Помочь сайту
Поздравления
Смех и слезы на арене цирка. Акт 2. Глава 12
24 января 2021 -
Сергей Стрункин
Катя и Дима Бутиловы сидели вдвоем в гостиной. Телевизор смотреть не хотелось – лишний шум был ни к чему. Свои телефоны они тоже отключили. Хотелось тишины, хотелось слышать только друг друга. Наконец-то в их семье стало спокойнее и проще, почти идиллия царила в их отношениях с тех пор, как деньги на операцию Соломона были собраны.
Дима сидел на диване, а Катя лежала рядом, положив голову ему на колени. Он уверенно и нежно гладил ее по волосам.
- Я так рада! Понимаешь?
- Да, но это еще не конец истории.
- Мы сможем отдать деньги, которые ты занял. Теперь я уверена в тебе.
- Я не про это.
- А о чем же тогда?
- Операцию еще не сделали. Ты должна понимать, что всякое может случиться…
- Хирург опытный. Он сделал несколько десятков подобных операций и почти все удачно.
- Но ведь были и неуспешные.
- Я узнавала – он лучший! И, когда я с ним говорила, он дал большие гарантии на удачный исход операции.
- Главное, чтобы все это помогло сыну. Другого ведь шанса нет?
- Нет. Это все, что мы можем сделать. Болезнь страшная и серьезная. Тянуть нельзя.
- Я думаю, что если бы раньше установили причину его состояния, то можно было бы обойтись и без операции.
- Вряд ли. На ранних стадиях почти невозможно поставить правильный диагноз.
- Тогда нам нужно уповать только на Божью помощь и мастерство хирурга!
- Да, милый. Больше нам ничего не остается.
- Когда операция?
- Через пять дней.
- Мальчик как воспринял этот факт?
- Я пока ему не говорила прямым текстом, только намекнула. Страшно об этом говорить. Может ты скажешь?
Дима задумался.
- Ты же мужчина.
- Ладно. Я с ним поговорю.
- Спасибо.
Катя поднялась с дивана и встала у окна. На улице была минусовая температура. Зима входила в свои права. Лужи были покрыты коркой льда, ветер дул холодный и сильный, людей на улице почти не было: только какая-то бабушка сидела на морозе и пыталась продать искусственные цветы на безлюдной улице. На ней был вязанный платок, старое пальто и валенки. Периодически она растирала руки, чтобы не замерзнуть, хотя на ней были одеты теплые пуховые варежки. Самое сложное в начале зимы привыкнуть к холодам, которые неизбежны в ближайшие шесть месяцев – таков климат в этой полосе.
- Катя, ты слышишь меня?
Женщина пришла в себя и боязливо обернулась.
- Что?
- Я пытаюсь до тебя докричаться. Ты опять, кажется, провалилась в воспоминания.
- Да, похоже. Давно со мной такого не было.
- Может тебе все же обратиться к врачу, выпишет тебе таблетки и все пройдет?
- Дима, ты не знаешь женщин! Мы все иногда уходим в себя.
- То есть это обычное дело? – улыбнулся мужчина.
- Не совсем. Но переживать за здоровье в этом случае не стоит.
- Ладно. Уговорила, но в следующий раз я буду тебя трясти за плечи, как грушу.
- Даже это будет бесполезным, - улыбнулась Катя в ответ.
Катя подошла к мужу и крепко его обняла. Сейчас ей казалось, что нет живого существа ближе и дороже для нее, чем этот странный человек, но который держит свое слово и, на которого, как оказалось, можно положиться. Она была не права, когда не верила ему, в него, в его способности. Теплое и нежное чувство потекло по ее телу. Она его любила – в этом нет сомнений!
- Я люблю тебя! Ты же знаешь?
- Так сразу и не скажешь по тебе.
Катя засмеялась.
- Если бы я была предсказуемая, то ты бы давно меня бросил!
- Я бы тебя не бросил. Даже если бы ты была очевидной в своих реакциях и поступках.
- Капитан очевидность?
- Ты больше – кок!
- Потому что я готовлю?
- Потому что кок на корабле – единственный адекватный человек.
- Это почему?
- Долго объяснять.
Они долго смеялись, взявшись за руки и глядя друг другу в глаза. Счастье, которое, казалось, исчезло на всегда и покинуло их дом, снова вернулось, стоит на пороге и стучится в двери. Этот волшебный миг легкости, который они уже забыли, миг беспечности, миг радости…
- Я тебя люблю! Я тебе уже говорила?
- Да. Минут десять назад, но этих слов не может быть много. Каждый раз, когда человек говорит эту фразу – он произносит ее по-разному.
Катя кивнула.
- Я тоже тебя люблю, милая!
Она повисла у него на плечах.
Воркование влюбленных пташек нарушила Валентина Михайловна, ворвавшаяся в гостиную, как отряд солдат на поле боя.
- Включайте быстрее телевизор! Новости!
- Что такое, мам?
- Потом будешь расспрашивать. Включай немедленно!
Дима какое-то время искал пульт. Он оказался между подушками дивана. Мужчина нехотя нажал на кнопку включения.
«Сенсация! – говорил диктор по телевизору, - только что нам стали известны новые обстоятельства в деле убитого недавно депутата – Козленко Виктора Юрьевича, застреленного неизвестным и скрывшимся преступником. Как сообщает руководство полиции и источник близкий к следователю Пухову, который занимается расследованием серии убийств в городе Н., сегодня утром раненый охранник депутата, последние дни находящийся в коме, пришел в себя. Он пока с большим трудом разговаривает, но состояние его выровнялось, и врачи сообщают об тенденции к выздоровлению. Охранника зовут – Белкин Василий Петрович, он родился и проживает в городе Н. У него есть жена и двое детей, и мы представители СМИ очень рады тому, что он идет на поправку. Но самая важная новость в том, что Василий Петрович рассказал следствию о том, что стрелял в депутата и в охрану – клоун. Так охранник запомнил лицо нападавшего. Сведения будут проверяться и уточняться. Полиция пока никак не комментирует эту информацию. Следите за развитием событий в следующих выпусках новостей.»
- Вот это номер! – нарушила молчание Валентина Михайловна, - может это тот клоун, на представление которого вы ходили, Кать?
- Я не знаю, - ответила женщина, - он же не единственный клоун.
- Но самый подозрительный. То, что он сделал с этим городом – это какой-то кошмар. Мания по клоуну. Как он появился в нашем городе, так и начались эти беспорядки…
- Мама, но что ты такое говоришь? Какие беспорядки?
- Серия убийств, безработица, бунт граждан…
- Ты сильно сгущаешь краски.
- Почти уверена, что этот клоун виноват…забыла, как его зовут?
- Демиург, - вмешалась в разговор Катя.
- Какое знакомое имя. Где-то я уже слышала…
- По телевизору. Только о нем и говорят, Валентина Михайловна.
- Да, наверное. Но внука больше не отпущу в цирк, так и знайте!
- Я тоже, - сказала Катя, - пока не закончится расследование убийства, не посадят виновного – в цирк больше ни ногой.
- Дорогие мои женщины, вы раздуваете из мухи слона! Пока ничего конкретного неизвестно. Какой клоун? Может охраннику приснилось? Он же был в коме. Может какой-нибудь поклонник клоуна решил позабавиться?
- Конечно, всякое может быть, - сказала Валентина Михайловна, - но рисковать лишний раз не стоит.
- Я поддерживаю Валентину Михайловну в этом споре, - заявила Катя, - это повод задуматься: все ли честно и чисто в нашем цирке.
- Ну против вас двоих я не полезу драться. Спорить с женщинами бесполезно, все равно проиграешь.
- Ты правильно понял, милый!
Валентина Михайловна находилась в состоянии легкого шока. Что-то внутри неё подсказывало, что надо быть осторожней и внимательней. Как будто она забыла что-то важное, но вспомнить не может…
Они еще долго разговаривали о различных вещах, но к разговору о клоуне и причастности того к убийствам, уже не возвращались. Не хотелось портить недавно вернувшуюся атмосферу единства и понимания в их семье.
Вскоре спустился Соломон. Он играл в космических спасателей все утро и теперь проголодался. Валентина Михайловна и Катя ушли на кухню готовить обед. Дима с сыном сидели в гостиной и смотрели телевизор.
- Пап, что ты такой настороженный?
- Я ничего…
- И все же?
- Мне нужно с тобой поговорить, сынок.
Соломон внимательно посмотрел на отца.
- Тебе предстоит нелегкое испытание в ближайшие дни.
- Это какое же? – насторожился мальчик.
- Тебе предстоит полежать в больнице какое-то время.
- Что я там буду делать? Я не люблю больницы.
- Ты просто поспишь там, а добрые дяди в халатах понаблюдают за тобой. Это не больно.
- Я поеду туда спать? Я и дома могу спать.
- Это особенный сон, сынок. Крепкий и наполненный приятными сновидениями. Не волнуйся мы с мамой будем с тобой в это время…
- Вы не дадите докторам меня обидеть?
- Никогда доктора тебя не обидят, пока мы с тобой. Прими просто эту новость. Это правда необходимо, Соломон.
- Я уже привык к больницам.
- Вот и отлично. Если будешь крепко спать, то возможно поездки в больницу будут гораздо реже в дальнейшем, а потом и совсем не нужны будут…
- Обещаешь?
Дима обнял сына.
***
Капитан Пухов был вызван к подполковнику для проведения беседы. Пока он шел до кабинета Кузьмы Сергеевича, то вспоминал дела, схожие с его нынешним, но ничего похожего вспомнить не мог. Он по праву считал свое новое расследование уникальным и ни на что непохожим. Пухов точно знал, что с подобным преступлением его служба еще не сталкивала, в судьба не бросала ему вызов так нахально и дерзко. Но не будь он следователем Пуховым, способным расследовать любое, даже самое запутанное, дело, если сдастся на милость преступнику. Никогда Альберт Григорьевич не сдавался, даже «висяки» он регулярно вспоминал, а иногда попадалась какая-то мелочь, маленькая улика, нюанс и дело находило свое логическое завершение – поимка преступника.
Он вспомнил, как однажды…
- Альберт Григорьевич, входите! Что вы застыли в дверях.
Капитан Пухов очнулся, когда стоял у двери кабинета подполковника. Кузьма Сергеевич любезно пригласил его войти и указал на свободное кресло напротив своего.
- Здравствуйте, товарищ подполковник! Извините, я задумался. Не дают покоя новые факты в расследовании.
- Понимаю Вас, товарищ Пухов! Дело великой важности. Никогда в нашем городе не было череды преступлений столь высокопоставленных лиц.
- Можно вспомнить маньяка Скрежетова. Были убиты четыре священника за то, что когда-то один священнослужитель отказал ему в исповеди.
- Ну священники – это одно. А глава синдиката, директор завода и депутат – это совсем другое. Мне каждый день звонит губернатор и спрашивает о ходе расследования. Давит на меня, понимаете, товарищ капитан?
- Я все прекрасно понимаю.
- Какими новостями порадуете сегодня?
- Вы же, наверное, слышали о том, что охранник депутата Козленко вышел из комы?
- Из новостей.
- К сожалению, произошла утечка. Я строго настрого приказал подопечным держать язык за зубами, но кто-то опять сболтнул.
- Так же дела не делаются, Альберт Григорьевич. Найдите этого болтуна.
- Я поручил это своему помощнику.
- Хорошо.
- Кузьма Сергеевич, потерпевшему нужно приставить дополнительную охрану. Вполне вероятно, что убийца захочет довести до конца свое дело, чтобы выживший не вспомнил важных деталей, когда полностью восстановится.
- Сотрудников не хватает, Альберт Григорьевич. Слишком много работы и мало человеческих ресурсов…
- Но это очень важно.
Подполковник снял запотевшие очки, протер их тряпкой и одел обратно на переносицу.
- Хорошо, я могу выделить еще пару человек.
- Этого будет вполне достаточно. Спасибо, Кузьма Сергеевич.
- Что там с Бездаряном?
- Его сегодня утром отпустили под подписку о невыезде.
- Как он себя вел? Птица такого высокого полета не привыкла к такому отношению.
- Вел себя по-хамски. Угрожал, матерился, дрался…, как всегда.
- Ясно. Что вы собираетесь делать дальше?
- Все просто. Объявим в розыск клоуна. Когда охранник сможет – мы составим фоторобот убийцы и разместим его везде для ознакомления граждан.
- Но лицо-то будет в гриме.
- Другого нет.
- Первый раз сталкиваюсь с фотороботом в гриме. А вы, Альберт Григорьевич?
- Тоже. Даже самому интересно, как это будет выглядеть и работать. Но будем использовать то, что у нас есть.
- Постарайтесь поймать убийцу до того, как он еще кого-нибудь пристрелит.
- Насчет этого не волнуйтесь, товарищ подполковник. Мои люди работают в городе в гражданском, следят за порядком и наблюдают. Долго этот клоун скрываться не сможет.
- А если он смыл грим и преспокойно ходит среди людей со своим настоящим лицом.
- Клоунов в нашем городе немного…
- Это как сказать! – засмеялся подполковник.
- Я имею ввиду настоящих клоунов, а не идиотов с улицы.
- Я понял, Альберт Григорьевич. Просто пошутил. Продолжайте.
- Я сейчас же поеду в городской цирк за информацией. Вполне вероятно, что смогу что-нибудь разузнать.
- Отличная идея, капитан. Больше не смею вас задерживать. Держите меня в курсе расследования.
- Есть, товарищ подполковник.
Следователь Пухов направился к двери кабинета, чтобы уйти, но Кузьма Сергеевич его окрикнул:
- Альберт Григорьевич?
- Да?
- Будьте осторожны!
Следователь Пухов кивнул и закрыл за собой дверь.
Дима сидел на диване, а Катя лежала рядом, положив голову ему на колени. Он уверенно и нежно гладил ее по волосам.
- Я так рада! Понимаешь?
- Да, но это еще не конец истории.
- Мы сможем отдать деньги, которые ты занял. Теперь я уверена в тебе.
- Я не про это.
- А о чем же тогда?
- Операцию еще не сделали. Ты должна понимать, что всякое может случиться…
- Хирург опытный. Он сделал несколько десятков подобных операций и почти все удачно.
- Но ведь были и неуспешные.
- Я узнавала – он лучший! И, когда я с ним говорила, он дал большие гарантии на удачный исход операции.
- Главное, чтобы все это помогло сыну. Другого ведь шанса нет?
- Нет. Это все, что мы можем сделать. Болезнь страшная и серьезная. Тянуть нельзя.
- Я думаю, что если бы раньше установили причину его состояния, то можно было бы обойтись и без операции.
- Вряд ли. На ранних стадиях почти невозможно поставить правильный диагноз.
- Тогда нам нужно уповать только на Божью помощь и мастерство хирурга!
- Да, милый. Больше нам ничего не остается.
- Когда операция?
- Через пять дней.
- Мальчик как воспринял этот факт?
- Я пока ему не говорила прямым текстом, только намекнула. Страшно об этом говорить. Может ты скажешь?
Дима задумался.
- Ты же мужчина.
- Ладно. Я с ним поговорю.
- Спасибо.
Катя поднялась с дивана и встала у окна. На улице была минусовая температура. Зима входила в свои права. Лужи были покрыты коркой льда, ветер дул холодный и сильный, людей на улице почти не было: только какая-то бабушка сидела на морозе и пыталась продать искусственные цветы на безлюдной улице. На ней был вязанный платок, старое пальто и валенки. Периодически она растирала руки, чтобы не замерзнуть, хотя на ней были одеты теплые пуховые варежки. Самое сложное в начале зимы привыкнуть к холодам, которые неизбежны в ближайшие шесть месяцев – таков климат в этой полосе.
- Катя, ты слышишь меня?
Женщина пришла в себя и боязливо обернулась.
- Что?
- Я пытаюсь до тебя докричаться. Ты опять, кажется, провалилась в воспоминания.
- Да, похоже. Давно со мной такого не было.
- Может тебе все же обратиться к врачу, выпишет тебе таблетки и все пройдет?
- Дима, ты не знаешь женщин! Мы все иногда уходим в себя.
- То есть это обычное дело? – улыбнулся мужчина.
- Не совсем. Но переживать за здоровье в этом случае не стоит.
- Ладно. Уговорила, но в следующий раз я буду тебя трясти за плечи, как грушу.
- Даже это будет бесполезным, - улыбнулась Катя в ответ.
Катя подошла к мужу и крепко его обняла. Сейчас ей казалось, что нет живого существа ближе и дороже для нее, чем этот странный человек, но который держит свое слово и, на которого, как оказалось, можно положиться. Она была не права, когда не верила ему, в него, в его способности. Теплое и нежное чувство потекло по ее телу. Она его любила – в этом нет сомнений!
- Я люблю тебя! Ты же знаешь?
- Так сразу и не скажешь по тебе.
Катя засмеялась.
- Если бы я была предсказуемая, то ты бы давно меня бросил!
- Я бы тебя не бросил. Даже если бы ты была очевидной в своих реакциях и поступках.
- Капитан очевидность?
- Ты больше – кок!
- Потому что я готовлю?
- Потому что кок на корабле – единственный адекватный человек.
- Это почему?
- Долго объяснять.
Они долго смеялись, взявшись за руки и глядя друг другу в глаза. Счастье, которое, казалось, исчезло на всегда и покинуло их дом, снова вернулось, стоит на пороге и стучится в двери. Этот волшебный миг легкости, который они уже забыли, миг беспечности, миг радости…
- Я тебя люблю! Я тебе уже говорила?
- Да. Минут десять назад, но этих слов не может быть много. Каждый раз, когда человек говорит эту фразу – он произносит ее по-разному.
Катя кивнула.
- Я тоже тебя люблю, милая!
Она повисла у него на плечах.
Воркование влюбленных пташек нарушила Валентина Михайловна, ворвавшаяся в гостиную, как отряд солдат на поле боя.
- Включайте быстрее телевизор! Новости!
- Что такое, мам?
- Потом будешь расспрашивать. Включай немедленно!
Дима какое-то время искал пульт. Он оказался между подушками дивана. Мужчина нехотя нажал на кнопку включения.
«Сенсация! – говорил диктор по телевизору, - только что нам стали известны новые обстоятельства в деле убитого недавно депутата – Козленко Виктора Юрьевича, застреленного неизвестным и скрывшимся преступником. Как сообщает руководство полиции и источник близкий к следователю Пухову, который занимается расследованием серии убийств в городе Н., сегодня утром раненый охранник депутата, последние дни находящийся в коме, пришел в себя. Он пока с большим трудом разговаривает, но состояние его выровнялось, и врачи сообщают об тенденции к выздоровлению. Охранника зовут – Белкин Василий Петрович, он родился и проживает в городе Н. У него есть жена и двое детей, и мы представители СМИ очень рады тому, что он идет на поправку. Но самая важная новость в том, что Василий Петрович рассказал следствию о том, что стрелял в депутата и в охрану – клоун. Так охранник запомнил лицо нападавшего. Сведения будут проверяться и уточняться. Полиция пока никак не комментирует эту информацию. Следите за развитием событий в следующих выпусках новостей.»
- Вот это номер! – нарушила молчание Валентина Михайловна, - может это тот клоун, на представление которого вы ходили, Кать?
- Я не знаю, - ответила женщина, - он же не единственный клоун.
- Но самый подозрительный. То, что он сделал с этим городом – это какой-то кошмар. Мания по клоуну. Как он появился в нашем городе, так и начались эти беспорядки…
- Мама, но что ты такое говоришь? Какие беспорядки?
- Серия убийств, безработица, бунт граждан…
- Ты сильно сгущаешь краски.
- Почти уверена, что этот клоун виноват…забыла, как его зовут?
- Демиург, - вмешалась в разговор Катя.
- Какое знакомое имя. Где-то я уже слышала…
- По телевизору. Только о нем и говорят, Валентина Михайловна.
- Да, наверное. Но внука больше не отпущу в цирк, так и знайте!
- Я тоже, - сказала Катя, - пока не закончится расследование убийства, не посадят виновного – в цирк больше ни ногой.
- Дорогие мои женщины, вы раздуваете из мухи слона! Пока ничего конкретного неизвестно. Какой клоун? Может охраннику приснилось? Он же был в коме. Может какой-нибудь поклонник клоуна решил позабавиться?
- Конечно, всякое может быть, - сказала Валентина Михайловна, - но рисковать лишний раз не стоит.
- Я поддерживаю Валентину Михайловну в этом споре, - заявила Катя, - это повод задуматься: все ли честно и чисто в нашем цирке.
- Ну против вас двоих я не полезу драться. Спорить с женщинами бесполезно, все равно проиграешь.
- Ты правильно понял, милый!
Валентина Михайловна находилась в состоянии легкого шока. Что-то внутри неё подсказывало, что надо быть осторожней и внимательней. Как будто она забыла что-то важное, но вспомнить не может…
Они еще долго разговаривали о различных вещах, но к разговору о клоуне и причастности того к убийствам, уже не возвращались. Не хотелось портить недавно вернувшуюся атмосферу единства и понимания в их семье.
Вскоре спустился Соломон. Он играл в космических спасателей все утро и теперь проголодался. Валентина Михайловна и Катя ушли на кухню готовить обед. Дима с сыном сидели в гостиной и смотрели телевизор.
- Пап, что ты такой настороженный?
- Я ничего…
- И все же?
- Мне нужно с тобой поговорить, сынок.
Соломон внимательно посмотрел на отца.
- Тебе предстоит нелегкое испытание в ближайшие дни.
- Это какое же? – насторожился мальчик.
- Тебе предстоит полежать в больнице какое-то время.
- Что я там буду делать? Я не люблю больницы.
- Ты просто поспишь там, а добрые дяди в халатах понаблюдают за тобой. Это не больно.
- Я поеду туда спать? Я и дома могу спать.
- Это особенный сон, сынок. Крепкий и наполненный приятными сновидениями. Не волнуйся мы с мамой будем с тобой в это время…
- Вы не дадите докторам меня обидеть?
- Никогда доктора тебя не обидят, пока мы с тобой. Прими просто эту новость. Это правда необходимо, Соломон.
- Я уже привык к больницам.
- Вот и отлично. Если будешь крепко спать, то возможно поездки в больницу будут гораздо реже в дальнейшем, а потом и совсем не нужны будут…
- Обещаешь?
Дима обнял сына.
***
Капитан Пухов был вызван к подполковнику для проведения беседы. Пока он шел до кабинета Кузьмы Сергеевича, то вспоминал дела, схожие с его нынешним, но ничего похожего вспомнить не мог. Он по праву считал свое новое расследование уникальным и ни на что непохожим. Пухов точно знал, что с подобным преступлением его служба еще не сталкивала, в судьба не бросала ему вызов так нахально и дерзко. Но не будь он следователем Пуховым, способным расследовать любое, даже самое запутанное, дело, если сдастся на милость преступнику. Никогда Альберт Григорьевич не сдавался, даже «висяки» он регулярно вспоминал, а иногда попадалась какая-то мелочь, маленькая улика, нюанс и дело находило свое логическое завершение – поимка преступника.
Он вспомнил, как однажды…
- Альберт Григорьевич, входите! Что вы застыли в дверях.
Капитан Пухов очнулся, когда стоял у двери кабинета подполковника. Кузьма Сергеевич любезно пригласил его войти и указал на свободное кресло напротив своего.
- Здравствуйте, товарищ подполковник! Извините, я задумался. Не дают покоя новые факты в расследовании.
- Понимаю Вас, товарищ Пухов! Дело великой важности. Никогда в нашем городе не было череды преступлений столь высокопоставленных лиц.
- Можно вспомнить маньяка Скрежетова. Были убиты четыре священника за то, что когда-то один священнослужитель отказал ему в исповеди.
- Ну священники – это одно. А глава синдиката, директор завода и депутат – это совсем другое. Мне каждый день звонит губернатор и спрашивает о ходе расследования. Давит на меня, понимаете, товарищ капитан?
- Я все прекрасно понимаю.
- Какими новостями порадуете сегодня?
- Вы же, наверное, слышали о том, что охранник депутата Козленко вышел из комы?
- Из новостей.
- К сожалению, произошла утечка. Я строго настрого приказал подопечным держать язык за зубами, но кто-то опять сболтнул.
- Так же дела не делаются, Альберт Григорьевич. Найдите этого болтуна.
- Я поручил это своему помощнику.
- Хорошо.
- Кузьма Сергеевич, потерпевшему нужно приставить дополнительную охрану. Вполне вероятно, что убийца захочет довести до конца свое дело, чтобы выживший не вспомнил важных деталей, когда полностью восстановится.
- Сотрудников не хватает, Альберт Григорьевич. Слишком много работы и мало человеческих ресурсов…
- Но это очень важно.
Подполковник снял запотевшие очки, протер их тряпкой и одел обратно на переносицу.
- Хорошо, я могу выделить еще пару человек.
- Этого будет вполне достаточно. Спасибо, Кузьма Сергеевич.
- Что там с Бездаряном?
- Его сегодня утром отпустили под подписку о невыезде.
- Как он себя вел? Птица такого высокого полета не привыкла к такому отношению.
- Вел себя по-хамски. Угрожал, матерился, дрался…, как всегда.
- Ясно. Что вы собираетесь делать дальше?
- Все просто. Объявим в розыск клоуна. Когда охранник сможет – мы составим фоторобот убийцы и разместим его везде для ознакомления граждан.
- Но лицо-то будет в гриме.
- Другого нет.
- Первый раз сталкиваюсь с фотороботом в гриме. А вы, Альберт Григорьевич?
- Тоже. Даже самому интересно, как это будет выглядеть и работать. Но будем использовать то, что у нас есть.
- Постарайтесь поймать убийцу до того, как он еще кого-нибудь пристрелит.
- Насчет этого не волнуйтесь, товарищ подполковник. Мои люди работают в городе в гражданском, следят за порядком и наблюдают. Долго этот клоун скрываться не сможет.
- А если он смыл грим и преспокойно ходит среди людей со своим настоящим лицом.
- Клоунов в нашем городе немного…
- Это как сказать! – засмеялся подполковник.
- Я имею ввиду настоящих клоунов, а не идиотов с улицы.
- Я понял, Альберт Григорьевич. Просто пошутил. Продолжайте.
- Я сейчас же поеду в городской цирк за информацией. Вполне вероятно, что смогу что-нибудь разузнать.
- Отличная идея, капитан. Больше не смею вас задерживать. Держите меня в курсе расследования.
- Есть, товарищ подполковник.
Следователь Пухов направился к двери кабинета, чтобы уйти, но Кузьма Сергеевич его окрикнул:
- Альберт Григорьевич?
- Да?
- Будьте осторожны!
Следователь Пухов кивнул и закрыл за собой дверь.
Рейтинг: 0
159 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
