Помочь сайту
Поздравления
Воспоминания (продолжение 35)
1 ноября 2015 -
Алексей Лоскутов
На работе меня тоже встретили радушно. Дружно отметили, что выгляжу я прекрасно. Для работы вручили мне техническое задание на разработку имитатора помех. Сходил повидаться к Коблову Володе и Кононову Толе. Они тоже рады моему возвращению. Договорились с Кононовым в эти выходные съездить на дачу в Крылосово. Позвонил Вите Шичкину. Он сказал, что тоже обязательно приедет ко мне на дачу.
На даче ничего вроде не изменилось. Правда жена Нина сказала, что урожай картошки нынче не велик: запоздали с прополкой и окучиванием картошки. Ничего, всем нам на год ее хватит. Жена Кононова Галя – врач областного тубдиспансера. Подробно расспросила меня о лечении и о рекомендациях на дальнейшее.
- Сказали, чтобы я встал на учет в городском тубдиспансере, но я уже состою там на учете, никаких других рекомендаций не было.
- В тубдиспансер сходить надо, такой порядок. Посмотрят результаты лечения, может быть сделают рентгеновские снимки. Они знают, что делать. Я бы рекомендовала тебе, для закрепления результатов лечения съездить на два месяца в Крым в туберкулезный санаторий им. Дзержинского. Правда путевку туда получить трудно, но нам на следующий год должны дать несколько путевок. Постараюсь, чтобы одну из них выделили вашему тубдиспансеру.
- Спасибо, Галя, побывать в Крыму было бы неплохо. Я еще нигде не бывал, кроме Кирова, Воркуты и Свердловска. Правда из окна вагона видел еще Молотов.
В понедельник во второй половине дня пошел в тубдиспансер. Там в коридоре меня увидела Валентина Ивановна Баркова. Подошла, как к старому знакомому, и пригласила зайти к ней в кабинет. Смотрю, а кабинет-то заведующей тубдиспансером.
- Не удивляйтесь, на эту должность меня рекомендовала Репницкая. К ее мнению прислушались и вот я уже почти месяц работаю здесь. Как дела у Вас? На туберкулезного больного Вы не похожи. Давайте Ваши документы из Аксаково.
Она просмотрела их.
- Все хорошо. Каверна уже закальцинировалась. Палочек Коха не обнаружено. Понаблюдаем за Вами годика два и снимем с учета. Для проверки сделаем рентгеновский снимок Ваших легких. Пройдите в рентгеновский кабинет. Я подойду туда, посмотрю на Ваши легкие.
Результатом осмотра она осталась довольна.
- Все хорошо. Если на будущий год областной тубдиспансер выделит нам путевку в Крым, в санаторий им. Дзержинского, она будет Ваша.
- Спасибо, Валентина Ивановна. Посмотреть Крым мне хочется.
- Хороший там санаторий, только путевок туда дают очень мало. Это всесоюзная здравница.
На работе тоже все хорошо, правда от разработки имитатора помех пока отказались, так как было много работ по отработке нашей аппаратуры на аналого-цифровом моделирующем комплексе и на комплексе отработки программ.
На дачу ездим каждые выходные. Несмотря на мое отсутствие Нина сварила на зиму варенье из лесной земляники и смородины, засолила и замариновала несколько банок грибов. Мы с Витей Шичкиным насобирали по корзине ягод шиповника. Видимо, когда-то поле бульдозерами чистили от кустарников. Сгребали все это в валы, длинные, поперек всего поля. Образовалось три таких вала. Кустарники в валах сгнили, заросли травой, крапивой и шиповником. А кусты шиповника сплошь усыпаны крупными, красными ягодами. Так что насобирать ведерную корзину шиповника было не трудно. Правда, иногда приходилось заваливаться в крапиву. Залезешь на вал к хорошему кусту шиповника, собираешь с него ягоды. Немного переступил и вдруг нога проваливается между полусгнившими стволами кустарника и ты падаешь в крапиву, хватаясь за что попало, чтобы удержаться от падения. А кругом, почти сплошь, крапива жгучая, да шиповник колючий. За них и хватаешься голыми руками. Ничего, терпеть можно, зато ягод много.
Из шиповника я решил приготовить желе. Попробовал протереть его через стальное сито – не получается. Насыпал его в большую кастрюлю, залил водой и прогрел до кипения. И вот уже такие, чуть остывшие ягоды шиповника протираю через сито. Получается! Несколько раз ходили мы за шиповником и сделал я из него 32 литра желе с сахаром. До лета лакомились мы этим желе. Всем оно нравилось, а какой это кладезь витаминов! Ни разу в жизни не смог я даже приблизиться к этому рекорду.
В эту зиму мы усердно укатывали наши лыжные трассы. Мне плохо даются длинные, даже не очень крутые спуски, да еще с резкими поворотами. У Макарова первый разряд по лыжам, его жена Галя Матушкина – мастер спорта, Коля Муравьев и Витя Шичкин хорошо чувствуют себя и на спусках и на крутых поворотах. Все они хорошо знакомы с лыжами с детства. Меня этой возможности лишила война и, кроме того, у пацанов нашей деревни не было приличных, не самодельных лыж и длинных крутых спусков тоже не было. Наши спуски были всего лишь с берега, высотой три, четыре метра, на заснеженный лед реки. А тут спуски километровой длины. Макаров учил меня тормозить лыжными палками, а весной, когда наст, тормозить плугом. Торможение лыжными палками я более, менее усвоил, а вот торможение плугом на большой скорости не получалось. Однажды весной, когда был крепкий наст, при спуске с горы к Шишимскому дому отдыха, я так быстро набрал скорость, что на небольшом повороте упал в самом начале спуска. Свернул с лыжни и спускался от сосны к сосне, обнимая каждую, чем, конечно же, насмешил Макарова, внизу наблюдавшего за моим спуском. Я пытался тормозить плугом, но несмотря на расставленные под углом лыжи, торможения не получалось. На второй нашей лыжне спуски были еще более длинными. Особенно неприятен для меня был спуск с горы по просеке, ведущей к Билимбаю. Там нужно было на хорошей скорости повернуть на девяносто градусов направо, на просеку ведущую на запад. Этот поворот я все-таки освоил, а вначале всегда кувыркался на нем. Однажды меня так хорошо выбросило с лыжни на этом повороте, что я даже лыжу сломал. Идти на лыжах, одна из которых без носка очень плохо. Эта лыжа все время зарывается в довольно плотный снег лыжни, сильно затрудняя движение, а от этого поворота до Крылосово, наверное, километров около десяти, так что трудновато на сломанных лыжах добираться до дома.
Кстати, из-за этого поворота однажды нам пришлось изрядно поволноваться. Ко мне на дачу, покататься на лыжах с Витей Шичкиным, приехал молодой парень. Пошли по нашей второй лыжне. Видно, что парень не очень часто встает на лыжи, но ничего – держится. На обратном пути впереди идет Макаров, за ним я, Витя Шичкин и этот молодой парень. Коля Муравьев отстал: заметил на березе хороший гриб Чагу и решил его сбить.
От этого поворота, почти до Крылосово, длинный, пологий приятный спуск. Лыжня петляет среди заснеженных елей и сосен, так что впереди или сзади идущего видно только тогда, когда он идет почти рядом с тобой. Втроем, Макаров, Шичкин и я, дошли до дома, сняли лыжи, зашли в дом и сели пить чай. Вскоре в избу зашел Коля Муравьев. Спрашиваем его, -
- А где этот парень?
- А что вы меня спрашиваете, он же с вами ушел?
- С нами он не пришел, мы думали, что он отстал немного и ты должен был его догнать.
- Я его не видел.
- Странно, как ты мог его не видеть, не испарился же он.
- На спуске по просеке на Билимбай он был недалеко позади меня, - сказал Витя Шичкин.
Подождали немного. Уже начинает смеркаться.
- Надо идти его искать, - предлагаю я.
- Подождем еще немного, может он проскочил по лыжне на Билимбай. Поймет, что ошибся и вернется, - возразил Муравьев.
Подождали. Уже довольно темно. На душе у меня тревога: может что-то случилось с парнем. Надо его искать. Снова предлагаю, -
- Уже темно, надо искать парня.
- Не надо брать с собой незнакомых людей. Ладно, пойдем, - ответил Муравьев.
Вышли. В лесу лыжню почти не видно. Это ни чего, лыжню не потеряешь, если свернешь с лыжни – сразу провалишься в снег. Дошли до поворота, где еще парень был с нами. Нет его, нигде нет. Что делать? Ночь пасмурная, темно. Не холодно, но парень-то всего лишь в спортивном костюме, да в свитере. Шичкин спустился по Билимбаевской лыжне до выхода из леса. Нет парня и там. Посовещались и решили, что парень ушел на лыжах в Билимбай и, может быть на электричке приехал уже в Крылосово и ждет нас на улице, около дома. Решили вернуться домой. Нет не ждал нас парень на улице. Настроение паршивое: тревога за парня и злость на самих себя, что поступили так неосмотрительно. Сели ужинать и как раз в это время стук в окно. Все выскочили встречать парня, а он весел, улыбается.
- Я, - говорит, - проскочил поворот. Думаю, наверное, ниже будет еще поворот. Так на хорошей скорости и выкатился из леса. Смотрю, передо мной Билимбай. Подумал: подниматься мне вверх на эту гору долго и тяжело, лучше идти в Билимбай на станцию и на электричке сюда. Только вот электрички долго не было.
- А мы тебя ходили искать. Дошли до поворота, где тебя потеряли, Шичкин по Билимбаевской лыжне скатился до выхода из леса. Напугал ты нас. Об этом ты, видимо, судя по твоему настроению, не подумал, - упрекнул его Макаров.
- Ладно, хорошо, что все так закончилось, - радостно подытожил Шичкин. Напряжение спало. Поужинали и легли спать.
Все-таки как хорошо в настоящем, чистом глухом лесу побродить на лыжах. Трудно прокладывать туда лыжню по глубокому снегу, но удовольствие от будущих походов стоит этого. В лесу тишина и спокойствие. Ели, пихты, сосны сказочно красивы. Часто даже диву даешься, как это снег таких тонких причудливых форм может удерживаться на ветвях елей и пихт, или в завалах на стволах рухнувших деревьев. Снег белый, белый, не изведавший встречи с цивилизацией. На снегу следы лосей, лисиц и зайцев. Не часто, но встречаются и волчьи следы, и следы рыси. А как хорошо в таком лесу в марте. День длинный, яркий. Деревья сбрасывают с себя тяжелые, отсыревшие шубы и радостно, облегченно вздыхают, насыщая воздух ароматом хвои. Воздух вкусен, вдыхаешь его и сердце радуется. А небо над зелеными кронами деревьев синее, синее. Летом не бывает оно такого красивого, чистого цвета. А вот и цепочки следов на токовищах глухарей. Синички тренькают в ветвях деревьев. Оживает природа. Хороша зима, но наступающая весна радует. Мне нравится наблюдать пробуждение природы от зимней спячки. А как хороши лыжные прогулки по хорошему снежному насту. Лыжи бегут сами, кати куда хочешь, в любую сторону! Правда не нужно сильно увлекаться. Случалось с большим трудом выбираться из леса. Солнце высоко, припекает сильно, снежный наст оттаивает и уже не держит тебя. Вместе с лыжами проваливаешься по колено, а снег-то сырой, тяжелый. Трудно дается тогда каждый километр пройденного пути.
Весну я люблю любую: и мартовскую, и апрельскую, и майскую. О мартовской весне я уже написал. Апрельская – половодье. Идешь по лесу – бурлит каждый ручеек и речушка, даже те, которые совершенно пересыхают летом. Освобождается лес от снега, просыпается от зимней спячки, насыщая воздух густым ароматом хвои. Чусовая наполняется вешней водой, поднимая лед и отрывая его от берегов. Лед покрывается трещинами, колется и вот уже, подхваченный мощной вешней водой, быстро освобождает реку от зимних оков. Люблю я половодье. Видимо, зародившись в детстве эта любовь осталась во мне на всю жизнь. Однажды мы бродили по лесу, любуясь бурлящими потоками, и фотографируясь в наиболее живописных местах. Подошли, к пересыхающей летом речке Каменушке. Сейчас она клокочет бурным потоком, метра два шириною. Сфотографировались тут, перепрыгнули на другой берег, чтобы идти дальше. Тоня Харламова не решается прыгать через этот бурлящий поток, боится, что не перепрыгнет. Я ухватился за прочный сучок черемухи нависающей над речкой, подаю Тоне руку, говорю, чтобы она ухватилась за нее, я досчитаю до трех и при счете три она прыгает, а я рывком руки помогаю ей перепрыгнуть. Тоня согласилась на это. Я взял ее за руку и при счете три сильно рванул на себя. Но она не прыгнула, а я рванул ее за руку, уложил Тоню поперек бурлящего потока, но очень быстро выхватил ее из воды. Она хохочет. Предлагаю идти домой, так как одежда на ней промокла.
Нет, - говорит, - не промокла на мне одежда, так только сверху немного, а в лесу так хорошо. Пойдем дальше.
Я не поверил ей. Она распахнула куртку: свитер был сухим и ноги не промокли. Уговорила – пошли дальше.
Люблю я наблюдать пробуждение природы. Наблюдать, как набухают почки, появляются молодые, приятно пахнущие листочки. Радуюсь появлению первых весенних цветов. А чуть позднее луга Чусовой покрываются золотым ковром купавок, восхищая нас своей красотой. Возвращались домой с большим букетом этих цветов.
Много в это время работы в огороде. Надо проверить, как перезимовали осенние посадки и кустарники, вскопать и сделать грядки, чтобы Нина посадила ни них лук, чеснок, свеклу, морковь, капусту. Подготовить парник и теплицу для посадки рассады помидоров и огурцов. Найти трактор для вспашки огорода под посадку картофеля. Работы много, но она меня радует. Не нравится только искать трактор для вспашки огорода.
Друзей у меня много, так что все работы в огороде выполняем быстро, а потом в лес, на Чусовую. Не скучаем, время проводим весело. В этом году в лесу много земляники, так что заготовили из нее на зиму превосходного варенья.
Я еще не знаю, где здесь грибные места. Давно я их не собирал. Хорошо помню, как выглядят грузди, рыжики, маслята, подосиновики. Соседка Антонина Михайловна сказала, что в лесу сейчас много маслят. Пошли с Вильямом за маслятами вверх по речке Черной. Маслят много, но как-то они меня не очень вдохновляют, хотя и знаю я, как хороши они маринованные. Вышли на небольшую поляну, окруженную редко стоящими березами. Смотрю – стоят около березы пять красавцев под темно-коричневыми шляпками на толстенных белых ножках. Красавцы, но я не знаю, что это за грибы. Зову Вильяма, -
- Вильям, посмотри, что это за грибы?
Он смотрит на них и говорит, -
- Не знаю. Я родился и до поступления в УПИ жил в Талды-Курганской области Казахстана. Там за грибами мы не ходили.
Смотрю я на этих красавцев и вдруг вспомнил, -
- Вильям, да это же белые грибы.
Срезали их. Три гриба достались мне, два Вильяму.
Пошли искать грибы под березами, и почти под каждой березой находили этих красавцев. Грибы крупные и вскоре они с верхом заполнили наши корзины. Выбросили все маслята, которые, чем-либо не понравились нам. Идем дальше, Вильям говорит, -
- Пойду вон в тот уголок, посмотрю, что там.
- Иди, а я пройду по этой кромке поляны.
До встречи с Вильямом корзина снова полная. Он подходит ко мне и, показывая мне великолепный белый гриб, говорит, -
- Смотри-ка, что я нашел. Смотрю у березы, почти в кусте шиповника шляпки белых грибов. Разгребаю около ножки гриба труху от полусгнивших листьев, а слой их очень толстый, и вырываю вот такой гриб, потом еще четыре, таких же. Гриб хорош, белая толстая ножка длиной сантиметров двадцать. Красивый гриб, Нина очень любит грибы, такой красавец привел бы ее в восторг. Говорю Вильяму, -
- Давай один такой гриб я обменяю на любой мой.
- Нет уж, нет уж, не меняю. Они мне тоже нравятся.
- Мои, Вильям, не хуже. Просто у этих твоих необычно длинные ножки.
- Ладно, уговорил. Выбирай любой.
- Ты у меня тоже бери любой гриб, который тебе понравится.
Поменялись. Корзины полные, а белые грибы – вот они у наших ног. Еще раз перебрали грибы в корзинах. Уже и выбрасывать из них нечего, но все-таки кое-что выкинули. И тут же вновь наполнили корзины белыми грибами. Великолепные места, знаю сейчас, куда ходить за белыми грибами.
Конечно, Нина была в восторге от этих грибов и сказала, что завтра снова нужно идти за грибами и она пойдет с нами. Так же успешно сходили за грибами и на следующий день. Грибы приводят Нину в восторг. Прежде, чем срезать гриб, она погладит его, приговаривая, какой же он красавец.
Много мы в этот год насушили мы белых грибов на зиму. Порадуют они нас зимой и приятно будет вспоминать эти походы за грибами.
К нам на дачу несколько раз приезжала, работавшая в одном цехе с Ниной осетинка Цоголова Дормина Александровна. Однажды она приехала к нам со своей внучкой Тамарой, которая приехала к ней в гости из города Орджоникидзе. Пригласили сходить за грибами и Дормину Александровну с Тамарой. Обе они были в восторге от красоты и обилия грибов. Дормина Александровна нашла очень крупный и красивый белый гриб. Зовет меня:
- Алексей Арсентич, смотри-ка, что я нашла.
- Очень хорош гриб, редкой величины, но надо смотреть не червивый ли он.
Взял я этот гриб, смотрю на срез ножки и вижу червоточинки.
- К сожалению, Дормина Александровна, гриб червивый, надо его выбросить.
Она прижала гриб к груди, -
- Такой гриб – выбросить! Не могу: червоточина небольшая, не беда. Я похвастаюсь этим грибом перед соседями по квартире.
Очень понравился этот поход и внучке Тамаре. Позже в письмах к Дормине Александровне она писала, что часто вспоминает об этом.
Галина Ивановна, жена Толи Кононова, врач областного тубдиспансера сказала мне, что путевку в Крым, в санаторий им. Дзержинского нашему тубдиспансеру выделили. И мне нужно сходить в тубдиспансер. Эта новость меня обрадовала. Хочется мне посмотреть Крым, море и горы.
Пошел в тубдиспансер. Валентина Ивановна встретила меня как старого друга. Расспросила, как мое здоровье, как дела на работе.
- Вы хорошо выглядите. Я люблю тех, кто желает выздороветь. Вот Вам путевка в санаторий им. Дзержинского. Желаю Вам полного выздоровления.
- Валентина Ивановна, Вы сказали, что любите тех, кто желает выздороветь. Неужели есть такие, кто не желает этого.
- К сожалению, есть. Когда они уже практически здоровы, прекрасно себя чувствуют, они перестают принимать лекарства. Мы их не можем снять с учета, так как заболевание еще не излечено полностью. Вот они и пользуются привилегиями, которые предоставляются туберкулезным больным.
Это меня очень удивило. Не понимаю я, как можно рисковать своим здоровьем ради каких-то привилегий.
По пути в Крым решил навестить мать и сестер в городе Калинине. Матери 74 года, но держится она бодро, жизнью своей довольна.
- Хорошо я сейчас живу, Леша. У меня отдельная комната, Аня и Вениамин относятся ко мне очень хорошо. Внучки Люда и Таня очень хорошие. Ни в чем не нуждаюсь, все у меня есть.
Съездили к Ане в коллективный сад. Вениамин построил там весьма приятный домик. Участок ухожен. Все посадки в хорошем состоянии. На яблонях полно яблок. Аня говорит:
- Я наберу тебе сетку-авоську вот этих крупных яблок. Они вкусные.
- Аня, я лечу в Крым. На южный берег Крыма. Думаю, что яблок там не меньше и по вкусу они будут не хуже этих.
- Может быть, но не могу же я оставить брата без подарка.
Она набрала полную авоську крупных яблок. Когда возвращались из сада, я обратил внимание на женщину, которая на улице продавала очень крупные яблоки. Решил купить два яблока. Смотрю цена – 50 копеек. Говорю:
- Мне два яблока.
Женщина кладет на чашку весов три яблока. Мало. Кладет еще одно яблоко. Сейчас уже много: четыре яблока перевешивают гирю в два килограмма.
- Забирай, не резать же его.
- Я просил 2 яблока.
- Я Вам и свесила два килограмма.
- Спасибо, я думал, что 50 копеек стоит одно яблоко, а не килограмм.
Она рассмеялась:
- Кушай на здоровье.
Распростившись с родными, на следующий день электричкой Калинин-Москва уезжаю в Москву. Рейсом Москва-Симферополь, на самолете ТУ-134 вылетаю в Крым. Не успели еще взлететь, как мой сосед по креслу подзывает стюардессу и заказывает два стакана коньяку. Стюардесса сказала, что до взлета самолета продавать спиртное нельзя. Он потянул ее к себе. Она улыбнулась и принесла заказанное. Сосед предлагает мне стакан коньяку. Я отказываюсь, говорю, что не пью. Сосед не принимает мой отказ:
- Не пьют только больные. Бери, не обижай меня, коньяк хороший.
Взял я этот стакан и говорю:
- Для своих, авиаторов, стюардесса подает коньяк и до взлета самолета.
- Я не авиатор, я – моряк, рыбак.
- А я смотрю какие-то погончики у тебя на плечах, думал, что ты летчик.
- Нет, рыбак. А деньги и стюардессы любят. Сунул ей в карман бумажку и никаких запретов.
- Что-то вы, рыбаки, плохо рыбу ловите. В магазинах почти одна селедка.
- Хорошо мы ловим и много, в том числе и ценной рыбы.
- Тогда где та эта рыба?
- А практически всю ценную рыбу продают за границу. Даже малоценную рыбу некоторые европейские страны покупают на удобрение для полей. Делают из этой рыбы муку и удобряют поля.
- Как вам платят?
- Хорошо платят. По полгода болтаемся в океане. Договор заключаем на полгода. Сходишь с корабля и получаешь полный чемодан денег. Гульнешь основательно. Сядешь в ресторан за стол, сделаешь ветерок – все у твоих ног ползают.
- Не понял, что за ветерок?
- Берешь пачку десятирублевок, развернешь их веером и бросишь. У ног ползают, подбирают. Тяжело по полгода болтаться в море. Думаешь: закончится эта путина, получу деньги и больше пропивать их не буду, остепенюсь. Нет, спустишь все, а жить-то надо и идешь заключать новый договор.
- А сейчас ты куда летишь?
- Мать у меня в Крыму, надо ей помочь. В колхозе она работает, пенсия мизерная.
- Ну, ты-то можешь обеспечить ей безбедное житье.
- Я-то могу, а сколько их таких, которым помочь некому. Как они работали всю войну, да и после войны тоже. Работали за трудодни, на которые практически ничего не получали и вот сейчас за свой труд получает она, кажется, рублей сорок в месяц. Живи на эти рубли и радуйся жизни.
- Моя мать тоже работала в колхозе и тоже получает такую щедрую пенсию.
- А ты куда едешь, - спросил рыбак.
- В Алупку, в санаторий путевку дали.
- Прекрасно, Алупка – хорошо, красивые там места, надолго запомнятся. И добираться до Алупки просто. От Симферополя до Алушты на троллейбусе, а от Алушты до Алупки на автобусе.
После посадки самолета в Симферополе расстались мы с рыбаком почти друзьями. Удивил меня этот рыбак, к сожалению, не помню его имени, своим рассказом, своим отношением к жизни. На Воркуте я тоже как-то разговаривал с моряком – рыбаком, но там меня интересовало только то, как они питались, какую рыбу ели.
На даче ничего вроде не изменилось. Правда жена Нина сказала, что урожай картошки нынче не велик: запоздали с прополкой и окучиванием картошки. Ничего, всем нам на год ее хватит. Жена Кононова Галя – врач областного тубдиспансера. Подробно расспросила меня о лечении и о рекомендациях на дальнейшее.
- Сказали, чтобы я встал на учет в городском тубдиспансере, но я уже состою там на учете, никаких других рекомендаций не было.
- В тубдиспансер сходить надо, такой порядок. Посмотрят результаты лечения, может быть сделают рентгеновские снимки. Они знают, что делать. Я бы рекомендовала тебе, для закрепления результатов лечения съездить на два месяца в Крым в туберкулезный санаторий им. Дзержинского. Правда путевку туда получить трудно, но нам на следующий год должны дать несколько путевок. Постараюсь, чтобы одну из них выделили вашему тубдиспансеру.
- Спасибо, Галя, побывать в Крыму было бы неплохо. Я еще нигде не бывал, кроме Кирова, Воркуты и Свердловска. Правда из окна вагона видел еще Молотов.
В понедельник во второй половине дня пошел в тубдиспансер. Там в коридоре меня увидела Валентина Ивановна Баркова. Подошла, как к старому знакомому, и пригласила зайти к ней в кабинет. Смотрю, а кабинет-то заведующей тубдиспансером.
- Не удивляйтесь, на эту должность меня рекомендовала Репницкая. К ее мнению прислушались и вот я уже почти месяц работаю здесь. Как дела у Вас? На туберкулезного больного Вы не похожи. Давайте Ваши документы из Аксаково.
Она просмотрела их.
- Все хорошо. Каверна уже закальцинировалась. Палочек Коха не обнаружено. Понаблюдаем за Вами годика два и снимем с учета. Для проверки сделаем рентгеновский снимок Ваших легких. Пройдите в рентгеновский кабинет. Я подойду туда, посмотрю на Ваши легкие.
Результатом осмотра она осталась довольна.
- Все хорошо. Если на будущий год областной тубдиспансер выделит нам путевку в Крым, в санаторий им. Дзержинского, она будет Ваша.
- Спасибо, Валентина Ивановна. Посмотреть Крым мне хочется.
- Хороший там санаторий, только путевок туда дают очень мало. Это всесоюзная здравница.
На работе тоже все хорошо, правда от разработки имитатора помех пока отказались, так как было много работ по отработке нашей аппаратуры на аналого-цифровом моделирующем комплексе и на комплексе отработки программ.
На дачу ездим каждые выходные. Несмотря на мое отсутствие Нина сварила на зиму варенье из лесной земляники и смородины, засолила и замариновала несколько банок грибов. Мы с Витей Шичкиным насобирали по корзине ягод шиповника. Видимо, когда-то поле бульдозерами чистили от кустарников. Сгребали все это в валы, длинные, поперек всего поля. Образовалось три таких вала. Кустарники в валах сгнили, заросли травой, крапивой и шиповником. А кусты шиповника сплошь усыпаны крупными, красными ягодами. Так что насобирать ведерную корзину шиповника было не трудно. Правда, иногда приходилось заваливаться в крапиву. Залезешь на вал к хорошему кусту шиповника, собираешь с него ягоды. Немного переступил и вдруг нога проваливается между полусгнившими стволами кустарника и ты падаешь в крапиву, хватаясь за что попало, чтобы удержаться от падения. А кругом, почти сплошь, крапива жгучая, да шиповник колючий. За них и хватаешься голыми руками. Ничего, терпеть можно, зато ягод много.
Из шиповника я решил приготовить желе. Попробовал протереть его через стальное сито – не получается. Насыпал его в большую кастрюлю, залил водой и прогрел до кипения. И вот уже такие, чуть остывшие ягоды шиповника протираю через сито. Получается! Несколько раз ходили мы за шиповником и сделал я из него 32 литра желе с сахаром. До лета лакомились мы этим желе. Всем оно нравилось, а какой это кладезь витаминов! Ни разу в жизни не смог я даже приблизиться к этому рекорду.
В эту зиму мы усердно укатывали наши лыжные трассы. Мне плохо даются длинные, даже не очень крутые спуски, да еще с резкими поворотами. У Макарова первый разряд по лыжам, его жена Галя Матушкина – мастер спорта, Коля Муравьев и Витя Шичкин хорошо чувствуют себя и на спусках и на крутых поворотах. Все они хорошо знакомы с лыжами с детства. Меня этой возможности лишила война и, кроме того, у пацанов нашей деревни не было приличных, не самодельных лыж и длинных крутых спусков тоже не было. Наши спуски были всего лишь с берега, высотой три, четыре метра, на заснеженный лед реки. А тут спуски километровой длины. Макаров учил меня тормозить лыжными палками, а весной, когда наст, тормозить плугом. Торможение лыжными палками я более, менее усвоил, а вот торможение плугом на большой скорости не получалось. Однажды весной, когда был крепкий наст, при спуске с горы к Шишимскому дому отдыха, я так быстро набрал скорость, что на небольшом повороте упал в самом начале спуска. Свернул с лыжни и спускался от сосны к сосне, обнимая каждую, чем, конечно же, насмешил Макарова, внизу наблюдавшего за моим спуском. Я пытался тормозить плугом, но несмотря на расставленные под углом лыжи, торможения не получалось. На второй нашей лыжне спуски были еще более длинными. Особенно неприятен для меня был спуск с горы по просеке, ведущей к Билимбаю. Там нужно было на хорошей скорости повернуть на девяносто градусов направо, на просеку ведущую на запад. Этот поворот я все-таки освоил, а вначале всегда кувыркался на нем. Однажды меня так хорошо выбросило с лыжни на этом повороте, что я даже лыжу сломал. Идти на лыжах, одна из которых без носка очень плохо. Эта лыжа все время зарывается в довольно плотный снег лыжни, сильно затрудняя движение, а от этого поворота до Крылосово, наверное, километров около десяти, так что трудновато на сломанных лыжах добираться до дома.
Кстати, из-за этого поворота однажды нам пришлось изрядно поволноваться. Ко мне на дачу, покататься на лыжах с Витей Шичкиным, приехал молодой парень. Пошли по нашей второй лыжне. Видно, что парень не очень часто встает на лыжи, но ничего – держится. На обратном пути впереди идет Макаров, за ним я, Витя Шичкин и этот молодой парень. Коля Муравьев отстал: заметил на березе хороший гриб Чагу и решил его сбить.
От этого поворота, почти до Крылосово, длинный, пологий приятный спуск. Лыжня петляет среди заснеженных елей и сосен, так что впереди или сзади идущего видно только тогда, когда он идет почти рядом с тобой. Втроем, Макаров, Шичкин и я, дошли до дома, сняли лыжи, зашли в дом и сели пить чай. Вскоре в избу зашел Коля Муравьев. Спрашиваем его, -
- А где этот парень?
- А что вы меня спрашиваете, он же с вами ушел?
- С нами он не пришел, мы думали, что он отстал немного и ты должен был его догнать.
- Я его не видел.
- Странно, как ты мог его не видеть, не испарился же он.
- На спуске по просеке на Билимбай он был недалеко позади меня, - сказал Витя Шичкин.
Подождали немного. Уже начинает смеркаться.
- Надо идти его искать, - предлагаю я.
- Подождем еще немного, может он проскочил по лыжне на Билимбай. Поймет, что ошибся и вернется, - возразил Муравьев.
Подождали. Уже довольно темно. На душе у меня тревога: может что-то случилось с парнем. Надо его искать. Снова предлагаю, -
- Уже темно, надо искать парня.
- Не надо брать с собой незнакомых людей. Ладно, пойдем, - ответил Муравьев.
Вышли. В лесу лыжню почти не видно. Это ни чего, лыжню не потеряешь, если свернешь с лыжни – сразу провалишься в снег. Дошли до поворота, где еще парень был с нами. Нет его, нигде нет. Что делать? Ночь пасмурная, темно. Не холодно, но парень-то всего лишь в спортивном костюме, да в свитере. Шичкин спустился по Билимбаевской лыжне до выхода из леса. Нет парня и там. Посовещались и решили, что парень ушел на лыжах в Билимбай и, может быть на электричке приехал уже в Крылосово и ждет нас на улице, около дома. Решили вернуться домой. Нет не ждал нас парень на улице. Настроение паршивое: тревога за парня и злость на самих себя, что поступили так неосмотрительно. Сели ужинать и как раз в это время стук в окно. Все выскочили встречать парня, а он весел, улыбается.
- Я, - говорит, - проскочил поворот. Думаю, наверное, ниже будет еще поворот. Так на хорошей скорости и выкатился из леса. Смотрю, передо мной Билимбай. Подумал: подниматься мне вверх на эту гору долго и тяжело, лучше идти в Билимбай на станцию и на электричке сюда. Только вот электрички долго не было.
- А мы тебя ходили искать. Дошли до поворота, где тебя потеряли, Шичкин по Билимбаевской лыжне скатился до выхода из леса. Напугал ты нас. Об этом ты, видимо, судя по твоему настроению, не подумал, - упрекнул его Макаров.
- Ладно, хорошо, что все так закончилось, - радостно подытожил Шичкин. Напряжение спало. Поужинали и легли спать.
Все-таки как хорошо в настоящем, чистом глухом лесу побродить на лыжах. Трудно прокладывать туда лыжню по глубокому снегу, но удовольствие от будущих походов стоит этого. В лесу тишина и спокойствие. Ели, пихты, сосны сказочно красивы. Часто даже диву даешься, как это снег таких тонких причудливых форм может удерживаться на ветвях елей и пихт, или в завалах на стволах рухнувших деревьев. Снег белый, белый, не изведавший встречи с цивилизацией. На снегу следы лосей, лисиц и зайцев. Не часто, но встречаются и волчьи следы, и следы рыси. А как хорошо в таком лесу в марте. День длинный, яркий. Деревья сбрасывают с себя тяжелые, отсыревшие шубы и радостно, облегченно вздыхают, насыщая воздух ароматом хвои. Воздух вкусен, вдыхаешь его и сердце радуется. А небо над зелеными кронами деревьев синее, синее. Летом не бывает оно такого красивого, чистого цвета. А вот и цепочки следов на токовищах глухарей. Синички тренькают в ветвях деревьев. Оживает природа. Хороша зима, но наступающая весна радует. Мне нравится наблюдать пробуждение природы от зимней спячки. А как хороши лыжные прогулки по хорошему снежному насту. Лыжи бегут сами, кати куда хочешь, в любую сторону! Правда не нужно сильно увлекаться. Случалось с большим трудом выбираться из леса. Солнце высоко, припекает сильно, снежный наст оттаивает и уже не держит тебя. Вместе с лыжами проваливаешься по колено, а снег-то сырой, тяжелый. Трудно дается тогда каждый километр пройденного пути.
Весну я люблю любую: и мартовскую, и апрельскую, и майскую. О мартовской весне я уже написал. Апрельская – половодье. Идешь по лесу – бурлит каждый ручеек и речушка, даже те, которые совершенно пересыхают летом. Освобождается лес от снега, просыпается от зимней спячки, насыщая воздух густым ароматом хвои. Чусовая наполняется вешней водой, поднимая лед и отрывая его от берегов. Лед покрывается трещинами, колется и вот уже, подхваченный мощной вешней водой, быстро освобождает реку от зимних оков. Люблю я половодье. Видимо, зародившись в детстве эта любовь осталась во мне на всю жизнь. Однажды мы бродили по лесу, любуясь бурлящими потоками, и фотографируясь в наиболее живописных местах. Подошли, к пересыхающей летом речке Каменушке. Сейчас она клокочет бурным потоком, метра два шириною. Сфотографировались тут, перепрыгнули на другой берег, чтобы идти дальше. Тоня Харламова не решается прыгать через этот бурлящий поток, боится, что не перепрыгнет. Я ухватился за прочный сучок черемухи нависающей над речкой, подаю Тоне руку, говорю, чтобы она ухватилась за нее, я досчитаю до трех и при счете три она прыгает, а я рывком руки помогаю ей перепрыгнуть. Тоня согласилась на это. Я взял ее за руку и при счете три сильно рванул на себя. Но она не прыгнула, а я рванул ее за руку, уложил Тоню поперек бурлящего потока, но очень быстро выхватил ее из воды. Она хохочет. Предлагаю идти домой, так как одежда на ней промокла.
Нет, - говорит, - не промокла на мне одежда, так только сверху немного, а в лесу так хорошо. Пойдем дальше.
Я не поверил ей. Она распахнула куртку: свитер был сухим и ноги не промокли. Уговорила – пошли дальше.
Люблю я наблюдать пробуждение природы. Наблюдать, как набухают почки, появляются молодые, приятно пахнущие листочки. Радуюсь появлению первых весенних цветов. А чуть позднее луга Чусовой покрываются золотым ковром купавок, восхищая нас своей красотой. Возвращались домой с большим букетом этих цветов.
Много в это время работы в огороде. Надо проверить, как перезимовали осенние посадки и кустарники, вскопать и сделать грядки, чтобы Нина посадила ни них лук, чеснок, свеклу, морковь, капусту. Подготовить парник и теплицу для посадки рассады помидоров и огурцов. Найти трактор для вспашки огорода под посадку картофеля. Работы много, но она меня радует. Не нравится только искать трактор для вспашки огорода.
Друзей у меня много, так что все работы в огороде выполняем быстро, а потом в лес, на Чусовую. Не скучаем, время проводим весело. В этом году в лесу много земляники, так что заготовили из нее на зиму превосходного варенья.
Я еще не знаю, где здесь грибные места. Давно я их не собирал. Хорошо помню, как выглядят грузди, рыжики, маслята, подосиновики. Соседка Антонина Михайловна сказала, что в лесу сейчас много маслят. Пошли с Вильямом за маслятами вверх по речке Черной. Маслят много, но как-то они меня не очень вдохновляют, хотя и знаю я, как хороши они маринованные. Вышли на небольшую поляну, окруженную редко стоящими березами. Смотрю – стоят около березы пять красавцев под темно-коричневыми шляпками на толстенных белых ножках. Красавцы, но я не знаю, что это за грибы. Зову Вильяма, -
- Вильям, посмотри, что это за грибы?
Он смотрит на них и говорит, -
- Не знаю. Я родился и до поступления в УПИ жил в Талды-Курганской области Казахстана. Там за грибами мы не ходили.
Смотрю я на этих красавцев и вдруг вспомнил, -
- Вильям, да это же белые грибы.
Срезали их. Три гриба достались мне, два Вильяму.
Пошли искать грибы под березами, и почти под каждой березой находили этих красавцев. Грибы крупные и вскоре они с верхом заполнили наши корзины. Выбросили все маслята, которые, чем-либо не понравились нам. Идем дальше, Вильям говорит, -
- Пойду вон в тот уголок, посмотрю, что там.
- Иди, а я пройду по этой кромке поляны.
До встречи с Вильямом корзина снова полная. Он подходит ко мне и, показывая мне великолепный белый гриб, говорит, -
- Смотри-ка, что я нашел. Смотрю у березы, почти в кусте шиповника шляпки белых грибов. Разгребаю около ножки гриба труху от полусгнивших листьев, а слой их очень толстый, и вырываю вот такой гриб, потом еще четыре, таких же. Гриб хорош, белая толстая ножка длиной сантиметров двадцать. Красивый гриб, Нина очень любит грибы, такой красавец привел бы ее в восторг. Говорю Вильяму, -
- Давай один такой гриб я обменяю на любой мой.
- Нет уж, нет уж, не меняю. Они мне тоже нравятся.
- Мои, Вильям, не хуже. Просто у этих твоих необычно длинные ножки.
- Ладно, уговорил. Выбирай любой.
- Ты у меня тоже бери любой гриб, который тебе понравится.
Поменялись. Корзины полные, а белые грибы – вот они у наших ног. Еще раз перебрали грибы в корзинах. Уже и выбрасывать из них нечего, но все-таки кое-что выкинули. И тут же вновь наполнили корзины белыми грибами. Великолепные места, знаю сейчас, куда ходить за белыми грибами.
Конечно, Нина была в восторге от этих грибов и сказала, что завтра снова нужно идти за грибами и она пойдет с нами. Так же успешно сходили за грибами и на следующий день. Грибы приводят Нину в восторг. Прежде, чем срезать гриб, она погладит его, приговаривая, какой же он красавец.
Много мы в этот год насушили мы белых грибов на зиму. Порадуют они нас зимой и приятно будет вспоминать эти походы за грибами.
К нам на дачу несколько раз приезжала, работавшая в одном цехе с Ниной осетинка Цоголова Дормина Александровна. Однажды она приехала к нам со своей внучкой Тамарой, которая приехала к ней в гости из города Орджоникидзе. Пригласили сходить за грибами и Дормину Александровну с Тамарой. Обе они были в восторге от красоты и обилия грибов. Дормина Александровна нашла очень крупный и красивый белый гриб. Зовет меня:
- Алексей Арсентич, смотри-ка, что я нашла.
- Очень хорош гриб, редкой величины, но надо смотреть не червивый ли он.
Взял я этот гриб, смотрю на срез ножки и вижу червоточинки.
- К сожалению, Дормина Александровна, гриб червивый, надо его выбросить.
Она прижала гриб к груди, -
- Такой гриб – выбросить! Не могу: червоточина небольшая, не беда. Я похвастаюсь этим грибом перед соседями по квартире.
Очень понравился этот поход и внучке Тамаре. Позже в письмах к Дормине Александровне она писала, что часто вспоминает об этом.
Галина Ивановна, жена Толи Кононова, врач областного тубдиспансера сказала мне, что путевку в Крым, в санаторий им. Дзержинского нашему тубдиспансеру выделили. И мне нужно сходить в тубдиспансер. Эта новость меня обрадовала. Хочется мне посмотреть Крым, море и горы.
Пошел в тубдиспансер. Валентина Ивановна встретила меня как старого друга. Расспросила, как мое здоровье, как дела на работе.
- Вы хорошо выглядите. Я люблю тех, кто желает выздороветь. Вот Вам путевка в санаторий им. Дзержинского. Желаю Вам полного выздоровления.
- Валентина Ивановна, Вы сказали, что любите тех, кто желает выздороветь. Неужели есть такие, кто не желает этого.
- К сожалению, есть. Когда они уже практически здоровы, прекрасно себя чувствуют, они перестают принимать лекарства. Мы их не можем снять с учета, так как заболевание еще не излечено полностью. Вот они и пользуются привилегиями, которые предоставляются туберкулезным больным.
Это меня очень удивило. Не понимаю я, как можно рисковать своим здоровьем ради каких-то привилегий.
По пути в Крым решил навестить мать и сестер в городе Калинине. Матери 74 года, но держится она бодро, жизнью своей довольна.
- Хорошо я сейчас живу, Леша. У меня отдельная комната, Аня и Вениамин относятся ко мне очень хорошо. Внучки Люда и Таня очень хорошие. Ни в чем не нуждаюсь, все у меня есть.
Съездили к Ане в коллективный сад. Вениамин построил там весьма приятный домик. Участок ухожен. Все посадки в хорошем состоянии. На яблонях полно яблок. Аня говорит:
- Я наберу тебе сетку-авоську вот этих крупных яблок. Они вкусные.
- Аня, я лечу в Крым. На южный берег Крыма. Думаю, что яблок там не меньше и по вкусу они будут не хуже этих.
- Может быть, но не могу же я оставить брата без подарка.
Она набрала полную авоську крупных яблок. Когда возвращались из сада, я обратил внимание на женщину, которая на улице продавала очень крупные яблоки. Решил купить два яблока. Смотрю цена – 50 копеек. Говорю:
- Мне два яблока.
Женщина кладет на чашку весов три яблока. Мало. Кладет еще одно яблоко. Сейчас уже много: четыре яблока перевешивают гирю в два килограмма.
- Забирай, не резать же его.
- Я просил 2 яблока.
- Я Вам и свесила два килограмма.
- Спасибо, я думал, что 50 копеек стоит одно яблоко, а не килограмм.
Она рассмеялась:
- Кушай на здоровье.
Распростившись с родными, на следующий день электричкой Калинин-Москва уезжаю в Москву. Рейсом Москва-Симферополь, на самолете ТУ-134 вылетаю в Крым. Не успели еще взлететь, как мой сосед по креслу подзывает стюардессу и заказывает два стакана коньяку. Стюардесса сказала, что до взлета самолета продавать спиртное нельзя. Он потянул ее к себе. Она улыбнулась и принесла заказанное. Сосед предлагает мне стакан коньяку. Я отказываюсь, говорю, что не пью. Сосед не принимает мой отказ:
- Не пьют только больные. Бери, не обижай меня, коньяк хороший.
Взял я этот стакан и говорю:
- Для своих, авиаторов, стюардесса подает коньяк и до взлета самолета.
- Я не авиатор, я – моряк, рыбак.
- А я смотрю какие-то погончики у тебя на плечах, думал, что ты летчик.
- Нет, рыбак. А деньги и стюардессы любят. Сунул ей в карман бумажку и никаких запретов.
- Что-то вы, рыбаки, плохо рыбу ловите. В магазинах почти одна селедка.
- Хорошо мы ловим и много, в том числе и ценной рыбы.
- Тогда где та эта рыба?
- А практически всю ценную рыбу продают за границу. Даже малоценную рыбу некоторые европейские страны покупают на удобрение для полей. Делают из этой рыбы муку и удобряют поля.
- Как вам платят?
- Хорошо платят. По полгода болтаемся в океане. Договор заключаем на полгода. Сходишь с корабля и получаешь полный чемодан денег. Гульнешь основательно. Сядешь в ресторан за стол, сделаешь ветерок – все у твоих ног ползают.
- Не понял, что за ветерок?
- Берешь пачку десятирублевок, развернешь их веером и бросишь. У ног ползают, подбирают. Тяжело по полгода болтаться в море. Думаешь: закончится эта путина, получу деньги и больше пропивать их не буду, остепенюсь. Нет, спустишь все, а жить-то надо и идешь заключать новый договор.
- А сейчас ты куда летишь?
- Мать у меня в Крыму, надо ей помочь. В колхозе она работает, пенсия мизерная.
- Ну, ты-то можешь обеспечить ей безбедное житье.
- Я-то могу, а сколько их таких, которым помочь некому. Как они работали всю войну, да и после войны тоже. Работали за трудодни, на которые практически ничего не получали и вот сейчас за свой труд получает она, кажется, рублей сорок в месяц. Живи на эти рубли и радуйся жизни.
- Моя мать тоже работала в колхозе и тоже получает такую щедрую пенсию.
- А ты куда едешь, - спросил рыбак.
- В Алупку, в санаторий путевку дали.
- Прекрасно, Алупка – хорошо, красивые там места, надолго запомнятся. И добираться до Алупки просто. От Симферополя до Алушты на троллейбусе, а от Алушты до Алупки на автобусе.
После посадки самолета в Симферополе расстались мы с рыбаком почти друзьями. Удивил меня этот рыбак, к сожалению, не помню его имени, своим рассказом, своим отношением к жизни. На Воркуте я тоже как-то разговаривал с моряком – рыбаком, но там меня интересовало только то, как они питались, какую рыбу ели.
Рейтинг: +2
373 просмотра
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
