкин подошел ко мне и сказал, что он разрабатывает мою идею, она ему очень нравится и он надеется претворить ее в жизнь. Голикова знает, что это твоя идея, в значительной степени тобой уже решенная. Я сказал ему, что совершенно незачем было объявлять об этом Голиковой, тут я ни на что не претендую. С такого вот незначительного производственного эпизода началась наша дружба и стали мы с Витей Шичкиным хорошими друзьями.
Где-то в середине февраля ко мне подошел Кириллов:
- Алексей Арсентьевич, одиннадцатого марта Вам исполниться 60 лет, что думаете Вы о дальнейшей работе на предприятии?
- Сергей Сергеевич, я намерен уйти на пенсию сразу после юбилея.
- Надо бы еще немного поработать, убедиться, что ЦСУ работает безотказно. Если после 11 марта, без Вас, возникнут какие-то проблемы с ЦСУ у нас могут возникнуть серьезные неприятности.
- Сергей Сергеевич, ЦСУ работает безотказно и проблем с ним не будет. Кроме того в разработке ЦСУ со мной работал Кривошеин и ЦСУ он знает, так что никаких неприятностей не будет.
- Все-таки я предлагаю Вам поработать еще два месяца после выхода на пенсию. Да и для Вас это неплохо, так как за эти месяцы Вы будете получать и оклад и пенсионные.
- Хорошо, Сергей Сергеевич, я согласен. Конечно, есть смысл поработать эти два месяца.
Иногда я захожу на АЦМК, интересуюсь, нет ли у них каких-либо претензий к работе ЦСУ. Претензий нет, даже удивляет это: в каком диком темпе шла его разработка, а закончилась успешно.
Вот и дожил я до своего юбилейного шестидесятого дня рождения, а ведь был он когда-то так невообразимо далек. Как быстро пролетели эти годы, ведь уже завтра исполниться мне 60 лет. Будучи подручным кузнеца на заводе или грузчиком на Воркуте я мог думать только о ближайших днях моей жизни. Трудно, очень трудно было прожить тогда даже один день. Загадывать на месяц или, тем более, на год вперед не хватало смелости. Очень не хотелось мне умирать на Воркуте, такой она жестокой и беспощадной была, что даже мертвому не хотелось оставаться там. Жизнь на Воркуте была самым тяжелым периодом моей жизни. Небольшие затруднения, вернее неприятные моменты, бывали и после Воркуты, но были это именно моменты и тяжелыми их не назовешь.
После Воркуты жизни моей ничто не угрожало. Работа в НПО Автоматики бывала напряженной, но была она всегда интересной. Все это время меня окружали друзья и доброжелательные люди. Только в армии с сержантом Жиделевым мы не понимали друг друга, но и его врагом своим я не воспринимал. Был он мне неприятен, только и всего. После инцидента в цехе даже с ним постепенно установились нормальные отношения: может быть потому, что не приходилось более непосредственно контактировать с ним. Поэтому и приятно мне вспоминать и армию, и завод УЭТМ, и СНИЭТИ, и НПО Автоматики. За все это время слегка натянутые отношения были только с Клепаловым, но я не считаю его плохим человеком, думаю, что и он меня – тоже.
Иду на работу и думаю, что ждет меня в этот знаменательный день. Два с половиной года назад, в августе, ушла из нашей лаборатории на пенсию Марносова Тамара Павловна. Тогда, после обеденного перерыва зашел к нам в лабораторию начальник отдела Дербенев с букетом цветов, попросил внимания и объявил:
- Сегодня уходит на пенсию Тамара Павловна Марносова. Поблагодарим ее за добросовестный труд, пожелаем здоровья и счастья и от меня Тамара Павловна примите этот букет цветов.
После Дербенева Марносову поздравили Кириллов и Татарчевский, руководитель группы, в которой она работала.
Такие же проводы на пенсию ожидал и я. Правда вечером всех, кто пожелает, я хочу пригласить к себе в гости на юбилейный день рождения.
Однако в ожиданиях своих я ошибся: поздравлять меня начали с утра. Вскоре после обеда в лабораторию пришел Дербенев и вместе с ним представители других лабораторий отдела и даже представители с АЦМК и с комплекса отладки программ. Такого внимания ко мне я никак не ожидал. Меня попросили встать перед коллективом лаборатории. Первым поздравил меня Павел Васильевич:
- Товарищи! Сегодня уходит от нас на заслуженную пенсию Лоскутов Алексей Арсентьевич. Очень жаль, что отдел теряет прекрасного разработчика, но закон, есть закон. Можно долго рассказывать о трудовых успехах Лоскутова, но я буду краток. Много благодарностей имеет он за свои достиженья в труде, несколько раз признавался победителем соцсоревнования по итогам работы за год, награжден знаком «Ударник 10 пятилетки», в соревновании на звание «Лучшего разработчика предприятия» был признан одним из лучших. Неоднократно видели мы его портрет на «Доске почета», а в 1985 году он занесен в «КНИГУ ПОЧЕТА» предприятия. Он автор тринадцати изобретений и все они внедрены в производство. Награжден нагрудным знаком «Изобретатель СССР». И все вы знаете Лоскутова как прекрасного человека и товарища.
После Павла Васильевича один за другим поздравляли меня сотрудники нашей лаборатории и представители других лабораторий. Поздравляли с такой теплотой, что я с трудом сдерживал слезы. Почти каждый дарил мне цветы, крупные, красивые гвоздики. У меня накопилась их целая охапка. Дома жена насчитала их 60 штук.
Особенно понравилось мне поздравление старшего инженера с комплекса отладки программ Буланова. Он так рассказал о качестве моих разработок:
- Все программисты нашего отдела знают, что у нас на комплексе есть БС-1, блок связи, объединяющий и согласующий работу всей аппаратуры комплекса, но ни один из них не знает, где БС-1 расположен, хотя прекрасно знают, где расположена любая другая, менее значимая аппаратура. А почему не знают, где расположен БС-1? Да, потому, что к БС-1 за все время его работы на комплексе ни у одного программиста не было к нему ни одной претензии. Несколько легче и продуктивнее могли бы мы работать, если бы вся аппаратура была такого же высокого качества. Мы очень сожалеем, что уходит на пенсию такой превосходный разработчик. Желаем ему хорошего здоровья, долгих лет счастливой жизни и всех других жизненных благ.
Скажу откровенно, похвала Буланова была самой приятной для меня. Что может быть лучше, чем такой прекрасный отзыв о моем аппарате от людей, которые на нем работают.
Во время выступления Буланова вспомнил я один эпизод с БС-1. Мне позвонил Дрейпа, начальник группы на комплексе отладки программ, попросил прийти. Я пришел. Дрейпа говорит:
- Мы сделали некоторую перепланировку размещения аппаратуры на комплексе, видимо, где-то сработали неаккуратно. Сейчас аппаратура функционирует неправильно. Включали программу проверки с БЭСМ-6. Выяснили, что неисправен БС-1, но где и с кем он работает неверно, БЭСМ-6 определить не может. Ты во время сдачи БС-1 нам говорил и показывал, что у БС-1 есть режим «Самопроверки» я еще
посмеялся, - Хорошо, нажали кнопку «Самопроверка» и вспыхнул индикатор «Самопроверка окончена». Может быть он просто загорается от нажатия этой кнопки. Сейчас есть возможность проверить твою самопроверку. Попробуй, найдет ли твоя самопроверка адрес неисправности.
Я включил БС-1, нажал кнопку самопроверки и тут же получил ответ: не работает 14 разряд связи с блоком БС-2. Дрейпа заулыбался:
- Смотри-ка, БЭСМ-6 с обширной программой проверки сделать этого не смогла, а БС-1 моментально нашел что неисправно, указав даже какой разряд не работает. Давай посмотрим приемопередатчики интерфейса связи с БС-2.
Проверили: действительно не работает приемопередатчик 14 разряда. Дрейпа и доволен и удивлен:
- У нас было подозрение, что возможно во время подключения аппаратуры статистическим электричеством была пробита какая-то микросхема в интерфейсе связи. Спасибо, скажу откровенно, не ожидал, я такой эффективности от твоей самопроверки.
- Как видишь, зря не верил, - сказал я, не скрою довольный произведенным эффектом.
В завершении церемонии поздравленья вручили мне великолепный подарок – альбом с фотографиями всех сотрудников нашей лаборатории. Причем каждый из них высказывает свои пожелания в предстоящей мне жизни пенсионера. Это поистине великий подарок. Даже сейчас, просматривая этот альбом, в глазах моих появляются слезы. Всплывают в памяти события прошедшей жизни и образы тех, с кем довелось мне работать.
По окончании церемонии пригласил всех, кто желает, к себе на юбилейный день рождения. Валя Шаврикова сказала:
- Все мы не поместимся в твоей квартире, поэтому договоримся – кому идти.
Пришли многие. Тесновато было за столом, но юбилейный вечер прошел замечательно.
Быстро пролетели два моих последних рабочих месяца и стал я уже настоящим пенсионером.
Рассказывая о работе в НПО Автоматики, как и с учебой в институте, нарушил я хронологию событий. Так получается и рассказывать более связно и легче вспоминается то, что давно уже прошло. Сейчас я буду рассказывать о днях и периодах своей жизни, не отвлекаясь на рабочие будни в НПО Автоматике и соблюдая хронологию событий.
- Захотелось вот поговорить с Вами.
- О чем Павел Васильевич? С работой, как ни трудно, я справляюсь.
- Это я знаю. Работа у Вас напряженная, как у Вас отношения с коллективом?
- Все нормально, нет причин жаловаться на кого-либо.
- Я вот что хочу сказать: если Вам захочется поговорить, заходите ко мне – поговорим. Со мной поговорить может даже интереснее.
- Не понимаю, Павел Васильевич, о каких разговорах идет речь. На работе я практически только о работе и говорю. Не верите мне, спросите Кириллова.
- Извините, я пошутил. Просто хотелось узнать, как живет лучший разработчик отдела. Может быть есть какие-то жалобы, предложения?
- Жалоб нет. Предложение есть. Нужно давать больше времени на разработку аппаратуры. Качественная разработка намного сократит время обработки и обойдется это дешевле.
- Этот порядок изменить невозможно, вроде бы это подтверждается практикой. Если у Вас все хорошо, то могу только пожелать Вам дальнейших успехов.
Думал я об этом разговоре с Дербеневым. Странный какой-то разговор. Вероятнее всего это связано со звонком Кузьмина. Наверное, забеспокоился Павел Васильевич, почему это Лоскутовым заинтересовалась госбезопасность? Может быть сказал что-то необдуманное? Вот и решил предупредить, быть поосторожнее.
Напряженность разработки ЦСУ заставляет меня подумать о дальнейшей работе на предприятии. Я еще чувствую себя неплохо, можно, вроде бы, не выходить на пенсию в шестьдесят лет, но не хочу, точнее не могу я уже работать с такой перегрузкой. А ведь нет гарантии, что не предложат мне в дальнейшем еще что-то с таким же немыслимо малым сроком разработки. Наверное, с чем-то подобным я уже не справлюсь, ведь через месяц мне стукнет 60 лет.
Еще немного о пульте электротермотренировки. Дался он мне.
Решил я поинтересоваться у Голиковой, почему нам так долго не выплачивают авторские за этот пульт. Зашел к ней в лабораторию. Она обрадовалась нашей встрече, расспросила, как я живу и работаю. Рассказала, что мои пульты работают прекрасно. При чем, говорит, те первые шесть пультов, которые настраивали Вы с Шутовым работают вообще безотказно. За все время работы к ним не было ни одного вызова для устранения неисправности. К остальным пультам вызовы бывают, но редко. Сказала, что авторское вознаграждение за этот пульт нам скоро заплатят.
- Зинаида Ивановна, а почему нам эти авторские так долго не выплачивают?
- Тут очень интересная история. Бамбулевич попросил подсчитать годовую экономическую эффективность этих пультов. Экономисты насчитали более 1800000 рублей в год. С этими расчетами Бамбулевич пошел к директору завода Коневу. Тот был приветлив и любезен, пока не увидел, каких размеров достигает годовая экономия. Увидев такую величину годовой экономии, отбросил от себя эти расчеты так резко, что бумаги полетели на пол, и зло проговорил, чтобы с оплатой по этому изобретению к нему больше не ходили. Выждали почти год и подсчитали сумму вознаграждения уже не по экономической эффективности, а по сложности изобретения, а тут авторские намного меньше.
Вот тогда я и понял, почему Бамбулевич предлагал включить в соавторы Главного инженера.
Выплатили нам за это изобретение четыре тысячи рублей, по тысяче на человека. В то время и это были приличные деньги. На моем месте сейчас работает инженер Витя Шичкин. Отличный он и человек, и инженер. Недолго поработал он в моей группе. Перед переходом в 78 отдел я прорабатывал, уже в деталях, пульт автоматической проверки логических блоков электронных устройств. Уходя из лаборатории, я рассказал об этой идее Шичкину и передал ему уже частично разработанные электрические схемы. После беседы с Голиковой Витя Шичкин подошел ко мне и сказал, что он разрабатывает мою идею, она ему очень нравится и он надеется претворить ее в жизнь. Голикова знает, что это твоя идея, в значительной степени тобой уже решенная. Я сказал ему, что совершенно незачем было объявлять об этом Голиковой, тут я ни на что не претендую. С такого вот незначительного производственного эпизода началась наша дружба и стали мы с Витей Шичкиным хорошими друзьями.
Где-то в середине февраля ко мне подошел Кириллов:
- Алексей Арсентьевич, одиннадцатого марта Вам исполниться 60 лет, что думаете Вы о дальнейшей работе на предприятии?
- Сергей Сергеевич, я намерен уйти на пенсию сразу после юбилея.
- Надо бы еще немного поработать, убедиться, что ЦСУ работает безотказно. Если после 11 марта, без Вас, возникнут какие-то проблемы с ЦСУ у нас могут возникнуть серьезные неприятности.
- Сергей Сергеевич, ЦСУ работает безотказно и проблем с ним не будет. Кроме того в разработке ЦСУ со мной работал Кривошеин и ЦСУ он знает, так что никаких неприятностей не будет.
- Все-таки я предлагаю Вам поработать еще два месяца после выхода на пенсию. Да и для Вас это неплохо, так как за эти месяцы Вы будете получать и оклад и пенсионные.
- Хорошо, Сергей Сергеевич, я согласен. Конечно, есть смысл поработать эти два месяца.
Иногда я захожу на АЦМК, интересуюсь, нет ли у них каких-либо претензий к работе ЦСУ. Претензий нет, даже удивляет это: в каком диком темпе шла его разработка, а закончилась успешно.
Вот и дожил я до своего юбилейного шестидесятого дня рождения, а ведь был он когда-то так невообразимо далек. Как быстро пролетели эти годы, ведь уже завтра исполниться мне 60 лет. Будучи подручным кузнеца на заводе или грузчиком на Воркуте я мог думать только о ближайших днях моей жизни. Трудно, очень трудно было прожить тогда даже один день. Загадывать на месяц или, тем более, на год вперед не хватало смелости. Очень не хотелось мне умирать на Воркуте, такой она жестокой и беспощадной была, что даже мертвому не хотелось оставаться там. Жизнь на Воркуте была самым тяжелым периодом моей жизни. Небольшие затруднения, вернее неприятные моменты, бывали и после Воркуты, но были это именно моменты и тяжелыми их не назовешь.
После Воркуты жизни моей ничто не угрожало. Работа в НПО Автоматики бывала напряженной, но была она всегда интересной. Все это время меня окружали друзья и доброжелательные люди. Только в армии с сержантом Жиделевым мы не понимали друг друга, но и его врагом своим я не воспринимал. Был он мне неприятен, только и всего. После инцидента в цехе даже с ним постепенно установились нормальные отношения: может быть потому, что не приходилось более непосредственно контактировать с ним. Поэтому и приятно мне вспоминать и армию, и завод УЭТМ, и СНИЭТИ, и НПО Автоматики. За все это время слегка натянутые отношения были только с Клепаловым, но я не считаю его плохим человеком, думаю, что и он меня – тоже.
Иду на работу и думаю, что ждет меня в этот знаменательный день. Два с половиной года назад, в августе, ушла из нашей лаборатории на пенсию Марносова Тамара Павловна. Тогда, после обеденного перерыва зашел к нам в лабораторию начальник отдела Дербенев с букетом цветов, попросил внимания и объявил:
- Сегодня уходит на пенсию Тамара Павловна Марносова. Поблагодарим ее за добросовестный труд, пожелаем здоровья и счастья и от меня Тамара Павловна примите этот букет цветов.
После Дербенева Марносову поздравили Кириллов и Татарчевский, руководитель группы, в которой она работала.
Такие же проводы на пенсию ожидал и я. Правда вечером всех, кто пожелает, я хочу пригласить к себе в гости на юбилейный день рождения.
Однако в ожиданиях своих я ошибся: поздравлять меня начали с утра. Вскоре после обеда в лабораторию пришел Дербенев и вместе с ним представители других лабораторий отдела и даже представители с АЦМК и с комплекса отладки программ. Такого внимания ко мне я никак не ожидал. Меня попросили встать перед коллективом лаборатории. Первым поздравил меня Павел Васильевич:
- Товарищи! Сегодня уходит от нас на заслуженную пенсию Лоскутов Алексей Арсентьевич. Очень жаль, что отдел теряет прекрасного разработчика, но закон, есть закон. Можно долго рассказывать о трудовых успехах Лоскутова, но я буду краток. Много благодарностей имеет он за свои достиженья в труде, несколько раз признавался победителем соцсоревнования по итогам работы за год, награжден знаком «Ударник 10 пятилетки», в соревновании на звание «Лучшего разработчика предприятия» был признан одним из лучших. Неоднократно видели мы его портрет на «Доске почета», а в 1985 году он занесен в «КНИГУ ПОЧЕТА» предприятия. Он автор тринадцати изобретений и все они внедрены в производство. Награжден нагрудным знаком «Изобретатель СССР». И все вы знаете Лоскутова как прекрасного человека и товарища.
После Павла Васильевича один за другим поздравляли меня сотрудники нашей лаборатории и представители других лабораторий. Поздравляли с такой теплотой, что я с трудом сдерживал слезы. Почти каждый дарил мне цветы, крупные, красивые гвоздики. У меня накопилась их целая охапка. Дома жена насчитала их 60 штук.
Особенно понравилось мне поздравление старшего инженера с комплекса отладки программ Буланова. Он так рассказал о качестве моих разработок:
- Все программисты нашего отдела знают, что у нас на комплексе есть БС-1, блок связи, объединяющий и согласующий работу всей аппаратуры комплекса, но ни один из них не знает, где БС-1 расположен, хотя прекрасно знают, где расположена любая другая, менее значимая аппаратура. А почему не знают, где расположен БС-1? Да, потому, что к БС-1 за все время его работы на комплексе ни у одного программиста не было к нему ни одной претензии. Несколько легче и продуктивнее могли бы мы работать, если бы вся аппаратура была такого же высокого качества. Мы очень сожалеем, что уходит на пенсию такой превосходный разработчик. Желаем ему хорошего здоровья, долгих лет счастливой жизни и всех других жизненных благ.
Скажу откровенно, похвала Буланова была самой приятной для меня. Что может быть лучше, чем такой прекрасный отзыв о моем аппарате от людей, которые на нем работают.
Во время выступления Буланова вспомнил я один эпизод с БС-1. Мне позвонил Дрейпа, начальник группы на комплексе отладки программ, попросил прийти. Я пришел. Дрейпа говорит:
- Мы сделали некоторую перепланировку размещения аппаратуры на комплексе, видимо, где-то сработали неаккуратно. Сейчас аппаратура функционирует неправильно. Включали программу проверки с БЭСМ-6. Выяснили, что неисправен БС-1, но где и с кем он работает неверно, БЭСМ-6 определить не может. Ты во время сдачи БС-1 нам говорил и показывал, что у БС-1 есть режим «Самопроверки» я еще
посмеялся, - Хорошо, нажали кнопку «Самопроверка» и вспыхнул индикатор «Самопроверка окончена». Может быть он просто загорается от нажатия этой кнопки. Сейчас есть возможность проверить твою самопроверку. Попробуй, найдет ли твоя самопроверка адрес неисправности.
Я включил БС-1, нажал кнопку самопроверки и тут же получил ответ: не работает 14 разряд связи с блоком БС-2. Дрейпа заулыбался:
- Смотри-ка, БЭСМ-6 с обширной программой проверки сделать этого не смогла, а БС-1 моментально нашел что неисправно, указав даже какой разряд не работает. Давай посмотрим приемопередатчики интерфейса связи с БС-2.
Проверили: действительно не работает приемопередатчик 14 разряда. Дрейпа и доволен и удивлен:
- У нас было подозрение, что возможно во время подключения аппаратуры статистическим электричеством была пробита какая-то микросхема в интерфейсе связи. Спасибо, скажу откровенно, не ожидал, я такой эффективности от твоей самопроверки.
- Как видишь, зря не верил, - сказал я, не скрою довольный произведенным эффектом.
В завершении церемонии поздравленья вручили мне великолепный подарок – альбом с фотографиями всех сотрудников нашей лаборатории. Причем каждый из них высказывает свои пожелания в предстоящей мне жизни пенсионера. Это поистине великий подарок. Даже сейчас, просматривая этот альбом, в глазах моих появляются слезы. Всплывают в памяти события прошедшей жизни и образы тех, с кем довелось мне работать.
По окончании церемонии пригласил всех, кто желает, к себе на юбилейный день рождения. Валя Шаврикова сказала:
- Все мы не поместимся в твоей квартире, поэтому договоримся – кому идти.
Пришли многие. Тесновато было за столом, но юбилейный вечер прошел замечательно.
Быстро пролетели два моих последних рабочих месяца и стал я уже настоящим пенсионером.
Рассказывая о работе в НПО Автоматики, как и с учебой в институте, нарушил я хронологию событий. Так получается и рассказывать более связно и легче вспоминается то, что давно уже прошло. Сейчас я буду рассказывать о днях и периодах своей жизни, не отвлекаясь на рабочие будни в НПО Автоматике и соблюдая хронологию событий.
Рейтинг: +2
301 просмотр
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
