Вергем

16 декабря 2017 - Алексей Павлов

Историка-приключенческий роман из эпохи великих рыцарей.

Краткая аннотация

Великие герцогства и полудикие завоеватели, могучие рыцари и продажные вельможи, подлые измены и безрассудная отвага, благородный король и пришлая королева, интриги, подвиги и бесконечная борьба за власть – такой предстаёт перед читателем средневековая Европа.

Вергем – крупное королевство, возглавляемое не одним поколением монархов, оказавшееся перед лицом неминуемой погибели.

Может ли королева спасти огромное государство? В Вергеме всякое случалось.

-----------------
Вступление
-----------------

- Да пусть все благородные принцы, знатные бароны и синьоры, рыцари и дворяне всех сословий услышат мои слова! Пусть каждый внемлет сердцу своему! По законам великого королевства! Согласно воле Ее Величества! Имею честь донести до всех!..
...

Эпоха позднего средневековья, междоусобных войн и могучих рыцарей. Пыль столбом из-под копыт воинственных всадников, то там, то тут раздается лязг оружия и тяжелых доспехов. За один одобрительный взгляд мало-мальски знатной дамы мгновенно вспыхивали поединки, за любовь принцессы рыцари сходились насмерть.
Славные то были времена. Суровые, но славные!

Могущественные герцогства, различные феодальные владения всегда и постоянно враждовали между собой с тех давних пор, когда вожди и князья германских племен именовались герцогами и великими герцогами.
Некогда Карл Великий, король франков, король лангобардов – древнегерманских племен, герцог Баварии,

Император Запада, правитель, чье имя легло в основу названия целой династии Каролингов, упразднил герцогства, а герцоги стали величаться графами. Но после распада империи Карла Великого многие феодальные правители Германии, Италии, Франции самостоятельно присвоили вновь себе высокие титулы герцогов, а своим владениям придали соответствующий статус.

Но в скором времени в Скандинавии, Англии, государствах Пиренейского полуострова, да и не только там, титул герцога стал всего лишь почетным аристократическим званием, а его обладатель уже не имел реальной власти над теми или иными территориями государственного образования. Теперь герцоги твердо заняли место в феодальной иерархии за монархом – королем или императором.

Порой герцогства занимали очень крупные территории и по сути сами являлись государствами. Такое возможно сказать о Баварском или Бургундском герцогствах. С санкции короля или Папы Римского они могли приобрести даже статус отдельного королевства, после чего верховный правитель гордо величал себя королем, а титул герцога сохранялся за ним в виде почетного аристократического звания.

Именно это и случилось с великим герцогством Вергемским в эпоху так называемого высокого средневековья. После одобрения Папы оно стало именоваться не иначе как королевство Вергем. Целая династия знатных королей сменила трон до момента повествования, и теперь железной рукой правил суровый рыцарь, но одновременно мудрый и благородный монарх Йохан.

Король Йохан, чье имя всегда произносили немного нараспев, делая ударение на второй слог – Йо-хан, с королевой Бертрадой Триойской и двумя подрастающими сыновьями Эдвардом и Боффортом, жили в родовом замке Эйлен де Гаяр. Король был примерно двадцатью годами старше королевы, и старинный замок назвал в честь своей жены в торжественный день их венчания.

До сих пор в среде рыцарей, да и обычных горожан, обсуждают ту скандальную историю, когда король, опьяненный от любви, дерзнул переименовать старинный замок. Много тогда шума случилось. Родственники короля, знатные герцоги и синьоры негодовали. Но Йохан был неумолим и железным указом закрепил новое название замка Эйлен де Гаяр, что означало «Остров в честь Гаяра».

Бертрада Триойская была уроженкой далеких мест, и лишь злой рок занес ее со свитой во владения своенравного короля Вергема уже много лет назад.

До замужества Бертрада была графиней де Безом. Так и величали ее по сей день на всех официальных торжествах: Бертрадой Триойской, графиней де Безом. Король сделал много роскошных даров молодой жене, согласившейся разделить с ним брачное ложе и остаться здесь навсегда. Но главный дар как раз и заключался в переименовании старинного родового замка, что являлось невиданной дерзостью по тем временам.

...

В далекие годы детства и юности прекрасную Бертраду воспитывал доблестный рыцарь по имени Гаяр. Он приходился ей дядей по линии матери, и в силу трагических обстоятельств вскоре заменил ей обоих родителей. Гаяр по определенным причинам не стал богатым человеком, хотя и мог бы, и происходил из древнего мусульманского рода, который в стародавние времена обосновался на родине Бертрады Триойской. Гаяр был бесстрашен, отличался особой доблестью и отвагой, пред ним склоняли головы многие знатные дамы. Но рыцарь о тихом семейном счастье даже не помышлял. Его кровь кипела, одна рука оберегала беззащитных, другая крепко сжимала тяжелый меч. А сердце рыцаря тянулось к маленькой девочке Бертраде, днем и ночью проводившей время в слезах и молитвах за покойных родителей.

Гаяр годы напролет защищал ее от всевозможных поползновений против юной наследницы небольшого, но очень известного графства, в конечном итоге положив за это собственную жизнь.

Перед смертью он приказал собрать свиту и вместе с уже повзрослевшей красавицей Бертрадой отправил ее в далекие края, предварительно заслав туда гонцов с соответствующими грамотами.
- Я не хочу уезжать! – умоляла Бертрада умирающего от ран дядю. - Здесь моя земля! Здесь могила моих родителей!
За дверью рыдала молоденькая служанка Бертрады Амилия, которая совершенно искренне переживала за свою хозяйку, и случись с той что-нибудь ужасное, поклялась сразу же наложить на себя руки.
- Принцесса, через несколько дней здесь будет и моя могила, - тяжело прохрипел Гаяр.

Он с самого детства называл Бертраду не иначе как «моя королева» или «моя принцесса». Теперь всем было больно смотреть на этого могучего рыцаря в расцвете сил, беспомощно лежавшего в покоях, в которых бегали туда-сюда бестолковые лекари и тихо перед свечой в темном углу молился священник.
- Дядя, ты поправишься. Ты обязательно поправишься, - стирая непрерывные слезы с милых щечек, убеждала Бертрада, хотя сама в это уже не верила.

Гаяр угасал на глазах. Заговорщиков, которые собрались убить юную Бертраду, он вычислил, выследил и в неожиданный для себя момент поймал с поличным. Рыцарь выхватил меч, сразу же срубил двоих, но в неравной схватке был подло ранен стрелой в спину. Подоспевшая стража схватила изменников, и вскоре они были преданы суду. А Гаяр тем временем доживал последние дни. Рана оказалась смертельной, стрела, выпущенная из-за угла, отравленной.

- Дядя, я не хочу ехать так далеко и так надолго! – упиралась как могла Бертрада.
- Ближе тебя никто не ждет, моя королева.
- А там кто мне будет рад?
- О… это давняя история. До меня дошла лишь со слов твоего отца. Я передал тамошнему королю грамоты и письмо с прошением укрыть тебя от злой нечисти. Этот король очень силен и королевство у него могучее. А еще он благороден, не откажет в такой просьбе.
- Но здесь лежат мои родители.
Гаяр почувствовал, что не может больше говорить, и напоследок едва выдавил из себя:
- Если не уедешь, то скоро рядом с ними ляжешь и ты, моя королева.

В последнюю ночь Бертрада не сомкнула глаз. Она сердцем чувствовала, что вряд ли дядя Гаяр дотянет до рассвета. Но он до него дотянул. И только до рассвета. На восходе солнца мужественный рыцарь вымученной улыбкой встретил мягкие солнечные лучи, проникавшие сквозь маленькие окна замка, и тихо испустил дух.

Бертрада приказала никому не входить в покои дяди Гаяра, заперла двери изнутри и просидела возле него и образов до обеда. Она не помнила, рыдала ли, или просто молчала, будто провалилась сама в мир иной, мир потусторонний, или как минимум туда заглянула.

От ложа, на котором лежало тело Гаяра, веяло дыхание холода, и леденящий душу озноб пробирал до костей юную принцессу. Но вдруг она почувствовала тепло, совершенно неожиданное тепло, которое слегка коснулось ее откуда-то сзади. Бертрада в страхе обернулась и была крайне удивлена. За спиной смиренно стояла Амилия. Служанка вмиг рухнула на колени и припала к ногам своей повелительницы.
- Простите меня, Ваше Высочество! Умоляю, простите!
- Как ты здесь оказалась?
- Я боялась… боялась за вас!
- Но как ты сюда вошла? Я ведь заперла дверь изнутри.
Служанка показала второй ключ и покорно опустила голову на колени Бертрады.
- Откуда у тебя этот ключ?
- Доблестный рыцарь дал мне его уже давно, - не поднимая головы, отвечала Амилия.
- Дядя Гаяр? – не поверила Бертрада и посмотрела на безжизненное тело покойного, будто желала услышать, подтвердит ли он слова служанки.
- Да, Ваше Высочество!
- Но я тебе не верю.
- Прикажите дать клятву на Библии. А если я солгу, то пусть Господь меня покарает.
- Зачем мой дядя дал тебе ключ от этих покоев? Встань!
Амилия лишь подняла глаза, в которых поблескивали слезы, ярко отраженные от смуглого небольшого личика.
- Это ваши любимые покои, Ваше Высочество.
- Верно, и что?
- Когда вам становилось совсем плохо, вы здесь запирались.
Бертрада продолжала слушать и пока не понимала, к чему ведет служанка.
- У доблестного рыцаря всегда был запасной ключ, который ему изготовил придворный кузнец. Он боялся за вас и говорил, если с вами вдруг что-то случится, он должен в любой момент проникнуть в ваши покои, чтобы успеть спасти.
- Меня? От кого?
- А вдруг разбойники в окно проберутся?
- Ты говоришь глупости! Я перестану тебе верить! – начинала сердиться Бертрада, которой надоел этот, по ее мнению, бестолковый диалог, когда пора было звать священнослужителей, дабы прочитать все необходимые молитвы. – Не время сейчас разбираться в житейском. После. Иди. Видишь, дядя Гаяр ждет, а мы тут о такой ерунде болтаем.
- Одно слово, Ваше Высочество! Позвольте только одно слово, чтобы я могла объяснить вам, откуда у меня есть ключ! – Амилия держала свою хозяйку за края пышного платья, умоляюще смотрела ей в глаза, оставаясь по-прежнему на коленях перед поднявшейся Бертрадой.
- Нет, ступай.

Ее Высочество, как любая дама, выросшая при дворе, отличалась особым любопытством. Но прежде всего, будучи на сегодняшний день самой высокопоставленной особой в погибающем графстве, нутром чувствовала, что в первую очередь нужно повелевать, потому настоятельно повторила:
- Я сказала, ступай!

Амилия поднялась и, не произнеся больше ни звука, направилась к двери.
Повелевать – было сделано в первую очередь, теперь можно дать волю любознательности.
- Постой!
Амилия обернулась.
- Так откуда у тебя ключ?
- Доблестный рыцарь приказал кузнецу специально изготовить дубликат для меня. Доблестный рыцарь сказал, что вдруг в час беды не он окажется рядом, а я.
- Ты лжешь мне! – строга оставалась Бертрада.
- Нет, Ваше Высочество! Клянусь всеми святыми, я не лгу! – служанка вновь прильнула к ногам своей повелительницы.
- Кузнец обязан сообщать мне о подобных приказаниях. За утаивание ему грозило встретиться с палачом.
- Все верно. Но доблестный рыцарь сказал кузнецу, что если тот проговорится, то быстрее топора палача его настигнет меч самого рыцаря. Клянусь, он сказал эти слова при мне!
- А вот это похоже на дядю Гаяра, - теперь поверила Бертрада. - Это уже в его духе. Но зачем?
- Он всегда вас оберегал, Ваше Высочество! Каждый миг он готов был отдать жизнь за вас! И… - служанка еще сильнее захлюпала носом.
- Да… - тяжело вздохнула Бертрада, вновь обернувшись в сторону смертного одра. - Ступай, зови всех.
Но только Амилия достигла выхода, как:
- Стой! А кто позволил тебе войти? И зачем?
- Вы так громко плакали, что я подумала, пусть лучше меня казнят за такую дерзость, но я увижу, что вы не наложите на себя руки! – едва ли не взмолилась Амилия, и по ее глазам было видно, что она предельно искренне говорит.
- Хорошо, теперь ступай и скажи всем, пусть ждут моего выхода. До этого момента прикажу казнить любого, кто сюда войдет!
- Вас запереть, Ваше Высочество?
- Нет.

Амилия будто мышка покинула покои, аккуратно прикрыв за собой тяжелую дверь, за которой украдкой уже шебуршалась вся придворная знать. Юная принцесса опустилась на колени перед образами, прочла молитву, последний раз поцеловала дядю Гаяра в холодный лоб и накрыла его с головой расшитым богатыми узорами покрывалом.

Всю последнюю ночь Бертрада хоть и прорыдала, но это были слезы девичьи, которыми она заливалась от душившего ее непомерного горя, очевидной потери последнего близкого человека на этом свете. Сейчас же она поднялась, уже по-королевски выдала свой взор, пусть так же переполненный болью, и вышла из покоев. Все поджидавшие вмиг преклонились.
- Приступайте, - негромко распорядилась Бертрада, сама степенно удалилась сквозь толпу.

Бертрада Триойская, графиня де Безом, похоронив Гаяра и поклявшись перед образами молиться за упокой его души до последнего своего часа, покинула родные края. Как показало время – навсегда.

Помимо небольшой свиты, с ней уехала и Амилия, едва уговорив свою покровительницу не оставлять ее, потому как жизни без своей повелительницы она не мыслила.

...

Юную графиню и круглую сироту тепло принял король Йохан, который был ослеплен красотой девы, по достоинству оценил ее ум и силу духа. С уважением отнесся к ее горю и приказал священнослужителю каждый день молиться за души родителей Бертрады, и особенно за храброго рыцаря Гаяра.

Целыми вечерами король Йохан слушал свою гостью, историю жизни спасшего ее рыцаря, всякий раз жадно интересуясь, не забыла ли она еще что-нибудь. За несколько недель общения Бертрада поведала все, что знала, а сам Йохан без памяти в нее влюбился, что было совсем не удивительно.

Когда жизнь осторожно наметила на горизонте сорокалетний рубеж, король Йохан уже расстался с первой женой, которая никак не могла подарить ему наследника. Теперь же он помышлял о новом браке. Но с кем? Либо претендентка на высокое звание Ее Величества не обладала должной родовитостью, либо выглядела в глазах короля так вызывающе противно, что тот при всем желании уже не смог бы произвести на свет потомства.

И тут бог услышал его молитвы, и вот…

Юная, как ранняя заря, стройна, словно богиня, умна не меньше многих мудрецов, спокойна, выдержана и задумчива, что придавало ее образу особый шарм.
Бертрада Трийоская, графиня де Безом! Она из старинного знатного рода, о ее безвременно почивших родителях слышали даже здесь, в могущественном королевстве Вергем.

Йохан же, хоть и в летах уже пребывал, - по тем временам рыцарь под сорок считался далеко не юн, - однако физическую силу и несгибаемый дух сохранял не хуже любого молодца. Широченные плечи, будто природой отлитые под тяжелые рыцарские латы и доспехи, которых слегка касались удлиненные светлые волосы. Медвежий хват рук, как левая, так и правая прекрасно владели мечом и щитом, бычья шея, мощный торс и… все-таки живот, как следствие королевских прихотей в еде и порой чрезмерного желания вина, а затем еще и хорошо поспать.

Но тем не менее, король и храбрый рыцарь Йохан в одном лице не единожды был закален в боях и принял участие не в одном жестоком сражении. У него стрелой прострелена нога, на которую тот чуть заметно прихрамывал. А также Йохан понимал, что еще одна, возможно, главная в жизни битва только предстоит. Может быть, и не совсем уж скоро, но точно избежать столкновения двух могучих, давно имевших друг на друга зуб держав вряд ли удастся.

При всем своем железном характере, Йохан обладал тонким, всегда уместным и порой едва заметным чувством юмора, что особенно произвело впечатление на его возлюбленную. Когда он рассказывал различные истории и приключения из жизни рыцарей, к коим, конечно же, и сам относился, всегда умел вставить неприметный комментарий, что даже в самых жутких ситуациях слушатель невольно улыбался. Но как только дело доходило до серьезного, к королю лучше было не приближаться. Его лицо становилось бледно-мраморным, взгляд непроницаемо-мертвым, тренированная мускулатура каменела.

Юная графиня смиренно приняла предложение руки от короля, и уже вскоре к ней все обращались не иначе как Ваше Величество. Йохан, от радости с открытым смехом на устах и дерзким блеском в глазах, пошел на конфликт со всей съехавшейся на пиршество знатной роднёй и прямо за столом озвучил свой указ, что с сего дня и часа родовой замок носит имя Эйлен де Гаяр – Остров в честь бесстрашного и благородного рыцаря Гаяра, которому король Йохан навсегда теперь обязан своим счастьем.

Вот так в ранние годы Бертрада Триойская обрела новый дом, который пока не мог заменить ей родовое гнездо, но это все равно лучше, нежели умереть от боли, голода и тоски где-нибудь в лесах или чистом поле.

-----------
Глава 1
-----------

С первого дня пребывания в королевстве Вергем и по сей момент Бертраде казалось странным, что один из гвардейских стражников находится постоянно рядом с Его Величеством. Как только она сама стала королевой, этот хмурый стражник не спускал глаз с них обоих нигде и никогда, исключая разве что королевские покои. Но и там он оставался буквально за дверью.

- Дорогой, а кто этот серый гвардеец?
- Это?.. А… тебе непривычно, дорогая, - улыбался Йохан. - Этот гвардеец, серый, как ты изволила заметить, – начальник главного отряда королевской гвардии. Человек невероятных возможностей. Признаюсь, что он уже не единожды спасал мне жизнь.
- Да?.. Как интересно. И в чем же заключаются его невероятные возможности? Он может в поединке убить сразу троих рыцарей? Или пятерых?
- Некоторых и десятерых. Но ты зря смеешься, его оружие в другом.
- В чем же, позвольте мне узнать? Право, мой король, очень любопытно.
Йохан прислонил указательный палец к виску.
- Здесь его сила.
- В голове?
- Да, моя королева. Он чует заговорщиков еще тогда, когда те только начинают вынашивать свои подлые планы. Эти глупцы даже не догадываются, что Ричард уже дышит им в спину.
- Его зовут Ричард?
- Да, его зовут Ричард.
- Он из знати?
- Нет, полукровка.
- А знаете, мой король, я пыталась спросить его имя, а он ничего не ответил. Поклонился и только произнес, что теперь его жизнь зависит от моей безопасности.
- Правильно он тебе ответил, душа моя. Он и есть таков.
Взгляд королевы заметно погрустнел. Король сразу же догадался, о чем ее мысли.
- Мне очень жаль, дорогая, что в роковой час в вашей семье не оказалось такого рыцаря. Скорее всего, твои родители были бы сейчас живы.
- Спасибо, мой король, за понимание, но я полагаю, что вряд ли. Меня много лет охранял лучший из рыцарей, поверьте. И вот, видите, каков исход.
- В том была его слабость, моя королева. Господина Гаяра, я имею в виду.
- Что? – немало удивилась Бертрада.
- Да-да, именно слабость. Заговорщики – люди подлые, и против них благородство часто бессильно. Это не рыцарские турниры для забавы, здесь игры закулисные и гнусные. А Ричард – это не твой дядя Гаяр. Он подлый.
- Подлый?! – теперь королева скривила выражение лица, будто откусила прокисший огурец.
- Да. Ричард может ударить в спину любому, кто посмеет замышлять неладное в адрес короля или королевы. Он слуга Их Величества.

Бертрада откровенно недоумевала, а король тем временем продолжил:
- Как только Ричард начинает кого-то подозревать, сразу же устраивают им проверку.
- Но как, мой король, такое возможно?
- Для него возможно. Однажды один из лакеев стал подозрительно себя вести. Ричард три месяца по ночам вел с ним тайные разговоры, убеждая, что и сам меня ненавидит. Только ему позволено подобное открыто говорить в моем королевстве.
- И что, лакей поверил? – немного недоверчиво поинтересовалась молодая королева.
- Поверил и выдал всех своих сообщников. Они уже готовили план моего убийства и решили, что через Ричарда это станет делом совсем простым.
- Господи, мой король! – воскликнула королева. - Да что же это за мир такой!
- Самый обычный, мой ангел. Самый обычный, - с грустью констатировал Йохан и на какое-то время задумался.

Он не услышал тихого вопроса королевы.
- Что?.. Ты что-то спросила, моя дорогая?
- Я только поинтересовалась, что было с теми заговорщиками.
- О! Это музыка!
- Где?
- То, что случилось в ту ночь! – смаковал воспоминаниями король Йохан. - По приказу Ричарда… да-да, моя королева, как только нам будет угрожать смертельная опасность, то единственная возможность ее избежать – это выполнять приказы этого стражника, поверь! Признаюсь, мне и самому в такие моменты страшновато, но куда деваться, без него я был бы уже давно обречен. Хм… да… Так вот, приказал мне Ричард идти пораньше спать в покои. Я ушел и даже не сразу заметил, что выход через одно из окон он подготовил предыдущей ночью. Я лежал, лежал, пока звезды не начали светить во всей красе. Ричард меня покинул еще засветло, а после залез в окно, разбойник, да так тихо, что я чуть от страха не помер. Преклонил колено и говорит: «Ваше Величество! Если я сегодня не докажу вам свою преданность и подлость заговорщиков, то вот меч моего отца!» Я ответил ему, что доверяю, и он может начинать действовать. Ричард как проник через окно, так в нем же и растворился. А через час снова появился с халатом слуги в руках. Ты не поверишь, мой ангел, я с детства через окна не лазал, будто вор. Вот бы кто увидел, позору не обобраться моей короне!

Бертрада даже заулыбалась и с нетерпением слушала дальше.
- Вылезли мы на улицу, обошли вокруг замка и проникли в него вновь через одну из боковых лестниц для прислуг. А знаешь, душа моя, один разбойник, в темноте приняв меня за лакея, толкнул так сильно, что я чуть со ступенек не улетел. Думаю, прикажу казнить этого наглеца прямо утром, если, конечно же, доживу сам.
Бертрада в минуты, когда ей было невероятно интересно и история доставляла немыслимое удовольствие, отражалась такой лучезарной улыбкой, что ни один рыцарь на свете не смог бы пред ней устоять. Не мог ею сейчас налюбоваться и Йохан.
- И что было после, мой король? Надеюсь, закончилось все хорошо? – волнение и страшный интерес переполняли ее.

Йохан, не отрывая глаз от молодой жены, тем временем продолжал:
- О да! Мы проникли в замок, за высокой портьерой я спрятался по приказу Ричарда и стал вслушиваться в пугающую тишину. Кругом – глаз коли ничего не видно, и только тени от языков факелов внутреннего освещения играют на стенах, будто смерть. А Ричард стоит спокойно и ждет недругов. Это было примерно так:
«…
- Ты уже здесь? – спросил тихим и сиплым голосом один из заговорщиков, приблизившись кошачьей поступью к слуге Его Величества.
- Да, я давно вас поджидаю, - тихо ответил Ричард голосом королевской ненависти.
- Сейчас свершится правосудие, - чуть громче произнес другой изменник. - Да поможет нам Бог в нашем праведном деле, - и обнажил свой короткий меч, идеально подходящий для убийства мирно спящего короля.
- Постой, - придержал его первый заговорщик, - Ричард, мы хотим убедиться, что ты предан нашему святому делу. Возьми этот меч и сверши правосудие сам.
Ричард уверенным жестом взял в руки меч и заявил:
- Конечно же, доблестные воины, я сделаю это без всякого содрогания.
- Мы верим тебе, Ричард!
- Но один вопрос, прежде чем я войду в покои короля. Если бы я не согласился, как бы вы тогда поступили? Устроить со мной дуэль прямо здесь – дело мало благодарное, да и король проснется.
Один из заговорщиков усмехнулся отблеском оскала кривых зубов и указал в сторону портьеры, из-за которой сразу же показался еще один разбойник с луком и натянутой стрелой наизготове.
- Видишь ли, Ричард, этот юноша за одну секунду пронзил бы твое сердце. А в следующую минуту я бы лично вонзил этот меч в сердце короля.
- Отлично! – воскликнул Ричард, несколько удивляя заговорщиков неожиданной громкостью голоса.

Кстати, этот самый лучник стоял не так далеко от короля, которого озноб и лютая злоба охватили от услышанного и увиденного в узкую портьерную прорезь.

Но это громкое «Отлично!» послужило сигналом для другого лучника, который по приказу Ричарда ждал своего момента в противоположном темном углу холла, где не горели факелы, тоже по приказу слуги короля. В следующий миг стрела со свистом пролетела между заговорщиков и вонзилась в лучника-предателя, в присутствии которого Ричард изначально не сомневался. Все равно у заговорщиков должна была быть страховка на его счет, и он обнаружил ее с идеальной точностью.

Лучник-предатель сразу же выронил свой лук и рухнул на мраморный пол. Вокруг откуда ни возьмись, будто воины тьмы, появились лучшие воины королевской гвардии с обнаженными мечами. Сопротивляться было уже бессмысленно. Пятеро против двадцати одного, троих метких лучников и Ричарда во главе, который один стоил всех остальных, – это несерьезно, и понимал каждый.

Осознав, что опасность миновала, из-за портьеры неспешно появился король. Вид его был, мягко говоря, хмурым. Заговорщики вытаращили широко раскрытые глаза.
- Так ты все задумал изначально? – в негодовании воскликнул один из них в адрес слуги Его Величества.
Ричард покорно склонил голову пред королем, затем поднял в ожидании глаза. Король с каменным выражением лица одобрительно кивнул.

Свист меча слуги Его Величества – и задавший вопрос заговорщик убит на месте.

Остальные уже утром предстали перед Палатой Судей, верховным судебным органом королевства, который когда-то учредил еще прадед Йохана, и суровый приговор был вынесен в течение одного часа. Оправдания предателям не было, кара возмездия их настигла уже в обед. Как раз в тот самый час, когда король за обильно уставленным столом отмечал свой очередной день рождения. Напротив сидел его слуга, который не смел без разрешения к чему-либо из яств и напитков прикоснуться.
- Я очень благодарен тебе, Ричард! Ты достойный сын своего славного отца! Возьми эти деньги! Они твои! – король поставил на стол увесистый мешочек с золотыми монетами.
- Я служу вам, Ваше Величество, не за деньги.
- Тебе нужны деньги, доблестный воин. Я приказываю тебе, возьми!
- Я повинуюсь, мой король, - отвечал рыцарь, выйдя из-за стола и преклонив колено пред Его Величеством.
- Не надо много благодарностей, Ричард. Каждый король обязан беспокоиться о своих подданных. И о своем народе. А о таких как ты – в особенности.

Затем король под воздействием вина немного зафилософствовался о жизни, и в тот миг, когда лакей доложил, что казнь окончена, отправился отдохнуть в свои покои. Ричард молча скользнул за ним едва ли не бесплотной тенью, по пути приказав другим гвардейцам следовать за ними обоими.

Король скрылся за тяжелыми дверьми, отделанными золотом, в своих покоях, а снаружи встала стража, лично проверенная и подготовленная Ричардом. Сам же слуга Его Величества отправился дальше все подряд вынюхивать и подслушивать по всему королевству. Теперь ему важно было узнать, что говорят вокруг относительно случившегося, особенно – что шепчут.
…»

- Вот так, мой ангел, прекрасно завершилась та гнусная история, - закончил Йохан.
- Господи, мой король! Вы ведь могли погибнуть! – воскликнула королева и прильнула к его груди.
- Мог. Но Ричард не дал свершиться такому кощунству. А теперь серьезно, моя королева.
Бертрада подняла глаза вся во внимании.
- Когда я умру…
- Да Господь с вами, мой король!
- Молчи, когда говорит король! – строго приказал король.
- Я повинуюсь вам, Ваше Величество, - опустила глаза королева.
- Так вот, когда я умру, надеюсь, это случится не скоро, береги Ричарда. Береги сильнее, чем любые сундуки с золотом всего королевства. Золото от отравленной стрелы тебя не спасет, а Ричард сможет.
- Я это уже знаю, мой король.
- Да… Я помню… Гаяр, - король, с неподдельной грустью на лице заботливо обнял жену.

...

Зима в году повествования как никогда выдалась злюще-морозной и затяжной. Поначалу ее приходу все радовались, затем она изрядно поднадоела, а ближе к весне уже казалось, что никогда тепло в королевстве Вергем больше не наступит. Это шел только первый год пребывания Бертрады в Вергеме.

И лишь теперь, немного придя в чувство реальности, обвыкнувшись насколько это возможно, Бертрада оценила весь размах короля Йохана и всего королевства. Огромные просторы, луга, леса, поля, множество поселений, как малых, так и крупных, города, морские порты. Все это было одним государством, сильным и могучим.

В Вергеме действовал большой властный аппарат, сверху донизу нашпигованный бюрократами, бумажконосителями, коленопреклонятелями, лизоблюдами и прочими паршивцами, которые сущность свою не изменят никогда и ни в какой стране. Палата Судей, казначейство, законописцы, мудрецы, лекаря, знахари, гадалки, шуты, артисты и музыканты, кудесники и маги – все присутствовало в королевстве. Отдельно выделялись палачи во главе со старшим, и их появление на людях всегда приводило народ в некое замешательство. Они держались, да и жили, отчужденно, стараясь ни с кем даже не перебрасываться лишним словом.

И конечно же, армия! Армия – это опора любого государства, тот его единственный ударный механизм, который в состоянии обеспечить мир путем угрозы уничтожения врага. От появления человека как такового на земле ничего не изменилось на этот счет и, видимо, не изменится никогда. Потому и для короля Йохана армия была его всё! Он сам являлся знатным воином и доблестным рыцарем, и как только речь заходила о военном искусстве, ни о чем другом король уже слышать и говорить не мог.

Армия из могучих рыцарей в Вергеме была поистине сильнейшей. На ее содержание тратились огромные средства, в ней даже служили иностранные специалисты-наемники, но главные командиры отрядов и дивизионов были самые приближенные к королю военачальники. Йохан всегда держал войска в повышенной боевой готовности, порой сам отправлялся в различные походы немного пограбить соседей.

Но в последние годы короля Йохана сильно беспокоила другая надвигающаяся угроза. Не особенно далекий сосед, тоже могучее и воинствующее королевство Марудинское, где правил хитрый и жестокий монарх Гильом, с лютой ненавистью смотревший на Вергем и лично на короля Йохана.

Это давняя история, когда еще деды или даже прадеды Йохана и Гильома что-то не поделили между собой, и произошло первое военное столкновение, где удача не улыбнулась никому. Побились-побились в чистом поле ратные полки, положили немало храбрых воинов и разошлись по разные стороны, понимая, что до последнего рыцаря поубивают друг друга, но победы никто так и не завоюет.

До этого происшествия оба королевства, тогда еще великие герцогства, жили дружно, торговали, пировали, выдавали знатных дочерей за перспективных женихов, но в один день между ними пробежала черная кошка, и до сего дня миром и не пахло. Вергемцы ненавидели марудинов, марудины же, в свою очередь, жаждали стереть с лица планеты даже память о Вергеме. И следующие поколения после первых забияк постоянно сходились в кровавых битвах, не обращая внимания, сколько воинов потеряли, больше огорчаясь, что никак не могут уничтожить друг друга. То одни одержат верх, после проигравшая сторона соберет вновь силы и берет реванш. То наоборот. Их противостояние напоминало долгую непримиримую вражду Рима и Карфагена.

Отцы нынешних правителей враждующих королевств несколько угомонились, после того как пару раз «пощупали» друг друга на поле битвы. Поняли неглупые монархи, что не время сейчас мечом размахивать, и разошлись по сторонам, делая вид, что знать друг друга больше не желают.

Примерно в одно время взошли на трон Йохан и Гильом. Король Вергема не хотел войны с марудинами, но донесения шпионов и лазутчиков свидетельствовали, что марудины сильны как никогда, а сам Гильом спал и видел, как в пух и прах разнесет Вергем. И потому Йохан теперь особенно держал армию в повышенной боевой готовности. Он знал, что Гильом появится в его родных краях, и долго ждать этого не придется. Кровожадный король марудинский уже все окрестности завоевал и собирал с них непосильную дань, обращая все доходы на усиление и укрупнение своей армии.

Сильно отличались эти два монарха друг от друга. Один, Йохан, желал жить на своей земле, не деля ни с кем и метра. Гильом же мечтал покорить Вергем и, объединив земли, увеличить Марудинское королевство, чтобы на дикие дали никто по силе и могуществу не смог с ним сравниться. Йохан - мужественный и благородный правитель. Гильом так же отличался храбростью, но вот последняя капля благородства явно высохла еще в жилах его воинственных предков. Вождь марудинов жаждал победы любой ценой: предательством, изменой, хитростью, особой жестокостью, чем угодно, главное – победы.

Но война войной, а житейские дела королевства тоже никто не отменял, тем более что войны пока не было. И в королевстве забот была масса. Кто-то что-то производил, продавал, менял, кого-то судили, казнили, другой успешно воровал, иной пил, третий всю свою жизнь проводил за игрой в кости, спуская все до нитки. В селах и городских поселениях, куда центральная власть не каждый день совала нос, свои наместники творили что хотели, и их король не трогал до того момента, пока они исправно выплачивали дань либо знали меру потешным вольностям.

Зато в самом Вергеме - помимо всего королевства так назывался еще и город-крепость, где правил Йохан, - был максимальный порядок жизнеустройства, насколько это вообще возможно. Здесь обитала вся знать и богачи-торговцы. Тут же квартировалась и королевская гвардия, главная ударная сила армии.

Служить в гвардии было особой честью для любого рыцаря, потому как один гвардеец стоил дюжины простых воинов и подчинялся только королю и своему непосредственному командиру. Рыцарю из королевской гвардии дозволялось все, что тот пожелает: всласть пообедать в любом доме, и не приведи бог ему отказать; он мог переночевать, если в краткосрочном отпуске, где вздумается, и только поутру откроет глаза, стол уже будет накрыт, будто в день празднеств; а завидит гвардеец девку ладную… лучше девок таких сразу в погребе укрыть, когда у ворот появились гвардейцы. Но все-таки они особо не бесчинствовали.

И над всеми этими представителями различных сословий незаметной тенью нависал еще один человек, и тень его была опасна – ох, как опасна. Это даже не король. Ричард! Слуга Его Величества! Его королевского Величества! Что было дозволено Ричарду, не было дозволено никому. А этот гвардеец обычными увеселениями себя никогда не баловал, нигде не ел, дабы не отравили, и никого к себе не подпускал, в том числе и ладных девок, по той же всё причине. А кого подпускал и в каких тайных местах такое случалось, так об этом только духи ведали.

Происхождение Ричарда интересовало многих, но мало кто знал, откуда он, из какого поселения, где его родители и кто его жена, если таковая имеется.

Были у Ричарда и родители, и жена, но жили они далеко, на самых окраинах всего королевства Вергем. Отец погиб на службе, мать… потерялся ее след для любых посторонних глаз.

Но сейчас особенно интересен отец Ричарда.
Вот эта давняя история, после которой Ричард и стал тем, кем он и был теперь:
- Отец, я хочу стать таким же, как ты! – заявил Ричард, будучи мальчишкой.
- Откуда ты знаешь, кто я? – удивился отец, оставаясь всегда хмурым и невероятно выдержанным.
- Я знаю, отец. Но клянусь, поведут к палачу, слова не пророню.
- И кто я?
Ричард молчал.
- Говори, а то поведу к палачу.
Сын молчал, и отец реально отвел его палачу.
- Меня не интересует, что ты мой сын. Если не скажешь, откуда тебе известно, кто я, он отрубит тебе голову.
Жуткого вида палач сильной и уродливой рукой, по которой когда-то явно попали вместо головы, взял Ричарда за волосы и грубо нагнул над плахой, обнажая топор.
Ричард не проронил ни слова.
- Почему ты молчишь? – недоумевал отец. - Тебе не страшно умирать?
- За тебя нет, отец.
- Не понимаю. Я прикажу – и твоя голова отлетит сейчас, как арбуз! – негодовал отец.
- Скажи этой свинье, пусть только не промахнется, а то я сам ему после голову отсобачу!
Такой наглости от Ричарда никто не ожидал. Отец кивнул, и палач со злобой на жутком лице из шрамов занес топор.
- Стой! – рыкнул отец. - Отпусти его.

Маленький Ричард, покачиваясь от пережитого ужаса, на всякий случай отошел на несколько шагов в сторону от палача и повторил уверенно, хотя и колени его заметно дрожали:
- Отец, я хочу быть таким, как ты!
Отец почесал затылок. Перевел дух. Приказал палачу уйти.
- Ну, и кто же я?
- Рыцарь из королевской гвардии.
- Об этом знают только несколько человек. Откуда узнал ты, щенок?! Говори, пока я не позвал палача обратно!
- Зови, отец. Но если ты не прикажешь меня убить, я сам пойду к королю и упаду ему в ноги, чтобы он поставил меня на твое место, когда я вырасту.
- Что?! – теперь уже не на шутку рассвирепел тайный королевский гвардеец.
Мальчик осмотрелся по сторонам, убедился, что рядом никого, приблизился к отцу.
- Рано меня убивать, отец. Я могу хорошую службу сослужить королю. Я знаю, кто ты.
- Кто?
- Слуга Его Величества! И я горжусь тобой, отец! Даже если ты прикажешь палачу отрубить мне голову! И без головы я буду гордиться тобой!

Не было бы конца негодованию отца, не обладай он огромной выдержкой. А от греха детоубийства удержали только разум и любопытство.
- Или ты мне говоришь, откуда это знаешь, или…
- Ты сам сказал.
- Врешь!
- Не вру! Во сне!
- Я?.. Во сне?..
- Да. Тебя опять год дома не было. Ты всегда молчишь и даже с мамой редко разговариваешь. Многие догадываются, что служишь ты в королевской гвардии. Но сегодня ты слишком крепко спал и сильно храпел. А потом заговорил. А я не спал. Я хотел знать, кто ты, и каждую ночь украдкой прислушивался. И в тот год, когда ты последний раз приезжал в отпуск, и в позапрошлый. Я надеялся, и вот, дождался. Теперь я знаю, кто ты такой, отец.
Через несколько минут тяжелых размышлений отец Ричарда заключил:
- Ты подписал себе смертный приговор, глупый и любопытный сын.
- Я согласен.
- Жизнь тебе не дорога?
- Только если смерть будет за короля!
- Благородно. Достойно доблестного рыцаря. И язык ты держать за зубами умеешь. Но это не спасет тебя, если…
- Что «если», отец?
Ответа не последовало.

Они вернулись домой. А едва в следующую ночь наметился рассвет, отец Ричарда надел доспехи, сел на коня и уехал. Уехал один, хотя обычно его сопровождал до дома и обратно небольшой отряд могучих рыцарей, среди которых было не разобрать, кто кого в реальности охраняет. Но сейчас отец Ричарда уехал один. Срочность была не малая.

Вернулся он через несколько дней, а его сын уже догадался, что поехал отец за разрешением к королю. И как только он вернулся, Ричард прямо в лоб об этом и спросил.
- Смышленый, - констатировал отец, на что последовал еще более странный вопрос со стороны сына, окончательно доказывающий вывод отца.
- Отец, скажи, даже если король приказал меня убить, а кто знает твое настоящее имя? Только настоящее.
- Никто, - хмуро ответил отец.
- Наверное, мой дед.
Отец, не снимая доспехов, покачал головой в изумлении.
- Он был героем?
- Твой дед был тайным, но очень доблестным рыцарем.
- Я горжусь им, отец! И тобой горжусь! Так ты не пойдешь за палачом?
- А ты готов больше не принадлежать самому себе?
- Готов!
- Готов видеть семью и дом один раз в год и каждый год, возможно, последний?
- Готов!
- Ты готов убить себя сам, если где-то оступишься или тебе попросту прикажут?
- Да, я готов!
- Ты слишком юн для таких уверенных заявлений.
- Но я твой сын, - ответил Ричард и, достав неожиданно нож, полоснул себе руку, - это кровь за короля! Я отдам ее до последней капли, когда понадобится!
Отец пережал рану, пояснив:
- Успеешь еще. Не время.
- Что прикажете, Слуга Его Величества? – поднял гордый взгляд маленький Ричард.
- Еще раз меня так назовешь – ты покойник. С этого момента ты – больше не ты. Завтра уедешь из дома, и твоя жизнь превратится в ад. Но если ты выдержишь годы занятий в этом аду в далеких землях, будешь служить там, куда так стремишься. Если нет – смерть тебя настигнет сразу. Из этого обучения, не выдержав экзамен, не возвращаются.
- А где это?
- Далеко.

Отец Ричарда понимал, что дни его, скорее всего, сочтены, потому что он заговорил во сне. А значит, это мог слышать еще кто-то. Такое непозволительно для Слуги Его Величества.

Но оказались сочтены не дни, а годы. Однажды заговорщики перехитрили все же Слугу Его Величества, когда король Йохан был еще молод и тушил кипящую кровь военными походами. Отец Ричарда был предательски убит, но этого никто даже не заметил. Гибель таких героев не афишируется, и в последний путь их никто не провожает. И даже его сын не знал, когда погиб отец. Только клочок волос с его головы хранил он теперь в небольшом кулоне, который всегда носил на шее как талисман и самую великую святыню.

...

Прошли годы, долгие годы, дикие годы, тяжелейшие учения и испытания, и…

Когда Ричарда привели ночью к королю, он даже не видел лиц, его сопровождавших.
- Ваше Величество! – опустился на одно колено Ричард.
Ничего общего с тем смышленым и дерзким мальчишкой уже не было. Теперь он постоянно молчалив, больше напоминал наводящую ужас тень, его тело исписано шрамами, но обучено так, что ни один гвардеец с ним не сможет сравниться в поединке при любом оружии.
- Ты можешь не дать клятвы… - сухо произнес король.

Вокруг горели факелы, но они были в глубоких нишах подвала замка, потому мало что освещали. Под ногами земляной пол, стены – фундаментные валуны огромного дворца над головой. Заведи сюда простого горожанина, и он от одного обихода и мрака мог сразу же со страху отдать богу душу. Но тот, кого привели сюда с завязанными глазами, душу продал королю.
- Я клянусь, Ваше Величество, - не поднимая головы, отвечал Ричард.

Ему подали кубок с вином и короткий меч, острый как бритва.
- Ваше Величество! – произнес Ричард, засучив рукав и нанося себе приличную рану.
На его лице даже бровь не дернулась. Кровь смешалась с вином, он поднял глаза на короля, выпил кубок до дна и снова преклонился со словами:
- Ваше Величество!
Король приблизился, дал поцеловать руку, затем позволил встать.
- Иди к лекарю, - похлопал король по плечу своего нового слугу.

Вот так Ричард стал тем, кем его узнала королева Бертрада Триойская, графиня де Безом, за каждый волос которой он теперь отвечал собственной головой.

В те, уже давно ушедшие, времена своей юности Ричард вычислил виновников гибели отца и предоставил доказательства королю. Эти негодники уже и не думали быть пойманными, уверовав в свою безнаказанность. Казнили их немедленно.

...

- Ваше Величество, - склоняя голову, тихо произнес Ричард, когда королева появилась из покоев.
- Ох! Я никак не привыкну, что вы всегда за дверью, доблестный рыцарь!
Слуга, будто загипнотизированный, молчал.
- Послушайте, вы же обязаны выполнить любой мой указ.
- Не любой, Ваше Величество.
- Вот как? И какой же вы не выполните?
- Тот, который будет подвергать вас или Его Величество опасности.
- Хм… А остальные указы?
- Остальные выполню любые.
Королева задумалась. С утра она пребывала в прекрасном, отчасти даже веселом расположении духа, ее муж давно ускакал на охоту, Гаяр во сне не приходил. Приятные лучи солнца, проникающие в просторный холл замка, поигрывали в такт игривому настроению королевы. Она приблизилась к одному из окон, открыла его. Внутрь ударило морозным ветром.
- Ваше Величество, вы можете простыть. Прошу вас отойти.
- Не хочу. А почему вы не уехали с королем?
- Он приказал мне остаться рядом с вами.
- По-нят-но… он приказал вам… - Бертрада будто сама с собой рассуждала, - …оставаться здесь и следить, чтобы меня не украли, не убили, не отравили, - она выглянула из окна. - Здесь высоко. Если я прикажу вам спрыгнуть вниз, - королева еще сильнее высунула голову, оценивая высоту, при падении с которой на мощенную камнем дорогу вокруг замка шансов выжить не оставалось, - …так если я прикажу вам спрыгнуть вниз, как вы поступите?
- Приказывайте, - как ни в чем не бывало, ответил Ричард.

Она озорно посмотрела в его глаза, которые он сразу же опустил, ибо нельзя было пристально смотреть в глаза любому из Их Величеств.
- Приказываю, - последовало распоряжение королевы.
Ричард стоял, как ей казалось, в замешательстве.
- Ну, что же вы?
- Позвольте принести бумагу и перо.
- Что?..
Ричард выглянул в окно, слегка прикрыл его, дабы все же не простыла королева, пояснил:
- Ваше Величество, после того как я спрыгну, ни вас, ни Его Величество охранять будет некому. Возможно, король, узнав о моей неожиданной смерти, перестанет вам доверять. В этих стенах живет много завистников и врагов, они обязательно попробуют воспользоваться ситуацией. Вы останетесь одна и совершенно беззащитны.
- Не слишком ли вы умны для стражника, пусть даже и королевского? – почему-то вдруг разгневалась королева. - И что же нужно будет написать на той бумаге?
- Я напишу, что это мое решение – свести счеты с жизнью, а вы не виноваты. Это последнее, что я смогу сделать для вашей безопасности, Ваше Величество.
- Вы ненормальный! – вскипела королева, полагая, что этот сурового вида стражник слишком много о себе мнит. - Я повидала рыцарей, уж поверьте, слуга! Они так себя не ставили! Это были скромные воины!
Ричард не отвечал.
- Что вы молчите? Прыгайте!
- Это очень опрометчивое решение, Ваше Величество. Без меня ваша жизнь и жизнь короля будет в большой опасности.
- Не пытайтесь выглядеть эдаким героем, глупый рыцарь! Боитесь – так и скажите! Вот если я боюсь отсюда прыгать, тогда я прямо и скажу! А сочинять доказательства своей незаменимости недостойно рыцаря! Нет незаменимых! Есть только…

Слуга резко взглянул королеве в глаза и через десять секунд тяжелый свой взор не отвел, чем окончательно вывел ее из себя.
- …трус! Незаменимым себя считает только трус!
Королева не знала, что играет с огнем, потому что ее всегда окружали люди нормальные, которые люди, то бишь. Но в случае со слугой Ее Величества она, как выяснилось, сильно ошибалась. Тренированное тело Ричарда, будто кошка, взмыло в открытое окно. Даже не обернувшись, слуга сделал шаг вперед.
Королева закричала от ужаса, закрыла глаза руками и теперь стояла, боясь их оторвать. Отчаяние охватило ее, потому как разум-то не покинул, и в голове заработал молот, сердце стало вырываться из груди!
- Боже праведный! Что же я наделала?!
Королева по-прежнему боялась оторвать руки от зажмуренных глаз, потому что больше всего на свете ей стало страшно смотреть в пустое открытое окно. Морозный ветер обдал ее голову, кошмар захватил душу. Подбежали двое стражников, охранявшие широкую каменную лестницу, ведущую из этого холла с королевскими покоями вниз, где находился просторный зал для небольшой значимости увеселений и балов.

Королева все же отстранила ладони от глаз и не понимала, почему вместе с гулом в ушах туда проникает и чье-то негромкое кряхтение.

Ричард, когда его голова уже поравнялась в свободном падении с нижней кромкой окна, услышал крик Ее Величества и успел зацепиться одной рукой за отвесный каменный выступ. Понимая, что пальцы не удержат тяжелого тела, да еще в легких доспехах и при оружии, висел какое-то время, не шевелясь, думая, как правильнее теперь поступить. Посмотрел вниз – увы… лучше не надо. Собрав все силы воедино, он резким движением забросил вторую руку вверх, и как только левая сорвалась, вместо нее за отвесный камень схватилась правая, уже более надежно. Слуга подтянулся на ней и, слегка кряхтя, взобрался на окно. Как раз в этот момент и подоспели стражники, как всегда чуть-чуть поздновато.

Слуга спрыгнул на пол, несколькими движениями поправил обмундирование и оружие, снова преклонил голову:
- Ваше Величество, - покорно произнес он.
- Господи! – воскликнула королева. - Ричард! Простите меня! Я подумать даже не могла! Король ведь говорил мне, что шутить с вами ни за что нельзя!
- К вашим услугам, Ваше Величество! – сказал Ричард, искоса бросая недовольный взгляд на стражников. Те удалились незамедлительно.

Это была первая и последняя шутка со стороны королевы в адрес королевского слуги. В душе она его стала даже побаиваться. В нем не было ничего живого, ничего святого, ничего человеческого. Из какого рода он и кем так воспитан, королева даже думать не могла.

К обеду с охоты вернулся король, довольный и счастливый, изрядно уставший.
- Моя королева! – воскликнул он. – Посмотри, что я подстрелил…
Йохан мгновенно приметил бледный вид лица жены, догадываясь, что что-то случилось.
- Мой король… - произнесла Бертрада, но муж ее не слушал, а сразу же перевел суровый взор на Ричарда.
- Ваше Величество, с королевой все в полном порядке, - доложил слуга, - ни единый волос не упал с головы Ее Величества, пока вы охотились.
- А почему она так бледна? – недоверчиво поинтересовался король, швыряя в сторону подстреленную дичь.
Ричард не отвечал.
- Мой король, - взяла себя в руки королева, - позвольте сказать.
Йохан вскинул голову немного вверх, выражение его лица требовало объяснений.
- Говори, - разрешил король.
- Я приказала ему выпрыгнуть из окна, Ваше Величество.
- Откуда?! – не поверил услышанному Йохан, на всякий случай припоминая, точно с охоты он вернулся, а не с большой пирушки.
- Из того окна, которое по правую сторону от покоев.
- Душа моя, ты высоту замка знаешь?
- Знаю, мой король, - его душа потупила ясные глазки.
- А не забыла ли ты, что мои слуги летать не обучены?
- Простите, мой король. Я не думала, что…
- Что? Что ты не думала?
- Я виновата… перед Ричардом я виновата.
- Королева не может быть виновата перед слугой! – сухо заключил Йохан.
- Тогда я виновата перед вами.
- Возможно. Так, я все понял. Ты, ради забавы, приказала Ричарду спрыгнуть вниз с окна, разумно полагая, что ни один нормальный человек, даже королевский слуга, ни в жизни этого не сделает.
- Да, мой король. Я так и подумала.
- Ха! – неожиданно рассмеялся Йохан, чем внес разрядку в обстановку. - А мой слуга взял и спрыгнул! Так, моя королева, обстояло дело?
- Так, Ваше Величество.
- Так было? – король повернулся к застывшему в ожидании распоряжений слуге.
- Приказ Ее Величества – это ваш приказ, Ваше Величество, - слово в слово повторил Ричард уже неоднократно произносимую королем фразу.
- Да… ты прав. Ну, забудем об этом. Ангел мой, - король отвел супругу в сторону, Ричард взглядом распорядился, чтобы другие слуги забрали дичь и отнесли поварам, - я прошу тебя. Никогда, слышишь, никогда не шути с этим человеком. Он – дьявол из плоти, но свой. Прикажешь лезть в огонь, даже не успеешь заметить, как он там и сгорит. И поверь, это не шутка.
- Не понимаю я, как можно быть таким?
- Там, где он воспитывался, из любого сделают не человека.
- Да? А где же это?
- В разных местах. И за морями, и на островах. Но в основном там, где никто и не догадается. Вергем щедро за это платит. Очень много лет слуга выдерживал нечеловеческие испытания. Сердце у него заморожено, разум изъят, перекроен и вложен в голову заново. Понятия чести и достоинства срезаны на корню. Это не рыцарь и не воин-герой. Он больше чем герой, но разумный. Ты еще слишком мало знаешь о таких.
- О таких?.. – растерянно спросила королева.
- Его покойный отец. Но сын его превзошел.
- Простите меня, мой король.

Когда на следующий день королева снова появилась из покоев - король в это время крепко спал, потому что лег под утро, зачитавшись древних манускриптов, - улыбаться встретившему ее Ричарду ей уже не хотелось.
- Ваше Величество, - поклонился слуга.
- Сон что-то не берет, - пояснила королева и направилась к лестнице, ведущей вниз.
Слуга последовал тенью за ней, двери в королевские покои заблокировали двое других стражников из гвардии.
Когда королева проходила через ряд окон, ей очень хотелось остановиться возле любого из них, дабы насладиться красивейшим восходом солнца. Она так и сделала, но заметив, что слуга замер возле соседнего, произнесла:
- Прошу вас, отойдите от окна подальше.
Ричард сделал два шага в сторону, после вновь последовал за королевой, продолжившей спускаться по широкой каменной лестнице.

...

Старинные замки, величественные, каменные, особенно хороши в летнюю пору, когда зной душит все живое, а внутри царит спасительная прохлада. Но зимой только в небольшой их части тепло и уютно. Все грандиозное строение многочисленные камины и факелы отопить не могли, потому если в покоях было даже жарко, то уже в холле и на лестницах порой и зубы от холода постукивали. А замок Эйлен де Гаяр настолько большой, что королева, прожив уже здесь много месяцев, часто терялась, не сопровождай ее кто-либо из постояльцев.

Огромный родовой замок, больше напоминавший неприступную цитадель, был к тому же красив – а этим сочетанием могли похвалиться далеко не все старинные крепости. Множество башен по периметру, боковые лестницы, террасы на разных уровнях – все это говорило, что проектировали данное строение когда-то архитекторы, хорошо знавшие свое дело.

Но особенно великолепен замок становился летом. С одной стороны к нему примыкал лес, с другой, центральной, – главный вход и широкая площадь, с третьей, противоположной центральной, уже через несколько десятков метров протекала чудная речушка, где водилось много рыбы, а вода будто из чистого источника. И над всем этим природным великолепием важно возвышался огромный родовой замок, не так давно сменивший название на Эйлен де Гаяр.

Сейчас же, когда зима полностью овладела всеми правами на природу, внутри величественного дворца кипела жизнь. Множество прислуг всех сословий сновали туда-сюда, повара хлопотали на кухнях, аромат жареного мяса разносился по всем этажам, вельможи и придворные с важным видом перемещались деловито, кивая и отвешивая реверансы друг другу, повсюду стояла молчаливая стража, время от времени сменяемая другими караулами.

И жизнь в замке обязана была именно кипеть, потому что так любил сам король. Он должен был видеть и слышать, что в его родовом имении процветает рай, благополучие, и находиться здесь прекрасно. А когда король желал отдохнуть, он уходил в другую, тихую часть дворца великолепий, где располагались несколько королевских покоев, выбирал и шел спать в те, куда желала его королевская душа. Значительная часть стражи во главе с главным слугой, естественно, перемещалась в том же направлении.

- Позвольте, Ваше Величество? - королева обернулась, она как раз направлялась в нижнюю часть замка, где располагались продовольственные склады. - Ваше Величество, я обращался к Его Величеству, но Его Величество сказали, чтобы я с такими пустяками обращался к Вашему Величеству, так вот, понимаете, Ваше Величество…
Толстый королевский казначей лет пятидесяти от роду, герцог Уильям Адамасский, теребя в руках рулон из пергамента, так бы и до ночи тараторил, не останови его королева.
- Простите, Ваше Величество, но это же… день-ги! Если я ошибусь, голова моя будет того…
- В чем вы ошибетесь?

Герцог Уильям Адамасский давно занимал столь ответственную должность главного казначея королевства, причем настолько ответственную, что уже не раз его пухлая шея находилась в ожидании топора, а сам герцог в темнице. Или изворотливость финансового фокусника, или же это были оговоры тайных врагов и завистников, но всякий раз Уильям выходил на свободу, доказывая королю и Высоким Судьям свою честность и преданность, отправляя тем самым головы третьих лиц на плаху.

До сего раза казначей все важные финансовые вопросы решал напрямую с королем. Составлялись сметы различных мероприятий, подробно расписывался каждый пункт предстоящих затрат, а после казначей диктовал их Его Величеству. Тот же, в свою очередь, развалившись где-нибудь в уютном уголке, отрывисто командовал:
- Нет! Это лишнее!
- Да, Ваше Величество! – сразу же кланялся герцог Адамасский и тут же пером что-то царапал на пергаменте из сыромятной кожи.
- Это тоже лишнее! Невелик праздник для таких внушительных трат!
- Понял, Ваше Величество! – отвечал герцог и сразу же называл сумму для следующей статьи расходов.
- Это оставь.

Теперь же, когда в Вергеме официально была коронована супруга короля Бертрада Триойская, Йохан больше не утруждал себя подобными делами, отослав казначея к ней.
- Но как же я могу вам помочь, милейший? – поинтересовалась королева, когда и перехватил ее казначей при спуске вниз на склады. - Кому же позволено вот так брать и распоряжаться деньгами королевства?
- Ваше Величество, прошу выслушать! – любезничал казначей.
- Слушаю, - спокойным тоном отвечала королева.
- Я обращался к Его Величеству, но Его Величество направило меня к Величеству Вашему, поэтому теперь моя судьба зависит уже не от Его Величества, а от Его… ой, простите, Вашего… да-да, Вашего Величества!
- Боже праведный! Да вам дай волю, и вы любой пустяк будете до утра объяснять. В чем же все-таки дело?
- Ваше Величество, я же говорю, Его Величество мне сказали, чтобы я все вопросы обращал теперь к Вашему Величеству, потому что Его Величество…
- Достаточно! – спокойное состояние духа начало покидать королеву. - Я сама спрошу у Его Величества, что он вам сказал!
- Повинуюсь, Ваше Величество! – отрапортовал казначей и, заслышав эхо приближающихся шагов, повернул голову. - О, Ваше Величество! Я как раз пытался обратиться к Ее Величеству, но Ее Величество отвечали мне, я пока от Вашего Величества…
- Заткнись, - как между прочим выдал король, беря под руку королеву, за его спиной, как всегда, неживой тенью двигался Ричард. - Душа моя, я больше не могу слышать эти бесконечные «на это надо столько», «на то надо столько», «будем ли заказывать это?», будь любезна, распорядись сама.
- Но, мой король, я даже не знаю, что именно надо. Как я могу распоряжаться вашими средствами, если совершенно не…
- Разберись, пожалуйста. Я же когда-то разобрался. И ты разберись. А казначей тебе поможет. Он очень сведущ в таких вопросах, - король многозначительно взглянул на казначея, и тот сразу же:
- Я повинуюсь, Ваше Величество…
Йохан на лету перехватил его:
- И больше ни звука!
- Сл… гм… Ваш… Вел-тс-во… - глотал обрывки слов герцог Уильям Адамасский.

Дело дворцовой важности, относительно которого так хлопотал главный королевский казначей, было вовсе не обыденным. Предстояло большое празднество, по случаю великой победы, которую одержал еще дед Йохана, в пух и прах разгромив в трехлетней войне злейшего врага в лице другого королевства. Остатки и недобитки той государственной единицы давно примкнули к марудинам и из поколения в поколение передавали злобу и страшную обиду за то позорное поражение. Они во всю глотку орали о своей национальной уникальности, и что другие народности должны им пятки лизать и за это же благодарить. Но в результате они все сами лизали пятки, причем грязные, марудинскому королю Гильому, по-прежнему выкрикивая при любом удобном случае, что они – это ой-ой-ой! Гильом над ними потешался и глумился, но в своих интересах все же использовал неплохо. Ему нужны были не они - это так, материал, причем дешевый, - а могучее королевство Вергем и голова короля Йохана.
Но до этого пока дело, к счастью, не дошло, зато пиршество в Вергеме готовилось на славу. И потому казначей потерял сон и покой, ведь упусти он что-то или своруй чуть больше негласно дозволенного, и все – короткое разбирательство в Палате Судей, и палач уже тут как там. И бедный герцог Адамасский не спал ночами, непристойно потея, носился днями, утрами и вечерами, иногда снова ночами, потому что не спал.

Торжество готовилось поистине грандиозное. Первые несколько дней – официальные приемы гостей из других герцогств и королевств, ожидались даже заморские, обеды, балы. После пиршество выходило за пределы замка, невзирая на вошедшую в свои права зиму: охота, катания на санях и упряжках, жареное мясо прямо на морозе, прочие увеселительные программы с шутами и циркачами. Затем…

О! А затем!.. Вот как раз то, что будет потом, больше всего радовало и невероятно волновало короля Йохана и рыцарей всех земель! Предстоящий рыцарский турнир во славу короля и всего королевства Вергемского! Могучие воины сойдутся в жестоких поединках за звание лучшего, которому будет преподнесен специальный королевский кубок и очень большое денежное вознаграждение.

Королю Йохану все это было особенно волнительно приятно еще и потому, что он знал: его рыцари самые сильные, самые храбрые и самые искусные в воинском деле. Он сам таким являлся. Ни в одном из соседних королевств подобных и в таком количестве не сыскать. А если и сыскать, то так, одиночки, куда им против целых полков бравых вергемских воинов. Они даже отборочные схватки не пройдут.
И когда закончится пиршество и отгремят победные возгласы бесчисленного множества рыцарей, вот тут новая волна славы короля Йохана и его войск быстро разлетится по всему свету и долетит даже туда, куда нужно. Хотя его слава и так завсегда гремела на всем континенте, но она, слава, как капризная женщина, всегда нуждается в поддержке.

В королевство Марудинское официальное приглашение на торжества, конечно же, не высылалось. А если бы и высылалось, то не факт, что гонцы вернулись бы обратно при собственных головах. И даже если представить чудо, что гонцы вернутся, ни за что на свете король Гильом приглашение не примет. У него тоже были отважные воины, которые могут не уступить и вергемским, но не столько, сколько у короля Йохана. Войска марудинов лучше подготовлены стратегически, орудуя в открытых битвах полками, и брали числом. Воины же Вергема более славились индивидуальными качествами.

Но король Гильом не мог отказать себе в удовольствии любопытства, потому обязательно под видом новоиспеченного мелкопоместного графа или даже герцога зашлет пару-тройку лазутчиков в Вергем. Знал это и Йохан, а его слуга Ричард непременно их вычислит, несмотря на то, что гостей будет невероятно много, и между делом в темном закоулке либо челюсть поправит, либо руку вывернет, чтобы как надо все доложили после Гильому. Естественно, Ричард это делал по приказу короля, заодно лишний раз проверяя, лазутчики ли они на самом деле. А за реальных и подлых шпионов соседнее государство войной не пойдет.

На одном из таких празднеств король порядком напрягся, приняв молодого герцога за очередного лазутчика, и приказал Ричарду его немножечко помять. Слуга посмел возражать королю, потому как, по его мнению, это был настоящий герцог, просто молод пока и глуп провинциал.
- Да как ты смеешь?! – вознегодовал король.
- Ваше Величество, - покорно склонил голову Ричард, - прикажете убить герцога, убью всенепременно, но он настоящий.
Король от наплыва гнева плюхнулся поверх широкого кресла, помолчал несколько минут, изображая обиженную красну девицу с отвернутым в сторону лицом, после спросил:
- Доказать можешь?
- Могу.
- Давай.

Через полчаса Ричард на себе приволок почти бездыханное тело герцога и бросил под ноги короля.
- Ты с ума сошел?! – еще больше вскипел король, подскакивая с кресел.
- Это герцог… - Ричард едва выговорил длинное название герцогства, которое полумертвый бедолага представлял.
- А если это и правда герцог? – спросил король.
- Ваше Величество, он самый.
- Тогда зачем ты его убил, прохвост?!
- Он живой, - спокойно ответил слуга, - просто чуть-чуть не дышит.
- Чуть-чуть?.. – король склонился над лежащим у его ног телом, присмотрелся. - По-моему, не чуть-чуть. Ты почему убил его, разбойник?! – король вновь распрямился. - А если это действительно герцог?!
- Это действительно герцог, Ваше Величество.
- Ха! – Йохан заходил туда-сюда, явно нервничая. - Нет, вы его видели? Это герцог, но только он его убил!
- Ваше Величество, вы приказали доказать, что это герцог.
- Но зачем его было убивать?! И вообще, ты набрался наглости и приволок этот мешок с салом и костями прямо в мои покои!
- Я не посмел вас звать туда, Ваше Величество, откуда я его взял.
- Да?.. А там, откуда ты его взял, тебя еще кто-нибудь видел? Не из наших стражников, разумеется?
- Никто.
- Ну, хоть это благодать. Не хватало нам еще одной войны. Погоди, а почему я должен тебе верить, что это в действительности герцог, а не очередной лазутчик? – вдруг опомнился король.
- Посмотрите сюда, Ваше Величество.
- Ха! Наивный! Да я прикажу, и на твоей шее сто таких украшений появится! Из любых герцогств!
- Не таких, Ваше Величество. Это старинная работа.
- Ну… может быть. Значит, это герцог, говоришь?
- Герцог, Ваше Величество.
- Мертвый герцог, так?
- Нет. Он спит.
- Хороший сон у мертвого герцога. А мы в этой жизни его добудимся?
- Он проснется, как только вы прикажете.
- Хорошо, буди.
Ричард приподнял ватное тело герцога за плечи, некоторое время давил аккуратно пальцами в районе шеи, и когда тот подал первые признаки жизни, с силой шарахнул его по щеке. Затем еще раз, только теперь уже по уху.
- Ты убьешь его! – воскликнул король. - И вообще, зачем ты с ним так?!
- Он сам идти никак не хотел, Ваше Величество.
- Ко мне идти не хотел? – удивился такой наглости король Йохан.
- Я не говорил, что к вам, чтобы не вызвать подозрений.
- Тогда буди дальше.
- Он уже проснулся.

Герцог кое-как пришел в себя, уже через полчаса сообщил за царским ужином, что он действительно герцог, и представил все тому доказательства, после сетовал на очень плохое самочувствие.
- Ну, ничего-ничего, - успокаивал его Йохан, подливая еще вина, - я этого слугу завтра же велю казнить.
- Казните непременно, - настаивал наивный герцог.
- Уже казнили сегодня поутру, - успокоил король, а герцог, видимо, ему конкретно Ричард разум отшиб, поверил и довольный поинтересовался, заглатывая жирный кусок жареного мяса:
- Повесили или отрубили голову?
- И то, и другое, - равнодушно отвечал король, о чем-то своем раздумывая, после немного спохватился, - сначала повесили.

С того самого случая король Йохан больше никогда не сомневался относительно шпионов и лазутчиков, всецело доверившись своему слуге. Слуге Его Величества.

Данное происшествие случилось несколько лет назад, а сейчас, в первую зиму, которую королева Вергемская, Бертрада Триойская, графиня де Безом проводила в стенах замка Эйлен де Гаяр, вовсю набрала обороты подготовка к предстоящим празднествам, пиршествам и рыцарскому турниру. Советники короля носились как умалишенные каждый по своим делам, рыцари упорно тренировались, основная масса которых желала если не выиграть турнир, то хотя бы выглядеть так, чтобы король их заметил и запомнил. Придворные же дамы, верные и неверные спутницы королевских советников и прочих пристебаев, готовили наряды, на нет изводя бесчисленное множество слуг.

За то недолгое время, которое молодая королева провела в Вергеме, она никак не могла привыкнуть к такому большому количеству придворных. В их роду они тоже всегда присутствовали, но гораздо меньшим числом. Здесь же – целый рой всевозможных советников по самым невероятным вопросам, должностных лиц, назначение которых до конца не знал никто, приспешников короля, каждый из которых едва ли не бил себя в грудь, что без него королевство попросту не выживет. И всю эту армию советников и прочего рода придворных королева пыталась запомнить, но поначалу всё выходило тщетно. После, заметив, что сам король ко всем ним относится с плохо скрываемой прохладой, а порой и с дурно выглядящим неприятием, Бертрада успокоилась. И когда в кулуарах замка появлялся, скажем, главный советник короля по военным вопросам, она делала вид, что о чем-то слишком важном думает, потому немного занята, и ничего страшного, что не произнесла его имени. Надо заметить, что советник по военным вопросам, не слишком далекого ума советник, верил в такое постоянное размышление Ее Величества о сверхважных государственных делах, о чем всенепременно доложился своей жене, баронессе Элоизе де Варгон.
И вот супруга главного королевского советника по военным вопросам – это другое дело!

Она ведала всем, чем ей ведать было никак нельзя, но так как в случае любых неприятностей головой рисковал супруг, а она сразу же становилась наследницей всех его тайных и официальных состояний, то баронесса де Варгон ведала еще более важными делами мужа. Она, будучи женщиной видной, в теле и в соку, знала, как нужно держаться с мужем такого ранга, как невидимо держать его самого, и выходило у нее это крайне искусно. Ей удалось за долгие годы супружеской «верности-почти» - ведь супругу порой подолгу, а также и по долгу службы, приходилось отсутствовать - сделать его своей полной марионеткой. Но самому Луи было настолько сладко и уютно при такой жене, что он даже не задумывался, кем в реальности она являлась.

А являлась она, да… Только бог и дьявол ведали, чем и кем она являлась.

За спиной баронессы де Варгон невидимой стеной стояли разного рода люди. Темные люди, не открывающие своих лиц, не называющие имен. Все они носили официальные маски в виде высоких государственных чинов и должностей при дворе. Все они, по непонятным причинам, когда-то возненавидели короля, который дал им все то, чем они обладали. Эти темные люди лелеяли мечту возвести на трон глупую марионеточную королеву, дабы после править бал самим.

Сейчас же Элоизу де Варгон больше всего интересовало новое увлечение короля - а она именно так и думала, что это всего лишь увлечение, причем временное, - Бертрада Триойская. Как любая хитрая змея, баронесса прекрасно понимала: для того, чтобы приблизиться к сердцу, нужно очень мягко и аккуратно стелить себе дорожку. Не спеша стелить. И на первые выстелы она подтолкнула мужа.

- Покорнейше прошу меня простить, Ваше Величество! – остановился в поклоне советник короля по военным вопросам, когда пересекся на втором этаже замка с королевой и следующим за ней Ричардом.
Королева остановилась. Она вновь не могла припомнить, это ли барон Луи де Варгон, или же он Луи… ох, там еще столько этих Луи было.
- Ваше Величество, позвольте только одну минуточку вашего драгоценнейшего времени.

Бертрада выслушала несколько странного военного советника, который больше походил на главного повара королевства, обладающего чрезвычайным иммунитетом к обжорству-стоп, что-то ему отвечала, согласно принятым порядкам.
- Хорошо, барон, я обязательно доложу Его Величеству о вашей идее. Его Величество сообщит вам свой ответ через уполномоченных лиц.
- Благодарю вас, Ваше Величество! – барон хотел еще что-то сказать, но королева почему-то отвернулась и дальше пошла своей дорогой. Советник по военным вопросам было последовал за ней, но ему сразу же путь преградил Ричард, чуть заметно, но жестко.
- Гм… - ретировался военный советник.

Вся странность барона де Варгона заключалась в том, что он был все-таки военным советником, а не специалистом по вычесыванию вшей языком. Казалось бы, военный человек не может так много расшаркиваться, да и выглядеть должен несколько иначе, подтянутым, как минимум. Но не стоит забывать, Луи де Варгон всего лишь советник, у которого в вопросах стратегии иногда вылетали очень даже интересные идеи, что уже давно приметил король. Барон де Варгон не отличался ни мужеством, ни дальновидностью, но неожиданную и оригинальную мысль выбросить был в состоянии, причем очень своевременно. Войсками же командовать таким как он никогда не доверят.

Порой в королевствах случается, когда монарх, будучи в превосходном настроении, за одну вовремя преподнесенную мысль, крайне удачную мысль, может вдруг даровать автору высокую при дворе должность. Если же от этого лица последует еще одна, а еще лучше пара удачных мыслей, король велит такому мудрецу оставаться видным вельможей навсегда, и неважно даже, в какой области. Примерно так когда-то и случилось с бароном Луи де Варгоном, который внешне собственной тени иногда боялся, но вот житейские радости и шалости очень любил.

Вечером Луи уже вовсю огребал от своей благо-не-очень-верной, но любимой Элоизы.
- Луи! Как ты мог упустить такой шанс?!
- Дорогая…
- Королева не каждый час вот так туда-сюда по замку ходит! – негодовала Элоиза.
- Ну, дорогая…
- Неужели так сложно было найти повод, чтобы она задержалась еще хотя бы на пару минут?!
- Очень сложно, дорогая…
- Я ведь тебе все растолковала, как и что говорить! Куда склонить королеву! Какие правильные слова произнести и что предложить!
- Дорогая, у меня болит голова… - пошел на маневр неугодливый муж.
Маневр не удался. Элоиза вообще не рассматривала у мужа такую важную часть тела, как голова.

В конце своего негодования супруга поставила ультиматум:
- Если до начала торжеств ты не сведешь меня с королевой, если на самих торжествах я не буду сидеть с ней в одной ложе, если… нет, для твоих мозгов и того многовато будет… я сниму тебя с должности.
- Что?! – советник короля по военным вопросам, в которых он последнее время редко принимал участие, стащил с головы некую материю, привстал с ложа и был крайне удивлен такому повороту. Это уже не шутка, чтобы его жена сняла с даруемой самим королем должности! Он хотел яро возмутиться, но еще сильнее возмутилась Элоиза.
- Сниму, как пить дать, я сказала! Ты не веришь в мои возможности?
- Верю, - верил советник и натянул обратно на голову материю, потому что она, голова, в действительности начинала сильно болеть.

Вся тайная цель баронессы де Варгон была не новостью для мира королей и их королевств, а так как подобное всегда будет иметь место, оно имело свое место и в королевстве Вергем.

Баронесса де Варгон мечтала о троне! Да-да, именно о троне и никак не меньше. Она была образованна, благородных кровей, имела аналитически-извилистый ум, ясное виденье людей и ситуации, и самое главное - минимум морали. О! О какой морали можно говорить, когда речь идет о троне, и не камня ниже.

Баронесса де Варгон вышла замуж как раз тогда, когда ее муж резко пошел вверх и вскоре стал тем, кем он уже много лет являлся. А значит, если правильно распорядиться ситуацией или же создать нужную ситуацию, можно устроить и переворот. Причем чужими руками, даже если эти руки отчасти будут расти от плеч супруга, который не слишком блещет умом, а значит, если он получит трон, долго там не усидит. Ведь его спихнуть будет куда более легкой задачей, нежели опрокинуть самого Йохана. Вот тогда она, именно она, Элоиза де Варгон, а не какая-то там Бертрада Триойская, выскочка сиротливая, станет величаться Ваше Величество!

Но пока Элоизе приходилось лишь мечтать, но такие мечты в эпоху буйных королевств в одно прекрасное утро запросто могли стать явью.

И баронесса терпеливо ждала своего часа.

Муж об этом, конечно же, не догадывался, зато ближайшие тайные и высокопоставленные сподвижники, чьи имена баронесса де Варгон могла произнести только под пытками либо взамен на трон, обладали куда более прозаическим разумом и тоже знали, чего хотели. Этим темным людям очень бы не помешала новая королева в лице баронессы, а если она не выполнит данных в случае успеха обещаний, то они припасли на этот счет такие пергаменты, что донеси их до Палаты Судей, головы баронессе самой не сносить, как пить дать.

Приоткроем завесу тайны и обозначим еще пару очень важных персонажей: советник по заморским торговым связям герцог Филипп Минузский и главный надзиратель королевского распорядительства, то бишь ведущий хозяйственник, барон Лескан. О последнем вообще никому ничего толком не известно, кроме короля, и возможно… и то лишь возможно. Обычно барон коротко величался Лескан, без всяких витиеватых удлинений, всегда оставался молчалив, по виду всем недоволен. Зато им был доволен король, точнее тем, как барон вел дела.

Эти два персонажа – люди в королевстве едва ли не самые важные и влиятельные, и не только относительно Его Величества. Итак, герцог Филипп Минузский полностью поддерживал тайные заговорщицкие взгляды на будущее баронессы де Варгон, которая, в случае успеха темного мероприятия, сразу же назначает герцога… сложно сказать, кем новоиспеченная держательница трона его назначает, но выше будет только она сама, королева Вергема.

Пока же на сегодняшний день Элоиза успела сделать из герцога Филиппа Минузского только тайного любовника. И неспроста. Во все времена в государстве были очень значимы люди, которые постоянно выезжали в различные страны по вопросам торговли. У них, очень умных людей, иначе бы они во сне не видели подобных должностей, имелись деньги, личные контакты с главными действующими лицами иных государств и связи, которые о-очень много каких возможностей давали. Потому будущей королеве Вергема, какой видела себя баронесса де Варгон, крайне был нужен столь важный персонаж, как советник короля по заморским торговым связям.

Чуть сложнее обстояло дело с бароном Лесканом. Его значимость в королевстве также сложно переоценить, ведь он ведал всеми богатствами и хозяйственными распорядительствами. Вот только сблизиться с ним Элоизе не очень удавалось. Как могла, она притянула барона к себе, несколько раз между ними даже состоялся разговор, наполненный взаимопонимаемыми намеками, но до тайных свиданий пока не доходило, как к тому ни стремилась баронесса. Тем не менее и отходить в сторону барон Лескан не спешил. Возможно, он попросту не допускал посторонние связи, но не тут-то было, Элоиза быстро узнала, что допускал, и также быстро добилась через мужа, чтобы та, с которой Лескан что-то допустил, стерлась с земли королевства.

Это напряжение, сильнейшее противостояние между троном и тайными претендентами на него, замрет, затаится на годы и годы, что всегда будет удерживать королевскую чету в состоянии сильнейшего молчаливого беспокойства, а заговорщиков в томимом выжидании. Борьба нервов и выдержки развяжется не на шутку, и каждая из сторон будет прекрасно понимать, что ошибиться можно только один раз, после чего крах и неминуемая погибель.

Конечно, король многое видел и о многом догадывался, кто есть в реальности главный советник по военным вопросам. И когда Йохан задумывался о лишении его столь значимого поста, помнил, что барон Луи де Варгон был слишком знатен и имел благодаря своему старейшему роду очень крепкие корни и позиции в Вергеме. Потому тронуть его означало вызвать волны недовольства правлением короля, а это уже политика, очень опасная политика.

Но Йохан не переживал, потому что даже во сне не мог подумать, что именно жена советника по военным вопросам – его главный злейший враг, который только и ждет момента, когда воткнуть в спину нож и раз пять его там провернуть. Йохан чувствовал присутствие, притаенное дыхание своих недругов, но почему-то баронесса де Варгон казалась ему больше хитрой и отчасти развратной пустышкой, нежели одним из лидеров круга заговорщиков.

Слуга Его Величества также чуял что-то неладное со стороны баронессы, но он столько неладностей чуял по всему королевству, понимая, что это абсолютно нормально, что попросту всегда оставался начеку. В конце концов, король только бровью поведет, и уже в ближайшие минуты баронесса будет мирно спать в своих покоях со свернутой шеей.

Однажды, не так давно, когда в Вергеме только что прошла коронация Бертрады Триойской, Ричард неожиданно душевно поговорил с бароном Луи де Варгоном, советником короля по военным вопросам. Сначала душевно, затем умышленно перешел грань, которую никакому слуге переходить не дозволялось. Советник возмутился и предостерег слугу, хотя сам его изрядно побаивался. Такова участь любого придворного вельможи – всего бояться, но делать важно-грозный вид всякому, исключая царствующих особ. Ричард порекомендовал понадежнее запирать двери спальных покоев, дабы барон за свой дерзкий язык не простудился ночью.

С этого дня Луи стал запираться на все замки, а его жена подшучивать над трусливым муженьком и одновременно советником, аж по военным вопросам всего могучего королевства. Но всякое желание к шуткам им скоро отбил слуга Его Величества, когда, пройдя словно призрак сквозь стены и запертые тяжеленные двери, возрос пред постелью четы Варгонов, в самый сладкий для сна час, чуть ближе к утру.

- А!.. – испуганно воскликнул Луи, а Элоиза подумала сквозь сон, что мужу, видимо, вновь снится стремительное бегство с поля боя.

Барон вытаращил глаза и в полумраке сразу же признал суровые очертания королевского слуги, заодно ощутил тяжесть его ладони на своей шее в районе горла и сонной артерии. Военный советник хотел еще сильнее вскрикнуть, но получился лишь слабый хрип, потому что артерия слегка придавилась, а горло удавилось.
Баронесса мгновенно проснулась, развернулась, привстала на локтях и, пересиливая жуткий страх, сипловато произнесла:
- Какое возмутительно поведение, сударь! Я буду жаловаться Его Величеству!

Ричард молчал и продолжал «придерживать» военного советника.
- Прошу вас немедленно покинуть наши покои! – громче потребовала Элоиза.
Ричард отпустил шею Луи, и его голос отозвался малоприятным эхом в просторном полумрачном помещении:
- Король очень рассчитывает на ваше благоразумие и преданность, барон.

Эти слова прозвучали значительнее любой угрозы, из-за чего Элоиза будет еще очень долго ломать разум, что же известно о ее тайном сообществе заговорщиков королю и этому ненавистному слуге Ричарду.

Ненавистный слуга, как явился из ниоткуда, так туда же и испарился в никуда. Когда страх немного отступил от душ обитателей покоев, они оба встали с кровати, на цыпочках приблизились к входным дверям и одновременно вскрикнули от ужаса, завидев, что замки все на месте и по-прежнему заперты.

...

В конце концов со всеми этими персонажами молодая королева Бертрада Вергемская и Триойская окончательно перезнакомилась, к здешним обычаям и традициям пообвыклась и стала себя чувствовать более раскованно. Но и хлопот у Ее Величества прибавилось. Она оказалась верной супругой Йохана, и хоть чересчур пылкой любви к нему не питала - но ей всегда хватало ума ее продемонстрировать, - тем не менее, подлинное уважение к королю испытывала.

И было за что. Йохан благороден, что редко позволительно такой важной персоне, как король. Йохан силен, как духом, так и телом. Он не позволял себе припадков истерии ввиду чьего-то непослушания или неповиновения, либо несбывшихся планов и надежд, а спокойно и планомерно решал все проблемы и поставленные задачи. Король никогда не опускал рук при любых неурядицах, которые, как ни странно, в королевской семье случаются куда как чаще, нежели в семье обычной. Йохан выдержан, как минимум старался им быть, хотя и не всегда получалось, и часто выказывал просто потрясающее чувство юмора, что не могло не вносить приятный колорит в отношения супругов.

- Дорогая, ты сегодня плохо спала? – спросил однажды он королеву за церемониальным завтраком.
- Почему вы так решили, мой король? – несколько удивилась королева.
- В противном случае, ты меня не любишь? – вполне серьезно заявил король.
У королевы от этих слов чуть пиала с напитком не выпала из рук.
- Как вы можете так думать, Ваше Величество?
- Я не думаю, а замечаю.
- Что замечаете?..
Наконец король заулыбался, и только теперь Бертрада заметила, что было не в порядке в одежде короля, на что Йохан, продолжая улыбаться, заключил:
- Если жена поутру не в состоянии приметить у якобы любимого мужа такое неприличное нарушение туалета, значит, либо она его не любит, либо… - король сделал соответствующее лицо, - очень плохо спала ночью… беспокойна оказалась для нее эта ночь.

Королева покраснела так, что готова была провалиться сквозь мраморный пол третьего этажа замка, где и располагались королевские трапезные. Слуги рядом не присутствовали, и король, выйдя из-за стола и приближаясь к королеве кошачьей поступью, обошел ее со спины и продолжил:
- Но насколько я помню, сегодняшней ночью вы, моя дорогая, спали очень крепко. Так о чем же ваши мысли сейчас?
- Я?.. Но…
- Попалась, моя королева?
- Попалась? Ваше Вел…
- Тс… А я вот, в отличие от моей возлюбленной, спал очень плохо. Ужасно просто спал.
- А что случилось? Почему? – искренне продолжала волноваться королева, чувствуя, что жар от пылающего лица не отстает.
- Потому что имел счастье жениться на столь прекрасной даме, как графиня де Безом. И теперь потерял покой. Полностью потерял покой, как тебе завтрак, мой ангел? – неожиданный поворот выдал король.
- Завтрак?.. А… завтрак… О! Прекрасный завтрак, мой король! У вас потрясающие повара!
- Раз еще живые, значит, действительно, повара достойные. Итак, вы говорите, - обхаживал сзади Йохан Бертраду, - что завтрак прекрасен?
- Да, Ваше Величество! Просто великолепен! Завтрак…
- Завтрак…
- Завтрак… - вторила полностью потерявшаяся королева.
- Завтрак…
- Да… завтрак…
- Вас интересует завтрак, не так ли?
- Ну…

Король распрямился и во всю глотку неожиданно выдал, окончательно повергая королеву в полнейшее смятение:
- А меня он совсем не интересует, Ваше Величество!

Слуги сразу же поняли, что лучше пока не появляться.
- Но, простите, Ваше Величество… - чуть не в слезы бросилась Бертрада, но королева тем и отличается от простой дамы, что ей не позволительны слезы и чрезмерные эмоции там, где другим это сойдет с рук. Королеве не сойдет. – Что с вами, Ваше Величество?! – взмолилась Бертрада, приподнимаясь из-за стола и разворачиваясь к мужу.

- Какой ко всем чертям завтрак?! – еще громче заявил король и, когда Бертрада готова была упасть в обморок, торжественно заключил: - Я влюблен в вас, графиня де Безом! Бертрада Вергемская и Триойская! Я прославляю Небеса, что они послали мне такую восхитительную женщину, как вы, моя королева! А вы о каком-то там завтраке! Я! Король Вергема! Могучего королевства, которое знают за всеми морями! Объявляю завтра же бал в честь моей королевы! Да, именно завтра, и немедленно распоряжусь, чтобы начались приготовления! Ох, как же не люблю я скучно жить!

Королева хотела возразить, потому как шли последние приготовления к праздничным торжествам, посвященным великой победе прошлых лет, но говорить она не могла, стоять едва ли.

- Успеем с торжествами, мой ангел! – уловил ход ее потерянных мыслей Йохан. - Я объявляю бал в честь вас, королева! – король приблизился и чуть снизил тон. - В честь тебя, графиня, - и еще тише, совсем камерно и очень искренне, - в твою честь, любовь моя. Я жизнь за тебя положу, если потребуется.
- Ва-ше Вел-лич-чество… - аж прослезилась королева.
- Пойдем.
- Куда?..
- В покои. К чертям этот завтрак!

Могучий рыцарь был король Йохан. Страстный. Завтракали они теперь к закату.
Вот таков правитель Вергема!

...

На балу баронессе Элоизе де Варгон удастся чуть сблизиться с Ее Величеством, воспользовавшись удобным случаем. Она не переборщила, составила неплохую компанию, оказалась тонкой собеседницей и, очаровав королеву, вовремя удалилась. Но дальше светского общения дело не пойдет, потому что Ее Величество больше никогда не пожелает сводить дружбу с баронессой, сама не зная почему.

Ярким вышел бал, шумным последующее пиршество, хоть и коротким, буквально до утра. Король пылал любовью и не скрывал того, королева, как всякая любимая женщина, не могла не чувствовать себя в подобной ситуации счастливой, и оставалась ею.

Но этот бал, хоть и красочен, ничто по сравнению с теми торжествами, которые вот-вот начнутся.

Конец первой части

Регистрационный номер №0404617

от 16 декабря 2017

[Скрыть] Регистрационный номер 0404617 выдан для произведения: Историка-приключенческий роман из эпохи великих рыцарей.

Краткая аннотация

Великие герцогства и полудикие завоеватели, могучие рыцари и продажные вельможи, подлые измены и безрассудная отвага, благородный король и пришлая королева, интриги, подвиги и бесконечная борьба за власть – такой предстаёт перед читателем средневековая Европа.

Вергем – крупное королевство, возглавляемое не одним поколением монархов, оказавшееся перед лицом неминуемой погибели.

Может ли королева спасти огромное государство? В Вергеме всякое случалось.

Дорогие друзья!
Если вас заинтересовало продолжение, перейдите на страницу романа "Вергем" на авторском сайте:
http://alexey-pavlov.ru/vergem/

Дуэлянт

Весы Фемиды

Рейтинг: 0 331 просмотр

Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!